Медовый олигарх Хрусталева Ирина

– Для нас с тобой выяснить это, может быть, и не так уж просто, а вот по запросу милиции как нечего делать.

– Сереж, ты вроде умный парень, но иногда удивляешь меня своей наивностью.

– В каком смысле?

– Да в обыкновенном! Я лично очень сомневаюсь, что эта винтовка вообще на кого-то зарегистрирована, – пожала Олеся плечами.

– А вот я не сомневаюсь, потому что она – охотничьего образца, а они все идут под номерами, – возразил девушке Сергей. – Такое оружие на рынке не купишь, это почти штучный товар. Их выдают только по свидетельству о твоем членстве в охотничьем клубе.

– Откуда ты знаешь?

– Я сам являюсь членом такого клуба, у меня есть удостоверение и точно такая винтовка. Правда, я приобрел ее совсем недавно, даже не успел еще ни разу из нее пострелять – ведь охотничий сезон откроется только осенью. У меня, кстати, еще и ружье есть, если хочешь, научу тебя стрелять.

– Стрелять? – Олеся вскинула брови. – А что, неплохая мысль! Если учесть обстоятельства, в которых я нахожусь вот уже третью неделю подряд, то умение владеть огнестрельным оружием может стать для меня вопросом жизненной необходимости, – засмеялась она.

– А отчего ты смеешься? – нахмурился Сергей. – Я же серьезно предлагаю…

– А я серьезно отвечаю – согласна, но об этом мы потом поговорим. Вернемся к нашим баранам. Ты сказал, что винтовка охотничьего образца, и они все должны быть под номерами?

– Совершенно верно!

– Хорошо, пусть так, – согласилась Олеся. – Предположим, что номер у нее есть, она на кого-то зарегистрирована, только это все равно нам ничего не даст.

– Почему?

– Да потому что я уверена: ее просто украли у владельца! Неужели ты думаешь, что запланированное заранее убийство кто-то решил осуществить, использовав свое собственное личное оружие? Я тебя умоляю! Это равносильно тому, чтобы оставить свой паспорт на месте преступления! Или ты считаешь иначе?

– Согласен, но это не столь важно, – отмахнулся Сергей. – Главное, что у нас в руках окажется ниточка, за которую можно будет потянуть.

– И ты уверен, что эта ниточка обязательно появится?

– А как же? Конечно, появится! По номеру выяснится, кому принадлежит винтовка, и если ее действительно украли, то у владельца должны иметься какие-то версии, кто бы это мог сделать. Сосед, брат, сват, знакомый и так далее. Обычно такие серьезные вещи, как огнестрельное оружие, не держат на видных местах, а это значит, что вор хорошо знает порядки в доме хозяина. И им, ворюгой этим, может быть только его близкий знакомый. Ты согласна?

– Наверное, ты прав, – неуверенно ответила Олеся. – Версия, конечно, слабенькая, но кто знает…

– Уважаю твои сомнения, но уверен, что я совершенно прав! Главное, начать действовать, остальное дело техники. Юрий Иванович – мужик толковый, он сумеет потянуть за нужный кончик веревочки. Или ты и в этот раз не желаешь обращаться в милицию?

– Об этом нужно хорошенько подумать, – пожала Олеся плечами.

– А что здесь думать-то? – раздраженно спросил молодой человек. – Ты один раз уже вообразила, что сама обойдешься без привлечения милиции, а что из этого получилось, тебе прекрасно известно. Хорошо, что ты жива осталась, а то ведь все могло закончиться гораздо хуже. Ты вновь готова рискнуть?

– Сереж, не злись, – сморщилась девушка. – Я же не отказываюсь пойти к Юрию Ивановичу, просто соображаю, как нам это дело с утками преподнести вашему участковому.

– Его здесь все называют шерифом, а не участковым, – напомнил ей Сергей. – И что ты имеешь в виду? Что значит, как преподнести?

– Я имею в виду, стоит ли упоминать о веревке? Ну, я этот самострел имею в виду. Надо ли ему об этом сообщить? Вдруг ты ошибаешься и это вовсе не покушение? Может быть, лучше пока осветить ситуацию как обычное хулиганство?

– Ничего себе хулиганство! – присвистнул молодой человек. – Ты хоть сама сообразила, что сказать? Я же тебе все популярно объяснил! Разжевал и в рот тебе положил. Это стопроцентное покушение на твою жизнь! О каком хулиганстве может идти речь?

– А ты уверен? – упрямо повторила Олеся. – Ты не мог ошибиться?

– Нет, не мог! Не забывай, что я охотник со стажем, и такие вот примочки с самострелом мне очень хорошо известны. Правда, мне никогда не приходилось ставить его на человека, а вот что касается зверя, то был у меня такой грех… Кому-то очень хорошо известно, что вы с Валентином каждое утро ходите на пруд кормить уток, и этот некто специально все подготовил, чтобы… – Сергей запнулся на полуфразе и с удивлением посмотрел на девушку. – Слушай, Лесь, а ведь вполне возможно, что ты права! Вы же с Валентином всегда вдвоем ходите уток кормить?

– Да, и что?!

– Тогда этот человек, соорудивший самострел, не мог знать наверняка, в кого именно угодит пуля. Жертвой могла стать как ты, так и Валентин!

– И что это значит?

– Нужно подумать, – пробормотал Сергей. – Возможно, я действительно не прав…

– А я о чем тебе толкую? Конечно же, ты ошибся!

– Ты как раз не о том говорила, – отмахнулся молодой человек. – Я имею в виду совсем другое.

– То есть?

– Может быть, я лопухнулся в расчетах, и вас не собирались убивать, а хотели просто напугать?

– Зачем?

– А вот это нужно выяснить…

– Как?

– Понятия не имею!

– И что нам теперь делать?

– Лесь, погоди, не задавай мне пока никаких вопросов, – сморщился Сергей. – Я подумаю, а потом все тебе скажу. Договорились?

– Хорошо, как хочешь, – спокойно согласилась та. – Ты к нам зайдешь?

– Пошли, я тебя провожу до дома, а сам поеду по делам, – сказал Сергей, вскакивая с земли и помогая подняться Олесе. – Вечером вернусь и сразу же приду к вам, попытаемся сообразить, что к чему пришить в этом деле. Винтовку ты пока оставь у себя, позже мы отнесем ее Юрию Ивановичу.

– Йес, сэр, – весело ответила Олеся, вскинув ладонь к виску и прищелкнув каблучками.

– Только у меня к тебе огромная просьба, ничего без моего ведома не предпринимать!

– В каком смысле?

– В самом прямом, вот в каком, – нахмурился молодой человек. – Из дома не высовываться, никуда не ходить, сидеть тихо, как мышки, и ждать меня. Надеюсь, все понятно?

– Ты хочешь посадить нас с Валей под домашний арест? – засмеялась Олеся. – Ну, ты даешь, ковбой! Очень оригинально!

– Не смешно, между прочим, – буркнул тот. – Я, конечно, пока что ни в чем не уверен, но в то же время не хочу по возвращении обнаружить два симпатичных трупа в твоем доме. Даже три, я чуть не забыл про Воронина.

– Ну, уж тогда целых четыре. К нам сегодня одна гостья приехала, ее Фата зовут, – продолжала смеяться Олеся.

– Одним больше, одним меньше, для тех злодеев без разницы, – хмуро произнес Сергей. – Ты же понимаешь, что они ни перед чем не остановятся, лишь бы достичь своей цели.

– Ты серьезно?

– А разве смеюсь?

– Ну ничего себе! – возмутилась Олеся. – В таком случае типун тебе на язык.

– Типун я как-нибудь переживу, а вот если с тобой, не дай бог, что-нибудь случится… не знаю, как я тогда буду жить дальше, – вполне серьезно признался Сергей.

– Так уж и не знаешь?

– Прекрати, пожалуйста, хихикать, я не шучу! – вспылил Сергей, заметив ее широкую улыбку. – Надеюсь, тебе не нужно напоминать, что произошло в твоем доме буквально неделю назад?

– Нет, не надо, я все прекрасно помню, – ответила Олеся, беспечно пожав плечами. – Но я так же очень хорошо знаю, что рядом со мной есть такой мужчина, как ты, поэтому ничего не боюсь.

– Ты же несколько минут тому назад говорила, что боишься. – Сергей невольно сам расплылся в улыбке от слов девушки.

– Да? Я так сказала? – притворно удивилась Олеся. – Это, наверное, от шока, а сейчас мне уже не страшно… почти. Ты только побыстрее приезжай, и тогда мне станет совсем спокойно…

– Лесь, выходи за меня замуж! – неожиданно произнес Сергей.

– О господи! – простонала та. – Ты опять за свое?

– Не опять, а снова, – неловко засмеялся пасечник.

– Послушай, ковбой, мы с тобой знакомы всего ничего! Каких-то десять дней!

– Не десять, а двенадцать!

– Какая разница, десять или двенадцать? – сморщила носик Олеся. – Да хоть двадцать пять, этого все равно мало для того, чтобы сломя в голову нестись в ЗАГС.

– Почему мало? А как же любовь с первого взгляда?

– Сережа, ну какая тут может быть любовь? Ты же меня совсем не знаешь, как и я тебя, – начала высказываться Олеся, чеканя каждое слово. – У меня несносный характер, уж поверь мне на слово! Я капризная, своевольная и очень вспыльчивая особа. У тебя характер, кстати, тоже не мармелад в шоколаде и даже не мед, хоть ты и пасечник. Мы же с тобой сразу после заключения брака драться начнем, потому что не захотим ни в чем уступить друг другу. Тебе это надо?

– Надо!

– А мне нет!

– Ты не права, – вздохнул Сергей. – В тебе меня устраивает абсолютно все, а что касается меня… У меня как раз очень покладистый характер. Я добрый, ласковый, отзывчивый, и вообще я ужасно положительный, у меня практически нет недостатков.

– Какой молодец! – усмехнулась Олеся. – Какие оглушительные дифирамбы в свой адрес, браво, брависсимо, – зааплодировала она. – Все верно, если сам себя не похвалишь, кто же это сделает?!

– А почему ты смеешься? Я, к твоему сведению, такой и есть, у кого хочешь спроси. И ты сама только что сказала, что тебе рядом со мной спокойно, ты ничего не боишься…

– Ну и что?

– Как это что?! – шутливо округлил глаза Сергей. – Это же почти признание в любви!

– Ну, ты и загнул, ковбой! – от души расхохоталась Олеся. – Если я когда-нибудь признаюсь мужчине в любви, то это прозвучит совсем иначе. Разве ты не знаешь, как это бывает? Тебе разве девушки никогда не говорили о своих нежных чувствах?

– Сколько хочешь, – вздохнул тот. – Только ни одно из этих признаний не тронуло моего сердца. А вот когда ты говоришь, что тебе рядом со мной ничего не страшно, даже спокойно, мое сердце начинает петь, – улыбнулся молодой человек.

– Просто ты сильный мужчина, и рядом с тобой мне действительно делается спокойно, я совсем ничего не боюсь. Но к любви это не имеет никакого отношения. Нет, я тебя, конечно же, люблю, но только как друга… пока, во всяком случае.

– И это все?

– А что тебе еще нужно?

– Ты сама знаешь, что мне нужно.

– Сережа, мы вроде с тобой договорились, что не будем возвращаться к этому вопросу, пока я этого сама не захочу, – раздраженно напомнила ему Олеся. – И не надо меня злить, у меня и так настроение паршивое! Ты очень хороший человек, отличный друг, и этого для меня пока что вполне достаточно.

– А для меня недостаточно!

– Сережа!

– Ладно, проехали, – нахмурился тот. – Сейчас действительно не до лирики. Вернемся к этому разговору позже.

– Я уже сказала: к этой теме мы вернемся только тогда, когда я сама этого захочу, – упрямо повторила Олеся почти слово в слово.

– Хорошо, хорошо, согласен, не надо так на меня злиться, – засмеялся Сергей. – Только я иногда все-таки буду тебе об этом напоминать, а-то у вас, у девушек, память ой какая короткая.

– Не волнуйся, с моей памятью полный порядок.

– У тебя полный порядок на разные там тексты, а вот в остальном… я очень сильно сомневаюсь.

– Нет, ковбой, ты совершенно несносный тип… ты…

– Ладно-ладно, не кипятись, я пошутил, – со смехом замахал тот руками. – Как скажешь, так и будет. Видишь, какой я покладистый, мягкий и пушистый?

– Очень надеюсь, что так оно и есть, – не выдержав, засмеялась Олеся.

– Но все равно: хотя бы изредка я буду повторять тебе, что рассчитываю стать твоим мужем, – оставил за собой последнее слово Сергей, с обезоруживающей улыбкой глядя на Олесю.

Та лишь безнадежно вздохнула и прекратила спор, понимая, что он ни к чему не приведет.

Молодые люди подошли к дому и увидели Валентина. Он сидел на ступенях крыльца и, подперев щеки ладонями, с умилением наблюдал за Василием. Кот вдумчиво уплетал толстеньких карасиков.

– Кадкин, ты что натворил?! – ахнула Олеся.

– А что такое? – испуганно спросил тот.

– Ты отдал Ваське нашу рыбу. Я же этих карасей на обед хотела приготовить, с картошкой!

– Придется обойтись без карасей, – развел руками молодой человек. – Хватит с нас и картошки. Не могу же я морить голодом бедное животное?

– Что за глупости ты болтаешь? – возмутилась девушка. – Каким голодом? В холодильнике стоят кошачьи консервы, ешь, не хочу.

– Ма шер, ну что ты такое говоришь? – брезгливо сморщился Валя. – Посмотри на Василия, как он исхудал, бедненький, от этой кошмарной бурды, закатанной в банки. И я его прекрасно понимаю, поэтому искренне пожалел котика и отдал ему наших карасей, пусть порадуется.

– Ну… блин… у меня слов нет… – возмущенно запыхтела Олеся. – Убить тебя мало.

– За что это меня убивать? Что я такого сделал? Я всего лишь накормил голодное животное, – возмутился Валентин. – Вот если тебя изо дня в день кормить кошачьими консервами, что с тобой случится, как ты думаешь? – ехидно прищурился он.

Олеся не нашла что ему на это ответить, лишь выразительно закатила глаза. Попрощавшись с Сергеем, она прошла в дом.

К ней подбежала Фата и начала жаловаться на беспредел, который устроил с ее туфлями кот Василий.

– Олеся, вы представляете, что натворил ваш кот? – загромыхала она, да так громко, что девушке тут же захотелось куда-нибудь спрятаться. – Он написал в мои туфли! А они у меня единственные, мне больше не в чем ходить, – показала она на свои босые ноги. – У меня нестандартный размер обуви, поэтому ужасная проблема подобрать мало-мальски приличные и удобные туфли!

– Простите, Фата, я обязательно возмещу вам материальный ущерб… и моральный тоже, – смущенно пролепетала Олеся, мигом сообразив, по какой причине Васька удостоился от Валентина такого щедрого подарка, как свеженькие караси. – «Ну, Кадкин, погоди!» – мысленно пригрозила она другу.

– Да разве дело в деньгах? – продолжала вопить Фатиния. – Лучше ответьте: что мне делать? Так и ходить босиком?!

– Сейчас лето, тепло, – брякнула Олеся, но тут же прикусила язык, встретившись с удивленным взглядом гостьи. – Простите, кажется, я что-то не то гово… Ой, а вы знаете, я в кладовке видела комнатные тапочки, они вроде бы тоже большого размера, думаю, вам подойдут! Я их найду и дам вам померить, – торопливо выпалила она и убежала, желая как-то выпутаться из этого дурацкого положения.

Шмыгнув в крайнюю комнату, Олеся открыла окно и, свесившись с подоконника, сердито зашипела:

– Кадкин, а ну немедленно иди сюда!

– Что случилось, дорогая? – лучезарно улыбнулся тот, приближаясь к окну. – Гренадерша уже доложила, как наш Васька пометил ее лапти пятидесятого размера?

– Как это произошло? – нахмурилась Олеся. – Василий – воспитанный кот, он не мог сделать такое самостоятельно. Признавайся: твоих рук дело?

– Василий, значит, воспитанный, а я, выходит, какой-то недоросль, да? – обиделся Валентин. – С какой стати ты выдвигаешь столь несправедливое обвинение в мой адрес?

– Ты сразу невзлюбил Фату, как только она здесь появилась, а я прекрасно знаю твой характер, авантюрист несчастный! Говори, ты все подстроил?

– Ма шер, да как можно?! – искренне возмутился Валя. – Что за дикие инсинуации? – фыркнул он. – Я привык в комфортных условиях справлять свои… э-э-э… естественные потребности. Мне что, делать больше нечего, как… м-м-м… использовать туфли этого исполина? Фу, какой кошмар! – от всей души сморщился он. – Как ты вообще могла обо мне такое подумать? У меня не то воспитание, чтобы… ах, ма шер, я от тебя этого не ожидал, – с упреком и явной обидой произнес молодой человек.

– Я и не говорю, что ты ее туфли… кха, испортил, – огрызнулась Олеся. – Но ты вполне мог устроить так, что Васька… короче, как это произошло?!

– Откуда я знаю, как? – фыркнул Валентин, демонстративно отвернувшись. – Никогда не присматривался к котам в столь интимные моменты!

– Кадкин, не зли меня, а то получишь, – предупредила друга Олеся. – Рассказывай!

– Когда я пришел с пруда, Васька уже пометил туфли этой мадам, и она орала, как недоеденный мамонт, – сморщился Валя. – Ее оглушительное «сопрано» плавно переходящее в бас, как у господина Шаляпина, за десять километров, наверное, было слышно! До сих пор удивляюсь, что к нам все соседи не сбежались. Я разве виноват, что ее безразмерные лыжи Василию так сильно приглянулись?

– Убить мало паршивца! – процедила Олеся сквозь зубы. – А ты ему еще и наших карасей отдал! Сейчас он у меня сполна получит. Ткну его носом в эти туфли, чтобы в другой раз неповадно было!

– Ма шер, ты не права! – испуганно замахал руками Валентин. – За что же его носом? Эта мадам Грицацуева сама виновата, нечего разбрасывать свои туфли где попало!

– Что значит – где попало? – возмутилась Олеся. – Нам что же, теперь от Василия свою обувь в холодильник, например, прятать? Только этого не хватало. Нет, его обязательно надо наказать, иначе он так и будет портить вещи!

– А может, наш котик заболел? Если у него нервный срыв? – самоотверженно встал Валя на защиту кота. – Может, его срочно нужно ветеринару показать, а не наказывать? И вообще, я никому не позволю обижать моего Ваську, даже тебе, моя дорогая! – И он воинственно вздернул нос.

– Нет, вы только посмотрите на него, как заговорил, – возмутилась Олеся, но, не выдержав, засмеялась: – Валя, я от тебя тащусь! А ведь кто-то совсем недавно считал Василия чуть ли не личным кровным врагом! Что с тобой случилось, дружок мой дорогой? С чего это вдруг такая забота о нашем хитром проходимце?

– А мы с ним думаем одинаково, – улыбнулся Валя. – Мне иногда кажется, что Васька мои мысли читает. И вообще, он умный, я к нему уже привык, даже, можно сказать, привязался. И самое главное – он меня любит!

– Удивляюсь, и что он в тебе нашел такого особенного, что сразу же проникся этой непонятной любовью, практически с первого взгляда? – усмехнулась Олеся.

– Ну, что же делать, если я такой обаятельный? – хмыкнул Валя, кокетливо разглядывая перстни на своих холеных, тонких пальчиках. – И даже коты это понимают.

– Если честно, у меня уже закрадываются подозрения, что среди котов тоже бывают особи с нетрадиционной сексуальной ориентацией, – от души расхохоталась Олеся, но тут же резко оборвала смех, увидев Фату, возвышавшуюся над Василием.

Женщина стояла, расставив босые ноги шире плеч, и, уперев руки в бока, плотоядным взглядом наблюдала за тем, как Василий доедает последнего карася.

– Валя, мне кажется, нашему Ваське грозит смертельная опасность, – прошептала Олеся. – По-моему, Фата собирается его зажарить и съесть! Ты пойди-ка, разберись с ней, а я побегу в кладовку, тапочки поищу.

– Пусть только попробует, я ей задам… А зачем тебе тапочки?

– Да не мне, это для Фаты, – сморщилась Олеся. – Хоть бы они ей подошли.

– Надеюсь, они белого цвета?

– Нет, не белого, – хихикнула девушка. – Помнится, они коричневые, в синюю клеточку.

– Очень жаль, – проворчал Валентин и, повернувшись к крыльцу, увидел, что великанша уже протягивает руку, чтобы схватить Ваську за шкирку.

– Эй-эй, мадам, что это вы себе позволяете! – закричал он и опрометью бросился на выручку к своему любимцу.