Пикник на Лысой горе Калинина Дарья

Инна открыла глаза и сладко потянулась в постели. Затем она повела носом, но, к своему удивлению, не учуяла ни аромата свежей сдобы, ни кофе. Да и каких-либо шумов, свидетельствующих о том, что приготовления к завтраку идут полным ходом. Это было возмутительное упущение со стороны Инниного мужа. Инна села в постели и открыла рот, чтобы высказать лентяю, что она думает о его поведении.

Но как Иннин рот открылся, так он и закрылся. Мужа дома не было. Собственно говоря, Инна и знать-то сейчас не могла, дома ее муж или нет. Вчера вечером она сама бросила своего супруга и ушла из его квартиры в свой дом.

«На этот раз окончательно и бесповоротно!» – напомнила себе Инна. За те три месяца, что она была замужем, она собирала вещи пять раз, уходила от него навсегда ровно три раза и всего каких-нибудь раза два переколотила все бьющиеся предметы в доме муженька. Включая и огромную чашу из хрусталя, которую им подарил кто-то на свадьбу. Оба супруга отличались горячим темпераментом, поэтому ссоры вспыхивали на ровном месте.

Инна даже подозревала, что в родне Бритого – ее мужа и бывшего уголовника, ставшего ныне честным бизнесменом, не обошлось без примеси креольской крови. Хотя по внешности Бритого этого никак нельзя было предположить. У него была очень светлая кожа, каштановые волосы и голубые глаза. Но очень уж бурно Бритый реагировал на сущие пустяки. Ну к примеру, что Инна слегка построила глазки какому-то типу в ночном клубе. Ну подумаешь, делов-то! Это для кого-то, может, и подумаешь, но только не для Бритого.

– Боже, какой я осел! – орал Бритый, бегая взад-вперед по комнате и пытаясь рвать не себе волосы. – Зачем я на тебе женился! Какой дурак! А, какой дурак! Затмение на меня нашло, не иначе!

Разумеется, такое поведение мужа отнюдь не пробуждало в Инне теплых чувств и не способствовало примирению супругов. Рыдая, Инна собирала вещи и уходила к себе домой. Через пару дней ей надоедало проводить время в одиночестве. К тому же у нее иссякал поток ругательств, которыми она осыпала всех мужиков на свете, и своего драгоценного в частности. Тогда очень своевременно на пороге появлялся Бритый с извинениями и корзиной алых роз или королевских лилий.

Но в последнее время Бритый не с той прытью мчался мириться с Инной. А вместо лилий он в последний раз посмел явиться с каким-то жалким веником из розовых порядком подмороженных гвоздик. Разумеется, Инна с негодованием швырнула ему этот веник в морду, а Бритый немедленно исправил свою ошибку, купив охапку роз, но факт оставался фактом. На это раз нельзя было довольствоваться банальным уходом. Следовало применить какое-то более эффективное средство, чтобы подстегнуть чувства Бритого и заставить его ценить свою половину.

– Нет, ну что он себе позволяет! – возмущенно произнесла Инна, выскакивая из постели на холодный пол. – Уже три дня прошло, а от него ни слуху ни духу. А ведь Новый год через два дня!

Умываясь и чистя зубы, Инна пришла к выводу, что оставить без наказания такое возмутительное поведение Бритого просто нельзя.

– Пусть мне самой будет хуже, но я ему покажу, – бормотала Инна себе под нос, разглядывая свое отражение в зеркале. – Где вот он столько времени болтается?

С зеркала на нее с укором смотрела красивая девушка со стильной стрижкой, ровным легким загаром и абсолютно васильковыми глазами. Фигурка у Инны тоже была что надо. Рост за сто семьдесят. Худощавая, но где нужно – кругленькая. К тому моменту, когда Инна плюхнула на сковородку два яйца и энергично взболтала их, у нее уже созрел план.

– Уеду! – решительно воскликнула Инна. – И никому не скажу, куда. Пусть поволнуется! Пусть побегает! Явится сюда за мной, а меня и нету. Тю-тю! Ищи ветра в поле. Посмотрю, что он тогда запоет.

Тот факт, что она ни при каких обстоятельствах не услышит, что запоет Бритый, так как сама будет далеко, Инну ни капли не смущал. И намазывая масло на хлеб, она приняла окончательное решение уехать из Питера на несколько дней и встретить Новый год в обществе близких ей людей, а не этой бесчувственной скотины, по недоразумению доставшейся ей в мужья.

Загвоздка была в одном: Бритый отлично знал всех близких Инны. И к ним бы в первую очередь и побежал разыскивать свою блудную жену. Что ни говори, а Инна была уверена, что Новый год Бритый захочет встретить вместе. А значит, если она хотела ему насолить, то нужно на новогодние праздники слинять к людям хотя и близким, чтобы согласились в дом пустить, но все же не очень уж родным. Словом, к таким, про которых Бритый бы ничего не знал.

И тут необыкновенно кстати у Инны в мозгу всплыла мысль о сестре Наташе. Это было удивительно. О младшей сестре Инна не вспоминала без малого несколько месяцев. Все как-то было не до того. К тому же Инна твердо знала, что сестра находится в надежных руках своего престарелого, но еще крепкого дедушки.

Собственно говоря, дедушка Наташи родней Инне отнюдь не приходился. Даже самой дальней. Наташа с Инной были сестрами лишь по матери. Отцы у них получились совершенно разные. И вот, отец Наташи и был сыном того самого дедушки, у которого девочка жила уже без малого полгода.

– А это отличная мысль! – похвалила себя Инна. – Проведу Новый год в обществе сестры и ее новых родственников. И в самом деле, даже неудобно. Наташкин дед зовет меня к ним уже который месяц. Даже приглашение прислал. Вот и осчастливлю старичка. Кстати, и Бритый меня там не достанет.

И очень довольная собой Инна принялась обдумывать план мести мужу во всех подробностях.

– Паспорт у меня сделан, – рассуждала Инна. – Виза тоже оформлена. Какая я все-таки молодец, что заранее ее оформила. А то шиш бы с маслом у меня вышло Наташку с ее дедом навестить. Черт, как же его все-таки зовут? Роланд… Как же дальше? Вроде бы Владимирович. Господи, как неудобно! Ведь приезжал же старик на мою свадьбу. Разговаривали с ним. Дура я, что бы мне стоило посмотреть в приглашении, пока оно в посольстве не осело.

И Инна решила, что, здороваясь с Наташиным дедом, она первое слово его имени произнесет внятно, а второе промямлит едва слышно. Или еще чего-нибудь придумает.

– Чего я сижу! – спохватилась Инна. – Билеты купить же надо.

И Инна, напялив на себя короткий норковый жакетик – подарок мерзавца Бритого (мог бы и на настоящую шубу раскошелиться), выскочила из дома. Сдать на водительские права Инна хоть и удосужилась, но машину ей Бритый пока не подарил и теперь неизвестно, подарит ли. Поэтому на Варшавский вокзал ей пришлось ехать на маршрутке.

После распада Союза Наташин дедушка автоматически оказался за границей. Всю сознательную жизнь он прожил в Риге, жена у него была латышкой, дети говорили на латышском лучше, чем на русском. И за пятьдесят с лишним лет Наташин дедушка так основательно и сам облатышился, что у него даже не возникло желания вернуться на свою историческую родину, когда русских из Латвии стали вытеснять.

Впрочем, насколько Инна знала, самого Роланда Владимировича никто не вытеснял. Латышский язык он знал получше иного коренного латыша. К тому же у него всегда была деловая хватка. После развала он не растерялся, а немедленно открыл свою частную фирму. Разумеется, дед Инне рассказывал, что это была за фирма, но Инна пропустила мимо ушей.

Теперь она жалела, но было поздно. Инна лишь помнила, что фирма приносила деду стабильный и очень хороший даже по западным меркам доход. Во всяком случае дед жил в собственном трехэтажном доме со всеми удобствами и даже больше того. В последнее время он стал потихоньку отходить от дел. Но окончательно руль из своих рук не выпустил. Раз в неделю обязательно заседал где-то там (где именно, Инна опять же не помнила).

Еще Инна знала, что в семье Роланда Владимировича старшего сына назвали латышским именем, а двое других сыновей носили русские имена. Правда, средний сын Роланда Владимировича – Наташин папа погиб при загадочных обстоятельствах. Так что теперь у Роланда осталось всего два сына. Один с русским, а другой с латышским именем. Для чего ей нужна это информация, Инна еще и сама не знала. Но не сомневалась, что для чего-нибудь да сгодится.

Прибыв на вокзал, Инна сразу же столкнулась с очевидным и крайне неприятным фактом: билетов в Ригу на ближайшие две недели не было. Не было, и все тут! Хоть плачь. Тем не менее очередь в кассу стояла огромная. Было не совсем понятно, на что все эти люди надеются, если билетов нет. Пристроившись в конец очереди, Инна постепенно стала понимать, что билеты время от времени таинственным образом, но все же появляются. И их жадно хватают счастливчики, чья очередь как раз подошла.

– О, Господи! – простонала Иннина соседка – здоровенная баба в огромной песцовой шубе. – Сомлею сейчас. Прямо беда какая-то с этими билетами. Видать, придется поездку отложить.

– Ничего, – утешила ее Инна. – Впереди вас всего десять человек. Часов через пять дойдет очередь и до вас.

– Милая, ты что? – удивилась тетка. – Еще столько же народу, если не больше, отошло. Тут не десять, а все тридцать человек в очереди наберется.

– А что же тогда делать? – захныкала Инна.

– А что хочешь, – сказала тетка. – Раньше думать нужно было. Говорил ведь мне муж, иди, дура, купи билеты заранее. Перед Новым годом не достанешь. А я не послушалась.

– Вы в Ригу?

– Дальше, – вздохнула женщина в шубе. – Да кабы еще вдвоем с мужем ехали, взяла бы билеты в бизнес-классе – и вся недолга. Черт с ними с деньгами. Здоровье дороже. Так ведь с нами еще дети, моя мама и его мама с отцом. Если на всех такие билеты взять – можно уже никуда и не ездить, денег больше ни на что не останется.

– А что, в бизнес-кассе есть билеты? – оживилась Инна.

– Есть, чего бы им не быть. Только и там самые дорогие остались: от двухсот долларов и выше.

Двести долларов у Инны было. Правда, она их вовсе не собиралась тратить на какой-то билет. Но что делать? Интуиция подсказывала Инне: не жмотничай! Она разузнала у своей соседки, как пройти в бизнес-кассы, и отправилась за билетами. Тетка оказалась права. Билеты остались лишь самые дорогие.

«Здоровье дороже», – утешила себя Инна, когда ей в обмен на пять с лишним тысяч выдали продолговатые кусочки бумаги.

Поезд отходил в восемь вечера, а в Ригу прибывал завтра утром. Весь день Инна промоталась по магазинам в поисках подарков для сестры и ее латышских родственников. Насколько Инна помнила, помимо Роланда Владимировича и его двух сыновей имелись еще их жены и их дети. Сколько там детей и какого они возраста, Инна не помнила. Поэтому на всякий случай купила самых разных игрушек от заводных мишек до дисков с новинками видеоигр.

Промотавшись весь день по магазинам, Инна вернулась домой к вечеру и начала поспешно укладывать чемодан. До отхода поезда оставалось всего каких-нибудь пара часов. Краем глаза Инна поглядывала на телефон, но тот молчал. На автоответчике, который Инна проверила первым делом, вернувшись из шоп-похода, сообщений от Бритого не было.

– Вот ведь гадина, – ругалась сквозь зубы Инна, кидая в чемодан одну вещь за другой. – Ну, погоди у меня. Рыдать будешь, но никто тебе не скажет, где я. Все локти себе искусаешь. Будет тебе Новый год. На всю жизнь запомнишь!

Ровно в семь тридцать Инна поняла, что ждать больше нечего. Она уже рискует опоздать на поезд и потерять билет стоимостью почти в двести долларов. Выскочив из дома, Инна в сердцах захлопнула за собой дверь. Стены в их доме были толстые, дверь железная, поэтому телефонного звонка Инна не услышала – она уже мчалась вниз по лестнице.

А телефон у нее в квартире позвенел, позвенел, затем щелкнул на автоответчик, и тот заговорил голосом Бритого.

– Зайка, ты все еще дуешься? – спросил он. – Ну, сними трубку, Инночка. Я же знаю, ты ждешь, когда я позвоню. Хватит ломать комедию, возьми трубку. Ну, не хочешь как хочешь. Тогда я сам к тебе приеду. Ты уж прости меня, котенок. Знаешь ведь, что я у тебя дурак. А так я хороший и жить без тебя не могу. Сейчас же еду.

Телефон еще раз щелкнул и замолчал.

Ничего этого Инна знать не знала. Кипя негодованием на весь мужской род, она ехала на вокзал. Водитель, как обычно водится, когда опаздываешь, попался ей веселый, а машина дрянная. Разумеется, на полпути она сломалась и несколько драгоценных минут ушло на то, чтобы уговорить ее снова тронуться. Потом она еще несколько раз благополучно глохла перед светофорами. В последний раз она заглохла на площади как раз перед Балтийским вокзалом.

Сунув таксисту деньги, Инна не стала дожидаться, пока он приведет машину в порядок, а помчалась на Варшавский вокзал своим ходом. Дело осложнял тяжеленный чемодан с новогодними подарками. Он тянул Инну назад и всячески затруднял ее передвижение, цепляясь за встречных граждан. Инна уже взмокла как мышь, когда ее догнал таксист на починенной им машине. Последние сто метров Инна проделала с комфортом. Таксист вылез следом за ней из машины и помог дотащить чемодан до платформы.

Поезд уже отходил, Инна прыгнула в последний вагон и рухнула там в тамбуре, ловя воздух ртом. Водитель закинул за ней следом чемодан и остался на платформе, дружелюбно помахивая ей рукой.

– У вас есть билет? – поинтересовалась у нее симпатичная проводница, дав пассажирке немного отдышаться.

Инна вытащила билет.

– О! Бизнес-вагон, – уважительно сказала проводница. – Это в самом начале поезда.

Инна тяжело вздохнула, подхватила чемодан и двинулась вперед. Поезд был чистый, в коридорах суетилось множество людей, устраиваясь на ночь с возможным комфортом. Наконец Инна добрела до своего вагона. Она его узнала сразу же. Ковровая дорожка на полу была очень пушистая, светильники имели изящную форму кленового листа. Ручки дверей и занавеси тоже были выдержанны в стиле какого-то растительного орнамента.

К Инне немедленно бросился проводник, умеренно громко выражая свою радость при виде запоздавшей пассажирки. Он доставил Иннин чемодан до ее купе. По пути он вывалил на нее столько комплиментов и любезностей, что Инне даже стало не по себе. Впрочем, вспомнив про двести долларов, она перестала удивляться.

В купе уже сидел еще один пассажир. Мужчина. Красивый мужчина. Потрясающе красивый мужчина! Но и эта превосходная степень не могла отразить красоты Инниного попутчика. Проводник сказал ему что-то по-латышски, и мужчина встал и расцвел в улыбке.

– Очень рад, что вы все-таки успели на поезд, – сказал он Инне.

По-русски он говорил хорошо. Без малейшего акцента. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Ее попутчик, назвавшийся Андреем, был наполовину русским. В Риге он жил, а в Питере у него были какие-то деловые партнеры, которые и приглашали его на встречу Нового года, так сказать – авансом. Он галантно помог Инне пристроить ее огромный чемодан в специально предназначенный для этих целей отсек.

– Вероятно, вам захочется привести себя в порядок? – предположил он. – Я могу выйти. У нас есть туалетная комната, но боюсь, она недостаточно велика для того, чтобы в ней переодеться с комфортом.

Инна с благодарностью приняла его предложение. Ее нижнее белье и в самом деле насквозь промокло, и его требовалось срочно сменить. Инне даже почудилось, что от нее дурно пахнет. Поэтому она переоделась, умылась и вполне почувствовала себя человеком. Туалетные комнаты были в каждом купе. Но размер помещения – удручающе мал, хотя внутри все сверкало стерильной чистотой, белым фаянсом и позолотой.

– Про меня вы все знаете. А вот к кому едете вы? – спросил у нее Андрей, когда они расположились за бутылкой шампанского в ресторане. – Вас в Риге ждут родные?

Инна поперхнулась шампанским и в ужасе уставилась на Андрея. Она только сейчас поняла, что не предупредила о своем приезде Наташу и Роланда Владимировича.

– Что с вами? – забеспокоился Андрей. – На вас лица нет.

– Я забыла предупредить дедушку о своем приезде, – прошептала Инна.

– Ну, это ничего, – засмеялся Андрей. – Он будет все равно вам рад. Это же ваш дедушка. Старики всегда рады внукам. Вот и у меня есть дед…

– Он не мой дедушка, – покачала головой Инна, чувствуя, что ее не совсем так поняли.

– Не ваш? – поднял брови Андрей. – Впрочем, не буду лезть не в свое дело. Если бы я мог, то предложил бы вам воспользоваться моим мобильником. Но, к сожалению, у меня почти закончилась абонентская плата. В Ригу по моему телефону вам дозвониться вряд ли удастся.

Окончание вечера было испорчено. Несмотря на все старания, Инна никак не могла отделаться от мысли, что как-то не слишком красиво сваливаться как снег на голову к малознакомым людям. Андрей тоже скоро начал деликатно позевывать в кулак. Поэтому они отправились обратно к себе в купе.

После проведенного вместе вечера и некой интимности, возникшей между ними, Инне было как-то неловко оставаться с Андреем на ночь в замкнутом пространстве. Неловкость не прошла и после того, как Инна стянула с себя свитер и нырнула в постель. Брюки она решила на всякий случай не снимать. И оказалась права.

Просто удивительно, до чего все мужчины одинаково ведут себя в подобной ситуации. Не прошло и десяти минут, как Инна услышала, что ее сосед копошится у себя на постели.

– Инна, ты спишь? – спросил он.

Инна застонала в душе. Хоть бы один придумал начало пооригинальней. И подумать только, уже и на «ты» перешел. Кто ему, хаму, такое разрешение давал. Увы, дальнейшее тоже не блистало уникальностью. Андрей еще пару раз окликнул Инну. Она не отзывалась. Тогда он решил действовать решительно. Но пока он пробирался к ней от своей постели, Инна успела приготовиться.

– А-а! – простонал Андрей, сгибаясь пополам и держась рукой за пах. – Ты сдурела? Ты чего не спишь?

– А ты чего? – агрессивно спросила в ответ Инна. – Еще раз сунешься, вообще костей не соберешь.

– Я поговорить хотел, – пролепетал Андрей, убираясь на свою половину. – Насчет дедушки. А ты что подумала?

Инна только фыркнула в ответ, отвернулась к стене и заснула крепким сном под мерное покачивание поезда. Андрей еще немного покряхтел, а потом будто провалился.

В то время, когда Инна отбивалась от настойчивых ухаживаний своего попутчика, Бритый ломился в запертую дверь Инниной квартиры.

– Инна! – вопил он, стоя перед дверью. – Открой! Сколько можно! Я же знаю, что ты там!

Огромный букет любимых Инниных лилий не позволял ему размахнуться в полную мощь. Бритый осторожно пристроил цветы к стене и забарабанил снова.

– Черты бы подрал эти железные двери! – рычал он.

Час был уже поздний. В поисках проклятых цветов Бритый объездил с десяток цветочных магазинов. И вот он с тортом, шампанским и цветами стоял перед дверью любимой жены, а она даже не соизволила подать голос.

– Молодой человек! – наконец раздался тихий голос у него за спиной. – Если вы Инну спрашиваете, то она уехала.

Бритый обернулся и увидел Инниного соседа. Ветхий старичок держал на цепи огромную кавказскую овчарку.

– Я как раз с собачкой выходил погулять и увидел, как Инна садится в машину, – сказал старичок. – Она была очень расстроена. Неужели она до сих пор не вернулась? Очень странно.

И старичок потрусил к себе.

– Когда вы ее видели? – остановил деда Бритый.

– Часа два или три назад, – сказал старичок. – Она была очень печальна. Даже не заметила меня.

Бритый задумчиво посмотрел на железную дверь, недоуменно почесал в затылке и отправился к себе домой. Инна отправилась куда-то погулять. Что ж… Если ей охота поиграть с ним в прятки, он готов. Завтра утром он снова навестит свою женушку. Лилиям за ночь ничего не сделается. Даже лучше станут, бутоны распустятся. И Бритый заснул в полной уверенности, что уж завтра Инна от него никуда не денется.

Утром Инну разбудил проводник.

– Через полчаса Рига, – сообщил он ей. – Вставайте. Сейчас я подам завтрак.

Завтрак состоял из изумительно вкусного горячего кофе, мягких булочек и нескольких запаянных пакетиков с ветчиной и копченой осетриной. Кроме того, им подали омлет и на десерт вазу со свежими фруктами.

– Я могу подвезти вас к вашему дедушке, – предложил ей Андрей за завтраком. – Думаю, что мои друзья, которые должны встретить меня, будут рады оказать вам эту небольшую услугу.

– Мне нужен Тукумс, – сказала Инна. – Вы знаете такой район Риги? Это далеко от центра?

– Но это вовсе не район Риги, – удивился Андрей. – Это городок километрах в ста от Риги. Так вам нужно туда?

– Выходит, да, но не совсем туда. Где-то по той дороге, – растерянно сказала Инна. – Странно, я была уверена, что дедушка живет в самой Риге и мне удастся легко найти его дом.

– Жаль, но это не так близко, – сказал Андрей. – Вам будет нелегко.

– Но ничего не поделаешь. Придется обойтись своими силами.

И Инна скорбно улыбнулась, показывая, что ей не привыкать к такой ситуации.

В душе она надеялась на помощь Андрея. Вообще-то Андрей казался ей хорошо воспитанным человеком, и Инне не пришлось разочароваться. Он сразу же заверил, что ни за что не позволит Инне самой разыскивать этот Тукумс. Но увы, его друзья оказались далеко не такими милыми людьми. В том числе и его невеста.

О ней Андрей как-то забыл предупредить Инну. Поэтому ее появление среди встречающих оказалось для Инны неприятным сюрпризом. Впрочем, и невеста не была в восторге от того, что ее жених провел ночь в обществе молодой красивой спутницы. Пусть даже это была всего лишь ночь в купе поезда.

В общем, Инну доставили до автовокзала и даже помогли купить билет в Тукумс. Но на этом снисходительность невесты Андрея закончилась. И она с видимым облегчением увела жениха подальше от опасности. Тот лишь успел на прощание помахать Инне рукой. И кинуть на девушку такой печальный взгляд, что Инна едва не прослезилась.

Уже спустя полчаса Инна покачивалась на мягких подушках в комфортабельном автобусе. Она любовалась природой и улыбалась в предвкушении встречи с сестрой и ее родней. Из Риги Инне удалось дозвониться до Роланда Владимировича, который, похоже, искренне обрадовался Инне и обещал, что обязательно встретит ее на станции. Едва Инна вышла из автобуса, как на нее налетела какая-то рослая девушка с длинными светлыми волосами.

– Инка! – завопила незнакомка, повисая на Инне. – Приехала!

– Наташка? – поразилась Инна. – Это ты?!

– Конечно я! Не узнаешь?

– Что у тебя с волосами? – выдавила из себя Инна.

Этот вопрос весьма слабо отражал то, что ей действительно хотелось бы знать. Да она просто изнывала от желания узнать, как толстенькой кубышке, какой еще несколько месяцев назад была ее сестрица, удалось превратиться в сказочную красавицу. Насколько Инна помнила, сестра была особой упитанной с густыми, но на редкость тусклыми волосами и не слишком выразительным лицом. И как все это преобразилось!

– Я их покрасила, – прощебетала Наташа. – Разве я тебе не писала, я поступила в школу фотомоделей.

– Ты?! – выдохнула Инна. – Когда?

– Пару месяцев назад. Мною там всерьез занялись. Сказали, что у меня великолепный потенциал и что они за меня возьмутся. И взялись. Каждый день тренажерный зал, диета, спорт и занятия. Меня там хвалят. Говорят, что я очень настойчивая. Мой инструктор считает, что я далеко пойду и у меня большое будущее. Ты бы видела, какой это замечательный человек. Он знает почти все.

– Наталь, – перебил ее невысокий подтянутый старик, стоящий рядом с ней, – ты совсем заговорила сестру. Дай мне слово вставить.

– Да, дедушка, – мгновенно затихла Наташа. – Извини.

Инна смотрела на Наташу и не верила своим глазам. Когда она отправляла сестру к деду, Наташка была ужасно расхлябанным существом. Смысл ее жизни состоял в пожирании бесчисленного количества картофельных чипсов. Согнать ее с дивана и отправить прогуляться было сущим кошмаром. А если она все-таки отправлялась куда-то, то уж пропадала до утра.

Одевалась Наташа подчеркнуто неряшливо, красилась вульгарно, ржала громко, а за столом предпочитала есть руками. Вдобавок она прилюдно ковырялась в носу и чесалась, где почешется. Сейчас же перед Инной стояла безупречно воспитанная девочка-подросток. Красивая, аккуратная и почтительная к старшим. Инна перевела взгляд на человека, которому удалось сотворить это чудо.

– Очень рад, что ты выбралась к нам! – тепло сказал, обращаясь к Инне, Роланд Владимирович, обнимая гостью и целуя ее в щеку. – Если Наташа не рассказывает о своих успехах в школе фотомоделей, она тарахтит о тебе. Так что мне даже стало казаться, что я знаю тебя, Инна, лучше, чем своих собственных детей.

Инна улыбнулась в ответ. И они все вместе пошли к машине Роланда Владимировича. У него была новенькая «Шкода Октавия» цвета молодого шампанского.

– Очень хорошо, что ты приехала с утра, – сказал ей Роланд Владимирович. – У тебя будет время отдохнуть с дороги и прийти в себя до того, как начнут собираться гости.

– Гости? – спросила Инна.

– Да, мои сыновья и их семьи. Я считаю, что Новый год и Рождество нужно встречать в кругу семьи. Но сам я православный, поэтому католическое Рождество сыновья празднуют с семьями своих жен. А вот Новый год мы традиционно всегда встречаем у меня. Нынче к нам присоединится еще и невеста моего старшего внука. Не могу сказать, что она мне симпатична. Я не слышал про нее и ее семью ничего хорошего. За исключением того, что они страшно богаты. Но не мне же на ней жениться. Хотя я не понимаю, чем она привлекла к себе Дюшу.

– Жуткая стерва, – встряла в разговор Наташа. – Если не притворяется.

Роланд Владимирович кинул на нее укоризненный взгляд.

– Ты сам так говорил, дедушка, – не растерялась девочка.

– Признаю, говорил. Но это вовсе не значит, что тебе стоит повторять мои слова, – проворчал Роланд Владимирович.

– Так что там с невестой вашего внука? – спросила у него Инна, чтобы отвлечь старика.

– Сильви очень богата. Во многих смыслах брак Дюши с ней будет полезен нашей семье. И в первую очередь нашему бизнесу. Новый капитал, полезные связи и прочее. Жаль, что для этого придется пожертвовать счастьем Дюши. Но что это я. Скоро праздник… А вот мы и приехали.

Машина остановилась перед воротами. Роланд Владимирович нажал на пульт, и створки поползли в стороны. Они проехали по вымощенной плитками дорожке и оказались на ровной площадке перед домом. Инна вышла из машины, подняла голову и ахнула.

Дом впечатлял. Он был выстроен из почти не обработанных глыб какого-то серого с розовыми вкраплениями камня. Во всяком случае первый и цокольные этажи были сложены из него. Третий этаж оштукатурен и покрашен светлой краской. А заснеженная сейчас мансарда была выстроена из дерева, стекла, металла и камня.

– Какой огромный! – ахнула Инна.

– Да, жилая площадь сто квадратных метров, – сказал довольный произведенным эффектом Роланд Владимирович. – А общая площадь почти в четыре раза больше. Мы выстроили дом несколько лет назад. Тогда я носился с идеей воссоединить под одной крышей всю семью. Увы, дети предпочли жить отдельно. А я остался в этом огромном доме почти один. Если бы не Наташа, то и не знаю… До ее приезда мне было очень одиноко.

– Я тебя никогда не оставлю, – обняла старика Наташа.

– Ты добрая девочка, – улыбнулся тот внучке. – И пока не испорченная. Я ценю это. Пройдем в дом, Инна.

В просторном холле их встретила улыбающаяся полная женщина в форменном фартучке с испачканными мукой руками. Рядом с ней стояли молоденькая девушка и средних лет мужчина с пышными усами.

– Наша экономка и повар по совместительству – Эмилия Карловна; горничная Зина, наш дворецкий и вообще мастер на все руки Эдгар, – представил их Роланд Владимирович своей гостье. – Знакомьтесь, это Наташина сестра – Инна.

Судя по тому, как улыбки Эмилии Карловны и всех других стали еще шире и приветливее, Наташу тут любили.

– Эдгар, возьми багаж нашей гостьи, – распорядился Роланд Владимирович.

Пока дворецкий выполнял приказ, Эмилия Карловна увлекла Инну за собой на второй этаж.

– Жить будете в голубой спальне, – с легким акцентом говорила она Инне. – Рядом Наташина комната. Вам будет удобно. Остальных гостей я размещу на третьем этаже.

Инна вошла к себе в комнату и огляделась. Комната ей понравилась. Угловая, с двумя окнами и небольшим балкончиком, который выходил в сад. Летом тут должно быть вообще чудесно. И Инна дала себе слово приехать сюда еще раз.

Украшением комнаты служил камин, в котором ровной пирамидкой белели дрова. Однако и без камина в комнате было достаточно тепло. Мягкое ровное тепло поднималось от пола.

Из мебели – только самое необходимое: встроенный в стену шкаф, снаружи замаскированный под зеркало; кровать, два кресла с небольшим столиком между ними и тумбочка возле кровати. На тумбочке стояла изящная лампа. Вот и вся обстановка.

– А почему голубая? – спросила у Наташи Инна, когда Эмилия Карловна удалилась.

Действительно в комнате не было ни одного предмета голубого цвета, и обои однотонные под цвет старой сосны. В ответ на вопрос сестры Наташа фыркнула.

– Тут раньше всегда Дюша останавливался. Когда со своими друзьями к деду приезжал. Ну, ты понимаешь?

– Ты хочешь сказать…? Он голубой?

– Голубее некуда, – кивнула в ответ Наташа. – Его родители прямо с ума сходят от злости, а дед ничего, только посмеивается и грозится лишить наследства. Но теперь, когда Дюшина свадьба – дело решенное, уже больше не грозится. Как тебе у нас? Ничего дед устроился? И прислуга у него, и две машины, и собственная фирма. Денег куры не клюют.

– А прислуги у вас всегда столько? – спросила Инна, у которой в голове не укладывалось, зачем двум людям нужно еще трое человек, чтобы их обслуживать.

– Вообще-то нет. Эдгара дед нанял несколько дней назад. Специально для новогоднего приема. Зину тоже с этой же целью наняли, днем раньше. А Эмилия Карловна у нас тут постоянно живет. Дедуля с ней… того.

– Что? – вытаращила глаза Инна.

– Ну, да. Из-за этого остальные родственники и не хотят тут жить. Хотя приезжать все равно приезжают, но не слишком часто. И вроде бы выражают таким образом деду свое недовольство. Только особенно деда не побойкотируешь. Все денежки у него. У остальных, конечно, тоже кое-что есть, но это так, крохи. Основной капитал дед в своих руках держит.

– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Инна.

– Ты же сама меня учила. Держи ушки на макушке, а рот на замке. Это я только тебе все выбалтываю. А для остальных – я нема и рассеянна. Они даже не знают, что я латышский уже отлично понимаю. Вот и говорят при мне свободно.

– А ты уже видела своих родственников?

– Все вместе они еще ни разу при мне не собирались. Но завтра состоится ежегодная раздача подарков. Вот они и соберутся. Дед каждый год дарит своим кому машину, кому пакет акций, кому еще что-нибудь ценное. Только на этот раз, сдается мне, не только за этим родственнички пожалуют.

Инна заинтересованно посмотрела на Наташу. Но поговорить им не удалось. В дверь раздался стук.

– Войдите! – крикнула Инна.

Дверь, открылась и в комнату вошла Зина.

– Меня прислала Эмилия Карловна распаковать ваши вещи, – сказала она без малейшего акцента. – Разрешите?

– Не надо, я сама, – запротестовала Инна.

– Ой, нет, – расстроилась девушка. – Эмилия будет недовольна. Она строгая. А мне страх как не хочется терять эту работу. Знаете, русским тут трудно устроиться, если языка не знаешь. Мне очень повезло, что я нашла место.

И девушка принялась деловито распаковывать вещи Инны.

– Пойдем вниз, – потянула Инну за собой Наташа. – Я тебе весь дом покажу. Закачаешься!

И сестры спустились вниз. Осмотр они решили начать с нижнего этажа. Там располагался просторный гараж на пять машин. Кроме того, тут же была оборудована котельная.

– Это только на тот случай, если электричество вдруг отключат, – сказала Наташа. – А вообще везде полы с подогревом. И электричество на моей памяти ни разу не вырубали.

Дальше они поднялись в кухню. Тут уже вовсю шло приготовление к завтрашнему празднику. Эмилия Карловна деловито месила тесто, толкла орехи, перетирала мед с изюмом и маком. Она приветливо кивнула Наташе и сказала:

– Очень хорошо, что зашли. Скушайте плюшку и выпейте кофе с дороги. Я вам поднос уже приготовила. Хотела с Зиной отправить. Где эта бездельница шляется?

– Она вещи у меня в комнате распаковывает, – пояснила ей Инна.

– Господи, один чемодан! – возмутилась Эмилия Карловна. – Нет, набрали людей, а вся работа все равно на мне. Целый час вещи разбирать будет? Увидите ее, гоните сюда. Ей деньги не за то, что она по дому будет без дела шататься, платят.

Наташа присела за стол и принялась с завидным аппетитом уплетать пышную сдобу, пахнущую корицей и ванилью. К кофе были поданы такие густо сбитые сливки, что они плавали в чашках белыми островками. Инна, хотя и плотно позавтракала в поезде, внезапно ощутила зверский голод и присоединилась к сестре. Когда они приканчивали по третьей плюшке, в кухню вошла Зина.

– Где ты гуляешь! – накинулась на нее Эмилия Карловна. – Ты здесь для того, чтобы работать.

– Я вещи распаковывала, – принялась оправдываться Зина.

– У тебя ноги в снегу, – прервала ее экономка. – Где ты в доме нашла снег? У Инны в комнате что, снегопад начался?

– Эдгар попросил меня подержать ему край ковровой дорожки, он ее чистил. Что тут такого?

– Что тут такого? – подбоченилась Эмилия Карловна. – Я тебе скажу, что тут такого. Ты должна работать, а не задом вертеть.

Зина молча взялась за оставленную ею ступку, в которой толкла грецкие орехи для торта. А сестры выскользнули из кухни. Чашки и пустое блюдо Наташа сунула в посудомоечную машину.

– Злая какая! – сказала Инна. – А по виду славная тетка. Мне она сначала понравилась.

– Это она только с Зиной такая, – сказала Наташа. – Не пойму, что на нее нашло. Обычно Эмилия приветливая и ласковая.

– Может, она ревнует? – спросила Инна. – Откуда твой дед эту Зину нашел?

– Не знаю, она сама пришла. Раньше работала в отеле «Даугава». Это тут недалеко. Должно быть, узнала, что дед прислугу ищет. А к деду Эмилия Зину и на пушечный выстрел не подпустит. Насчет деда она жуткая собственница. Все незамужние дамочки для нее – потенциальная опасность.

– И все-то ты знаешь! – восхитилась Инна.

– А то! – ответила Наташа. – Ладно, пошли дальше дом осматривать. Скоро остальные гости приедут. Нужно до их приезда успеть.

Они осмотрели второй этаж. Кроме комнаты Наташи, голубой спальни, была еще спальня Роланда Владимировича и смежный с нею кабинет. Кроме того, имелась огромная парадная гостиная, рассчитанная человек на тридцать, и небольшая комната, сплошь заставленная книжными шкафами, – библиотека.

Спальни прислуги находились на первом этаже, рядом с кухней. На первом же этаже была гладильная комната, небольшая прачечная и кладовка для продуктов. А также столовая и маленькая гостиная. По сравнению с огромным залом на втором этаже эта комната выглядела почти миниатюрной. И, конечно тут был холл.

Третий этаж был занят спальнями для гостей и туалетными комнатами. Еще на третьем этаже располагался обширный холл, в котором стоял диван, обтянутый черной кожей, и несколько больших растений в деревянных кадках.

На четвертый этаж Наташа так и не успела отвести сестру, потому что внизу раздался гудок автомобиля.

– Кто-то приехал! – обрадовалась Наташа. – Бежим!

Она кубарем слетела по лестнице. Инна последовала за ней. В последний момент она вспомнила о том, что она замужняя дама, и замедлила шаг. Внизу в холле уже стояла группа людей. Незнакомых Инне было все четверо. Среднего возраста мужчина, примерно таких же лет женщина, должно быть, его жена, и два парня лет по двадцать-двадцать пять.

Инна подошла к ним. Роланд Владимирович приобнял приехавшую женщину за талию и представил гостей Инне. Средних лет мужчина оказался младшим сыном Роланда Владимировича. Звали его Алексей Роландович, но он тут же велел Инне звать себя Алексеем.

– Иначе я буду чувствовать себя таким же стариком, как и мой отец, – шепнул он ей.

Инна сразу же поняла, что сделал он это главным образом для того, чтобы позлить свою супругу. Та являла собой классический образчик снобизма и чванства. Стоило посмотреть, как она небрежно сбросила с плеч шубу на руки стоящей сзади нее Зины. И, даже не соизволив взглядом поблагодарить девушку за услугу, проплыла вперед. Одета она была в классические брюки и пуловер, но казалось, что на ней по меньшей мере горностаевая мантия.

Жену Алексея звали Ингридой. После минутного колебания она все же подала руку Инне и милостиво кивнула ей.

– Мои сыновья, – хорошо поставленным глубоким голосом сказала она. – Ян и Вилли. Оба учатся в университете в Берлине.

Последний факт, по всей видимости, должен был сразить Инну наповал и заставить ощутить собственное ничтожество. Но не на ту напали. Инна испытала лишь легкое недоумение: зачем людям для получения образования тащиться в такую даль? А свои вопросы Инна не привыкла долго держать в себе. Поэтому она спросила:

– А что, там обучение дешевле? Или на двоих скидка?

Мать студентов покрылась краской негодования, но не нашлась, что ответить. Инна тем временем рассматривала обоих парней. Выглядели они, по правде сказать, не слишком умными. А если совсем честно, то откровенно тупыми. Инна даже подумала, что старшего уже давно следовало бы определить в заведение, где занимаются умственно отсталыми людьми. Так и для него, и для общества было бы лучше. А уж получать образование где бы то ни было, ему уж и вовсе не стоило бы. Пустая трата времени и денег.

Вскоре все семейство перешло в распоряжение Эмилии Карловны, с которой Ингрида обращалась, как с последним ничтожеством, каждым словом и жестом напоминая той, что она всего лишь прислуга. Должно быть, Эмилии Карловне это было здорово неприятно. Во всяком случае ее лицо довольно скоро сравнялось цветом с бордовым ковром в холле, и она помчалась пить валерьянку на кухню.

– Милая семейка! – пробормотала Инна.

– Ты еще остальных не видела, – в полном восторге от зрелища сказала ей Наташа. – Этот Новый год ты на всю жизнь запомнишь.

Если бы она знала, как скоро и каким ужасным образом сбудутся ее слова!

Буквально через час приехала вторая партия гостей. Эмилия Карловна как раз немного успокоилась и смогла достойно выдержать очередное испытание. Оно предстало перед ней в лице старшего сына Роланда Владимировича и его жены. В этой паре жена была милейшим существом, абсолютно бесцветным и безмолвным. Инна так и не расслышала ее имени, так как женщина пролепетала его совсем тихо. Но вообще-то она показалась Инне довольно безобидной и даже доброй теткой.

Зато ее супруг – Эрнест Роландович оказался редкостным хамом – он ни капли не стеснял себя правилами хорошего поведения. При этом рта не раскрыл, небрежно кивнул всем и лишь отцу пожал руку. Первым делом, войдя в дом, он стряхнул пепел со своей сигареты прямо на ковер. Минуту спустя туда же последовала и сама сигарета.

При этом его внешний облик никак не соответствовал его характеру. Выглядел он редким рохлей. Весь был какой-то вялый и отсутствующий. Словно ничто его не интересовало и не волновало. Вытащив из кармана новую сигарету, он вновь закурил. Эмилия Карловна побагровела и сбежала на кухню, предоставив Роланду Владимировичу самому управляться с гостями.

Отпрыск этой пары оказался женского рода. Впрочем, Инна это поняла лишь после того, как их друг другу представили. До этой минуты Инна была совершенно уверена, что перед ней парень – ее ровесник. Широкие мужские плечи, атлетическая фигура, короткая стрижка. Девушка оказалась младше Наташи на год, то есть ей еще не исполнилось и четырнадцати. Одета она была в свитер, мужские ботинки и джинсы.