Наследница порочного графа Князева Анна

Дайнека улыбнулась:

– Привет ему передай.

– Я в твоих приветах нуждаюсь больше, чем он.

– Тебе тоже привет.

– Ну в кого ты такая? – спросил отец.

– В тебя.

Закончив разговор, Дайнека растянулась в постели, закрыла глаза и мысленно перенеслась во вчерашний день.

По счастью, Квята не забрали в полицию. Оставшись в пансионате, он дал подписку, что никуда не уедет, и удалился в свою комнату.

Дайнека хорошо его понимала. Ей, как никому другому, была знакома горечь несправедливых, а главное, незаслуженных обвинений.

Комната Дайнеки располагалась в пристройке спального корпуса. Туда ее проводила директриса. Из гостиной они направились в переход, похожий на застекленную веранду деревенского дома. Пристройка оказалась вполне современной: никаких галерей, барельефов и потолочных плафонов.

– Ну вот, – Татьяна Ивановна отомкнула и распахнула дверь, – ваша комната. – Она указала рукой в конец коридора: – Удобства там. Не слишком комфортно, но, как говорится, все, что имеем.

– Вы тоже здесь живете? – поинтересовалась Дайнека.

Не ожидая такого вопроса, директриса немного смутилась:

– У меня и у главного врача пансионата – небольшие квартиры, или, как теперь говорят, апартаменты. Они в общем корпусе.

– Что ж, – Дайнека поставила дорожную сумку. – Спасибо, что проводили.

– Завтра в девять жду вас у себя. Дорогу запомнили?

– Отсюда через переход – в гостиную спального корпуса. Затем по лестнице вниз, в подземный переход. Далее – Римская галерея общего корпуса, главная лестница и – ваш кабинет.

– Все верно. Если заблудитесь, спросите, вам подскажут.

Татьяна Ивановна ушла, прикрыв за собой дверь. Дайнека обвела взглядом комнату: кровать, тумбочка, шкаф, письменный стол.

– Все, что нужно для жизни, – сказала она, подошла к окну и плотно его зашторила.

На самом деле она была недовольна всем: и комнатой, и тем, что ее окружало. Но еще более – тем, что случилось. Одна только мысль – вернуть свою привычную московскую жизнь – грела ей душу.

Теперь, утром, еще раз оглядев скромную комнату, Дайнека утвердилась в мысли, что не задержится здесь надолго.

Она встала с постели, надела халат, взяла полотенце, зубную щетку и вышла в коридор, решив посетить «удобства». Через пятнадцать минут вернулась обратно и увидела у двери Галуздина.

– А я тут вас поджидаю, – миролюбиво сказал следователь.

Прикинув, с чем связана такая перемена, Дайнека спросила:

– Что-то изменилось или с утра у вас улучшилось настроение?

– И то, и другое, – он улыбнулся и, как только она прошла в свою комнату, шагнул следом. – Позволите?

– Проходите.

– У меня осталась пара вопросов.

– Что же вы не задали их вчера?

Следователь прошел к столу, выдвинул стул и уселся посреди комнаты.

– По одной простой причине: вчера они еще не созрели.

– Ага… – Дайнека бросила на кровать полотенце и тоже села. – Я оказалась права: есть что-то новенькое.

Галуздин широко улыбнулся:

– Вы произнесли эти слова так, как будто участвуете в расследовании.

Она пожала плечами.

– Будет нужна помощь, я в вашем распоряжении.

– Непременно к вам обращусь, – он расстегнул куртку и достал свой блокнот. – Ночью мы прочесали лес…

– Неужели не спали?

– Не до этого было.

Дайнека мгновенно осознала неуместность своей иронии:

– Я готова ответить на все ваши вопросы, Игорь Петрович.

– Надо же, – усмехнулся он, – запомнили…

– На имена у меня хорошая память.

– Вчера вы сказали, что, когда старик упал на капот, его голова была в крови.

– Именно так.

– Но ведь головой он не бился.

– Старика ударило бампером по ногам и забросило на машину.

– Тогда получается, что из лесу он выбежал с ранением головы. Я позвонил в больницу. Врач сказал, что на голове старика рана, а по всему телу – порезы.

– Порезы? – Дайнека вскинула голову и уставилась на Галуздина. – Лобовое стекло не разбилось. Я помню: старик скреб по нему ногтями. Под ногтями была земля, а пальцы все сбиты.

– Так и есть. Со слов врача, на пальцах, и не только на них, повреждения.

– Похоже, Безрукова изранили в лесу.

– Вы были правы, сказав, что попасть под машину для старика было меньшим из зол.

– Звучит очень страшно.

– Но это ваши слова.

– Вчера я этого не понимала.

– Из одежды Безрукова в комнате осталось только пальто, в котором он обычно гулял. Как он мог пройти полтора километра по непролазному ельнику при температуре минус два без пальто? И куда делась его одежда?

– Во что он был одет? – спросила Дайнека.

– Тренировочные брюки черного цвета, тонкий коричневый свитер с синим рисунком, бледно-голубая рубашка, темные полуботинки.

– Ничего этого на нем не было.

– Об этом мы уже говорили.

– Вы сказали, что лес прочесали?

– Ну как прочесали… Пробежались в темноте по первому разу. Сегодня предстоит основная работа.

– Что-нибудь нашли?

Галуздин отвел глаза, словно раздумывая, стоит ли отвечать на этот вопрос.

– Ну так что? – повторила Дайнека.

– Метрах в двухстах от того места, где вы его сшибли, вырыта яма…

– Яма? – Дайнека пожала плечами. – И как это может быть связано?

– Может, и не связано. Вы спросили, я вам ответил.

– И больше ничего?

– Пока нет. Теперь будем искать одежду.

– Может быть, старик не в себе? – спросила она.

– Будем разбираться.

– Он сам что-нибудь рассказал?

– Нет. Врачи ввели его в медикаментозную кому.

Дайнека посмотрела на часы и вскочила с кровати:

– Уже без четверти девять! Мне на работу.

Попрощавшись, следователь Галуздин ушел. Она собралась, натянула на себя одежду, в которой была вчера. На утюжку вещей, упакованных в сумку, времени не было. Выскочив в коридор, Дайнека заперла дверь, но тут же вновь отперла, вернулась в комнату и прихватила пальто. Ей не захотелось спускаться в подземный переход, она решила пройтись поверху.

На улице со вчерашнего дня значительно потеплело. Выйдя на крыльцо, Дайнека почувствовала запах дождя, грибов и прелой листвы. В синем небе над желто-зеленым лесом кружили гомонливые птицы. На скамейке у подъезда грелись на солнышке четыре старухи.

Дайнека спустилась с крыльца.

– Здравствуйте.

Старухи закивали головами.

– Здравствуйте, Людмила Вячеславовна, – сказала одна, веснушчатая, укутанная в пуховый платок.

– Откуда вы меня знаете?

– Татьяна Ивановна сказала, что вы будете работать в библиотеке.

Она остановилась:

– Как в библиотеке?

В разговор вступила другая старуха в вязаной шапке-чалме:

– Библиотека не работает уже больше месяца. Когда можно прийти поменять книжку?

– Сначала я должна кое-что уточнить, – заторопилась Дайнека. – Как пройти в общий корпус?

Четыре руки указали ей нужное направление. Дайнека зашагала туда.

Ей вслед донеслось:

– И как же мы рады, что пришла такая молоденькая. Как же мы рады!

Татьяна Ивановна Песня была в своем кабинете. Увидев Дайнеку, она встала из-за стола и доброжелательно шагнула навстречу:

– Проспали? Понимаю. После такой встряски – вполне объяснимо.

– Почему в библиотеке? – спросила Дайнека.

– Что?

– Вы сказали, что я буду работать в библиотеке.

– Я не говорила…

– Ну как же? Бабушки у спального корпуса мне все рассказали.

Татьяна Ивановна всплеснула руками:

– Вот оторвы! Кто вам это сказал?!

– Их было несколько…

– Опишите, кто именно!

– Худенькая такая старушка, в пуховом платке…

– Ерохина! Сердцем чуяла, не нужно было ее принимать. Так нет же, муж – ветеран сцены… Его схоронили, а у меня осталась эта дурында. И главное, ведь никакого отношения к театру никогда не имела, кастеляншей в больнице работала…

– Я ошиблась.

– Что? – Песня настороженно смолкла.

– Это сказала другая старуха…

– Кто? – требовательно подступила директриса.

Дайнека опустила глаза:

– Я не запомнила.

Выдержав короткую паузу, Татьяна Ивановна сделала заявление:

– Вы ее покрываете!

– Что значит, покрываю? – возмутилась Дайнека. – Она что, человека убила?

– Слава богу, до этого пока не дошло, – сообразив, что переборщила, Татьяна Ивановна вернулась на свое место и примирительно улыбнулась. – Мы должны помогать друг другу в работе.

– Давайте вернемся к тому, с чего начали, – Дайнека уселась в кресло поближе к директорскому столу. – При чем здесь библиотека?

– Ну, хорошо… Скажу честно: вам придется заменить библиотекаря. На время!

– Мы договаривались, что я буду работать вашим заместителем.

– Договаривались, – подтвердила Татьяна Ивановна. – Но в данный момент библиотекарь нужнее. Помимо обычного библиотечного фонда у нас хранятся ценные документы. Во время ремонта в подвале нашли старинный архив. Надо бы его разобрать.

– При чем здесь я?! – вскричала Дайнека.

– Давайте так, – продолжила Песня. – Оформим вас заместителем директора, а вы, временно, – она подняла палец и со значением повторила: – Временно! Поработаете в нашей библиотеке.

– Ну уж нет! – Дайнека с ужасом представила, как отреагирует на это ее отец. – Нет!

– А мы очень на вас надеялись, – Татьяна Ивановна с сожалением покачала головой. – Подойдите к дверям библиотеки, посмотрите, там уже сидят старики. Вас, между прочим, ждут…

– Вы сами их обманули. Я ничего не обещала.

Песня опустила глаза:

– Ну что ж, если вам не жаль стариков…

– Жаль.

– Вы же отказались работать!

– Я отказалась работать библиотекарем.

– Это одно и то же, – Песня безнадежно махнула рукой и грустно посмотрела в окно. – Вот и осень…

– Два месяца, как наступила, – заметила Дайнека и неожиданно для себя почувствовала угрызения совести.

– Что? – не поняла директриса.

– Я говорю – конец октября.

– Какая теперь разница, – Татьяна Ивановна вздохнула. – По штатному расписанию осталась одна единица, а надо бы две.

– Это ваши проблемы, – Дайнека поднялась. – Я уезжаю в Москву.

– Значит, у нас работать не будете?

– Нет.

– Что ж… Нет так нет. Всего вам хорошего.

– Прощайте! – Дайнека шагнула в коридор и направилась к выходу.

В коридоре, у красивой двустворчатой двери с табличкой «Библиотека», она заметила несколько человек. У каждого в руках была книга. Они расступились, освобождая дорогу. Дайнека остановилась, помолчала и спустя мгновение спросила:

– Что?

– Ждем.

– Кого?

– Вас.

Дайнека обвела взглядом стариков, которые глядели на нее с надеждой и умилением, потом вдруг повернулась и быстрым шагом вернулась в кабинет директрисы. Та поинтересовалась:

– Чего вам еще?

– Ключ от библиотеки давайте.

– Зачем? – удивилась Татьяна Ивановна, но уже через мгновение ее лицо прояснилось: – Стало быть, остаетесь?

– Остаюсь, но только на время. К тому же у меня есть условие: оформите меня, как обещали, вашим заместителем. – Дайнека покраснела и совсем по-детски добавила: – Иначе папа меня не поймет.

– Конечно-конечно, – директриса засуетилась. – Оформим самым наилучшим образом. – Она протянула ключи: – Вот, возьмите.

– Предупреждаю: я не умею заполнять библиотечные формуляры.

– Научитесь, – Татьяна Ивановна благодушно махнула рукой. – Если что, старики вам подскажут.

– Ну, так и посадите в библиотеку старушку.

Директриса парировала:

– Права не имею. Они все на заслуженном отдыхе.

– А я теперь отдувайся. – Дайнека взяла ключи и вышла из кабинета. Прямиком направилась к библиотеке, отомкнула замок, распахнула дверь и обернулась:

– Пожалуйста, проходите!