Патриот Пратчетт Терри

– Не имеющий себе равных уровень нашего образования…

– С этим я не спорю. Но в общем и целом суть твоей речи сводится к тому, что убийцы клатчского происхождения давно уже обосновались в нашем городе, хорошо его узнали, а в качестве дополнения с вашей любезной помощью отточили навыки, которыми традиционно владеют.

– Э-э…

Патриций повернулся к президенту Гильдии Оружейников.

– Насколько мне известно, в области вооружений мы лидируем с серьезным отрывом. Правильно, господин Коренной?

– О да! Что бы там ни говорили о гномах, но за последнее время именно мы воплотили в жизнь наиболее выдающиеся разработки… – мгновенно откликнулся тот.

– А. Хоть это немного утешает.

– Да, – согласился Коренной и неловко поежился. – Но коли речь зашла о производстве оружия, сэр, то есть одна деталь… важная деталь…

– Полагаю, суть этой важной детали сводится к тому, что оружейный бизнес – это прежде всего бизнес? – уточнил патриций.

Судя по лицу Коренного, бедняга отчетливо понимал: вознесшись до самых вершин, теперь он летит в пропасть.

– Э-э… да.

– Иными словами, оружие является объектом продаж.

– Э-э… именно.

– И любой, кто пожелает, может его купить.

– Э-э… да.

– Независимо от того, как покупатель намеревается его использовать.

Лицо президента Гильдии Оружейников приняло оскорбленное выражение.

– Прошу прощения? Это само собой разумеется. Ведь мы говорим об оружии!

– И полагаю, в последние годы Клатч был очень выгодным клиентом?

– В общем, да. Оружие нужно серифу для усмирения провинций…

Патриций поднял руку. Стукпостук, его слуга и секретарь, вложил в нее листок.

– «Великий уравнитель», перевозной десятизарядный пятисотфунтовый арбалет? – Витинари поднял брови. – Так-так, посмотрим, что там еще… «Метеор», автоматический кинжалометатель, обезглавливает за двадцать шагов, если обезглавливание не полное, деньги возвращаются… Весьма любопытно.

– Сэр, вы когда-нибудь про д’рыгов слышали? Это такое кочевое племя, – вставил Коренной. – Говорят, единственный способ убить д’рыга – это долго-долго рубить его топором, а останки похоронить под камнем. И камень стоит выбрать потяжелее.

Патриций с интересом рассматривал большой рисунок с изображением «Дервиша Мк-III», боло из колючей проволоки. Воцарилось напряженное молчание. Коренной попытался заполнить пустоту – действие, как показывает практика, всегда ошибочное.

– Кроме того, мы даем Анк-Морпорку рабочие места, в которых он так нуждается… – пробормотал он.

– Экспортируя оружие в другие страны, – завершил лорд Витинари.

Он вернул бумаги секретарю и дружелюбной улыбкой пригвоздил Коренного к стулу.

– Вижу, твое дело, господин Коренной, процветает, и это не может не радовать, – произнес он. – Я запомню сей факт.

Патриций медленно соединил пальцы.

– Итак, господа, должен вам сообщить, что ситуация вышла из-под контроля. И судя по всему, очень скоро прольется кровь.

– Чья? – побледнел Коренной.

– Прошу прощения, не понял?

– Что? О… Я просто думал о своем, милорд.

– Лично я говорил о некотором количестве наших сограждан, отправившихся на этот проклятый богами, неизвестно откуда взявшийся островок. С клатчского побережья, насколько мне известно, туда же отплыла подобная делегация.

– И что наши сограждане там забыли? – осведомился господин Боггис, глава Гильдии Воров.

– Гонимые духом истинных первооткрывателей, они прибыли туда в поисках богатств и… еще больших богатств, которые сулят всякие новые земли, – объяснил лорд Витинари.

– А клатчцы что там потеряли? – поинтересовался лорд Низз.

– О, эти беспринципные оппортунисты всегда готовы загрести то, что плохо лежит, – пояснил лорд Витинари.

– Не в бровь, а в глаз, милорд. Очень точное описание, если позволите заметить, – живо отреагировал Коренной, посчитав, что наконец-то обрел под ногами твердую почву.

Патриций заглянул в свои бумаги.

– Прошу прощения, – пробормотал он. – Похоже, я прочел последние две формулировки в неправильном порядке… Господин Кривс, думаю, тебе есть что сказать по обсуждаемой теме?

Президент Гильдии Законников откашлялся – вернее, издал нечто подобное предсмертному хрипу. Подобным образом мог кашлять только человек, стоящий одной ногой в могиле. Но с технической точки зрения господин Кривс стоял там обеими ногами вот уже на протяжении последних нескольких сотен лет. Проще выражаясь, он был зомби. Впрочем, на свое нынешнее состояние он нисколько не жаловался – наоборот, теперь он мог работать, не отвлекаясь на обеденные перерывы и сон.

– Разумеется, разумеется… – Кривс открыл большущий талмуд. – История города Лешпа и окружающих его территорий довольно темна. Однако известно, что почти тысячу лет назад город находился над поверхностью моря. Утверждается также, что данные территории считались частью Анк-Морпоркской империи…

– Но откуда взялась эта книга и сказано ли в ней, кто именно считал их таковыми? – перебил патриций. В этот самый момент отворилась дверь и вошел Ваймс. – А, командор, присаживайся. Продолжай, господин Кривс.

Зомби очень не любил, когда его прерывали. Он еще раз загремел горлом.

– Записи, посвященные пропавшей земле, сделаны несколько столетий назад, милорд. И конечно, это наши записи, милорд.

– Только наши?

– Но о чьих еще записях может идти речь? – сухо осведомился господин Кривс.

– А как насчет клатчских источников? – вставил с дальнего конца стола Ваймс.

– Сэр Сэмюель, в клатчском языке нет даже такого понятия, как «законник», – язвительно сообщил Кривс.

– В самом деле? Везет же некоторым.

– В общем и целом мы считаем, – Кривс слегка повернулся на стуле так, чтобы не смотреть на Ваймса, – новая земля принадлежит нам согласно Закону о неотчуждительности собственности, Постановлению об экстра-территориальности и, самое главное, в соответствии с юридическим понятием «цапус первус». Насколько мне известно, нога именно нашего рыбака первой ступила на эту землю.

– А я слышал, клатчцы утверждают, будто бы эта самая нога принадлежала клатчскому рыбаку, – заметил Витинари.

Ваймс на своем конце стола зашевелил губами.

– Цапус… Иначе говоря, кто успел, тот и съел? – перевел он вслух.

– Но мы же не станем верить им на слово, – возразил Кривс, демонстративно игнорируя Ваймса. – Прошу прощения, милорд, но я не считаю, что в своих действиях гордый Анк-Морпорк должен руководствоваться голословными заявлениями банды разбойников, обматывающих свои головы полотенцами.

– В самом деле! Пора уже преподать хороший урок этим варварам-клатчцам! – взвился лорд Силачия. – Помните прошлогоднюю неразбериху с капустой? Они завернули целых десять наших кораблей!

– А ведь всем известно: гусеницы только способствуют приятственным запахам… – пробормотал в пространство Ваймс.

Патриций стрельнул в него взглядом.

– Вот именно! – Лорд Силачия разгорячился еще больше. – Настоящий белок, без обмана! А помните, что пришлось пережить капитану Дженкинсу?! Из-за какой-то баранины его чуть было не бросили в тюрьму! В клатчскую тюрьму!

– Не может быть! Но, позеленев, мясо становится особо нежным… – вставил Ваймс.

– Зеленое, синее… Какая разница? – махнул рукой Коренной. – Это их карри все равно есть невозможно. А еще я как-то раз был на обеде у них в посольстве, так знаете, что мне подали? Бараньи…

– Прошу прощения, господа. – Ваймс поднялся. – Но меня ждут неотложные дела.

Он кивнул патрицию и спешно покинул залу. Закрыв за собой дверь, Ваймс полной грудью вдохнул свежий воздух, хотя в эту секунду он вдохнул бы с точно таким же наслаждением, окажись он на сыромятне, а не в коридоре дворца патриция.

Капрал Задранец вскочила и выжидающе посмотрела на Ваймса. У ног Шелли стоял мирно воркующий ящик.

– Произошли кое-какие события. Беги в… то есть пошли голубя в Ярд.

– Есть, сэр!

– Все отпуска и отгулы отменяются, и я хочу видеть всех своих офицеров, а когда я говорю «всех», то имею в виду «всех до единого». Жду в Ярде, скажем… в шесть часов.

– Есть, сэр! Но может понадобиться дополнительный голубь, в одно послание тут не уложиться…

Задранец умчалась прочь, спеша выполнить приказ.

Ваймс выглянул в окно. В окрестностях дворца всегда было довольно оживленно, но сегодня… это была не столько толпа, сколько очень много праздношатающегося народа. Люди ходили кругами, как будто чего-то ждали.

Клатч!

Знают все.

Старина Детрит не ошибся. Мелкие камешки уже катятся, подпрыгивая, сдвигая с места более крупные булыжники. И это не просто свара между какими-то там рыбаками, о нет, это сотни лет… Вернее будет выразиться иначе. Это как если бы двое очень крупных мужчин попытались ужиться в одной комнатушке. Они подчеркнуто вежливы друг к другу, всячески избегают конфликтов, но в один прекрасный день кто-то неосторожно вскидывает руку, чтобы почесаться, – и вот уже во все стороны летят щепки ломающейся мебели.

Нет, нет, ничего подобного не случится! Ваймс покачал головой. Нынешний сериф – человек разумный и не зря занимает свое место. Ему хватает возни с вечно бунтующими имперскими провинциями. Не говоря уже о том, что в Анк-Морпорке тоже живут клатчцы. Да что там живут, некоторые здесь и родились. Вот идет по улице паренек, словно только-только слез с верблюда, а как рот откроет – чистейшая анкская речь (ну, или грязнейшая: речь все-таки идет об Анке). Конечно, анекдоты по поводу странной еды и всяких пришлых чужеземцев составляют немалую часть городского фольклора, однако…

Кстати, анекдоты не такие уж и смешные.

И какая разница, длинным был фитиль или нет, когда «ба-бах!» уже прозвучало.

По возвращении Ваймс обнаружил, что атмосфера в Крысином зале серьезно накалилась.

– …А потому, лорд Силачия, – говорил патриций, – что сейчас другие времена. Сегодня не считается… нормальным… посылать военный корабль, чтобы, как ты изволил выразиться, надрать некое место неотесанным варварам. Кроме того, мы лишились нашего последнего военного корабля четыреста лет назад, когда затонула «Мэри-Джейн». Но и времена тоже изменились. Сегодня весь мир, затаив дыхание, смотрит на нас. Ему уже не скажешь: «Ну, че уставился?» – и не поставишь фингал под глазом. – Лорд Витинари откинулся на спинку кресла. – Есть Химерия, Кханли, Эфеб и Цорт. И За-Лунь в наше время тоже есть. И Омния. И некоторые из этих стран достаточно сильны. Да, им не по нутру экспансионистские замашки Клатча, но и от нас они тоже не в восторге.

– Почему бы это? – не понял лорд Силачия.

– Дело в нашей славной истории. С теми, кого нам не удалось оккупировать, мы вели многолетние войны, – пожал плечами лорд Витинари. – А чем больше народу ты вырежешь, тем глубже осядешь в людской памяти. Странное дело, не правда ли?

– История… – презрительно фыркнул лорд Силачия. – Все это в прошлом.

– Где истории самое место, абсолютно с тобой согласен, – кивнул патриций.

– Я к тому… но сейчас-то мы чем им не угодили? Мы что, денег задолжали?

– Нет. По большей части как раз это они нам должны. Что, разумеется, является тем более веской причиной для антипатии с их стороны.

– А как насчет Сто Лата, Псевдополиса и других городов? – подал голос лорд Низз.

– Им мы тоже не по вкусу.

– Но почему? У нас ведь с ними общие корни, общее наследие…

– Из-за которого на протяжении многих лет мы вели друг с другом междоусобные войны, – напомнил патриций. – В общем, вряд ли стоит рассчитывать на их поддержку. И это не совсем удачно, поскольку своей армии у нас, по сути, нет. Я, разумеется, человек весьма далекий от военного дела, но, насколько мне известно, для успешного ведения войны наличие войска – один из ключевых факторов.

Он обвел взглядом присутствующих.

– А все почему? – продолжал он. – Потому что Анк-Морпорк яростно противился введению постоянно действующей армии.

– Всем нам прекрасно известно, почему люди не доверяют армии, – откликнулся лорд Низз. – Толпы вооруженных людей слоняются без дела, не знают, чем заняться… и от этого у них появляются всякие странные идеи…

Головы дружно повернулись в сторону Ваймса.

– Ух ты! Кажется, я догадываюсь! – радостно воскликнул тот. – По-моему, вы говорите о Старине Камнелице! О том самом Ваймсе, который возглавил восстание городской милиции с целью принести в этот город хоть немножко свободы и справедливости! Ну точно, о нем и речь! Кажется, в то время Ваймс занимал пост командора Стражи… Гм, а ведь действительно занимал! Зато после того, как он сверг тирана-монарха, его ожидала заслуженная награда. Насколько мне помнится, его сначала повесили, потом четвертовали, а останки захоронили аж в целых пяти местах. Да, и еще. Этот знаменитый негодяй являлся предком нынешнего командора! Тогда как яблочко от яблони… – Постепенно маниакальная веселость оставила голос командора, сменившись рычащими нотками: – Отлично! С этим разобрались. Теперь к делу: у кого есть конкретные предложения?

Воцарилось легкое замешательство, сопровождаемое ерзаньем и покашливанием.

– Как насчет наемников? – наконец подал голос Боггис.

– Проблема с наемниками, – ответил патриций, – заключается в том, что они воюют, только когда им платишь. А если перевес не на твоей стороне, ты должен платить им еще больше, чтобы они случайно не переметнулись…

Силачия стукнул кулаком по столу.

– Патриоты мы или нет?! – рявкнул он. – Сами справимся!

– Конечно, – кивнул лорд Витинари. – Я как раз собирался договорить. Мы бы и сами справились. Дело за малым: найти деньги. Ведь сейчас мы просто не можем позволить себе нанять наемников.

– Как так? – поднял брови лорд Низз. – Разве мы не платим налоги?

– О, я так и думал, что мы непременно коснемся этой темы, – произнес лорд Витинари.

Он снова вскинул руку, и секретарь незамедлительно вложил ему в пальцы некий документ.

– Ну-ка, посмотрим… ага. Гильдия Убийц… Валовой доход за прошлый год: 13 207 048 анкских долларов. Уплачено налогов: сорок семь долларов двадцать два пенса плюс то, что при ближайшем рассмотрении оказалось гершебским донгом, эквивалентом одной восьмой пенни.

– Но все законно! Гильдия Счетоводов…

– Ну конечно же. Гильдия Счетоводов: 7 999 011 анкских долларов. Уплачено налогов: ноль долларов. Стоп, нет, вижу: они обратились с просьбой о возвращении переплаты в размере 200 000 анкских долларов.

– А получили мы, позвольте заметить, один гершебский донг, – заметил господин Обдери, глава Гильдии Счетоводов.

– Вы к нам лицом – и мы к вам лицом, – спокойно парировал Витинари.

Он отшвырнул бумагу.

– Налогообложение, господа, очень похоже на молочное животноводство. Главная задача: извлечь максимум молока при минимуме мычания. Но, должен признаться, в последнее время, кроме мычания, я не получаю ничего.

– Не хотите ли вы сказать, что Анк-Морпорк – банкрот? – осведомился лорд Низз.

– Именно. При том что в нем полно богачей. Хочется надеяться, что свои богатства они предусмотрительно тратили на закупку оружия.

– И вы попустительствовали этому оптовому уклонению от налогов? – прищурился лорд Силачия.

– А никто и не уклонялся. О нет, никто не прятался, не скрывался. Налоги просто не платили.

– Но это… это ужасно!

Патриций поднял бровь.

– Командор Ваймс?

– Да, сэр?

– Сделай одолжение, собери отряд своих самых испытанных людей и, действуя в тесном сотрудничестве со сборщиками налогов, ликвидируй задолженность по выплате налогов. Мой секретарь снабдит тебя списком самых злостных неплательщиков.

– Будет сделано, сэр. А если они окажут сопротивление? – Ваймс злорадно улыбнулся.

– О каком сопротивлении может идти речь, командор? На нашей стороне главы всех городских Гильдий. – Витинари принял из рук секретаря очередную бумагу. – Так, посмотрим. Первым в списке идет…

Лорд Силачия поспешно откашлялся.

– Гм, по-моему, слишком поздно заниматься исправлением прежних ошибок, – произнес он.

– Много воды утекло, – поддержал лорд Низз.

– Не будем беспокоить мертвецов, – добавил господин Кривс.

– Я-то свои налоги уплатил, – заметил Ваймс.

– Позвольте еще раз напомнить, как обстоит положение дел, – произнес Витинари. – Есть некий жалкий обломок скалы, на который претендуют сразу два народа. Мы не хотим воевать, но…

– Но патриоты мы или нет?! – взорвался лорд Силачия. – Если мы вступим в войну, то обязательно покажем этим…

– У нас нет флота. У нас нет войск. И денег тоже нет, – прервал его лорд Витинари. – Зато мы виртуозно владеем искусством дипломатии. Вы удивитесь, сколь многого можно добиться правильно подобранными словами…

– Но всякое правильное слово должно быть подкреплено острым клинком. Так оно лучше доходит, – криво усмехнулся лорд Низз.

Лорд Силачия опять грохнул кулаком по столу.

– Разговаривать с ними не о чем! Милорды… Господа… Мы должны показать, кто здесь хозяин! Надо срочно реформировать вооруженные силы!

– Уж не о частной ли армии идет речь? – встрял Ваймс. – Ну точно. И объявим конкурс. Кто купит себе больше плюмажей, тот и военачальник.

Лорд Ржав, дремавший на своем стуле, внезапно навалился грудью на стол так, словно сон наконец-то взял над ним верх. Однако лорд Ржав не спал. Хотя и говорил так, будто едва-едва сдерживался, чтобы не зевнуть.

– Военачальником станет тот человек, господин Ваймс, в чьих жилах течет благородная кровь и чьи предки столетиями вели за собой людей.

Это подчеркнутое «господин» прозвучало словно оплеуха. Ваймс даже дернулся. Хотя, если говорить по чести, какой из него сэр? Сэмом Ваймсом родился, Сэмом Ваймсом и умрет. Но для этих осененных предками людишек он – сэр Сэмюель.

– А, предки… – процедил Ваймс. – Ну да, разумеется. Вести людей на бойню должен именно тот, чьи предки тоже были жестокосердными, хладнокровными зас…

– Командор Ваймс, лорд Ржав… – прервал патриций, покачивая головой. – Давайте не будем ссориться. В конце концов, мы на военном совете. Что же касается личных войск, то это, разумеется, ваше древнее и неотъемлемое право. Помогать родине солдатами в годину нужды – одна из обязанностей всех благородных людей. История на вашей стороне. Прецеденты всем известны, и не мне их оспаривать.

– Война – это не игра в солдатиков, – отчеканил Ваймс.

– Но, командор Ваймс, – встрял Коренной, – ты же сам человек военный и должен…

Иногда люди привлекают к себе внимание криком. Есть и другие варианты: стукнуть кулаком по столу, а то и замахнуться на собеседника. Ваймс достиг того же эффекта, просто застыв. Он источал ледяной холод. Его лицо окаменело, как у статуи.

– Я не военный.

И тут Коренной совершил еще один промах: попытался обезоруживающе улыбнуться.

– Право, командор, а как же шлем, латы, все остальное?.. Суть ведь одна и та же, разве нет?

– Нет. Не та же.

– Господа, господа… – Лорд Витинари, разведя руки, уперся ладонями в стол, подавая тем самым знак, что совещание закончено. – Могу лишь повторить, завтра я буду обсуждать вопрос с принцем Куфурой…

– Я слышал о нем много хорошего, – кивнул лорд Ржав. – Строг, но справедлив. Можно только восхищаться результатами, которых он добился в некоторых отдаленных провинциях. Также он известен…

– Прошу прощения, но все это, как правило, говорится о принце Кадраме, – прервал его лорд Витинари. – А принц Куфура – его младший брат. Он прибывает сюда в качестве специального представителя своего прославленного брата.

– Он? Это ничтожество?! Бездельник! Лжец! Его неоднократно ловили на взя…

– Лорд Ржав, благодарю за весьма дипломатичное описание нашего гостя, – снова перебил патриций. – Однако взглянем фактам в лицо. Даже из самого сложного положения всегда есть выход. У наших стран много общих интересов. И, разумеется, Кадрам так же серьезно относится к проблеме, как и мы, ведь он послал не кого-нибудь, а собственного брата. Это кивок в сторону международного сообщества.

– В Анк-Морпорк прибывает столь значительная клатчская шишка? – насторожился Ваймс. – А почему я впервые об этом слышу?

– Пусть не покажется тебе это странным, сэр Сэмюель, но время от времени я в состоянии управлять этим городом без твоих советов и наставлений.

– Антиклатчские настроения сейчас очень сильны и…

– Какое бесстыдство! – обращаясь к Коренному, прошипел лорд Ржав тем особым аристократическим шепотом, от которого трясутся стены. – Сама кандидатура – это настоящий плевок нам в лицо!

– Уверен, Ваймс, порядок на улицах ты обеспечишь, – с нажимом произнес патриций. – В твоих способностях я нисколько не сомневаюсь. Официально принц прибудет по приглашению волшебников на церемонию награждения в Университете. Он стал почетным докторатом – или как там это называется. А после награждения состоится обед. Люблю вести переговоры с людьми, которые только что откушали в Незримом Университете. Они, как правило, стараются поменьше двигаться и согласятся на что угодно, если пообещать им желудочный порошок и стакан воды. А теперь, господа… прошу меня извинить…

Лорды и отцы города, тихо бормоча, по одному-двое покинули залу.

Приводя документы в порядок, патриций пробежался длинным тонким пальцем по граням бумажной кипы.

– Командор, должен заметить, ты делаешь все возможное, чтобы выставить нас в дурном свете.

– Но, сэр, вы же не допустите, чтобы эти лордишки и в самом деле набрали собственные армии?

– Закон им этого не запрещает, Ваймс. А они будут при деле. Каждое официальное лицо имеет право (а раньше фактически было обязано) предоставить людей, когда город в таковых нуждается. И, разумеется, каждый гражданин имеет право выйти с оружием в руках на защиту родного города. Учти это, пожалуйста, на будущее.

– Выйти на защиту – это одно. А положить жизнь из-за какого-нибудь болвана-военачальника – совсем другое.

Упершись костяшками пальцев в стол, Ваймс наклонился к Витинари.

– Видите ли, сэр, – продолжал он, – мне не дает покоя мысль, что прямо сейчас в Клатче кучка идиотов занимается тем же самым. «Пора разобраться с этими анк-морпоркскими подонками, оффенди!» – восклицают они, обращаясь к серифу. А когда все вокруг бегают с оружием в руках и рассуждают о войне, может случиться непоправимое. Вам когда-нибудь приходилось бывать в трактире, где собралась вооруженная до зубов толпа? О, можете не сомневаться, поначалу все очень вежливы по отношению друг к другу, но только до тех пор, пока какой-нибудь простофиля не глотнет из чужой кружки или не присвоит по ошибке чью-то сдачу. И вот уже в воздухе летают отрубленные носы, уши и прочие…

Патриций опустил взгляд на кулаки Ваймса – и смотрел на них до тех пор, пока командор не убрал руки с его стола.

– Ваймс, завтра ты должен присутствовать на Конвивиуме волшебников. Я посылал тебе напоминание.

– Но я ничего не по… – Перед внутренним взором Ваймса мелькнул кошмарный образ: рабочий стол, а на нем – горы непрочитанных бумаг. – А! – только и сказал он.

– Процессию возглавляет командор Городской Стражи в парадном мундире. Согласно древнему обычаю.

– Я? Во главе процессии?

– Именно. Очень… воодушевляющий образ. Символизирует дружеский союз между волшебниками и гражданскими властями, суть которого, осмелюсь заметить, сводится к обещаниям с их стороны выполнить любые наши просьбы при условии, что мы ни о чем их не будем просить. Одним словом, это твой долг, диктуемый традицией. И госпожа Сибилла согласилась проследить за тем, чтобы ты явился на церемонию свежим, умытым и чисто выбритым.

Ваймс набрал полную грудь воздуха.

– Вы разговаривали с моей женой?

– Конечно. Она тобой очень гордится. Согласно ее уверениям, тебя ждут великие дела. Наверное, она тебя во всем поддерживает.

– М-м… То есть… почти…

– Ну и отлично. Да, чуть не забыл. С убийцами и ворами я договорился, но во избежание всех прочих неожиданностей… Я почту за большую любезность, если ты проследишь, чтобы в принца не бросали яйца или всякие прочие неприятственности. Принц вряд ли обрадуется такому приему.

Стороны пристально следили друг за другом. Вражда была давней и закоренелой. Много раз они мерялись силой, были победы, были поражения. Но сейчас пахло паленым. Противники знали: сегодня все будет решено раз и навсегда.

Костяшки кулаков побелели. Башмаки нетерпеливо рыли землю.

Капитан Моркоу пару раз подбросил и поймал мяч.

– Ладно, парни, дополнительное время – и расходимся. И на сей раз играем без грубостей. Вильям, что ты там жуешь?

Великий Пихала скривился. Никто не знал, как его зовут. Не знали товарищи по играм. Даже его мама, скорее всего, этого не знала – впрочем, и он ее тоже не знал. Интересно, как Моркоу?.. Впрочем, неважно. Главное – попробуй кто-нибудь еще назвать его Вильямом, и бедолаге пришлось бы до конца дней своих питаться кашками да супчиками. Причем внутривенно.

– Жвачку, сэр.

– А своих друзей ты угостил?

– Не-ка, сэр.

– Тогда будь хорошим мальчиком, убери ее, пожуешь потом. Ну что ж… Гэвин, что там у тебя в рукаве?

Мальчишка, к которому Моркоу обращался, более известный под кличкой Подонок Гэв, даже не стал отпираться.

– Эт’ нож, господин Моркоу.

– Могу побиться о заклад, вот ты как раз принес ножей – на всех хватит.

– Точняк, господин Моркоу.

Подонок Гэв довольно ухмыльнулся. Ему было десять.

– Отлично! Выкладывай все в общую кучу.

Констебль Башмак с ужасом взирал на происходящее из-за угла. В переулке собралось с полсотни подростков. Средний возраст в годах: около одиннадцати. Средний возраст в единицах цинизма и злобности: около ста шестидесяти трех. Хотя в анк-морпоркском футболе голы были не целью игры, тем не менее с обеих сторон переулка соорудили ворота – используя испытанную временем технологию нагромождения разнообразных предметов в местах нахождения воображаемых штанг.

Сегодня одну штангу заменяла груда ножей, вторую – куча всевозможных тупых предметов.

Посреди толпы мальчишек, одетых в цвета одной из самых мерзких городских банд, стоял капитан Моркоу, небрежно перебрасывая из руки в руку надутый мочевой пузырь, который некогда, возможно, принадлежал какой-нибудь несчастной свинье.

«Может, пора бежать за подмогой?» – подумал констебль Башмак. Но капитан, похоже, чувствовал себя вполне комфортно.

– Э-э, капитан? – наконец решился подать голос Башмак.

– О, привет, Редж. Мы тут проводим дружественный футбольный матч. Парни, знакомьтесь, это констебль Башмак.

«Мы тебя запомним, легавый», – сообщили пятьдесят пар глаз.

Редж бочком вышел из-за угла, и глазам собравшихся предстала стрела: пройдя сквозь нагрудник, она на несколько дюймов торчала из спины Реджа.

– Небольшие неприятности, капитан, – доложил констебль Башмак. – Я подумал, лучше сходить за тобой. Налицо захват заложников…

– Иду немедленно. Ребята, прошу извинить. Поиграйте между собой, ладно? И надеюсь встретиться со всеми вами во вторник на пикнике. Поедим горячих сосисок, споем пару-другую гимнов.

– Угу, сэр, – отозвался Великий Пихала.