Королевство гнева и тумана Маас Сара
– И тебе стоило бы лечь. – Мой голос звучал так же натянуто, как и отношения между нами. – Ты слишком много работаешь.
Я подошла к креслу, оперлась руками на спинку. Пока я разглядывала его подарок, Тамлин внимательно разглядывал меня.
– Теперь ты понимаешь, почему я не рвался в верховные правители? – спросил он, поднимаясь из-за стола.
Он подошел ко мне, поцеловал лоб, кончик носа, потом осторожно поцеловал в губы.
– Столько писанины, – проворчал он.
Я усмехнулась. Тамлин прижался губами к ложбинке между моим плечом и шеей.
– Прости меня, – прошептал он.
Его поцелуй отозвался покалыванием во всей спине. Он снова поцеловал мою шею.
– Прости меня.
– Тамлин… – начала я, проводя пальцами по его руке.
– Я не должен был говорить тех слов, – прошептал он, не отрывая губ от моей шеи. – Ни тебе, ни Ласэну. Я совсем не хотел вас обидеть.
– Знаю, – ответила я и почувствовала, как напряжение покидает его тело. – И ты меня прости за все, что я там наговорила.
– Ты была совершенно права, – сказал Тамлин, хотя я понимала, что это не так. – Я был не прав.
У себя в комнате, раздумывая над его доводами, я поняла их правоту. Если бы он сделал исключения для кого-то из подданных, остальные фэйри потребовали бы того же. А мой благородный жест действительно выглядел как подрыв существующих устоев.
– Возможно, я…
– Нет, Фейра. Ты была права. Я ведь не понимаю, что значит голодать и каково возвращаться домой без добычи.
Кивком головы я указала на подарок, ожидавший меня. Как бы мне хотелось, чтобы он завершил нескончаемую цепь подарков.
– Это тебе? – нарочно спросила я, заставив себя лукаво улыбнуться.
В ответ он слегка прикусил мне мочку уха.
– Нет. Это тебе. От меня.
Подкрепление его извинения.
Тяжесть на душе, донимавшая меня все эти дни, начала уходить. Я развязала бант. Шкатулка из светлого дерева больше напоминала сундучок высотою в локоть и шириною в полтора. Сверху к нему крепилась железная ручка. Никаких надписей или символов, позволяющих угадать содержимое, я не увидела. Наверняка не платье. Однако…
«Только бы он не вздумал подарить мне корону».
Хотя шкатулка для короны или диадемы отличалась бы большим изяществом.
Я щелкнула медным замочком и откинула широкую крышку.
То, что предстало моим глазам, было… хуже короны.
Внутри я увидела перегородки и перегородочки, заполненные кистями, красками, брусочками угля и особой бумагой для рисования. Словом, все, что необходимо странствующему художнику.
А какой яркой была красная краска в стеклянной баночке. И синяя тоже. Совсем как цвет глаз фэйки, убитой мною в Подгорье.
– Я подумал, тебе будет удобнее носить все свои принадлежности в этом сундучке. Не надо брать с собой мешки.
Кисти были новенькими, сверкающими, с мягким и чистым волосом.
Смотреть на этот сундучок и его содержимое было все равно что разглядывать труп, облюбованный вороньем.
Я попыталась улыбнуться. Попыталась заставить свои глаза хотя бы немного заблестеть от радости.
– Тебе не нравится мой подарок, – вздохнул Тамлин.
– Почему же, – сумела возразить я. – Чудесный подарок.
Я не подыгрывала Тамлину. Его подарок действительно был чудесным.
– Я подумал: если ты снова начнешь рисовать…
Он не договорил.
Кровь прилила к лицу. Мне стало жарко.
– А как насчет тебя? – тихо спросила я. – Тебе эта возня с бумагами хоть в чем-то помогает?
Я выдержала его взгляд. Пока что Тамлину удавалось сдерживаться.
– Мы сейчас говорим не обо мне, а о тебе, – сказал он.
Я снова обвела глазами содержимое сундучка:
– Мне позволят пойти рисовать туда, куда я пожелаю? Или караульные будут присутствовать и при моих занятиях живописью?
Молчание.
Я и так знала ответы. «Нет» – на первый, и «да» – на второй.
Меня затрясло. Я сделала еще одну, отчаянную попытку достучаться до него:
– Тамлин, послушай. Я не могу… не могу жить в постоянном окружении караульных. Я… задыхаюсь от такой опеки. И тебе самому плохо. Не отталкивай мою помощь. Давай работать вместе.
– Фейра, ты и так отдала достаточно.
– Я знаю. Но…
Я повернулась к нему. Сейчас передо мной стоял не Тамлин, а верховный правитель Двора весны во всем своем могуществе.
– Тамлин, сейчас меня труднее погубить. Я стала сильнее и проворнее.
– Мои близкие были еще сильнее и проворнее, чем ты. Но с ними довольно легко расправились.
– Тогда женись на той, что способна все это терпеть.
Я и сама удивилась своим словам. Тамлин медленно моргал. Потом вдруг спросил ужасающе нежным голосом:
– Значит, ты не хочешь выходить за меня?
Я старалась не смотреть на его кольцо у себя на пальце, на крупный изумруд.
– Хочу. Конечно же хочу. – У меня дрогнул голос. – Но ты, Тамлин…
На меня вновь надвигались стены. Меня давило все: тишина, караульные, взгляды придворных. Увиденное сегодня днем, во время уплаты десятины.
– Я тону, – кое-как сумела выговорить я. – Понимаешь? Я тону. И чем больше ты стараешься меня защитить, чем больше караульных выставляешь для моей охраны… С таким же успехом ты бы мог затолкать меня в воду с головой.
В его глазах и лице ничего не изменилось.
Но потом…
Я вскрикнула и инстинктивно закрылась руками. Сила, которую Тамлину удавалось сдерживать, вырвалась наружу.
Посыпались осколки разбитых окон.
Затрещала ломающаяся мебель.
А сундучок с красками, кистями и бумагой…
Подарок Тамлина взорвался, превратившись в тончайшую стеклянно-древесную пыль.
Глава 10
Все произошло так быстро, что до сих пор не укладывалось в сознании. Только что кабинет был целехонек, и вдруг…
Сплошные россыпи осколков и обломков. От кабинета осталось лишь воспоминание.
К счастью, в углу, где я лежала, закрыв голову руками, меня ничто не ранило и не оцарапало.
Тамлин тяжело дышал, всхлипывал даже.
Меня трясло, да так сильно, что я опасалась, как бы мои кости не расщепились, как мебель. И все же я заставила себя опустить руки и посмотреть на него.
Я увидела его смятение. Боль. Страх. Горе.
Вокруг меня был чистый пятачок, словно Тамлин и в гневе прикрыл меня невидимым зонтиком.
Он шагнул ко мне и вдруг отпрянул, наткнувшись на невидимую преграду.
– Фейра, – хрипло прошептал он.
Тамлин сделал еще одну попытку – и снова не смог подойти ко мне.
– Фейра, прошу тебя, – взмолился он.
Я поняла: преграда и зонтик не его защита. Они – защита от него, сотворенная мною.
Заслон. Не только внутри разума, но и вокруг тела.
Я не знала, от какого верховного правителя я унаследовала дар управлять ветром или воздухом. Возможно, от одного из правителей солнечных дворов. Сейчас мне было все равно.
– Фейра! – простонал Тамлин, ударяя кулаком в невидимую стену, возникшую из уплотнившегося воздуха. – Прошу тебя. Пожалуйста…
Эти слова затронули что-то во мне. Приоткрыли меня.
Возможно, они пробили брешь в невидимой преграде. Рука Тамлина беспрепятственно прошла сквозь нее. Потом он и сам пересек границу между хаосом и порядком, между опасностью и безопасностью.
Тамлин упал на колени, спрятав лицо в ладонях.
– Прости меня. Прости меня, – шептал он.
Я не могла унять дрожь.
– Я попытаюсь, – выдохнул он. – Попытаюсь стать лучше. Я не… Иногда мне не совладать с собой. Со своим гневом. Сегодня был… отвратительный день. И дурацкая десятина, и вообще. Давай забудем этот день, оставим его позади и пойдем дальше. Прошу тебя.
Я не противилась, когда он обнял меня и окутал своим теплом. Тамлин уткнулся в мою шею. Его губы оказались под моим затылком. Я слышала его слова ушами и ощущала их кожей. Общаясь телами, мы с Тамлином всегда лучше понимали друг друга. Потому и сейчас он предпочел говорить, не отрывая губ от моей шеи.
– Я не смог тогда тебя спасти. Не уберег от них. А когда ты сказала, что я тебя топлю… Чем я лучше их?
Наверное, сейчас нужно было сказать, что те слова вырвались у меня сгоряча… Но нет, я произнесла их от всего сердца. Или от остатков сердца.
– Я попытаюсь стать лучше, – повторил Тамлин. – Прошу тебя, дай мне время. Дай мне… пройти через все это. Пожалуйста.
«Через что тебе нужно пройти?» – хотелось мне спросить. Но язык не слушался. Я вдруг поняла, что за все это время ничего не сказала. Поняла, что Тамлин ждал моего ответа, а мне было нечего ответить.
И тогда я обняла его, поскольку сейчас могла говорить только на языке тела.
Тамлину хватило такого ответа.
– Я виноват. Прости, – в который раз произнес он и еще несколько минут подряд твердил эти слова.
«Фейра, ты и так отдала достаточно».
Наверное, он прав. Наверное, у меня больше не осталось ничего, что я могла бы отдать.
Я взглянула поверх его плеча. Стена позади нас покрылась брызгами красной краски. Ее струйки сползли по растрескавшимся деревянным панелям. Как струйки крови.
Извинения Тамлина продолжались несколько дней. Он истосковался по мне и не сдерживал своих желаний. Мы предавались любовным утехам утром и по ночам. Он ласкал меня руками, языком, зубами. Здесь мы обходились без слов, а потому и сложностей не возникало. Всего остального мы старались избегать.
Однако Тамлин сдержал слово.
Число караульных во время моих прогулок уменьшилось. Совсем они не исчезли, но не следовали за мной по пятам. Я даже проехалась верхом одна, без сопровождающих. Правда, я знала: конюхи доложили Тамлину, во сколько я выехала и когда вернулась.
Тамлин ни разу не упомянул о воздушной преграде, устроенной мною. Я тоже молчала. Отношения между нами только-только наладились, и несколько слов могли все испортить. Зачем искушать судьбу?
Мелькали дни, похожие один на другой. По большей части Тамлин куда-то уезжал, а когда возвращался, ничего мне не рассказывал. Я давно перестала донимать его вопросами. Он – защитник. Таким был, таким и останется. В своей прежней – холодной, жестокой и безрадостной – жизни, когда мне самой приходилось защищать и защищаться, я мечтала о подобном спутнике. И потом, попав сюда, я нуждалась в том, кто способен растопить лед моих горьких лет, прожитых под вечной угрозой голода.
Я не отваживалась себя спросить, кого сейчас хочу видеть рядом и в ком нуждаюсь. Думать о том, кем стала сама, я тоже не отваживалась.
Чтобы не томиться от безделья, я проводила дни в библиотеке. Упражнялась в чтении и письме. Училась строить все более прочные заслоны в своем разуме. Иногда проверяла, могу ли окружить себя невидимой стеной плотного воздуха. Окружала и наслаждалась удивительной тишиной, пока та не начинала звенеть в голове и во всем теле.
Бывали дни, когда я вообще ни с кем не разговаривала, даже с Асиллой.
А ночи легче не становились. Каждую ночь я просыпалась в поту, дрожа после очередного кошмара. Как хорошо, что Тамлина не было рядом и он этого не видел. И я не видела его проснувшимся в таком же состоянии. Или в зверином обличье, после того как он до утра с рычанием бродил по поместью, ожидая неведомых угроз. Чем я могла помочь, когда сама являлась источником большинства его страхов и тревог?
После дня уплаты десятины прошло две недели. Тамлин вернулся и сказал, что несколько дней проведет дома. Я решила попытаться откровенно поговорить с ним. Я задолжала эту попытку и ему, и себе.
Мне показалось, что и он настроен на разговор. Впервые за все это время… ход событий возвращался в привычное русло. Или – в более-менее привычное.
Утром меня разбудили негромкие, но сердитые голоса, доносившиеся из коридора. Кто-то ругался у двери моей комнаты. Я снова закрыла глаза, вдавила голову в подушку и поплотнее натянула одеяло. Несмотря на наши утренние любовные игры, я вставала значительно позже. Бывало, что валялась в постели до самого полудня.
Из коридора донеслось знакомое рычание, и я открыла глаза.
– Убирайся, – требовал от кого-то Тамлин.
Ответ того, кому он угрожал, был совсем тихим. Слов я не разобрала.
– Последний раз тебе говорю…
Я услышала голос собеседника Тамлина, и у меня волосы встали дыбом. Разглядывая татуировку на левой руке, я мысленно сосчитала прошедшие дни. Нет, этот день не мог прийти так быстро!
Откинув одеяло, я выпрыгнула из постели и бросилась к двери, не сразу сообразив, что на мне нет никакой одежды. Благодаря Тамлину, искромсанная ночная одежда валялась в другой половине комнаты. Не осталось даже легкого халатика. Тогда я схватила простыню, завернулась в нее и приоткрыла дверь.
Тамлин и Ризанд стояли неподалеку. Услышав скрип двери, Риз повернулся ко мне. Улыбка на его лице погасла. Его глаза придирчиво оглядывали меня.
– Фейра, тебя никак здесь плохо кормят? – спросил он.
– Что? – взревел Тамлин.
Фиолетовые глаза Ризанда сделались холодными.
– Идем, – сказал он, протягивая мне руку.
Тамлин подскочил к Ризанду. Я вздрогнула.
– Убирайся, – в который уже раз произнес Тамлин, указывая в сторону лестницы. – Она придет к тебе, когда будет готова.
Ризанд сдул невидимую пылинку с рукава Тамлина. Отчасти меня восхищало его самообладание и смелость. Если бы зубы Тамлина щелкали на расстоянии пальца от моего горла, я бы обмерла со страха.
Риз мельком взглянул на меня:
– Нет, не обмерла бы. Если твоя память мне не изменяет, когда зубы Тамлина оказались рядом с твоим горлом, ты влепила ему звонкую пощечину.
Я нахмурилась и тут же поставила в мозгу крепкий заслон.
– Рот свой закрой! – потребовал Тамлин, становясь между нами. – И убирайся отсюда.
Верховный правитель Двора ночи шагнул в сторону лестницы и остановился, сунув руки в карманы.
– А тебе, Тамлин, не мешало бы всерьез проверить состояние своей магической защиты. Одному Котлу известно, какой сброд может проникнуть в твои пределы. Оказывается, это совсем не сложно.
Риз снова посмотрел на меня. Его лицо помрачнело.
– Изволь одеться.
Я оскалилась и вернулась к себе. Тамлин поспешил за мной. Дверь он захлопнул с такой силой, что две люстры вздрогнули, и от их подвесок по стенам заметались лучики света.
Отшвырнув простыню, я прошла к шкафу. Тамлин тяжело плюхнулся на кровать, заставив ее жалобно скрипнуть.
– Как он сумел сюда пробраться? – спросила я, роясь в поисках бирюзового наряда, в котором прошлый раз вернулась со Двора ночи.
Помню, с какой неприязнью смотрела на него Асилла. Подозревая, что она сожжет ненавистную ей одежду, я попросила ни в коем случае этого не делать, поскольку в следующий раз я вернусь точно в таком же наряде.
– Сам не знаю, – буркнул Тамлин.
Я повернулась к нему. Он запустил руку глубоко в волосы. Я чувствовала: Тамлин мне соврал. Он знал.
– Риз… Это просто очередной ход очередной его игры.
Я натянула короткую кофту, от которой успела отвыкнуть.
– Если приближается война, может, стоит честно взглянуть на все слабые стороны и попытаться исправить положение, пока есть время.
После разговора в день моего возвращения мы больше не трогали эту тему.
Разыскав шелковые туфли того же цвета, я быстро их надела и повернулась к Тамлину.
– Исправлять положение я начну не раньше, чем он освободит тебя от уговора.
– Быть может, Риз потому и придерживается условий уговора – чтобы ты попытался прислушаться к его словам.
Я подошла к кровати, на которой сидел Тамлин. Бирюзовые штаны ощущались свободнее, чем три недели назад. Неужели я возвращалась к состоянию смертной худышки, какой была когда-то? Но в те времена я постоянно недоедала…
– Фейра. – Тамлин потянулся ко мне, однако я успела отойти. – Ну зачем тебе знать обо всех событиях? Неужели тебе надоела спокойная жизнь? Ты заслужила ее. Понимаешь? Заслужила. Я уменьшил число караульных. Я пытаюсь… пытаюсь все изменить в лучшую сторону. – Он разволновался и глотнул воздуха. – Не забивай себе голову лишними вопросами. – Тамлин пытался успокоить себя дыханием. – И потом, сейчас не время для такого разговора.
Сейчас не время. А когда оно наступит и наступит ли? Я пощадила Тамлина и не задала ему этот вопрос. Вернее, у меня не хватало сил. Окружающий мир и так терял краски. Я запоминала черты лица Тамлина и не противилась, когда он крепко прижал меня к себе.
Из коридора донеслось покашливание. Тамлин еще крепче сжал меня в объятиях.
Я поняла, что устала от стычек с Тамлином, его рычания и выплесков гнева. Вернуться в тот безмятежно-спокойный мир на вершине горы… Кажется, это лучше, чем прятаться в здешней библиотеке.
Я отстранилась и вышла в коридор.
Риз наградил меня хмурым взглядом. Я раздумывала, не погладить ли его против шерсти язвительным словцом. Нет. Для этого требовался запал, которого у меня сейчас не было. К тому же я не знала, заденет ли его моя колкость.
Лицо Риза сделалось непроницаемым. Он протянул мне руку.
Тамлин, появившийся у меня за спиной, оттолкнул его руку.
– Ты освободишь ее от уговора, здесь и сейчас, и я дам тебе все, что пожелаешь. Что угодно.
У меня замерло сердце.
– Ты никак спятил? – спросила я.
Тамлин даже не взглянул на меня.
Ризанд лениво приподнял бровь:
– У меня уже есть все, что мне нужно.
Он обошел Тамлина, как обходят шкаф или стол, и взял меня за руку. Я даже не успела проститься с Тамлином. Вокруг заклубился черный ветер, поднял нас и унес со Двора весны.
Глава 11
– Да что с тобой случилось, черт побери? – спросил Ризанд раньше, чем мы окончательно переместились ко Двору ночи.
– Почему бы тебе не покопаться у меня в мозгу? – вопросом ответила я.
Сегодня меня не тянуло дерзить ему. Я даже не очень торопилась поскорее высвободиться из его рук.
– А что в этом забавного? – спросил Ризанд, подмигивая мне.
Я не улыбнулась.
– Сегодня не будешь бросаться в меня туфельками?
В его глазах я читала другие слова: «Давай же, поиграй со мной».
Я поспешила к лестнице, чтобы поскорее оказаться в знакомых роскошных покоях.
– Давай хоть позавтракаем вместе, – сказал он.
В его словах я уловила нечто странное и потому остановилась. Я могла бы поклясться: в них звучало отчаяние. И тревога.
Я повернулась. Бирюзовый наряд висел на мне. Я и не подозревала, что так сильно похудела за эти три недели. Даже притом, что наши отношения с Тамлином возвращались в нормальную колею.
– Неужели тебе больше нечем заняться? – спросила я.
Ризанд пожал плечами:
– Конечно же есть. Дел столько, что меня порою подмывает пройтись своей силой по всему миру и, как со школьной доски, стереть с него все. Спросишь зачем? Чтобы немного успокоиться.
Он улыбнулся, поклонившись в пояс. Упоминание о его силе, оброненное как бы ненароком, не испугало меня и не нагнало ужаса.
– Но для тебя, Фейра, я всегда найду время.
По правде говоря, я успела проголодаться. Ризанд это чувствовал, и под его самоуверенной, невозмутимой улыбкой проглядывало настоящее беспокойство за меня.
Я пошла за ним в конец зала, к веранде, где стоял уже знакомый мне стеклянный стол. Мы так и двигались на некотором расстоянии. Я ощущала безмерную усталость.
У самого стола Риз сказал:
– В минувшие недели связующие нити вдруг передали мне твой страх. Никак в удивительном Дворе весны случилось нечто, испугавшее тебя?
– Ничего особенного не случилось, – соврала я, поскольку события при Дворе весны его никак не касались.
Мельком взглянув на Риза, я уловила в его глазах уже не тревогу, а гнев. Мне показалось, что вокруг нас дрожат горы.
– Если ты сам все знаешь, к чему тогда спрашивать? – спросила я, опускаясь на стул.
Ризанд тоже сел.
– Потому что я через нити не слышу ничего, – тихо ответил он. – Тишина. Даже при твоих великолепно поставленных заслонах, которые ты научилась удерживать, я должен был бы тебя чувствовать. А я не чувствую. Иногда я дергал за нить, только чтобы убедиться, что ты по-прежнему жива.
Вокруг нас заклубилась тьма.
– Но однажды, когда у меня была очень серьезная и важная встреча, нити вдруг донесли твой страх. Даже ужас. Я мельком увидел тебя и его, и… снова тишина. Я бы хотел знать, что тебя так ужаснуло.
Я наполняла тарелку, не задумываясь, какую пищу беру и в каком количестве.
– Мы поспорили. Остальное тебя не касается.
– Не потому ли ты выглядишь так, словно горе, вина и гнев гложут тебя изнутри? Сжирают по кусочкам?
Мне не хотелось об этом говорить.
– Покинь мою голову.
– А ты меня заставь. Выгони. Утром ты опустила заслон. Туда мог бы зайти кто угодно.
Я выдержала его взгляд. Еще один вызов. Но мне… мне было наплевать. Меня сейчас не заботило, что за сила пылает внутри. Я ведь с такой же легкостью проникла в мозг Ласэна, с какой Риз пробрался в мой. И дело, быть может, не только в заслонах.
– Где Мор? – спросила я, меняя тему.
Ризанд напрягся. Я внутренне собралась, опасаясь, как бы он опять не проделал со мной какой-нибудь трюк, которых у него в запасе великое множество.
– Она далеко отсюда. У нее тоже есть дела.
Читать бесплатно другие книги:
