Под маской хеппи-энда Леонтьев Антон

– Спрашивается только, что именно, – откликнулась я, подбирая с пола нижнее белье Тимоти. Трусы у него были застиранные и в дырках. Вот тебе и журналист, раскрывающий тайны Белого дома!

Мы разделились – я осталась на первом этаже, дядя Вася отправился на второй, заявив, что искать нам надо бумаги. Но сказать всегда легче, чем сделать. Бумаг в доме было великое множество, не перечитывать же каждый лист из многих сотен! Да и нельзя забывать о том, что здесь похозяйничали бандиты, а затем полиция.

Не найдя ничего интересного (хотя я понятия не имела, что нам требуется), я поднялась на второй этаж. Дядя Вася копошился в обширной коллекции видеокассет и компакт-дисков, большую часть которых составляли сомнительные шедевры порноискусства, дешевые триллеры и фильмы ужасов. Он методично открывал каждую коробку и заглядывал в нее.

– Мне подумалось: что, если Тимоти записал информацию на диск и спрятал его среди всякого кинохлама? – пояснил свои действия дядя Вася.

Я сказала, что это дебильное предположение, а писатель, подняв к потолку указательный палец, начал вещать:

– Таня, милая, вы, видимо, не читали новеллу Эдгара По «Украденное письмо». Нечто ценное проще всего спрятать не в укромном тайнике, а открыто положить у всех на виду, предварительно замаскировав...

Ну, начинается! Дядя Вася, как я уже поняла, обожает корчить из себя великого литератора. Впрочем, профессия неплохая. Одна только Нобелевская премия принесла ему сразу целый миллион, да еще книжки, продаваемые по всему миру, обеспечивают безбедное существование. А мне приходится гнуть спину, работать в поте лица, бегать от полиции, а теперь еще и от наемных убийц. Кстати, а что, если изложить свои приключения на бумаге? Дядя Вася подсобил бы, и вышел бы бестселлер!

Что-то бормоча, писатель продолжал методично выковыривать диски и зачем-то рассматривать их на свет. Я заметила, что так он никогда не установит, что на них записано – порнофильм или некие секретные сведения. Наконец он со мной согласился и отшвырнул диск. Потом вздохнул:

– Получается, здесь нам больше делать нечего, так как найти нужное не представляется возможным? О, мы же забыли о ванной! И о подвале!

Последующий час с лишним мы обследовали эти два места, но ничего занимательного так и не обнаружили. Я прокляла Тимоти С. и пожелала ему на том свете попасть на самую горячую сковородку. В том, что журналист угодит в ад, я не сомневалась – еще бы, ведь на его совести несчастный кот!

Дядя Вася приуныл, да и я, признаюсь, немного скисла. Но чего мы, собственно, ожидали – наткнуться на лежащий под туалетным ковриком пакет, перетянутый бечевкой и запечатанный сургучом, к которому приложена записка: «Тайны XX века»?

Не оставалось ничего другого, как признать поражение и ретироваться. Мы покинули особняк через ту же дверь, что и вошли. Дядя Вася бормотал что-то о тайнике под землей, о том, что хорошо бы простучать все плитки в ванной и осмотреть пол со стенами в подвале, ведь там может быть еще один сейф, но я ответила ему, что в таком случае нам придется остаться в особняке Тимоти на годик-другой: в нем имелось не меньше трех тысяч мест, в которых можно спрятать таинственные документы, если таковые, конечно, вообще существовали.

– И вообще, на месте журналиста я бы хранила документы не дома, а в банке. Сняла бы там ячейку, запихнула бы туда компромат и спала бы спокойно, – сказала я. – Потому что в банк киллеры ни за что не проникнут! Хотя если очень постараются, то, конечно, смогут, но слишком уж это опасно...

Мы брели по улице, и я болтала, пытаясь утешить повесившего голову дядю Васю. Ну да, он ведь старался отыскать людей, застреливших его любовницу. Да и мне нечему было радоваться – вдруг писатель передумает и не станет оплачивать лечение Сашки? Что бы такое сообразить? Но в голову ничего путного не приходило.

Внезапно дядя Вася что-то вскрикнул и ткнул пальцем на противоположную сторону улицы. Я, ничего не понимая, уставилась в указанном направлении, ожидая, что узрею киллеров на черном джипе, но там, конечно же, их не было. Только парочка детишек, а также пожилая чета. Ну что интересного? Обыкновенная семейная идиллия.

– Почтальон! – выдохнул дядя Вася. – Почта и почтовый ящик!

Да, на другой стороне улицы в самом деле находился почтальон, тощий тип, открывавший как раз чей-то почтовый ящик и засовывавший туда письма. Не тот ли, кстати, самый Гиббс, который любит просматривать чужую корреспонденцию?

– Вспомните, Танюша, где был Тимоти непосредственно до того, как его убили! – пропел дядя Вася. – По всей видимости, на почте. Оттуда он отправил пакет Филиппу Карлайлу. А раз он так сделал, то, вероятно, знал, что за ним следят.

Что-то щелкнуло в моей голове, и я сказала:

– А раз он знал об этом, то постарался избавиться от документов. Отослал их по почте!

– Да, но кому? Своим родителям, родственникам или друзьям? – приуныл дядя Вася. – Или любовнице? Не можем же мы посетить их всех, черт побери!

Я посмотрела в спину уходящему почтальону и ответила:

– А ведь ваш, как его, Эдгар По был прав – лучше всего спрятать ценную вещь на виду. А письмо лучше всего послать не троюродной тетушке в другом штате, а самому себе! Тимоти умирать не собирался, он думал, что его дом обыщут, ничего не найдут – и его оставят в покое. Поэтому надо было на время избавиться от документов.