Однажды, 31 декабря - Чайка София

Однажды, 31 декабря
София Чайка


Что может быть естественнее, чем ожидание чего-то нового и неожиданного в канун Нового года? Сборник новелл с символическим названием «Однажды, 31 декабря…» познакомит читателя с увлекательными историями, которые произошли с обычными людьми в праздничные дни, когда очень хочется верить, что чудеса возможны.





София Чайка

Однажды, 31 декабря





Однажды 31 декабря, или Тили-тили-тесто…




«Дома».


Юля едва не проорала это слово на весь аэропорт. Сдержалась и, удовлетворенно вздохнув, прошептала:

– Вернулась. Ура!

– Подумаешь. Вот если бы я прилетела к тебе в Лондон, тогда бы появился повод порадоваться. А так…

Симпатичная «рыжуля» в меховом полушубке из крашеного в апельсиновый цвет каракуля подхватила ее под локоть и потянула на улицу.

– Надька! – обрадовалась Юля и на ходу чмокнула бывшую школьную подругу в щеку.

– Я тоже рада тебя видеть, но не обниматься же прямо здесь.

– Кстати, что ты делаешь в аэропорту? Я никому не говорила, что прилетаю. Тем более, этим рейсом. Только родителям позвонила.

– Они и просветили. А еще попросили встретить тебя, чтобы ты не тряслась в троллейбусе.

– Зачем в троллейбусе? Могу позволить себе такси.

– Ничуть не сомневаюсь, но твои родители – люди старой закалки. Такси для них – предмет роскоши.

– Ты права.

Когда-то давно, точнее, двадцать пять лет назад, Юлю усыновила пожилая пара. Свою настоящую мать девушка не помнила и даже не пыталась интересоваться, кто она. Максим Максимович и Валентина Николаевна стали ее семьей и воспитывали в меру своих возможностей. Любили Юлю, как родную, и она отвечала им тем же. Уехав на несколько лет в Англию, девушка уговорила их приобрести мобильный телефон. Консервативная пара считала подобную покупку для стариков нецелесообразной и даже вредной. Их убедил единственный аргумент – возможность общаться с дочерью. С тех пор родители ничуть не изменились.

Поскорей бы увидеть милых стариков. Давно она не слушала их наставлений. Редкие телефонные разговоры и письма не в счет. Да, родители писали ей письма, чем весьма удивляли сокурсников дочери. Юля бережно хранила толстые конверты в шкатулке в лондонском доме.

– Ты совсем меня не слушаешь, – проворчала Надя, подталкивая девушку к автостоянке.

– Извини, – Юля погладила яркий рукав. – Новый?

– Старый. Ему уже одиннадцать месяцев. Говорила своему, что в этом году каракуль не в моде. Все приличные люди носят норку.

– А Марк что?

– Сказал, чтобы я пришила к этой ветоши норковый воротник. – Юля расхохоталась. Она обожала эту экстравагантную парочку. – Но наш разговор о другом.

– Я отвлеклась.

– Как всегда. В общем, так: ты нужна мне, как рабочая сила.

– Как что?

– Не беспокойся, ничего тяжелого носить не нужно. Для этого существуют мужчины.

– Надь, будь любезна, начни сначала. У тебя ремонт?

– Хуже. Подруга, десять лет пролетело, как один день. Ну, два.

– И…

– Встреча выпускников у нас.

– В декабре? Кто делает такие встречи на Новый год? Идея чья?

– Чем тебе не нравится идея? Оригинальная.

– Значит, твоя.

– Я уже все организовала. Отвезу тебя домой, и поеду в ресторан. Есть неучтенные мелочи.

– Вообще-то я планировала праздновать дома.

– Празднуй на здоровье. Мы тридцатого заседаем.

– И на этом спасибо.

– Пожалуйста. Будет весело. Новогодняя программа. Чудесная музыка. Все самое лучшее, ты меня знаешь.

– Вот именно. Ладно. Считай, уговорила. Много наших соберется?

– Достаточно. Мы на месте. – Они остановились рядом с «Хондой». – Садись.

– Не спрашиваю, новая ли.

– Новая. Подарок ко дню рождения.

– Понятно.

– Но я заказывала «Вольво».

– Может, стоило попросить у Деда Мороза? – рассмеялась Юля.

– Классная идея! Если Марк не одумается, я займусь поисками подходящего Деда прямо на вечеринке.

– Марк оторвет ему бороду. Ну, и другие части тела тоже под угрозой.

Они уселись на кожаные сидения. Надя включила зажигание.

– Это не мои проблемы. Кстати, о них, – пока прогревался мотор, подруга принялась рыться в бардачке. Достала тюбик с губной помадой. – Хочу тебя предупредить. Чтобы не было неожиданностей. Куда подевалось эта пудреница?

– Посмотрись в зеркало заднего вида. Что за неожиданности?

– Белецкий придет.


* * *

Белецкий. Златовласый красавец с карими глазами. Высокий и, до неприличия, гармонично сложенный. Парень – мечта, в которого невозможно не влюбиться. И не только из-за внешности, приятного обхождения и неотразимого обаяния. Скрипка в его руках пела и плакала точно так же, как девчонки, на которых он обращал свой взгляд, или которых игнорировал. Не футболист или боксер покорил женские сердца десятого «Б», а виртуоз, подающий большие надежды в мире музыки, во всяком случае, местного масштаба. Вместе с тем Белецкий не отказывался от радостей, которые дарила жизнь.

Каков он теперь?

Юля не видела его… Неужели семь лет прошло?

– Не могла не пригласить идола женской половины нашего класса. Как-никак, работаем в одном учреждении. Да и другие все равно бы проболтались.

– С женой придет?

– Один, – Надя развернулась к подруге. – Ты разве не знаешь?

– О чем?

– Точно, не в курсе?

– Надь, я знаю только то, что ты наболтала мне по скайпу, если не считать маминых писем. – Несколько коротких визитов домой – не в счет. Она почти не виделась со старыми знакомыми, а Надя болезненную для подруги тему никогда не поднимала. – Попробую предположить: у Белецких родилась двойня, дочь назвали Юлей, а сына Пашей.

Говоря это, девушка улыбалась, хотя на душе скребли кошки. Это была ее мечта – родить Пашке двоих детей. Однако судьба распорядилась иначе.

– С твоим воображением нужно книжки писать, а не пылью в антикварном магазине припадать.

– Там нет пыли. Так что там с Белецким?

– Развелся твой Пашка.

– Он не мой.

– Захочешь, будет твой. Если один раз это произошло…

– Почти произошло. Знаешь, иногда мне кажется, что между нами и не было ничего. Что я себе все напридумывала. Бывает же такое?

– Ну, да, конечно. А я вместе с тобой фантазировала. Мне-то от этого какой прок? Кстати, Пашка интересовался, собираешься ли ты повидаться с одноклассниками.

– А ты что?

– Ну… Я ведь не знала, прилетит ли моя подруга до праздников.

– По-прежнему любишь сюрпризы?

– Обожаю! Но только для других.

– Страшная женщина.

Юля сделала вид, что в ужасе отодвигается к окну.

– Агась. Бойтесь меня, – виртуозно лавируя, Надя вырулила на трассу. – Кстати, ты как настроена? Любишь его, или появился кто-то другой? Какой-нибудь англичанин: чопорный и интеллигентный, или наоборот – байкер в наколках.

– Старичок-сосед не считается? Он частенько заходит в магазин, целует мне руку и долго просматривает старые газеты. Однако у меня есть соперница. Думаю, он неравнодушен к моей хозяйке. Но, как только она появляется, старик кланяется и уходит. При этом постоянно забывает трость. Леди Элизабет каждый раз догоняет мужчину, чтобы отдать ему довольно дорогую вещицу, а потом они несколько минут разговаривают на улице. В магазин она возвращается с белой розой. Ставит ее в вазу и, грустно улыбаясь, уносит в свою комнату. Интересно, верно?

– Прям роман. Похоже на свидание.

– Я тоже так думаю. Они такие милые.

– Эта Элизабет на самом деле леди?

– Настоящая баронесса. Кроме городской квартиры над антикварным магазином, она владеет загородным домом. Но хозяйка не любит выезжать за пределы Лондона. Говорит, что там ее угнетают воспоминания о почившем муже.

– Если бы у меня был загородный дом в Англии… Дьявол, пусть даже лачуга, я бы наслаждалась жизнью по полной программе. Хочу рокера – плевать, что думают другие, хочу старика с тростью – мое личное дело. Кстати, ты так и не ответила: с Пашкой что собираешься делать?

Юля отвернулась к слегка запотевшему окну. Нарисовала кривоватую снежинку. Вспомнила, как когда-то вместе с Белецким наряжала дома елку к празднику, а потом он учил ее вырезать из салфеток снежинки. Получалось у Юли не очень, и они дуэтом смеялись над неудачным рукоделием.

У Паши – замечательные пальцы, чувствительные и красивые. Единственное, чего он никогда не делал, так это работу по дому. Берег руки так же тщательно, как свой инструмент.