Поцелуй вверх тормашками Калинина Дарья
– Так вы что… в брачное агентство с Вичкой направились? – заржал небритый. – Вот прикол! Это надо будет Диме в первую очередь рассказать, то-то он приколется. Он ее по всему городу ищет, а она при живом-то муже…
– Заткнись!
Небритый немедленно заткнулся, ни словечка ни вякнул и даже голову в плечи втянул. А Лизочка из услышанного сделала для себя два вывода. Во-первых, главным в этой паре выступает тип с бородкой. А во-вторых, у Вики имеется муж, и, похоже, этот муж ее ищет.
– Так мы с Викой очень подружились, сюда пришли, за жизнь разговаривать начали.
– И о чем же говорили?
– Про маму я ей свою рассказывала. И про то, как муж от меня ушел. Такой некрасивый поступок с его стороны. Вика мне очень сочувствовала.
– А про себя она что-нибудь рассказывала?
– Нет. Не успела. Вы пришли, и Вика убежала.
Лизочка постаралась, чтобы в ее голосе звучало искреннее сожаление о том, что ей не довелось услышать окончание Вичкиной истории.
– А где Вику искать, я и не представляю. Мы с ней только сегодня познакомились, даже телефонами еще обменяться не успели.
– Хм…
Бородатенький так остро взглянул на Лизочку, что у той снова душа ушла в пятки. Да что такое с этим человеком, что страхом от него так и веет? Хочешь или не хочешь, а руки и ноги холодеют, когда он смотрит в твою сторону.
– Значит, говоришь, не знаешь Викиного телефона?
– Нет. И адреса ее тоже не знаю!
– Ну а в агентстве? Там знают?
Лизочка пожала плечами, стараясь не показать своего отчаяния. Ну она и дуреха! Настоящая дуреха, даже прикидываться таковой не нужно! Надо же было сообразить, выдать агентство «Рай в шалаше»! А вдруг Вика там тоже оставляла свою анкету? Ведь она точно знала про это агентство. Недаром же она появилась на том вечере встреч, где познакомилась с Лизочкой, – его же устраивало агентство. Правда, ни она, ни Лизочка туда не пошли, но факт остается фактом, направить туда Вику могли только ведьмы из «Рая».
– Адрес агентства не подскажешь?
И что было делать Лизочке? Чувствуя себя настоящим Павликом Морозовым – предателем из предателей, она все же продиктовала на память адрес брачной конторы. И лишь после этого двое подозрительных типов отвалили.
Но перед этим один из них взял Лизочкин номер телефона. Она не хотела давать, но пришлось. Эти двое умели убеждать. А про себя Лизочка молилась только о том, чтобы бандиты не заметили вторую сумку, которая болталась под столом и принадлежала Вике.
А в этой сумке был и сотовый телефон Вики, и деньги, и, наверное, документы. То есть все то, что никак не должно было попасть в руки этих двоих. Небритый и бородатенький теперь очень не нравились Лизочке. Больше того, они ее напугали. А она не любила людей, которые ее пугают. И теперь Лизочка изо всех сил старалась побыстрей избавиться от этих двоих, пусть даже ценой собственного номера телефона.
– Ну, мы тебе еще позвоним, – пообещал ей бородатенький. – И учти, если Вичка выйдет с тобой на связь, будет лучше, если ты нам об этом сообщишь сама. Понятно?
Лизочка кивнула. И эти двое наконец отвалили. Они ушли, а Лизочка еще несколько минут сидела без движения, не зная, жива она или мертва. Из ступора ее вывел звонок телефона. Но звонила не ее трубка. Звонок был другой. Сначала тирлю-лю-лю, а потом тир-ля-ля-ля. Это звонил телефон Вики.
– Да, слушаю.
Лизочка даже не взглянула на дисплей телефона. Сразу же поднесла трубку к уху.
– Алло! Лизка… Это я, – раздался в трубке сдавленный голос.
– Вичка… ты?
– Я! Звоню тебе из таксофона. По счастью, нашла в кармане жетон метро, которым и расплатилась за звонок. Времени у меня мало, так что сразу же скажи мне… Они ушли?
– Да. Но я не уверена, что насовсем.
– В смысле?
– Они очень заинтересованы в том, чтобы тебя найти. Могут караулить снаружи.
– Знаю, – вздохнула Вика. – И даже знаю, на кого они работают. Их мой бывший нанял, чтобы меня найти.
– Он так тебя любит?
– Если бы, – снова вздохнула Вика. – Но это долго объяснять. Нам надо с тобой встретиться.
– Ты хочешь забрать свою сумку?
– Да. Но обратно в кафе я не сунусь. Послушай, а ты можешь мне вынести мою сумку?
– Конечно! Без проблем!
– Тогда вынеси. А встретимся мы с тобой у «Маяковской». Возле выхода из метро на Марата. Договорились?
Лизочка заверила подругу, что все отлично поняла и все сделает в лучшем виде.
– Значит, встречаемся через десять минут возле «Маяковской». Я там буду!
После чего Лизочка быстро расплатилась за свою воду и коктейль Вики (хорошо еще, что денег хватило) и вышла из кафе. На улице уже давно стемнело, и Лизочка ощутила себя внезапно очень маленькой и уязвимой. Сначала она направилась прямиком к станции метро, где должна была встретиться с Викой и передать той сумку, но потом внезапно притормозила.
Лизочка не обладала большими умственными способностями, а точней сказать, ленилась их развивать. В частности, точные науки не давались ей вовсе. Возможно, извлекай она дни и ночи квадратные корни и решай уравнения, и они бы уложились у нее в голове. Но Лизочка не могла так много заниматься нелюбимым делом. Ей делалось физически плохо, когда приходилось напрягать свои извилины больше двух часов в день.
К счастью, Лизочка выбрала себе профессию, где математика была нужна лишь на самом начальном уровне. Она выучилась на завпроизводством. А высчитать вес готового блюда было для нее совсем несложно.
Но если большого ума небеса девушке не подарили, они сделали ей подарок не хуже. Они одарили Лизочку чутьем. И девушка, еще не догадываясь о ждущем ее подвохе, неизбежно чувствовала себя неуютно и по спине бегали противные холодные мурашки. Их было невозможно спутать с чем-то еще. И вот сейчас Лизочка внезапно поняла, что мурашки появились вновь.
Едва осознав это, она притормозила. Богатый опыт ее прошлой жизни говорил о том, что пренебрегать появлением таких вот неожиданных холодных мурашек не стоит. Всякий раз, когда Лизочка решала быть упорной, следовать поставленной цели, не обращая внимания на тревогу, неизбежно в ее жизни следовала какая-то неприятность.
Так что теперь, перешагнув рубеж тридцатилетия, Лизочка научилась прислушиваться к своим ощущениям. Она не была очень умной, но и совсем уж дурочкой тоже не была. Эта жизнь совсем не простая штука, и круглым дуракам в ней везет гораздо реже, чем это утверждает пословица.
– Странно. Что же со мной сейчас такое? Что происходит?
Лизочка развернулась назад и пошла в противоположном направлении, прислушиваясь к своим ощущениям. Мурашки пропали, а шагать стало необычайно легко и приятно. Прежде Лизочка будто бы тащила на своих ногах пудовые гири, а теперь она шла, приплясывая и глядя уверенно перед собой.
Но стоило Лизочке снова развернуться в сторону «Маяковской», где ждала ее Вичка, как она почувствовала, что все неприятные ощущения появляются снова.
– Нет, мне туда нельзя, – твердо решила она. – Но как же быть?
Логичней всего было бы ехать домой, забиться в теплую постельку, да и забыть обо всем. Но у Лизочки оставалось невыполненным одно дело.
– Я не могу забрать сумку Вички с собой! Я должна отдать ее хозяйке.
К счастью, еще перед выходом Лизочка засунула небольшую Викину сумку в свою собственную торбу. Лизочка еще не успела сменить огромную хозяйственную сумку на что-то более романтичное. Юбку она укоротила. Высокие сапоги одолжила у соседки. Но вот про сумку как-то не подумала. И если еще часом раньше комплексовала по поводу своей огромной, купленной за смешные деньги у метро сумки, то теперь перестала.
Лизочка сознавала свою ответственность. Сумку надо вернуть. Но… Но похоже, это понимает не только Лизочка и не только Вичка. Об этом подумал и еще один человек. Например, тот самый бородатенький, который так нехорошо смотрел своими водянистыми глазами и который так сильно напугал Лизочку в кафе.
– Ой-е-ей! – прошептала Лизочка. – А что, если ребята следят за мной?
Однако при этом Лизочка сознавала, что, топчась на месте, она выглядит очень подозрительно. Надо было что-то делать. Куда-то двигаться. И чем-то отвлекать внимание потенциальных врагов.
Высматривать машину, из которой за ней могли наблюдать, на Невском проспекте было делом зряшным. Машины тут только и сновали взад и вперед. И к тому же вокруг было полно магазинов, кафе, бутиков и ресторанов с просторными холлами, из которых можно было следить за Лизочкой.
– Что же мне делать?
Лизочка едва не плакала. Но она напомнила себе, что нельзя сдаваться при первых же трудностях. Да, пусть сумка Вики пока что у нее. Но это еще не катастрофа. Сумку честная Лизочка вернет при первой же возможности. Но вот если она при этом наведет на след подруги тех двоих… Этого Лизочка очень боялась.
– Нет, сумка у меня. Пусть у меня и останется. А на «Маяковскую» я не пойду.
И все же, двигаясь уже в сторону метро «Гостиный двор», Лизочка мучилась сомнениями. А как же Вика? Она ведь ее ждет. И она ждет назад свою сумку. Может, все-таки рискнуть? Может, все-таки поехать на «Маяковскую»?
Колеблясь и смущаясь, Лизочка все же дошла до «Гостиного двора», спустилась вниз, села на электричку, но вышла раньше своей станции. При этом она тщательно просканировала всех пассажиров своего вагона – ни бородатенького, ни небритого в нем не было. И все же, едва подойдя к эскалатору, ведущему ее к подруге, Лизочка поняла: нельзя ей подниматься наверх. Ну нельзя и все тут!
– Блин! – выругалась воспитанная строгой мамой Лизочка, которая никогда прежде не позволяла себе таких выражений.
Мама строго наказывала за каждый «блин» и за каждый «оладушек».
– Но как же быть?
Не зная, что предпринять, Лизочка плюхнулась на скамеечку и принялась рыться в сумке Вики. Со стороны казалось, что девушка копается в своей собственной торбе, выуживая то ли телефон, то ли косметичку. А между тем Лизочка искала какую-нибудь вещь, которая бы позволила ей разобраться в ситуации.
И тут зазвонил телефон.
– Лизка! Ну ты где? – спросила Вика. – Я тут уже истомилась вся.
Судя по голосу подруги, Вичка вовсе не томилась. Напротив, ей было очень весело. А рядом с ней раздавались такие же веселые мужские голоса.
– Я тут уже с целой компанией познакомилась, – подтвердила Лизочкины мысли и сама Вика. – У ребят и карточку таксофонную попросила. Теперь расплачиваться придется. Целоваться с ними. А тебя все нет.
– Вика… Вика, я не могу.
– Что?
– Я не смогу к тебе приехать.
– А что случилось?
– Вика, мне кажется, что эти двое продолжают за мной следить.
Голос подруги изменился. И Вика поинтересовалась очень коротко и деловито:
– Где ты сейчас?
– В метро. Сижу у эскалатора. Боюсь идти к тебе. У меня ощущение, что за мной слежка.
– Ты уверена?
– У меня какое-то нехорошее предчувствие. Что мне делать?
– Лизка, мне нужна моя сумка, – растерянно произнесла Вика. – В ней вся моя жизнь! Ты просто не понимаешь!
– Нет, отчего же! Прекрасно понимаю! Я тоже женщина. И я понимаю, что сумка – это очень важно. Но ты уверена, что я не сделаю хуже?
– У меня даже денег нету, чтобы добраться до мамы, – жалобно произнесла Вика, но тут же добавила уже значительно более бодрым голосом: – Впрочем, это как раз не проблема. Знаешь, что…
– Что?
– Сделаем так… ты едешь сейчас ко мне домой.
– А ты?
– А я тоже поеду. У дома мы пересечемся, и я возьму у тебя сумку.
– А куда ехать?
– Я тебе продиктую адрес… И… Послушай, надеюсь, ты меня не сдашь тем двоим?
– Я?!
Очевидно, в голосе Лизочки звучало столько возмущения и негодования, что Вика быстро сменила тон и сказала:
– Конечно, я тебе верю. Но ты уж привези сумку, будь так добра!
– Привезу, – буркнула Лизочка, которой эта ситуация нравилась все меньше и меньше.
За каким фигом ей столько новых проблем? Она и в люди-то вышла исключительно по настоянию родной мамы, чтобы обзавестись новым супругом и избавиться от прошлых неприятностей. И что в результате? Мужа Лизочка себе так и не нашла, а вот проблем новых и при том совсем чужих на нее навалилось в избытке.
Но, надо отдать ей должное, она не ощутила никакого раздражения, а лишь смиренно сказала самой себе, что Господь нам дает не больше, чем мы в состоянии унести. И значит, путь ей лежит прямиком к Вичке и ее маме и детям.
– Ну хоть с детками ее познакомлюсь.
И Лизочка, отвернувшись от эскалатора, направилась в глубь метрополитена. Там, в лабиринте, у нее был неплохой шанс оторваться от возможных преследователей. И явиться к Вичкиной семье чистенькой, без слежки за собой.
Взглянув на электронные часы, которых в метро было великое множество, Лизочка с радостью отметила, что у нее есть еще пара часов. Мама отпустила ее сегодня ориентировочно до одиннадцати, но пока было еще только начало десятого. Значит, Лизочка вполне успевала сделать доброе дело и вернуться домой к дочке и маме.
И вот теперь Лизочка, которая неплохо ориентировалась в городе, ехала в сторону дома Вики на станцию метро «Приморская». Впрочем, она вышла из подземки на одну остановку раньше, чем ей было нужно, – на «Василеостровской». Села в такси, стоящее у края дороги, хотя поймать частника без шашечек было существенно дешевле. Но это не смущало Лизочку. Какие там деньги, если речь идет о дружбе и взаимовыручке.
И потом Вика ведь тоже должна понимать, что Лизочка потратила свое время, свои нервы и свои силы. А такие траты обычно оплачиваются если не свободно конвертируемой валютой, то уж приятными сюрпризами и мелочами – это точно!
Глава 4
Дом Вички выделялся из всей окрестной застройки, как Гулливер из толпы лилипутов. Высокий, большой, монументальный. А вокруг обычные блочные пятиэтажки и девятиэтажки. И скверы. Очень темные и страшные. Те же самые детские садики, которые при свете дня радовали глаз игровыми площадками, белыми стенами и ярко освещенными окнами, сейчас в темноте смотрелись пугающе. А качающиеся на ветру деревья заставляли думать о скрывающихся в их кронах чудовищах.
Но Лизочка не умела бояться такой ерунды, как чудовища из темноты. Фантазия у нее была бедная. Даже не то чтобы бедная, но какая-то приземленная. Так что Лиза просто не понимала, как это можно бояться того, чего нет. Вот страшный маньяк или пьяница из темных кустов вылезти может – это факт. Так и не нужно к этим самым подозрительным кустам близко подходить, и будет в жизни у вас все в порядке. А маньяки и все прочие злодеи останутся где-нибудь там… далеко. За деревьями.
И пока она ждала Вику возле оговоренного перекрестка, Лизочка размечталась.
Для того чтобы помечтать, фантазия ее работала отменно. Вот и сейчас она вовсю размышляла, как славно они будут жить все вчетвером – она, мама, Заинька и будущий Заинькин папа. В том, что таковой рано или поздно найдется, Лизочка почти не сомневалась. Мир велик, свободных мужчин в нем тоже много. Нужно лишь найти подходящего.
Разумеется, он должен быть сильным, чтобы выдержать Лизочкину маму, чей характер неоднократно заставлял плакать самую Лизочку. Да и Заинька, если положить руку на сердце и взглянуть на дело беспристрастно, была тоже далеко не идеальным ребенком. За какой-то год Лизочка и мама умудрились безобразно избаловать свою малышку. И теперь сами признавали это, но, что поделать, как исправить ситуацию и характер девочки, увы, не знали.
– Так что он должен быть не только сильным, но еще и добрым. А то недобрый человек просто пристукнет сначала маму, а потом и Заиньку. Ну и меня, если за них заступаться буду.
Лизочке же хотелось мира и согласия. А еще ей хотелось, чтобы она могла доверять своему будущему мужу как самой себе. Вот, в общем-то, и все ее требования.
Однако мечты мечтами, а Лизочка стояла на условленном месте уже добрую четверть часа и начала замерзать. Вечером поднялся сильный ветер, и от дневного весеннего тепла не осталось и следа. Лизочке так и вовсе казалось, что снова началась зима. И она в своей коротенькой юбочке и тонкой курточке откровенно мерзла.
– Где же она? Где же Вичка?
Лизочка переминалась с ноги на ногу, радуясь тому, что хотя бы противные холодные мурашки пропали. Теперь ей было просто холодно, и все. Ничего пугающего.
Прошла еще четверть часа. Никаких звонков от Вики. Потом еще десять минут. И Лизочка начала злиться.
– Нет, так невозможно. Вика где-то болтается, а я тут мерзни!
И по прошествии часа Лизочка наконец сделала то, о чем подумывала уже довольно давно. Она влезла в сумку Вики, нашла там ее сотовый телефон и принялась рыться в записной книжке.
– Ничего себе! Сколько у нее номеров!
В подавляющем большинстве телефонные номера принадлежали мужчинам. Одних только Алеш было пять штук. Борисов трое. Ну а Сереж и вовсе целых четырнадцать человек.
– Потрясающе.
На Сереж пропавшей подруге явно везло. Но не они в данный момент интересовали Лизочку. Она искала номер Викиной мамы. А когда нашла, сразу же позвонила.
– Ну, что? – услышала она женский голос в трубке. – Ты все-таки возвращаешься? Сколько же сейчас времени? Ого! Изрядно же я заработалась. Вика, так тебя ждать? Или ты останешься ночевать у Игоря?
У Игоря? У какого Игоря? Лизочка про Игоря совершенно не была осведомлена и поэтому замялась с ответом. А мама Вики, явно истолковав молчание той, кого она сочла своей дочерью, по-своему, лишь вздохнула:
– Ладно, что уж с тобой поделаешь, поезжай. Но хотя бы завтра часикам к двум приедешь домой? С детьми погулять надо. И покормить их чем-нибудь. На завтрак пусть съедят хлопья или бутерброды с сыром, но обеда у нас нет. И в магазин сходить нужно. У нас дома ни хлеба, ни молока. Договорились?
Мама явно ждала ответа. И Лизочка поняла, что надо выходить из сумрака. Кто бы ни была эта странная женщина, которая собирается кормить на завтрак детей хлопьями без молока и бутербродами без хлеба, она имеет право знать правду о Вике.
– Простите, – дрожащим голосом произнесла она. – Но я не Вика.
– Ой! Кто это?
– Это я – Лиза.
– Ах, Лизочка! – мигом подобрела мама, которая явно была в курсе нового знакомства своей дочери. – А где моя беспутная дочь?
– Понимаете… тут такое дело… Мы с Викой разминулись.
– Разминулись?
– Да. Она поехала домой, а ее сумка осталась у меня.
– Постой, постой, – начала нервничать Викина мама. – Я что-то тебя не пойму. Вика ушла одна? Без своей сумки?
– Ну да. Так получилось.
– Получилось? И где Вика сейчас?
– Я не знаю. Мы с ней договорились, чтобы я ждала ее возле дома. Я жду, а ее все нет и нет. Домой она тоже не возвращалась?
– Нет, – странным голосом произнесла Викина мама. – Не возвращалась.
– Что же мне делать? Может, я передам сумку вам? Там все-таки телефон, кошелек и, наверное, в нем деньги.
– Кошелек? Деньги? Как же Вика будет без денег? Ничего не понимаю!
– Да я тоже… как-то того… не очень понимаю, – призналась Лизочка и добавила: – Но можно, я верну сумку вам, а?
– А где ты сейчас?
– Тут! Под вашим домом!
– Стой там, я сейчас к тебе выйду!
Лизочка немножко расстроилась, потому что уже не верила ни Вике, ни ее маме. Небось продержат ее тут на холодном ветру еще полчаса. А ведь ей самой домой надо! К маме и Заиньке!
Но Викина мама в отличие от дочери морозить Лизочку и дальше не стала. Она вышла из дома спустя всего пару минут. Видимо, сразу же после телефонного разговора надела ботинки и куртку и выскочила на улицу.
– Это ты Лиза?
– Да. Я. А это вот сумка вашей Вики. Я ничего там не трогала. Только телефон взяла, чтобы вам позвонить.
Лизочка протянула сумку, но женщина махнула рукой.
– Тут такой холод. Идем в дом. Говоришь, ты уже почти час тут стоишь?
– Да.
– Тогда ты, наверное, околела от холода. Не понимаю, почему ты сразу же мне не позвонила? И свою дочь я тоже не понимаю. Разве можно так бессовестно пользоваться людьми? Ты тут стоишь, а она болтается невесть где!
У Лизочки в голове тоже блуждали аналогичные мысли, но она стеснялась их озвучить. А вот Викина мама не постеснялась. И озвучила. И пока Викина мама вела девушку за собой, она продолжала ругаться на свою дочь. И такая она неразумная. И головы на плечах вовсе нет. Ни о себе, ни о ней, ни о детях совсем не думает. Только и умеет, что влипать в неприятные истории.
– Ты заходи, только тихо. Дети уже спят.
– Вика сказала, что у нее две девочки.
– Так и есть. Таня и Тата. Все время путаюсь, до того похожие имена. Совсем головы не было у их родителей, когда они детей так называли!
Лизочка деликатно промолчала. Она уже поняла, что проблема отцов и детей, а точней сказать, матерей и дочерей, – это общая проблема всех семей и народов. Вот и Викина мама всегда недовольна своей дочерью. Хотя надо отдать должное, сейчас ее недовольство целиком и полностью оправданно.
Викина мама, которую звали Вера Степановна, провела Лизочку на кухню, где напоила девушку душистым чаем с травами.
– Пей. И пирожок кушай!
И Вера Степановна придвинула к Лизочке тарелку с порядком уже поеденным пирогом с вареньем.
– Это вы пекли?
– Я?! – вроде бы даже ужаснулась Вера Степановна. – Что ты такое говоришь? Нет, конечно! Пирог пекла Вика.
– Вкусно у нее получилось.
– Девчонки-то до Викиного пирога большие охотницы. На обед его ели, и на ужин тоже. Вика пирог испекла и удрала на свои танцульки. А я насилу уговорила девчонок, чтобы они матери хоть несколько кусков оставили на утро.
И на лицо Веры Степановны набежала тень.
– Ох, Вика, Вика, – пробормотала она вполголоса. – Сколько же ты мне крови попортила, доченька моя любимая!
Лизочке стало неприятно. И она даже положила назад на тарелку кусок пирога, который и впрямь оказался очень вкусным. Песочное тесто было не сухим, оно рассыпалось мелкими крошечками, которые просто таяли во рту. А варенье было очень душистое, из ягод. Малина и, кажется, еще немного крыжовника.
– Вы не сердитесь на Вику. Она не виновата. Она очень испугалась тех двоих, поэтому и убежала без сумки и телефона.
– Каких двоих? Ты мне ничего не рассказывала.
– Ну да, верно. Сейчас расскажу.
И Лизочка в подробностях, стараясь не упустить ни одной детали, рассказала о тех двоих неприятных типах, которые застигли их с Викой в кафе и так испугали обеих.
– Вика-то сразу удрала. А я не знала что к чему. Осталась. Они ко мне пристали, еле от них отвязалась.
– Они за тобой следили?
– Да. Во всяком случае, мне так показалось.
Вера Степановна повела себя странно. Она совсем не удивилась. И Лизочке показалось, что мама отлично знает, о каких людях идет речь. Вера Степановна сразу же сильно побледнела и подскочила к окну. При этом она выключила свет в кухне. И теперь обозревала окрестности двора, спрятавшись за занавеской.
Ее поведение было до того странным, что Лизочка невольно принялась шевелить извилинами. А пошевелив, выпалила:
– Вера Степановна! Вы что? Боитесь тех двоих?
Викина мать вернулась обратно к столу, зажгла свет и с досадой произнесла:
– Вот и ты это заметила? Да? Дожили! На старости лет в шпионов играть принялась. А все Вика виновата! Ничего не объясняет, а только помощи требует! А ведь у меня своя работа есть! Своя жизнь! У меня даже мужчина был!
– Дядя Сережа?
– При чем тут наш сосед? – сварливо откликнулась Вера Степановна. – У меня нормальный мужчина был, а не этот ипохондрик. Это Вика с ним дружит, а я нет!
– Но вы говорили…
– Был у меня мужчина, а теперь вот нет ничего, кроме Вики и ее детей!
– Вы сердитесь на свою дочь?
– При чем тут это? Я просто не понимаю, чего она в этой жизни хочет! Вот я всегда знала, чего хочу. Поэтому и достигла всего. А Вика не знает, к чему ей стремиться. Разбрасывается. Поэтому и способности у нее в домоводство ушли. И еще в этих ее детей!
– А разве вы не любите своих внучек?
– Девчонки – прелесть. Но не об этом речь!
И вперив в Лизочку странный застывший взгляд, Вера Степановна спросила:
– Значит, тебе Вика ничего не рассказывала?
– О чем?
– Нет, неважно. Не обращай внимания… Это я так. А хочешь, пойдем, я покажу тебе свои картины? Я ведь художница, мои картины пользуются спросом. И я хочу тебе продемонстрировать свои последние работы. Идем!
Предложение выглядело довольно странно, учитывая позднее время. Но когда Лизочка робко заикнулась об этом, то тетя Вера, как она велела себя называть, обиделась. И хотя Лизочке показалось, что смотреть картины тетя Вера предложила исключительно потому, что хотела сменить тему беседы, она воскликнула:
– Ой, ну что вы, тетя Вера! Я, конечно, с удовольствием хоть одним глазком взгляну на ваши картины. Просто я думала, что уже слишком поздно и вам это неудобно.
– Для настоящего художника показать свои полотна удобно всегда. В любое время суток. Утром и ночью! Всегда!
Вера Степановна снова заулыбалась. И, проведя Лизочку в большую, ярко освещенную комнату, принялась демонстрировать ей одно полотно за другим. Она явно забыла и про исчезнувшую дочь, и про свою неудавшуюся личную жизнь. А Лизочка про себя подумала, что мама у Вики с большим приветом. Вика куда-то подевалась, а ей и горя нет. Малюет себе свои полотна, словно и не случилось ничего.
«Пожалуй, она с еще большими тараканами, чем моя собственная мама», – думала девушка.
Стоило взглянуть на полотна, которые писала Викина мама, как это становилось очевидным.
В своем творчестве тетя Вера отдавала предпочтение зеленым тонам. Зеленым у нее было небо, лица людей, животные, и даже солнце тоже было зеленым. Приятного такого хризолитового цвета, отчего небо и трава сливались и понять, что есть что, бывало трудненько.
– Тебе нравится?
– Очень! – соврала Лизочка и не удержалась от вопроса: – Но почему все зеленое?
– Зеленое? – удивилась тетя Вера. – Разве? Странно. Ты первая, кто говорит мне об этом.
И она действительно уставилась на свои работы, словно увидела их впервые.
– Зеленое, – бормотала она себе под нос. – Хм, а почему трава тоже зеленая?
Лизочка между тем начала потихоньку отступать из мастерской художницы. Она уже убедилась, что Викина мама малость не от мира сего. И еще больше рассердилась на Вику, которая оставляет своих девочек на попечение такой ненадежной няньки.
«Тетя Вера вся в своем зеленом творчестве, Вика пропала. А дети один сухой пирог вынуждены трескать!»
Читать бесплатно другие книги:
