Большая книга ужасов. Millennium Щеглова Ирина

– И, типа, целовался.

Аня двинулась на обидчицу, как танк. Шла, не замечая больше шишек и колючек. Ясно давала понять, что с пути не свернет.

И девчонка уступила. То стояла, крепко уперев ноги в землю, словно это были столбы, а то вдруг легко подпрыгнула, уступая тропинку.

– Зря! Завтра может быть поздно!

– Без тебя обойдусь, – сквозь зубы процедила Анька.

Зайцева! Ей срочно нужна была Ирка. Где ты, подруженька любимая? Без нее Моторова чувствовала себя неуютно.

– О!

Из кустов, совсем не оттуда, куда ушел, и уже совсем не там, где должен был быть, появился Пося. Как всегда, лучезарно улыбаясь. Как всегда, от желания пообщаться мало что не взлетает воздушным шариком.

– А я слышу, разговаривает кто-то. Думал, Сашка кого встретил. Ты куда вчера пропала?

У девчонки странно дернулось лицо, словно она хотела сменить его на другое – более красивое, более приветливое. Но оно осталось таким же. Только морщинки разгладились да из глаз утекла чернота.

– Тебя, кстати, как зовут?

Валя подошел к ней чуть ли не вплотную. Даже руку поднял: вот-вот коснется ее локтя.

– Слушай, а ты из какого отряда? Я думал тебя найти сегодня вечером.

– Ни из какого, – отстранилась девчонка.

Пося не замечал всех этих движений, дающих понять, что говорить с ним не хотят.

– Дочка обслуги?

– Сам ты обслуга. – Девчонка пятилась, словно от Валькиной улыбки, как от солнца вампиру, ей было больно.

– Ну конечно! – хлопнул себя по коленям Постников. От догадки его лицо стало еще более лучезарным. – Если ты здесь до подъема, то не отрядная. К кому-то приехала?

Он снова пошел к ней, снова поднял руку. Девчонка успела сделать огромные испуганные глаза. Валя остановился, на лице появилась озабоченность.

– Слушай, – забормотал он, – мы сейчас в поход уходим, вернемся вечером. Ты ведь еще не сегодня уезжаешь? Вечером увидимся? Подходи к нашему корпусу. Где первый отряд живет, знаешь? – Испуг мелькнул в его глазах. – Или тебя уже не будет?

Девчонка пятилась за деревья. Бровки – домиком, рот приоткрыт, в глазах – бездонное удивление.

– Эй! Ты куда? – снова пошел за ней Пося. – Слушай! Ты чего, обиделась? Зовут-то тебя как?

Девчонка исчезла.

– Черт! – Валя остановился. – Вечером приходи! – крикнул он громко и испугался собственного голоса. Монументальные сосны еще немного покидали с ветки на ветку его крик, а потом он завяз в колючих иголках. – Чудная, – пробормотал Пося, возвращаясь к линейке. – Странная, – сам с собой договорился он, забираясь за сцену. – Все здесь какие-то… – решил Валя, ныряя в кусты за забором.

– Тыш!

Кривой резко выбросил руку вперед, словно хотел со всей дури врезать Вале по лицу, но в нескольких сантиметрах от его носа внушительный кулак остановился. Постников взмахнул руками, навзничь падая в крапиву.

Юрка довольно облизал губы.

– Чего так долго? – Он с удовольствием изучал мгновенно побледневшее лицо Поси.

– Придурок! – барахтался в крапиве Валька.

– Ты кого придурком назвал? – склонился над Посей Кривой.

– Себя. – Валька встал, уклоняясь от нависшего Юрки.

– То-то! – Кривой удовлетворился страданиями соперника и выпрямился. – Остальные где?

– Пришли остальные.

– Куда пришли-то? Сидим, ждем.

Валька ничего не ответил. Юрка ему не нравился. Чем меньше с ним общаешься, тем здоровее себя чувствуешь.

– Ну, где вы?

Алена начала волноваться. Она расхаживала вдоль развалившегося на траве отряда, замечая, что кое-кто уже начал дремать. Плохо. Дрема настроение портит, теперь они пойдут медленнее.

– Я тут при чем? – огрызнулся Валька, усаживаясь подальше от всех.

– Где Кабанов? – подбежала к нему Алена.

– Он вперед пошел. Если еще не здесь, значит, решил остаться.

Валю все вдруг стало злить. Дурацкое утро – сначала пришлось прятаться, потом он вдруг заблудился в трех соснах, девчонка еще эта, Кривой… Может, не ходить? У него уважительная причина.

– Аня! Я же говорила: нормально обуться!

Моторова стояла рядом с Иркой невероятно довольная, словно ей только сейчас сообщили, что ее папа выиграл миллион долларов, и они всей семьей едут на Канары.

– Королев, где Саша?

Лешка вышел из кустов шиповника, вид имел все такй же задумчивый. В ответ пожал плечами и завис, словно важную мысль обмозговывал.

– Почему вы не вместе! – От волнения лицо Алены пошло красными пятнами. Она поджимала губы, как будто сдерживала совсем уж нехорошие слова. – Я просила вас держаться рядом и не бегать по лагерю! А теперь что? Один справа, другой слева, третья вообще делает вид, что здесь и стояла. Кабанов где?

– Он первым пошел, – доложил Пося и улыбнулся, родив на щеках ямочки.

– Пошел и провалился? – накинулась на него вожатая.

– Аленушка, может, он решил никуда не ходить? – Томочка ухватила своей маленькой ручкой вожатую за локоть. – Знаешь, они с Зайцевой поругались. Он мог обидеться. – Последние слова она уже шептала, привстав на цыпочки и вытянувшись, чтобы достать до уха высокой Алене.

– Может, позвонить кому-нибудь? – вкрадчиво посоветовала стоявшая поблизости Кузя. Глаза у нее были огромные – ей очень нравилось давать дельные советы.

– Кому позвонить? – опешила от такого наступления со всех сторон вожатая.

– Может, Карине?

– Передумал, наверное, идти, – равнодушно произнес Матвей. – Подъем! Встали, встали, встали! Впереди нас ждут великие подвиги!

– Ой, – недовольно протянула Зайцева. – С этими подвигами нам помереть еще не хватает, как Гагарину.

– Как все миленько, – пропела Томочка, отходя от вожатой. Она хитро глянула на Юлю, и, взявшись под ручку, они пошли вдоль реки.

Народ зашевелился. Алена набирала номер на сотовом.

– Алло! Каринка! Встали уже? Ага… Кабанова не видела? Ну тот, что покусанный на все лицо! Под окнами проходил? Давно? Забери его в отряд, надери уши и к изолятору близко не подпускай! А лучше привяжи к кровати, пускай весь день лежит. Ага! И позвони, как поймаешь! Бэтмен, тоже мне…

Вскоре трава на том месте, где отряд ждал Кабанова, выпрямилась, голоса смолкли, ветер запорошил следы. Над лагерем поплыли позывные горна. День начинался.

– Гагарин – это уникальное явление в нашей стране. Да и во всем мире, – быстро говорила Алена, чуть задыхаясь, потому что ей приходилось постоянно оглядываться, следя, слушают ее или нет. – Он родился в деревне перед Второй мировой войной. Когда пришли немцы, его семью выгнали из дома, и они вырыли себе землянку. Вы только представьте каково это – зимой жить в холоде и голоде!

Девчонки не почувствовали трагизма момента – для них немного поголодать было заветной мечтой. Сбросить пару лишних килограммов, стать такой же, как Водянова или Кира Найтли.

– Представляете, тогда самолеты еще редко летали, а он мечтал о небе, пошел в летное училище, стал пилотом. О космосе писали в книжках, что там и как могли только предполагать, но Гагарин подал заявление на вступление в отряд космонавтов. Это было как русская рулетка – никто не знал, вернется ли космический корабль, сможет ли человек в нем выжить…

Чем воодушевленней рассказывала Алена, тем меньше слушателей у нее было.

– А знаете, какова вероятность встретить инопланетянина на улице? – спросил заметно отставший Юрка.

– Никакая! – вылез вперед Валя.

– Ты инопланетянина каждый день в зеркале видишь! – отшил его Кривой. – Ну, какие версии?

– Маленькая, – пискнула Кузя.

– Ой, а я не знаю, – обиженно протянула Томочка.

– Пятьдесят на пятьдесят, – довольно хохотнул Юрка. – Либо встретишь, либо нет!

Ирка громко фыркнула, выражая одобрение, прибавила шаг. Улыбка на лице Кривого застыла. Бросив слушателей, он устремился вперед.

– А дружок-то твой не пошел.

– Топай мимо. – Ирка не церемонилась и выражений особо не подбирала.

– А чего, ты, типа, свободна теперь?

– Типа, тебе сказали – отвали! – Ирка говорила, не поворачивая головы. Понимает – хорошо, нет – его проблемы.

– А чего, типа, мешаю идти?

– Мешаешь!

– А чего мешаю-то? Вон сколько места!

Кривой щедро повел рукой. Они двигались вдоль реки. Вокруг – кочковатый заливной луг, поросший кустиками давно не кошенной травы, зарослями крапивы, остролиста и бурьянистым чертополохом. Отряд разбрелся по просторам родины, шел, спотыкаясь.

Зайцева резко повернулась, отчего Юрка чуть не сбил ее с ног.

– Вот и иди в свои места, – прошептала она в лицо Кривого. – Да смотри, не падай.

На последнем слове Ирка стала наклоняться вперед, словно хотела Юрку поцеловать. Кривой, сколько мог, отклонялся, потом решил отойти, зацепился за кочку и упал. Задетый Постников повалился следом.

Ирка снова громко фыркнула и потопала прочь. Анька, идя рядом с ней, сияла, как маков цвет.

– Ну, что у вас опять? – возникла из небытия своего рассказа о героическом космонавте Алена.

– Отвали! – пихнул первого подвернувшегося под руку Кривой. Этим первым оказался Валька.

– Сам отвали! – буркнул для острастки Пося, и в который раз решил держаться от Кривого подальше.

Юрка глянул на своих гвардейцев. Ребята смотрели кто куда. Для бодрости духа он ухмыльнулся и побежал догонять Ирку.

– Слушай! Да отлипни ты уже от меня! – рассердилась Зайцева.

Кривой как будто в стену врезался. Взмахнул руками и снова упал на землю. Томочка встревоженно заохала. Сердобольная Кузя склонилась над павшим.

– Что у вас здесь опять? – несколько утомленно спросила Алена.

– У Кривоноса падучесть повышенная, – бросила на ходу Ирка.

– Юрка, кончай спектакли разыгрывать! После поиграем.

Юрка дернулся, открыл глаза, сел.

– С головой чего-то… – пробормотал он неожиданно.

– Начинается! – рассердилась Алена. – Вставай! С головой у него что-то! Спать надо по ночам, а не страшилки рассказывать.

Юрка встал, но теперь плелся в хвосте сильно растянувшейся колонны. Его гвардейцы убежали вперед – Кривонос потерял для них привлекательность как сильный вожак.

– Видала, как я его! – с гордостью дернула бровью Зайцева.

– Чего это он распадался? – с сочувствием спросила Аня.

– Королев, ты видел? – повернулась к Лешке Ирка. – Будешь не слушаться, тоже… падать начнешь.

Лешка неуверенно кивнул, как будто соглашаясь. Улыбка на лице Ани застыла.

– Да ладно тебе, – толкнула подругу Ирка. – Пошутить уже нельзя. Он же сам тебе сказал, что больше не любит. Чего ты напрягаешься?

Аня мотнула головой – то ли «да», то ли «нет».

– Он может передумать, – прошептала Моторова.

– Мы тебе другого найдем, – доверительно сообщила Зайцева. – Забирай себе Кабанова.

Аня вздохнула. Улыбки больше не было, взгляд не скользил по горизонту, глаза следили теперь за ногами. Левая, правая, левая, правая, левая… Какая бессмысленная штука – жизнь. Никчемная и бестолковая.

Они шли бесконечными полями. Слева струилась река, далеко на горизонте справа тянулась темная полоска леса. Ясное небо с легкими облаками.

Они позавтракали под ивами, низко свисающими по-над рекой.

– Мать моя! – волновалась Вера Павловна по телефону. – Где твои-то?

– Мне Карина сказала, что их всех после завтрака разобрали, – подготовленно врала Алена. – За Кабановым родители приехали. Королев с Моторовой номер репетируют для субботнего концерта. А Постников в библиотеке помогает. Они к вам в тихий час подойдут. – И не дожидаясь возражений врача, дала отбой.

Физрук топал далеко впереди – ему не было дела до внутрилагерных разборок. Матвей подбросил на плечах рюкзак, удобней распределяя вес. Всем происходящим он был доволен. Остальные хранили вид заговорщиков. Тройка пацанов далеко в стороне гнала перед собой мяч, пасуя и яростно возмущаясь, когда он улетал в крапиву или бурьян. Бегуны то и дело вскрикивали, спотыкаясь на буграх.

– Вот ведь беда какая, – вертелась рядом с Аленой Томочка. – Королев Моторову разлюбил, а Зайцева – Кабанова. К Ирке теперь Юрка пристает, а она его ругает и обещает несчастья наслать. Он уже четвертый раз на ровном месте наворачивается.

– Тома! Что ты такое говоришь! – устало отмахнулась от нее Алена. – При чем тут это?

– Ты ничего не видишь, – заявила с другой стороны Кузя.

– Чего я не вижу? – И в подтверждение своих слов Алена обвела взглядом растянувшийся отряд. Машинально пересчитала. Двадцать пять человек, полный комплект, а вернее, не совсем полный, без одного. – Все я вижу. Не выдумывай.

– Ничего ты не видишь! – поддержала подругу Томочка. – Моторова что-то задумала.

– Может, хватит уже? – остановилась Алена.

Томочка поджала губки.

– Злая ты, – тихо произнесла она. – От этого и все беды.

На мгновение, всего на одну секунду, Алене показалось, что Томочка ей кого-то напоминает. Но не своим круглым личиком и каштановыми волосами. Взгляд, полный осуждения, возмущенные ямочки на щечках, треугольный подбородочек…

– Уверен, это инопланетяне! – Мимо пружинящей походкой опытного походника прошагал Матвей со стайкой пацанов. – Гагарин был слишком знаменит, собирался второй раз в космос. Наверняка, когда совершал свой последний полет, увидел что-то такое, что инопланетянам не понравилось.

– Они его сбили?

– Ввзяли к себе!

– Кого же тогда похоронили?

– Он летал со вторым пилотом. Но в день эксперимента с ними отправился еще один помощник. После падения тела было трудно опознать, вот и решили, что помощник – это Гагарин. Хотя на самом деле Гагарин жив. Летает где-нибудь на далекой орбите.

– Как же могли ошибиться, если было официальное опознание!

– А что там опознавать! – горячился Матвей. – Ты представь только – самолет, эта тяжеленная махина, разбивается о землю. От человека ничего не осталось! Говорят, собирали по частям – обрывки одежды, часы с руки, фотографии, бумажник.

– Бред какой-то, – проворчала Зайцева.

– Да вы просто Гагарина не знаете! Смелый был человек, отчаянный. Если ему предложили такой полет, разве бы он отказался?

К Алене подлетела запыхавшаяся Миленькая.

– А мальчишки дерутся, – сообщила Томочка.

– А мальчишки убить друг друга обещают, – поддакнула вынырнувшая из-под локтя подруги Кузя.

Глава шестая

Наперегонки с молнией

– Я ничего не помню! – орал Лешка, сидя в траве.

Футболка извазюкана в земле и закапана кровью. На скуле наливается краснотой синяк.

– Сейчас вспомнишь! – рвался к нему Кривой.

Нос разбит, верхних пуговиц на рубашке не хватает, на коленях ссадины. Один кроссовок потерялся в кустах репейника. С двух сторон его удерживали гвардейцы, Мишка и Давид. Гера прыгал перед его носом. Юрка отмахивался от помощника, как от назойливого комара.

– Не помнит он! Шварценеггер недобитый! Мозги прочисть!

– Отвали! – приподнялся с земли разозленный Королев.

– С дружками договорился, а теперь воду мутишь!

– Какой же ты тупой! Говорят тебе – не помню! По буквам повторить?

– Врешь! Так не бывает! Как это – целый день и не помнит!

Кривой рванул, уклонился от растопыренных рук Геры и набросился на Королева. Тот успел выставить кулак, а второй рукой начал отмахиваться, как будто хлестал противника веником.

– Ну, чего ты! – Пося кинулся Кривому под руку. – Говорят тебе…

– Ты еще… уйди! Убогий!

Валька головой вперед нырнул к Юрке, норовя боднуть в живот. Но Кривой легко отбился, так что Валька кувырком полетел к обрыву.

– Да вы тут что?! Белены объелись?! – ругалась Алена. – Матвей!

Вожатый недовольно нахмурился. Только он стал рассказывать про инопланетян, а тут… Ничего себе! Драка!

– Мама моя дорогая!

Рюкзак полетел в сторону. Вскоре туда же был отправлен Постников с разбитой губой и вывихнутым плечом.

– Ну, чего не поделили?

Матвей держал Лешку. Кривой сидел на земле, запрокинув голову, чтобы кровь не текла на рубашку, но при этом еще ухитрялся показывать всему миру кулаки.

– Врет он все! – орал Юрка, забывая про разбитый нос, а потому наклоняя голову и захлебываясь кровью. – Трепло!

– Юра! – перешла на ультразвук Алена.

– Так он треплется или ничего не говорит? – уточнил Матвей, во всем любивший четкость.

Кривой отмахнулся и завалился в придорожную траву.

– Ой мамочки, – сокрушалась Томочка, с любопытством разглядывая разбитые лица, кровавые дорожки на щеках и синяки.

– Держи!

Зайцева протянула Юрке свой носовой платок.

Сказать, что лицо Иры выражало сочувствие, значит ничего не сказать. В нем были отмеряны доля презрения, литр равнодушия и капля любопытства. Но платок свой отдала. Зато Моторова готова была разорвать собственную юбку, лишь бы спасти любимого. Она суетилась вокруг заметно успокоившегося Лешки. Платка у нее не было, она дергала подорожники, старательно слюнявила рубчатые листочки и прикладывала к ссадинам Королева. Лешка морщился, отстраняясь.

– Прекрати, – устало бормотал он. – Ну, хватит. Уйди. Не надо.

– Из-за чего сыр-бор? – молодецки повел плечами Матвей.

– Кривой злится, что внимания ему не уделяют, – буркнул Гера, стоя на приличном расстоянии.

– Я тебе сейчас! – приподнялся Юрка, но оставил пока взбунтовавшегося гвардейца без наказания.

– Да я правда не помню, – отозвался со своей стороны тропинки Лешка.

Моторова блаженно улыбнулась и поднесла к его лбу очередной подорожник.

– Отстань ты! – взмахнул рукой Лешка.

Удар пришелся как раз по запястью (больно!), а потом ладонь Королева скользнула выше и заехала Ане по лицу.

Звонко так получилось. В этот момент все, как сговорившись, замолчали, удар вышел что надо – услышал каждый.

– Королев! – ахнула Алена.

– Ничего себе, – закудахтала Кузя.

Моторова вздрогнула. Лешка испуганно подобрал ноги под себя.

– Я не хотел. – Королев даже руку спрятал за спину, словно ее могли отрубить за дерзость.

В груди у Ани булькнуло. Глаза Лешки стали расширяться. Теперь в них отражались не только растерянная Моторова, высокое небо с облачками, далекий лес, но и кое-кто другой. Какая-то девчонка…

– Черт! – прошептал Лешка.

Аня отпрянула от него. Бросила злополучный подорожник и стала тереть ладони о колени, словно пытаясь отчиститься от чего-то.

– Нет! – вдруг громко произнесла она и встала. – Нет! – повторила Аня настойчиво, будто споря с кем-то. А потом повернулась и в пустоту перед собой четко произнесла: – Не дождешься!

– А кепки у всех на головах? – не понимая уже, что происходит, пробормотала Алена.

– Совсем больной? – покрутил пальцем у виска Постников и побежал догонять Аню.

– Аномальная область, – философски изрек Матвей. – Вот и Гагарин тут разбился. Недаром инопланетяне решили его здесь забрать. Непростой район. Кирррржачский.

– Девочки, – взмолилась Алена. – Ну, помогите кто-нибудь Ане!

Никто не тронулся с места. Зайцева смотрела на реку. Томочка с Кузей в небо. Инопланетяне могли появиться в любой момент.

Несмотря на неудобную обувь, и на совсем не подходящую одежду, Моторова развила хорошую скорость. Она шагала по дорожке, не замечая ни пыли, ни камешков, ни тянущейся к ней крапивы.

– Ну что, убедилась?

Незнакомка чесала прямо по бурьяну. Ткань юбки с треском отрывалась от зацепившихся колючек. Теннисные туфли были усеяны головками репья.

– Отстань!

– Он все врал! Нет никакой любви!

– Отстань!

– А хочешь, я тебе еще одно доказательство покажу?

– Не хочу!

– Прикинь, он сегодня же признается в любви твоей подружке.

– Зачем?

Аня так резко остановилась, что незнакомка пролетела мимо, но возвращаться не стала. Замерла в стороне.

– Все мальчишки обманщики! Им надо за это мстить.

– Королев хороший.

– Видели мы сейчас, какой он хороший. Между прочим, он мне тоже в любви признавался.

– Все ты врешь!

– А ты думаешь, где он был целый день, пока его весь лагерь искал? Со мной. И было ему хорошо. И о тебе он ни разу не вспомнил. Даже обещал умереть вместе со мной!

– Зачем ты это делаешь?

– Хочу тебе глаза открыть, дурочка! На все ваши «чмоки, чмоки, чмоки…». Мальчишки вруны. И любви никакой не существует! Убей его!

– Нет! Ты все делаешь нарочно.

– Да! Это я поссорила тебя с твоим ненаглядным. И было это легко.

Страницы: «« 23456789 »»

Читать бесплатно другие книги:

Нью-йоркский отель «Вандом» знавал когда-то лучшие времена.Но молодой швейцарец Хьюз Мартин, приверж...
Кристофер Бакли – выдающийся американский сатирик, чьи бестселлеры приобрели мировую известность. Де...
«В тот день судьба ее круто изменилась. Во второй раз. Впрочем, осознать это ей предстояло много, мн...
Роман Абрамович и Борис Березовский – давние противники. Оба они – сильнейшие, необыкновенно влиятел...
«Жанра „малой формы” в отечественной журналистике до XXI века не было. Писали много, изобильно, сытн...
Елена Ильина – псевдоним Лии Яковлевны Маршак, родной сестры Самуила Яковлевича Маршака. Она написал...