Пять королев. Проклятье академии Шейк Елена

– Ах да, а ещё Алиса называла тебя ведьмой. Она думает, что ты носишь линзы. Как-то она с ужасом рассказывала, что у тебя глаза горят.

– Вот так? – уточнила Синдер, и в её глазах появились всполохи зелёного огня. Сид опять рассмеялся и захлопал в ладоши. – Ты же знаешь, что я не могу это контролировать.

Они долго сидели и обсуждали всех воздыхательниц Сида, весело проводя время. Синдер показывала всякие фокусы и чуть не подпалила Сиду кудри, когда пристально посмотрела на постер, висящий над диваном в общей гостиной. Ничего не подозревающий Сид вскочил с дивана и радостно заорал. Друзья не знали, что Синдер человек лишь наполовину. Она и сама не подозревала, что являлась рефилимом, не знала о своих способностях и плохо их контролировала, часто используя во вред даже самой себе.

* * *

Синдер и Сид устали всем объяснять, что они только друзья и ничего больше. Неделя прошла после драки возле кабинета экономики, но весь колледж знал о «любовном треугольнике: Синдер, Сид, Алекс». Синдер не могла пройти спокойно по коридорам, везде её сопровождали завистливые взгляды девушек-студенток.

– С кем она раньше встречалась? С Алексом?

– С Алексом? Не может быть!

– Да-да, с ним!

– Тихо! Вон она идёт!

Этот шёпот Синдер слышала со всех сторон с самого утра и до вечера. Казалось, студенты сплетничали только об этом (особенно девочки), а ведь наступала пора экзаменов.

– Ты куда так спешишь? – Сид догнал Синдер возле преподавательской. – Как сдала экономику?

– Никак, – хмуро ответила Синдер, ускоряя шаг.

– Что с тобой, ты же всегда так хорошо успевала по всем предметам?

Сид удивленно посмотрел на неё и потянул к себе, чтобы не переходить на бег.

– Не знаю, что со мной случилось. Вся эта история с Алексом не выходит у меня из головы, надоели косые взгляды, – чуть ли не плакала Синдер.

– Я тебя понимаю. Я ведь тоже страдаю от перемывания косточек. Уши горят. Ну, ничего, – обнадёживающе сказал Сид, – Колин говорит, что пройдёт немного времени, и они успокоятся.

Синдер присела на подоконник, отбросив в сторону учебники.

– Колин… Я так и не поговорила с ним. Он не хочет меня слушать, постоянно уходит от разговора. – Ты знаешь, а ведь Колин мне сегодня снился. Это был кошмарный сон. Я видела, как он захлёбывается в луже собственной крови!

– Просто сон. Я уверен, это всё из-за перенапряжения.

Сид выдержал паузу, а затем продолжил:

– Скорее бы каникулы. Меня лично достала учёба. А тебя? – спросил Сид, обняв её за плечи. Как раз в этот момент мимо них проходили две девушки-первокурсницы, увидев Синдер и Сида в обнимку, они захихикали. – Давай пойдём в аудиторию, лекция началась.

* * *

Наступил декабрь, и холода прогнали студентов со двора. Однажды проснувшись рано утром, все увидели, что спортивную площадку замело. Студенты обрадовались, поняв, что с сегодняшнего дня им не придётся на первых парах, по темноте, кататься на лыжах. В последнюю неделю семестра занятия по физкультуре пришлось проводить в спортивном зале на первом этаже. Внутри здания было теплее, но студенты всё равно мёрзли и мечтали поскорее разъехаться по тёплым и уютным домам на рождественские каникулы. Все, кроме Колина, который доделывал отчёты по работе. Дома он не мог сконцентрироваться на цифрах, потому как дядя Остин требовал, чтобы в каникулы он отдыхал. Колин знал, что Остин с женой приедут в Дублин на рождество. Про Асторию не знал, но очень хотел встретиться с любимой двоюродной сестрёнкой лично, а не в социальных сетях.

Родственники, кроме Астории, считали его немного сумасшедшим, а дядя Остин давно хотел подстричь его волосы и не одобрял привычку красить глаза, а также пирсинг и многие другие странности, которые любил Колин.

Каникулы обещали быть более-менее приятными, так как из-за рождественских морозов почти все студенты разъедутся по домам, а это значит, что не нужно будет выслушивать смешки и издёвки в свой адрес. К тому же Сид остаётся в колледже, а с ним никогда не соскучишься.

Колин очень хотел увидеть девушку, которая ему нравилась. Колин не знал, останется ОНА на каникулах в колледже или уедет. «Скорее всего, уедет», – безо всякой надежды подумал Колин, хотя он был бы рад тому, чтобы она осталась. В душе Колин понимал, что, даже оставшись с НЕЙ наедине, он не решится сделать первый шаг и заговорить. Об этом он только мечтал. Даже сейчас, завтракая в столовой, он думал о НЕЙ, о своей недоступной красавице, которая так и не узнает, что он ЕЁ любит.

– Ну что, сегодня последний учебный день? – радовался Сид за завтраком. Сегодня он сидел с Колином, а не как обычно с Синдер. – Как ты себя чувствуешь? Как настроение?

– Как обычно, – безразлично ответил Колин. – Работы навалом.

– Что за скучный тон? Так не пойдёт! Я уже договорился со старшекурсниками, мы сегодня отмечаем первый день каникул! – торжественно объявил Сид.

– Как-нибудь без меня. Ты же знаешь, я не пью, – пытался отмазаться Колин.

– Успокойся, они нормальные ребята, – клятвенно обещал Сид. – И к тебе они хорошо относятся. Короче, отказы не принимаются, так что ровно в девять часов я жду тебя в гостиной своего факультета.

Колин ничего не ответил, и Сид расценил его молчание как знак согласия.

Сид почти доел яичницу и не заметил, как к столу подошли три девушки – его однокурсницы с довольно глупыми улыбками. Одна из девушек, Алиса – хорошенькая блондинка, конечно, была не такой красавицей, как Синдер, но многим она нравилась. Отсутствие чувства такта у Алисы компенсировали большие синие глаза и густые светло-русые волосы. Алисе очень нравился Сид, и она этого не скрывала.

– Привет, – засияла Алиса. – Ты обычно сидишь с Синдер. Что случилось? Расстался со своей любимой? То-то она сегодня расстроенная с самого утра.

Подружки рассмеялись.

– Спасибо, Алиса. Приму к сведению, – улыбнулся Сид. – Счастливого рождества!

Алиса не нашла, что ответить и, презрительно взглянув на Колина, ушла.

– И вот такие красавицы меня преследуют на каждом шагу, а всё благодаря истории с Синдер. Я надеюсь, ты не думаешь, что мы и правда встречаемся?

– Нет.

– Ты один из немногих, кто это понимает. А все остальные – болваны, хорошо, что они уезжают на каникулы домой, – улыбка опять заиграла на лице Сида. – Ладно, мне пора. А тебя я жду сегодня вечером.

* * *

Вечером в гостиной юрфака было шумно. Народ готовился к вечеринке, посвящённой началу каникул. Оказалось, что на рождественские каникулы в колледже осталось не более дюжины человек: Сид, Колин, Синдер и несколько старшекурсников.

Когда Синдер после ужина вернулась в гостиную, стол был практически накрыт.

– Поверить не могу, Сид! Ты прогулял лекции по философии. Как ты мог, лучший студент факультета? – засмеялась Синдер, встав в позу.

– Не поверишь, были дела поважнее учёбы. Смотри! – он повёл подругу к столу.

– Шикарно. Ты думаешь, вы это всё выпьете? – скептически изогнула бровь Синдер.

– Да. И ты нам поможешь. Ещё и Колин придёт, вот как раз и поговорите по душам.

– Колин? – Синдер от души посмеялась. – Неужели ты на самом деле думаешь, что он придёт?

– Он обещал, – уверенно сказал Сид. – И я ему верю, потому что, в отличие от тебя, он меня никогда не обманывал.

Синдер уже открыла рот, чтобы ответить Сиду, но он решил лишний раз с ней не спорить.

– Порежь колбасу и переоденься! – строго сказал он.

* * *

К девяти часам вечера вся компания была в сборе. Колин, как ни пытался отказаться, всё равно пришёл, но чувствовал себя крайне неуютно. Он совсем не любил подобные посиделки и не пил в принципе, о чём заранее предупредил друга. Колин сел рядом с красивой девушкой в красном платье. За столом также расположились пятеро ребят с последнего курса юрфака, две девушки с факультета экономики и, разумеется, Сид.

Сиду выпала честь открывать бутылки с шампанским. Открывая третью бутылку, он умудрился облить девушку в красном платье с ног до головы.

– Что ты наделал?! Испортил мне новое платье, я заставлю тебя его постирать. И если оно не отстирается, я тебя убью!

– Прости, Синдер, так получилось, – виновато потупил взгляд лучший друг. Ребята дружно засмеялись. – Ты и так отлично выглядишь.

«Синдер?», – услышал Колин и повернул голову направо, рядом с ним находилась Синдер, только сейчас на её лице не было высокомерного выражения. Колин не мог поверить своим глазам, как же он её не узнал. Синдер всегда красива, но сегодня она красива как никогда: длинное красное платье, волосы, не как обычно распущенные, а собранные в красивую причёску, совершенно другой макияж, от которого её зелёные глаза засияли ещё ярче. Колин не мог оторвать от неё взгляд. Сид это заметил и подмигнул ему.

Вечер затянулся до глубокой ночи, и к концу вечеринки было выпито почти всё спиртное, пустые бутылки Сид бережно ставил возле дивана. Из всей компании только Синдер и Колин оставались трезвыми. В конце концов, Синдер надоели тосты за «первый день каникул!», «прекрасных дам!», «этот чёртов колледж!», и за «то, чтобы „Ливерпуль“ в этом году выиграл Лигу Чемпионов!». Она решила, что с неё хватит рождественских посиделок и собралась идти спать.

– Эй, слышишь меня? – Синдер потормошила Сида, тот промычал в ответ что-то нечленораздельное. – Я ухожу.

– И я… Я, пожалуй, пойду в свою гостиную, – Колин вскочил на ноги. – Спасибо, Сид!

Сид лежал на диване без чувств и уже не соображал, что происходило в гостиной.

– Уже уходишь? – пристально посмотрела на Колина Синдер. – Подожди!

Колин резко остановился у дверей.

– Я… Я хотела сказать… Спокойной ночи, – запинаясь, произнесла Синдер.

– Спокойной ночи, – сказал Колин и закрыл за собой дверь.

Синдер так и не смогла с ним заговорить, но успокоила себя тем, что сейчас, по крайней мере, не лучший момент для разговора.

– Син! Не забудь меня разбудить завтра к первой паре, – пробубнил сквозь сон её опьяневший друг.

На следующий день у Сида было скверное настроение, он постоянно раздражался по поводу и без. Синдер это уже порядком надоело.

– День не заладился с самого утра? – съязвила она. – Голова болит? Странно, а почему у меня не болит? Ага, я, наверное, не пила вчера коктейль из шампанского, вина и пива.

– Хватит! – Сид закрыл уши руками. – Не видишь, мне плохо! Надо бы сходить в медицинский кабинет, может, капельницу поставить… Ой!

– Зато вчера тебе было хорошо! – Синдер скрестила руки на груди.

Сид хлопнулся на диван, тоскливо смотря в окно.

– Я пробежался сегодня с Колином, чтобы немного проветрить голову.

– Пробежался? – засмеялась Синдер. – И куда же вы бегали? За пивом и обратно?

– Что? – опять начал раздражаться Сид. – В спортивном зале мы бегали, понимаешь?

– Да расслабься! Интересно, в каком настроении ты был бы, разбуди я тебя ровно в семь?

– Я бы сразу тебя убил за это, – мрачно заметил Сид.

– Если бы поднялся с дивана. Ты сам просил вчера, чтобы я разбудила тебя к первой паре, забыл?

– Что? Сегодня же каникулы начались, да? Да?! Какие ещё… Пары?! – Сид был не в себе и к тому же плохо соображал.

Синдер пожала плечами.

– Ты уж лучше в следующий раз не позволяй мне столько пить, – печально сказал Сид, собирая пустые бутылки. – А ребята как себя чувствуют?

– Живы, – откликнулась Синдер.

– На завтрак-то пойдём? – с надеждой спросил Сид.

– Конечно, – улыбнулась Синдер. – Собирайся, через пятнадцать минут будет обед.

После безумной вечеринки в честь начала каникул последовали невероятно скучные для Синдер каникулы. Она специально не поехала домой, решив остаться в колледже и поговорить с Колином, попросить прощения за все те унижения, которые она ему причинила.

Синдер прогуливалась по пустым коридорам, не зная, куда себя деть. Тем временем Сид развлекался на полную катушку со старшекурсниками. Такого безумства от друга Синдер не ожидала: из-за череды диких вечеринок Сид забыл на какое-то время про Колина. Сид заливался спиртным, не просыхая, и Синдер уже всерьёз забеспокоилась о его здоровье, на которое сам мистер Филсуорт плевать хотел.

* * *

За промёрзшими стёклами стояли рождественские морозы, Синдер ни разу не рискнула прогуляться по заснеженным тропинкам колледжа. Она бесцельно бродила по коридорам, не рассчитывая, что встретит там Колина. Но в пятницу утром, свернув на четвёртый этаж, она увидела его возле кабинета математики, сидящего с книжкой в руках на старых исписанных партах. Синдер подошла ближе: Колин ничего не заметил, чтение сильно увлекло его.

– Привет, что читаешь? – спросила Синдер, пытаясь вести себя непринужденно, но у неё плохо получалось, и Колин это почувствовал.

– Ничего интересного, – Колин уткнулся в книжку, не желая продолжать разговор.

Синдер во что бы ей это ни стало пыталась разговорить Колина:

– Сегодня холодно, да?

Колин кивнул.

– Послушай, я понимаю, что эта книжка для тебя интереснее, чем я. Но я бы хотела с тобой поговорить, то есть… – Синдер постоянно запиналась, пытаясь подобрать нужные слова. Колин до сих пор сидел, уткнувшись в книжку, но он уже не читал, а слушал ЕЁ. Как близко ОНА сидит, совсем близко.… Какая же ОНА красивая. Он готов слушать ЕЁ часами.

– Так вот, я представляю, тебе тяжело переносить оскорбления Алекса и…

– Представляешь? Надеюсь, что это не так.

Он замолчал, предоставив слово Синдер. Он очень хотел слышать ЕЁ голос.

– Я хотела бы попросить прощения за свои поступки. Ну, и тот случай на пруду, и другие.

Колин впервые оторвался от книжки и внимательно посмотрел в глаза Синдер. У Синдер подступил ком к горлу, она поняла, что краснеет. Девушке захотелось встать и уйти, но что-то удерживало её.

– Я поняла, что Алекс полнейшая скотина. Он в подмётки тебе не годится. Колин, прости меня, пожалуйста. Если сможешь.

Колин снисходительно улыбнулся.

– Многие студенты, да что там многие, практически все и кое-кто из учителей смеются надо мной. Видимо, они думают, что я не чувствую их отношения ко мне, но они ошибаются. Я привык. А точнее меня давно не волнует то, что обо мне думают другие. Почему ты заговорила со мной? Кроме Сида никто не решается на это.

– Я хотела попросить прощения, – растерялась Синдер. – И я видела, ты переживал.

– Наверно, – неохотно согласился с ней Колин. – Но в любом случае, я никогда открыто не выражаю свои эмоции. Не умею.

Синдер была в панике, она не знала, как дальше разговаривать с Колином, казалось, он готовился к разговору и оставался абсолютно невозмутимым.

– Спасибо, что потратила на меня время. Вообще-то я не пользуюсь популярностью у девушек. Скромность сейчас не в моде, – улыбнулся Колин и захлопнул книжку.

– Ну почему же, – Синдер не могла отвести взгляд от его карих глаз. Она только что заметила у Колина трёхдневную щетину, в сочетании с накрашенными глазами это смотрелось необычно, но ему очень шло.

Колин слез со стола.

– Спасибо за компанию. Я рад был тебя видеть. Это правда, – улыбнулся он, поймав недоверчивый взгляд Синдер. – Передавай привет Сиду. И если он затеет очередную вечеринку, пусть пригласит и меня.

Оказалось, что Колин не такой уж и странный. Не хуже, чем другие студенты, это уж точно. А ещё Синдер поняла, что Колин ей нравится. Нет, она не влюбилась в него ни с первого взгляда, ни после сегодняшнего разговора. Раньше Синдер гнала прочь от себя подобные мысли, когда встречалась с Алексом, но теперь отрицать чувства не имело смысла.

Тамиэль и Миниэль впервые попробовали использовать функцию невидимости. Решив не злоупотреблять гостеприимством Лизы, они попросились на службу к архангелу Азраилу, то есть Смерти, с просьбой оставить их на средней земле, которая исторически была их полем деятельности на протяжении многих тысяч лет.

– Моя помощь тут не требовалась, – сказал Миниэль, опуская лук и стрелы.

– Скучно здесь, – вздохнул Тамиэль. – Нам пора ехать в Брэй. Так Азраил распорядился, сказал, что работа скоро появится.

Миниэль и Тамиэль шли по заметённой снегом спортивной площадке. Работать на Азраила оказалось не так унизительно, как они себе это воображали. Они будто находились в небесной канцелярии. Только снега там не бывало. И метелей. Но очевидное сходство с небесами не давало покоя ангелам: что на небесах, что на земле смертных дома у них до сих пор не было.

* * *

Сид, устав от дружеских попоек со старшекурсниками, начал больше времени проводить с Синдер и Колином. Юристы-старшекурсники теперь торчали в гостиной факультета экономики (у своих подружек), так что у Сида и Синдер появилась возможность посидеть в тишине и покое. Они придвигали кресла ближе к огромному аквариуму и сидели так часами, притащив из столовой бутерброды и сок, съедая всё это с большим удовольствием. Позже к ним присоединился Колин.

Синдер, Колин и Сид прохлаждались в гостиной юрфака и зажигали хлопушки, которые не взрывались, а пускали разноцветные пузыри, от бледных до ядовито-кислотных, они освещали гостиную лучше всяких ламп. Вместе с ребятами развлекался и кот, который жил при колледже, он бегал по комнате, пытаясь поймать колбасу, которую бросал ему Сид, на ходу лопая пузыри.

– Давай-давай, кидай ему! – воскликнула Синдер, захлопав в ладоши.

– Ему нравится эта колбаса, – умилялся Сид, глядя как кот, прыгая по дивану и столам, ловил колбасу. – Держи, Идисюда!

Кот довольно мяукнул и помчался за колбасой.

– Смотри, он хочет ещё! – теперь уже Колин решил покормить кота.

Ребята кидали колбасу по разным углам комнаты, наблюдая, как Идисюда в бешеном восторге носился по гостиной, поедая колбасу.

Синдер отодвинула своё кресло от окна и оказалась совсем близко с Колином.

«Идисюда! Живо ко мне!» – послышался из коридора голос сторожа, который искал своего кота. Сид тут же вскочил на ноги и помчался за Идисюда, который, видимо, подумал, что с ним решили поиграть и принялся удирать от преследователя, лопая на ходу пузыри.

– Стой! – Сид то и дело спотыкался о столы и стулья в погоне за котом. Синдер и Колин давились от смеха, глядя на него.

– Ну вот, – выдохнул Сид. – До чего же противный котяра. Заставил меня побегать за ним.

– А по-моему, было смешно, – сказала Синдер, и они с Колином снова засмеялись.

Сид изобразил что-то наподобие улыбки и сказал:

– Отнесу кота сторожу. Он будет счастлив узнать, что его маленького друга накормили колбасой.

Судя по всему, кот был тоже этому рад, он громко мурлыкал, расслабившись на руках Сида.

– Не скучайте тут без меня, – напутственно произнёс Сид, покидая друзей.

Синдер улыбнулась и посмотрела на Колина. Он подвинул своё кресло поближе к аквариуму и с интересом рассматривал больших красных рыб, которые облепили длинную водоросль. Разноцветные пузыри стали бледнее, но продолжали летать по гостиной.

Синдер подвинула своё кресло поближе к креслу Колина.

– Знаешь, как называются эти красные рыбы? – спросил её Колин, не сводя глаз с аквариума.

Они сидели так близко, Синдер слышала, как у Колина бьётся сердце, казалось, оно вот-вот выскочит из груди.

– Cид куда-то пропал, – заметил Колин.

– Да, наверное, решил выпить чашечку чая со старшекурсниками, – улыбнулась Синдер.

Колин не знал, что ей сказать. Он даже боялся посмотреть ей в глаза. Не осознавая, что он делает, Колин невольно взял Синдер за руку.

– Замечательные хлопушки, правда? – сказала Синдер, глядя, как мимо них проплывает оранжевый пузырь. Она волновалась не меньше Колина, но не подавала вида.

– Сегодня один из самых лучших дней в моей жизни, – неожиданно произнёс Колин. – И точно один из самых лучших в колледже.

Он замолчал, дав последней фразе уложиться в голове Синдер.

– Почему ты так решил? – Синдер не могла отвести от него взгляд.

– Так ведь и есть на самом деле, – Колин взглянул ей в глаза. – И ты рядом. Так близко, слишком близко, я даже не верю.

Он отвернулся, не давая эмоциям выйти наружу.

Синдер встала со своего кресла и пересела к нему.

– Теперь мы ещё ближе, – сказала она, легко уместившись с ним в одном кресле.

– Я люблю тебя, – сказал Колин дрожащим голосом. – Я влюбился в тебя с первого взгляда. Как только увидел, то понял, что не смогу и дня прожить без твоих глаз, без твоей улыбки. Ты стала для меня всем. Я никого раньше так не любил.

– Мы поступили в колледж полтора года назад. И всё это время…

– Да, не мог признаться, прости, – выдохнул Колин. – Да и ты смеялась надо мной, а тут ещё этот Алекс, он ведь до сих пор за тобой увивается. Тогда я совсем отчаялся признаться тебе в любви, я был очень одинок. Иногда я говорил себе, что всё это ерунда, что никакой любви нет, но стоило мне только увидеть тебя, твой взгляд, и я опять терял голову. Ты ничего не замечала, да я и не хотел этого тогда, я боялся, что ты только посмеешься над моими чувствами. Я бы этого не перенёс. Тогда у меня не было друзей, некому было рассказать всё то, что я переживал, а хранить в себе… В общем, это было очень тяжело.

– Но ведь ты подружился с Сидом.

– Сид меня понял, мы с ним теперь лучшие друзья. Конечно, раньше я не мог ничего ему рассказать, я не доверял никому свои личные тайны, справлялся со всеми трудностями сам, не полагаясь ни на кого. В конце концов, Сид догадался в чём дело, он не дал мне сойти с ума от переживаний. Я тогда был очень замкнутым, хотя и сейчас мало что изменилось.

Он замолчал, а у Синдер было такое ощущение, что ей на голову вылили целое ведро ледяной воды.

– Я так разоткровенничался с тобой, – продолжил Колин, удивляясь самому себе. – Никогда со мной такого не было. Это происходит на самом деле или я сплю?

– Не знаю, но можно проверить.

Она поцеловала Колина, не дав ему возможности ответить. Казалось, прошла целая вечность, Синдер молила бога, чтобы Сид ещё где-нибудь погулял. Ей нужно было поговорить с Колином обо всём на свете.

– Ну вот, это ведь не сон, правда? – Синдер присела к нему на колени.

– Нет, – Колин не верил своему счастью. – Раньше я не мог даже и мечтать о таком, ты была так недосягаема. Иногда мне казалось, что ты ненавидишь меня.

– Нет, ничего такого не было. Жаль, что ты не открылся мне раньше. Представляешь, сколько времени мы упустили. Когда Сид объявил мне о вашей дружбе, я была в шоке.

Колин улыбнулся.

– Тогда, – продолжила Синдер, – я стала присматриваться к тебе. Но ты был весь погружён в себя. Такой замкнутый. Я не могла понять, что может связывать тебя и Сида.

– Никто до сих пор не может понять, – живо откликнулся он. – Тем не менее, ты пригласила меня на рождественский бал, я очень был удивлён этому. Пускай даже это был всего лишь спор.

– В каком-то смысле и спор, – согласилась Синдер.

– Как это понять, в каком-то смысле? – решил уточнить Колин.

– Если бы ты мне был противен, как все раньше думали, я бы ни за что не согласилась на пари с Сидом. Так вот, – улыбнулась Синдер, не сводя глаз с Колина. – Буквально пару месяцев назад я поняла, что ты мне нравишься. И, наверное, я даже… Не знаю, влюблена в тебя, что ли…

Колин с интересом посмотрел на девушку, внутри у него всё ликовало.

– Я тогда встречалась с Алексом, но в последнее время он стал мне надоедать и жутко раздражать, – Синдер опустила глаза. – Кстати, мне до сих пор стыдно за тот случай на пруду.

– Забудь, – спокойно сказал Колин, сейчас это его волновало меньше всего.

– А ты забыл? – осторожно спросила его Синдер. Колин молча опустил голову. – Я наблюдала за тобой, я видела, как ты плакал.

– Тогда в моей жизни был тяжёлый период. А тот случай на пруду… Я не люблю его вспоминать, – нахмурился Колин. – Алекс частенько так развлекался, но я не хотел, чтобы ты видела. Мне было так неловко.

Колин глянул на Синдер, ей стало так стыдно, что хотелось сквозь землю провалиться.

– Я не хотел, чтобы ты видела мои слёзы, – сказал Колин. Внешне он оставался спокоен, как никогда. – Тогда я для себя решил, что не расскажу о своих чувствах никогда, я избегал встреч с тобой. Мне было стыдно за свои слёзы, и тот случай на пруду я очень долго не мог забыть.

После слов Колина Синдер почувствовала себя отвратительно. Ей и раньше было не по себе от шуток Алекса, а после признания Колина она его возненавидела, и себя тоже. Ведь Синдер тоже принимала участие в невинных на взгляд компании Алекса розыгрышах, не зная, что Колин её любит и всё прощает ей.

Синдер собралась с мыслями, резко встала, собираясь уйти, чтобы больше никогда не расстраивать Колина.

– Прости меня. Я не хотела этого, – Синдер собиралась уйти, но не могла вырваться из сильных рук Колина.

– Ты куда? – он встал и притянул Синдер к себе. Колин был очень высоким, и девушка едва доставала ему до плеча. – Не уходи, пожалуйста.

– Я не хочу причинять тебе боль. Ты мне очень дорог.

– Да. Только не уходи. Я так долго ждал этого момента, – сказал Колин и поцеловал её.

Двое стоявших у доски мужчин наблюдали за происходящим, давясь от смеха.

– У меня сейчас сахарная вата из ушей полезет, – утирал слёзы нефилим, оперевшись о стол. – Не хватает пегасов и фанфар. А твой сынок просто мастер съёма.

Эйден пытался взять себя в руки.

– Заткнись, Макс. Если мы будем продолжать в том же духе, то нас заметят.

– Не заметят, они слишком заняты собой.

Эйден пожалел, что ангел Смерти дал ему доступ к миру живых. Он думал, что будет рад возможности повидаться с сыном, но оказался к этому не готов. Эйден не чувствовал ничего кроме уныния, тоски и сожаления о том, что его жизненный цикл закончился так рано.

* * *

– Ты куда вчера ушёл? Был у старшекурсников опять, да? – укоризненно посмотрела на друга Синдер. Она быстро закидывала вещи в чемодан, решив пару дней побыть дома.

– Нет, со сторожем немного поговорил.

Синдер удивленно вскинула брови.

– Ты собираешься домой? – занервничал Сид.

– На пару дней. А что? – выжидающе спросила Синдер.

Сид немного помялся, проговорив нечто непонятное в ответ.

– Ну что опять? – Синдер начинала догадываться, в чём дело, но решила предоставить слово другу.

– Передашь от меня открытку Кристель? – на одном дыхании проговорил Сид и покраснел.

– Кристель? Опять? – засмеялась Синдер. Как раз это она и хотела услышать. – Ладно, так и быть. Всё ещё сохнешь по ней?

– Смейся-смейся, – улыбнулся Сид, краска исчезла с его лица. – Я не отстану. Твой давний довод про разницу в возрасте меня не остановит, тем более, несколько лет не такая уж и большая разница.

– Действуй, конечно. Но ты ведь знаешь, что Кристель любит красивых, сильных, умных. – Синдер театрально закатила глаза.

– То есть, таких, как я! – нашёлся Сид.

Синдер засмеялась.

– Конечно, передам. Ты же знаешь, что я очень хочу, чтобы у тебя, то есть у вас, – поправила саму себя Синдер, поймав недовольный взгляд Сида, – всё вышло как надо. Так что, я обеими руками за. Давай сюда открытку!

Сид, растянувшись в кресле, дописывал последние слова.

– Держи. И не вздумай читать! – строго сказал он, протягивая поздравление. – Надеюсь, ей понравится.