Пришелец с планеты Земля Краянский Антон

– Аварийный тахионный маяк отключили? – Резко спросил Патрик.

– Обижаете, шеф.

Патрик резво вскочил, начисто игнорируя лишние килограммы.

– Прости Хэнк, мне надо провести инвентаризацию груза.

***

Андезитовые массивы дышали сыростью. Горькая пыль набивалась в горло, заставляла плеваться, кашлять. Робот-бур прогрыз новое ответвление рудника. Теперь на разведку шли люди.

Максим плёлся за стариком Сэмом, стараясь не потеряться в облаках пыли. Свет фонарей с трудом пробивал себе дорогу. Несколько рабов тащили нейтронный детектор для просвечивания пород. Геологический спутник сулил богатые залежи бериллия.

– Макс, возьми геологический молоток, и отколи несколько кусочков породы в разных местах, – попросил Сэм. – Господам геологам нужны образцы для исследований.

Максим молча отправился выполнять поручение. Мир подземелья постепенно становился привычным. Родители посещали сон реже, притуплялась боль. На почве, опустошённой горем, прорастали огоньки ненависти.

Ненависть искала объекты приложения. Временно вакансию врага №1 занял надсмотрщик Гарри. Молодой, не пресытившийся жестокостью. Электрошокер Гарри работал с предельной нагрузкой. Рабы вокруг него умирали с завидной частотой. Начальство периодически делало выговоры, но Гарри ценили за умение внушать страх и повиновение.

Максим столкнулся с Гарри в первые дни жизни на руднике. С непривычки не мог держать нужный темп работы. Как-то остановился отдышаться. И получил удар током. Разрядник шипел, искрился. Сквозь тело бежали рвущие на части заряды.

– Ещё раз остановишься, и я поджарю тебе мозги, – пообещал Гарри.

Максим не стал проверять серьёзность обещания. Для себя решил, что подобное прощать не стоит. Но тупая скотина вроде Гарри явно не годилась в главные виновники. Мозг сверлили два вопроса: 1) кто виноват в гибели корабля; 2) почему в самом дальнем уголке галактики, у цивилизованного народа существует рабство. Вопросы упрямо требовали ответов. Времени на размышления хватало с избытком.

Максим осторожно подошёл к стене туннеля. Выбрал удобный выступ, размахнулся молотком. Луч нашлемного фонаря скользнул по каменному монолиту. Глаза кольнул зеленоватый блеск. Зубец молотка застыл в сантиметре от цели.

Максим опустил молоток. Присмотрелся – призрачные зелёные светлячки не исчезали.

– Что за странная порода? – тихо произнёс мальчик.

Камни не спешили делиться тайной. Максим провёл ладонью по стене: шершавая, с гладкими вкраплениями. Поверхность стены поддалась под нажатием ладони, каменная масса с рычанием рухнула в пустоту. Следом, не удержав равновесия, покатился Максим. Неведомый провал встретил серией тычков. Короткое падение закончилось ударом по рёбрам, боль вышибла воздух из лёгких.

Максим с трудом приподнялся. Кости ныли, будто прошли через молотилку, липко кровоточили ссадины, рабочий комбинезон превратился в рваные лоскуты. Фонарь чудом уцелел.

– Эй, Макс! – послышался тревожный голос Сэма. – Ты цел?

– Почти. Ободрался здорово, но вроде бы ничего не сломал.

– Стой на месте. Сейчас принесу верёвку.

Максим огляделся. Луч фонаря тонул в смолистой черноте, изредка выхватывая нечёткие силуэты, похожие на колонны. Любопытство взяло вверх над болью. Максим медленно поковылял к ближайшей колонне. Из темноты постепенно проступил исполинский столб.

Приблизившись, Максим легонько коснулся столба. Кто знает, вдруг таинственные колонны хрупкие, как проклятая стена? Но древний монолит рушиться не собирался. Пальцы нащупали сеть ровных, продольных желобков. Слишком ровных. И колонны слишком прямые, словно подпирают купол исполинского храма. Древний храм корпоратов? Вряд ли.

Максим отступил назад. Впервые за месяцы рабства сердцем овладел жгучий восторг. Восторг от неизвестного. Детское воображение ваяло картины древних цивилизаций, героев, правителей. Обязательно похожих на людей. Гордых и прекрасных, как античные боги.

Действительность иногда превосходит фантазии. Под ногу предательски подвернулось что-то гладкое, выпуклое. Максим растянулся на камнях. Сквозь луч фонаря на Максима смотрели две пустые глазницы черепа. Суеверный, слепой ужас седых времён выдавил из горла крик, заставил отпрянуть назад. Сердце дрожало туго натянутой струной.

Череп лежал на месте, явно не собираясь вырваться из объятий смерти. Вспомнились слова отца: «Не бойся мертвецов, бойся живых». Так успокаивал отец ещё шестилетнего Максима, после случайного просмотра мистического фильма. Действительно, что ему сделает этот кусок кости? Надсмотрщик Гарри куда опаснее.

Пытливый ум подметил, что череп больше человеческого. Голова великана, да и только. Максим заставил себя подойти ближе. Любопытство и страх сошлись в жестоком поединке. Неведомый гигант ждал. Ждал две тысячи лет.

Что произошло потом, Максим объяснить не мог. Сиреневая вспышка поглотила, пронзила насквозь. Ушли ощущения. От тела остался испуганный разум.

Разум бился в пустоте, пытаясь найти точку опоры. Пространство, время, материя – где всё это? Максим старался ощутить тело. Но тело не спешило отзываться.

– Не бойся.

Голос шёл ниоткуда. В пустоте мелькнула голубоватая искра. От искры исходило тепло, спокойствие.

– Кто ты? — обратился Максим к голосу.

– Тот, кто ждал встречи с разумом. Приветствую тебя, разумный собрат.

– И я тебя приветствую. Но не мог бы ты отпустить меня? – Гордость не позволила Максиму признаться в паническом страхе.

– Поверь мне, я не причиню тебе вреда. Наша раса давно ищет разумных существ во вселенной. Тысячи лет мы блуждали сквозь пространство, но так и оставались в одиночестве. Только изредка встречались зачатки первобытного разума. Тогда на разных планетах, что могли привлечь разумных, мы построили Храмы Разума. У каждого храма есть хранитель, добровольно оставивший физическую оболочку. Я – один из хранителей.

– Ты – призрак? – удивлённо спросил Максим.

– Используемое тобой понятие мне не совсем ясно.

– Ну… Твоё тело мертво, но разум продолжает существовать?

– Да, именно так. Я – ментальный модуль некогда живого мозга. Теперь меня сохраняет машина, сокрытая глубоко под храмом.

– И чего же ты хочешь от меня, хранитель?

– Передать знания нашей расы.

Максим снова попытался вырваться из пустоты. Тщетно. Проклятый сиреневый туман держал цепко. А что если принять предложение инопланетянина? Знания могут пригодиться. Вот только редко что-то даётся просто так…

– И что ты попросишь взамен? – недоверчиво спросил Максим.

– Ничего. Я чувствую сомнение и страх. Поверь, собрат, наша раса давно отвергла насилие. Нам чужда корысть. Возможно сейчас, когда мы с тобой разговариваем, нашей расы уже нет. Ещё в те времена, когда создавались храмы, мы медленно угасали. Миллиард лет (ваших лет) – долгий срок.

– Вашей цивилизации миллиард лет?! – восторженно воскликнул Максим. В поединке любопытства и страха перевес получило любопытство.

– Возможно и больше. Не все наши хроники сохранились. Наша раса – не самая старая. Когда-то мы нашли руины более древней цивилизации, возможно одной из первых цивилизаций вселенной. Мне приятно беседовать с тобой собрат, ты скрасил моё одиночество. Но примешь ли ты мой дар?

– Да, приму, – решительно ответил Максим. Почему-то инопланетянин вызывал симпатию. Хотя людям издавна свойственно недоверие к иным формам жизни. Не внушает ли он симпатию телепатически? Максим не знал ответа. В любом случае терять ему нечего. Кроме жизни.

Тёплый поток деликатно влился в сознание. Помчались образы: картины чужих миров, структура материи, недра звёзд. Максим видел великое таинство – зарождение жизни. Видел, как термоядерный шквал сверхновой звезды плавит дремлющую в холодном забытьи ледяную туманность. Как сплетается остывший органический пар в нити жизни.

Видения неслись дальше. Фундаментальные процессы сменились техническими описаниями. Максим видел диковинный генератор, черпающий энергию из вакуума. Поражали грандиозностью астроинженерные сооружения: необъятные пространства орбитальных городов, астрономические размеры преобразователей пространства. Поток знаний нарастал. Маленькая струйка превращалась в бурную, ревущую реку. Сознание захлёбывалось, растворялось. Максиму порой казалось, что он исчез, умер, потерял навсегда своё Я.

Поток оборвался. Что-то хлестнуло, вышвырнуло сознание из сиреневого тумана.

– Прощай, собрат, – послышался затухающий голос. – Храни дар и распорядись им разумно.

Камни неприятно давили на лицо. На губах ощущался горький вкус пыли вперемешку с солоноватым привкусом крови. Максим обрёл тело. Оцепеневшие мышцы с трудом повиновались.

– Макс! – услышал Максим крик Сэма. – Макс! Ты где? Я принёс верёвку.

– Я здесь, – хрипло отозвался Максим. – Сейчас подойду.

Старик Сэм приказал мальчику обвязаться верёвкой. Несколько энергичных рывков выдернули Максима из пещеры.

– А ты везучий парень, – сказал Сэм, осмотрев Максима. – Ушибов и царапин на десятерых, но ни одного перелома. Ладно, пойдём отсюда. Образцов мы набрали достаточно.

Максим молчал весь обратный путь. Мысли возвращались к пережитому. Интересно, как тот инопланетянин провёл тысячи лет в одиночестве? Он говорил, что разум его сохраняется машиной. Виртуальная реальность? От напряжения у Максима разболелась голова. Оставалось надеяться, что таинственный дар не содержит какого-нибудь смертельного подвоха.

– Не бойся, собрат, — родились в мозгу беззвучные слова. – Ты достоин дара. Он поможет тебе. А теперь ещё раз прощай. Радиус действия телепатического сигнала ограничен…

– Прощай, пришелец, – прошептал Максим. – Жаль, что я не узнал тебя лучше.

***

Планета Авалон славилась мягким климатом. Тёплые моря, отсутствие зловредных организмов, буйная растительность, воздух хрустальной прозрачности. Корпорация «Северная Корона» планету использовала для переговоров: благодатный климат располагает к уступчивости.

Бернард Льюис, глава «Северной Короны», молча глядел в панорамное окно, наслаждаясь безмятежным морским пейзажем. Лазуревый отблеск освещал каштановые волосы, отражался в больших карих глазах, оттенял худощавую фигуру.

– Дорогой Бернард, вы ведь вызвали меня не пейзажами любоваться? – осведомился сидящий позади в кресле, лысоватый, полный человек. Дорогой костюм с трудом сдерживал напор упитанной плоти.

Бернард резко повернулся на каблуках.

– Ну что вы, Джеральд. Я просто отвлёкся, вы уж простите мою слабость. Вы ведь слышали о плачевных делах нашего коллеги Валентайна?

– Ходят разные слухи. Говорят, пираты здорово потрепали флот «Пояса Ориона». – Джеральд коротко засмеялся. – Транспортному Межзвёздному Союзу это на руку. Придётся Валентайну заказывать у нас новые корабли.

– Разумеется, как глава корпорации вы сразу увидели выгоду. Но я вижу большее.

– Не поделитесь вашим озарением? – слегка саркастично спросил Джеральд.

– О, разумеется, – с лёгкой улыбкой ответил Бернард. – Как вы смотрите на то, чтобы покончить с «Поясом Ориона»?

– Если вы думаете втянуть ТМС в войну, то обратились не по адресу, – жёстко ответил Джеральд. – Мы не слишком любим «Пояс Ориона» за излишнее стремление к экспансии и доминированию, но война не в наших интересах.

– Нет, я не собираюсь действовать столь грубыми методами, – снисходительно ответил Бернард. – Вы сами только что упомянули о пиратах. Что вы о них можете сказать?

– А что о них можно сказать? Опасный сброд, который давно пора уничтожить.

– Вот именно! Ключевое слово здесь – «опасный». Пираты уже несколько месяцев громят патрульные силы «Пояса Ориона». Говорят, у них появился новый лидер. И если он умудряется побеждать патрули с тем хламом, который у них в качестве оружия, то что он сможет сделать, имея современное оружие?

Джеральд удивлённо посмотрел на Бернарда. Пальцы нервно впились в кожаные подлокотники.

– Я не ослышался? Вы хотите вооружить пиратов?

– Разумеется, не серийными боевыми кораблями нашего производства, – успокоил Бернард. – Но что если на пиратских корытах появятся новые двигатели, современные орудия, торпеды? Можно подкинуть им оборудование, техническую документацию. Говорят, у пиратов хватает квалифицированных специалистов.

– Дерзкий план, – задумчиво ответил Джеральд. – Но если всплывёт факт нашего сотрудничества с пиратами…

– Вот потому-то я к вам и обратился, достопочтенный господин Стефенсон, – слегка заискивающим тоном произнёс Бернард. – У вас есть непревзойдённые специалисты в области транспортных коммуникаций. Ваша корпорация вполне может направить транспортные корабли по такому маршруту, который гарантированно приведёт их в руки пиратов, но не вызовет подозрений. Для надёжности их можно разукрасить опознавательными знаками «Пояса Ориона».

– Гм… Пожалуй, вы правы, Бернард. В наших силах организовать подобную поставку. Но вы задумывались над тем, что будут делать пираты в случае победы над «Поясом Ориона»? Они могут направить оружие против нас, особенно получив ресурсы «Пояса Ориона».

Бернард выудил из внутреннего кармана пиджака флакон с экстрактом корней инферуса3, поднёс к носу, с наслаждением вдохнул стимулирующие пары. Горько-сладкий аромат заполнил комнату. Джеральд поморщился:

– Вы используете эту дрянь? Вот уж не думал.

– Эта «дрянь» обостряет восприятие, ускоряет мыслительные процессы. Вернёмся к пиратам. Да, они могут обратить оружие против нас. Но для начала им необходимо победить «Пояс Ориона». А это займёт не один год. Пираты могут и проиграть.

– Думаю, поражение пиратов не в наших интересах, – осторожно заметил Джеральд. – Опять же, могут всплыть факты…

– Не переживайте, даже если пираты потерпят поражение, «Пояс Ориона» будет настолько ослаблен, что коллеге Валентайну очень долго будет не до нас. К тому же, ослабленного врага можно и добить…

– Только без участия ТМС! – запротестовал Джеральд.

– Как вам угодно. Если же победят пираты, всегда можно найти способ устранения их лидера. Например, внедрить к пиратам нашего человека.

– И у вас есть на примете такой человек?

– Да, есть несколько кандидатов. Все великолепно обучены, безоговорочно преданы, и отличные убийцы.

«Как бы эти убийцы потом не добрались до меня», – подумал Джеральд. А вслух добавил:

– Наши спецслужбы тоже могут предоставить людей с подобной подготовкой. Если понадобится.

Бернард про себя усмехнулся. От него не ускользнул двойной смысл сказанного.

– Великолепно. Значит, можем приступить к составлению детального плана наших совместных действий?

– Можете считать, что мы подписали соглашение, – немного грустно ответил Джеральд.

***

– Посмотрите на это, шеф.

Бартоломео указал на аккуратно сложенные металлические ящики.

– Контейнеры для оружия, – ответил Патрик.

Пираты, или как они себя называли – свободные граждане галактики, ликовали. В руки приплыла самая крупная, самая лёгкая добыча в истории. Пиратский рейдер случайно наткнулся на караван из сотни гигантских транспортников. Слабая охрана насторожила – не ловушка ли? Пары корветов и горстки истребителей маловато для такой армады. Закамуфлированные боевые корабли?

Корветы не дали командиру рейдера поразмыслить: нейтронные заряды огненным пунктиром ударили в защитное поле. Преимущество в скорости спасло зазевавшихся искателей удачи. Началась смертельная круговерть.

Пилот рейдера швырял корабль между транспортами. Капитаны корветов отчаянно матерились, но не стреляли – боялись попасть в транспортники. В горячке погони никто не обратил внимания на крошечные чёрточки на экране локатора: протонные торпеды ввинтились в сопла двигателей. Фиолетовые вспышки стёрли корветы со звёздного полотна.

Звенья истребителей не стали искушать судьбу и дружно рванули к ближайшей точке перехода. Транспортники ответили фейерверком из стартующих спасательных челноков. Перед пиратами предстали безлюдные, набитые до отказа оружием корабли.

– Что будем делать с грузом? – растеряно спросил Бартоломео.

– Для начала проверь всё на наличие маяков и любого следящего оборудования.

– Слушаюсь, шеф. – Бартоломео выскользнул прочь из грузового отсека.

Патрик повернулся к неприметно стоящему в углу Хэнку.

– Что думаешь обо всём этом?

– Ловушки не чувствую, но что-то мне не нравится, – ответил слепой.

– Что именно не нравится? – спросил Патрик.

– Не знаю. – Хэнк медленно прошёлся вдоль штабелей ящиков. – Ловушки нет, но как-то это всё… фальшиво.

– Лично меня смущает незначительная охрана, – ответил Патрик. – Первое что приходит на ум – ловушка. Попытка обнаружить наши базы.

– Нет тут ловушки, – отрезал Хэнк. – Тут что-то гораздо худшее.

Патрик присмотрелся к ближайшему контейнеру. Стандартный, слегка обтекаемой формы ящик защитного окраса. Опознавательных знаков нет. Стал осторожно ощупывать. Пальцы почувствовали едва заметный бугорок, коротко щёлкнул механизм замка. Крышка контейнера автоматически откинулась. От увиденного Патрик присвистнул.

– Оружие «Северной Короны». Скорострельная плазменная пушка CS-40. Годится для истребителей. Интересно, кому предназначался груз.

– Скорее всего – нам, – тихо ответил Хэнк.

– Что? – Патрик удивлённо посмотрел на Хэнка.

– Похоже, наши «друзья» из корпораций ведут двойную игру.

– Хочешь сказать, они пытаются использовать нас? – догадался Патрик.

– Ты знаешь не хуже меня, что корпорации не ладят между собой. На прямую войну пока что никто не решается, так что очень соблазнительно натравить на оппонентов нас. Похоже, «Северная Корона» сделала первый шаг.

Патрик снова взглянул на контейнеры, что-то мысленно прикинул.

– Что же, пусть используют. Подыграем им. Сделаем вид, что ничего не поняли. Только кто против кого интригует?

– Оружие «Северной Короны», корабли ТМС. Кто остаётся?

– «Пояс Ориона».

– Верно, – продолжил Хэнк. – А против кого мы сейчас сражаемся?

– Можешь не продолжать, – ответил Патрик. – Число наших врагов временно сокращается, и мы можем основательно заняться «Поясом Ориона». Но что потом?

– Если мы победим, тебя постараются убить, – предупредил Хэнк.

– Пусть попробуют, – зло ответил Патрик.

– Попробуют, не сомневайся. Не удивлюсь, если среди нас уже есть агенты корпораций. Или появятся в ближайшем будущем.

– Кого-то подозреваешь?

– Пока что нет.

Шипение дверных панелей оборвало беседу. В проёме показался живописного вида парень. В спутанных волосах сплели паутину провода нейроинтерфейса, на месте правого глаза поблёскивала голубоватая линза цифрового оптического сенсора. Одежда увешана голографическими планшетами, адаптерами, миниатюрными тахионными передатчиками, кабелями и штекерами на все случаи жизни.

– Привет, Джерри, – радостно приветствовал Патрик вошедшего. – Что хорошего сообщишь?

– Шеф, я взломал компьютеры транспортников, объединил в сеть и подключил к компьютеру вашего корабля. Теперь все транспортники будут автоматически следовать за вами. Можете вести их на базу.

– Прекрасно. Следящих программ не нашёл?

– Ни одной, шеф. Что очень удивляет: раньше приходилось часа по два, а то и дольше выуживать шпионские программы. Но нашёл кое-что другое.

– Что именно?

– Карту маршрута. Вот, смотрите.

Из голографического проектора на левой руке Джерри выплыло изображение звёздной карты. Красная линия отмечала путь между точками переходами.

– О боже, – выдохнул Патрик.

– Что там такое? – спросил Хэнк.

– Ты был прав, Хэнк. Транспортники летели к дальним колониям «Северной Короны». Но маршрут пролегает так, что не попасть к нам они просто не могли.

– Шеф, – вмешался Джерри, – на досуге я взломал информационную сеть ТМС. Очень много зашифрованных сообщений о подготовке новых маршрутов.

– Где же ты раньше был? – с упрёком спросил Патрик.

– Да как-то не придал значения…

– Заруби на носу и остальных местах: я определяю важность информации. А твоё дело – добывать и сообщать.

Джерри нервно сглотнул.

– Простите, шеф…

– Успокойся. – Патрик ободряюще похлопал Джерри по плечу. – Я знаю, что ты отличный парень, но подтяни немного дисциплину.

С неизменным грохотом в грузовой отсек заявился Бартоломео.

– Шеф, на всех посудинах ни одного «жучка». Только горы оружия.

– Что за оружие? – спросил Патрик.

– Такого я ещё не видел, шеф, – с восторгом продолжил Бартоломео. – Транспортники набиты всем, чего душа пожелает. От электромагнитных пистолетов до протонных торпед.

– Что скажешь о самом оружии?

– Новёхонькое. В заводской смазке.

– Хорошо. Бартоломео, возьми с собой Джерри, и подготовь транспортники к перелёту. Перегоним их на восьмую базу.

Бартоломео и Джерри поспешно скрылись.

– Чувствую себя так, будто заключаю сделку с дьяволом, – пробормотал Патрик.

– Ничего, и дьявола можно обмануть, – обнадёжил Хэнк. – Давай-ка перейдём на наш корабль. А то здесь как-то неуютно.

Патрик последовал совету Хэнка.

Юркие рейдеры легко скользили в пустоте, прокладывая путь к затерянной среди мириадов звёздных систем базе. Следом ползла бесконечная вереница громадных межзвёздных транспортников. Рядом с ними рейдеры казались мухами на фоне авиалайнеров.

Скреплённая интригами машина разрушения совершила первые обороты.

***

Ночью в руднике царила могильная тишина. Рабы отключались, как только добирались до коек. Истерзанные убийственным трудом люди не знали бессонницы.

Максим не спал. Усталость давила, упрямо тащила во тьму сна. Но картина пережитого начисто прогоняла сон.

День начался как обычно. Старик Сэм распределил подопечных по участкам, вручил инструменты, дал поручения. Максим погрузился в работу, сознание утонуло в монотонном перестуке отбойных молотков.

Сэм осторожно катил тележку с инструментами: надсмотрщики уступали дорогу менее охотно, чем собака кость. Надсмотрщик Гарри не составлял исключение. Медвежья фигура неподвижно громоздилась посреди дороги. Сэм благоразумно покатил тележку обходным путём. Дорога, к сожалению, не отличалась ровной поверхностью. Булыжники, рытвины, выбоины сопровождали каждый шаг. Один такой булыжник и подвернулся под колёса. Перегруженная тележка не замедлила перевернуться. Инструменты металлическим потоком покатились прямо под ноги Гарри.

– Тварь рабская, ты покалечить меня хочешь! – взревел надсмотрщик.

– Нет, что ты, – испуганно залепетал Сэм. – Это случайно вышло, камень под колесо…

Но Гарри уже ничего не слушал. Наконечник шокера впился под рёбра Сэму. Старик мелко трясся под напором высоковольтных разрядов. Окружающие застыли. Каждый понимал, что может стать следующей жертвой, но подобные сцены служили хоть каким-то развлечением. Рабы боялись, ненавидели, и радовались, что наказывают не их.

Электрического удара Гарри показалось мало. Шокер одновременно служил дубинкой, и на Сэма посыпался град дробящих ударов. Гарри самозабвенно избивал старика. Трещали кости, вылетали зубы, хлестала кровь. Сэм повалился на землю, сознание тускнело, наполнялось болью. Мир постепенно уплывал в темноту.

Что-то ударило Гарри сзади по ногам: подоспевший Максим, не раздумывая, бросился на надсмотрщика. Отчаянный бросок даже не шелохнул Гарри, но здорово разозлил. Оставив распростёртую жертву, надсмотрщик с разворота ударил Максима в лицо тяжёлым ботинком. Мальчик, кувыркаясь в воздухе, отлетел на несколько метров. Кровь залила лицо, рубиновыми струйками растеклась по одежде.

– Тебя я прикончу потом, щенок, – прошипел Гарри. – Кто-нибудь! Уберите отсюда эту падаль!

Тело Сэма унесли. Максим неподвижно лежал. Рыдания больно сжимали горло, слёзы слились с кровью в единый поток.

Максим не помнил, как добрался до спального помещения. Сон не шёл. Перед глазами стояло разбитое в кровь лицо старика Сэма, мёртвые глаза. В глазах застыло удивление, смешанное с обидой. Максим пытался отогнать видение, но кошмарная картина не уходила. Нахлынуло прежнее чувство, как тогда, когда он осознал смерть родителей. Ошеломление. Сэм в какой-то мере заменил их, но безжалостный мир отнял и его. Непонятный, чудовищный, чуждый мир забрал всех дорогих людей.

С удивлением Максим обнаружил, что не ощущает горя. На месте эмоций зияла пустота, космический вакуум. Разум с математической холодностью просчитывал варианты грядущего. Максим напрягся в попытке обнаружить хотя бы след горя. Холодный разум ответил, что эмоциям не место в этом пыльном мире. Эмоции остались где-то далеко, за тысячи световых лет. Здесь остались расчёт, терпение, безжалостность.

На почти забытой Земле широко применяли гипнообучение. Максим когда-то подвергся двум десяткам сеансов. Официально – для закрепления знаний. На деле секретные психотехники связывали сознание и подсознание, будили генетическую память. Особенно воинскую память. В дополнение к родовой памяти в подсознание имплантировали специальные знания. Каждый землянин становился запрограммированным воином. Толчком к пробуждению обычно служила специальная команда. Если не звучала команда, знания дремали до первой угрозы жизни.

Детский мозг не сразу осознал угрозу, пытался отгородиться. Но впечатанная в глубины разума программа сделала своё дело: перепуганный мальчик исчез навсегда.

Максиму не нравилось обновлённое «я». Прежние мечты, желания противились воинской сущности. Разум воина ответил, что мечты и желания здесь тоже неуместны. Осталась борьба за жизнь, и ничего больше. Из эмоций допустима только ненависть.

Ненависть. Максим сосредоточился на непривычном слове. И раньше возникали короткие приступы нового чувства. Теперь ненависть пустила прочные корни, охватила душу ненасытным холодным огнём. Родовая память вторила огню. «Кровь за кровь», – гласил древний, первобытный закон.

На койке неподвижно лежал мальчик, который перестал быть мальчиком. «Кровь за кровь», – стучало в мозгу. – «Кровь за кровь».

***

Пространство утонуло в безмолвных радиокриках. Мольбы о помощи, просьбы прислать подкрепление, кровь, ужас. Артур Райдер, адмирал флота корпорации «Пояс Ориона», неподвижно сидел в углу развороченной рубки. Только скафандр спасал от удушливых объятий вакуума. Некогда грозный красавец-флагман превратился в оплавленную скорлупу. Райдер мельком глянул на индикатор кислорода: ещё часа два жить можно. А под конец пустить пулю в висок – уж очень не хочется подыхать от удушья.

В памяти мелькал калейдоскоп образов, пытаясь собраться в единую мозаику. Что же произошло? Пелена хаоса последних часов временно отступила.

Грозные крейсера, шустрые патрульные корветы готовились драться в одном строю. Разведка передавала оптимистичные донесения о слабости пиратских сил. Операция предстояла лёгкая и быстрая. Особо пройдошливые офицеры потирали руки в предвкушении новых чинов.

Ударная группировка концентрировалась в системе Нубес. Если разведка не врёт, до баз пиратов рукой подать. Перестрелять жалкие пиратские корыта, разбомбить базы, и домой. Что могут противопоставить пираты мощи километровых звёздных крейсеров? Металлические громады смотрелись устрашающе. Солидный облик дополнялся термоядерными силовыми установками, разного рода артиллерией, протонными торпедами. Огневой мощи хватит на превращение в пыль планеты. Мониторы центральной рубки флагмана передавали милитаристское великолепие в полном объёме.

Операция пошла не по плану. Пираты не дождались нападения, решив атаковать первыми. Райдер списал подобное поведение на отчаяние. Чем ещё можно объяснить самоубийственное нападение?

Отбились легко. Потеряв несколько рейдеров, пираты разлетелись в разные стороны.

– Операторы! – орал Райдер на операторов тахионных локаторов. – Куда они летят? Пеленгуйте направление!

– Сэр, мы выявили неизученные точки перехода. Пираты направляются к ним.

– Что?! – от удивления у Райдера перехватило дыхание. – Откуда здесь неучтённые точки перехода? Мы же давно изучили систему!

– Сэр, систему изучали сто лет назад, – ответил командующий частей слежения. – Тогда могли что-то пропустить.

– Ладно! К чёрту! Сколько точек перехода?

– Шесть, сэр.

Райдер сжал кулаки. Придётся разделить флот. А делить флот без соответствующего плана категорически не рекомендуется. Повернуть назад? Тогда горячо всеми любимый Валентайн Реджинальд снимет с него голову. После чего сделает адмиралом более послушного человека.

А ударная группировка как раз состоит из шести эскадр… Странно…

– Адмирал – флоту. Делимся по эскадрам и продолжаем операцию. Преследуем пиратов. Первой эскадрой командую я. Командующим остальных эскадр – действовать самостоятельно.

Сетчатый боевой строй распался на шесть звеньев. Машинально Райдер подметил расходящиеся направления движения. Сплошное противоречие военной науке. «Нас разделяют, намеренно разделяют», – подумал адмирал. Мысленно он снимал шляпу перед парнем, который командовал пиратами. Первая аксиома сражения с превосходящим противником: расчлени его силы. Пиратский полководец блестяще выполнил условия аксиомы. Но что делать им? Оставалось уповать на огневую мощь крейсеров.

Эскадра благополучно миновала точку переходу. Сверкнула звёздами чернота пространства новой системы.

– Местоположение противника! – крикнул Райдер операторам.

– В тридцати тысячах километров прямо по курсу.

Дисплей тахионного локатора высвечивал горсть красных точек. Точки торопливо перемещались, словно стараясь покинуть чёрную поверхность дисплея.