Мы – есть! Вера Эльтеррус Иар

– И?

– Мы прилетели очень вовремя, – усмехнулся Рен. – Как будто специально подгадали. Крым пал неделю назад, сейчас красные отлавливают и расстреливают оставшихся в живых и не сумевших эвакуироваться солдат и офицеров Белой армии. Обещают всем сдавшимся амнистию, а на деле…

– Ясно, – прикусил губу Никита. – Я не удивлен.

– Я тоже, – тяжело вздохнул бывший красный комиссар. – Наши дорогие вожди давно показали, что они из себя представляют.

– Мало того, – скривился дварх-полковник, – люди сами регистрируются, поверив в обещанную амнистию. Многим даже службу в армии обещают, а потом арестовывают и расстреливают. За неделю расстреляно около тридцати тысяч человек… Потому не будем терять времени, постараемся спасти хоть некоторых. Только Син просил тебе напомнить, что устраивать новых социальных потрясений не стоит. Ничего хорошего из этого не получится.

– Зачем повторять то, что давно оговорено? – пожал плечами Никита. – Все станем делать тихо и незаметно. Никаких следов нашего присутствия на Земле остаться не должно. Люди тихо исчезнут вместе с семьями, в нынешнем бардаке их исчезновение спишут на войну.

– В таком случае, мы не имеем права брать никого из известных личностей, – усмехнулся Ник.

– Согласен, – кивнул контрразведчик. – К тому же, никогда не доверял высокопоставленным особам, почти все они такая сволочь – слов не хватает.

Красный комиссар от души расхохотался в ответ на эту сентенцию. Рен тоже улыбнулся, затем взмахнул рукой, и метрах в трех от них вспыхнула в воздухе карта Крыма.

– Нашли кого, Асиарх? – спросил дварх-полковник.

– Ищу, – недовольно проворчал дварх. – Потерпи немного. Хотя стой, кое-что есть. Объявляй тревогу, там людей расстреливать собрались!

На экране показалась лощина, поросшая каким-то чахлым кустарником. Около одного из кустов сгрудилось с десяток мрачных, небритых мужчин в грязных и рваных шинелях с погонами. Еще четверо неподвижно лежали немного в стороне. Наверное, их захватили врасплох, во время сна. Скорее всего, группа офицеров пыталась пробраться к побережью. Увы, у них не получилось, попались одному из отрядов красных, прочесывавших местность. Разномастно одетые люди держали группу офицеров на прицеле, и видно было, что им все безразлично. Они даже не ненавидели тех, кого собрались убивать, они просто делали свою работу. Чистили Крым от «нежелательных элементов».

– Как и говорили, усыпляем «товарищей» и накладываем им фальшивую память, – криво усмехнулся Никита. – Будут помнить, что расстреляли очередную группу офицеров, и ничего необычного при этом не произошло. Кто идет, коршуны?

– Да, – кивнул Рен. – Сам-то пойдешь в первую вылазку?

– Обязательно! – потер руки контрразведчик. – Ни за что не упущу такой возможности.

На экране было видно, как красные передернули затворы винтовок и прицелились в молча ожидающих смерти людей. Но выстрелить не успели. Ни с того, ни с сего они начали опускаться на землю, устраиваться поудобнее и немедленно засыпать. Какая-то минута, и спали уже все. Ошеломленные, ничего не понимающие люди застыли на месте, не веря своим глазам. Что это значит? Почему красные уснули? Что вообще происходит?

Закрутившиеся в воздухе туманные, черные воронки в полтора человеческих роста вообще ввергли большинство в ступор. Белые офицеры круглыми глазами смотрели на выскальзывающих из воронок людей в черных зеркальных доспехах и только молча разевали рты. Как будто зевали. Примерно так открывают рты рыбы, внезапно вытащенные из родной стихии на воздух. А то, что эти странные незнакомцы висели в воздухе, стоя на маленьких досках, совсем сводило с ума.

– Здравствуйте, господа! – раздался чей-то уверенный голос.

Из воронки вышел светловолосый мужчина лет тридцати, одетый в незнакомую, черно-серебристую форму с огненным глазом на левом плече. Он широко, открыто улыбался. Какой-то сияющей улыбкой, что ли, иного определения никто подобрать не смог. Следом за ним появился человек пониже с довольно ехидной физиономией. Этот сразу отошел к уснувшим красным, принявшись внимательно их осматривать. И сразу же согнулся в приступе явно болезненной рвоты.

– Что, Ник? – с иронией спросил первый. – Думал, среди тех есть кто достойный?

– Думал! – огрызнулся тот. – С этим вот, Сашкой Морозовым, мы с семнадцатого года вместе воевали. Никогда бы не поверил, что он такой сволотой окажется…

– Наивный.

– Твои не лучше! Вон на тех двоих глянь! Своих же товарищей на смерть посылали, чтобы собственные шкуры спасти.

– Простите, – вмешался в непонятный разговор один из офицеров. – С кем имеем честь?

– Никита Александрович Ненашев, – представился первый незнакомец. – Лор-капитан легиона «Бешеные Кошки», орден Аарн. Текущий альфа-координатор. Мы прибыли за вами, господа. Не за вами конкретно, сейчас группы наших легионеров прочесывают весь Крым в поисках выживших.

– Ненашев? – выступил вперед еще один офицер с полковничьими погонами. – Штабс-капитан?

– Бурцев? – прищурился тот. – Подполковник Бурцев? Александр Владимирович?

– Полковник, – поправил офицер. – Уж полгода как. Я вас и не узнал в этой форме поначалу. Что все это значит?

– Эмигрировав после поражения армии Колчака, я совершенно случайно попал в довольно странную организацию, – пояснил Никита. – И прижился в ней. У нас там большие дела заворачиваются, люди толковые нужны. Вот я и подумал, а не отправиться ли за ними в Россию? Спасти тех, кого можно, и дать людям шанс.

– Воевать?

– Пока нет, – покачал головой контрразведчик. – Надеюсь. Но что случится дальше, знает только Господь Бог. Нужно быть готовыми к любому исходу. Приглашаю к нам на крейсер, господа. Те, кто нам не подойдет, будут высажены в любой стране, ими избранной. И не с пустыми карманами, не считаю себя вправе обрекать бывших сослуживцев на полуголодное существование. Кто хочет остаться здесь, того мы не держим. Прошу только учесть, что вас быстро отыщут красные, а во второй раз мы спасать никого не станем. Извините за откровенность, господа.

– Не за что извиняться, штабс-капитан, – криво усмехнулся полковник Бурцев. – Мы не дети, чтобы пичкать нас байками. Куда идти?

– В воронку, – показал Никита. – Приглашаю вечером ко мне, Александр Владимирович. Посидим, выпьем. Тогда и поговорим толком. Извините, у меня нет времени заниматься вашим размещением. На то есть другие люди, на мне сейчас командование всеми нашими отрядами в Крыму. Сами знаете, что это такое.

– А сколько их всего, ваших солдат? – спросил кто-то.

– Немногим больше двадцати тысяч человек.

– Но что такое орден Аарн?

– Терпение, господа, немного терпения! – поднял руки Никита. – Вечером я вам все объясню. Не сейчас, пока мы с вами тут говорим, кого-то еще расстреливают. Мой долг спасти всех, кого смогу.

– Если нужна помощь, штабс-капитан, мы в вашем распоряжении, – внимательно посмотрел на него Бурцев. – Кстати, в трех верстах деревня, там полный сарай наших.

– Рен, – повернулся к вышедшему из воронки дварх-полковнику Никита.

– Слышал, – кивнул тот. – Сейчас отправлю людей. Ты туда?

– Нет, пожалуй, – вздохнул контрразведчик. – Вы и без меня справитесь. А нам с Ником надо заняться сканированием Константинополя, Харбина, Парижа и Лондона. Там могут оказаться нужные люди. Что генерал Гласс?

– Слюной исходит от любопытства, – ответил Рен. – Уважаю! Старик уже, а сумел сохранить в себе мальчишку. Вериль сейчас его обхаживает, уговаривает на обратной дороге в ти-анх залечь, а он все ерепенится.

– Вериль и мертвого уговорит, – усмехнулся Никита. – Эта девица крейсер руками сдвинет, если что не по ней.

– Целитель… – развел руками дварх-полковник. – Сам знаешь, что с ними спорить бесполезно. Она, кстати, велела тебе передать, что если снова надрываться станешь, то собственными руками удушит. Потом оживит и снова удушит. И так, пока не одумаешься.

Переглянувшись, аарн грохнули хохотом, представив, как невысокая, худенькая Вериль душит не такого уж и маленького Никиту.

Полковник Бурцев внимательно слушал малопонятный разговор. Штабс-капитан очень изменился, трудно представить, что человек за каких-то полтора года может так измениться. Судя по всему, он занимает в этом своем ордене довольно высокое положение. Когда только успел? Странное что-то здесь происходит. Впрочем, выбора все равно нет. Оставаться в Крыму – верх глупости, красные прочесывают местность частой гребенкой, не оставляя в живых никого. Черная воронка пугала, но там была жизнь. Какая? А черт ее знает! Но жизнь. Лучше неизвестность, чем подыхать здесь без какого-либо смысла. Война проиграна, и места на родине ему больше нет.

– Что ж, господа, идемте, – повернулся к офицерам Никита. – Вас я все-таки провожу сам, потом будете показывать остальным, что к чему, уже как старожилы. А за предложение помощи – спасибо. Но мы справимся.

Он покосился на четыре неподвижных тела и спросил:

– Что с ними? Убиты или ранены?

– Убиты, – скривился кто-то.

– Как давно? – деловито поинтересовался Рен.

– С полчаса назад.

– Тогда ничего страшного, оживим. Для начала придется в госпиталь завернуть. Вериль!

– Чего тебе? – появилось в воздухе изображение молодой женщины с вьющимися каштановыми волосами.

– Готовь ти-анх, – ответил вместо Никиты дварх-полковник. – Оживление. Четыре тела, полчаса с момента смерти.

– Поняла, – кивнула Целительница. – Через пять минут буду готова принять.

Голоэкран погас, и Рен покосился на застывших в остолбенении белых офицеров. Слова о том, что убитых оживят, и появившееся в воздухе изображение молодой женщины изумило их до зубной боли.

– Это всего лишь связь, – попытался успокоить ошеломленных людей дварх-полковник. – Очень удобная, на любое расстояние.

– Связь… – помотал головой Бурцев. – Не слышал я, чтобы в какой-то стране изобрели такую связь…

– «Есть много в небесах и на земле такого, что нашей мудрости, Гораций, и не снилось…» – ответил ему цитатой Никита. – Не принимайте близко к сердцу, Александр Владимирович. Скоро вы насмотритесь такого, что всегда считалось совершенно невозможным.

Несколько легионеров подхватили мертвецов и скрылись в воронках. Вслед за ними ушел Рен. Белые офицеры снова переглянулась, потом кто-то решился, осенил себя крестным знамением и тоже шагнул в пугающий черный провал. Полковник ушел одним из последних.

На миг потемнело в глазах – и он оказался в огромном светло-сером овальном зале. Вокруг в беспорядке стояли столики с едой и напитками, диваны, кресла. Возле стены прямо в воздухе висела карта Крыма, на которой горели красные и зеленые огоньки. Переход от мрачного крымского утра к этому залу застал многих врасплох, и люди застыли, не понимая, что происходит и куда они вообще попали.

– Здравствуйте, господа! – донесся до них звонкий голос. – Мое имя Лави. Прошу вас садиться и угощаться. Возможно, кто-нибудь хочет искупаться или переодеться?

– Не отказался бы, – проворчал пожилой усатый есаул. – Позвольте представиться – Борохов, Михал Петрович.

Остальные офицеры тоже представились, с любопытством глядя на красивую молодую женщину с короткими, черными волосами. Кожа ее имела несколько непривычный, желтоватый оттенок. Но не как у китайцев. Да и глаза не узкие. Одета женщина была в такую же форму, что и штабс-капитан Ненашев.

Никита вышел из воронки, осмотрелся и направился к жене.

– Как ты здесь? – его эмообраз переливался цветами тревоги.

– Все хорошо. Решила делом заняться, буду распределять людей по каютам и все в том же роде.

– А где мы, кстати?

– На боевой станции, – ответила Лави. – Дварх-капитан выделил целый уровень для размещения людей. На нем и сотню тысяч народу без особых проблем разместить можно. Никого из гвардов, драконов и арахнов здесь нет, чтобы не пугать наших подопечных раньше времени.

– Господин штабс-капитан? – подошел к ним полковник.

– Лор-капитан, – поправил его Никита. – Или альфа-координатор.

– Лор-капитан… – задумчиво повторил тот. – Непривычное звание. А что дальше? И как мы здесь вообще оказались?

– Прошли через гиперпереход, – ответил контрразведчик. – Эта та черная воронка. Она позволяет мгновенно перемещаться на любое расстояние. А дальше? Дальше Лави расселит вас по каютам. Отдыхайте. Вечером, когда мы соберем достаточное количество людей, расскажем, что к чему. Могу сказать сразу, что вариантов будет три. Тем, кто нам подойдет, мы предложим войти в орден. Часть оставшихся сможет стать офицерами армии одного государства, приходящего в себя после страшной войны. Не подошедших ни нам, ни этому государству мы переправим куда они заходят. В любую страну по их выбору.

– Интересно… – прикусил губу полковник.

– Кстати, познакомьтесь, – усмехнулся Никита. – Лави, моя жена.

– Жена? – приподнялись брови белого офицера. – Очень приятно, сударыня. Полковник Бурцев, Александр Владимирович.

– Мне тоже приятно познакомиться с соотечественниками моего мужа, – мягко улыбнулась молодая женщина.

– Вы не русская? – внимательно оглядел ее полковник. – Говорите вы очень хорошо, никогда бы не подумал, что вы иностранка.

– Лави родом из страны, которая готова предоставить гражданство большинству из вас, – заметил Никита. – Прошу пока не спрашивать, из какой, вы все равно не поверите. Потерпите несколько часов.

– Будь по-вашему, – вздохнул Бурцев, озадаченно окидывая взглядом зал.

Тот был очень велик. Поначалу полковник даже не обратил внимания на его размеры. Да и экраны не показались чем-то необычным, он принял их за самые обычные окна. Вот потолок, по которому медленно перемещались светящиеся фигуры, заставил поежиться. Что-то в этом помещении было неуловимо чуждое. Непривычное. Полковник даже себе не сумел бы ответить, что именно.

В стене сбоку завертелись сразу десятка два черных воронок, и оттуда валом повалили люди. Первыми появились несколько аарн в черных доспехах, а вслед за ними шли и шли люди, одетые в сущие обноски. Но на плечах каждого были погоны. Когда воронки схлопнулись, стало ясно, что в зале собралось больше трехсот человек. Полковник Бурцев ошеломленно смотрел на них. Похоже, легионеры ордена добрались до застенков красных.

– Извините, но я должна заняться делом, – нахмурилась Лави и вышла в центр зала. – Господа! Прошу минуту внимания!

Ошеломленные от мгновенного перемещения в непонятное место, люди постепенно замолкали и поворачивались к ожидающей девушке. Черно-серебристая форма подчеркивала изящество ее фигуры, красота непривычного лица завораживала. На губах сияла улыбка, полная радости и доверчивости. Стоящим в зале сильным мужчинам захотелось, чтобы никто и никогда не заставил эту красавицу разочароваться в ее доверчивости. Захотелось защитить ее от любой опасности.

Полковник Бурцев восхищенно покачал головой – умело жена штабс-капитана играет на чувствах представителей сильного пола… Редко когда доводилось видеть манипулирование столь виртуозное. Ведь молодая женщина почти ничего не сказала, всего лишь улыбнулась, а почти все мужчины в зале готовы идти за ней на край света.

– Господа, – продолжила Лави. – Сейчас перед вами откроются выходы в коридоры. Каждая дверь в каждом коридоре – это каюта на двух человек. В каютах у вас будет возможность помыться и переодеться. Через каждые двести-триста метров расположены столовые залы, в которых вы сможете поесть, выпить, пообщаться.

– Простите, госпожа… – заговорил какой-то невысокий, плотный офицер. – Но где мы?

– На боевой станции ордена Аарн, – улыбнулась ему Лави. – Немного позже, когда соберем больше людей, мы созовем общее собрание, на котором вам объяснят все. Прошу вас не нервничать, господа. Вы теперь в безопасности. Кое-кому из вас будут предложены варианты дальнейшей службы. Остальные получат возможность выехать за рубеж.

– Понятно… – задумчиво пробормотал он. – Дальнейшей службы, значит? Кому-то мы понадобились…

– Если вы думаете, что хоть кому-нибудь будут что-то навязывать, то ошибаетесь, – возразила девушка, пожав плечами. – Впрочем, сами убедитесь со временем. Раненых прошу проследовать в госпиталь. Вот эта воронка.

На правой стене взвихрился гиперпереход, над которым загорелась надпись: «Госпиталь». Кое-кто вздрогнул. Но кое-кто направился к ней. Особенно те, кто страдал от ран, едва перетянутых грязными тряпками. Многие передвигались с помощью сослуживцев, сами идти не могли. Они входили в воронку и исчезали.

Появившиеся откуда-то аарн в такой же черно-серебристой форме, как и на девушке, начали разводить белых офицеров по каютам. В стенах то и дело появлялись новые гиперпереходы, откуда выходили новые группы ошеломленных людей. Им объясняли, в чем дело и тоже отводили отдыхать.

Никита смотрел на всю эту суету и только головой качал. Похоже, он был слишком оптимистичен, когда надеялся заняться сегодня сканированием городов, в которых собралась основная масса русских эмигрантов. Судя по прикидкам Асиарха, только из Крыма придется вывозить не меньше двадцати тысяч человек. А то и больше. Раз так, стоит взять Бурцева и поговорить с ним. Этот человек подходил по всем параметрам, один из двархов станции просканировал его и сообщил, что Посвящение он пройти сможет. А Посвящение растворит в его душе все возникшие за войну ростки зла. Вопрос только – согласится ли? Впрочем, тот же вопрос относился ко всем, кто по своим душевным качествам способен стать аарн.

– Видите кого-нибудь знакомого, господин полковник? – спросил Никита у Бурцева.

– Многих знаю шапочно, – ответил тот. – А близко? Почти никого из друзей в живых не осталось. Разве что подполковник Малышев, вон он, у стены стоит. Не знал даже, что он жив еще. Есаула Борохова неплохо знаю, хороший рубака. И офицер отличный.

Попросив дварха станции просканировать указанных двоих, Никита удовлетворенно кивнул. Старая истина, что подобных людей притягивает друг к другу, оказалась верной и сейчас. Оба подходили.

– Думаю, сегодня заняться чем-нибудь другим уже не получится, – задумчиво сказал он, – потому приглашаю вас, Александр Владимирович, и ваших знакомых к себе в гости. Посидим, выпьем, поговорим.

– С удовольствием принимаю ваше приглашение, штабс… Простите, лор-капитан. Никак не привыкну.

– Ничего страшного, со временем привыкнете, – понимающе улыбнулся Никита. – Если договоримся, быть вам дварх-полковником, командиром «Русского Легиона». Название, конечно, будет другим, но суть не в названии.

– Русского легиона… – повторил нахмурившийся полковник. – И чем станет заниматься оный легион?

– Давайте поговорим об этом за бокалом хорошего вина. И не здесь. Нам мало кто из присутствующих подойдет, не стоит при них обсуждать такие вещи.

– Как прикажете, – пожал плечами Бурцев.

Он направился к стоявшему у стены подполковнику Малышеву, о чем-то коротко переговорил с ним, кивнув на Никиту. Потом подошел к задумчиво осматривающему зал есаулу, поздоровался и тоже пригласил к лор-капитану. Полковник не знал, что ему и думать.

Откровенно говоря, организация кем-то неизвестным из остатков Белой Армии русского легиона его не удивила. Он только пытался понять, кому это могло быть выгодно. Возможно, Франция? Вряд ли, у той есть Иностранный Легион, в котором и так немало русских зарабатывают себе гражданство. Тогда кто? Туманный Альбион? Очень сомнительно, англичане снобы, каких поискать еще. Да и не слышал он, чтобы хоть какая-нибудь страна обладала такими способами связи и мгновенного перемещения.

Что-то здесь очень странное. Да и это название – орден Аарн. Кто они такие? Неужели древние тайные ордена, обладающими невероятными знаниями, не выдумка? Очень похоже на то. Никакого иного вывода полковник Бурцев сделать не смог. Передернув плечами, он подвел есаула к бывшему штабс-капитану и представил по всем правилам.

– Рад знакомству, господа, – поклонился тот. – Возможно, у вас есть желание для начала искупаться и переодеться в чистое?

– Уже говорил, что не откажусь, – проворчал есаул, подполковник молча кивнул.

Никита улыбнулся и отвел их свою каюту на «Пике Мглы», приказав биокомпу доставить одежду и вырастить еще две ванных комнаты. Пока офицеры мылись, он времени зря не терял, подключившись к главному биокомпу крейсера и занявшись анализом собранных Асиархом данных. Первичное сканирование выявило немало интересных людей, и каждым из них придется заняться вплотную.

Итак, что мы имеем? Трое в Париже, четверо в Харбине, восемь в Лондоне. И больше сорока человек в Константинополе, куда сейчас тысячами прибывали беженцы из Крыма. Уже неплохо. Жаль, далеко не все из этих людей способны стать аарн. Его прежняя профессия накладывала некоторые ограничения, и многие из коллег на глазах становились законченной сволочью. Мало кто сумел сохранить душу, будучи контрразведчиком.

– Благодарствую за баньку, господин лор-капитан, – добродушно проворчал выбравшийся из ванной комнаты раскрасневшийся есаул. – Думал уж перед смертушкой и помыться-то не доведется.

Вскоре появились остальные. Офицеры надели доставленные биокомпом простые темно-серые комбинезоны. Они с подозрением оглядывали себя и друг друга. Очень уж непривычно выглядели они в этой странной, немного мешковатой одежде. Едва удалось понять, как она вообще застегивается. Пуговиц не было, края просто слипались, и комбинезоны после того казались цельными. Сапоги вырастали прямо из штанов.

– Прошу к столу, господа, – указал рукой на круглый стол посреди салона Никита, одновременно заказывая у биокомпа плотный обед на четверых.

Офицеры нервно вздрогнули, когда поверхность стола подернулась туманом, и из ниоткуда возникли блюда, тарелки, бокалы и бутылки. Через полминуты перед ними находился роскошно накрытый стол. Вкусные запахи терзали ноздри давно по-человечески не евших людей. Бутылки с незнакомыми напитками тоже обещали немало удовольствия.

– Скатерть-самобранка, мать ее… – завороженно пробормотал подполковник Малышев, есаул задумчиво рассматривал стол и кривился, почесывая в затылке. Полковник Бурцев мрачно жевал нижнюю губу.

– Что-то наподобие, – улыбнулся Никита. – Не обращайте внимания, господа. Это все бытовые мелочи, скоро вы увидите такое, что и представить себе никогда не могли.

– Вот как? – еще сильнее нахмурился полковник. – И что же?

– А вот…

Никита повернулся к одной из стен, и она превратилась в экран, демонстрируя взглядам застывших на месте людей плывущую внизу в клочьях облаков Землю.

– Вы уже поняли, какую планету вы видите перед собой? – спросил он. – И где находитесь сами?

– Неужто – в небесах? – сощурился есаул.

– Не совсем в небесах, – хитро ухмыльнулся Никита. – Немного повыше. Возможно, не все из вас слышали, что существуют и иные миры, кроме нашего. И там живут иные люди. Впрочем, не только люди.

– Читал что-то… – ответил еще больше помрачневший полковник.

– Тот свет, что ли? – спросил есаул.

– Нет. Вы живы и находитесь на звездном корабле, предназначенном для путешествий между мирами. Корабль очень велик, больше пятидесяти верст в длину и никогда не опускается на поверхность планет. Внизу его раздавит собственный вес.

– Но как вы здесь оказались? – спросил Бурцев.

– Давайте выпьем, господа, – усмехнулся Никита, наливая каждому по бокалу «Черного вала». – И я все расскажу. Выпьем за тех, кого с нами уже нет.

Он встал, склонил голову и почти неслышно сказал:

– Пью этот бокал в память о человеке, который спас мне жизнь и открыл дорогу в орден Аарн. За тебя, Лар даль Далливан, наследный принц Арнасарта!

Контрразведчик поднял бокал и залпом выпил. Немного постоял, вспоминая, и снова сел. Офицеры последовали его примеру, каждый вспомнил какого-нибудь близкого ему человека, погибшего на этой войне, и выпил в память о нем или о ней.

– А теперь слушайте, – начал Никита, подцепляя вилкой кусок мяса и отправляя в рот. – Восемь месяцев назад в камеру смертников в иркутском ЧК бросили человека…

Контрразведчик рассказывал свою историю не спеша, отвечая на вопросы не верящих невероятному рассказу офицеров. Если бы не видеозаписи, которые по его просьбе крутил в каюте Асиарх, они и не поверили бы. Сперва перед белыми офицерами потекли кадры уничтоженной колонии на Тарсале, потом совещание у Релира, история проникновения на научную базу Проекта под видом бесноватого капитана Бальсета. Захват базы, совещание Военного Совета, назначение Никиты альфа-координатором. А вслед за тем – Фарсен и произошедшее там. Вскоре офицеры с интересом обсуждали незнакомую им тактику легионеров ордена и способы атаки. Глаза их возбужденно горели, только есаул выглядел задумчивым.

– Вот так оно все и случилось, – развел руками Никита, закончив рассказ. – Понимаю, в такое трудно поверить, но это правда.

– Верю, – усмехнулся полковник. – Не придумаешь такого. Да и возможности этого вашего ордена… Впечатляют, скажем так. Именно они меня и убедили.

– Вот и хорошо.

– Значит, ваш Командор отправил вас сюда за людьми?

– Не совсем так, – вздохнул Никита. – Это я вспомнил, что здесь много подходящих людей, когда было принято решение создать четыре новых легиона. Людей, которым некуда податься. А у нас многие найдут новую родину. Вот я и предложил полететь на Землю.

– Вы уже не считаете себя русским? – внимательно посмотрел на него подполковник Малышев.

– Считаю, – вздохнул Никита. – Но жить в России не смог бы. Зная и умея то, что я знаю и умею сейчас, не смог бы. Ощущал бы себя сидящим в клетке. Да и физически было бы очень тяжко. Понимаете, в орден людей берут по душевным качествам, и тот, в ком есть подлость, не сможет стать аарн.

Он коротко рассказал, чем является орден Аарн, об эмпатии и телепатии. Потом показал кое-какие картины внутренних миров Аарн Сарт, которые успел повидать сам.

– Понятно… – снова нахмурился полковник. – А не страшно вам так жить, не имея ничего своего? Даже мыслей.

– Нет, – широко улыбнулся Никита. – Не страшно. Вот в обществе людей, несущих внутри себя зло, я находиться не могу. Помните, как вырвало моего друга, когда мы вас забирали?

– Да.

– Он сдуру полез в души кое-кого из красных, надеясь, что его бывший приятель окажется достойным. Увы, тот оказался редкой сволочью.

– Приятель? – поднял брови есаул. – Среди краснюков?

– А Ник сам в прошлом красный комиссар, – развел руками Никита. – До сих пор никак не может поверить, что большинство его товарищей – законченная сволочь. Прошу не удивляться и повторяю, что в орден людей берут исключительно по душевным качествам. А кем был человек до того, как попал к нам, красным, белым или синим в крапинку, никакого значения не имеет. Среди нас есть все. И принцы, и рабы. Эти слова сказал человек, который спас мне жизнь, и в тот же день погиб сам. Он как раз был принцем. Я пил в честь его памяти, вы слышали.

– По душевным качествам… – задумчиво протянул полковник. – Трудно принять ваши слова. Да и понять, если честно. Но почему вы все это рассказали нам?

– Приношу свои извинения, – вздохнул Никита, – но вас троих уже проверили по моей просьбе. Вы нам подходите. Вам достаточно произнести Призыв, и вы станете аарн.

Офицеры замерли, затем переглянулись. И каждый задумался. А подумать было о чем, предложение лор-капитана отдавало чем-то потусторонним. Да и жить с открытыми всем вокруг мыслями и чувствами – ой, как непросто. Но что-то в этом непонятном ордене было притягательным. Жить в обществе людей, среди которых нет ни единого подлеца или корыстолюбца? Среди людей, которых уважаешь сам, и которые уважают тебя? Неплохо, должно быть.

– А какова альтернатива? – спросил подполковник Малышев.

– Фарсен охотно примет на службу всех, кто не подойдет нам, но честь и совесть сохранил, – ответил Никита, снова наливая всем виски. – Не подошедших ни нам, ни им, или отказавшихся от наших предложений мы высадим на территорию страны, которую они изберут. Каждому будет выдана определенная сумма в местной валюте, мы не считаем себя вправе оставлять людей в чужой стране без средств к существованию. Какими бы эти люди ни были.

– Ясно, – кивнул полковник. – Будем думать.

– А чего тут думать? – пожал плечами есаул. – Хорошие люди к себе зовут, видно, что хорошие, тут и думать нечего. Служба? Так она всегда служба, не привыкать. Я согласен. Только семья…

– Вытащим семью, не проблема, – поспешил успокоить его Никита. – Теперь вам надо сказать Призыв, и все. А когда вернемся на Аарн Сарт, пройти Посвящение. Тоже ничего страшного.

– Что за призыв?

– Три слова. Арн ил Аарн. Перевод – я есть аарн. Это на одном из древнейших языков галактики, ему не один миллион лет.

– Мне тоже терять нечего, – криво усмехнулся подполковник Малышев. – Совсем нечего. Даже семью ЧК расстреляло. Арн ил Аарн, говорите?

Торжествующая птичья трель грянула в каюте, заставив офицеров подпрыгнуть.

– Вот и все, – развел руками Никита. – Трель – сигнал Избрания. С этого момента вы официально приняты в орден Аарн. Мы все – братья и сестры. И взаимоотношения в нашей среде семейные. Даже в армии. Не удивляйтесь почти полному отсутствию субординации, не принято это у нас. Можно и командира послать куда подальше, если он не по делу пристал.

Вскоре Призыв повторил есаул, а вслед за ним и полковник Бурцев. Оставшись в одиночестве, он прикинул, что может светить ему за границей. А ничего не может! Это он прекрасно понимал, не дурак как будто. Никакой гражданской профессии у него нет. Он офицер, и больше ничего делать не умеет. Кому нужны за границей тысячи и тысячи офицеров чужой, разбитой армии? Пожалуй, предложение лор-капитана лучшее из того, что он может получить. А раз так…

– Что ж, братья, рад за вас! – широко улыбнулся Никита, когда отзвучала последняя трель Избрания. – Думаю, вы составите костяк командования будущего русского легиона. Название придумайте сами, у нас обычно легионам дают пышные и даже немного помпезные имена. Например, «Бешеные Кошки» или «Ангелы Тьмы».

– Ничего себе названьице… – вздрогнул полковник.

– Вас вытаскивал легион «Коршуны Ада», эмблема – атакующий коршун. Эту эмблему знают по всей обитаемой галактике, и чаще всего, только заслышав, что их собрались атаковать «коршуны», сразу сдаются.

– Неплохо, похоже, воевать умеют, – покачал головой есаул.

– Научимся и получше, – усмехнулся Никита.

– Дурное дело не хитрое…

– Но воевать нам вряд ли скоро придется, мало кто решается даже слово сказать против ордена. Впрочем, сейчас пошло смягчение отношений, остальные государства галактики приняли наших послов, но что-то я сомневаюсь, что это надолго. Слишком нас не любят и слишком боятся.

– Раз боятся, тогда все понятно.

– Главным занятием новых легионов станет создание тайных структур в других странах. И разведка.

– Шпионить? – скривился подполковник.

– Выбора особого нет, – тяжело вздохнул Никита. – Если мы не будем знать, что против нас замышляют, нам на голову станут постоянно валиться всякие не слишком приятные сюрпризы. Впрочем, перевестись в чисто боевой легион для желающих не проблема. Или вообще заняться чем-то иным, не военной службой. В ордене никогда не принуждают человека заниматься тем, что ему не по душе.

– Приятно слышать, – потер подбородок полковник. – Но я офицер и намерен таковым остаться. А для офицера существует слово приказ.

– В таком случае я, Никита Александрович Ненашев, своей властью альфа-координатора присваиваю полковнику русской армии Бурцеву Александру Владимировичу звание дварх-полковника ордена Аарн и назначаю его командиром вновь создающегося легиона без имени! – поднялся на ноги Никита. – Встаньте, господин дварх-полковник!

– Есть, господин альфа-координатор! – встал и принял строевую стойку Бурцев. – Благодарю за доверие! Постараюсь оправдать.

– Асиарх, зафиксируй пожалуйста! – поднял голову вверх Никита.

– Уже… – донеслось с потолка недовольное бурчание. – Еще чего надо? А то у меня четыреста боевых групп на грунте, за всеми следы подчищать кому? Асиарху, кому же еще. А спасибо сказать?

– Спасибо, дружище! – рассмеялся контрразведчик, неугомонный дварх был в своем репертуаре. – Познакомься с новыми братьями.

– Рад, – еще недовольнее проворчал тот. – Извиняюсь, говорить некогда. Если чего надо, зовите. Никита объяснит как.

– А эт-то кто? – ткнул пальцем в потолок слегка обалдевший есаул.

– Что-то наподобие души звездного корабля. Услышит вас всюду, только позовите по имени. Даже внизу, если вы занесены в его личный список людей, за которыми он считает себя обязанным приглядывать. Перемещение по кораблю, по планете, управление, контроль над техникой и еще много чего – в его власти. Тела у него нет, его тело – сам корабль. Асиарх всегда поможет, но ворчлив, правда, не в меру.

– Это кто еще ворчлив тут? – возмутился с потолка дварх и замолчал, сообразив, что только подтверждает слова Никиты. – Ну, ворчлив. Зато какой молодец?!

– Молодец ты наш… – согнулся от хохота альфа-координатор. – Умница ты наша ненаглядная!

– Я такой! – гордо ответствовал Асиарх и отключился.

Есаул пофыркивал себе в усы, подполковник посмеивался, даже свежеиспеченный дварх-полковник едва сдерживал смех.

– Вот такой у нас дварх, – развел руками Никита, отсмеявшись. – Хоть и хвастаться любит, но умница действительно редкостная. Впрочем, они все несколько ехидны и ворчливы, но наш Асиарх любому другому сто очков вперед даст. Честное слово, даже жаль, что «Пик Мглы» к легиону «Ищущие Мглу» приписан. Забрал бы его вместе с Асиархом к себе.

– Трудно будет ко всему этому привыкнуть, – повел плечами Бурцев. – Хотя… вы привыкли, значит, и я привыкну.

– Привыкнете, – заверил его Никита. – Давайте выпьем, и я опишу вам структуру легиона. Думаю, подполковник с есаулом станут вашими дварх-майорами. Еще двух подберете позже.

– Сколько бойцов в легионе? – спросил Бурцев, пригубив виски.

– Двадцать тысяч и четыре дварх-крейсера. Плюс аналитический отдел и службы поддержки. Это еще около десяти тысяч. Восемь двархов, как минимум, два биоцентра с компами наивысшей мощности. Не спрашивайте пока, что такое компы, потом поймете сами. Штаб-квартиру легиона тоже подберем позже. Обычно легион приписывается к какому-нибудь из двадцати четырех атакующих флотов, но в вашем случае дело иное. Вы останетесь в непосредственном подчинении Совета Безопасности. Кстати, второй легион Ник хочет собрать из красных, так что вы не сильно удивляйтесь, если вдруг встретите на корабле бывших врагов. Но я очень сомневаюсь, что у него получится. Может, и сумеет набрать несколько тысяч человек, но вряд ли больше.

– Я тоже сомневаюсь, – презрительно фыркнул Бурцев. – Если вы отбираете людей по чистоте души, то тем более ничего у него не выйдет.

– Вернемся лучше к структуре легиона. Возглавляет его дварх-полковник, который не отчитывается ни перед кем, кроме Совета, которому подчинен, командующего флотом, лор-адмирала своего дивизиона и текущего альфа или бета-координатора. Его непосредственные заместители – четыре дварх-майора, командующие бригадами. Затем следуют лор-майоры, лор-капитаны, дварх и лор-лейтенанты. Разделение бойцов на оперативные группы внутри своих подразделений полностью во власти командиров этих подразделений.

– Несколько странновато, – поморщился подполковник. – Нет единых структурных единиц? Взводов, батальонов и так далее?

– Нет, – согласился Никита. – Каждая задача решается группой, на которую возложено решение этой задачи. Как именно исполнить приказ – дело командира группы. Командование интересует результат, а не каким образом его добились.

– Вот это мне нравится! – одобрительно кивнул есаул и, подняв бокал, молодецки опрокинул его в рот. – Крепка, зараза!

– Мне тоже, – присоединился Бурцев. – Значит, никто не будет стоять за спиной и нудить, что это вот нужно было делать так, а это – вот так?

– Не будет. Главное – результат. Ну, и чтобы не забывали – цель никогда не оправдывает средств. Нас и так слишком ненавидят, мы не можем допустить дальнейшего нарастания напряжения.

– Политика меня не касается! – поморщился свежеиспеченный дварх-полковник. – Я офицер.

– Пока рано говорить об этом, – согласился Никита. – Для начала легион нужно создать. Из ничего. Потом Посвящение, преобразование и так далее. Найти не приписанные к другим легионам корабли, договориться с их капитанами. Обратиться к двархам с просьбой о вступлении восьми из них в легион. Да много чего еще.

– Располагайте нами, господин альфа-координатор, – встал Бурцев.

– Садитесь, дварх-полковник. Работы будет очень много, буквально с завтрашнего дня. А может, и вечером придется поработать. Неизвестно, сколько народу нам подойдет из тех, кто уже на станции. Да и не все захотят.