Мое ходячее несчастье Макгвайр Джейми
Но сегодня все это было мне как-то не в кайф: темные волосы Меган несколько раз хлестнули меня по лицу, но я ничего не почувствовал. Я приподнял ее, она обхватила ногами мою талию и прогнулась назад, раскинув руки. Пружиня верхом на мне на глазах у всего клуба, моя партнерша радостно улыбалась. Как только я поставил ее на ноги, она повернулась ко мне спиной и резко согнулась, проведя пальцами по своим лодыжкам.
С моего лица лил пот. Меган тоже была вся мокрая, и, когда я дотрагивался до ее кожи, ладони скользили. Одежда на нас обоих насквозь пропотела. Меган приоткрыла рот и подалась ко мне, чтобы я ее поцеловал, но я отстранился и взглянул в сторону барной стойки.
И тут я заметил его. Итэна Коутса. Эбби льнула к нему с игривой пьяной улыбочкой. Эту улыбку я наловчился моментально вычислять даже в многотысячной толпе. Она означала «отвези меня к себе домой».
Бросив Меган на танцполе, я растолкал зрителей, собравшихся вокруг нас, и подошел к бару. В тот самый момент, когда я тронул Эбби за плечо, Итэн положил руку ей на колено. Я прекрасно помнил, за что его чуть было не посадили в прошлом году. Поэтому встал между ними, к Итэну спиной, и сказал, изо всех сил сжимая кулаки:
– Голубка, ты готова?
Эбби отпихнула меня в сторону и улыбнулась: новый знакомый снова был в поле ее зрения.
– Я разговариваю, – проворчала она, растопыривая пальцы и с нарочитой брезгливостью вытирая руку о платье (она только что дотронулась до моей мокрой рубашки и теперь демонстрировала, как ей это противно).
– Ты хоть знаешь этого парня?
Эбби расплылась в еще более широкой улыбке:
– Это Итэн.
Итэн протянул руку:
– Рад познакомиться.
Я не мог спокойно смотреть на то, как голубка пожирает глазами эту мразь. Не обращая внимания на поданную мне руку, я ждал, когда Эбби вспомнит, что я здесь. Она небрежным кивком указала на меня:
– Итэн, это Трэвис.
Мое имя она произнесла с гораздо меньшим энтузиазмом, чем имя ублюдка, которого видела в первый раз. Это взбесило меня еще больше. Я посмотрел на Итэна, потом на его руку и произнес – так низко и так угрожающе, как только мог:
– Трэвис Мэддокс.
Глаза Итэна расширились, и он неуклюже спрятал свою пятерню.
– Трэвис Мэддокс? Трэвис Мэддокс из Истерна?
Я опустил руку на барную стойку позади Эбби:
– Да, и что?
– Я видел, приятель, как ты дрался с Шоном Смитом в прошлом году. Думал, что стану свидетелем чьей-то смерти.
Я сощурился и сжал зубы:
– Хочешь снова это увидеть?
Итэн вымученно хохотнул, глаза забегали между мной и голубкой. Поняв, что я не шучу, он неловко улыбнулся Эбби и исчез.
– Теперь готова? – выпалил я.
– Какой же ты козел.
– Это еще слабо сказано.
Я протянул руку. Эбби подала мне свою, и я помог ей слезть с высокого стула. Вообще-то у нее не было причины так уж на меня злиться.
Я громко свистнул Шепли, и тот, увидев мою физиономию, сразу понял, что пора домой. Пробираясь сквозь толпу, я для разрядки толкнул несколько ни в чем не повинных тусовщиков. Америка с Шепом протиснулись к нам, и дальше мы с Эбби шли за ними.
Как только мы оказались на улице, я снова попытался взять голубку за руку, но она ее отдернула. Тогда я развернулся и рявкнул прямо ей в лицо:
– Мне стоит поцеловать тебя и покончить уже с этим! Ты ведешь себя нелепо! Я поцеловал тебя в шею, и что теперь?
Эбби отстранилась, но пространство между нами все равно показалось ей недостаточным, и тогда она оттолкнула меня. Я был злой как черт, но она не испытывала передо мной ни малейшего страха. Это заводило.
– Трэвис, я тебе не подружка для секса.
Я покачал головой, не зная, что и сказать. По-моему, я сделал все, чтобы она не думала, будто я отношусь к ней как к шлюхе. С того момента, когда я ее в первый раз увидел, она была для меня особенной, и я всеми мыслимыми и немыслимыми способами давал ей это понять. Как еще мне выделить ее среди других? Что еще сделать, чтобы наконец-то до нее достучаться?
– Я никогда не говорил про тебя такого. Мы вместе двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, ты спишь в моей кровати, но в остальное время ведешь себя так, словно не хочешь, чтобы нас видели вместе?
– Я пришла сюда с тобой!
– Голубка, я всегда относился к тебе лишь с уважением.
– Нет, ты относишься ко мне как к собственности. Ты не имел никакого права отпугивать Итэна!
– Ты хоть знаешь, кто такой Итэн? – Эбби покачала головой. Я нагнулся к ней. – А вот я знаю. В прошлом году его арестовали за сексуальное насилие, но обвинения вскоре сняли.
Она скрестила руки:
– О, так у вас есть кое-что общее?
Перед глазами у меня все побагровело. Какую-то долю секунды я был готов взорваться, но глубокий вдох помог мне подавить ярость.
– Не расслышал: ты назвала меня насильником?
Эбби задумалась. Пока она молчала, я окончательно остыл. Только с ней я был таким отходчивым. Окажись на ее месте другой человек, я бы обязательно дал волю кулакам. Женщину я бы не ударил, зато выместил бы злобу на грузовике, припаркованном рядом с нами.
– Нет, я просто ужасно зла на тебя, – сказала Эбби и поджала губы.
– Я выпил, понятно? Твоя кожа находилась слишком близко. Ты красивая и так восхитительно пахнешь, когда потеешь. Я поцеловал тебя! Извини! Можешь расслабиться!
Эбби снова задумалась. Уголки ее рта приподнялись.
– Значит, ты считаешь меня красивой?
Я нахмурился. Дурацкий вопрос!
– Ты сногсшибательна и знаешь об этом. Чего ты улыбаешься?
Она попыталась сделать серьезное лицо, но от этого улыбка только расплылась еще шире.
– Да так. Идем.
Я усмехнулся и тряхнул головой:
– Что?.. Да ты?.. Ты просто заноза в заднице! – Услыхав такой комплимент, Эбби снова улыбнулась во весь рот. Видно, ей казалось забавным, что за каких-нибудь пять минут я превратился из психа в клоуна. Справиться с приступом улыбчивости она не смогла, зато меня заразила. Я обнял голубку за шею и почувствовал, что опять ужасно хочу ее поцеловать. – Ты сводишь меня с ума. Знаешь об этом?
Домой мы ехали молча. Едва переступив порог, Эбби рванула в ванную и включила душ. Я видел все, как в тумане, поэтому не стал рыться в голубкиных вещах, а просто схватил свои трусы и футболку и понес ей. Постучал. Она не ответила. Тогда я вошел, положил одежду возле раковины и вышел. Слава богу, она меня не заметила, а то я бы не сообразил, что сказать.
Мое белье скрыло под собой добрую половину маленького тела Эбби. Войдя в спальню, она повалилась на кровать – все с той же улыбкой на лице. Несколько секунд я смотрел на нее. Она стала смотреть на меня, видимо, пытаясь понять, о чем я сейчас думаю. А я и сам не знал. До тех пор, пока не почувствовал ее взгляд на своих губах.
– Спокойной ночи, голубка, – прошептал я, отворачиваясь и мысленно ругая себя на чем свет стоит.
Эбби неслабо набралась, но я не должен был этим воспользоваться. Тем более после того как она простила мне показательное выступление с Меган.
Голубка несколько минут ворочалась, а потом собралась с духом и, приподнявшись на локте, подала голос:
– Трэв?
– Да? – откликнулся я, не шевелясь.
Я боялся, что, как только я взгляну ей в глаза, весь мой здравый смысл вылетит в форточку.
– Я знаю, что пьяная и мы совсем недавно ужасно поскандалили, но…
– Секса не будет, даже не проси.
– Что? Да нет же!
Я рассмеялся и, повернувшись, посмотрел на ее милое испуганное лицо:
– Что тогда, голубка?
– Это…
Она положила голову мне на грудь и, проведя рукой по моему животу, крепко меня обняла. Ну и номер! Не ожидал! Я поднял руку и застыл, не зная, какого черта теперь делать.
– Да уж, ты и впрямь пьяна.
– Знаю, – пробормотала она, нисколько не смутившись.
Наверное, завтра она меня убьет, ну да ладно: будь что будет! Я положил одну руку ей на спину, а другую на мокрые волосы и поцеловал ее в лоб.
– Голубка, ты самая противоречивая женщина, которую я когда-либо встречал.
– Это меньшее, что ты можешь сделать. Ты и так виноват передо мной. Отпугнул единственного парня, подошедшего ко мне за весь вечер.
– Ты про насильника Итэна? Да, конечно, я в неоплатном долгу перед тобой.
– Забудь.
Эбби попыталась отстраниться от меня, но я задержал ее руку у себя на животе.
– Я серьезно. Тебе стоит быть осторожнее. Не окажись меня там… даже не буду об этом думать. А ты еще хочешь, чтобы я извинился?
– Нет, не хочу. Не в этом дело.
– Тогда в чем? – спросил я.
Я никогда никого ни о чем не умолял, но теперь вот мысленно взмолился: «Скажи, что хочешь меня! Что тебе на меня не наплевать. Или что-нибудь такое…» Она была так близко! Еще дюйм, и я мог бы дотронуться до нее губами. До чего же мне было трудно удержаться и не преодолеть этот несчастный дюйм!
Эбби нахмурилась:
– Трэвис, я пьяна. Это мое единственное оправдание.
– Значит, хочешь, чтобы я обнимал тебя, пока ты не уснешь? – Она не отвечала. Тогда я заглянул ей прямо в глаза и сказал: – Мне следовало бы сказать нет. Но ведь я буду ненавидеть себя, если откажу, а ты так больше и не попросишь. – Голубка радостно заерзала и снова пристроила голову ко мне на плечо. Я крепко обхватил ее обеими руками, из последних сил удерживая себя в узде. – Голубка, тебе не нужно никакое оправдание. Все, что от тебя требуется, – это попросить.
Глава VIII
Признание
Эбби заснула быстрее меня. Ее дыхание выровнялось, мышцы расслабились, носик еле слышно посапывал. Как приятно было держать в руках ее теплое тело! Я боялся, что привыкну к этому, и все равно не мог пошевелиться.
Зная Эбби, я догадывался: завтра она проснется, вспомнит свои ночные чудачества и раскричится из-за того, что я позволил ей себя обнять. Или еще хуже. Поклянется никогда больше не прикасаться ко мне.
Я решил пока не думать о завтрашнем дне. Надеяться на чудо было бы глупо, а открыто признаться себе в том, что эти наши объятия лишь результат алкогольного опьянения, не хватало сил. Раньше я всегда смотрел правде в глаза, а теперь вот не хотел. Видимо, не такой уж я крутой. По крайней мере, когда дело касается голубки.
Я стал дышать медленнее, руки и ноги отяжелели, но я боролся с усталостью, которая постепенно меня усыпляла. Мне так нравилось обнимать Эбби, что я старался не закрывать глаза: пытался отвоевать у сна хоть одну лишнюю минутку блаженства.
Голубка пошевелилась. Я замер. Она скользнула пальцами по моей коже, потом прижалась ко мне покрепче и снова расслабилась. Я поцеловал волосы Эбби и прислонился щекой к ее лбу. Потом вздохнул и всего на секунду прикрыл глаза.
Открыл я их уже утром. Так и знал, что нельзя было моргать. Голубка елозила, пытаясь высвободиться: моя рука лежала у нее на спине, а ноги – поверх ее ног.
– Голубка, прекрати. Я сплю… – пробормотал я, прижимаясь к ней.
Но она постепенно выбралась из-под меня и, вздохнув, села на краю постели.
– Голубка, что-то не так?
– Хочу пить, тебе принести?
Я покачал головой и закрыл глаза. Или она делает вид, что ничего не было, или сердится. И то, и другое плохо.
Эбби вышла из комнаты, а я продолжал лежать. Заставить себя подняться оказалось не так-то легко: голова после вчерашнего гудела. Как будто сквозь вату, послышался низкий голос Шепли. Тогда я наконец-то вылез из-под одеяла и, шлепая босыми ногами по паркету, направился в кухню.
На Эбби по-прежнему было мое белье. Она поливала овсяные хлопья шоколадным сиропом.
– Голубка, это извращение! – проворчал я, стараясь проморгать пелену, которая стояла у меня перед глазами.
– И тебя с добрым утром.
– Слышал, скоро у тебя день рождения. Финишная черта твоей юности?
Эбби поморщилась. Видимо, не ожидала такого вопроса.
– Ага… я не слишком люблю отмечать день рождения. Наверное, Мерик поведет меня на ужин или что-нибудь в этом духе. – Голубка улыбнулась и добавила: – Если хочешь, приходи.
Я пожал плечами, как будто эта улыбка меня не проняла. Ура! Эбби хочет, чтобы я был на ее празднике!
– Хорошо. В следующее воскресенье?
– Ага. Когда твой день рождения?
– В апреле. Первого числа, – сказал я, заливая хлопья молоком.
– Да ладно тебе!
Я отправил ложку в рот, посмеиваясь про себя над голубкиным удивлением.
– Я серьезно!
– Твой день рождения в День дурака?
Я рассмеялся: она сомневалась, верить мне или нет, и ее озадаченное личико ужасно меня веселило.
– Да! Ты уже опаздываешь. Пойду одеваться.
– Я поеду с Мерикой.
То, что Эбби отказалась от моей помощи, кольнуло меня чувствительнее, чем можно было ожидать. Раньше она всегда ездила со мной, а теперь с Америкой? Вдруг это из-за прошлой ночи? Похоже, голубка опять пыталась от меня отдалиться, что очень разочаровывало.
– Ну и ладно, – сказал я, отворачиваясь, чтобы она не увидела мои глаза.
Девчонки быстро схватили рюкзаки, и Америка так газанула со стоянки, будто они ограбили банк.
Шепли вышел из своей комнаты, на ходу надевая футболку.
– Уехали? – хмуро спросил он.
– Да, – сказал я рассеянно.
Я ополоснул свою миску из-под хлопьев и выбросил в раковину остатки голубкиных хлопьев: она к ним почти не притронулась.
– Какого черта? Мер со мной даже не попрощалась!
– Ты же знал, что у нее занятие. Подбери сопли.
– Ты это мне? – Шепли ткнул себя пальцем в грудь. – Молчал бы лучше! Жаль, ты вчера не видел себя со стороны.
– Заткнись.
– Сам заткнись. – Он сел на диван и стал надевать кеды. – Ты спросил Эбби про днюху?
– Да, но она только сказала, что не любит праздновать дни рождения. Больше я из нее ничего не вытянул.
– Ну и что будем делать?
– Устроим вечеринку. – Шепли кивнул и уставился на меня: ему хотелось узнать подробности. – Пусть будет сюрприз. Пригласим друзей, а Америка куда-нибудь уведет голубку, пока мы готовимся.
Шеп достал свою белую бейсболку и нахлобучил ее так низко, что козырек закрыл ему глаза.
– Это запросто. Еще что-нибудь придумал?
– Не знаю… Может, подарить ей щенка? Как тебе кажется?
Он усмехнулся:
– Вообще-то это не мой день рождения, старик!
Я обошел стойку для завтрака и оперся о высокий стул.
– Знаю, но она живет в общаге, и ей нельзя держать щенка там…
– То есть ты предлагаешь держать его здесь? Ты в своем уме? Что мы с ним будем делать?
– Мог бы получиться классный подарок. Я бы нашел через интернет керн-терьера.
– Кого-кого?
– Эбби из Канзаса. И я хочу подарить ей собаку, как у Дороти из «Страны Оз».
– «Страны Оз»? – с каменной физиономией переспросил Шеп.
– Ну да. В детстве мне нравился Страшила. Что такого?
– Щенок будет везде гадить, Трэвис. Будет гавкать, скулить и… фиг знает что еще вытворять.
– Почти как Америка. Она разве только не гадит. – Шепли эта шутка не развеселила. – Обещаю сам выгуливать собаку и после этого мыть. Жить будет у меня. Ты ее даже не заметишь.
– Может, ты ей и пасть заткнешь, чтобы не лаяла?
– Посмотрим. Согласись, от такого подарка Эбби растает!
– Так вот в чем все дело! Хочешь, чтобы Эбби растаяла?
Я нахмурился:
– Перестань.
Шепли расплылся в улыбке:
– Ладно, можешь покупать свою псину… – Я просиял. Победа! – Если признаешь, что влюбился в Эбби.
Я сразу помрачнел: это была засада!
– Да ну тебя, чувак!
– Признавайся! – сказал Шеп, сложив руки на животе.
Вот засранец! Ведь заставит меня это сказать! Я смотрел куда угодно, лишь бы не видеть его нахальную ухмылку. Несколько секунд я с собой боролся, но очень уж хороша была моя идея со щенком: Эбби обалдеет (надеюсь, на этот раз в хорошем смысле слова) и, чтобы играть с собакой, будет каждый день к нам приходить.
– Она мне нравится, – процедил я сквозь зубы.
Шепли приложил ладонь к уху:
– Что? Не расслышал?
– Ты жопа! Теперь расслышал?
– Признавайся давай!
– Я же сказал: она мне нравится.
– Так не пойдет.
– Хрен с тобой: я влюбился. Мне на нее не наплевать. Еще как не наплевать. Жить без нее не могу. Доволен?
– Ладно, хватит с тебя пока что. – Он подобрал валявшийся на полу рюкзак и перекинул лямку через плечо. Потом взял телефон и ключи. – Увидимся в столовой, голубчик.
– Иди ты… – пробурчал я.
Шепли сам был вечно влюбленным идиотом и теперь, когда я оказался в его шкуре, собирался на мне отыграться.
Сборы отняли у меня каких-нибудь пару минут, но из-за всей этой болтовни я сильно припозднился. Занятие было только одно, по химии. Решив, что в случае чего кто-нибудь одолжит мне карандаш, я выскочил из квартиры с пустыми руками. Распихал по карманам ключи, кошелек и телефон, взял солнечные очки, надел кожаную куртку, нахлобучил бейсболку козырьком назад, сунул ноги в ботинки и, захлопнув дверь, сбежал по ступенькам.
Ехать на мотоцикле без Эбби было как-то не так. Черт, она разрушила все, к чему я привык!
Оставив «Харлей» на стоянке, я быстро зашагал к корпусу и влетел в аудиторию буквально за секунду до звонка. Когда я уселся на свое место, доктор Веббер посмотрела на меня и закатила глаза: не оценила мою точность. А еще ей, видать, не понравилось, что я налегке. Я подмигнул. Она чуть заметно улыбнулась, потом покачала головой и переключилась на свои бумажки. Карандаш мне не понадобился. Как только нас распустили, я рванул в столовую.
Шепли стоял у входа, посреди газона, и ждал девчонок. Я схватил его кепку и запустил ее на несколько футов в сторону, как летающую тарелку.
– Молодец, придурок, – буркнул он, подбирая бейсболку.
В этот момент у меня за спиной раздался хриплый низкий голос:
– Эй, Бешеный Пес! – Я сразу понял, что это Адам. Он подошел к нам с Шепом, весь такой деловой. – Я тут пытаюсь организовать для тебя бой. Будь готов приехать по звонку.
– А мы всегда готовы, – сказал Шепли.
Он был кем-то вроде моего агента: выяснял, куда нам ехать, и следил за тем, чтобы я был в назначенном месте в назначенное время.
Адам кивнул и пошел дальше по своим делам – уж не знаю куда. На занятиях мы с ним никогда не пересекались. Я даже не был уверен, что он действительно учится в Истерне. Но пока он мне платил, мне было плевать, кто он и чем занимается.
Проводив Адама взглядом, Шепли прокашлялся.
– Ты уже слышал?
– О чем?
– В Моргане дали горячую воду.
– Ну и что?
– Америка и Эбби сегодня, наверное, уедут. Надо будет помочь им перевезти их барахло обратно в общагу.
Я сразу скис. Мысль о том, что голубка возвращается в Морган, была немногим приятней, чем удар кулаком в лицо. После сегодняшней ночи Эбби наверняка будет рада съехать. Может, даже и разговаривать со мной больше не захочет. В моем мозгу пронесся миллион разных вариантов развития событий, но я не смог придумать ничего, что помогло бы мне оставить голубку у себя.
– Ты в порядке, старик? – спросил Шепли.
Пришли девчонки. Они над чем-то хихикали. Я попытался улыбнуться, но Эбби мне не ответила: она была слишком поглощена тем, что взахлеб говорила ей ее подружка.
– Привет, малыш, – сказала Америка, целуя Шепли в губы.
– Что тебя рассмешило? – спросил он.
– Да так, один парень из группы почти час пялился на Эбби. Просто прелесть!
– Если только на Эбби… – подмигнул мне Шеп.
– И кто это? – ляпнул я, не подумав.
Эбби переступила с ноги на ногу и поправила на плече рюкзак. Он был так набит книжками, что даже молния не до конца закрывалась, и весил, надо полагать, немало. Я взял его.
– Мерик все выдумывает, – сказала голубка, закатывая глаза.
– Эбби! Ах ты, наглая врунья! Это был Паркер Хейс, и нужно ослепнуть, чтобы этого не заметить. Он чуть ли не обтекал слюнями.
Моя физиономия перекосилась:
– Паркер Хейс?
Шепли потянул Америку за руку:
– Мы на обед. Вы сегодня присоединитесь к превосходной кухне столовой?
Мер снова его поцеловала, и они направились на обед. Эбби следом, я за ней. Мы шли молча. Голубка вот-вот узнает, что в Моргане починили водонагреватель. Она вернется туда, и Паркер выманит ее на свидание.
Сомневаться не приходилось: этот слащавый хлюпик умудрился чем-то привлечь Эбби. У него были офигенно богатые родители, он учился на медика и с виду казался нормальным парнем. Ему удастся заполучить ее, и она проведет с ним всю оставшуюся жизнь. Я попытался представить себе это как можно яснее, чтобы быстрее успокоиться. Прокрутить неприятную мысль до конца, потом запихнуть в коробку и убрать подальше – я всегда так делал, когда нужно было справиться со своим темпераментом. Обычно помогало.
Читать бесплатно другие книги:
