Идеальный враг Кликин Михаил

Ирландец наконец-то вырвался, вывернулся. Отполз, попытался встать на ноги, но смог лишь подняться на колени.

Сломанная рука висела словно переваренная макаронина.

– Он победил! – рявкнул сержант Хэллер.

– Победил! – откликнулись трибуны.

– Я победил, – сквозь сцепленные зубы повторил за ними Павел.

«Стань псом» – вспомнились слова лейтенанта.

«Стань разъяренным псом, и победа будет твоя».

– Перед нами победитель! – выскочивший на ринг коротышка схватился за микрофон. – Рядовой Голованов! Блистательно!

Побелевший лицом ирландец, похоже, ничего не понимал. В глазах его была боль, он стонал, здоровой рукой придерживая руку сломанную. И раскачивался. Раскачивался, стоя на коленях. Раскачивался, словно раскланивался.

Павел нашел глазами своего главного противника. Рядовой Некко, раздувая ноздри и презрительно кривя рот, смотрел на побежденного ирландца. Потом он перевел тяжелый взгляд на победителя. И Павел вздрогнул, увидев эти глаза.

Рядовой Некко был словно бешеный пес.

Рядовой Некко собирался убить Павла.

5

После был перерыв, и ринг заняли цирковые жонглеры. Стройные, условно одетые девушки прошлись по рядам зрителей, одаривая дешевым пивом в пластиковых бутылках, чипсами и улыбками.

Ирландца со сломанной рукой унесли на носилках в медицинский модуль – первый раненый поступил в распоряжение только что прибывших врачей.

А Павел ушел в раздевалку. Сержант Хэллер следовал за ним, покачивая головой и приговаривая:

– Не ожидал! Никак не ожидал! Даже не предполагал!..

В раздевалке было пусто и тихо. Только молчаливый Курт, сгорбившись, сидел на своем месте возле шкафчиков. Павел присел рядом, опустил руки, расслабил их, чувствуя, как дрожат пальцы, как толчками бежит по набухшим венам кровь.

Сержант Хэллер присел на корточки перед солдатами.

– Шесть очков! Парни, вы только что заработали шесть очков для нашей роты! Просто отлично! – Он был восхищен. Он был просто влюблен в них. – Я переговорю с лейтенантом, он оформит вам увольнительные. Пойдете в город, отдохнете. Может быть найдете девчонок… Ну что молчите? Вы меня слышите?

– Да, сэр, – отозвался Павел.

Курт повел плечом.

– Что это с вами? – забеспокоился сержант. – Бои еще не закончились. Вам надо будет идти на ринг.

– Мы выйдем, – ответил Павел. – Устали немного. Отдохнем и выйдем. Да, Курт?

– Я не устал, – поднял голову немец. – Но драться больше я не хочу.

– Почему? – сержант нахмурился.

– Я чувствую, там что-то случится. Что-то нехорошее. Не хочу туда идти.

– Ты что это вбил себе в голову? – сержантская любовь бесследно улетучилась, и голос его зазвучал привычно и знакомо. – Ты должен выйти на ринг. Если хочешь, сразу же ляг там, как проститутка! Но выйти ты должен! Слышишь, доннерветтер чертов?!

– Не хочу, – Курт снова уставился себе под ноги.

– Посмотри на меня! – все повышал голос сержант. – Ты что, хочешь всю роту подставить? Дураками нас выставить?!

– Там будет кровь, – отрешенно и обыденно констатировал Курт. – Будет много крови. И кто-то умрет. Я не хочу туда.

– Ты это о чем? – Павел почувствовал, как в душе рождается нечто, похожее на страх. Вспомнились ненавидящие глаза Некко – глаза пса, затаившего злобу.

– Я чувствую… – Курт отвечал нехотя, словно сожалея о том, что уже было произнесено: – Я не знаю, как… Не знаю, кто… Но я предчувствую… И я туда не пойду… я не пойду, но победа будет моя…

Сержант, похоже, несколько растерялся. Поразмыслив, почесав затылок, пожевав губу, он махнул рукой:

– Ну и черт с тобой, прорицатель! Счастье твое, что не из моего ты взвода! Но я обо всем доложу твоему непосредственному начальнику!

– Как будет угодно… – Курт помолчал. Добавил, словно кашлянул: – Сэр…

А Павел все смотрел на худого нескладного немца. И почему-то ледяные мурашки бегали по его спине.

6

В последующих двух схватках встречались бойцы третьей и четвертой роты.

– Рядовой Свенсон против рядового Бароша, – торопливо объявил ведущий. Кажется, ему переставало нравиться его занятие. С трибун в сторону ринга летели пустые пластиковые бутылки. Младшие офицеры уже не старались наводить порядок среди своих подчиненных. Они просто внимательно следили за всеми и демонстративно громко наговаривали в микрофоны наладонных компьютеров фамилии провинившихся. Определить наказание каждому они собирались позднее.

Швед Свенсон и чех Барош во многом были похожи друг на друга: одного роста, одинакового телосложения. Похожие лица, мимика; оба блондины. Лишь одно отличие сразу бросалось в глаза – Барош был кривоног…

Гонг прозвучал, когда бойцы еще только карабкались на ринг. И они, оттолкнувшись от канатов, сразу же бросились друг на друга.

Кулак Свенсона рассек Барошу бровь. Чех разбил шведу нос. Кровь залила лица бойцов, превратила их в одинаковые жуткие маски. Густые капли упали на дерматиновое покрытие ринга, разбились черными кляксами.

Трибуны взревели. Они наконец-то дождались настоящего кулачного боя.

Силы противников были равны.

И поединок они вели в одинаковой – наступательной – манере. Они мало заботились о защите – или просто не умели защищаться – они месили друг друга кулаками, то сближаясь, то разрывая дистанцию.

Явного преимущества не было ни у кого.

Все решала выносливость.

И случай…

Барош, получив сильный удар в челюсть, повис на плечах у противника, не давая тому двигаться. Через мгновение, немного прийдя в себя, отскочил, мгновенно собрался, неожиданно перешел в наступление – показал удар в корпус левой, заставил шведа опустить руки, открыться, и тут же мощно ударил правой в лицо.

Свенсон покачнулся. Глаза его закатились на секунду, но это увидел лишь Барош. И чех остановился, испугавшись – красная бесформенная маска лица, белки глаз, дрожащие веки – жуткая картина.

Они были соперниками на ринге, но не врагами.

Их настоящий враг на ринг никогда не выходил. С ним можно было встретиться лишь на поле боя…

Чех подхватил падающего шведа, придержал.

Плохо соображающий Свенсон попытался боднуть противника в лицо, но Барош легко увернулся. Сказал что-то почти ласковое на своем языке – выругался, должно быть. Отпустил сопротивляющегося соперника, не собираясь его добивать. Отскочил, встал, дожидаясь, пока швед очухается.

Трибуны требовали продолжения поединка.

И несколько секунд бой продолжился.

Полуослепший швед широко размахивал руками, пытаясь зацепить скачущего вокруг чеха. Один удар достиг цели – Барош, охнув, схватился за ухо. Разозлился, совершенно забыв об осторожности, бросился на противника. И нарвался на второй удар – точно в солнечное сплетение. Задохнувшись, согнулся. А швед, вдруг прозрев, накинулся на него, ударил кулаком по затылку, свалил с ног, пнул жестким мыском десантного ботинка в ребра, и еще раз, и еще…

Болельщики на трибунах засвистели. Кто-то из солдат, привстав, швырнул недопитую бутылку в разошедшегося не на шутку шведа – и попал. Дешевое пиво попутно окропило головы зрителей и расплескалось на ринге.

– Стой, мясник! – вопила вся четвертая рота. – Прекрати!

– Мясник! Мясник! – победно подхватила третья рота.

– Мясник! – прокатилось по залу. Еще один боец из молодых приобрел новое имя.

– Третья рота побеждает! – прокричал в микрофон ведущий, избегая смотреть под ноги. Его подташнивало от вида крови. – Рядовой Свенсон оказывается сильней!

– Некко! Некко! – скандировала четвертая рота, требуя отмщения.

– А теперь четвертый бой сегодняшнего вечера! Снова на ринге встречаются третья и четвертая рота. Бойцы Ниецки и Некко! Вы хотите реванша?! А вы хотите закрепить победу?! – коротышка на ринге обращался к зрительским рядам, но его никто не слушал.

На ринг уже взбирался здоровяк Некко: в одних шортах, с голым торсом; ручищи – словно обрубки толстенных сучьев, ноги – узловатые стволы, шея – короткий широкий чурбак. Несмотря на свои гипертрофированные мускулы, двигался он легко, почти грациозно.

Ниецки тоже был крупным мужчиной, но рядом с противником он выглядел подростком. Исход поединка был ясен с самого начала. На чьей стороне сила понимали и сами бойцы, и зрители.

– Раздави его, титан! – прозвучал восхищенный женский голос в офицерских рядах. И новое прозвище понравилось трибунам.

– Титан! Титан! – покатилась волна голосов.

Некко ухмылялся.

Ниецки с опаской разглядывал противника.

Гонг, как всегда, прозвучал неожиданно.

И Некко, не мешкая, не тратя время на разведку и прочие хитрости рукопашного боя, надвинулся на соперника, словно и не заметив серию сильных ударов в грудь и живот. Он прижал противника к канатам, придавил всем телом. Высоко вскинул кулачище, словно приветствуя зрителей. И, немного помедлив, будто специально привлекая к себе внимание, обрушил его вниз, на голову беспомощного Ниецки.

Павел в это время находился в четырех шагах от бойцов. Он стоял возле ринга, зная, что следующий бой будет его. Он видел, как искривилась шея Ниецки, как подогнулись его ноги. Ему показалось, что он слышал, как смялись кости.

Из ушей, носа и горла Ниецки хлынула кровь. Но боец стоял, прижатый к канатам тушей противника.

– Титан! Титан!

Некко вновь вскинул руку. И снова уронил ее, словно кувалду.

– Титан!

Казалось, Ниецки сам держится на ногах. Но Павел видел то, чего не замечали другие. И он закричал:

– Остановите его! Остановите бой! Стойте!

– Титан!.. – возбужденно гудел человеческий рой.

Некко опустил глаза, уставился на Павла. Глаза его сузились, губы шевельнулись.

«Я убью тебя, – выразительную мимику можно было прочесть без труда. – Я убью тебя, чемпион».

Ринг был залит кровью бойцов. И Павел ясно вспомнил слова Курта: «Будет много крови. И кто-то умрет…»

Некко отступил.

Освобожденный Ниецки повалился на ринг. Голова его упала в кровавую лужу и вывернулась. Мутные мертвые глаза смотрели прямо на Павла.

И Павел видел в них свое отражение.

К рингу спешила бригада медиков, на ходу разворачивая носилки.

– Победил рядовой Некко! – восторженно прохрипел в микрофон клоун. Его белые башмаки и низ брючин были измазаны кровью.

– Титан! Титан!..

– Чистая победа!

Медики вытягивали тело Ниецки из-под канатов. Кровь пачкала их белые комбинезоны.

– Жив, – негромко сказал один.

– Давление низкое, – сказал второй. – Пульс неровный.

– Срочно госпитализируем, – принял решение третий.

Павел смотрел на них, и ему казалось, что кругом происходит что-то до невозможности иррациональное.

Убийца стоял на ринге, упиваясь победой.

У его ног копошились медики, собирались уносить полумертвого солдата, пострадавшего не в схватке с космическими чудовищами, а в спарринге со своим товарищем.

А следующий бой вот-вот должен начаться.

Праздник продолжается.

«И кто-то умрет…»

– Ты следующий!

Павел вздрогнул, вскинул голову. Сержант Хэллер свысока смотрел на него.

– Вы видели, сэр? – Павел почувствовал, что его голос дрожит. И закашлялся, надеясь это скрыть.

– Что именно?

– Вы видели? Некко чуть было его не убил!

– Нарушений правил не было, – холодно сказал сержант, комкая в руках белое полотенце. – Следующий бой твой.

Возникла какая-то пауза. Ведущий, перегнувшись через канаты, разговаривал о чем-то с какими-то людьми в военной форме. Кивнул несколько раз, потом схватился за микрофон, огласил:

– Победитель третьего боя рядовой Свенсон не может участвовать в следующем поединке!

Представитель третьей роты бросил на ринг белое полотенце, измазанное кровью.

– И поэтому победа присуждается первой роте!

– Черт возьми! – Сержант Хэллер, осознав услышанное, даже подпрыгнул. Спрятал свое полотенце за спиной. – Еще три очка!

«И я туда не пойду… я не пойду, но победа будет моя…»

Павел покачал головой, вспомнив пророчество Курта.

«И кто-то умрет…»

– А сейчас на ринге встречаются победитель второго боя рядовой Голованов и победитель четвертого боя, рядовой Некко! Итак, финальный бой! Первая рота против роты четвертой!..

Они встретились взглядами. Павел хотел отвести глаза, но не смог. Не смог, потому что не хотел показывать свою слабость, свою неуверенность. Не мог, потому что ненавидящий взгляд Некко притягивал и уже не отпускал…

– За что ты так на меня въелся? – прошептал Павел. – Я не враг тебе, не соперник. Что я такого тебе сделал?..

– Я лучший! – искривились губы Некко. – Я первый!

Их объявили еще раз. Сержант Хэллер легонько подталкивал Павла к рингу. Рядовому Некко что-то втолковывали. Болельщики пытались перекричать друг друга:

– Ти-тан!! Ти-тан!!

– Пи-са-тель!!..

А они не двигались и все смотрели в глаза друг другу: один ненавидя, другой вопрошая.

Некко первым отвел взгляд и, ухватившись за упругие канаты, рывком поднялся на ринг. Вскинул руки, сжал тяжелые кулаки.

– Ты что, голову потерял от страха? – прошипел в самое ухо сержант Хэллер. И Павел, очнувшись, тряхнул головой и шагнул вперед, подумав мельком, что этот залитый кровью ринг очень похож на эшафот.

И вдруг случилось то, чего никто никак не ожидал.

Трибуны зазвенели – словно сработали одновременно сотни будильников. Разом смолкли голоса. Зашевелились, задвигались встревоженные люди.

Офицеры, недоумевая, досадуя, смотрели на сработавшие персональные коммуникаторы – небольшие устройства связи в виде браслета. По нескольку раз перечитывали короткое сообщение:

«Боевая тревога! Ситуация номер один. Старт через восемнадцать минут.»

Праздник был испорчен.

В динамиках щелкнуло. И холодный голос дежурного офицера четко и раздельно проговорил:

– Боевая тревога. Ситуация номер один. Старт через восемнадцать минут.

Этот голос звучал сейчас везде – в казармах, в столовых, в тире, в сауне, на складах, в ангарах и на улице. Сейчас в сотнях квартир затрезвонили телефоны, и трубках тоже был этот голос.

– … Ситуация номер один. Старт через семнадцать минут…

Зал стремительно пустел. Сержанты, слушая четкие распоряжения взводных, без суеты выводили личный состав. Старшие офицеры, хмурясь и переглядываясь, уходили через запасный выход.

Офицерские жены, вдруг оставшись одни, хлопали глазами. На ринге стоял растерявшийся коротышка-клоун и рассеяно стучал ладонью по микрофону, словно пытаясь выколотить из него пропавший звук.

Глава 6

19.06.2068 (примерно 21:00 по местному времени)

Никто ничего не понимает. Сержанты на любой вопрос огрызаются. Офицеры отмалчиваются. Видимо, им, как и нам, ничего не известно.

Кто-то утверждает, что это очередная учебная тревога. Своего рода шутка впавшего в старческий маразм полковника. Кто-то говорит, что нас срочно эвакуируют, поскольку ожидается некий катаклизм – землетрясение, смерч, или что-то подобное. Самое разумное – нападение экстерров, – в качестве объяснения почему-то никто не предлагает…

Когда объявили тревогу, меня, можно сказать, сняли с ринга. Я успел только заскочить в раздевалку, подхватить оставленные ботинки. Даже обуться мне на дали – так и бежал в строю: босой с ботинками в руках. Повезло, что на ногу никто не наступил.

Пробежали мимо казарм, направились к оружейным складам. Впервые (!) получили боевое оружие – штурмовые винтовки старого образца «Скат», три магазина в подсумке, патроны россыпью – хватали горстями, кто сколько успеет. Вся рота снарядилась минут за пять. Другие роты получали оружие по-соседству.

Потом нас всем скопом привели к взлетно-посадочной полосе. Здесь уже включена иллюминация, крутятся решетки радаров.

Сейчас сидим на краю ВПП, чего-то ждем. Немного поуспокоились. Надеемся, что на этом все и кончится. Объявят, что тревога была учебная, норматив выполнен, и все могут разойтись.

Это не может быть боевая тревога! Нам же сказали, что официально Форпост начнет действовать с первого июля. Насколько я знаю, мы на 60% недоукомплектованы техникой и оружием. Транспорты ожидаются дня через три. Не раньше… Еще толком не отлажена система спутниковой связи, половина систем коммуникации не работает.

Какая уж тут война?

1

– Затянули… – жаловался Цеце, посматривая на садящееся солнце. – Что мы тут, всю ночь сидеть будем?.. Затянули…

– Начальства никого не видать, – заметил Зверь. – Должно быть совещаются.

– А может действительно случилось что-то? – Павел, закончив писать, закрыл блокнот, убрал карандаш.

– Что может случиться? – фыркнул Рыжий.

– Экстерры, – коротко ответил Павел.

– Разговоры там! – вскинул голову сержант Хэллер, оглядел свой взвод. – Сидеть тихо, ждать приказа!

– И винтовки зачем-то выдали, – отметил Гнутый.

– Винтовки… – пренебрежительно пробормотал Рыжий. – Я из таких еще в школе стрелял…

Они, скрестив ноги, положив оружие на колени, сидели на теплом бетоне и смотрели в небо.

Четыре десантные роты. Шестнадцать взводов. Сорок восемь отделений. Без малого четыре сотни бойцов.

Все они ждали…

– Никуда мы не полетим, – сказал, улыбаясь, Шайтан.

– Откуда такая уверенность?

– Говорили что? Старт через восемнадцать минут. А прошло уже не меньше получаса… Эй, сержант! Сколько сейчас времени?

– Заткните свои рты! – сержант Хэллер угрожающе приподнялся.

– Почему у нас забрали часы? – шепотом спросил Павел, наклонившись к Зверю. – Почему в полет мы всегда отправляемся без часов?

Тот пожал плечами:

– Потому что сейчас нашим временем распоряжаются другие. – Непонятно было, отшутился он, или сказал это серьезно.

– Я что, неясно выражаюсь? – сержант Хэллер закипал. Видимо, и на него давила неизвестность.

– Помолчим, – сказал Зверь негромко, но прозвучало это как команда…

Почти четыре сотни бойцов, сидя на бетоне взлетно-посадочной полосы, молчали и смотрели в вечернее небо.

2

Связь была отвратительная – то ли спутник уходил, то ли барахлила новая, не настроенная толком аппаратура, то ли просто-напросто сбилась антенна. Полковник Грейн, командир Форпоста номер восемьсот шестьдесят три, через каждые три слова поминая черта и его сородичей, на повышенных тонах разговаривал с региональным штабом:

– Вы соображаете, что за приказы отдаете?! Вы понимаете, что личный состав не готов к выполнению боевых задач?! У нас даже оружия нет! Нет оборудования, техники! Ничего нет! Ваше управление затягивает поставку, а вот теперь вы отдаете такие приказы!..

Сейчас полковник мало походил на усталого пенсионера. Он был зол, разъярен. Он грозил кулаком монитору, в котором отображались сразу два спокойных лица. Полковник не боялся этих штабных управленцев. Он никогда ничего не боялся, и всегда говорил то, что считал нужным сказать. Потому-то и был сослан в таежную глушь.

– Потише, полковник, – медленно проговорил один из штабистов, тот что был помоложе. Звук несколько запаздывал, изображение дрожало, порой совсем расплываясь. – Мы не требуем ничего особенного от ваших людей. Перед вами поставлена простая задача – прочесать местность. Помочь вашим же соседям. Ведь вы не хуже меня знаете обстановку: наши западные части заняты сейчас Албанией. Юго-восточные проводят операцию на Тибете. Все резервы исчерпаны, людей не хватает. Мы бы не трогали вас Форпост, если была бы такая возможность. Но возможности такой нет.

– Я говорю вам еще раз – у нас нет оружия, нет техники!

– Я повторяю – ваши люди просто должны обследовать одиннадцатый, двенадцатый и тринадцатый квадраты. Зона вероятного падения слишком велика, мы не можем рисковать, надо срочно действовать всеми силами…

– Силами! – фыркнул полковник, слюной забрызгав глазок камеры и не заметив этого. Лица в мониторе покривились, переглянулись. – У нас нет сил! У нас есть только люди. Почти голые люди! Мясо! Мясо для экстерров! А вы их посылаете в ночь! И где сейчас ваши чертовы спутники? Вы что, совсем слепые, сами не можете отыскать место падения? Вы же, кажется, контролируете каждой квадратный метр поверхности!

– Так вы отказываетесь выполнять приказ? – деловито спросил штабист. Он склонил голову, и во взгляде его мелькнуло что-то хищное.

– Нет, – отчеканил полковник. – Я солдат и никогда не отказывался выполнять приказы. Мои люди уже ждут прибытия транспортов. Но я хочу, чтобы видеозапись этого разговора была запротоколирована.

– Хорошо, полковник. Если вам так угодно. Как мне сообщают, транспортные геликоптеры уже на подходе. Ждите.

– И я в очередной раз требую, чтобы… – полковник не успел договорить: монитор погас – видимо в штабе решили, что с них достаточно.

– Ах вы черти! – глухо сказал полковник и разом сник. Плечи его опустились, руки расслабились, лицо смягчилось, и он снова превратился в усталого старика предпенсионного возраста.

3

– Вроде бы идут, – сказал Зверь, медленно поворачивая голову, словно наводясь локатором. – Точно идут!

Павел не сразу понял, о чем тот говорит. Но через пару секунд и сам услышал далекий гул, похожий на басовитое гудение шмелей.

– Транспортники. Геликоптеры… HT-1500, «Лебеди»… – по звуку двигателей определил Ухо. И Павел подумал, что, возможно, прозвище свое Ухо получил не только за уродство.

– Повезут словно туристов на такси, – сказал Рыжий. Он, как любой настоящий десантник, не любил тяжелые транспортные корабли, предназначенные прежде всего для перевозки груза.

– Значит, домой сегодня мы не вернемся, – вздохнул Цеце.

– Знать бы наверняка, что тут назревает, – озабоченно сказал Зверь, покачивая головой. – Что если это не учения?

– Отставить разговоры! – приподнялся со своего места сержант Хэллер. – Все, что вам надо знать, до вас доведут. Так что заткнитесь и слушайте…

Над вершинами дальних сопок появились две темные точки. Они были отчетливо видны на фоне золотящегося предзакатного неба. И они росли, приближаясь. И все усиливался гул.

– Полетим недалеко, – сказал Гнутый. – Иначе подали бы что-нибудь более скоростное.

– Геликоптерами могут просто перекинуть на другую площадку, а уж там пересадить на дальнобойные корабли, – возразил Зверь.

– Тоже верно.

– А вот и командиры, – сказал, обернувшись, Хэллер. И в голосе сержанта всем послышалось облегчение.

Офицеры бежали неровной цепью, придерживая планшетные компьютеры, болтающиеся на портупеях, поглядывая на часы, на коммуникаторы. Спешили.

Лица их были слишком серьезны.

– Построиться! – издалека прозвучали отрывистые команды. – Доложить о наличии личного состава! Всем готовиться к погрузке!..

Бойцы поднимались, заправлялись, занимали свои места в строю. Лейтенанты, выслушав короткие доклады сержантов, сами торопились с докладами к ротным офицерам. Подходили к командирам строевым шагом, печатая шаг, козыряли молодцевато, точно как велел устав, а старшие офицеры словно отмахивались в ответ, небрежно, будто через силу – сейчас им было плевать на уставы. Негромко, но четко ротные обрисовывали ситуацию и ставили боевые задачи своим подразделениям:

– Сегодня в девятнадцать часов двадцать минут в верхних слоях атмосферы был сбит корабль экстерров. Наша задача – обследовать зону предполагаемого падения, а именно квадраты одиннадцать, двенадцать и тринадцать. Девять других квадратов обследуют наши соседи: Форпосты семьсот восьмой и шестьсот восемьдесят девятый. В случае обнаружения экстерров в бой не вступать, немедленно связаться со штабом, вызвать подкрепление. Приказываю…

Со стороны складов катились припозднившиеся грузовые роботы, похожие на огромные трехколесные тачки, везли в своих кузовах пирамиды парашютов.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Вы умеете ездить верхом и без промаха стрелять из пистолета? Разбираетесь в бухгалтерии, бизнесе и в...
Жестокие и обаятельные исчадия ночи – вампиры Влад и Эльвира – охотники за людьми. Но вот ситуация р...
Когда две державы стоят на пороге войны, любое неосторожное слово может послужить искрой, из которой...
Это — приключения Аниты Блейк. Приключения отчаянной охотницы на «народ Тьмы» — вампиров, вервольфов...
Настя Шорохова предпочитала браку легкую интрижку. И не потому, что была особой легкомысленной: прос...
Босс Глаши Медвянской Петр знал, что девушка она бесстрашная и находчивая. А значит, найдет его проп...