Дыхание зла Глебов Виктор

Глава 3

Слон, ладья и король

Цветочный магазин располагался в пятиэтажке на углу. Перед ним стояли два фургона с логотипами фирмы. В один из них грузили коробки и корзины с цветами. Водитель стоял рядом, держа в руках накладную и короткий карандаш. Он внимательно следил за тем, как его товарищи складывают товар в машину, и отмечал каждую новую корзину или коробку галочкой.

Самсонов поднялся по ступенькам и, толкнув стеклянную дверь, вошел.

В магазине было прохладно и пахло цветами. Они располагались повсюду: вдоль стен и на самих стенах, покрывали пол так, что казалось, растут прямо из него, ибо за бутонами и листьями нельзя было разглядеть ведра с водой.

Полицейский повернулся и едва не столкнулся с девушкой в форменной жилетке.

– Ой! – сказала она совершенно спокойно.

– Простите.

– Вам помочь?

– Да, хотелось бы. – Самсонов показал удостоверение. – Мне нужна информация о человеке, который заказывал у вас тюльпаны вот в эти числа, – он показал страницу блокнота с датами, когда на ресепшен «Табии» привозили букеты.

– Я должна посмотреть в компьютере, – без тени энтузиазма ответила девушка. – А вам зачем?

– Не могу рассказать.

Продавщица молча пожала плечами и, сев за стол, взялась за мышку. Минуты две она просматривала файлы, затем развернула монитор к полицейскому:

– Вот с этого телефона поступил звонок. Другой информации нет.

– Кто принимал заказ?

– Судя по датам, я.

– В обоих случаях?

– Угу. Это все, что вы хотели узнать? Мне работать надо.

– Голос был мужской или женский?

Девушка усмехнулась:

– Вы видите, сколько здесь было заказов? Думаете, я могу помнить, кто каким голосом…

– Но это же было совсем недавно. И всего один букет. А я вижу, что остальные заказывали большие партии. Оптом. В тот день было совсем мало таких заказов. А тюльпаны и вовсе никто больше не покупал.

Продавщица тяжело вздохнула.

– Ладно. Сейчас постараюсь вспомнить.

– Были звонки от женщин?

– Один или два. Но они заказывали не тюльпаны. Значит, голос был не женский.

– Уверены?

– Клясться не буду, но в целом… – девушка пожала плечами.

– Я запишу номер, с которого звонили, – сказал Самсонов, доставая ручку.

– Да ради бога.

Выйдя из магазина, старший лейтенант позвонил Дремину.

– Андрей, что там насчет номера, с которого Бончовска и Йоргу пришли эсэмэски со стихотворением? Удалось выяснить, чей он?

– К сожалению, нет, Валер. Номер был роздан во время рекламной акции компании сотовой связи. Чтобы его подключить, не надо заключать договор, достаточно положить на счет определенную сумму. Поэтому у компании нет никаких сведений об абоненте. Счет пополнялся через банкомат наличными. Так что и с этой стороны глухо.

– Напомни-ка мне телефонный номер.

Дремин продиктовал.

– Тот же самый абонент дважды заказывал цветы в шахматный клуб, – и Самсонов объяснил, о чем идет речь.

– Да он фантазер, этот наш убийца, – проговорил Дремин, когда старший лейтенант закончил. – Значит, каждый труп – это «красный тюльпан»? И осталось еще три?

– Похоже на то.

– Что дальше?

– Ты выяснил, на что жили убитые?

– Да. Зарплаты у них были скромные, оба работали по скользящему графику, имели много свободного времени. Тем не менее у обоих были куплены квартиры почти сразу после переезда в Россию. Платили в рассрочку, но исправно. И еще: я связался с банками, где Йорг и Бончовска открыли счета, так вот, у них были весьма приличные суммы, причем деньги поступали регулярно – дважды в месяц, иногда даже чаще. Приходили суммы от двадцати до шестидесяти тысяч. Примерно раз в месяц две трети суммы снимались.

– Сколько сейчас у них на счетах? – спросил Самсонов.

– У Йорга четыреста семьдесят тысяч, у Бончовска – шестьсот двадцать.

– Кто-нибудь имел доверенность на получение денег с их счетов?

– Да. Некий Лягушатников Владимир Анатольевич.

– И кто он такой?

– Тебе это понравится, – пообещал Дремин. – Лягушатникова хорошо знают наши коллеги в отделе по контролю за наркотой. Трудится дилером, в своих кругах известен под кличкой Фрог.

– Адрес есть?

– Есть, но только живет ли он там?

– Вот и узнаю.

– Записывай.

После Дремина Самсонов позвонил Коровину.

– Как там насчет операций на бедре? – с ходу приступил он к делу.

– В России никаких официальных операций ни Йорг, ни Бончовска не делали. Я связался с Полтавиным и спросил, нет ли на ранах следов предыдущих хирургических вмешательств. Ну там шрамов или…

– И как? – нетерпеливо перебил Самсонов. – Есть?

– Полтавин уверен, что нет. Говорит, это было бы сразу заметно. Разве что это была какая-то операция вроде лапароскопии.

– В смысле?

– Ну, когда разрез делается минимальным, и далее хирург орудует каким-нибудь шунтом. Хотя Полтавин сомневается.

– А какие операции делаются на бедре таким способом?

– В том-то и дело, что никакие. Только если нужно удалить лишнюю жидкость при воспалении бедренного сустава, но это намного выше того места, где вырезана кость. Так что я даже не представляю, зачем убийце понадобилось извлекать часть бедренной кости. Если только в качестве трофея.

– Может быть, – отозвался Самсонов. – Но почему именно часть бедренной кости?

– Ну да, проще было бы ухо отрезать, например, если уж на то пошло. Кстати, мне Полтавин еще сказал, что во время вскрытия обнаружился интересный факт: Йорг регулярно курил траву. И в одежде тоже обнаружились следы марихуаны, причем довольно высокого качества. Полтавин говорит, что отправил частицы в отдел по контролю за наркотиками, и там утверждают, что она, по всей вероятности, афганская. Просил тебе передать.

– Спасибо. Я тут выяснил, что Йорг и Бончовска были связаны с одним дилером. И написали на него доверенность на свои банковские счета.

– И что это значит?

– Что деньги у них были с этим дилером общие. А вернее, они были чьи-то.

– Они на кого-то работали?

– Именно.

– Занимались наркотрафиком?

– Я бы сказал, что иное объяснение пока придумать трудно.

– Так надо тряхнуть этого… Фрога.

– Этим я и собираюсь заняться.

– Помощь нужна? – оживился Коровин. – Я могу подскочить.

– Не надо. Что там насчет личностей убитых? Удалось что-нибудь выяснить?

– Пока нет. Ждем ответов на запросы из Болгарии и Молдавии. По России ничего выяснить не удалось. У обоих чистые трудовые книжки и никаких личных записей в квартирах.

– Поищите наркоту у Йорга и Бончовска дома, на работе и в машинах. Исходите из того, что могут быть тайники.

– Ладно, я отправлю кого-нибудь.

Следующий, кому позвонил Самсонов, был Рогожин.

– Чем порадуешь? – спросил старший лейтенант, когда они обменялись приветствиями.

– Ничем, Валер. Пока похожих убийств найти не удалось, но я проверил от силы десятую часть дел. И это только по России. А если наш убийца поработал за границей… – Рогожин не стал договаривать, и так было ясно: на то, чтобы отыскать убийство с таким же почерком, могут уйти недели, если не месяцы.

– Возьми кого-нибудь себе в помощь.

– Уже. Толку-то?

– Ладно, не отчаивайся.

– Пока что и не думал.

Отключившись, Самсонов сел на капот «Олдсмобиля», чтобы обдумать поступившую информацию. Получалось, что два эмигранта занимались наркотрафиком, но при этом на людях всячески старались создать впечатление, что знакомы лишь постольку-поскольку. Имели работу, служившую прикрытием. Были убиты с особой жестокостью человеком, вырезавшим у них часть бедренной кости. Для чего? И при чем здесь сказка Кэрролла?

Самсонов взглянул на цветочный магазин, из которого вышел. Ах да, он же забыл задать еще один вопрос, хоть и формальный. Полицейский взбежал по ступенькам и распахнул дверь. Продавщица обернулась к нему.

– Опять вы? Решили купить букет жене, что ли?

– Не совсем. Кому принадлежит магазин?

– Алиеву Рубену Викторовичу. Зачем вам?

– Адрес его есть? Или телефон?

– Нет. У директора, наверное, есть, но сейчас он отсутствует.

– Можете ему передать, чтобы он позвонил мне, когда появится?

– Давайте номер.

Самсонов записал свой номер на листке из блокнота и оставил продавщице.

– Только не забудьте, – добавил он на прощание.

Выйдя из магазина, Самсонов достал список членов шахматного клуба и пробежал глазами по той части, где были перечислены отсутствующие. Алиев Рубен Викторович стоял на втором месте.

Самсонов собирался поехать по адресу Лягушатникова, но тут раздался звонок с неизвестного номера.

– Алло! – голос был женский, знакомый. – Старший лейтенант Самсонов?

– Да, я слушаю.

– Это я, Кроликова! Из «Табии»!

– Здравствуйте, Анна Юрьевна. Что-нибудь случилось?

– Случилось, поэтому и звоню!

Самсонов насторожился.

– Рассказывайте.

– Десять минут назад в клуб пришла посылка. Небольшая коробка, а в ней – три шахматные фигурки и сопроводительная записка, где указывается, кому из членов клуба их раздать.

– И кому?

– Веретнову, Малинину и Цыплакову.

– Фигурки черные?

– Да, все три.

– А что за фигурки?

– Слон, ладья и король.

– Вы их уже раздали?

– Нет пока.

– Почему решили позвонить мне?

– На всякий случай. Странно все это.

– Вы правильно сделали, Анна Юрьевна. Ни к чему больше не прикасайтесь и другим не позволяйте. Я немедленно еду в клуб.

– Поняла! Жду вас!

Самсонов развернул машину и втопил педаль газа. Похоже, убийца решил начать какую-то игру, а это значило, что он может допустить ошибку, которая станет зацепкой и… А что «и»? – одернул себя Самсонов. Ведь и так, скорее всего, «тюльпаны» раздает один из членов шахматного клуба. Убийца рискует, но как вычислить его среди оставшихся тридцати человек? Он ведь не оставит отпечатки пальцев или что-нибудь в этом роде. Чем сильнее риск, тем аккуратнее он будет.

Размышляя таким образом, Самсонов доехал до «Табии». Завидев его на пороге, Кроликова предприняла попытку выпорхнуть ему навстречу из-за стойки, но, вовремя осознав ее неосуществимость, осталась на месте и лишь молитвенно протянула к полицейскому пухлые руки.

– Спокойно! – предупредил Самсонов, подходя. – Где посылка?

– Здесь, у меня! – Кроликова вытащила коробку из-под стойки. – Никому не показывала, только президенту.

– Он трогал что-нибудь?

– Нет, вы же не велели.

– А вы?

– Конечно. Мне же надо было ее открыть. Я ведь не знала…

– Нет-нет, вы ни в чем не виноваты, не беспокойтесь. Кто принес коробку?

– Какой-то парень. Я сначала удивилась, потому что посылки не разносят по адресам. Присылают уведомление, и тогда сам идешь на почту. Но потом увидела, что коробка обычная, и решила, что это кто-то из поставщиков прислал, а парень – курьер.

– Спросили его, кто дал ему посылку?

– Конечно. Он ответил, что какой-то мужчина попросил отнести сюда и заплатил ему за это.

– Вы пытались задержать курьера? Взяли у него телефон, спросили имя? Хоть что-нибудь?

Кроликова покачала головой.

– Нет, с какой стати?

Самсонов карандашом приоткрыл коробку и заглянул внутрь. Три пластмассовые фигурки лежали на дне, поверх записки. Старший лейтенант аккуратно извлек ее за самый кончик.

Отпечатанная на принтере инструкция предписывала вручить ладью Цыплакову, слона Веретнову, а короля – Малинину.

– Кто-нибудь из них есть сейчас в клубе? – поинтересовался Самсонов.

– Цыплаков и Малинин. Кажется, во второй игровой.

– Мне нужно с ними поговорить.

– Позвать?

– Хотелось бы наедине.

– Сегодня много народу. Освободить, как в прошлый раз, игровую не удастся.

– Тогда пригласите обоих. Я предложу им проехать со мной в управление.

– Цыплаков, наверное, не захочет прерывать игру, – неуверенно проговорила Кроликова.

– Он что, опять на деньги играет?

– Не знаю. Я спрошу.

Кроликова выбралась из-за стойки и поплыла в игровую комнату. Она отсутствовала минут пять, потом появилась с гордым выражением на лице. За ней шли двое мужчин. Цыплакова Самсонов уже видел в свое первое посещение – похожий на стареющую гончую шахматист нервно крутил головой. Его спутник, Малинин, был приземистым, коротко стриженным человеком с добродушной физиономией оптимиста. Он сразу направился к полицейскому, обогнав Кроликову.

– Вы из полиции?

– Да.

– Что случилось? Зачем мы вам?

– Я должен задать вам кое-какие вопросы.

– По поводу смерти Йорга?

– В том числе. Но есть и другие, новые обстоятельства, о которых лучше поговорить в управлении.

– Вы серьезно? – Малинин удивился, округлив карие глаза. – Хотите, чтоб мы ехали с вами? Сейчас? Я только час как пришел!

– Я решительно отказываюсь! – объявил Цыплаков, дернув головой. – У меня не доиграна партия! И что за самоуправство, в конце концов?!

– Я только предложил, – сказал Самсонов. – Не заставляю же я вас ехать со мной. Можем и тут поговорить, но лучше бы…

– Ладно, уговорили! – вдруг хлопнул в ладоши Малинин. – Едем! Отстреляемся и обратно.

– Я лично собираюсь доиграть партию, – упрямо заявил Цыплаков, доставая платок и нервными движениями промакивая шею, хотя она не казалась вспотевшей. Кондиционер, похоже, починили, в холле было не душно, и запах тухлятины выветрился.

– Да ладно тебе! – Малинин хлопнул по плечу Цыплакова так, что тот покачнулся. – Не создавай людям проблемы. Все равно ты уже не сможешь сосредоточиться. Я ж тебя знаю! Будешь сидеть и думать, о чем тебя хотели спросить. Доиграешь завтра. Все ходы записаны, так что…

– Но я, по крайней мере, должен предупредить своего соперника, – сдаваясь, проворчал Цыплаков.

– Давай, мы тебя ждем, – кивнул Малинин и подмигнул Самсонову.

Через пару минут все трое сидели в машине старшего лейтенанта. Посылка с шахматами стояла на сиденье рядом с водителем.

– Что стряслось-то? – поинтересовался Малинин, когда они отъехали от «Табии». – Почему вы именно нас выбрали? Мы с убитыми не очень-то общались. Друзьями, во всяком случае, точно не были.

Самсонов свернул налево и поехал вдоль тополиной аллеи. На скамейках сидели люди, они почти не двигались и выглядели, как декорация к какому-то декадентскому фильму. Черная земля тянулась вдоль дороги как пограничная полоса, и по ней медленно прогуливались с деловитым видом бродячие собаки.

– Вам пришла посылка, – ответил Самсонов. – Вам и еще одному члену клуба, Веретнову. Но его сегодня я не видел.

– Что за посылка? – быстро спросил Цыплаков.

– А вот эта, – полицейский ткнул пальцем в коробку. – В ней три шахматные фигурки, которые велено раздать вам троим. Что на это скажете?

Малинин и Цыплаков переглянулись.

– А что мы должны сказать? – спросил Цыплаков. – Я лично никаких шахмат не заказывал.

– Я тоже, – сказал Малинин. – А кто прислал-то?

– Неизвестно.

– Почему посылка у вас? – поинтересовался Цыплаков.