Наемник Залевский Сергей

12

Арнольди мастерски пришвартовал катер и, соскочив на причал, накинул веревочную петлю на деревянный столб.

Базер кряхтя перелез через борт и постоял, прислушиваясь, но никаких выстрелов и криков слышно не было. В окнах дома горел свет, и оттуда доносилась еле слышная музыка.

«Должно быть, все уже уладилось», – подумал шериф, однако все же достал пистолет и осторожно направился к дому. Арнольди тоже достал оружие.

Пройдя совсем немного, шериф едва не наткнулся на какую-то темную груду.

– Ты не видишь, что это, Дэнни?

– Нет, босс, темно, но выглядит неприятно…

Они подошли ближе и в свете, падающем из окон дома, рассмотрели пять мертвых тел, лежавших в разных позах. Они были одеты в черную кожу и походили на речных байкеров. Рядом валялись пистолеты и множество стреляных гильз.

На доме тоже были видны следы повреждений. Два окна на втором этаже оказались выбиты напрочь, а остальные были испещрены пулевыми отверстиями и только чудом еще не осыпались. Вдоль фасада валялась колотая черепица, а возле входной двери болтались расщепленные пулями перила.

– О, – наконец произнес Арнольди, – едва ли там кто-нибудь уцелел.

– Но музыка-то играет, – заметил шериф.

– Это не музыка, – шепотом сказал помощник, – это ночной канал Эс-ти-эс.

Осторожно обойдя трупы, полицейские приблизились к крыльцу и снова остановились.

– Сдается мне, что я чувствую запах жареного тритона, – сказал Арнольди.

– Да, на растительном масле.

Собравшись с духом, шериф поднялся по скрипучим ступенькам и толкнул дверь. В нос ударил аппетитный запах жареного мяса. Базер пошел на шум скворчащей сковородки и оказался на кухне.

– Руки вверх! – скомандовал он, направив пистолет на стоявшего у плиты человека.

– Все в порядке, шериф. Это я вас вызвал. Я Клаус Ландер, хозяин этого дома. Одну минуту, я только сниму мясо.

Ландер ловко разгрузил сковородку и бросил ее в мойку. На горячий металл капнула вода, сковорода злобно зашипела.

Шериф опустил пистолет, однако убирать его в кобуру пока не стал. Этот парень вел себя очень странно, и Базер решил быть начеку.

Между тем Клаус вытер руки тряпкой и, вытащив из шкафчика электрический фонарик, сказал:

– Ну вот, я готов все вам показать.

«Точно, у него не все дома», – подумал Базер.

– Ну хорошо, – сказал он вслух и, пятясь, вышел из кухни. И только под прикрытием вооруженного Арнольди решился повернуться к Ландеру спиной.

Все вместе они вышли на улицу.

– Ну вот, шериф, это первая группа, – сказал Ландер, осветив фонариком тела, которые полицейские уже видели. – Отсюда вся банда открыла огонь по моему дому, а когда я стал отстреливаться, они решили обойти дом с обеих сторон. Туда пошли трое, – Клаус посветил в сторону сарая, – а сюда четверо.

– Так здесь еще не все? – осторожно уточнил Базер.

– Нет, не все. Пойдемте задами, – предложил Клаус, и полицейские последовали за ним.

Осторожно ступая по покосившимся плиткам, они обошли дом и увидели еще два трупа.

– Это ты их застрелил? – спросил шериф.

– Нет, они затеяли перестрелку с той группой, что обходила со стороны сарая. В итоге – здесь убито двое, а на той стороне все трое.

– А куда делись еще двое, которые уцелели здесь? – спросил Арнольди.

– Да, – поддержал его Базер.

– Один вернулся к крыльцу и стал оскорблять своего вожака, а тот его пристрелил. Тогда второй уцелевший из этой группы решил добраться до водного мотоцикла самостоятельно и побежал туда. – Клаус махнул рукой в сторону предрассветного серовато-свинцового марева.

– И что? – спросил Арнольди.

– Он попал в рифовую яму и утонул. Я слышал, как он кричал.

– А кто убил вожака? Ты? – задал вопрос шериф, надеясь хоть в чем-то уличить Ландера. Он уже понял, что убиты те самые байкеры из банды Курца, которые работали на Солейн Гутиерос.

– Нет, в вожака стрелял один из раненых, когда понял, что тот их бросает. Вожака звали Курц, и, получив пулю в спину, он свалился в канал.

– И утонул?

– Почти утонул, но я вовремя подхватил его и привязал за ногу, а то бы его утянуло течением, – невозмутимо пояснил Клаус.

Полицейские помолчали, потом шериф убрал пистолет в кобуру и сказал:

– Ладно, пошли в дом. Будем составлять протокол, господин Ландер.

– А на тех троих смотреть не пойдете?

– Нет, и так все ясно. А ты, Дэнни, иди вызывай бригаду экспертов и все такое прочее… Будем сличать показания мистера Ландера с реальной картиной.

– Вы что же, шериф, не верите мне?

Базер промолчал, игнорируя вопрос, а когда они вышли к крыльцу, спросил:

– Небось все деньги угрохаешь на ремонт, а, солдат? Или бросишь дом?

– Нет, сэр, не брошу. Мне здесь нравится…

13

Прогулочные лодки, которые обычно с шиком проносились мимо, теперь притормаживали у причала Ландеров и проходили на самом малом ходу, чтобы лучше рассмотреть, что там происходит.

А посмотреть было на что. Катер шерифа, два красавца на подводных крыльях – из полиции города, два санитарных ботика и еще одно судно неизвестного происхождения.

Поскольку маленький причал не мог принять всех, суда стояли вдоль берега на якорных стоянках.

Тела двенадцати бандитов были уже сфотографированы, собраны и уложены в ряд перед домом. Удалось найти даже того, который угодил в яму. Клаус точно указал место, и полицейские с помощью багров сумели достать тело.

Клаус выдержал уже несколько допросов, которые поочередно снимали полицейские, прокуратура и еще какие-то господа в штатском, к которым все относились с подчеркнутым уважением. И все это, не считая подробного письменного объяснения для шерифа Базера, дежурство которого закончилось три часа назад.

Солнце стояло уже высоко, однако из-за этого чрезвычайного случая уехать домой шерифу было никак нельзя.

– Итак, мистер Ландер, давайте последний раз – устно, но с самого начала, – сказал человек в штатском, к которому все обращались «сэр» или «полковник Ирвин».

– Вчера утром я сидел на причале и ловил тритонов. Мимо проезжали эти парни и остановились, чтобы взять у меня в долг сто кредитов.

– Они так и сказали – «в долг»?

– Точно сказать не могу, сэр. Или так, или как-то иначе. Поначалу я не обратил на это внимания.

– И что же вы им ответили?

– Я отказал им, сэр.

– А на каком основании?

– У меня здорово клевало, сэр, а чтобы дать им сто кредитов, мне пришлось бы идти в дом. В общем, мне не хотелось прерывать ловлю. – Понятно, и что потом?

– Потом один из них стал, извините, мочиться на мой поплавок. Зачем он так поступил, я не знаю, но на всякий случай я пресек это дело.

– Каким же образом?

– Удилищем, сэр. Взмахнул и раз – концом по концу…

– О! – Брови полковника Ирвина взлетели на лоб. – Довольно жестоко…

– Что делать, сэр, это мой причал. Я ловлю здесь тритонов, которых буду есть, и поэтому не потерплю, чтобы кто-то справлял нужду прямо в воду.

– Я вас понимаю, мистер Ландер. Ну и что же было дальше?

– А дальше, сэр, эти парни на меня здорово разозлились. Они даже достали пистолеты и хотели меня застрелить, но дело происходило при дневном свете, и они решили приехать ко мне к десяти часам вечера.

– Хорошо, с этим все понятно. Объясните мне одно: когда шериф Базер приехал сюда, вы жарили тритона. Так?

– Так точно, сэр. Отличный тритон, у меня осталось еще немного…

– Я не об этом, мистер Ландер. Вы, убив двенадцать человек, преспокойно взялись за жаркое.

– Ну, я застрелил, может быть, трех из них – не больше. Остальное они сделали сами. А за жаркое я взялся не сразу, сэр. Сначала я позвонил шерифу, а уж потом пошел на кухню.

– Извините, сэр, – к полковнику Ирвину подошел один из его подчиненных, – распишитесь вот здесь и здесь.

Полковник взял протянутую авторучку и, поставив свои закорючки, вернулся к беседе.

– Значит, стрелять в людей и после этого преспокойно кушать – это нормально?

– Ах, вот вы о чем, – понял наконец Клаус. – С этим все просто, сэр. Я был на войне целых четыре года и приехал только позавчера. Видимо, привычки еще остались.

– Наемник?

– Ну конечно, сэр. Бристоль ведь ни с кем не воюет.

Полковник помолчал. То, что ему не сообщили о Клаусе Ландере такой важной информации, было явной недоработкой его службы.

«А я-то, как дурак, пытаю его, ожидая, что он окажется психом. А тут все просто – четыре года на войне».

– Ну что же, мистер Ландер, раз вы прибыли домой прямо с фронта, это многое объясняет. Извините меня, я-то думал, вы шизик.

Полковник Ирвин улыбнулся. Этот парень ему нравился, хотя и было в его глазах что-то неуловимо пугающее.

– Я ведь в молодости тоже провел полгода в наемниках, – признался Ирвин. – А потом ушел. Ночью к нам подобрались истребители, и из всего взвода уцелел только я.

Полковник грустно улыбнулся.

– Сэр, вертолет! – крикнул полицейский в форме, указывая куда-то на горизонт.

– Это пресса, немедленно запакуйте трупы! – распорядился полковник Ирвин.

– Мы не успеем, сэр!

– Тогда хотя бы накройте.

Все полицейские бросились накрывать тела пластиковыми мешками, в этом им помогали эксперты. Они успели сделать все вовремя, так что, когда вертолет завис над домом Ландеров, фотографировать было нечего.

Вертолет повисел в воздухе, а затем резко спикировал к спрятанным телам и мощным потоком воздуха разметал мешки в разные стороны.

Сверху зачастили вспышки фотоаппаратов, стало ясно, что битва проиграна.

Осыпаемый яростными ругательствами представителей всех служб правопорядка, вертолет отошел на пятьдесят метров и завис над болотом. Из открытой двери высунулся человек и стал махать рукой.

– Нет-нет, этому здесь делать нечего! – крикнул Ирвин. – Кто-нибудь, напугайте его!

– Сейчас сделаем, сэр! – вызвался Базер.

Он выхватил пистолет и выстрелил в сторону журналистского вертолета. Махавший рукой человек вывалился наружу, а вертолет начал спешно набирать высоту.

– Ты что наделал, шериф?! – каким-то замогильным голосом завыл Ирвин. – Да за убийство этого шута нам не сносить головы! Это же Пертье!

– Этого не может быть, сэр. Моя пуля прошла в нескольких метрах от него, – оправдывался побледневший Базер.

– Скорее, может быть, он еще жив! – крикнул кто-то, и все побежали на болото спасать Эгона Пертье, самого известного ведущего скандальных хроник.

«Хоть бы он был жив, хоть бы он был жив…» – повторял про себя полковник Ирвин, пока бежал к месту происшествия.

Впереди показалась большая лужа, где на подстилке из плотных водорослей лежало тело журналиста. Не жалея ботинок, люди полезли в воду, но, едва дотронулись до неподвижного тела, оно ожило.

– Не… надо… – прохрипел Пертье.

– Он жив! Он еще жив! – загалдели все.

– Пропустите меня! – потребовал полковник. Все тут же расступились, и Ирвин, склонившись над журналистом, спросил: – Куда вас ранило, Эгон?

– Пусть все… отойдут… – слабо отозвался несчастный.

– Выйдите все из лужи! – приказал полковник. «Спасатели» тотчас разбежались, и он остался с умирающим один на один.

– Полковник, я не буду пускать в ход те снимки, что успел сделать… – все так же тихо сказал Пертье.

– Не думайте об этом. Куда вас ранило?

– Но только с одним условием, – продолжил Пертье уже громче, – если вы дадите мне поговорить с Клаусом Ландером. Короткое интервью, и все…

– Так ты не ранен, мерзавец?!

– Я предлагаю дело, сэр, – сказал Пертье, поднимаясь из лужи.

14

Все тела были погружены на санитарные боты, и следственные бригады стали возвращаться на свои суда.

Карабкаясь по хлипким аварийным трапам, полицейские чиновники держались за свои портфели и неловко перелезали через борта. Они радовались, что дело оказалось простым и очевидным.

Возле дома остались только Эгон Пертье и Клаус. Они беседовали, сидя на крыльце, в то время как вертолет Эгона поджидал его на болоте.

– Ну, Дэнни, пора наконец и нам уходить, – сказал шериф Базер и, сплюнув на дощатый настил, направился к своему патрульному судну.

– Подумать только – убить двенадцать человек и остаться при этом совершенно чистеньким, – удивлялся Арнольди.

– Ну, положим, они и сами были еще те дурни – это раз. А насчет чистенький или нечистенький – это мы еще посмотрим.

Тем временем полицейские суда подняли якоря и начали разворачиваться. Выстроившись одно за другим, они включили мигалки и помчались, осыпая брызгами пристроившиеся позади них санитарные катера.

Патрульному судну шерифа досталось место у причала, поэтому они с Арнольди без особых усилий перебрались на палубу. Там шериф сказал:

– Подыши еще немного свежим воздухом, Дэнни, мне нужно поговорить по телефону.

– Я лучше схожу в гальюн.

– Как хочешь.

Базер прошел в дежурную каюту, снял трубку и набрал номер.

– Секретарь мадам Гутиерос.

– Это Базер.

– Мадам занята.

– Это срочно.

– Хорошо, мистер Базер, я вас соединю.

Через несколько секунд в трубке зазвучал голос Солейн:

– Базер, это вы?

– Да, мадам.

– Что случилось?

– Я только что с дежурства. В пригороде на канале была перестрелка. Убито двенадцать человек – все они речные байкеры. Руководил ими некий Курц.

– Зачем вы все это мне говорите, Базер? – Голос Солейн звучал на фоне негромкого плеска воды – мадам принимала ванну. Базер попытался представить, как она при этом выглядит.

– Просто я решил сообщить на всякий случай.

– Наверное, шериф, мне стоит быть с вами откровеннее.

– Как скажете, мадам.

– Хорошо, приезжайте ко мне в офис к шести часам.

– Обязательно, мадам.

Попрощавшись с Солейн Гутиерос, Базер позвал помощника. Тот выбрался из гальюна и, встав к штурвалу, спросил:

– Звонили домой, босс?

– Не твое дело, – буркнул шериф и прилег на диванчик.

Он думал о том, что опять не успеет отдохнуть после дежурства, ведь к шести уже нужно быть у мадам. Наверняка разговор пойдет о серьезных вещах, и Базеру хотелось иметь ясную голову. А какая тут ясная голова, если он даже заснуть без спиртного не сможет?

Арнольди запустил двигатель и, лихо развернув судно, повел его в сторону города.

– А полковник Ирвин, он из федеральной полиции? – спросил Дэнни.

– Да, – нехотя отозвался Базер. Он невольно репетировал предстоящий разговор с Солейн.

«Красивая богатая стерва, – ухмылялся шериф, – она думала, я ничего не знаю про ее рэкет…»

Про нападение на контору Кеннетов, занимавшихся морским промыслом, и поборы с развлекательных местечек в Риордо шериф знал давно. Мадам Гутиерос была человеком дела, поэтому, отстояв бизнес покойного мужа, она приступила к строительству своей собственной империи.

Красавице Солейн не давали покоя лавры Зико Торичелли, который «доил» весь юго-запад города. Зико был крутой мужик. В нем бушевала агрессия, и он из принципа не занимался ничем, кроме рэкета. Это была живая работа с людьми, а работать с людьми Зико любил.

– Эх, когда-нибудь и я накоплю на такую же лодку, какая есть у вас, босс, – произнес Арнольди, мечтательно глядя на канал.

Шериф недовольно покосился на помощника:

– Дэнни, а тебе никто никогда не говорил, что ты дурак?

– Только вы, босс.

– Этого достаточно.

15

Базер довольно часто приходил в офис к мадам Гутиерос, и все-таки его всякий раз тщательно обыскивали и даже проводили через испарительную камеру, чтобы проверить, не проносит ли он отравляющих веществ.

Поначалу шериф относился к этому с пониманием, но со временем эта процедура стала его обижать. Базер считал, что он достоин большего доверия.

В сопровождении двух секьюрити шерифа подняли на лифте и передали следующей паре. Система охраны в штаб-квартире мадам Гутиерос была столь строга, что даже охрана имела разные степени допуска.

Вторая пара сопровождающих передала Базера лично мистеру Ханну, который имел доступ к самой мадам Гутиерос.

– О, вот и наш добрый друг! – улыбнулась Солейн и даже встала из-за стола, словно Базер был какой-то шишкой.

Шериф насторожился. Раньше ему таких почестей не оказывали. Усевшись на предложенное место, он огляделся – огромный кабинет мадам снова подвергся переоформлению.

Теперь он выглядел немного светлее и от этого казался уютнее.

– Как вам мой кабинет? – Солейн широко улыбнулась, и шерифу снова подумалось, что это неспроста.