Судные дни Нэвилл Адам

– Блин. Блин, – пыхтел Дэн, натыкаясь широкими плечами на стены.

Кайл отпихнул его и сбежал по последнему пролету через три ступеньки, а потом метнулся к двери.

Дэн ткнулся ему в спину.

– Открывай! – Он тяжело дышал.

– Не получается! – Связка ключей в руке Кайла ходила ходуном, как маленькие серебряные рыбки в сети. Дрожащими руками он перебирал ключи, пробуя один, другой, третий, а потом уронил всю связку. Кажется, готов был закричать от ярости и страха.

Все звуки вдруг стихли.

Они глотали ночной воздух, упершись руками в колени. Стояли на тротуаре напротив темного тихого дома. Дэн пыхтел так, как будто у него случился инфаркт. «Меньше кебабов надо есть», – подумал Кайл, как будто не умирал только что от внезапного ужаса.

Он ткнул Дэна в толстое плечо, обтянутое мокрой от пота футболкой. Пахло от него так, как будто на лошадиную попону насыпали чипсов. Кайл вытер руку о штаны.

– Ты в это веришь?

Дэн молчал.

– Боже, – Кайл поднял в воздух обе руки, словно бы умоляя ночь ответить.

Напарник разогнулся, как старый дед.

– Ты что-нибудь видел?

Кайл тщательно обдумал ответ. Вспомнил все, что мог, о своем бегстве.

– Нет. А ты слышал этот звук?

– Какой?

Кайл нервно захихикал.

– Вот же дерьмо, – лицо у Дэна было пепельно-серое, а над верхней губой, в седеющей щетине, выступил пот. – Что это?

Кайл пожал плечами:

– Я слышал шаги. И… какие-то звериные звуки.

– Звериные? – Дэн слабо улыбнулся.

– Ну птицы. Звери. Как будто зоопарк где-то рядом. Ты слышал?

Дэн удивленно приподнял мокрую бровь:

– Я слышал голос.

– Не было такого.

– Ну вой. Как будто кто-то пытался петь. Наверное. Без слов. Или это была собака. Или флейта.

– Флейта? Как свистулька?

– Может. Не знаю. – Он помолчал и вдруг хлопнул себя по лбу: – Блин!

– Что?! – Голос Кайла стал выше на октаву.

– Камеры. Там же камеры остались.

Кайл засмеялся – больше от облегчения.

– Без священника я туда не вернусь, не надейся.

– Крестины. Мне надо быть там завтра в девять. Я обещал Джареду.

Кайл смотрел на дом несколько секунд, которые, казалось, растянулись на несколько часов, а потом покачал головой:

– Фигня какая-то, мне серьезно кажется, что это мой первый… самый первый опыт… столкновения с… чем-то.

– Это могла быть крыса или голубь, – Дэн попытался улыбнуться. – Собака. Сквозняк. Мы выпили. У старых зданий странная акустика. И мы ничего не видели. Просто испугались.

– Ну тогда иди и забери камеру.

Четыре

Вест-Хэмпстед, Лондон.

12 июня 2011 года. 13.00

К воскресенью вся эта история уже подзабылась. На рассвете они совершили отчаянный марш-бросок и выбрались из здания вместе со всем оборудованием.

В доме на Кларендон-роуд пряталось животное. Собака. Лиса. Птица. Голуби. Они были везде. Их движений и звуков, которые они издавали, хватило, чтобы напугать Кайла и Дэна до смерти. Или, как предположил Дэн, кто-то просто вошел за ними в дом.

«Но почему он не тронул камеру? Или того хуже?»

Кайл исключил версию телевизора или радио, потому что дом стоял на отшибе, и окна были закрыты. Но не стоило забывать, что в темноте воображаемое кажется реальным. Это естественно. И неудивительно – после рассказов Сьюзан Уайт о видениях и сущностях. Пара стаканов – и любого скрипа половицы хватит, чтобы сойти с ума. Поэтому, чем меньше людей об этом знают, тем лучше. Кайл даже смутился от того, насколько безопаснее себя почувствовал, проведя весь следующий день дома, в захламленной студии. Сидел в спортивных штанах, работал над сценарием, окурки вываливались из уродливой пепельницы.

В этом маленьком грязном святилище он постепенно расслабился, уцепился за плесневелые якоря собственной жизни: древний кожаный диван, от которого болела спина, полки с сотнями дисков, стереосистема, соковыжималка – чей-то подарок, ее еще было совершенно невозможно вычистить, – куча книг, раскиданных по всему дому, афиши черно-белых фильмов, постер «Агирре, гнев Божий», оправленный в раму, стол из ИКЕА, который остался от прежних жильцов, а сейчас был завален папками, книгами и дисками.

Не бог весть что: потертое убежище с постоянно пустым холодильником, слабым запахом кошачьей мочи у входной двери, двумя раздвижными окнами, которые толком не закрывались, и неработающими обогревателями. Он не мог даже снять показатели с электрических и газовых счетчиков – те стояли в квартире двумя этажами ниже, где никто не жил.

После простора и элегантности особняка в Холланд-парке квартира показалась ему еще грязнее. Так бывает после ночи в дорогом отеле. Но это был дом, безопасный и реальный. И хотя после пережитого прошлым вечером Кайл мучился до самой ночи, а потом видел сны, которые не смог вспомнить утром, свет нового дня рассеял страх.

Кайл взял четвертую флешку с надписью: «Лондон, 11 июня, Кларендон-роуд, интервью в пентхаусе, Сьюзан Уайт, или сестра Исида». На предыдущих флешках уже была куча отличных кадров. Кульминация каждого куска интервью наступала ближе к концу, когда волнение Сьюзан становилось очевидным. Мило. У долго репетировавшей актрисы не получилось бы лучше. Сьюзан была реалистична. И все в целом выглядело хорошо. Естественный свет угасал, и белоснежная пустота, в которой Сьюзан казалась маленькой и дряхлой, превратилась в янтарные сумерки, полные теней, и вокруг мисс Уайт будто бы сжались стены. Удивительно, как быстро нашелся правильный тон и ритм. А зловещие звуки стали прекрасным саундтреком, который он и не планировал делать.

Кайл безо всякого аппетита съел сэндвич. От восторга слегка кружилась голова. Из этого что-то да выйдет.

Что-то крутое. Он ужасно хотел обсудить материал с Дэном. И от мысли о ночной съемке так занервничал, что с трудом дышал, вставляя пятую флешку в компьютер. Он приберег ее под конец. Решающий удар.

На микрофон в камере никогда ничего серьезного не пишут, но он работал, пока они спускались вниз и снимали в подвале, когда Дэн испугался и использовал камеру как фонарик.

А вот они с Дэном в темном пентхаусе. Широкоугольник на плече Дэна.

На экране ноутбука в узком белом луче виднелись стены и пол. Свет потихоньку ослабевал и наконец терялся в сумерках. Казалось, что съемка идет под водой, на затонувшем корабле. Днем блеск свежей краски и отполированного пола напоминал, что это обычные квартиры, но ночью утешал слабо.

Маленький круг высветил кожаную спину Кайла, блеснул синим отливом на его волосах – Кайл прошел вперед. Мир в глазке камеры подпрыгивал и дрожал, слабые лучики света попадали в темный лестничный пролет, но не могли проникнуть далеко.

И вдруг изображение резко дернулось вперед и вверх, уставившись на полоток. На аудиодорожке Дэн крикнул:

– Мать твою!

–Ты почему встал?

–Тихо. Ты закрыл дверь?

–Да, и запер.

–Тогда слушай.

Кайл нажал на паузу. Отмотал назад, на тот момент, когда Дэн поскользнулся на ступеньке. Подсел ближе к колонкам и увеличил громкость. Слышно что-нибудь? «Вроде, да». Слабый лязг, очень отдаленный. Какие-то стуки или удары. Он три раза переслушал этот кусок. Звук был – далекий и слабый, но был.

Он снова нажал «пуск».

Внимательно вслушиваясь, Кайл различил их собственные шаги на лестнице и в подвале, дыхание, шорох одежды, но ничего больше. Они заговорили о запахе, камера пометалась вправо-влево, не фокусируясь, пока Дэн не увидел стену за пучком швабр. «Вот и оно». Свет фонаря ударил в стену, увеличил желто-бурую лужу. Камера отъехала назад, в кадр попали расплывчатые отметины. Выглядели они как высохшие потеки грязной воды.

Кайл остановил воспроизведение, перемотал назад, чтобы рассмотреть пятно внимательнее. Стена словно выцвела, из нее выступали какие-то прожилки, и они поблескивали, как стеклянные бороздки, как будто в штукатурку вплавили песок. На прорванную трубу это не походило.

Он перемотал фильм вперед, по кадру за раз. Полоски расплывались, но в какой-то момент Кайл разглядел их ясно и шумно вздохнул. Отмотал назад, на тот момент, когда Дэн увидел пятно. Пересмотрел еще раз. И увидел это на двух кадрах: позвоночник и ребра.

Перемотал. Изучил снова. Поставил на паузу. В центре пятна действительно виднелось что-то вроде стеклянного кривого позвоночника, полускрытого сверкающими полосами. Как окаменелость какая-то. Более светлое пятно вокруг напоминало чахлую плоть, намотанную на кости, которые как будто просвечивали под грязной, почти прозрачной кожей. Над тем, что походило на скрюченные плечи, болтались какие-то длинные спутанные колтуны, растущие из чего-то, подозрительно похожего на маленький череп. Головы, утопленной в стене.

Кайл пометил время. Потом посмотрел отснятый материал еще раз – озадаченный и напуганный. Оглядел квартиру, как будто ожидал кого-нибудь увидеть. Зажег сигарету. Посмотрел на самого себя, рассказывающего о детях Собора, и услышал напряженный шепот Дэна: «Блин».

Слабо, но слышно. Глухой удар, как будто кто-то толкнул дверь наверху. Голос оператора за камерой звучал придушенно. «Здесь точно кто-то есть. Ты, наверное, дверь не закрыл».

Кайл всматривался в ролик так, что у него глаза заболели. Его экранный двойник ушел из подвала и осмотрел весь дом, сопровождаемый камерой. Потом Дэн опустил ее, чтобы помочиться. Никаких звуков, кроме их собственных голосов и движений, не было. Ему стало немного стыдно за страх, отразившийся на его лице и в глазах. Вот Маус поржет!

Экран потух – Дэн выключил камеру, когда они поднялись наверх, в бывшие апартаменты сестры Катерины.

Кайл ждал следующей сцены, нервно курил.

И вспомнил, что они не поставили свет, хотели посмотреть, как пройдет ночная съемка. Но вот звук подключили – удочку и два петличных микрофона. Так что во время бегства тот должен был записаться идеально.

Настал момент истины: что из этого они себе придумали?

Кайл на экране говорил о том, как сестра Катерина отдалилась от своих адептов, потом камера затряслась, двинулась, в кадре осталась только половина его лица.

«Блин! Тут точно кто-то есть».

Что-то заскрежетало по полу, и у Кайла зашевелились волосы на голове. Звук приближался. Никакой ошибки: шум слабый, но явный, звук невидимых, неуверенных шагов. На экране появилось мертвенно-блдное лицо Кайла. Видно было, как он пытается сглотнуть.

«Что это?» – Дэн снял камеру со штатива и положил на пол. Голые стены дрожали в кадре, а потом камера уткнулась в черный провал двери. За кадром они с Дэном поспешно обменивались репликами: напряженные, высокие голоса были даже слишком хорошо слышны.

«Откуда я знаю?»

«Это не смешно. Совсем. Я…»

В мутном мирке на экране, где в бледном свете фонаря виднелось только несколько половиц, хлопнула дверь. С такой силой, что изображение вздрогнуло.

«Ты собираешься отсюда свалить».

Лежащая на полу камера завибрировала от их шагов. У двери они замерли. Подошвы Кайловых конверсов в слабом свете казались серыми. Черные кроссовки Дэна сильно контрастировали с толстыми бледными ногами. На нем были шорты, и в луче фонаря черные волосы на ногах куда-то исчезли. Кайл и Дэн замерли у двери, умирая от страха. Камера снимала их до пояса.

В своей безопасной квартире Кайл напряженно вслушивался в звуки якобы пустого здания.

Из колонок раздался его собственный напряженный голос:

«Эй! Кто тут?»

Ответа не последовало, но шум прекратился. Он помнил, что смотрел направо: в темный холл, на три двери, за которыми прятались три темные комнаты.

Крик.

Кайл остановил ролик. Отмотал назад. Прослушал еще раз.

Свист. Как будто птица или свистулька. Резко, отрывисто.

«Ты слышал?»

Он спрашивал Дэна, не на улице ли кричат.

«Пошли, а?» – напарник был в ужасе.

Микрофоны зафиксировали стон Кайла и кашель Дэна. Запах. Там ужасно воняло. Вонь шла из темных углов комнаты. И снова послышался свист, как будто перепуганные птицы взлетали с дерева. А потом…

Кайл перемотал запись назад и послушал еще раз.

Звериный. Внезапный. Горловой грохочущий рык. И что-то ему ответило: он тогда подумал, что это собака. Да, это походило на испуганный собачий вой.

Кайл трижды пересмотрел запись.

«Может ли человек издавать такие звуки?»

Кайл нажал «пуск» и отошел от ноутбука. В колонках гремел топот чьих-то шагов – кто-то шел через темный холл к ним с Дэном.

Ноги на экране побежали. Они врезались друг в друга и повозились в дверях, потом рванули к ступенькам и исчезли из кадра. Микрофон записал хаотические звуки бегства по темной лестнице: скользящий звук ладоней по перилам, топот подошв по деревянным ступеням, дыхание, похожее на звук перегревшейся машины. А потом они с Дэном стали лишь отдаляющимся шумом на аудиодорожке, а камера продолжала снимать темный холл за дверями комнаты, из которой они сбежали.

Из колонок снова послышался звук, больше всего похожий на шлепки ладонью по стене. Как будто кто-то, с трудом держащийся на ногах, отправился через холл за Кайлом и Дэном. Через секунду хлопнула дверь, словно ее кто-то закрыл. «Незваных гостей было двое? Да быть не может».

– Боже мой, – сидя на полу собственной квартиры, Кайл старался не моргать, чтобы не пропустить то, чего на самом деле видеть не хотел. Изображение на экране не менялось: камера лежала на полу и продолжала снимать пустоту. Пока дверной проем не пересекла тощая фигура.

Ноги у нее подкашивались, двигалась она неловко, но очень быстро – мелькнула на мгновение и помчалась вниз по лестнице. В погоню. В темноте послышался скрежет лап, как будто собака скребла когтями по полированной поверхности.

Кайл нажал на паузу. Кто-то, судя по всему голый, был там все это время. Но как? Они проверили все помещения на верхнем этаже, прежде чем начать съемку. И закрыли все двери. Он медленно просмотрел ролик еще раз, пока бледное пятно не появилось на экране, в дверном проеме.

Кайл уставился на замершую фигуру, почти скрытую мраком. Промотал два кадра вперед. Она осталась неясной, как будто нарисованной на экране, но все же камера сфокусировалась лучше. Да, теперь появились кое-какие детали. Пара худых ног, морщинистые, иссохшие бедра. Жалкий намек на задницу. Плоть, бледная как рыбье брюхо. Острые колени, жилы вместо мышц, кости вместо лодыжек. Вторая нога, поднятая над полом, казалась размытой. Но она выглядела длинной и заостренной, словно на конечности торчал шип.

Кайл наконец выдохнул. Включил покадровое воспроизведение: тонкий силуэт наклонился, а потом исчез из поля зрения – кажется, опустился на четвереньки. Кайл пересмотрел последние три кадра, где едва виднелось лицо в профиль. В холле было темно, а фигура казалась размытой из-за быстрых движений. Еле-еле виднелась безволосая голова и острые черты лица.

У Кайла свело ногу, но он не мог двинуться. Фигура исчезла с экрана, а удаляющийся скрежет когтей по полу никуда не делся.

Он продолжался несколько невыносимо долгих секунд, пока его не заглушил порыв ветра, такой, что даже камера слегка дрогнула. И откуда-то из глубины дома донесся финальный звук: пронзительный свиной визг.

Пять

Вест-Хэмпстед, Лондон.

12 июня 2011 года. 16.00

Кайл позвонил Дэну. Нарвался на голосовую почту. Попытался рассказать о съемке на Кларендон-роуд, но не влез в лимит. Тут нужно было несколько часов, а не секунд.

Дэн перезвонил через час. Крестины закончились, но он спешно доделывал какой-то сюжет о терроризме для четвертого канала и ехал в Хитроу. Нет времени говорить. Позвони завтра, когда проснусь.

Кайл связался с Маусом, сказал, что отправил первые флешки курьером и что нужно вытащить с них звук в отдельный файл.

Ты сам поймешь почему!

Он кружил по заваленной барахлом квартире – на то, чтобы обойти ее раз десять, ушло немного времени. Курил «Лаки Страйк», пока не загорчило во рту, как будто умерли последние вкусовые сосочки. Его тошнило от усталости и нервотрепки, он толком ничего не ел. Посмотрел в холодильник, но там нашелся только открытый пакет макарон, три чахлых пера зеленого лука и баночка йогурта.

Взял книгу, отложил. Включил фильм с Вуди Алленом, выключил. Помыл посуду, вытер и убрал на место. Положил еды кошке, которая этого даже не заметила. Постоянно смотрел в окно, выходящее на Голдхерст-террас. Открыл бутылку бурбона «Уйалд Тёрки», от него заболел желудок, но после двух стаканов все же стало легче. Люди на улице возвращались по домам.

Показалась красивая девушка, подстриженная как Тринити из «Матрицы», зацокала высокими каблуками по дорожке. Кайл подошел к окну и долго на нее пялился. Но даже она не смогла отвлечь его от пленки.

Это был наркоман? Измученный, худой, потерявший всякое человеческое подобие, с резким голосом, умирающий от ломки? Может, оно, он, они пробрались в здание и устроили логово в одном из самых дорогих домов Лондона? В пустом здании? Возможно. Их с Дэном голоса вырвали сквоттеров из предсмертных наркотических грез. Однажды Кайл видел в Кэмдене двух наркоманок, похожих на скелеты. В четыре часа утра они копались в мусоре. Кости, кое-как прикрытые одеждой, в которой они раньше тусовались по ночным клубам. Лица покрыты алыми нарывами.

Или это бывший член секты пробрался в дом, не сумев окончательно порвать с Последним Собором даже через сорок лет?

Кайл включил альбом Volbeat, чтобы не думать об этом больше. Рухнул на диван и уставился в потолок. Снова стал вспоминать мутный ужас на Кларендон-роуд. Страх и смущение. В квартире было тепло, но он дрожал, как от назойливого сквозняка. Словно начинался дурной приход, усиленный паранойей и от того по-настоящему опасный.

На диван пришла кошка, пару минут помесила передними лапами его грудь и живот, но посчитала, что спать здесь будет неудобно. Ушла. Высоко задрав хвост, проследовала в крошечную кухню и, судя по звуку, прыгнула на подоконник, где еще лежал последний солнечный луч.

Кайл посмотрел на восемь никому не нужных писем, которые поднял с пола дома на Кларендон-роуд. Начал гуглить имена бывших владельцев.

– Миссис Филлипс. Рашель Филлипс?

– Слушаю. С кем я говорю?

– Кайл Фриман. Вы работаете в воскресенье? Сурово.

– Я каждый день работаю. Вы кто?

– Мы не знакомы…

– Вы ничего не продаете? Я занята.

– Нет, что вы. Я… я хочу задать пару вопросов о квартире, которую вы снимали на Кларендон-роуд.

– Да-да.

– Насколько я понимаю, вы жили на первом этаже, и…

– Откуда вы взяли номер?

– Ну… нагуглил.

– Вы гуглили меня?

– Да, простите. Это, наверное, невежливо, и я бы не стал вас беспокоить, но я был в том доме в субботу, и… не знаю, как сказать.

– Думаю, вы хотите спросить, почему я так быстро съехала, даже середины арендного срока не дождалась?

– А вы съехали?

– Не снимайте там квартиру. Лучше вообще рядом не ходите.

– Я и не собирался, а теперь уж точно не буду.

– Значит, агент по недвижимости дал вам мое имя, чтобы вы могли найти телефон?

– М… нет.

– Хорошо. А откуда тогда вы взяли мое имя?

– Почта. Я, конечно, не читал ваши письма, просто увидел несколько конвертов, когда мы вернулись за… и я решил позвонить одному из бывших владельцев. И нашел только ваш номер. В вашей палате. Вы единственный в Интернете адвокат по имени Рашель Филлипс. Я хотел оставить сообщение…

– А вы дотошный молодой человек.

– Это очень важно для меня. Я просто хотел спросить…

– Не замечала ли я чего-нибудь странного, пока жила там?

– Да. Например, необычных запахов.

– Запахи! Все сантехники говорили мне, что с трубами все в порядке. Их было трое. И с канализацией тоже все хорошо. Но запахи беспокоили меня меньше всего, мистер?

– Фриман. Кайл Фриман.

– Мистер Фриман, – она понизила голос, как будто кто-то мог их подслушать. – Вы верите в привидений?

– Меня часто об этом спрашивают. Наверное, лучше признаться. Понимаете, мэм, я снимаю фильмы. В том числе документальные. О всяких необъяснимых событиях.

– Извините. Я думала, вы хотите снять квартиру в том доме. Стоило бы сказать. Я не собираюсь сниматься в каких-то передачах об этом.

– Нет-нет, я не предлагаю. Мы получили разрешение снять в этом доме документальный фильм о его истории.

– Истории?

– Ну история у него есть. Я не журналист и не буду использовать ваше имя. Я – независимый режиссер, и я даже снимать вас не буду, если вы не хотите.

– Боже, нет, конечно!

– Хорошо. Без проблем. Но у вас есть время со мной поговорить? О доме?

– Не совсем.

– Мы не могли бы встретиться? С удовольствием приглашу вас на ланч. – Пауза. – Мэм?

– Да. Подождите. Просто смотрю в ежедневник. Может быть, мне полезно будет поговорить с кем-то, кроме друзей, которые считают меня сумасшедшей. Вы свободны в понедельник?

– Да.

– В час? Это завтра. Потом я три недели занята.

– Да, конечно, я буду.

– Вам придется ко мне заехать. Я работаю на Стренде.

– Хорошо.

– Отлично. Буду ждать вас в «Стар Инн». Ровно в час. У меня будет двадцать минут. И захватите мои письма.

– Конечно, – сказал он гудку в трубке.

Кайл перевел дух и выпил залпом стакан воды из-под крана. Вернулся к ноутбуку и погуглил название паба, предложенного Рашель Филлипс. Открыл второе окно и посмотрел адрес на картах. Ближайшая станция метро? «Ченсери Лейн».

Может, удастся доехать на такси, а счет скинуть Максу? Может, он уговорит Рашель и запишет ее анонимное свидетельство, а потом наймет актрису, чтобы та проговорила текст за кадром? Конечно, если монолог будет того стоить. Рашель Филлипс, королевский адвокат, вела себя резко и ценила свое время, но мало походила на чокнутую дамочку, которая будет воображать невесть что из-за странных запахов и звуков в съемной квартире. Юристы ведь обязаны быть точными?

Вдруг захотелось снова позвонить Дэну и рассказать ему новости об интервью. Поделиться неожиданным подтверждением того, что на самом деле случилось в здании. Он взял телефон со стола, но вспомнил, что Дэн работает, и положил его обратно. Рухнул на диван. Посмотрел на каштан за окном, сквозь листья которого с трудом пробивалось закатное солнце, лучи которого ромбами падали на пол.

Это будет нечто.

Настал тот драгоценный, щекочущий нервы момент, когда кропотливая работа, поиски, интервью, бесконечные телефонные звонки, переговоры о съемках, перерывы, разочарования, компромиссы и исправления начинают приносить плоды, и один кадр сам собой переходит в другой, рождая нечто уникальное, рассказывая новую историю, которую Кайл не мог себе представить, когда писал сценарий. Лучшие сюжеты рождаются сами, не оставляя от первоначальных планов камня на камне – он знал это по «Шабашу» и «Кровавому безумию». Они просто ждали того, кто найдет правильных людей и задаст правильные вопросы.

– Охренеть, – сообщил он кошке, присевшей на подлокотник. Та моргнула и отвернулась.

От Макса ни слова. Утром он оставил ему бессмысленное сообщение на голосовой почте, днем – еще два, потому что не мог просто сидеть и смотреть отснятый материал с последней флешки. Соломон разве не просил ему позвонить сразу после интервью со Сьюзан Уайт?

Он открыл почту и стал печатать:

Здравствуйте, Макс.

Простите за избыток энтузиазма, но в субботу вечером на Кларендон-роуд с нами случилось невероятное. Расскажу подробнее при встрече.

Отставить панику: утром мы забрали камеры – с некоторым, правда, трепетом, и Дэн отправился на следующую съемку. Днем это совсем другое место. Кажется, там никого нет, кроме нас. Во время съемок со Сьюзан Уайт я тоже так думал: пустой, обычный, совершенно безобидный дом. Правда, света так и не было, и времени посмотреть на пятно в подвале не хватило, но не забудьте сообщить об этом хозяину. Там что-то течет. А что до пятна – о нем нужно сообщить в Ватикан! В любом случае, после ужаса, испытанного прошлой ночью, я успел кое-что посмотреть, и теперь у меня грандиозные планы, которыми я займусь завтра.

До скорой встречи,

Кайл
Шесть

Линкольн-Инн-Филдс, Лондон

13 июня 2011 года, 13.00

Рашель смотрела на Кайла, пока тот вытаскивал разрывающийся телефон из бокового кармана кожаной куртки.

– Вам обязательно отвечать?

– Нет, это вполне может подождать.

Это был третий звонок Макса с того момента, как он сел с Рашель Филлипс на скамейку на площади Линкольн-Инн-Филдс. Посмотрев в окно выбранного ею же паба, она отказалась туда идти.

– Не волнуйтесь, дело не в том, что я не хочу, чтобы меня видели с вами. Но вот чтобы нас подслушивали – не хочу. Я тут слишком многих знаю. У меня всего двадцать минут. Поесть можно и потом. Вы не возражаете?

Говорила она быстро и коротко, а пока они шли к площади, не отрывала взгляда от своего «Блэкберри». Кайл понял, что интервью будет недолгим.

– Надеюсь, вы не выставите мне счет за беседу? Полагаю, вы берете недешево.

– Я подумаю, – она засмеялась.

Хрустящая белая блузка, нитка жемчуга, дизайнерские очки в черной оправе, черный костюм в тонкую полоску, белые чулки, туфли с ремешком, «взрослый» парфюм. Она была довольно полная, но все равно сексуальная – средних лет блондинка с белоснежной кожей. При движении рук красные ногти отблескивали, как спинки огромных божьих коровок, а на гладком веснушчатом запястье блестела тонкая золотая цепочка.

Кайл вручил ей диски с двумя своими последними фильмами, надеясь, что мрачная обложка ее не отпугнет. Он хотел показать, что настроен серьезно, не сумасшедший, и ему можно доверять, если она все-таки решит появиться перед камерой или хотя бы позволить использовать свои слова.

– Боже мой. «Шабаш». А дальше что? – Потом она посмотрела на него и добавила: – Спасибо, – запихивая диски в сумочку.

– Название не я выбирал. Дистрибьютор.

Телефон Кайла пискнул – Макс оставил очередное сообщение.

– А я-то думала, это я занята.

– Это исполнительный продюсер фильма. Он может и подождать, а ваше время дорого стоит.

– Спасибо, – скромно сказала она, смотря на купола и стены колледжа Сент-Мэри, – сначала появился запах. Точнее, я первым его заметила.

– Как бы вы могли его описать?

– Мерзкий. Сначала немного пахло сточными водами, а потом я уверилась, что под полом застряла дохлая крыса. Воняло падалью. Абсолютно точно. Я расследовала военные преступления в Боснии в составе миссии ООН, так что знаю, как пахнут трупы, – она трижды моргнула тщательно подведенными глазами, – но этот запах появлялся и исчезал. Обычно по ночам. Его никогда не было, когда днем присылали человека из агентства. Они ничего не нашли. Трубы оказались в идеальном состоянии.

– А подвал они осмотрели?

– Конечно.

– Мы, кажется, обнаружили там протечку.

Страницы: «« 123456 »»

Читать бесплатно другие книги:

В книге затрагиваются важные аспекты психологической самоподготовки спортсменов на основе авторской ...
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В н...
В книге «Русь в поэмах» я пытался древнюю историю осмыслить, подобрать хорошие слова и правильно их ...
Симу жизнь не баловала с детства – родители развелись, и каждый начал строить новую семью, в которой...
Приключения Сергея Сажина в мире колдунов продолжаются!«Лучше плохо лежать, чем хорошо сидеть!» – гл...
На этот раз главное действующее лицо книги не Алексей, а его старший брат — капитан Константин Датал...