Горбун Феваль Поль
– Ну, ну, – сказал Лагардер. – Не забыл. Говори же. Я слушаю.
– Я хотел бы, – сказал Кокардас, – чтобы вы обучили меня удару Невера.
Лагардер вслед за Кокардасом поднялся с табуретки.
– Все просто, старина Кокардас, – сказал он. – Конечно, ты как профессионал обязан это знать.
Оба стали наизготовку. Волонтеры и мастера шпаги окружили обнажившую клинки пару. Последние глядели во все глаза.
– Черт возьми! – произнес Лагардер, прикоснувшись своим клинком к клинку мэтра. – Какой же ты стал вялый. Внимание, прямой укол отводишь по третьей позиции. Так, хорошо. Теперь тот же удар парируй вниз. Вниз, я говорю, а не в право. Так! Так! Еще раз. Ну вот, это уже на что-то похоже. Хорошо. А теперь смотри, наношу прямой укол, парируешь вниз, я, не отступая назад и не меняя положения предплечья, подаю корпус вперед и одной кистью быстро поднимаю шпагу. Из твоей позиции удара не отбить, так как твой клинок сейчас просто скользит, по-моему. Понял? Видишь, кончик моей рапиры в сантиметре от твоего лба. Я не довожу удара до конца, чтобы тебя не ранить.
– Крапленый туз! – воскликнул Кокардас. – Несколько «свечей» за одну секунд! А как же парировать?
– Да, да, как парировать? – поддержали остальные.
– Это совсем просто. Для того, чтобы нанести кистевой удар, мне необходимо хотя бы на полшага приблизиться. Твоя задача – не упустить это мгновение, и только моя нога вперед, ты перехлестом переводишь свою шпагу во вторую снизу и снизу же подсекаешь мой клинок, так, что он, в конце концов, станет в положение приветствия, вертикально перекрыв мое лицо.
Ну – ка, попробуй!
Прямой! Отбил вправо!
Прямой! Отбил влево!
Прямой! Отбил вниз. Мой полувыпад! Подхлест по второй! Парируешь вперед! Так. Так. Молодец, старина. Ты сейчас едва не достал меня моей же шпагой.
Кокардас, раскрасневшийся, но счастливый, утирал со лба пот.
– Ну а вы то все, что-нибудь поняли? – сказал он опускаясь на табуретку и тяжело дыша. Все поспешили утвердительно качнуть головой.
– Да, этот урок может пригодится, – произнес довольный Кокардас.
– Он обязательно пригодится, – поправил его Лагардер, наливая себе вина.
Он отхлебнул несколько маленьких глотков и развернул письмо. Все напряженно за ним следили.
– Я уже упоминал, – сказал Лагардер, – что мсьё де Невер обещал мне встречу для моего реванша.
– Да. Но…
– Надо обязательно покончить с этим делом, прежде, чем я отправлюсь в изгнание. Я написал мсьё де Неверу о том что знаю, что он сейчас живет в своем замке в Бреане. Записка, которую я держу, – мне ответ от мсьё де Невера.
Среди наемников пробежал говорок удивления.
– Он бесподобен, этот благородный герцог. Просто бесподобен. После того, как расквитаюсь за полученный укол я готов с ним побрататься. Вот пример истинного великодушия. Он принял все мои предложения: час встречи, место…
– И в котором же часу? – поинтересовался встревоженный Кокардас.
– С наступлением темноты.
– Сегодня?
– Сегодня.
– А где?
– Во рвах, окружающих замок Келюса.
Наступила тишина.
Кокардас ухитрился незаметно для Лагардера показать своим соратникам прижатый к губам палец: «молчок, мол».
– Почему именно это место? – продолжал допытываться Кокардас.
– О – о, это уже совсем другая история, – с улыбкой ответил Лагардер. – Для того, чтобы как-то скоротать время перед уходом за границу, я возглавил здесь в Лурронской долине бригаду королевских волонтеров, созданную для обезвреживания испанских контрабандистов. За два месяца, что здесь нахожусь, я узнал о причудах старого маркиза де Келюса, который норовит запереть под замком всех женщин на свете. В особенности своих близких родственниц. Недаром его прозвали Келюс Засов. Пару недель назад на празднике в Тарбе я случайно увидел его дочь Аврору. Даю слово, она удивительно прекрасна! После того, как пообщаюсь с мсьё де Невером, я бы хотел немного утешить эту очаровательную затворницу.
– У вас есть ключ к воротам, капитан? – спросил Карриг, указывая на замок.
– Мне приходилось брать приступом не одну крепость! – ответил парижанин. – Через дверь, через окно, через дымоход, наконец. Не знаю, как, но пройду.
Солнце уж скрылось за густым лесом Энса. Настали сумерки. В нижних окнах замка кое-где зажглись огни. Внутри рва промелькнула тень. Это был маленький паж Беришон, несомненно, исполнивший свое поручение. Он издали благодарно помахал рукой своему спасителю Лагардеру и пустился бегом по дороге в лес.
– Ну – с, веселые ребята, – обратился к компании шевалье. – Почему же вы не смеетесь, или вам не кажется предстоящее мне приключение забавным?
– Если честно, – ответил брат Паспуаль, – то чересчур забавным!
– Позвольте еще один вопрос, капитан, – серьезно произнес Кокардас. – В вашем письме Неверу вы как-нибудь упоминали о мадемуазель де Келюс?
– Черт возьми! Я ему все рассказал, как есть. По правде говоря, мне бы хотелось, чтобы встреча с Невером в глазах всякого рода сплетников послужила причиной моего пребывания в окрестностях замка Келюса.
Мастера шпаги многозначительно переглянулись. Это не ускользнуло от внимания капитана.
– Что еще за игры в переглядку? – спросил парижанин.
– Мы обдумываем положение, – ответил Паспуаль. – Что ни говори, хорошо что мы оказались в этом трактире. Так как можем оказать вам услугу.
– Какую еще услугу? – пожал плечами капитан.
– Брат Паспуаль говорит дело, господин шевалье, – поддержал приятеля Кокардас. – В предстоящем сражении вы может рассчитывать на нашу поддержку.
Лагардер разразился веселым смехом, настолько нелепой показалась ему сама мысль о такой поддержке.
– Вы перестанете смеяться, капитан, – весомо произнес гасконец, – когда я вам расскажу одну новость.
– Какую еще новость?
– На встречу с вами Невер прибудет не один.
– Что за чушь? С чего это вдруг?
– Потому что после того, что вы ему написали в письме, ваша встреча не закончится мирно, как в прошлый раз. Сегодня один из вас должен умереть. Невер – законный муж мадемуазель де Келюс.
Кокардас Младший ошибся, когда предположил, что узнав это, Лагардер перестанет смеяться. Тот расхохотался так, что ему пришлось придерживать себя за ребра, словно опасался что лопнет от смеха.
– Прекрасно! – восклицал он сквозь смех. – Тайное венчание. Роман в испанском духе. Разве можно придумать что-нибудь лучшее под занавес?
– Нет, просто уму непостижимо, каких замечательных людей у нас высылают из страны! – проникновенно прошептал брат Паспуаль.
Глава 6. Низкое окно
Надвигалась ночь. Громадина замка Келюса причудливо вырисовывалась на фоне быстро темневшего неба.
– Право же, шевалье, – обратился Кокардас к Лагардеру, когда тот встав со стула подтягивал свой ремень, – ради всего святого, отбросьте ложную гордость и примите нашу поддержку в предстоящем неравном бою.
Лагардер подернул плечами. А Паспуаль мягко прикоснувшись к плечу капитана, пробормотал:
– Может, я смогу быть чем-то для вас полезным, когда… когда вы попытаетесь проникнуть к мадемуазель де Келюс.
Сформулировав эту идею, Паспуаль сверх меры покраснел. Кто-то из греческих философов утверждал, что способность краснеть свидетельствует о высокой нравственности. Амабль Паспуаль несомненно представлял исключение из правила т. к. часто краснел в то время, как его нравственность была, мягко говоря, далека от совершенства.
– Черт возьми, приятели, – повысил голос Лагардер. – У меня есть привычка решать мои проблемы самостоятельно. Разве не ясно?
Вошла служанка.
– По последнему бокалу, и сматывайтесь, куда подальше. Это будет ваша лучшая мне помощь.
Волонтеры отправились к лошадям. Наемники оставались на местах. Кокардас отвел Лагардера в сторону.
– Я, как верный пес, готов положить за вас свою жизнь, шевалье, – дрожащим голосом произнес он, – но…
– Что такое?
– У каждого свое дело, понимаете? Словом мы не можем отсюда уйти.
– Это еще почему?
– Потому, что мы тоже кое-кого здесь ждем.
– Вот как? Кого же?
– Видите ли… так случилось… так совпало… в общем… ах ты, крапленый туз! В общем, мы ждем Филиппа де Невера.
Парижанин вздрогнул.
– Ах, вот оно что? Зачем же вы его ждете?
– По поручению одной сиятельной особы мы…
Кокардас не закончил фразу. Лагардер, словно тисками, сжал ему руку.
– Засада? – с негодованием воскликнул шевалье.
– Позвольте пояснить… – начал брат Паспуаль.
– Вот что, канальи, – перебил капитан, – если по вашей вине с головы Невера упадет хотя бы волос, вы будете иметь дело со мой. Если ему суждено умереть, то от моей шпаги в честном поединке.
Лагардер выпрямился во весь рост. Когда он волновался, голос его не дрожал, как у большинства, а просто сильнее отдавал в нос. Наемники стояли в нерешительности.
– Значит, вот для чего понадобился вам удар Невера! А я, как осел… Карриг!
Капрал и его люди, держа за поводья нагруженных лошадей, подошли к капитану.
– Позор, – заключил шевалье. – Позор для нас всех, что мы выпивали с этими негодяями.
– Вы – слишком суровы, шевалье, – тяжело вздохнул Паспуаль, и на его глаза навернулись слезы. Кокардас Младший клял себя всеми мыслимыми и немыслимыми ругательствами, которые только могли родиться в плодородных землях Гасконии и Прованса.
– А сейчас по коням и в галоп! – скомандовал капитан. – Я здесь сам во всем разберусь.
Волонтеры, уже успевшие почувствовать на собственной шкуре клинки мастеров шпаги, последний приказ своего командира исполнили с удивительной расторопностью.
– А вы, – обратился Лагардер к остальным, – сейчас же убирайтесь! Иначе, клянусь Создателем, я преподам вам, еще один урок фехтования… он будет для вас последним! – и Лагардер обнажил шпагу.
Отступая, Кокардас и Паспуаль увлекали за собой наемников, опасаясь, что тем вдруг придет безумная мысль не подчиниться.
– Нам нет нужды огорчаться, – тихо рассуждал вслух Паспуаль. – Чем плохо, если вместо нас нашу работу исполнит он.
Во всей Нормандии не было человека, владеющего логикой лучше, чем брат Паспуаль.
– Черт с ним, пошли отсюда! – прозвучало несколько голосов, в то время, когда потерявший терпение шевалье начал со свистом кромсать шпагой вокруг себя воздух.
– Видит Бог, – оправдался напоследок Кокардас. – Мы не испугались, а просто оставляем вас вместо себя.
– Чтобы доставить вам удовольствие, – присовокупил Паспуаль. – С Богом!
– Проваливай к черту! – ответил парижанин и повернулся спиной.
Фуражиры ускакали, наемники исчезли за окружавшим трактир забором. Все забыли заплатить за вином. Лишь Амабль Паспуаль на ходу влепил косоглазой девице смачный поцелуй, когда та ему напомнила о деньгах. За всех пришлось расплачиваться Лагардеру. Вручив ей несколько золотых монет, он сказал.
– Теперь плотно закрой снаружи ставни, ступай в дом, зашторь окна, закрой двери на засов ему все, кто здесь живут, пусть пораньше лягут спать. Запомни: что бы сегодня ночью около замка не происходило, вы ничего не видели, не слышали и не знаете.
Косоглазая закрыла ставни и, уйдя в дом, заперлась на все задвижки. Наступила непроглядная безлунная беззвездная ночь.
Лишь тусклый коптящий огонек дрожал в стеклянном светильнике, установленном в нише у ног статуи Пречистой Девы. Ниша находилось в стене замка, куда почти вплотную выводил дощатый мост. Свет был настолько слабым, что едва покрывал пространство диаметром шагов в 10. В ров под мостом лучи не попадали совершенно. Лагардер остался один. Топот лошадей волонтеров утих вдали. Лурронская долина утонула в темноте и тишине. Только несколько красноватых огоньков теплились кое-где, указывая на одинокие хижины пахарей или пастухов. Отдаленный звон колокольчиков подвешенных на шее коров, смешиваясь с журчанием горного потока Арау, впадавшего у подножья лё Ашаза в Кларабиду, тянул свою унылую, дрожащую на ветру песню.
– Ввосьмером против одного! – возмущенно повторял молодой парижанин, выходя на ведущую ко рву дорогу. – Форменное убийство! Вот негодяи, они позорят шпагу.
В темноте он наткнулся на в спешке оброненный фуражирами сноп.
– Господи! – внезапно его охватило новое опасение. Отряхивая плащ, он размышлял: Мальчишка, разумеется, предупредит Невера, что здесь засела банда, и тот просто не придет. Значит наша с ним встреча не состоится. Встреча, которую я последнее время с таким нетерпением ждал. Черт возьми, если герцог сегодня не появится, то завтра на этой земле восьмью мерзавцами станет меньше, клянусь честью!
Он спустился в траншею под мост. Его глаза начинали привыкать к темноте, и он кое-что уже мог различить. Недавно загроможденное сеном пространство после налета фуражиров было расчищено и показалось Лагардеру вполне подходящей площадкой для встречи на шпагах. Однако, кроме предстоящей дуэли мысли шевалье были направлены на решение другой важной задачи: во что бы то ни стало проникнуть в неприступную цитадель в замок Келюса Засова. Так он был устроен, этот шевалье де Лагардер. Если уж что надумал, то не успокоится, пока не достигнет цели. Толстые стены, замки и запоры, вооруженные охранники ему нипочем, точнее, они исполняют лишь роль дополнительной приманки, без которой исчезает риск, главная изюминка любой авантюры.
– Так. Осмотрим местность, – почти весело произнес Лагардер. – Конечно, герцог, если он отважиться появится, будет не на шутку разъярен. Но бой придется вести наугад. Ни черта не видно.
Что же делать? Подожду еще полчаса. Если он не придет, попробую проникнуть в замок. Но как? Что, если начать с дымохода? Для этого нужно взобраться на крышу. Чтобы на нее влезть по стене, помогая себе лишь кинжалом, потратишь не один час. Впрочем, если хорошо поднапрячься, можно справится быстрые.
Лагардер принялся ощупывать под мостом часть стены.
– Ух ты! Окно! – воскликнул он. – Значит, если останусь в живых после встречи с Невером, сегодня же повидаюсь с гордой красавицей. Что же я ей скажу? Что скажу?.. Представляю, как она гневно сверкнет прекрасными черными очами, как с негодованием сдвинет брови…
Шевалье с восторгом предвкушения потер руки.
– Т-с-с! – приказал он сам себе. – Как будто ша… Неужели Невер? Ну и молодчина!
Лагардер напряженно вслушивался. К нему по верхней кромке рва приближались шаги двоих человек, судя по звону шпор, аристократов.
– Неужели мэтр Кокардас был прав, сказав, что мсьё герцог прибудет не один?
Шаги стихли. У ниши в стене над мостом тусклый светильник выхватил из темноты две покрытые плащом мужские фигуры. Мужчины напрягали зрение, буравя взглядом темноту на дне рва.
– Никого не видно, – тихо произнес первый.
– Нет, кто-то есть, вон там, около окна, – ответил его спутник, и чуть наклонившись, осторожно окликнул:
– Кокардас?
Лагардер не шевелился.
– Фаёнца? – опять позвал второй. – Это я, – мсьё де Пейроль!
– Где то я уже слышал имя этого типа, – подумал Лагардер.
Пейроль позвал в третий раз.
– Паспуаль? Штаупиц?
– А может, кто-нибудь чужой? – пробормотал первый.
– Исключено, – отозвался Пейроль. – Это я приказал, поставить здесь часового. Черт, как темно. Наверное, это Сальдань. Сальдань?
– Я! – отозвался Лагардер басом, тут же взвившимся на тирольский фальцет, которым, произнося односложные фразы, постоянно пользуются испанцы.
– Вот видите? – обрадовался Пейроль. – Я же знаю. Спустимся по лестнице… так… сюда… осторожно, первая ступенька.
– Черт возьми, – подумал Лагардер. – Кажется, я влип в какую-то незапланированную авантюру.
Двое стали спускаться в ров. Спутник Пейроля был плотно укутан плащом. Он обладал прекрасными сложением и осанкой и, не смотря на то, что говорил мало и тихо, Лагардер в его речи заметил изящную итальянскую напевность.
– Говорите потише, пожалуйста, – сказал он Пейролю, осторожно передвигая ноги по ступенькам узкой крутой лестницы.
– Нет нужды, монсиньор, – ответил тот.
– Ясно. Значит один из них монсиньор, – подумал Лагардер.
– Нет нужды, – продолжал пояснять фактотум. – Этим канальям известно имя человека, который им платит.
– Ценная информация, – заметил себе парижанин.
– Как я ни пытался им втолковать, что заказчик – старый маркиз, они этому не поверили.
– А вот это уже бесценная информация, – подумал Лагардер. – Ясно, что эти двое – отъявленные негодяи.
– Ты заходил в церковь? – спросил тот, кого называли «монсиньор».
– Я опоздал, – удрученно ответил Пейроль.
Хозяин гневно топнул ногой.
– Бестолочь! – крикнул он.
– Я сделал все, что в моих силах, монсиньор: отыскал регистрационную книгу, где отец Бернар записал бракосочетание мадемуазель де Келюс с мсьё де Невером, а так же рождение их дочери.
– Ну, и…?
– Страницы вырваны.
Лагардер весь превратился в слух.
– Они успели раньше нас, – прорычал хозяин. – Но кто именно? Аврора? Конечно Аврора. Она надеется сегодня ночью встретиться с Невером. Она хочет передать ей ребенка вместе с подтверждающими его рождение документами. Мадам Марта мне этого не могла сказать, так как сама не знала. Я это вычислил.
– Не все ли равно? – сказал Пейроль. – В любом случае мы в порядке. Если Невер умрет…
– Если Невер умрет, – перебил хозяин, – наследство по закону переходит к ребенку.
Они замолчали.
Лагардер затаил дыхание.
– Ребенок… – шепотом начал Пейроль.
– Ребенок исчез, – перебил монсиньор, – я отдал бы многое, чтобы избежать крайней меры. Но, если придется, я не остановлюсь даже перед этим. А что за тип этот твой Сальдань?
– Совершенный негодяй.
– Но можно ли ему довериться.
– Если хорошо заплатить, то вполне.
Хозяин задумался.
– Я бы предпочел, – сказал он, – в это дело вообще никого не посвящать. Но ни ты ни я не похожи на Невера.
– Да. Вы слишком высокий, а я чересчур худой, – согласился Пейроль.
– Темно, хоть глаз выколи, – продолжал хозяин. – А этот Сальдань, как будто, смахивает фигурой на Невера. Позови – ка его.
– Сальдань! – окликнул Пейроль.
– Я, – во второй отозвался Лагардер.
– Подойди!
Лагардер приблизился; воротник его накидки был поднят, а глубоко натянутая шляпа закрывала лицо.
– Хочешь заработать пятьдесят пистолей, сверх того, что уже получил? – спросил хозяин.
– Пятьдесят пистолей? А что нужно сделать?
Отвечая парижанин во все глаза всматривался, пытаясь различить черты своего собеседника; но напрасно, тот был так же хорошо задрапирован, как он сам.
– Как тебе он? – тихо совещался по поводу Сальданя монсиньор с Пейролем.
– По-моему, хочет, – ответил тот.
– Ну что, рискнем?
– Думаю, стоит. Но у герцога есть пароль.
– Мадам Марта мне его назвала. Это девиз Неверов.
– «Adsum»? – спросил Пейроль.
– Он обычно произносит его по – французски «Я здесь».
– Я здесь! – помимо воли повторил Лагардер.
– Ты произнесешь эти слова перед окном, – наставлял монсиньор, – ставни откроются изнутри, в комнате у окна появится женщина, она с тобой заговорит, но ты не произноси ни слова, а лишь прижми палец к губам. Понял?
– Дать ей знать, что за мной следят? Да. Понимаю.
– Он явно не глуп, этот парень, – прервав инструктаж, заметил хозяин, и тут же продолжил. – Женщина тебе вручит сверток, ты, молча его возьмешь и потом передашь мне…
– И вы мне отсчитаете 50 пистолей?
– Да.
– Я согласен.
– Т-с! – Пейроль приложил палец к губам. Все трое прислушались. В отдалении послышался какой-то шум.
– Расходимся! – сказал хозяин. – Где твои соратники?
Лагардер, не колеблясь, указал вдаль траншеи, туда, где ров за мостом изгибался в сторону лё Ашаза.
– Там, они запрятались в снопах.
– Хорошо. Пароль не забыл?
– «Я здесь».
– Действуй. Желаю удачи. До встречи!
– До встречи!
Пей роль со своим шефом поднимались по лестнице. Лагардер, проводив их взглядом, отер рукавом со лба обильный пот.
– Господь в день Страшного Суда взыщет с меня за то, что я сейчас не проткнул шпагой этих негодяев. Но, как говорится, попал в стаю, лай не лай, хвостом виляй. Нужно играть до конца. По крайней мере, все узнаю.
Обхватив руками голову, он лихорадочно пытался навести порядок в мыслях. Ничуть не погреша перед истиной, заметим, что теперь он совершенно не думал ни о своей встрече с Невером, ни о недавно волновавшей его идее проникнуть в замок ради любовного приключения.
– Так, что же делать? Взять девочку? Конечно, в свертке будет ребенок. А потом что? Кому ее доверить? В этих краях я не знаком ни с кем, кроме Каррига с его волонтерами. Да уж, не лучшие гувернантки для столь юной мадемуазель. Все равно, ребенка надо взять. Обязательно надо. Иначе эти ублюдки убьют девочку, как намереваются поступить и с ее отцом. Господи! Зачем я сюда пришел?
В страшном волнении он расхаживал широкими шагами между снопами. Остановился перед низким окном, пытаясь понять, не открыты ли ставни. Ничего не разглядел, но услышал донесшийся из помещения шорох. Это отодвинулась поставленная на шарниры охранявшая окно изнутри решетка.
– Adsum? – раздался дрожащий от волнения голос молодой женщины. Лагардер ногой отшвырнул мешавший ему сноп и, в один прыжок приблизившись к окну, тихо произнес:
– Я здесь!
– Слава тебе, Господи! – ответила женщина и со скрипом отворила управляемые изнутри посаженные на толстые поржавевшие от времени стержни дубовые ставни. Была темная ночь. Но глаза парижанина давно приспособились к темноте. В выглянувшей в окно женщине он без труда узнал Аврору де Келюс, как всегда прекрасную, но теперь дрожащую от тревоги. Если бы кто-нибудь отважился сказать, что в это мгновение Лагардер еще помышлял о том, чтобы ради любовного приключения проникнуть в замок, он был бы не прав. Ох, как не прав. У низкого окна стоял суровый решительный и вместе с тем мудрый человек. Может быть, именно сейчас в душе разудалого шевалье зарождался истинный рыцарь. Аврора тщетно пыталась что-нибудь разглядеть.
– Ничего не вижу, – сказала она. – Филипп, ты где?
Лагардер протянул ей через окно руку, которую она жадно прижала к груди. Лагардер не мог сдержать дрожи. Он почувствовал, как к его горлу подкатил комок.
– Филипп, Филипп, – произнесла бедная женщина, – тебя никто не заметил? Нас предали. Нас предали. Кругом измена.
– Держитесь, держитесь, мадам, – пробормотал парижанин.
– Господи, что это со мной? Уже, наверное, схожу с ума. Я не узнаю твоего голоса.
В одной руке она держала сверток, а другой, помогая себе собраться с мыслями, потирала лоб.
– Я так много хотела тебе сказать, а теперь не знаю, с чего начать.
– У нас нет времени, – тихо произнес Лагардер, чувствуя неловкость от того, что ему возможно придется узнать тайны чужой личной жизни. – Нужно торопиться, мадам.
– Отчего вдруг такой холодный тон? «Мадам»? Почему ты не говоришь как всегда, «Аврора»? Ты на меня за что-то сердишься?
– Нужно спешить, Аврора, нужно спешить.
Читать бесплатно другие книги:
