Бермудский треугольник черной вдовы Донцова Дарья
– Есть отели, которые предлагают хорошие условия семьям. Но сначала давайте выясним, где вы желаете отдохнуть?
– За границей, – заявила Позднякова.
– Шестьдесят пять тысяч, – икнул мужик, – и больше ваще ни копейки.
– За границей, – попугаем повторила его спутница, – мы завсегда в жарких странах отдыхаем, в России не хотим. Дорого, сервиса нет, кормят плохо. Никогда еще у нас на пляже не лежали, но знаем, что там гадко будет.
– Хочется понять, в какую страну вы собираетесь, – терпеливо уточнила я.
– Нам по фигу, – проворчала девочка, – только не в старперский отель, в прошлом году родители поперлись хрен знает куда, так я чуть не сдохла от скуки. В десять вечера все закрывалось, ни клуба, ни дискотеки, валите дрыхнуть, пожалуйста. Завтрак в шесть! Взбеситься можно. Потом на рецепшен узнала: гостиница из разряда «Терминатор вернулся». Одни старики в ней селятся, для них такой режим. Если опять такое дерьмо купят, то без меня. Я с Машкой в Крым махну.
– Через мой труп, – отрезала мать.
Дочь показала ей язык, Позднякова открыла было рот, но ее опередил папаша:
– Слушать меня. Чьи деньги? Мои. Значит, я парадом командую. Летим на Новый год. Тридцать первого будем за границей. Чего хотим: море теплое, солнце, пляж-песок, номер с окнами на воду. Еда… эта… ну… от Аллы… Как ее… черт… Алла…
Я посмотрела в компьютер, потом исподтишка на Лену, та округлила глаза. Похоже, Воробьева тоже понятия не имеет, о какой Алле ведет речь мужчина.
– Папа, – с презрением в голосе протянула дочь, – сколько повторять можно. All inclusive. То есть все включено. Хоть два слова по-английски-то выучи.
– Во! – обрадовался дядька. – Точняк. Чтобы жрачка без ограничений и пивасика залиться.
– С этим проблем не будет, – сказала я.
– Тогда говорите, какой отель, – потребовал мужик.
– Остынь, Жора, – велела жена, – у тебя на уме только поесть, выпить и еще кой-чего.
– Чем на отдыхе-то еще заниматься, – искренне удивился муж, – ну, могу Смолякову почитать. Для культурного развития.
Дочь закатила глаза:
– Отстой в стакане! Хуже Смоляковой только учебник по ОБЖ.
Наталья легла грудью на мой стол:
– Теперь мои пожелания. Одной гулять охота, другому тело ублажать. О душе они не думают. Я экскурсии обожаю. Лувр. Там картин много. Сделайте нам туда билеты.
Лена издала звук, похожий на сдавленный смешок, а я поняла, что мои первые клиенты сложные люди.
– Музей Лувр находится в Париже.
– И чего? – нахмурилась Наталья. – Наши соседи там были, им понравилось. Правда, говорят, народу много, и Петьку с мороженым в зал не пустили, но интересно. Вера там красивую тетку увидела, из камня. Потом она ее внизу в магазине купила, совсем недорого. И эту, ну… такую… без рук.
– Венеру Милосскую, – подсказала я.
– Мама, – простонала дочь, – тетя Вера купила постер с теткой, сидит такая загадочная, с улыбкой.
– Джоконда? – предположила я. – Но у нее есть руки.
– И у той они есть, – зачастила школьница, – мама все путает. Ту, которая стоит полуголая, тетя Вера из Греции приперла, а эту Лизу из Парижа.
– Мона Лиза, – вздохнула я, – картина Леонардо да Винчи.
– Не-а, – потрясла головой девочка, вынимая телефон, – другой автор, ща покажу.
Я откашлялась:
– Если есть желание походить по музеям, то можно слетать в столицу Франции. Но там нет моря.
– Почему? – удивилась Наталья.
Отличный вопрос!
– Потому что так исторически сложилось, – нашла я ответ. – Париж стоит на Сене.
– Господи, как же дома на сухой траве держатся? – изумилась Позднякова. – Нет, туда не надо. Теплый океан, пятизвездочный отель…
– Во, позырьте, – обрадовалась Галя и сунула мне под нос свой дорогой айфон, – фотка.
Я посмотрела на экран, там был снимок постера Джоконды, внизу напечатано по-русски: «Моня Лизавета. Автор Ван Гог».
– Тетя Вера в Париж летала, – перекатывая языком жвачку, объяснила девочка, – в музее там можно все картины купить, на разных языках. Иностранцы о туристах заботятся, не то что у нас, где на всех плевать.
Я постаралась сохранить спокойное выражение лица. «Можно все картины купить, на разных языках». Да Галя златоуст, не всякий человек так выразится. А младшая Позднякова продолжала:
– А перед музеем та же мазня, но в три раза дешевле. Тетя Вера не дура, взяла, где денег меньше просили. Ван Гог автор, а не тот, про кого вы говорили.
– Джоконду написал Леонардо да Винчи, – ввязалась я в глупый спор, – еще эту его картину называют Мона Лиза, а не Моня Лизавета. Уличные продавцы постеров в Париже люди не особо образованные, вот и ошиблись.
– Зато вы самая умная, – надулась Галя, – написано: Ван Гог. Чего возражать? И мы клиенты. С деньгами. А клиент что? Всегда прав!
– Замолчи, – приказала мать.
– Алла Клюзив, – ожил Жора, – с пивасиком.
– Папа! – простонала девочка.
– Замолчи, Галка, – велел отец, – у кого деньги, тот и банкует. Ты сколько зарабатываешь?
Дочка поджала губы.
– Вот и сиди так, – приказал папенька.
– Я говорю сейчас, – обозлилась Наташа, – нам нужно туда, где запрещено купаться топлес, а то в прошлом году Жорка только на баб пялился. И чтоб быстро лететь. А то мы сидели в самолете девять часов с гаком, у меня ноги в тумбы превратились. А потом на пляже разговорились с другими русскими, они давно в Испании живут, и представьте, они летели всего два с половиной часа. Разве это честно? Обманули нас в турагентстве, купили билеты на тупой рейс, он во много раз медленнее летел, пешком шел.
– А где вы отдыхали? – поинтересовалась я.
– На Канарах, – протянула Галя, – не парьтесь. Матери бесполезняк объяснять, что из Испании туда лететь быстрее, чем из Москвы. А в отеле она бучу подняла, нажаловалась на рецепшен, что в номере свч-печка не работает. Ей администратор говорил: «Простите, номера не оборудованы подобной техникой». Но разве мать убедить? Она ему в ответ: «А у нас есть! Идите и посмотрите». Портье попер, и чего?
Галя расхохоталась:
– Мать его привела и злится: «вот, любуйтесь, поставила суп в стакане, жму на кнопки, жму, а она не пашет!»
Галина согнулась пополам от смеха.
– А он… он… он в ответ: «Простите, это сейф, он еду не подогревает».
Наталья покраснела:
– Вам понятны наши желания?
– Еще! – встрепенулся Жора. – Только не Венгрия!
– Почему? – удивилась я. – Прекрасная страна.
– Там очень много обезьян, – ответил папаша, – они у меня кошелек украли.
– Папа, – хихикнула Галя, – деньги у тебя свистнули на Маврикии.
– И все равно не хочу в Венгрию, – заявил отец, – раз я сказал, так и будет, потому что…
– У тебя деньги, – договорила дочь.
Я сгребла в кучу остатки самообладания:
– Если сложить ваши предпочтения воедино, то лучше всего вам отправиться в Египет, Арабские Эмираты или Таиланд. Там будет тепло, вкусно, весело и можно съездить на экскурсии. Вот только Лувра нет, а все остальное в наличии.
– Шестьдесят пять тысяч, больше ни копейки, – попугаем твердил отец семейства.
Я глянула на экран ноутбука и забубнила:
– Бюджет не очень велик. Что могу предложить? Берите Таиланд, лететь далеко, но жизнь там дешевая. Сходите на массаж, на разные шоу… Вот, например, отель «Брах». Три звезды, завтрак включен. За новогоднюю ночь, правда, отдельная плата, но дорого не берут. Есть бассейн с морской водой. По вечерам дискотека, открыт клуб, танцы до утра.
– Супер! – заликовала Галя.
– Если возьмете один семейный номер, то сэкономите, – пела я, – а с билетами можно так. Давайте проложим маршрут с пересадками. Получится дольше, но в финансовом плане выгода ощутимая. Правда, проездные билеты будут без возврата…
– Эй, эй, – забеспокоилась Наташа, – это чего, нас обратно не вернут? Не хочу в Таиланде навсегда оставаться, у меня планы кошку в январе окотятить. Жених к ней из Красноярска прилетит, моя Муська лучшая в Европе.
– Мама, – протянула Галя, – давай обойдемся без рассказов о животных, надоело.
– Вы непременно вернетесь домой, – заверила я, – просто эти билеты нельзя сдать, если передумаете отдыхать.
– И скока платить окончательно? – надулся Жора.
– Где-то семьдесят тысяч за неделю получится, – осторожно произнесла я, – но это не точно, окончательно цифра определится, когда мы побеседуем с отелем и авиакомпанией.
– Ни фига се цены стартанули, – почесал затылок Жора, – хочу в шестьдесят пять втиснуться.
– Стойте! – подпрыгнула Наташа. – А семейная скидка! У нас трое детей.
Я замялась:
– Какой возраст ребят?
– Галке тринадцать, Кольке тридцать один, Аньке двадцать восемь, – отрапортовала Позднякова.
Лена рассмеялась, потом сказала:
– Ой, чего только в Интернете не напишут, кругом одни сумасшедшие.
– Сомневаюсь, что отель вам скидку даст, – пробормотала я.
– Почему? – набычилась Наташа. – Везде в гостиницах указано: с детьми льготы.
– Тридцатиоднолетнего мужчину и женщину младше его на три года не причислят к категории детей, – пояснила я.
– А кто же они? – рассердилась мать семейства. – Коля мой сын от первого брака, я его рано родила, Аня жена ему, она мне как дочь. Дети они. Скажи, Жора!
– Угу, – кивнул муж, – спиногрызы. Мозгоеды. Ну и цены! На Канарах мы за пятьдесят тыщ отдохнули!
– Это невозможно, – не выдержала Лена, – если вчетвером летали, то просто фантастика. Туда-назад одни билеты в триста штук встанут.
– Не, – возразил Жора, – загнули вы. Мама, сколько мы за самолет отдали?
Наташа сдвинула брови:
– Уж не помню.
– Не одну штуку евро, – подсказала Галя, – ты еще в самолете кричала: «Что за обслуживание? Почему в бизнес-классе окна не открываются, мне душно, хочется свежего воздуха, поднимите раму».
– Вы летели бизнесом? – уточнила Лена.
– А чем еще? – хмыкнул Жора. – Не в экономе же тащиться? Там выпивку не разносят на халяву, еда парашная, ноги не вытянуть. Я все детство с родителями в плацкарте в Крым катался. Наелся дороги. Теперь хочу красиво отдыхать. Но больше шестидесяти пяти тысяч не потрачу!
– Долларов? – осенило меня. – Вы не о рублях говорите?
– Евриков, – уточнил Жора. – А че?
Лена вскочила и ринулась к моему столу.
– Стыковочные рейсы неудобные. И трехзвездочный отель, который Татьяна предложила, э… на ремонте тридцать первого декабря будет. Только что они нам сообщили. Пересаживайтесь ко мне! И скидочку вам сделаю, и подарочек получите от нашей фирмы.
– Хороший разговор пошел, – обрадовалась Наталья.
Поздняковы перебрались к столу Воробьевой, а я выдохнула и уткнулась в компьютер. Но через пять минут оторвалась от монитора, хотела налить себе кофе, и тут дверь распахнулась, появилась женщина в сером пальто. Она оглядела кабинет, потом громко и четко произнесла:
– Где эта дрянь?
Глава 9
– Таня, займись, – буркнула Лена, страстно убеждавшая Жору, что его семья просто обязана жить в президентском номере.
Я заулыбалась:
– Вы кого-то ищете?
– Кошку драную, – заявила женщина лет тридцати пяти, – белую с черными полосами, рыжими волосами на голове.
– У нас в офисе нет животных, – пояснила я, – на первом этаже расположен зоомагазин, вероятно, там…
– Издеваешься? – прищурилась посетительница. – Сама такая, да? Вы тут все кошки? Прикрылись вывеской турагентства, а сами над людьми издеваетесь? Я найду на вас управу!
Лена посмотрела на меня и повертела пальцем у виска, но я уже и сама поняла, что клиентка не совсем здорова. Следовало позвонить охране, попросить вывести скандалистку, я потянулась к телефону, а незнакомка вдруг заплакала, да так горько, что меня укусила жалость. Я встала.
– Как вас зовут?
– Любовь Павловна, – вытирая слезы, вполне разумно ответила больная.
– Пойдемте в нашу комнату отдыха, – предложила я, быстро засовывая в карман жакета трубку местного телефона, – она маленькая, но уютная, попьем чайку или кофе. Вы что предпочитаете?
– Мне теперь вообще все безразлично, – устало ответила Люба.
Я фамильярно взяла ее под руку, ощутила, как она дрожит, и продолжила:
– В офисе слишком много народа, не пообщаться по-человечески. А в соседнем помещении есть зефир, конфеты, булочки, там тихо и уютно.
Продолжая нести ерунду, я вывела несопротивляющуюся клиентку в маленький холл, толкнула соседнюю дверь и сделала приглашающий жест.
– Прошу вас, устраивайтесь. Хотите бутерброд с сыром? Хлеб свежий, когда я его утром покупала, еще горячий был. Масло отличное, «Вологодское», родное, всегда внимательно читаю упаковку. Если написано «Вологодское», а ниже стоит «произведено в Москве», я его не беру, а вот ежели вижу «сделано в Вологде», хватаю сразу…
– Думаете, сумасшедшая к вам пришла? – перебила меня дама. – Дурдом по мне плачет? Поэтому сюда привели и угощать собрались?
– Что вы! – слишком бурно возразила я. – Конечно нет. Психически нестабильные люди совсем иначе выглядят.
– Может, у меня и правда с головой непорядок, но эта кошка… – продолжила Любовь Павловна и замолчала.
Я села к столу, пододвинула к клиентке вазочку с пряниками, кружку с чаем и спросила:
– Значит, вас напугало животное. А почему вы приехали в «Светатур»?
– Она тут работает, – ответила Любовь, – дрянь!
– Кто? – продолжала я беседу, незаметно доставая из кармана трубку.
Сейчас больная начнет есть и отвлечется, а я воспользуюсь моментом, быстренько соединюсь с охраной, скажу какую-нибудь чушь вроде: «Принесите нам срочно варенье». Надеюсь, парни сообразят и мигом прибегут сюда. Сумасшедших лучше не злить, Любовь Павловна не должна догадаться, что я вызываю подмогу, в противном случае она может впасть в агрессию.
– Вера Лазарева, – прошептала гостья, – она убила моего мужа.
Я запихнула трубку назад в карман.
– Вера лишила жизни вашего супруга?
Любовь Павловна вздрогнула, схватила чашку, залпом опустошила ее и обхватила голову ладонями.
– Господи, зачем я сюда приперлась? Похоже, на самом деле умом тронулась. Как вас зовут?
– Татьяна Сергеева, – представилась я, – готова вас выслушать и помочь.
Любовь Павловна опустила руки:
– Вы добрый, сострадательный человек. Можете оказать мне услугу?
– Смотря какую, – предусмотрительно ответила я, – но постараюсь выполнить вашу просьбу.
– Не говорите ей, что я приходила, – протянула Любовь Павловна, – у меня просто… просто… пожалуйста, забудьте. Господи, я и впрямь с ума сошла. Зачем? Зачем приехала? Да еще ее имя назвала. Я вовсе не дура – и вот так поступила. Боже. Все! Ухожу. Прощайте. Я просто больна, у меня… э… шизофрения. Вот. Скажите своей коллеге, что… ну… прибегала идиотка. И меня зовут не Любовь Павловна. Нет, нет, совсем не так. Вера Лазарева ни при чем. Володя с собой покончил.
Собеседница встала и сделала шаг к двери.
– Любовь Павловна, – остановила я ее, – не имею права это говорить, но вам скажу. Я сотрудник полиции, а устроилась в агентство, чтобы проследить за Верой. Расскажите, пожалуйста, что случилось с вашим супругом? Как его звали? Володя?
– Думаете, я поверю вам, – скривилась посетительница. – Да, я сорвалась, совершила глупость, примчалась сюда на пике негативных эмоций. Но я же не идиотка. Вы в одной комнате с Лазаревой сидите, дружите с ней. Имейте в виду, она преступница! Кошка! Она и вас убьет. Прощайте.
Гостья повернулась ко мне спиной и схватилась за ручку двери.
– Ой! – воскликнула я. – Господи, что это?!
Посетительница, как и ожидалось, обернулась. Я быстро нажала на значок фотокамеры на экране айфона, раздался тихий щелчок. Любовь Павловна вскрикнула и убежала.
Я моментально отослала фото Роберту и тут же соединилась с Трояновым:
– Немедленно отложи все дела и найди эту женщину. Ее имя Любовь Павловна, отыщи все, что на нее есть. Она говорит, будто Вера убила ее мужа.
– Понял, – коротко ответил наш компьютерный шаман и отсоединился.
Первая, на кого я наткнулась, выйдя через пять минут в холл, оказалась Лазарева.
– Ты где была? – неожиданно спросила она.
– К нам сумасшедшая заявилась, – захихикала я, – такую пургу гнала! А у Лены сидел жирный клиент, она велела мне увести тетку. Пришлось психованную пряниками угощать.
– Долго чаепитие в Мытищах длилось? – насупилась Лазарева.
Я пожала плечами:
– На часы не смотрела, может, полчаса, а что?
– Ничего, – буркнула Лазарева и ушла в общий коридор.
Не понимая, по какой причине Вера, демонстративно не замечавшая ранее новенькую, сейчас затеяла этот разговор, я вернулась в рабочую комнату.
– Дура! – выпалила Лена. – Хамло!
Я попятилась:
– Что я сделала плохого? Уговаривала сумасшедшую уйти, она не сразу согласилась, пришлось ее чаем поить.
– Да не о тебе говорю, – отмахнулась Воробьева, – о Лазаревой. Сегодня полнолуние? Или солнечное затмение?
– Вроде нет, – еще сильнее удивилась я, – хотя я не слежу за астрономическими явлениями, не верю, что волосы надо стричь…
– Лазарева взбесилась, – перебила Лена. – До сегодняшнего дня сидела тихо, ничем личным не занималась, только работой, на нас с Киркой ноль внимания, перед Светкой лебезила. Обычная карьеристка, пришла в сложившийся коллектив, решила выше всех взлететь, чтобы моих ВИП-клиентов себе захапать. А вот ей!
Лена сделала неприличный жест рукой.
– Прости, ничего не понимаю, – пробормотала я. – Что произошло?
– Не успела я Поздняковых проводить, как эта дрянь появилась, – повысила голос Елена, – села за свой стол, а я на компьютере работаю. И вдруг эта… мурлычет: «Леночка, а почему ты в комнате одна?» Я, наивная, подвоха не ожидая, отвечаю: «Светлана по делам порулила, Кирка небось обедать пошла, она всегда в это время хавает, а новенькой я велела с идиоткой разобраться. Приперлась сюда, на всю голову стукнутая, а у меня семья олигарха сидела!» Верка встала, подошла к моему столу и сладко-сладко спрашивает: «Значит, ты тут одна восседаешь?» Потом раз! Все бумаги, что на столешнице лежали, на пол смела и прошипела: «За каким… ты в моем столе рылась? Замок открыла. Чего искала?» Я ничего не понимаю, а она! Хвать меня за плечи и как затрясет: «Сейчас полицию вызову! В столе лежал конверт, а в нем полмиллиона долларов. Теперь он исчез! Ты воровка! Тебя посадят!» Я сначала онемела, потом от растерянности оправдываться стала. Дескать, никогда чужого не возьму, в сумки-столы коллег не заглядываю. Лазарева меня отпустила, к двери пошла, обернулась и заявила: «В другой раз, когда решишь покрысятничать, запирай то, что отперла». И в холл выскочила. Что это было, а? Она с ума сошла? Клиенты в кассу платят! И разве пол-лимона баксов в конверт влезет? Верке надо мозг лечить. Бред!
У меня в кармане заворчал мобильный, это был Роберт. Я поднесла трубку к уху:
– Привет, Катюша.
– Вокруг народ развесил любопытные уши? – сразу догадался Троянов. – Можешь смыться?
– Конечно. Я на работе. Ой! Неужели! Боже, сейчас попробую отпроситься, – на одном дыхании выпалила я. – А ты уверена? Ой-ой-ой!
Лена сразу забыла о странном поведении Веры.
– Тань, что случилось?
Я постаралась изобразить смятение.
– Соседка звякнула. Дверь в мою квартиру открыта, а я хорошо помню, что утром запирала ее, всегда за ручку дергаю, проверяю, защелкнулся ли замок. Катя предположила, что ко мне залез вор.
– Езжай скорей домой, – велела Лена, – если чего пропало, вызывай полицию.
– Светлана Алексеевна ругаться будет, – вздохнула я.
– Не переживай, я все Нечаевой объясню, она хороший человек, – успокоила меня Лена. – Давай, не тормози, беги к метро.
Я поблагодарила Воробьеву, поспешила в сторону подземки, но не спустилась вниз, забежала в торговый центр, села на парковке в свой джип, выехала на проспект и набрала номер Троянова.
Роберт заговорил без долгого вступления:
– Любовь Павловна Сачкова, домохозяйка. Вдова Владимира Николаевича Сачкова.
– Знакомая фамилия, – протянула я, вспомнив тетрадь с рисунками.
– Мужчина покончил с собой два месяца назад, – продолжил Троянов, – прыгнул под поезд метро. О суициде не написал только ленивый. Владимир известный актер, снимался в сериалах.
– Точно, – вспомнила я, – еще он на каком-то канале вел развлекательное шоу.
– Сачков оставил традиционную записку: «В моей смерти прошу никого не винить». Предсмертное послание нашли в кармане его пиджака вместе с паспортом. Целый месяц пресса строила версии, борзописцы пытались сообразить, почему известный артист решился на столь отчаянный шаг. Владимир Николаевич еще в юности женился на Любови Филимоновой, детей у них не было. Пара считалась одной из самых крепких среди селебритес. Никаких слухов о загулах Владимира не циркулировало, шашни с партнершами по съемочной площадке он не заводил. Любовь Павловна ни в чем плохом не замечена, никогда не попадала в зону внимания полиции. Проживает в Горбатом переулке, имеет новую иномарку, совсем недорогую. Отец ее, Филимонов Павел Михайлович, был известный художник, обласканный советской властью. Сачкова до сих пор занимает квартиру, которая ей от него осталась. Это все. Сбросить тебе адрес?
– Да, – ответила я, получила эсэмэс, включила навигатор и забила в него адрес Сачковой.
Глава 10
Удивительное дело, но на двери подъезда не было домофона, а у лифта не сидела консьержка. Я вошла в парадное, увидела широкую старинную лестницу с чугунными перилами и решила подняться на второй этаж пешком. На третьей ступеньке в кармане затрясся телефон.
– Ты где? – спросил Иван Никифорович.
Я быстро рассказала шефу про Любовь Павловну.
– Интересно, – обрадовался начальник. – Ты помнишь, что сегодня приглашена на ужин к Рине?
– Конечно, – заверила я, совершенно забыв о визите к матери босса.
– Адрес я тебе отправил, – сказал Иван, – не опаздывай, Ирика очень не любит, когда гости задерживаются. Она сама готовит, запланировала омлет Ньютона, а он имеет обыкновение терять вид и вкус, если его не съесть сразу после того, как из духовки вынули. Надеюсь, ты не против такой еды?
– Обожаю блюда из яиц, – заверила я, понятия не имевшая, что за зверь такой омлет Ньютона. – Приеду вовремя.
– Давай разузнай все у Сачковой, – потребовал Иван и отсоединился.
Я нажала на звонок, услышала веселый птичий щебет и приготовилась долго объяснять хозяйке через дверь, кто к ней рвется в гости. Но мне открыли сразу.
– Вы кто? – прищурилась Любовь Павловна. – Простите, лица не различу, наш экономный ТСЖ ввернул в подъездах лампочки… О господи! Как вы узнали мой адрес?
Я вынула из сумки служебное удостоверение.
– Госпожа Сачкова, пожалуйста, не волнуйтесь, посмотрите документ.
– Татьяна Сергеева, начальник особой бригады, – прочитала Любовь Павловна. – Так вы правда из полиции?
– Разрешите войти и все объяснить, – попросила я.
– Ладно, – протянула хозяйка, – сапожки снимите.
Я покорно скинула обувь и двинулась за Сачковой по длинному коридору, все стены которого оказались забиты книжными полками. Похоже, библиотека составлялась еще в советские времена, за стеклами стояли собрания сочинений русских и зарубежных классиков, произведения В. Катаева, Л. Леонова, К. Федина, К. Паустовского, С. Есенина, В. Маяковского. Современных авторов я не заметила.
– Присаживайтесь, – без особого радушия предложила Любовь Павловна, показывая на кресло. – Почему вы меня преследуете?
Я решила наладить со вдовой контакт:
– Как у вас уютно, очень необычная комната, огромная, восемь окон. Наверное, раньше это было не одно помещение?
Читать бесплатно другие книги:
