Игра Лучезарного Форш Татьяна

– Вставай!

Стиснув зубы, я вцепилась в ее протянутую руку, но тут поддерживающая меня дверь куда-то делась. Сообразив, что падаю, я не придумала ничего умнее, как дернуть Элку на себя. Мы ввалились в прихожую, попутно сбив с ног соседку – вечно сующую нос во все мои дела моложавую старушку.

– А-а-а! Помогите, грабют, убивают! Насилуют!!! Милиция! А-а-а!

– Тьфу! – Элка поднялась первой и, ухватив меня за руку, рывком поставила на ноги. – Ты на себя в каком веке последний раз в зеркало-то смотрела?

Не дожидаясь ответа от побагровевшей соседки, Элла решительно вытолкнула меня на площадку и захлопнула за нами дверь. Выудив из сумки ключ, она шагнула к моей квартире.

«Ну, гад, признавайся, это ты все подстроил?»

«Под ноги смотреть надо! А гада я тебе еще припомню!»

Замок щелкнул, и Элка, втянув меня за собой, захлопнула дверь.

Как раз вовремя!

Соседка, видимо, справилась с шоком, вылетела на площадку и снова запричитала:

– Караул, милиция! Спасите-помогите! Грабют!!! Убивают!!!

– Ну хоть не насилуют! Дошло! – прильнув к глазку, констатировала подруга и нервно хихикнула. – А чего она у вас такая дикая? Подумаешь, ввалились в квартиру две тетки, сбили с ног, отругали и смылись.

– Действительно, и чего так реагировать? – поддакнула я, едва сдерживая смех, и, отпихнув ее, тоже полюбовалась на мечущуюся бабку.

Секунду спустя мы хохотали так, что даже заглушили доносящиеся из подъезда вопли. Наконец сообразив, что на ее крики никто не явится, соседка удалилась к себе, громко захлопнув дверь.

– Истерика! – всхлипнув несколько раз, выдохнула Элла и, скинув туфли, пошла на кухню.

Я поспешила за ней.

– Ути мой маленький, мой голодненький кис! – донеслось до меня, едва она скрылась за дверью.

Вздохнув, я шагнула следом, зная, какую картину сейчас увижу. Над пустой миской с печальными глазами сидел кот, а подруга, выставив на стол бутылки, судорожно рылась в морозильнике. Наконец нашарив в моем леднике остатки мойвы, она сунула ее в микроволновку и через несколько секунд шлепнула в миску.

Кот отпрянул, понюхал предложенное угощение и, недовольно пофыркав, стал закапывать.

«Да вы что, сговорились? Чтобы я жрал такую дрянь?!» – взвыл в голове голос Васиэля.

«Ну ту же рыбу ты сожрал?» – Я улыбнулась, поглядывая на разошедшегося кота.

«Я ее выкинул. Незадолго до вашего прихода! И вообще, я требую уважительного отношения к виду кошачьих!» – Кот посмотрел мне в глаза и протяжно мяукнул.

«Обязательно! Только сначала дождемся уважительного отношения к виду людей!»

– Не хочешь рыбки? – Элка озадаченно изучила нетронутую мойву и, пожав плечами, вновь заглянула в холодильник. Достав связку сосисок, она пинком отстранила радостно завертевшегося у ее ног кота и констатировала: – Сыт, куманек, коли гущу не жрешь! Сосиску еще заслужить надо!

«Ах вы… да я… а она… ну ладно!» – прошипел по-кошачьи Васиэль и, подняв хвост, гордо покинул поле боя.

– Совсем ты его разбаловала! – Подруга покачала головой и, плеснув в кастрюлю воды, стала методично укладывать в нее сосиски.

– И не говори! – усмехнулась я, усаживаясь за стол.

– И так разожрался, вон какой привереда стал! Пусть на мышиной диете посидит!

Включив конфорку, она поставила кастрюлю на плиту и, вытащив из стола открывалку, подсела ко мне.

– Ну, дорогая, за твое выздоровление! И все же посоветовалась бы ты с врачом! Может, тебе еще месяц дома посидеть? Вдруг мозг травмирован?

«Угу, как травмировать то, чего нет?» – ехидно фыркнул голос ангела.

Вот язва!

– Хотя твое состояние можно списать на жару, – ловко открыв две бутылки, продолжала рассуждать Элка.

«Это ты, девочка, про ее безголовость? Ой, хотелось бы, только это врожденное!»

Вот гад пернатый!

Чтобы не ляпнуть чего нелестного в его адрес, я цапнула придвинутую подругой бутылку и сделала хороший глоток.

– Кстати, а ты с тем парнем еще встречаешься?

Неожиданный Элкин вопрос застал меня врасплох.

– С каким?

– Ну с которым ты у меня на дне рождения была?

– Стоп, Эл, а я думала, ты про него не помнишь.

– Ха, а с какой радости я должна была его забыть?

– Но тогда почему ты ничего не сказала о нем моим родителям?

– А зачем? – Она тоже сделала глоток и отставила опустевшую на треть бутылку. – Я ведь действительно не видела ни с кем ты ушла, ни когда! К тому же, зная тебя, я предположила, что ты могла уйти одна! Вот я и не стала впутывать его в эту историю.

– Мы с ним расстались, Эл. – Я поболтала внезапно опустевшей бутылкой и сунула ее под стол. – Кроме того, вспомнились кое-какие подробности, исходя из которых я могу точно сказать, что он любит другую. Короче, не спрашивай!

– Тамара, ты дура! – поставила диагноз подруга, поднялась, выключила конфорку и, сдвинув исходящую паром кастрюлю, снова села напротив меня. – Это ж надо – добровольно расстаться с таким лапочкой!

«Хм, ну с этим утверждением я бы поспорил!» – вступился за меня голос ангела.

– А ты вообще заткнись! – не выдержала я его комментарии.

– Что-о-о?!

– Эл, да я не тебе!

– А кому? – фыркнула она. – Что-то, кроме нас, я здесь никого не заметила! Нет, дорогая, пиво ты больше не пьешь!

– Согласна! – вздохнула я. Воспоминания, как назло, атаковали душу, жаль, но именно сейчас я мечтала обо всем забыть. – Лучше водку! Или джин… без тоника!

– Хреново? – Элка смерила меня внимательным взглядом.

– Хреново! – кивнула я, провожая глазами солнце, раскрасившее в багровые тона небосвод.

– Знаешь, Том, – подруга хлопнула ладонью по столу, – самое главное в этой жизни – решить, что ты хочешь! Он тебе нужен?

Я снова вздохнула.

– Значит, нужен! – определила она. – Хорошо! Будем действовать, и в конце концов та, другая, окажется для него воспоминанием!

– Эл, да он… он из другого города! – Черт! Вот и как унять ее неуемную деятельность?!

– Да? – Она задумалась. – А откуда?

– Из… – И дернуло же меня за язык! Куда бы его заслать? Подальше! – Из Бразилии! Вернее, из Испании.

– Ха, так это не проблема! – повеселела Элла. – День, максимум два, и он здесь!

– Эл, да он меня не любит, как ты не понимаешь?

– Это он тебе сам сказал?

Я помолчала.

– Нет, это мне сказала та, другая…

– Тогда это ложь, бред и провокация! – отмахнулась Элка и открыла еще одну бутылку. – Будешь?

– Для конспирации? – хихикнула я. От ее железобетонной уверенности мне вдруг стало легко-легко.

– Конечно! Только для конспирации! – Она покосилась на часы, змейкой обвивающие ее запястье. – К тому же скоро придут твои родители. Эх, прощай моя хорошая репутация!

– Н-да-а, моя мама всегда мне тебя в пример ставит! Ставила…

– Ну это она зря! – хмыкнула подруга. Сделав несколько глотков, она протянула мне бутылку, и тут, словно по заказу, в дверь позвонили. – Значит, так! Сидишь, помалкиваешь и наслаждаешься тем, как мне вешают тумаки за спаивание малолетних!

– Ха, это кто здесь малолетний?! – шутливо возмутилась я, но Элеонора, не ответив, выскочила в коридор.

Щелкнул замок, и квартиру заполнили голоса.

Элекзил

Решив повторить опыт прошлой ночи, я, честно пытаясь заснуть, провалялся на кровати больше часа, но мысли, едва не сведя меня с ума, заставили подняться и пойти бродить по дворцу.

Несколько попавшихся мне навстречу рыцарей смерти приветливо кивнули и, не решаясь заговорить, зашагали прочь.

Просто удивительно! Я еще не князь, но чувство какой-то отверженности прочно поселилось в сердце.

Как было просто еще совсем недавно! Теперь из многочисленных друзей осталось двое: Ваграйл и… Самуайгр. Да, как ни странно, но в отсутствие отца он продолжал меня поддерживать.

Я даже остановился.

А ведь действительно, что мне мешает посоветоваться с ним?!

Решительно зашагав по коридору, я свернул на скрытую полумраком лестницу, ведущую к городской тюрьме. Вскоре спустился к обитой железом двери и остановился.

Теперь я на правах будущего князя мог запросто проходить сквозь пылающие створки. Совет Шеррахха выдал мне ключ от тюрьмы, и время от времени его приходилось таскать в знак принадлежности к высшей власти.

Я коснулся пальцами двери.

Интересно, где сейчас Самуайгр? Раньше я бы не мучил себя сомнениями: привратник тюрьмы должен быть в тюрьме, но сейчас… Все узники князя Рубин были выпущены на свободу, даже те, кого когда-то приговорили к забвению. Что делать привратнику в пустой тюрьме?

Эх, была не была. Будем надеяться, что он в своей обители.

Пройдя огненные двери, я зашагал по длинному коридору мимо пустующих клеток.

Где же у него было логово? После этой клетки? Или после следующей?

Но толкаться в черные камни стены мне не пришлось. Самуайгр вышел сам… Позади меня.

– Элекз? – Его рокочущий голос заставил меня от неожиданности замереть и обернуться.

– Самуайгр?

По-прежнему предпочитая броню своему истинному облику, он, грозно переваливаясь, заторопился ко мне.

– Что случилось?

– А почему ты думаешь, будто что-то случилось? – улыбнулся я и шагнул к нему.

– Да потому, что, если бы тебе не припекло зад, ты бы в мое владение и через тысячелетие не сунулся! И вообще…

Не договорив, он вдруг рыгнул такой струей пламени, что я, мгновенно вызвав броню, даже присел. Не дай Лучезарный, зацепит!

– Гм. – Привратник поморгал на меня выпуклыми глазищами и вдруг принялся оправдываться: – «Плевка» у суккр заказал… А что еще делать? Кому нужен привратник тюрьмы, в которой никого нет?

– Ты раньше времени не расстраивайся! Будут еще. Вот коронуюсь и как в раж войду! Буду только налево и направо всех в забвение отправлять!

Вот ведь! Даже не ожидал, что он так переживает.

– Дождешься от тебя. Как же! – ехидно фыркнул он.

– Ха, ты сейчас про коронацию? – У меня глухо вырвался нервный смешок.

– И про коронацию тоже… – Самуайгр смущенно кашлянул. – А может, тебе тоже скучно? Так, может, пртийку? Хотя, если честно, это, наверное, конец цикла так на всех влияет.

– Дело тут не в цикле! – Я помолчал, не зная, с чего начать, и решился: – Мне нужно увидеться с глубинным дьяволом. Подскажи, как к нему попасть?

Как бы это выразилась Брилл? Волосы встали дыбом? Вот и у привратника тоже встали дыбом все его щупальца.

– Куда?! К кому?! Зачем?!

– Самуайгр, мне очень нужно у него кое-что узнать!

– А ты знаешь плату? Знаешь, что за его помощь нужно будет отдать или сделать то, что он попросит?!

Я передернул плечами:

– Почему бы и нет?!

– Да потому! Он может попросить такое, что ты не сможешь отдать или выполнить. И тогда он выпьет твою силу!

– И что это значит?

– А то, что это даже хуже развоплощения! Ведь, умирая здесь, ты возрождаешься в любом другом внешнем мире!

– Это не доказано!

– Потому что это не теорема, а факт! А тех, кто не выполнит сделки с дьяволом, ждет участь тени! Видел парящие над огненными реками сгустки дыма?

Я кивнул.

– Вот то-то! Не развоплощение и не жизнь!

– И все-таки мне нужно к нему.

– В одну из этих клеток тебе нужно! Отдохнешь, успокоишься, и я при деле буду!

– Самуайгр! – Я не поддержал его шутки.

– Хорошо! – сдался он. – Но при условии!

Одним движением он, словно шторы, раздвинул черные плиты, являя освещенную огнем довольно уютную большую комнату.

– Сначала все, что тебя тревожит, и то, что ты хочешь узнать у Мудрого, ты расскажешь мне. А уж дальше решим, что делать!

Лязгнув броней, я равнодушно пожал плечами, давая понять, что для меня поход к дьяволу – дело решенное, и первым шагнул в его берлогу.

Тамара

– Элла, ну как ты могла? Она же после такой травмы! Ей… ей нельзя употреблять спиртное! – негодованием гвоздил мои уши голос мамы.

Правда, предназначался он, к счастью (тут я не смогла удержаться от злорадного смешка), моей подруге! А нечего было придумывать такое жуткое оправдание.

Мама, как мне кажется, еще до сих пор не осознала того, что ее дочь выросла, а уж принять то, что ее ненаглядное дитя квасила два дня водку ну или что-то там еще…

Я вновь прислушалась к раздававшимся в коридоре нотациям.

Хорошо, что Элка не додумалась брякнуть, будто мы ходили в ночной клуб или пьянствовали в компании мужчин. Тогда бы в бой вступила тяжелая артиллерия, то бишь мой папа!

Хм, что-то его не слышно. Может, она пришла одна?

Я тут же фыркнула, удивляясь своей наивности.

Чтобы мама пришла одна? Вечером? Читать дочери нотации, да к тому же зная, что она в компании с подругой?!

– Больше чтобы я такого не видела и не слышала! Это же надо, прогулять первый рабочий день!!!

– Да ладно, мать, не шуми!

С облегчением выдохнув, я наконец услышала бархатистый бас отца и звук захлопывающейся двери.

– Что значит «не шуми»?! Ты что, не помнишь, что со мной было, после того как Наталья позвонила мне вчера вечером с пожеланиями «хотя бы завтра» увидеть Тамару на работе?

– Тьфу, а я тебе сразу сказал – глупости! Просто ты снова нашла повод лишний раз попить корвалол!

– Что?!

– Да ладно тебе! Дочь на работу вышла! Такое дело грех не отметить. Но, Элеонора, чур, это в первый и последний раз!

Я хихикнула, вслушиваясь в добродушные распекания отца.

– Ей-богу, дядь Леш! Больше никогда! – Ага! Раскаянием в голосе подруги даже не пахло. – Да вы проходите на кухню. А вчера – исключительно в позитивных целях! Так сказать, чтобы ей с огоньком работалось!

Послышались шаги.

– В каких еще позитивных целях?! – тут же взвилась мама. – Да я все морги обзвонила, все больницы на уши поставила! А моя дочь, видите ли, позитивно пьянствует!

– Да-а-а, мать, все жертвы твоих обзвонов, наверное, до сих пор тебя добрым словом поминают! То-то нам икается второй день!

Дверь распахнулась, и на кухню вошли родители. Грозное шествие замыкала Элка с такой покаянной физиономией, что, казалось, еще чуть-чуть, и над головой вспухнет нимб.

«Не ве-рю!» – озвучил картину Васиэль, заставив меня одновременно вздрогнуть и нервно хихикнуть.

– Тамара! Как ты объяснишь свое поведение? – тут же перешла в наступление мама, заметив улыбку на моем лице. – Я ночи не сплю!

– Ма, жарко было. – А что еще тут скажешь? Плюхнув разваренные сосиски на тарелку, я с видом радушной хозяйки поставила их на стол. – Привет, пап! Иди садись на диванчик. Будешь есть?

Отец послушно прошел на предложенное место и, оглядев исходящие паром сосиски, с тоской заглянул под стол.

– Отец, ну хоть ты ей что-нибудь скажи! – Мама упала на стул и с немым укором уставилась в окно.

– Доча, ты неправа! – обозрев бутылки, послушно пробасил отец. – Надо было хоть позвонить! – Он побарабанил пальцами по столешнице и, отодвинув угощение, вдруг взглянул на замершую у двери Элку. – Что хоть пили?

– Отец! – тут же возмущенно вскинулась мама.

– А чего? Должен же я быть в курсе, чем травилась моя дочь! Чтобы потом, так сказать, знать, какую помощь оказывать.

– Коктейли. Абсент, джин-тоник, – недолго думая выпалила подруга, словно не замечая моего зверского взгляда.

– Во! – обрадовался отец. – Говорю же, отрава! Эх, молодежь! Водку надо было пить! Вод-ку! И в меру. Тогда бы сегодня не пришлось пиво покупать! – Он снова заглянул под стол и, посмотрев на меня, кивнул на холодильник. – А больше нету?

Я развела руками:

– Дык пьянству бой!

– Это хорошо! – одобрительно покивал отец и потер лоб. – А то что-то я вчера себе слишком активно нервы успокаивал.

– Корвалолом? – подмигнула Элка, почувствовав, что гроза пронеслась над головой.

– Если бы…

– Отец!!! – Мама сделаа страшные глаза. – Разве можно поощрять такое поведение?

– Теть Надь, – влезла Элка под благодарные взгляды отца, – мы больше не будем. Честно!

– Я вам не верю…

– Клянемся! – Подруга покосилась на меня и, дождавшись кивка, вновь заюлила: – Моя вина. Томка, если честно, и не хотела… Все на работу рвалась…

Еще полчаса такого воплощенного раскаяния, и мама соизволит забыть этот инцидент.

Я усмехнулась и тут же поморщилась. То ли от выпитого пива, то ли от жары у меня вновь разболелся висок.

Хорошо хоть ангелочек молчит. Радио пернатое!

«Так! Кто тут соскучился по нравоучениям?» – На кухне, известив о себе хриплым мявом, материализовался кот.

«О! Явилось чудо белобрысое! Что-то давно тебя не видно и не слышно!»

«Так по сравнению с твоей мамой я просто тихо курю в сторонке от зависти! Гм… то есть наслаждаюсь даром ее убеждения. Вот кому надо в ангелы!»

– От этих переживаний у меня снова закололо сердце! – для пущего эффекта тем временем простонала мама и обиженно приказала: – Тамара, Элеонора, накапайте мне корвалол!

Я со вздохом встала и демонстративно принялась обшаривать единственный навесной шкаф.

Где же этот корвалол? Помню, что оставалась пара пузырьков, вопрос – когда?

– Мам, кажется, закончился. – Закрыв дверцы, я виновато развела руками.

– А давайте, я схожу? – тут же оживилась Элка и отлипла от дверного косяка. – Так сказать, заглажу свою вину?

– Ага, а я прослежу и провожу заодно! – с надеждой подскочил отец и под строгим маминым взглядом принялся оправдываться: – А то уже темнеет. Мало ли чего!

Ясно! Решили сбежать. А нотации я одна должна буду выслушивать?

«Конечно! А я у твоей мамы поучусь. На будущее. Как лучше облагораживать твою душу!» – Кот с наслаждением потерся о мои ноги.

«Вернее, действовать мне на нервы!» – Я дернула ногой и смерила мрачным взглядом дезертиров. Вдруг по нервам хлестнул дверной звонок, и мы все, не сговариваясь, рванулись к двери.

Элекзил

– И ты из-за этого хочешь всем рискнуть?

– Да.

– А с отцом ты советовался?

– Он хочет видеть меня князем.

– Ну это и фершехру понятно! А ты рассказал ему об этом случае с короной?

– Самуайгр! – Я поднялся с черных плит пола. – Он сейчас с этой властью и победой ничего не видит и не слышит! А все, что я бы ни сказал, считает поводом отвертеться от коронации. Как будто я не хочу! Какой демон добровольно откажется от власти? От абсолютного могущества? – Пройдясь по комнате, я остановился напротив застывшего воплощенным спокойствием привратника. – Но никакая власть не заставит меня рисковать своей жизнью и уж тем более рассудком!

– Так что ты хочешь? – Он не сводил с меня внимательных глаз. – Чем я могу тебе помочь?

– Я уже говорил…

– Гм… – Самуайгр тяжело поднялся. – В опасные игры ты решил поиграть, мальчик! А что именно ты хочешь узнать у глубинного дьявола?

– Только одно. – Я прямо посмотрел на него. – Суждено ли мне стать абсолютным властителем Красного мира.

Рыкнув, Самуайгр подхватил с пола бутыль с плещущимся на дне жидким огнем и, в два глотка осушив, тяжело вздохнул.

– Если тебя не проведу к нему я, ты все равно найдешь себе провожатого. Так?

Я промолчал, не сводя с него глаз.

– Ладно. Пойдем. Может, вдвоем нам удастся выкрутиться. Две рогатых головы – это вам не хухры-мухры!

Проводив взглядом покатившуюся по полу бутыль, я пропустил его впереди себя и впервые задумался о том, какая она была по счету для него за сегодняшний вечер.

Долгое время мы молча шагали по нескончаемому, словно уходящему по спирали вниз тюремному коридору. Разглядывая вереницу клеток, я невольно задумался: это ж сколько демонов можно отправить в забвение?

Внезапно окружающая нас картина разительно изменилась. Коридор словно растаял в красном полумраке, а мы вышли в освещенную озерцами бурлящей лавы громадную пещеру.