Постигающий Абсолют Павел
– Бевел, ну как, я нормально говорю?
– Да, вроде. Вы про всяких Чарли поменьше болтайте, и все будет отлично.
– Я же тебе не сказал еще! Я новому Чарли дал имя Арра. Как тебе?
– Гхм. Э-э-э, имя как имя, – как-то неуверенно сказал Охраняющий.
Блин, что – это имя тоже плохое? Не буду я менять больше! Плевать на Бевела.
Мы прошли усталые в нашу квартиру на втором этаже. За эти дни Мария сумела навести порядок в доме. Отмыла стены и окна. Откуда-то притащила несколько старых стульев. Деньги мы экономили.
– Лер, как успехи? – присела Прислуживающая.
– Сегодня проходили форму… Баоно, кажется. Мария, представляешь, там этих одиночных форм тьма тьмущая!
– Да, лер. Обучаться на мага очень тяжело. Я бы никогда не смогла.
– Я раньше думал, что Винстром очень строг. Теперь я понимаю, что это…
– Были еще цветочки? – вставил Бевел, который скинул легкие потные доспехи.
– Да, да. Это были еще цветочки!
– Фу, Бевел, сходи умойся.
– Вечно ты меня прогоняешь, – усмехнулся Охраняющий и вышел.
– Ты что, часто его прогоняешь?
– Было пару раз, лер, – странно заметила Мария.
Я вспомнил, как Прислуживающая пришла однажды ко мне в комнату полуголая.
– Мне брат говорил, что женщинам тоже нужны мужчины. Почему бы и не Бевел?
– Лер, это наше дело! – Мария покраснела.
Я пожал плечами.
– Вам-то не пора ли с женщиной? – с какой-то злобой спросила Прислуживающая.
– Э-э, ну… я пока не встречал красивых женщин. – Это было чистой правдой.
– А я некрасивая? – холодным тоном спросила Прислуживающая. Я посмотрел на Марию, не зная, что ответить.
– Конечно, ты самая красивая на свете, Мария! – пришел мне на помощь Бевел. – Только сердце у тебя холодное. Отказываешься согреть постель усталому воину.
– Да какой усталый? – Прислуживающая бросила тряпку в Бевела. – Ты же и тренировки забросил. Жирком заплывешь скоро. Подождите, вы надо мной издеваетесь? – подозрительно спросила девушка.
Мы с Бевелом засмеялись. Мария принялась гонять бывалого Охраняющего полотенцем. Меня, слава единому, не трогала. Хорошо быть Владеющим.
Следующим утром первое, что я увидел, были разноцветные пятна и кляксы. Я сначала подумал, что еще сплю. Только больно реально все выглядело. Потом я вспомнил, что Дердис нам говорила о таком. Мол, магия на самом деле везде. В комнату постучались.
– Да!
– Лер, вы проснулись? Завтрак уже готов, – девушка приоткрыла дверь и заглянула.
Я уставился на нее. Интересно, что это за странные огоньки на ней?
– Лер, что-то не так? – Мария начала поправлять одежду и волосы.
– А, да нет. Просто я магию начал видеть. Не думал, что так будет.
– Во мне тоже есть магия?
– Ага.
– Странно, я ничего не чувствую.
Я пожал плечами и принялся одеваться. Своими голыми телесами Прислуживающую не удивишь.
На первых двух уроках я по-прежнему засыпал. А вот у мастера Альбса было интересно. Я мог разглядеть форму Баоно, которую маг показывал нам. Плохо правда видел, но Виз сказал, что это нормально. Через неделю буду все видеть отлично.
– Слушай, а как отключить это? – спросил я шепотом.
– Никак, – Виз хохотнул. – Это на всю жизнь. Ничего, привыкнешь. Я вот быстро привык.
У Каннингема форма была немного другая, чем в учебнике. Я подумал, что маг неправильную форму создал. В них было много мелких различий. Толщина, длина, наклон.
Пока нашей задачей было правильно нарисовать, запомнить форму наизусть. Пара Обучающихся уже пытались плести сами. Иногда они звали Альбса проверить. И тот показывал им на ошибки. Маг не уставал повторять, чтобы мы не пытались колдовать самостоятельно.
– Мне не хочется отстраивать заново мой класс. Я уже привык к нему. Да и родителям вашим извещения о смерти тоже мне придется писать.
Даже Визирус проникся. Он как-то рассказал мне, что тоже пытался сам создать заклинание. И выбрал форму Тио со стихией огня. Что там произошло, он не сказал. После этого случая отец запретил ему баловаться магией и отправил в ЗУГ.
Дорогие мама и папа!
Пишу вам, чтобы рассказать о том, как я устроился в Геленквейле. Нам удалось по хорошей цене снять на год трехкомнатную квартиру почти в центре города. Мария все отмыла и принесла простую мебель. Бевел тоже часто помогает по дому. В остальное время Охраняющий постоянно сопровождает меня. Питаюсь я не хуже, чем дома.
Погода здесь стоит отменная. Дожди очень редко случаются. Идти до университета недалеко. С учебой у меня все хорошо. Учу магическую форму Баоно. Это такой красивый светящийся шар. Через несколько кварт мы будем изучать Зар – основную форму Удобряющих.
Я смог познакомиться с однокурсником по имени Визирус Кэллам. Он постоянно разговаривает, хороший парень.
С сожалением я вынужден сообщить, что годичные курсы значительно подорожали. Боюсь, что выданных вами денег не хватит нам на год проживания в Геленквейле. Прошу вас выслать хотя бы 50 серебряных.
С уважением, ваш сын Селин
Некрасивое письмо. Мы с Марией полдня убили, чтобы его составить. Несколько раз мне пришлось его переписывать на чистовик. Сам бы я написал намного лучше.
Глава 4
Через декаду Визирус завел знакомство с Мелиндой Тестарх, девушкой с короткой стрижкой и мужскими штанами. Сказал, что она ему понравилась. Спустя еще декаду Мелинда наконец с ним заговорила. Попросила подать упавший учебник. Виз сказал, что это настоящая победа. Я как-то спросил его, почему он упорствует? Кэллам сказал, что так интереснее.
– Чем тяжелее погоня, тем слаще добыча!
Я обдумал его слова. Наверное, тут есть смысл.
Учеба в университете шла своим чередом. Спустя три декады я смог наконец ощутить свой резерв. Как учила нас Дердис. И смог вывести наружу кусочек маны. Из него легко можно было вылепить какую-нибудь фигуру. В воздухе магия держалась недолго. Поэтому формы надо создавать очень быстро.
Мы изучили форму Баоно I ступени. Светящийся шарик. Мне нравилось смотреть на эту форму. Иногда я целыми вечерами разглядывал картинку в учебнике. Поэтому я и смог ее выучить. Правда, сделать сложнее, чем выучить. Мне все время казалось, что я вот-вот что-то пойму. Но понимание не приходило. Я как-то спросил про это Виза. Он удивился:
– А чего тут понимать? Баоно она и в Астрегоне Баоно. Создаешь форму как на картинке, питаешь маной, вот тебе и заклинание готово.
На половине наших участков мы высадили огурцы и помидоры. Вторая половина предназначалась для тренировки магии. У нас с Визом пока не получалось создать правильно даже Баоно. Не говоря уже про Зар I ступени. Эту форму мы начали изучать после Баоно.
Светящийся шар за кварту научились создавать где-то три-четыре студента. Это те, кто что-то умел в магии и до поступления. Обычно у новичка уходило полгода на первую форму и кварты две-три на следующие. Мастер Каннингем сказал, что тут зависит от хорошей зрительной памяти и умении лепить быстро правильные заготовки.
На основах магии Альбе начал нам рассказывать про то, из чего состоят формы. Одиночные. Это было очень сложно, но в то же время интересно. Какая-то часть отвечала за выбор стихии, какая-то за направление, форму, время работы и много другое.
Мы занимались в ЗУГе уже больше двух кварт. Мелинда стала иногда ходить с нами. Виз ее старался как-то развлечь. Больше всего проблем нам всем доставляли занятия по основам магии Каннингема. Каждый раз он рассказывал нечто новое. Приходилось все осмысливать заново. А создание правильной формы нам троим представлялось какой-то сверхзадачей. Я, Визирус и Мелинда еще ни разу не смогли создать форму, которая бы понравилась М’обучающему. Вроде бы и сам потом видишь недочеты. Но вот слепить ее с нуля быстро на самом деле очень сложно.
Я помню тот день. Случилось это во вторник первой декады на серую кварту. Каннингем нам на занятии рассказывал про наполнение формы силой. За это отвечала определенная часть формы. Сравнивал Баоно и Зар. Я весь день думал. И когда домой пришел, думал. Пока мозги не закипели. Я даже рассердился и нагрубил Прислуживающей. Мама говорила, что со всеми следует себя вести вежливо. Даже с низшими Прислуживающими.
– Мария, извини меня.
– Ничего, лер. Я даже удивилась, наверное. Иногда мне кажется, что вы ничего не чувствуете. А тут прям живой человек. Как моей прежний господин. Он, когда не в духе, ударить мог.
– Это же запрещено?
– Ну, я же Прислуживающая. Господин может бить меня.
– Не, я тебя не буду бить, Мария. А если вдруг ударю, можешь сама меня стукнуть.
– Да как же так можно?! Вам, господин, надо бить Прислуживающих. Хотя бы иногда. Так лер Калар делает. Не то совсем обленятся.
– Да? – я задумался. – Наверное, ты права. Если даже папа так делает…
Потом я вернулся в свою комнату. И решил нарисовать формы Баоно и Зар красками. Я взял с собой те краски, что отец привез с юга. Попользоваться ими я еще особо не успел. Так, пара набросков. Времени свободного мало.
Мне нравилось рисовать красивые картинки. Я всегда успокаивался. Жаль, что другие люди их не понимали. Я не сильно старался, поэтому успел сделать за один вечер. Когда я обводил форму Зар, мое внимание привлекла та часть, которая отвечала за наполнение маной. Так говорил Каннингем, по крайней мере. Тут меня будто что-то в голову ударило. Я взял рисунок формы Баоно и формы Зар и положил их рядом. Эта часть… Она красива. Но не до конца. Я грубо закрасил нарисованные формы и взял чистый лист…
– Лер, уже ночь. Я пойду спать?
– Что? – я глянул в окно. Темно, хоть глаза выколи. – Да, Мария, идите спать, – я широко зевнул и осмотрелся.
На столе ворохом лежали изрисованные листы бумаги. На каждом была нарисована отдельно часть наполнения. Здорово! Мне понравилось. Последний раз я так увлекался, когда рисовал одну из своих любимых картин. Я назвал ее «черный хаос прямоугольников». Мама не разрешила ее вешать в доме и спрятала в амбаре.
Когда я засыпал, мне первый раз пришла мысль. Мурашки пробежали по всему телу. То, что я так долго пытался понять. Из-за чего я сидел вечерами, глядя на картинки форм. Заснул я счастливый.
Заклинания красивы. Магия красива.
На следующий день меня разбудила Мария. Я поплелся в земельный жутко сонный. Но вчерашняя мысль четко звенела в голове. Магия красива. Только очень сложная. Чтобы увидеть красоту, надо много думать. Надо слушать Каннингема и читать книги про магию. Впервые мне не терпелось начать создавать форму. Но я понимал, что для того, чтобы создать красивую форму, мне надо очень сильно постараться.
Мелинда и Визирус уже находились в классе, когда я пришел. Хотя до начала еще есть время. Было заметно, что девушку уже с утра утомил Кэллам.
– Слушайте, мне вчера такая мысль в голову пришла! Магия, она же красивая! – сказал я.
Студенты помолчали.
– И? – спросил Виз.
– Что и?
– Ну, допустим, красивая. А дальше что?
Я не ожидал такого.
– Э-э, ну не знаю, – я не мог подобрать правильных слов.
– И чего в ней может быть красивого? – Мел пожала плечами. – Ты похоже вчера перетрудился, Селин.
– Да, наверное…
Грустно. Я ведь так хотел объяснить им, что магия на самом деле очень красивая. Они не понимали меня. Я же и забыл, что немного не такой. Надо думать, прежде чем говорить.
– Да ладно тебе. Я вот вчера слепил девушку из маны. Вот это вышло очень красиво. Тебе бы понравилось! Такие формы! В смысле фигура, – начал расхваливать Кэллам.
Мелинда фыркнула и вернулась за свою парту.
– Ну, опять ты все испортил.
– Извини, Виз. Тебе не надоело еще?
– Да я готов хоть всю жизнь этим заниматься!
После этого дня все мое внимание приковали формы. Я долго и обстоятельно расспрашивал Каннингема про все части заклинаний. Наверное, я слишком увлекся. Раньше спрашивать можно было во время всего занятия. Но сейчас мастер Альбе выделил четверть телла на вопросы в конце урока. В основном только я и спрашивал. Я все старался записывать.
– Что это нашло на тебя? – удивился Виз в первый раз.
– Нам же можно спрашивать?
– Можно, конечно. Только обычно ты молчишь.
– Я хочу узнать, поэтому и спрашиваю.
– Это связано с тем, что магия «красивая»?
– Да, магия красивая. Я хочу научиться красиво рисовать формы.
– Гхм-м. Ясно.
Вот опять. Я что-то не то сказал. Виз странно посмотрел на меня. И Мел тоже странно смотрела. Мария говорила, что если так будет, то надо сменить тему. Я подумал:
– Помидоры уже собирать надо. Созрели ведь.
– Да, это точно.
– Интересно, нам их разрешат забрать?
– Не-a, солдафон говорил, что все универу отойдет.
– Жаль.
Несмотря на удивление друзей… Наверное, я могу их так называть. Несмотря на это, я все равно продолжал выспрашивать Альбса на каждом занятии. Тот даже ждал вопросов и присаживался поближе ко мне. Что-то рисовал на доске. Я все записывал.
Я стал лучше видеть магию. Мог рассмотреть даже детали. И я заметил, что аура человека очень сложная. Раньше я думал, что она везде одинаковая. Но нет – существовали тысячи связей, частей разных форм и размеров. Как-то Виз сказал, что в голове самая сложная аура. Я не поверил сначала. Потом он подошел ко мне ближе, повернулся затылком.
– Смотри внимательнее. На детали смотри.
– Да не вижу я ничего!
– Ну-у, представь, что ты видишь дерево. Оно стоит очень далеко. Попробуй рассмотреть листик, а не дерево целиком. Мне так знакомый маг говорил.
– Хм-м.
Я не совсем понял, но все же попытался рассмотреть листик. И у меня получилось! Листики были такие маленькие, что голова пошла кругом.
– Но как мы их видим?
– Не знаю, – Виз почесал голову. – Это не ко мне вопрос.
На занятии практической магии мы изучали способы копить ману и хранить ее в предметах. Есть даже таблица веществ по тому, где лучше хранить магию. В обычном металле – золоте, железе, меди или бронзе – мана долго не держалась. Приходилось постоянно добавлять. Хорошо держало серебро. А лучше всего – адабро. Из этого металла Воюющие и М’воюющие делали накопители. Его вставляли в артефакты.
Еще Лаграно нам рассказала про ауру живых существ. Даже у животных есть аура. И мы можем влиять на нее магией. Обучающая сказала, что результат только может выйти непредсказуемый:
– Здоровая аура сильно сопротивляется изменениям. Например, растение. Чтобы изменить его цвет, надо воздействовать формой Зарво с определенными настройками. Если работать напрямую с аурой, это отнимет кучу сил и времени. Очень неэффективный способ. А уж с сформировавшимся растением практически бесполезно действовать напрямую.
Что уж говорить о человеке? Наш организм сопротивляется изменениям еще больше. М’лечащие, конечно, могут работать с аурой. Только это очень долгий процесс. Если вы не можете создать форму Аун или Аунко, не пытайтесь действовать напрямую. Вы можете только усугубить ситуацию. Формы для того и придуманы, чтобы не нанести вред неумением.
Еще Дердис показала нам особое зеркало. Обычное зеркало отражало только реальный мир. А это – еще и ауру человека. Так что можно рассмотреть свою собственную ауру головы. Полкласса тогда побежало смотреться в зеркало. Было забавно. Интересно, зачем оно нужно вообще? Еще существовали подзорные трубки, только необычные. Они приближали только магические линии, если смотреть особым зрением.
Я спросил М’обучающую, как мы можем видеть ауру головы. Многие из класса не знали того, что объяснил мне Виз. Дердис все подробно рассказала и показала. Про голову я не понял. Что-то о том, что ауру мы видим не совсем глазами, а с помощью глаз.
Меня почему-то заинтересовало это зеркало. На рынке я купил маленькое, всего в одну десятую шага зеркальце. В нем отражалась аура. Мария ругала меня за покупку. Да я и сам не знал, что с ним делать. Я немного поглядел в него, а потом забросил.
В один из дней середины белой кварты мы с Бевелом как обычно направились домой после занятий. Визирус пошел провожать Мелинду. Она жила в другой стороне. Виз потом еще возвращался домой через полгорода к вечеру. А уж ночью на улочках Геленквейла лучше не появляться. Так говорил Бевел.
Дома Марии не оказалось. Это было странно. Обычно Мария дожидалась нас, разогревала чай. На улице стало холодней.
Два дня мы не могли найти Марию. Бевел обошел полгорода, пока я был на занятиях. Рынок, прачечная, побывал у Оберегающих. Нигде Прислуживающую не видели.
На третий день к нам пришли от Оберегающих. Сказали, что нашли женщину по описанию, которое оставил Бевел. Мы тут же пошли с ним. Оберегающий I ступени был человеком высоким и стройным. Не то что я. Мария готовила очень сытно. Так что я немного поправился.
Мы наняли Перевозящего, так как сам Оберегающий ехал верхом. И покатили по улицам вечернего города.
– Вот то место, – показал Оберегающий. Рядом на улице стояла темно-красная повозка Хоронящих. Мы расплатились с извозчиком и пошли в переулок к группе Оберегающих. На земле лежало тело, закрытое тканью.
– Лер, вы сможете опознать тело?
– Да.
Оберегающий приподнял ткань.
– Это Мария. Наша Прислуживающая, – сказал я охрипшим голосом. Голова девушки была в крови, волосы слиплись. Из носа шла засохшая струйка крови.
Бевел выругался. Долго и с чувством.
– Ее обнаружили в помойной яме. Сильная травма головы. Вероятнее всего ограбление. Никаких денег при ней не нашли.
– Мария хотела в тот день на рынок сходить. Закупить продуктов, – тихим голосом сказал Охраняющий.
– Ясно, – Оберегающий что-то записал в книжечку.
– В таких случаях убийцу отыскать очень сложно. Хотите нанять М’ищущего?
– Сколько? – спросил я.
– Семьдесят серебряных.
– У нас нет таких денег.
– Ваше дело. Ответьте еще на несколько вопросов и можете идти.
– А тело?
– Вы желаете похоронить сами?
– Нет, пусть город занимается, – сказал за меня Бевел и потом пояснил: – Если убили бандиты или грабители, то платит за похороны Владеющий. Хорошо, задавайте свои вопросы.
Потом мы с Бевелом пошли в кабак. Охраняющий сильно напился. Мне пришлось его тащить до дома.
– Эхх, хорошая девка была, лер! Вот почему так? Только найдешь что-то и тут же теряешь?
– Не знаю, Бевел.
– Вы хороший лер, я знаю. Странный только. Вот, вам не жалко Марию?
– Жалко, Бевел. Мария хорошая.
– Да… Была хорошая. Эх, были бы у меня деньги здесь, я бы заплатил за Ищущего. Мне не жалко. Хорошая девка была. Вам-то незачем серебро тратить. Марию уже не вернуть…
– Ты прав. Марию уже не вернуть.
С тех пор Бевел замкнулся и ходил хмурый. Я тоже много думал о смерти. Чарли умер, а теперь Мария. Вот был человек и не стало. Думать об этом мне не нравилось. Я постарался уйти поглубже в изучение магических форм.
Теперь мы с Бевелом занимались хозяйством. Охраняющий научил меня немного готовить. Получалось ужасно. Но есть-то надо. Мы наняли Стирающую, которая раз в декаду на выходных забирала грязное белье. Без Марии очень тяжело. Свободного времени меньше. Охраняющему не нравилось работать по хозяйству.
Я послал домой второе письмо. Денег отец так и не прислал, зато мама написала ответ, где просила меня все подробно рассказывать.
Мама и папа!
Учеба сложная, но я стараюсь. Мне нравятся формы. Несколько дней назад погибла Мария. Оберегающий сказал, что это ограбление. Мы с Бевелом ходили на похороны. Мама, питаюсь я хорошо. И в университете у меня все нормально. Я же писал в прошлый раз.
Селин
Во-от! Другое дело. Красиво, ничего лишнего. Ответ будет не скоро.
Время шло, и постепенно я привык к новому распорядку. После учебы мы с Бевелом ходили вместе на рынок, закупали продукты. Торговался Охраняющий. Потом готовили ужин и еду в университет. Бевел стал разговаривать больше. Почти как до смерти Марии.
Я в свободное время занимался магией. Лепил красивые формы. Целиком у меня пока не получалось. Как-то я показал свой вариант Каннингему. Обучающий сказал, чтобы я делал в точности по учебнику. Такую форму я тоже плел на уроке. У нас с Визом не получалось. А вот у Мелинды получилось. Она умная.
Еще мне нравилось смотреть в зеркальце, которое отражало ауру. Было интересно смотреть на свою голову. Аура в этом месте очень сложная. И даже красивая. Мне такого никогда не создать. Жизни не хватит, чтобы перерисовать все листочки. Я смотрел в зеркало часто. И стал замечать сухие «листочки». Не знаю, как правильно это сказать. Веточки к листочкам были оборваны или очень тонкие, почти невидимые. Еще в центре головы у меня был шарик… Ну, как бы объяснить? Плохой шарик. Будто часть дерева засохла. Вместе со всеми веточками. Нашел я его не сразу. Сначала я думал, что так и надо. Но потом осмотрел другие участки ауры головы. И понял – это некрасиво. Шарик некрасивый.
Однажды вечером я лежал на кровати уставший. Долго лепил «правильную» форму Баоно. «Красивую» мне лепить больше нравилось, чем «правильную» из учебника. Уже половина студентов могли сделать Баоно, а некоторые и форму Зар. Поэтому надо было лепить «правильную».
Я взял зеркальце и отыскал в голове засохший листик. Наверное, мне следовало больше подумать в тот момент. Или хотя бы чуть-чуть подумать. Я зачерпнул силы из резерва и прикоснулся к листику. Я хотел сделать так, чтобы веточка к листику стала нормальной. Я почувствовал резкую боль. Потом меня поглотила тьма.
Очнулся я в своей постели. Открыл глаза. Голова болела.
– Лер, как вы?
– Во-ы, – просипел я.
Незнакомая женщина поднесла стакан к губам. Я жадно выпил.
– Сейчас я разбужу вашего Охраняющего.
Я глянул в окно. На дворе стояла ночь.
Зашел Бевел в домашней одежде.
– Лер, вы очнулись? Слава единому! Ваш отец бы с меня шкуру спустил.
– Да. Голова болит. Сколько времени прошло?
– Двое суток. Я сказал в университете, что вы заболели.
– Двое суток?!
– Да, я вызвал М’лечащего, когда не смог вас растолкать. Уж извините, пришлось ему заплатить пять серебряных.
– Что со мной случилось?
– М’лечащий ничего не нашел, – растерянно сказал Бевел. – Мы думали, вы нам скажете.
– …Ухаживающая, выйдите.
Женщина поднялась и молча вышла из комнаты.
Я был ужасно грязный. Хотя меня, судя по всему, обмывали.
– Ну я магией на себя воздействовал. Э-э-э. Там такие листики маленькие. Я хотел сделать, чтобы листики… излечились.
Бевел вздохнул.
– Лер, делайте что угодно. Только себя не угробьте.
– А что с тобой будет тогда?
– Ну, от меня тут все равно ничего не зависело. Но лер Велиостро вполне может изгнать меня с нолчьим билетом. Потом никто не возьмет меня Охраняющим.
– Ясно. Уж я постараюсь себя не угробить.
– То есть вы и дальше… эти свои листики?
– Да, я хочу, чтобы аура моя стала… красивой.
Бевел снова вздохнул.
– Ладно. Мы сейчас бульон разогреем. Похлебайте. Вам надо больше пить.
– Хорошо, Бевел.
– Да, и… Подумайте, что сказать друзьям.
С этими словами Охраняющий покинул комнату.
На следующий день я чувствовал себя сносно. Небольшая слабость. Много ел и пил. Бевел сказал, что я осунулся. Ухаживающей мы заплатили и отпустили. Голова болела не так сильно. Утром я снова поглядел в зеркало, но тот листик не нашел. Да и как найти, если их там сотни, тысячи, миллионы… Интересно, как там дальше?
Я взял с полки одну сложную книгу, которую мне дал Винстром. Очень трудная книга. Я там треть слов не понимал. Смысл и подавно. Я открыл том на случайной странице и чуть почитал. Потом закрыл. Нет, умнее я не стал. Жаль. Но все равно хочется сделать свою ауру красивой. Интересно, я так каждый раз буду валяться? Надо будет предупредить Бевела, чтобы не вызывал Лечащего. А то денег и так не густо.
Во второй половине дня меня навестили Виз и Мел. Я им рассказал, что у меня была лихорадка. Девушка расспрашивала с сочувствием. Визирус рассказывал всякие курьезы и слухи за эти два дня.
На следующий день я вернулся к учебе. Надо тренировать «правильную» форму Баоно. Прошло четыре кварты, а я так и не научился. Если бы я не занимался с «красивой» Баоно… Папа будет недоволен.
Зима здесь почти не ощущалась. У нас в это время иногда шел снег. А здесь – накинул курточку и все. Виз сказал, что к следующей, голубой, кварте будет холодней и может снег пойти. Мы с Бевелом прикупили себе зимнюю одежду. Охраняющий иногда уходил навестить могилу Марии.
Занятия в ЗУГе шли как обычно. А на выходных каждую декаду я отправлялся «поспать». Во второй раз я провалялся два дня. На следующей декаде – полтора. А на четвертый раз – всего несколько теллов. Я понял, почему терял сознание. Слишком много маны добавлял сначала. Бевел привык к моим закидонам и терпеливо ожидал пробуждений.
Наконец мне удалось на занятии сделать Баоно. Каннингем сказал, что я могу наполнить форму. Баоно уже начала рассыпаться, поэтому я тут же ливанул силы.
– Стой! – крикнул Альбе, но не успел.
Читать бесплатно другие книги:
