Не сотвори себе вампира Гончарова Галина

– Они не могут почуять вампира, но им могут донести.

– Гм. Тогда с ними надо говорить мне.

– ЧТО?!

Снегирев был в шоке, но мне море было по колено. Да и выбора у него не оставалось. Я не спорю, у бизнесмена больше опыта в переговорах, но я сильнее, чем кто-либо другой сопротивляюсь любому магическому воздействию.

– То самое. Я смогу солгать любому – и не солгать в то же время. Это чисто женское искусство. Доверите?

Снегирев как-то заторможенно кивнул. Хотя так и так выбора у него не было. Он-то даже под вампирским воздействием – я имею в виду совсем легким воздействием – плавился, как сырок на сковородке. А уж если кто посерьезнее… Потечет. А вот я – мне и Дюшка по колено и ИПФ по… А тоже по колено. И не выше.

– Думаешь справиться?

– Так я же меньше вашего знаю про вампиров. И все, что знаю, пока в основном из Ван Хелсинга. – Не возникает как-то времени на серьезные и вдумчивые разговоры по типу «откуда, куда, зачем, чего надо»… То мы бежим, то за нами бегут, сплошные нервотрепки. – Я с ними не торгую, дел никаких не веду, значит, и врать мне не о чем.

– Логично. Может и сработать. Что ж, попробуй.

Я весело оскалилась. Идем общаться с ИПФ. Авось не покусают! Но что еще я могла предложить? На меня не действует вампирский гипноз, так может и этот не подействует? Хотя Снегиреву об этом знать не обязательно. И вообще, качать права никто лучше меня не сможет! У меня большой опыт. Хотя в основном теоретический.

Я встала с кресла и кивнула так и стоявшему в дверях охраннику.

– Пошли. Проводишь меня – и будешь маячить за плечом, чтобы никто и ничего… ясно?

– Как скажешь, – отозвался охранник. Я его отлично знала. Его звали Коля, и в своей должности он пребывал уже два года. А еще был большим любителем шахмат. Вот мы с ним турниры и устраивали, когда мы с дедом гостили у Снегирева. – Только дубленку накинь, а то простудишься.

– Как скажешь, – передразнила я его. – Идем?

В холле я надела длинный свитер из ангорки, накинула дубленку с капюшоном и натянула сапожки. Снегирев уже успел заказать мне целый гардероб, а в ответ на мои протесты отмахнулся: «Тебе-то что? Клыкастый платит!»

Я не возражала.

За воротами, на чистом белом снежке, стоял джип. «Лендровер», кажется. А может, и «Чероки». Не знаю. В машинах я не очень-то разбираюсь. Факт тот, что джип был большой, черный и очень внушительный. И возле него на снегу стояли трое людей. То есть трое мужчин. Это хорошо. Даже если мужчина опасается всего подряд, к женщине отношение будет не таким настороженным. Тем более – ко мне, растяпе и балбеске.

– Привет народу! – помахала я рукой.

От группы отделился один тип и направился ко мне. Верный Коля тенью маячил за спиной. Я уставилась на незнакомца. На вид ему было лет сорок, во всяком случае, двигался он легко, как молодой, но морщины на лице соответствовали и шестидесяти годам. Интересно, это от старости или просто от переживаний? Светло-карие глаза, чуть темнее моих, смотрели спокойно и уверенно. Высокий лоб, твердый подбородок, легкая улыбка. Но глаза совершенно серьезны. Улыбка на этом лице была просто для протокола. Чтобы смягчать его выражение. Он было достаточно высок, широкоплеч, темные волосы рассыпались по старой кожаной куртке с металлическими заклепками. Потертые джинсы облегали мускулистые ноги как вторая кожа. Кроссовки довершали наряд. Я подумала, что все это очень удобно в драке, даже дурацкая куртка способна разодрать кожу, а заклепки наверняка посеребренные, против нечисти, – и удивилась. Я никогда ни о чем таком не думала. Или это вампиры на меня плохо влияют?

– Добрый день, – поздоровалась я.

– Добрый день, – мужчина так же пристально разглядывал меня. – Мы хотели видеть Снегирева Алексея Ивановича. Где он?

– Он не желает с вами разговаривать.

– Да?

– Увы. Но он просил меня ответить на все ваши вопросы.

– Если бы вы могли нам помочь…

– Обо всем, что происходит в доме, я знаю столько же, сколько и Снегирев.

Это не было ложью. О людях я узнала от тети Тани, а о вампирах я и так знала. Мужчина смерил меня недоверчивым взглядом, потом повернулся и махнул своим спутникам. Они медленно подошли к воротам. Один из них выглядел точной копией моего собеседника, только лет на тридцать моложе. И дело тут было не в одинаковой одежде. И даже не в темных волосах. Скорее, в выражении лица. Что-то в них было такое… одинаковое… словно их штамповали в одной формочке. Второй выгодно отличался от своих сопровождающих. И даже в лучшую сторону. Он тоже был достаточно молод, невысок, только чуть повыше меня, русоволос, с ясными серыми глазами. Но одет он был в дорогое пальто, костюм и ботинки. В такой одежде не подерешься. Я улыбнулась, всем троим.

– А вы действительно из этого… ИПФа?

– ИПФ, – поправил меня тот, с которым я уже беседовала. – Константин Сергеевич.

– Юля. – Я не стала размениваться на отчество. Зачем? Я достаточно молода. Вот когда мне будет лет девяносто-девяносто пять, тогда и буду Юлией Евгеньевной. А пока и так сойдет!

– Значит, Юля. И кем же вы приходитесь Снегиреву?

– Гостьей. И старой знакомой. Мой дед работает с ним.

– Она не лжет, – заметил русоголовый.

– Разумеется, не лгу, – пожала я плечами. – Минутку! Так Алексей Иванович говорил правду?! Вы можете читать мысли?

– Нет. Просто проверить, лжете вы или нет.

– А гипноз? Снегирев ужасно боялся, что вы его загипнотизируете!

– А вы не боитесь?

– А я должна?

Мы уставились друг на друга. Я – весело, троица – слегка недоуменно. Несколько секунд мы молчали.

– Она сказала, что знает обо всем, что происходит в доме, – наконец выдал Константин Сергеевич.

– Да, я знаю все, что происходит в доме, – тоскливо подтвердила я. – И что?

Троица опять переглянулась, и костюмированный опустил веки, подтверждая, что я не вру. Ну да, я не вру! Но кто сказал, что я буду говорить всю правду?

– Поступило сообщение, что в вашем доме находятся вампиры.

Кажется, со мной решил общаться только Костик. Я уже мысленно перекрестила его в «Собаку с костью» и теперь улыбалась.

– Вампиры? Настоящие? А вы не шутите?

– ИПФ не шутит.

– А вы точно не розыгрыш? Вообще-то до первого апреля далековато…

Костик достал из кармана маленькую синюю пластинку. Это был жетон наподобие американских. Только этот был совершенно плоский. С одной стороны в металле была его фотография, закрытая стеклом, а с другой – имя и звание. Подполковник. Константин Сергеевич Рокин. Сорока шести лет от роду. И странный герб. Клыки в костре.

– Я таких фиговин за неделю вагон наштампую, – небрежно отозвалась я. Да, я пообещала ответить на вопросы честно, даже не пообещала, а намекнула, но кто сказал, что вы сможете мне их задать? Я не люблю скандалить, но я умею! И хорошо умею раздувать склоки на пустом месте. Генетическая память сказывается. Недаром моя прабабка по материнской линии торговала помидорами в Одессе!

– Не наштампуете.

– Мне это и не нужно. Это неубедительно, господа. У вас есть ордер на обыск? На арест? На допрос? Или статья в УК РФ, где сказано, что каждый должен вам помогать? Простите, но меня пока ничего не убеждает. Меня друзья и похлеще разыгрывали.

Что было также чистой правдой.

– Хорошо. Что бы вас убедило? Ответьте на наши вопросы – и вы свободны!

– А вы меня и не арестовали.

– Но мы можем вернуться сюда через полчаса, с ордером и дежурным по городу.

Мне это ничего не говорило, но я пожала плечами.

– Вы говорили про вампиров? Вы не по адресу.

– Здесь нет вампиров? – тут же спросил молодой тип в куртке.

– Нету. А они вообще есть?

– Увы. Зло живо на земле и формы его многообразны, – глубокомысленно заметил Константин Сергеевич. Я кивнула головой и громко чихнула.

– Юля, тебе нельзя так долго на морозе. Ты заболеешь, – тут же забеспокоился Коля.

– А что поделать? – Я чихнула еще раз. – Если Снегирев с ними не хочет ни общаться, ни пускать к себе в дом? В машину я к ним не сяду, это точно. Трое мужчин и одна хрупкая, несчастная маленькая я?

Мужчины выразительно переглянулись. На лицах явно читалось «Господи, что за дур-р-р-р-р-ра?!». Я мило улыбалась. Кто бы возражал, а кто бы про себя тихо ржал. Хоть кретинкой считайте – лишь бы мои новые приятели (клыкозаврики) целы были.

– Можно ко мне, – предложил Коля. – В домик для охраны.

Умный мальчик. Я посмотрела на троицу.

– Вы как – согласны побеседовать в нормальных условиях?

– Чай с пирогом обещаю. Таня сегодня испекла, – заметил Коля.

– А какой пирог? – спросила я.

– С вишней.

– Константин Сергеевич, соглашайтесь, – взмолилась я. – Моя пневмония будет на вашей совести. А я вовсе не вампир. Меня убивать не надо.

– А откуда вы знаете, что мы собираемся их убить? – это молодой.

– А что вы еще с ними хотите делать? – удивилась я. – Поцеловать? Препарировать? Написать диссертацию по клыкастым формам жизни? Хотя это ваши проблемы. Просто название вашего отдела говорит само за себя.

– Ладно. Пойдемте, – согласился Константин Сергеевич.

Чай был выше всяких похвал. Горячий и крепкий. Даже я на что не люблю чай – и то выпила полчашки. А пироги тетя Таня всегда пекла великолепно. Оценили все. Десятью минутами молчания и жевания. Потом от пирога остались только крошки на блюде – и все внимание опять обратилось на меня. Я уже отогрелась, но все равно накинула дубленку на ноги и свернулась клубком. Хороша дама с сопливым носом! Не-ет, перед Андре да и перед Мечиславом тоже я буду выше всяких похвал! Из принципа! А перед Даниэлем… Мне просто хочется быть красивой для него. Вот и все.

– Вы согрелись? – поинтересовался Костик.

– Спасибо, подполковник, – отозвалась я. – Скажите, а почему у вас такая странная эмблема?

– Нашей основой был орден Святой Инквизиции.

– А, собаки господа, – отозвалась я. – Я думала, их всех перебили.

– Так думают многие, но без нас нечисть давно бы завоевала землю и Сатана восторжествовал окончательную победу. И настал бы конец света.

У меня глаза на лоб полезли. Такая тирада – в наш двадцать первый век?! Это где-то что-то сдохло!

– Вы что – еще и в Бога верите? Ну цирк!

Меня смерили сразу тремя неодобрительными взглядами. Ха! Вам ли, господа, со мной тягаться? Когда у нас в институте решили ввести богословие, я на первом же занятии сцепилась со священником, требуя объяснений по очень простому вопросу. Если ни один волос не упадет с нашей головы без божьего соизволения, то где Он был, когда детей сжигали заживо в фашистских лагерях? Ладно, взрослые, они виноваты, но дети-то при чем?! Они безгрешны в большинстве своем! А если это месть их родителям, то чем такой бог лучше последней сволочи? Почему-то на этот вопрос я внятного ответа не получила. Зато получила зачет автоматом и убедительную просьбу больше на лекции не ходить. Что я с удовольствием и исполнила.

– Вера – это ключ к магии, – наконец объяснил мне белобрысый.

Я передернула плечами.

– Вера – это ключ к глупости. А что до магии – это врожденные способности организма. Как цвет волос или форма ушей. И ни от какого бога они не зависят. Вера святого – это другое. Но что-то говорит мне, что вы – не святые!

Коля откровенно зевал. Ему давно было известно – дай мне шанс с утра плюнуть в религию – и я не остановлюсь до вечера. И на то были свои причины. Моя школьная подруга попала в секту. «Христова плоть». Так эти извращенцы называли себя. Ее подсадили на наркотики, сделали полубезумной, а ее родители были вынуждены продать почти все, чтобы выручить родного ребенка из тюрьмы – девчонку еще и круто подставили, повесив на нее фирму с долгами. Когда подругу привели в чувство и она поняла, что наделала, то покончила жизнь самоубийством. Дед помог ее родителям, но религию я до сих пор не переваривала. Хоть и пользовалась.

– Вы не правы, – заметил Костик. – Если сейчас мой друг попробует подействовать на вас магией, вы не сможете сопротивляться, потому что вы не верите. А я – верю.

– Глупости, – отозвалась я. – Если я и не смогу сопротивляться вашим балаганным фокусам, то только потому, что ничего не умею сама. А вас наверняка учили.

– Меня и правда учили. Но сейчас мы это обсуждать не будем. Вернемся к нашим вампирам.

– К вашим вампирам, – тут же поправила я. – С чего вы вообще взяли, что здесь можно найти вампиров? А они действительно существуют?

– Существует много видов нечисти, – пафосно проговорил молодой «Костик». Он так и не представился, а я решила не спрашивать. Оно мне нужно? – Многообразны происки Дьявола, и слуги его не дремлют. Если бы не наше скромное братство, планета давно бы упала в лапы Сатане.

Он так выделял голосом слова «Дьявол» и «Сатана», так многозначительно пучил глаза, говоря о нечисти, так явно верил во все, что говорил, что я не выдержала и захохотала.

– Чего тут смешного?! – нахмурился Костик-старший.

– Вы что – правда в это верите? – уточнила я.

– Во что именно?

– Ну, вот вы сами способны произнести такую тираду? Искренне, как ваш подчиненный?

– Но он сказал чистую правду!

– Угу, вы ее только вчера постирали?

– Простите?

– Не прощу! Учтите, господа, даже если бы у меня в доме были вампиры, а у меня дома их нет (чистая правда, я-то у Снегирева дома, а не у себя), хрен бы я вам их выдала. Просто потому, что поняла вашу позицию. Инквизиторов, чтоб вы знали, я терпеть не могу с уроков истории, а фанатиков и религиозных людей – с десятого класса средней школы! Проваливайте лучше отсюда! Нет здесь никаких вампиров! Вот вам! Ясно?!

И опять я не солгала. Здесь действительно не было вампиров. В домике у охраны. Здесь и сейчас, рядом с нами. Но за дом Снегирева, где сейчас в подвале стояли четыре гроба, я не отвечала.

– Она не врет, – подтвердил белобрысый.

– Я никогда не вру, – пожала я плечами.

– Проверь ее еще раз, – приказал Костик. – На печати.

Я не успела задать ни одного вопроса.

– Извините. Смотрите на меня, пожалуйста, – попросил блондин без имени.

Я повиновалась и перевела на него глаза. И в следующий миг в меня словно молот ударил. Это совсем было не похоже на мягкий вампирский гипноз. Когда Дюшка пытался подчинить мою волю, я словно засыпала. С Мечиславом это было как поцелуй – после него тоже голова кружится. А сейчас, если продолжать сравнения, мне просто со всей дури врезали молотком по голове. Больно было ужасно! Словно бомба в голове взорвалась! И я, на чистом автомате, представила этот молоток – и стену вокруг своего разума, ставшую резиновой. Воображаемый молоток врезался в нее, растянул до упора, заставив меня застонать от боли, – и полетел обратно. Прямо в голову белобрысому.

– Юля!

Коля вскочил с места, хватая меня за руки. Еще бы – меня согнуло дугой. Молот улетел, но стена должна опять стать крепкой и встать на место. И это представление в мозгу сопровождалось жуткими корчами наяву. Меня сперва согнуло в дугу, а потом выгнуло обратно. И спасибо, что не стошнило. Меня утешало только одно обстоятельство – белобрысому было не лучше. Его судорогами не било, но он сложился вдвое и просто вывернулся на пол домика. А я лично предпочитаю обойтись без обратной перистальтики.

Ошалели все. Коля, который так и не понял, что со мной произошло. Костик и его молодая копия, которые как раз отлично поняли, что сделал их друг, но не поняли, что именно сотворила я, и блондин, который то ли понял, то ли нет, что я выкинула. Но весело было всем. А мне было просто плохо.

– Что происходит? – первым опомнился Костик.

– Хрен его знает, – грозно отозвался Коля. – Что ваш урод с Юлькой сделал?! Я ему сейчас руки с ногами местами поменяю!

– Стоять! – рявкнула я. – Никто ничего менять не будет! Дайте разобраться без базаров!

– Именно, – почти простонал белобрысый. – Как ты ЭТО сделала?

– А твое какое собачье дело?! Я бы тебе сама, паразит, ноги повыдергивала, да конфликтов не хочу. Но выметайтесь отсюда подобру-поздорову!

Ага, фиг они уйдут, если я все правильно понимаю. Но жизнь я им изрядно попорчу!

– Юля, мы понимаем, что виноваты перед вами… – начал было второй тип, тот, который моложе Костика, но не экстрасекс. Я ему продолжить не дала.

– А раз понимаете – валите ко всем чертям. С меня хватит. С вами по-хорошему, а вы – сволочи, сволочи, сволочи!

– Юля, простите нас, пожалуйста.

– Вы так больше делать не будете, да? А моя реплика – «Ребята, давайте жить дружно», да? Давайте! Вот вы сейчас уберетесь – и мы будем жить дружно, и чем дальше – тем дружнее! Вот.

– А вам неинтересно, что с вами произошло?

– Нет.

– Юля, вы сейчас говорите неправду, – вмешался уже Костик.

Я смерила его презрительным взглядом.

– Смотрите-ка, детектор лжи – два! А что, первому мало досталось? Видимо, мало! Мутант! Урод! Чмо в ботах!

– Юля, прекратите ругаться, пожалуйста, – попросил Костик.

– Хочу – и ругаюсь! А вы все – твари! Красивые слова вы говорить горазды, а вот поступки…

– Юля, это был первый и последний раз.

– А если бы я не могла сопротивляться – какой это был бы раз? Говорили мне, что вы все паразиты, а я, дура, не верила. Зря.

– Кто говорил? – быстро спросил Костик. И он надеется меня поймать на словах? Ха!

– Снегирев. И еще в церкви.

– В церкви?!

– Можно подумать, вы первые, кто пытается меня гипнотизировать, – огрызнулась я.

– А кто еще?

– А не ваше собачье дело. Но чтоб вы знали, на меня даже цыганский гипноз не действует. И от Кашпировского с Чумаком я спокойно отгораживалась. А от вас – тем более!

Вампирский – тоже. Но об этом помолчим, помолчим…

Экстрасекса наконец перестало корчить, и он попытался вставить свои пять копеек.

– Я приношу свои извинения за попытку прочитать ваш разум. С нормальными людьми все прекрасно срабатывает. И никаких болезненных ощущений.

– Ты что, архар, намекаешь, что я – ненормальная? – опять завелась я. – Да я тебе сейчас за это уши бантиком завяжу!

– Да завязывай! Главное – как ты смогла это сделать?!

– Обломать тебе всю программу? Запросто!

– … … … твою маму … запросто?! – взорвался Костик.

Довела. Готовы. Теперь можно и ответить хоть на пару вопросов.

– Хрен его знает! Нефиг было в меня молотками швыряться!

– Молотками?

– Да! Я на вашего экстрасекса посмотрела – и вижу: мне в голову молоток летит! Я попыталась представить, что он летит обратно, – вот и все!

– Вот и все! – фыркнул белобрысый. – …!..!!..!!! Да ты хоть понимаешь, ЧТО ты сделала?!

В этой игре блондину было не выиграть.

– А ты-то понимаешь, что я сделала, экстрасекс хренов?!

– Ты смогла отразить мое заклинание!

– А чем оно мне грозило?

– Если бы ты не смогла отразить его, ты стала бы беспрекословно повиноваться мне.

В мозгу словно бомба взорвалась. Бешено взревел зверь-из-зеркала, полосуя все окружающее когтями. Сейчас мной правила слепая ярость. ДА КАК ОНИ ПОСМЕЛИ?!

– ЧТО?! Ах ты контрасекс недовинченный! Супрастин просроченный! Козел свинорылый!

Я рванулась было перейти к разборкам без базаров и отправить наглого экстрасекса в нокаут без предупреждения, так, чтобы зубы по углам всем ИПФом собирали, но меня сцапал Коля. И крепко держал, пока я выдиралась, плевалась и изворачивалась.

– Юля! Прекрати!

– Отпусти меня, …! Немедленно! Я из этого … … презервативов … настрогаю!

– Юлька! Да успокойся же ты, блин! Или тебе по морде дать? Сейчас будет!

Я вдохнула, выдохнула, повисла в сильных руках и злобно посмотрела на Костика.

– И после этого вы удивляетесь, что я не люблю религию? Да козлы вы все! Чтоб вам по дороге оба рога поотшибали, уроды! И точка!

– Простите, Юля, – кое-как проблеял ошарашенный подполковник. – Мы не ожидали, что…

– Не ожидали, что я без всякой веры смогу послать вашего сукина сына в нокаут?!

Коля наконец разжал руки – и я тут же этим воспользовалась – схватила чайник с заваркой и запустила им в мерзавца-блондина. Не везет мне со светловолосыми, стоит только Андре вспомнить! ЙЕС! Ошпарить экстрасекса мне уже не удалось, потому что заварка остыла, но костюмчик испорчен безвозвратно!

– Прекрати немедленно! – рявкнул на меня Коля.

Я улыбнулась как обожравшийся удав.

– Еще одна такая попытка – и я вас на тракторе перееду. Я ясно выразилась?

– Да, Юля. Вы выразились вполне ясно. Но это порождает другие проблемы, – заметил Константин Сергеевич. – Вы можете сейчас говорить спокойно? Или нам лучше прийти в другой день?

Я закрыла глаза. Глубоко вдохнула и выдохнула. И так – семь раз. И улыбнулась.

– Я могу выслушать все, что вы мне скажете. Но если еще раз…

– Юля! – Ну, столько праведного возмущения в голосе! Он что – надеется, что кто-то ему поверит?

Я сочла за лучшее не развивать тему. Все равно неизвестно, чем я могу им угрожать, если что…

– Я вас слушаю внимательно.

– То, что вы смогли поставить щит, создает перед нами некоторые проблемы.

– Какие именно? И с кем?

– Про вампиров вы не солгали. У Снегирева их нет.

Внутренне я перевела дух. И тут же снова собралась в комок.

– Я вам не лгала. И вы это отлично знаете.

– Да, но ваши способности…

– А что с ними не так?

Костик внимательно разглядывал меня. Так, словно у него на огороде вырос радужный баклажан. Не слишком приятное чувство. То ли съесть, то ли препарировать, то ли попросту выкинуть!

– Вы чему-то учились?

– Нет. Просто моя семья увлекалась Кашпировским и Чумаком. Все садились перед телевизором, ну и меня сажали. А у меня после них голова болеть начинала. Вот я и представляла себе, что сижу в замке или где еще, за высокой стеной – короче, защищалась, как могла. И вскоре перестала слышать и видеть все, что они выливали с экрана.

Кстати, это тоже была чистая правда. Когда откосить от сеанса не удавалось, я поступала именно так. Садишься, закрываешь глаза и представляешь себя где-нибудь на необитаемом острове. Или с героями Толкиена. Или Джека Лондона, Буссенара, Хаггарда, Ефремова, Стругацких… да можно перечислять до будущего лета! Чего только не выдумаешь, чтобы голова не болела!

– И сейчас вы поступили так же?

– Практически.

– Это самый простой щит, – заметил экстрасекс замоченный. – Но какая сила!

– Такая, – огрызнулась я. – Засохни, плесень зеленая, пока я в тебя еще чем-нибудь не запустила!

– Не злитесь на него, – попросил подполковник. – Он просто выполнял приказ.

– В гробу и белых тапочка я ваши приказы видела, – выругалась я без особого вдохновения, но заткнулась.

– Это подводит нас к простому вопросу. Мы стараемся собрать таланты, подобные вашему, в нашем ордене. У нас вы сможете развить и отточить свое искусство. К вашим услугам будут лучшие учителя и лучшие учебники. Мы накопили большой опыт и готовы делиться с теми, кто служит на благо народов земли.

– Народы сменили народы, лицо изменилось земное… – протянула я. И резко поменяла тон голоса. – Я что – настолько похожа на дуру?

– Простите?

Костик захлопал глазами.

– Не прощу, и не надейтесь. – Я смотрела ему прямо в глаза. И знала, что в моих глазах сейчас плещется черная вода Ледовитого океана. – Я отлично знаю, как все это выглядит в действительности. За вход – рубль, а за выход – бриллиант размером с кулак. Можете с утра до ночи лить сахарный сироп, но меня вы не убедите! У меня только одна жизнь – и я хочу прожить ее спокойно и свободно. И не желаю отчитываться перед недобитой инквизицией!

– Вы так решительно настроены, потому что ничего о нас не знаете. Хотите…

– Не хочу, – решительно перебила я. – Лучше на панель, чем к вам. Учтите, выбор я сделаю именно такой, если он встанет. И вообще, постарайтесь мне не попадаться. Я принцип знаю: коготок увяз – всей птичке пропасть. Если что – я перееду, поменяю фамилию и имя, буду жить среди бомжей – но только не рядом с фанатиками-шизофрениками!

– Вы несправедливы к нам, Юля.

– Вы правы! Я более чем пристрастна! Я слишком хорошо сужу о ваших подчиненных, глядя на вас. Хотя один из них – фанатик без единой непроштампованной извилины, а второй – дешевый гнусный сукин сын. Я не удивлюсь, если узнаю, что он пользуется своими способностями в личных целях, ворует и насилует. Что-то такое у него в мозгу было. Он ведь тоже открылся, пытаясь меня подчинить. Не знаю только – это воспоминания, намерения или планы на будущее.

Вот тебе за молоток и мерзкие ощущения. Докажи теперь своим коллегам, что ты не верблюд. Костик с подчиненным нехорошо вгляделись в экстрасекса.

– Я бы попросил, – встрял колдун недобитый.