История одной жизни Юсупов Арслан

Она жила в маленьком городке с братом и мамой. Жила, как живут многие, мечтая о будущем семейном счастье, о своей квартире, которую она сделает уютным гнездышком, и куда будет покупать новые вещи. Мысли были скудные, мечты тоже. Иногда ее фантазии уходили дальше, и она представляла себя в другом, большом городе. Только квартира была побольше, да и покупаемые вещи получше. Так мечты и фантазии и крутились по кругу – о замужестве, о новой своей квартире.

Отца своего она не помнила, зато постоянно видела, как ее мама мается одна. То, что в доме нет мужских рук, то, что она одна вырастила двоих, – это были настолько привычные темы, что они уже и не слышались, уходили фоном. Был, конечно, брат. Он был намного ее старше, никогда с ней не играл. Она его редко видела, и с самого детства помнила, как он вечно ругается с мамой. А сейчас, в ее 17-ть, и вовсе почти не видела. Брат пил. Пил запоями, неведомо откуда добывал деньги на выпивку. Жил, где придется. Иногда приходил домой, приходил то пьяный, то трезвый, но всегда злой, и требовал денег. И всегда заканчивалось скандалом. Она уже и не помнила, любила ли она когда-нибудь своего брата, да и не задумывалась над этим. Она просто хотела, чтобы он не появлялся дома. И, конечно, знала, что ее будущий муж пить не будет. Она слабо представляла себе, какой он будет, ее будущий муж, и твердо знала только одно – пить он не будет. В ее мечтах маме тоже не было места. Вечно уставшая, она приходила с работы домой, надевала неизменный халат и занималась домашними делами.

Подружек она домой звала редко. Из-за мамы. Ну и из-за брата, конечно. Один раз, когда у нее сидели одноклассницы, он ввалился домой и то, что было дальше, она до сих пор тщетно старается вытереть из памяти. Хотя детали уже давно стерлись, но жгучее чувство стыда преследовало ее до сих пор. Бывая в гостях, она мысленно сравнивала квартиры, мебель, людей, их отношения с тем, что имела сама. И мечтала о том, что когда-нибудь настанет момент, и все ее подружки будут завидовать ее жизни.

Это было лето после окончания школы. Все одноклассники уже как-то определились, что они будут делать дальше, а она все никак не могла решить. Об учебе задумывалась, но только как о возможности не идти на работу. Явных стремлений не было, талантов тоже. Мать заставляла идти работать, хоть копейку в дом будет приносить, все ж легче будет. Но вкалывать, как мать, приходить домой, надевать халат и опять работать, но уже дома, она категорически не хотела. Как не хотела и убогих праздников, когда собирались соседи и, после нескольких рюмок водки начинали петь заунывные песни. Она была уверена, что она – избранная. Что у нее все будет по-другому. Как по-другому? Это представить было трудно и мысли привычно возвращались к своей будущей квартире, к новым вещам, к мужу, который будет приносить домой всю зарплату, дарить ей подарки и по воскресеньям они обязательно будут ходить в кино.

В городском парке была танцплощадка. Это было, пожалуй, единственное место в городе, где можно было с кем-нибудь познакомиться. Дело в том, что неподалеку стояла военная часть и на танцы приходили развеяться военные. Изголодавшиеся по женской ласке солдатики и молодые, после ВУЗов, офицеры приходили туда не столько танцевать, сколько пофлиртовать, а если повезет, то и завести романчик. В их монотонно-обыденной жизни городская танцплощадка была единственным разнообразием. Потом, вернувшись в часть, были бурные обсуждения, строились планы, обсуждались интриги. Но и у девушек любовные переживания, надежды были связаны все с той же площадкой. Так что интересы обоих сторон совпадали.

И вот на этой самой площадке она и встретила Его. Он, конечно, был не похож на других. Обходительный, внимательный, он ухаживал, как в кино. Он рассказывал такие интересные истории и так много знал, что она и не думала, что в человеческой голове могло столько поместиться. И, главное, он все говорил ей, посвящал ей, думал о ней. Красивый, с черными, как смоль волосами, белозубый, он вел ее в танце, как королеву, и все подружки ей завидовали. Завидовали, завидовали – она это видела. И еще он не пил. Почти совсем не пил, иногда выпивал с ней по бокалу красного сухого вина с мудреным названием и рассказывал о технологиях изготовления этих вин, об их целебных свойствах. И стоил этот один бокал столько, сколько стоило пару бутылок привычной дешевой жужки, которую в семье обычно распивали по праздникам.