Необычная судьба Джаарбекова Светлана

Книга I. Бегство

Часть I. «Бегство»

I

Шел июль 1928 года. На ярмарке Нижнего Новгорода разбегались глаза от обилия заморских товаров. Большие груженые баржи и курсирующие по Волге пароходы оживляли пейзаж и способствовали бойкой торговле города.

Новая экономическая политика Советского государства еще полностью не захлопнула свои двери, и на ярмарке в русскую речь вплетались разноязычные голоса.

Купец Миружан подошел к павильону, где его помощники торговали знаменитыми иранскими коврами, шелками, фруктами.

– Салям алейкум, Омар, как дела? – обратился он на фарси к смуглому мужчине лет сорока, с шапкой курчавых черных волос, слегка тронутых сединой.

– Хорошо, Миружан-хан, почти весь товар реализован, выручка большая.

– Омар, остатки товара погрузите с командой на пароход, подготовь отчет и завтра вечером отправимся в обратный путь в Иран, надо успеть вернуться к Дню рождения моей матери.

Сегодня же вечером дай отгул команде, оставь дежурных, а мы с тобой сходим в ресторан «Волга» – он славится своими рыбными блюдами, один салат с отварной севрюгой и майонезом чего стоит!

К вечеру мужчины привели себя в порядок, Миружан одел кремового цвета костюм, который очень шел ему. Покинув свой пароход, мужчины вышли на пристань к ресторану.

– Как я выгляжу, Омар?

Омар оценивающе осмотрел своего друга. Миружан был моложе его на 7 лет, но разница в возрасте не мешала им быть друзьями.

Гладко причесанные назад волосы, черные миндалевидные глаза, дерзкая улыбка, обнажающая красивые белые зубы… Миружан нравился женщинам и завоевывал их легко.

Омар вздохнул и лаконично сказал: «Хорошо, Миружан».

Ресторан стоял на возвышенном берегу Волги. Он был небольшой, но уютный и принадлежал еврейской семье, открывшей его в период НЭПа.

Мужчины вошли в зал. Неназойливо звучала музыка, день был будничный, и в зале имелись свободные столики.

Миружан любил занимать место у окна, где открывался вид на Волгу. К ним подошел сын хозяина ресторана, Исаак, приветливый худощавый молодой человек: «Добрый вечер, Миружан-хан, вы займете со своим другом ваш любимый столик? Он свободен».

Заказав ужин, мужчины оглядели посетителей зала. Внимание Миружана привлекла молодая женщина лет двадцати, оживленно беседующая со своей соседкой и двумя юношами.

– Видно, одна компания», – подумал Миружан. Он видел только профиль женщины. Гордо посаженная голова, четко очерченный нос с небольшой горбинкой, пышные темные волосы, уложенные на затылке в красивый узел. «Свободолюбивая», – пронеслось у него в голове. Он любил по внешности оценивать людей и редко ошибался. Словно почувствовав пристальный взгляд, молодая женщина повернула голову, и их глаза встретились. «Хороша» – отметил Миружан.

Зазвучала музыка известного вальса Штрауса. Миружан оставил Омара смаковать вкусный ужин, а сам направился к столику, где сидела молодая женщина.

– Ханум, разрешите вас пригласить на танец», – обратился он к незнакомке, произнося русские слова с легким акцентом. Его речь вызвала улыбку у молодой женщины.

– Ханум, так ханум, – весело сказала она.

– Пойдемте танцевать.

– Эту «ханум» по-русски зовут Клавдией, а другую «ханум» – Ниной – кокетливо подыграла ситуации симпатичная голубоглазая соседка. Миружан галантно представился всей компании и напряжение, обычно возникающее при знакомстве, исчезло.

Кружась в вальсе и легко поддерживая свою партнершу, Миружан старался лучше ее рассмотреть. Небольшие, но выразительные зеленоватые глаза, полные, красиво очерченные губы и замечательный овал лица, придающий чертам законченность и гармонию.

«Хороша» – опять у него пронеслось в голове. Вслед за вальсом они так лихо выделывали фигуры чарльстона, что вызвали аплодисменты присутствующих в зале.

Миружану захотелось побродить по городу с Клавдией в свой последний вечер, узнать историю жизни, почувствовать ее рядом, и он предложил ей стать его спутницей на этот вечер. Клавдия не любила случайных и уличных знакомств, но почему-то этот мужчина, совершенно незнакомый, внушал ей доверие, и она, вопреки своим правилам, поддалась внутреннему чувству, и согласилась.

Миружан подозвал Исаака, расплатился за ужин, и попросив его поставить на стол друзьям Клавы шампанское и фрукты, вышел вместе с ней из ресторана.

Было не поздно, около десяти часов вечера. Это то время летом, когда еще просматриваются окружающие предметы, лица прохожих. Воздух, напоенный ароматом цветов, был теплым, но свежим.

– Чудесный вечер! – сказала Клавдия, слегка поеживаясь. На ней было облегающее стройную фигуру зеленое платье с короткими рукавами.

Миружан снял свой пиджак и набросил его ей на плечи. Ему хотелось взять Клавдию под руку, но он сдержал себя, почувствовав, что этот жест может насторожить ее. Они медленно пошли к центральной улице.

– И часто вы бываете в этом ресторане? – спросил Миружан, чтобы завязать разговор.

– Первый раз. Мы слыхали, что здесь вкусно готовят и можно неплохо провести время, вот и пошли небольшой компанией, – Клавдия замолчала. Видя ее смущение, Миружан решил взять в разговоре инициативу в свои руки и вскоре так умело повел беседу, что Клавдия естественно и просто рассказала о своей небогатой событиями жизни. Неудачное замужество, длящееся всего несколько месяцев, бегство от мужа в Москву, домой к родителям во Владимир она не вернулась. С Ниной, ее бывшей школьной подругой, Клавдия вела переписку, и когда та предложила ей переехать в Нижний Новгород, она согласилась. Уже год как они вместе с Ниной снимают комнату. Зная, что Клавдия начитана и хорошо ориентируется в литературе, Нина предложила ей поработать библиотекарем в школе, где сама преподавала в младших классах. Клавдия вспомнила и рассказала Миружану случай из своей школьной жизни. Влечение к чтению она почувствовала с детства, научившись читать, буквально проглатывала «все, что попадало в руки». Уходя в школу, она всегда захватывала с собой томик какого-нибудь популярного романа и однажды, увлекшись чтением, не заметила, как над ней склонилась голова учительницы, глаза которой метали молнии. Книгу отобрали, но сначала прикрепили к спине Клавдии и провели ее по всем классам в назидание другим. Так она стала в школе печально знаменитой.

Миружан смеялся от души и чувствовал, как у него растет к этой женщине что-то большее, чем простой интерес. Он с удовольствием слушал ее голос, выразительный и звучный. Ему нравились ее искренность, отсутствие жеманства.

Они вернулись на пристань, здесь было много гуляющих, несмотря на поздний час, заглянули и в ресторан, но ни Омара, ни Нины с друзьями там уже не было. У причала полюбовались на блики огней, отражающихся в воде. На приколе стояли несколько пароходов, среди них и пароход Миружана, где светился огонек только в одной каюте. Миружан заметил: «Команда гуляет, а мой верный Омар не спит, ждет меня».

Взглянув на Клавдию, которая была так загадочно хороша при лунном свете, он с сожалением подумал о том, что завтра уедет и больше не увидит ее. И вдруг неожиданная мысль пришла в голову Миружану: «А что если предложить Клавдии уехать с ним?»

Поколебавшись несколько секунд, взвесив «за» и «против», он принял решение и сказал: «Клавдия, завтра в 7 часов вечера мой пароход отплывает в Иран. Если тебя здесь ничто не держит, поедем со мной в качестве жены. У тебя есть время обдумать мое предложение. Сейчас мне ничего не говори, я понимаю как это неожиданно. Я же буду ждать тебя завтра в 6 часов вечера у причала».

Клавдия ничего и не могла сказать, все так быстро завертелось…

Стараясь скрыть волнение, она с трудом выговорила фразу: «Я подумаю, а сейчас проводите меня».

Миружан и Клавдия всю дорогу шли молча. Клавдия с Ниной снимали комнату в двухэтажном деревянном доме недалеко от пристани. Расставание у подъезда было коротким и сдержанным. Клаве хотелось скорее остаться одной и обдумать события этого дня. Миружан это почувствовал и не удерживал ее. Уходя, он слышал, как простучали каблучки по лестнице.

II

Нина не спала, ждала свою подругу. Когда Клава буквально влетела в комнату, Нина поняла по ее взволнованному лицу, что произошло что-то очень важное:

– Ну, выкладывай, что случилось?

– Миружан предложил мне уехать с ним завтра в Иран в качестве жены, – выпалила она. – В 6 часов вечера он будет ждать меня на пристани.

Нина по своей природе была рассудительна, и она, подумав, спокойно сказала: «Дорогая Клава, ведь ты о нем ничего не знаешь. Много вот таких дурочек попадаются на удочку! Ведь у них на Востоке другие нравы. Миружану уже за тридцать, возможно, у него есть семья. У вас что, любовь с первого взгляда?

– С моей стороны любви нет, я даже не уверена – нравится ли он мне. На меня произвели впечатление его сдержанность, манеры – он богат и видно не жаден, а это, признайся, большой плюс.

– Клава, представь себе только такую картину! Ты покинешь страну, около тебя не будет ни одного близкого человека, случись что с тобой, вокруг будут чужие лица, звучать чужая речь!

Доводы Нины были серьезны и убедительны, тем более, что и она сама об этом думала. Что она знает о Миружане? Ведь он о своей личной жизни ничего не сказал. Богат, имеет большой дом в Энзели, успешно ведет торговые дела – вот и все, что она узнала.

– У меня есть время подумать, – произнесла она вслух. – Утро вечера мудренее. Меня что-то знобит, я хочу лечь.

Пока Нина с Клавой вели серьезную беседу, Миружан тем временем поднялся на пароход и зашел в каюту Омара. Между мужчинами состоялся следующий разговор:

– Омар, ты видел женщину, с которой я танцевал?

– Красивая женщина, Миружан-хан.

– Я предложил ей уехать со мной завтра. В 6 часов вечера буду ждать ее на пристани.

– Миружан, ты сказал, что у тебя гарем? Ведь она воспитана в других традициях.

– Нет, не сказал и передай всей команде, чтобы держали рты на замке. Если Клавдия об этом узнает, то не поедет. А я хочу, чтобы эта женщина была со мной, и почему-то мне кажется, что она придет. Наведите блеск на пароходе, приготовьте отменный ужин. Ты, Омар, присмотри за всем. Да, зайди в книжный магазин и купи несколько десятков интересных книг. Клавдия любит читать, пусть читает, на пароходе у нее будет время и для этого.

– Хорошо, Миружан-хан, все сделаю, как ты того хочешь. – Но себе Омар сказал, что его друг совершает гнусный поступок и на душе у него стало как-то нехорошо.

Омар не понимал страсти Миружана – коллекционировать женщин. Сам он женился в 24 года на юной 18-летней Нигине, влюбившись в нее до умопомрачения. Брак их оказался счастливым. Нигина родила ему двух сыновей и дочь. Конечно, и у Омара эпизодически бывают романы с женщинами, но на семейном счастье они не отражаются. Засыпая, Омар думал о красивой русской женщине и о том, какая ее ждет трудная жизнь, если она свяжет свою судьбу с Миружаном…

III

Клавдия провела тревожную ночь, то засыпала тяжелым сном, то просыпалась и думала, думала… Она была натура эмоциональная, а большой объем прочитанной литературы развил ее воображение и несколько романтическое ощущение бытия. Встречу с Миружаном она восприняла как жребий, брошенный ей судьбой, как веление свыше. Она не думала об интимной стороне будущей связи с Миружаном, ей это казалось сейчас не таким уж и важным. Миружан воспринимался ею как оплот надежности, мужчиной, который выбрал именно ее. Молниеносность его решения произвела на нее сильное впечатление и воспринималась ею как одно из его достоинств. Богатство Миружана даст ей возможность подняться над мелочами жизни, избавит от каждодневной думы о хлебе насущном. Возможно именно с ним она увидит красивую, интересную жизнь. Клавдия уже поняла, что она примет предложение Миружана, возьмет в руки тот жребий, который предоставляет ей судьба. И как часто бывает в поворотные моменты жизни, она мысленно пробегала свой недолгий жизненный путь.

Родилась она в городке Гусь-Хрустальный, но первые воспоминания связаны с городом Владимиром, куда переехала вся семья. Вот их одноэтажный, но просторный дом. Мама хлопочет по дому, а отец вечерами сидит, склонившись над книгой. Днем он работает управляющим в книжном магазине, и на его заработок живет вся семья. Клавдия – любимица отца, и она частенько крутится около него, чтобы услышать интересную сказку или историю, рассказывать которые отец был мастер. Семья была дружной, каждый выполнял обязанности по дому. Мама готовила, старшая сестра Лидия наводила чистоту в доме, Клаве, не обладавшей особой аккуратностью, досталась чистка кастрюль и мытье посуды. Братья – Михаил, Павел и Николай – кололи дрова, носили воду, выполняли плотницкие работы. Заготовки на зиму делали все вместе – бочками солили капусту, грибы, огурцы, мариновали ягоды, яблоки, варили варенье, солили и коптили рыбу, мясо. Дети любили заглядывать в погреб, там было столько вкусных вещей! В играх Клавдия часто была заводилой. Из братьев она не любила только рыжего Павла за то, что он все их детские тайны выкладывал родителям, а дети в отместку, договорившись, дружно его поколачивали. В школе Клава училась хорошо и легко, но кроме литературы ко всем другим предметам была равнодушна.

Октябрьская революция 1917 года и годы разрухи сказались на благополучии семьи. Отец стал зарабатывать мало. Кто думал о покупке книг, когда исчезли продукты первой необходимости. Клавдия вспомнила случай, когда во Владимире совершенно пропала соль, и начался буквально «соленый» голод. И вот несколько семей договорились, собрали подводы, мешки и двинулись в путь за солью. Увязалась с братьями и Клава. Путь был долгий, ночь они ехали лесом, и вдруг она увидела как из-за деревьев засверкали горящие огоньки. «Волки!» – закричали братья и хлестнули лошадь изо всех сил.

К счастью, подвод было около десятка, ехали они близко друг от друга. Постреляли в воздух из охотничьих ружей, и волки отстали. Но страх, который пережила тогда Клавдия, она запомнила надолго.

Братья – Михаил и Павел, чтобы помочь семье выжить, устроились подрабатывать в Депо, осваивали железнодорожное дело. Младший брат Николай, подающий надежды молодой поэт зимним вечером 1919 года ушел побродить, поднялась сильная метель, и он так и не вернулся. Нашли его только на другое утро замерзшим около леса, видно сбился с дороги.

Смерть Николая – любимца матери изменила ее облик. Она стала замкнутой, отчужденной, словно охладевшей сразу ко всем остальным детям. Иногда Клава видела ее сидящей с рюмкой водки и разговаривающей сама с собой. Дома царила гнетущая обстановка. Клавдия уходила к отцу в магазин и помогала ему переплетать книги. Начиналась борьба новой власти с безграмотностью, нужны были доступные учебники, легко читаемая литература. Новых изданий пока не было. Отец приводил в порядок потрепанные книги и учебники и продавал их в открывающиеся небольшие библиотеки. Клавдия поступила учиться на библиотечные курсы и через полгода получила специальность.

С сестрой Лидией она была полной противоположностью. Лидия – тип пикантной особы – голубоглазая, с курносым носом, пышными светлыми волосами и как говорится – «в теле». Уже в 16 лет она завела бурный роман с женатым мужчиной, а затем были и другие амурные приключения. Ночью через окно она убегала на свидание, а вернувшись, тихо влезала в комнату. Клава была в курсе ее дел, но держала рот на замке. Родители и не догадывались о похождениях своей старшей дочери. Однако любовные интрижки не помешали ей в 20 лет удачно выйти замуж за молодого человека из зажиточной семьи, и Лидия ушла жить в его добротный, хорошо обставленный дом. Пока ее семейная жизнь благополучна, судя по письмам, которые она пишет Клаве, но одно омрачает Лидию, что она, по всей вероятности, бесплодна, и это со временем может набросить тень на ее семейное счастье.

Клаве же всегда было трудно перейти грань дозволенного в отношении с мужчиной, в ней было заложено зерно целомудрия, и хотя она многим нравилась и ей нравились, но дальше легкого флирта ни с кем дело не пошло. А ей уже шел тем временем 19-ый год.

Как раз в этот период у братьев появился новый знакомый, симпатичный, серьезный молодой человек. Звали его Владимиром. Он был по профессии инженер-путеец. Интересы у них были общие, и порой друзья засиживались допоздна за разговорами. Клавдия была гостеприимной хозяйкой, ставила самовар, пили чай с вареньем. Братья заметили, что Владимир смотрит на Клаву с особым интересом и стали над ней подтрунивать. Затем начались их совместные прогулки, а однажды Владимир признался Клаве в любви и сделал ей предложение. Клавдии он нравился, и она дала согласие на брак.

Владимир жил с матерью, маленькой горбуньей. Горб у нее начал расти после падения с лестницы. Это произошло, когда мальчику было 12 лет. Отец вскоре оставил их, уйдя к другой женщине, и время от времени присылал скудное содержание. Как только Владимиру исполнилось 15 лет, он отправился в Депо и устроился подручным, проявляя трудолюбие и интерес. Зарплата была небольшая, но мать вела экономно хозяйство, и голодными они не сидели. На Володю обратили внимание и предложили ему вечерами учиться на инженера-путейца, и в течение двух лет он добротно освоил свою специальность. Заработок стал приличным, Володя привел дом в порядок, пристроил еще две комнаты на случай женитьбы. Перед Клавдией он поставил условие, что после свадьбы она переедет жить в его дом, так как мать свою он не оставит. Так Клавдия и поступила. Однако с первого дня совместной жизни она почувствовала себя очень неуютно в доме мужа.

Стоило Владимиру уйти, как мать хмурилась, поджимала губы и молча бросала злые взгляды на невестку. Клава поняла, что она пришлась ей не по душе. Целый день до прихода Владимира Клавдия ощущала на себе недобрый, сверлящий взгляд. Мать следовала за ней повсюду, если Клава выходила во двор, то та стояла у окна и смотрела, куда она идет. Даже к родителям без Владимира она не могла сходить. В своем родном доме Клава пользовалась полной свободой, и такое тюремное заточение претило ее натуре.

Владимир, занятый целый день на работе, на жалобы Клавы смотрел как на что-то несущественное и надеялся, что со временем жена и мать поладят между собой.

Через четыре месяца их совместной жизни Клава обнаружила, что забеременела. Ей стало жутко от мысли, что родив ребенка, она навсегда прикует себя к этому, ставшему уже ненавистным, дому. И она принимает отчаянное решение: собирает сумку вещей, свои деньги, предупреждает только сестру Лидию, что уезжает в Москву и к Владимиру больше не вернется.

Выйдя днем из дома, она отправилась на вокзал, и через два часа поезд увозил ее навстречу другой жизни.

IV

В Москве на Тихвинской улице в старом, двухэтажном доме жила тетя Маша, так они все ее звали. На первом этаже у нее была однокомнатная квартира с ванной и туалетом. Большая комната разделялась аркой на спальную и столовую. Тете Маше было около 40 лет. Поклонников в жизни было достаточно, романов – тоже, но замуж она так и не вышла. Привыкнув к свободе, не желала одевать «хомут», как она говорила. Был момент – хотела родить ребенка, но подумала о молве, проблемах и раздумала.

Много лет тетя Маша проработала на фабрике, а к 40 годам стали отекать ноги, и она перешла там же работать в дежурку.

Тетя Маша была белокожая, голубоглазая, полная, с чудесными ямочками на щеках – женщина, за которыми обычно закрепляется прозвище «аппетитная».

Клава выложила ей все свои беды начистоту и попросила найти врача, чтобы прервать беременность. Деньги у нее были, отец дал ей на свадьбу приличную сумму денег, и она их сохранила. Спросила у тети Маши разрешения пожить у нее какой-то период времени, и когда та согласилась, дала ей часть денег на питание. Деньгам тетя Маша очень обрадовалась, заработок у нее был небольшой. Она готовила вкусно, любила готовить и Клава стала с удовольствием уплетать еду, состряпанную ее руками. За годы жизни в Москве у тети Маши сложились свои связи, и сейчас она думала о том, к кому лучше обратиться, чтобы не навредить Клаве. Она вспомнила один свой роман с врачом-гинекологом и решила завтра отправиться к нему.

На другой день тетя Маша, надев свое лучшее платье, вместе с Клавой пришли в больницу, где работал Алексей Иванович, так звали врача.

– Ты также хороша, только еще пополнела, – встретил он такими словами свою бывшую любовь. – Что за проблемы тебя привели ко мне?

Узнав все о Клаве и о том, что она решительно настроена не возвращаться к мужу, Алексей Иванович согласился помочь ей, и в тот же день Клавдии сделали операцию.

Дома тетя Маша заботливо хлопотала около Клавы, а заодно учила ее житейским премудростям и дала рецепты, помогающие избежать нежелательной беременности.

А спустя два дня, в воскресенье, появился Владимир. Он все-таки разузнал адрес тети Маши и приехал с надеждой увезти Клавдию с собой. Владимир осунулся и побледнел за эти несколько дней. Клаве стало жаль его, но она смотрела на него уже чужими глазами и возвращаться к нему не хотела. Владимир это понял. В последний раз они побродили по весенней Москве, зашли в нотариальную контору, где Клавдия написала заявление на развод и передала его Владимиру, а вечером она проводила его на поезд. Так грустно закончилась ее недолгая семейная жизнь.

Клава чувствовала, что ей надо найти какую-нибудь работу. Она отвлекла бы ее от тяжелых мыслей и дала бы пусть небольшой, но заработок.

Она поделилась своими мыслями с тетей Машей и та обещала что-нибудь придумать. На другой день тетя Маша сказала, что при фабрике по вечерам работают курсы по ликвидации неграмотности, есть свободное место. Так как Клавдия закончила библиотечные курсы, начитана, хорошо пишет и считает, то тетя Маша предложила ее кандидатуру. Клава согласилась и ей даже понравилась эта работа.

Кроме обучения грамоте, она читала сказки, рассказы Тургенева, Чехова, Куприна. Голос у нее был выразительный и ее с удовольствием слушали. Здесь же работали разные кружки, в том числе и театральный. Молодой режиссер Леня Павлов обратил внимание на внешность Клавдии, ее выразительное чтение и предложил посещать кружок. Она с головой ушла в это дело, подготовила и сыграла несколько ролей, а зрителями были работники фабрики. Жизнь захватила ее, днем она готовилась к урокам, учила роль, а вечером с удовольствием приходила на работу. В те вечера, когда она посещала театральный кружок и возвращалась поздно, Леня стал провожать ее. Они вели разговоры об искусстве, театре, а однажды он познакомил Клаву со своими друзьями из молодой артистической среды. Порой они устраивали шумные вечеринки, и Леня был всегда около Клавы. А спустя полгода после одной из таких вечеринок у них начался бурный роман.

Клаве казалось, что она вполне счастлива, они поговаривали с Леней о совместной жизни. Но однажды он не пришел на репетицию, Клавдия заволновалась, а потом кто-то принес страшную весть – Леня погиб. Он поскользнулся и попал под трамвай. Для Клавы это был тяжелый удар. Она впервые задала себе вопрос: «Почему у меня так получается? Что во мне такого, что именно так поворачивает жизнь?» – И не находила ответа. Только, только она узнала кусочек счастья, как судьба отняла у нее дорогого ей человека.

Спустя неделю после смерти Лени театральный кружок заработал снова, появился новый режиссер, тоже молодой, симпатичный, но Клавдию уже туда не тянуло. Гуляя по Москве, по тем местам, где совсем недавно они бродили вдвоем, ей становилось особенно тяжело.

Клавдия написала Нине о своей утрате, и когда та предложила ей переехать в Нижний Новгород, она согласилась и стала собираться в дорогу. Съездила на пару дней во Владимир, попрощалась с отцом, матерью. Старший брат Михаил стал пить, и дома из-за этого были частые скандалы с отцом. Встретилась и с Лидией, которая прекрасно выглядела и видно была довольна своей жизнью.

На вокзал провожать ее пошел отец, ему было грустно расставаться с дочерью, которая его любила и понимала. И как оказалось позже, это была их последняя встреча, годы его жизни были сочтены…

Тетя Маша привязалась к Клаве, почти год около нее прожил близкий человек, раньше родственники приезжали на один – два дня посмотреть Москву и уезжали, забыв о ней. Возможно, в привязанности к Клаве сказалось нереализованное ею материнское чувство. Если бы Клава раздумала уезжать, она была бы этому рада. Но билет на поезд куплен, вещи собраны. Клава обычно проявляла твердость в своих решениях, и час расставания настал. Тетя Маша всплакнула, Клава обняла ее. Она была ей благодарна за поддержку, заботу, оставила немного денег и… – «Прощай, Москва! Встречусь ли я с тобой снова», – думала Клавдия, а стук колес уносил ее в новые края.

Нина встретила Клаву на вокзале, они не виделись несколько лет и им было что рассказать друг другу.

Устроившись на работу, жизнь Клавы потекла размеренно и однообразно. Но после пережитых личных драм, ей это даже нравилось.

Нина встречалась с Олегом, юристом по образованию, уже два года длилась их связь. Они собирались пожениться, но Олег обещал решить сначала квартирный вопрос, чтобы не скитаться им вместе по чужим углам. Олег познакомил Клаву со своим другом Аркадием, и они неплохо проводили время: выезжали на пикники, посещали театры, заглядывали порой и в ресторанчики, если были деньги.

Клава держала Аркадия на расстоянии, смотрела на него как на приятеля, чем очень огорчала его. В ее душе еще жил трагический образ Лени Павлова. И вот встреча с Миружаном взбудоражила ее размеренную жизнь…

V

Наступило утро после тревожной ночи. Клава, собираясь на работу, сказала Нине, что решила уехать с Миружаном. В школе же выполнит некоторые формальности, напишет заявление о срочном увольнении и оставит доверенность Нине, чтобы та получила ее небольшую зарплату и использовала эти деньги.

Посовещавшись, они решили не говорить никому о ее отъезде с Миружаном, а скажут, что Клава уезжает во Владимир из-за болезни матери. Клава чувствовала, что в ее поездке с Миружаном есть что-то от авантюрных приключений, и не хотела свои действия предавать огласке. Кто в молодости не мечтает совершить дерзкий поступок! Она написала письмо родителям, где сообщила все как есть, и попросила Нину отправить его, если она вечером не вернется. Выполнив все формальности, Клавдия прошлась по магазинам и купила себе элегантный светло-серый костюм, красивое белье и маленькую сумочку, куда положила свои документы и решила их всегда держать при себе на всякий случай. У нее еще оставалось несколько свободных часов, и она выспалась, дневной сон всегда благотворно влиял на ее нервную систему. В 4 часа пришла с работы Нина. Они вместе пообедали, обменялись наставлениями на будущее. Затем Клава собрала небольшой чемоданчик, зимние вещи решила не брать, навряд ли они ей в Иране пригодятся. Тщательно уложила прическу, одела новый костюм и даже Нина, привыкшая к ней, смотрела на нее с восхищением.

Клавдия чувствовала возбуждение, в ней просыпался азарт игрока. Она уже не боялась, а смело смотрела в будущее. «Что будет, то и будет» – сказала она и, тепло простившись с Ниной, пошла навстречу судьбе.

К пристани Клавдия подошла в начале седьмого, она увидела Миружана издали и заметила его волнение. Одет он был во все белое. – «Настоящий жених», – отметила она.

По выражению его лица она поняла, что он очень ждал ее, и подойдя, обняла его.

– «Я счастлив,» – сказал Миружан. – «Вся команда ждет тебя. Прошу подняться на пароход.» И, взяв ее под руку, они поднялись на палубу. Команда дружно приветствовала ее, каждый про себя отметил хороший выбор Миружана. Кругом была чистота, на палубе лежала длинная дорожка, стояли вазы с цветами.

– Пойдем, дорогая, я покажу тебе нашу каюту, – сказал Миружан.

Каюта была обставлена с роскошью, на полу лежал прекрасный ковер ручной работы. Постель была устлана стеганными одеялами из шелка, а у стены разбросано много подушек. Около кровати стоял столик резной работы, на нем фарфоровые вазы с фруктами и сладостями. У одной из стен прекрасный книжный шкаф, полный книг. Миружан открыл дверцу шкафа и сказал:

– Эти книги на русском языке, они все твои. Омар купил их для тебя.

Такое внимание тронуло ее. Миружан показал Клаве на пароходе все, что ей могло понадобиться.

На палубе вкусно пахло жареным мясом. «Это шашлыки, – пояснил Миружан. – Мясо жарится в особой открытой печке. Чтобы оно было нежным, его перед жареньем маринуют в течение нескольких часов».

Они подошли ближе, и Клава с интересом рассматривала кусочки мяса, одетые на металлические палочки, и при жарке палочки время от времени переворачивали, чтобы равномерно прожарить мясо. В большом котле готовился аппетитный плов.

– Чтобы плов получился хороший, очень важна пропорция мяса, масла, риса и воды. Много берется моркови и лука, а специи – по вкусу, – продолжал Миружан.

– Миружан, ты так объясняешь, словно умеешь готовить, – сказала Клавдия.

– На Востоке лучшие повара – это мужчины, и каждый мужчина на Востоке умеет готовить, а некоторые мужчины и не доверяют женщинам такое важное дело, – смеясь ответил Миружан.

В 8 часов вечера он дал приказ капитану отплывать, и пароход не спеша пошел вниз по Волге. Клавдия и Миружан постояли на палубе. Мимо проплывали высокие лесистые берега. Вечер был тихим, и почти не чувствовался ход машины.

– Дорогая, – обратился к Клаве Миружан. – Ты не возражаешь, если мы посидим мужской компанией, а тебе накроем стол в каюте?

– Я буду этому рада, сделайте мне только чай, вино и прочее я не люблю.

Клавдия уже проголодалась, а кругом так аппетитно пахло!

Миружан попросил разжечь самовар. Тем временем в каюту для нее принесли ужин. Здесь был красиво оформленный салат, икра красная и черная, кусок сливочного масла для бутербродов, тонко нарезанная копченая севрюга, несколько палочек шашлыка и тарелка плова, посыпанная мелко нарезанной зеленью.

Клава с удовольствием осталась одна, столько необычного она пережила сегодня. Поела всего понемногу, а от прекрасно заваренного чая, всяких пирожков, сладостей пришла в восторг. Она переоделась в шелковый халат, восточные домашние туфли, подаренные ей Миружаном и почувствовала себя совсем свободно.

Клава подошла к зеркалу. Блестящий халат зеленовато-кремовых оттенков очень шел ей. Она слегка подкрасила губы, распустила пышные волосы. «Соблазнительна», – шутливо произнесла вслух. Взяв книгу, она рассеянно стала читать.

Водоворот событий этих двух дней не давал ей времени подумать об интимной стороне жизни. Оставшись одна, Клавдия почувствовала, что этот момент приближается. Она не испытывала к Миружану влечения, как к Лене Павлову, тем не менее это должно случиться, и она чувствовала волнение и страх перед неизвестностью.

Часа через три мужчины стали расходиться. Клавдия отправилась принять душ. Когда она вернулась, Миружан слегка подвыпивший был уже в каюте. Он преподнес ей роскошную ночную рубашку из прозрачной ткани, и когда она хотела ее одеть… произошло то, что обычно бывает между мужчиной и женщиной. Все произошло стремительно, а когда кончилось, Клава, не имеющая большого опыта в любовных делах, заметила, что близость с Миружаном вызвала у нее чувство неприязни, хотя Миружан не проявлял грубости, излишеств. И это чувство неприязни она испытывала каждый раз после их близости.

Клава обладала внутренним тактом и чувствовала, что не сможет сказать Миружану о своих ощущениях и решила хранить это в тайне.

К счастью Миружан принадлежал к тем мужчинам, которых не очень интересуют чувства партнерши. Он привык «брать» женщин, обладать ими, рядом с ним была красивая женщина, она его возбуждала, что еще надо?

VI

Под утро Клава крепко уснула. Проснулась она от дуновения свежего воздуха, идущего от полуоткрытого окна. Миружана в каюте уже не было. Она приняла душ, привела в порядок прическу, наложила на лицо небольшой макияж и с волнением стала ждать встречи с Миружаном. Как он?

Миружан пришел с подростком лет пятнадцати, который нес самовар. На завтрак Клава попросила только бутерброды с красной икрой и булочек. Миружан был приветлив, в хорошем настроении. Поцеловав ее, он представил ей Хакима, так звали подростка. «Хаким – сын Омара, моего управляющего», – сказал он. – Завтра утром мы пребываем в Астрахань. Нам нужно там кое-что продать и решить таможенные дела, а ты с Хакимом погуляй по городу, посмотри достопримечательности, можешь искупаться в море, если будет жаркий день. Деньги я дам. А к 4 часам перед отплытием возвращайтесь на пароход, – Миружан не хотел, чтобы пребывание Клавы на пароходе было замечено с берега.

На другой день так они и сделали. Клава с Хакимом после завтрака прошлись по городу. День был жаркий, неприятность доставляла мелкая мошкара. Клава зашла в магазин, купила купальник, и они с Хакимом пошли на пляж. Купание в море доставило ей большое удовольствие. Проголодавшись, они зашли в ресторанчик и вкусно пообедали крупными пельменями, которые здесь назывались манты. Хакиму захотелось посмотреть мечеть и другие достопримечательности. Так незаметно прошло время, пора было возвращаться на пароход.

– У меня еще есть возможность остаться – деньги, документы с собой, – подумала Клавдия. Но судьба уже завертела свое колесо, и она послушно пошла в сторону парохода.

Пароход был готов к отплытию и вскоре, покинув устье Волги, вышел в открытое море. Клава и Миружан стояли на палубе. Она впервые совершала путешествие морем. Берег постепенно удалялся и Клава почувствовала, как вместе с этим теряется ее связь с Родиной.

На море была легкая волна, и над ним только голубое, куполообразное небо. Миружан и Клава полюбовались этим величественным зрелищем.

Когда спустились в каюту поужинать, Миружан сказал: «Женщины на Востоке любят украшения. Я думаю, что и тебе они будут нравиться, – и он протянул ей шкатулку, в которой лежал набор из бирюзы и ажурного серебра: браслет, ожерелье, серьги и кольцо. Бирюза была крупная, ярко-зеленого цвета. Клава впервые видела ее.

– Этот набор – работа известного иранского мастера, а иранская бирюза считается лучшей в мире, – пояснил Миружан.

Клава поцеловала его и, чтобы сделать приятное Миружану, примерила украшения, и в зеркале она увидела его восхищенный взгляд. К ночи ветер начал крепчать, качка стала сильнее, и Клава почувствовала себя плохо, ее начали мучить приступы тошноты. Миружан уложил ее в постель и посоветовал время от времени посасывать дольки лимона. Морская болезнь – вещь неприятная, а им еще сутки надо было бороздить морские просторы Каспия.

Весь вечер Миружан был задумчив, завтра он должен сказать Клаве истинное положение вещей. Как она отреагирует, что будет?

Прошла ночь, Клава почти не спала. Она ни о чем не могла думать и только ждала, когда этот кошмар кончится. Приступы морской болезни измотали ее.

Часам к 10 утра ветер начал ослабевать, а еще часа через два установился штиль. Клава понемногу стала приходить в себя. Она смогла пойти принять душ и попросила что-нибудь поесть.

– Значит ты выздоравливаешь, а то осунулась, побледнела, – сказал Миружан, входя в каюту, когда она приводила себя в порядок перед зеркалом.

– Обед и воздух быстро восстановят твои силы, еще каких-нибудь 5–6 часов и наше путешествие закончится.

Пришел Хаким с самоваром и быстро сервировал стол. Затем на подносе он принес куриный суп с длинной лапшей, жареный картофель, обложенный дольками огурцов и помидоров, две ароматно пахнущие котлеты и к чаю крупное печенье с изюмом.

Обед был таким вкусным, что Клава с удовольствием все съела. Миружан улыбался, глядя как она аппетитно ест. После обеда он предложил ей выйти на палубу, подышать свежим воздухом. Было тепло, солнце светило ярко, светло-голубое небо было без единого облачка. «Юг», – подумала Клава. – Здесь все другое, даже небо».

Члены команды, проходя по палубе, с интересом посматривали на Клаву, они знали, что скоро произойдет объяснение и задавали себе вопрос: «Чем все кончится?»

Время шло, Миружан чувствовал, что тянуть дальше нельзя и сказал:

– Клава, пойдем спустимся в каюту, у меня к тебе будет серьезный разговор.

По его тону она поняла, что дело действительно серьезное, и собрала свою волю, чтобы выслушать его. В каюте Миружан предложил ей сесть, но она предпочла выслушать его стоя. Он встал сзади нее, и они в зеркале видели отражение друг друга.

– Дорогая, я ведь восточный мужчина, а у нас свои традиции, – начал Миружан. – Я не сказал тебе всей правды, зная ее ты бы не уехала со мной. Дело в том, что я женат, у меня даже две жены, есть дети и гарем, где сорок женщин, которых я содержу.

– Боже! – подумала Клава. – Что он говорит?

На минуту ей показалось, что пол парохода уходит из-под ног, что это не она, а кто-то другой выслушивает весь этот бред.

– Ты будешь моей любимой женщиной, – словно издалека доносились до нее слова Миружана.

Когда смысл сказанного дошел до ее сознания, она мгновенно оценила весь ужас своего положения. Она – женщина, которую везут в гарем, в чужую страну. Она – белая рабыня. Сколько романов она прочитала о таких историях, и вот сейчас это происходит с ней! С ней! Миружан обманом увез ее! Что делать? – лихорадочно сверлила мысль. – Бежать! Добраться до Советского посольства! Беречь документы! Ухватившись за найденный выход из создавшейся ситуации, она успокоилась и решила действовать согласно обстоятельствам.

Клавдия была одной из тех женщин, из которых трудно выбить слезу. Из любой трудной ситуации она прежде всего искала выход и не теряла чувства собственного достоинства. Видя, что Миружан внимательно следит за выражением ее лица, и время идет, она просто сказала: «Любимой женщиной? Ну, что же, пусть так и будет».

Миружан ожидал все что угодно, но не этого спокойного ответа. Он видел много на своем веку женских слез, истерик, угроз самоубийства – но с такой реакцией он столкнулся впервые. Миружан облегченно вздохнул, подошел к шкафу и, открыв ящик, подал Клаве маленькую коробочку.

– Открой, дорогая, это тебе в знак нашего примирения.

Она машинально открыла коробочку: там было великолепное кольцо с крупным изумрудом в окружении мелких бриллиантов и в платиновой оправе. Когда они вместе миролюбиво вышли на палубу – вся команда им дружно заулыбалась.

Но пережив эти жуткие минуты, Клавдия осознала, что она – временный гость в доме Миружана. Наступит момент, и она вырвется оттуда, чего бы ей это ни стоило. А пока она решила просто жить, радоваться жизни и извлечь пользу из создавшегося положения.

Миружан, стоя на палубе, внимательно вглядывался вдаль: «Еще часа два и появится земля. Знаешь, дорогая, если ты усвоишь несколько правил и будешь им придерживаться, то тебе пребывание в моем доме будет доставлять немало хорошего.

– Каковы же эти условия или правила, как ты говоришь?

– Прежде всего ты должна понравиться моей матери, Лейле-ханум. Не я, а она главный человек в доме. Я часто в разъездах, а за домом и за гаремом следит она. Лейла-ханум – мудрая и умная женщина, она мелочно никого не опекает, ни за кем не следит, но если она кого не взлюбит, то держись, найдет способ, как уколоть змеиным ядом.

– И что же я должна сделать, чтобы ей понравиться?

– Будь сама собой, не пыжься, у тебя располагающая естественная манера общения с людьми, и это – твой главный козырь. Я думаю, что и Лейле-ханум это понравится.

Когда зайдем, слегка поклонись и скажи: «Салям аллейкум», – это приветствие вроде русского слова: «Здравствуйте». Внешне приведи себя в порядок, это ты умеешь, одень светло-серый костюм и к нему бирюзовый набор. Лейла-ханум поймет, что это мой подарок, и раз ты его одела – это уже хороший знак.

Второе условие – не устраивай мне сцен ревности, ревнивые женщины мне быстро надоедают.

Третье условие – держись подальше от интриг. Есть женщины в гареме, которые любят интриговать, чтобы завоевать мое расположение – это своего рода борьба за первенство, и порой возникают весьма драматические ситуации. Вот основные условия, а теперь о твоих правах. Ты будешь жить в центральном доме – этого удостаиваются не многие женщины. У тебя будут свои комнаты с выходом на веранду. Тебе будет прислуживать девушка, она выполнит твои поручения, наведет чистоту, принесет обед.

Я думаю, будет неплохо, если ты научишь ее русскому разговорному, а она тебя – персидскому. Поладишь с ней, считай, что у тебя будет верная подруга. Выезды в город, по магазинам и другим делам только с Лейлой-ханум. Одну тебя просто не выпустят, так как вся территория охраняется. Прогуливайся в саду, фруктовые деревья, дорожки, цветы, беседки – есть где дышать воздухом. Хочешь плавать – есть летний бассейн в саду, который заполняется морской водой. Мои люди специально в бочках привозят ее с моря.

Книг Омар купил тебе много, читай, а когда надо будет купить еще, найдем возможность, как это сделать. Ну, а теперь, дорогая, спустимся в каюту, мне надо проследить, чтобы команда все подготовила к приезду, а ты собери свои вещи и можешь из шкафа вынуть книги и перевязать их стопками, так мы их и увезем.

Клава быстро справилась с этим заданием и с полчаса отдохнула, для цвета лица, как она говорила.

VII

Клава сидела перед зеркалом и тщательно приводила себя в порядок, когда вбежал Хаким с криком: «Земля, земля!»

Клавдия уже полностью готовая вышла на палубу. Члены команды суетливо ходили по пароходу, доделывая последние дела. Миружана и Омара не было видно; наверно, просматривали счета. Клава подошла к корме, облокотилась на борт парохода и, вглядываясь вдаль, увидела приближающийся берег. «Чужой берег», – подумала она. Порт выглядел довольно живописно. Он располагался полукругом к берегу моря, а вдали за ним видны были горы, покрытые растительностью.

Скоро стали вырисовываться дома, они были не такие как в России, а с плоскими крышами и видно, глинобитные, с высокими, тоже глинобитными заборами. Сзади тихо подошел Миружан: «Мы видим сейчас район бедняков, а богатый квартал скрывает холмистое побережье. Там много двухэтажных домов из местного кирпича и большими тенистыми садами. Там же располагается небольшой отель для туристов, магазины, административные здания.

«Дорогая, мы с тобой пройдемся немного по берегу, пока будет идти разгрузка парохода. Я вперед посылаю человека, чтобы он предупредил мою мать, что я приехал не один, и прислали за нами машину».

Пароход подходил к причалу, уже слышна была незнакомая речь. Сойдя с трапа парохода, Клава с удовольствием ощутила под собой твердую землю. Она радовалась тому, что путешествие закончилось. Ей предстояло знакомство с людьми, традициями страны, в которую ее забросила судьба. Как она, Клава, впишется во все это и примут ли они друг друга?

Будучи по своей природе любознательной, Клавдия, прогуливаясь по берегу с Миружаном, с интересом рассматривала окружающее.

– Миружан, смотри! – смеясь, она указывала на высокого перса в национальной одежде, верхом сидящего на низкорослом животном с длинными ушами, и ноги перса почти касались земли.

– Это небольшое животное – мул, в России его называют ослом, между прочим он большой труженик. В бедных семьях это просто незаменимый помощник.

– Миружан, я что-то совсем не вижу женщин, если не считать двух иностранок, видно туристок.

– В провинциальных городах Ирана очень сильны традиции. Таков и этот город. Женщина – это хранительница домашнего очага. Семьи, как правило, многодетны, поэтому женщина большую часть времени проводит дома. Мужчина же зарабатывает средства на жизнь, он и является хозяином в доме.

Есть женщины, которые не выходят без чадры, обычно черной или цветной. Она представляет собой большое покрывало, которое набрасывается поверх одежды и как бы укутывает ее, голову, лицо, фигуру. Материал просвечивающий и женщина видит окружающих, ее же лицо скрыто от посторонних глаз.

– Посмотри! Вон идут две гилянки, я узнал их по одежде. Они вообще не носят чадру и довольно независимы, но головы покрыты большими платками.

Клавдия обратила внимание на двух худощавых женщин. На них были одеты белые рубашки и короткие юбочки в мелкую складку, в сверху – темные длинные кофты с вырезом на шее и как и юбки обшиты по низу полосками другой ткани, на ногах, видно вязанные, высокие носки.

– В богатых семьях чадру уже не носят, – продолжал разговор Миружан. – Но считается хорошим тоном, когда голова женщины прикрыта косынкой или шарфом. В Тегеране нравы более свободны, там можно встретить иранских женщин и в европейской одежде, есть деловые женщины. Вообще Иран – разноликая страна.

На пристани, где они прогуливались, прямо на открытом воздухе жарили шашлыки, в тени под навесом стояли столики, где несколько мужчин обедали и пили ароматный чай.

– Миружан, я могу здесь сесть и выпить чай?

– Вполне, – ответил Миружан.

Клава села за столик, а вежливый хозяин услужливо ставил перед ней в маленьких тарелочках разные сладости. Чай ей тоже налили в маленькую чашечку. Выпив чашку, она заказала еще, потом еще, и наконец, не выдержав, сказала:

– Миружан, нет ли здесь нормального стакана? А то мне уже просто неудобно заказывать и заказывать!

Миружан, улыбаясь, поговорил с хозяином шашлычной и вскоре Клаве принесли большой чайник с ароматно заваренным чаем и две большие пиалы, теперь и Миружан решил присоединиться к чаепитию. Окружающие и хозяин весело посматривали в их сторону.

К пристани подошел черный «форд» с открытым верхом.

– Клава, за нами пришла машина, – сказал Миружан.

Поблагодарив радушного хозяина, Клава вместе с Миружаном направилась к «форду».

Молодой шофер с живыми карими глазами, увидев их, соскочил с сиденья машины и открыл дверцу перед Миружаном и Клавдией. Усадив Клаву на заднее сиденье, Миружан сел рядом с шофером, ему не терпелось узнать последние новости.

Машина набрала ход, и Миружан с Фархатом повели беседу. А Клавдия всю дорогу с интересом рассматривала дома, витрины небольших магазинов, тянущихся вдоль дороги. Дома были из белого кирпича, с большими верандами, отделанными деревянной резьбой. Увидела она и двух женщин в чадре. Невозможно было определить их возраст.

– Да, – подумала Клава. – Чадра действительно скрывает не только лицо, но и фигуру женщины. Все как бы скрыто от людских глаз.

По дороге мимо них проезжали груженые телеги. Видно, это основной местный транспорт, только около отеля стояли несколько машин. За отелем мелькнула витрина книжного магазина, и она несказанно обрадовалась, прочитав на вывеске наряду с другими и русское слово «Книги». Одно это слово подняло ей настроение, и она почувствовала себя не так одиноко.

«Наверное, какой-нибудь русский эмигрант владеет магазином, – подумала Клава. – Возможно, говорит по-русски».

Проехав еще квартал, машина остановилась перед большим особняком.

VIII

– Приехали, путешествие закончилось, – сказал Миружан.

«А для меня все только начинается», – подумала Клавдия и ощутила сильное волнение до легкой дрожи. Она знала, что от первых минут встречи с матерью Миружана и другими, во многом будет зависеть ее жизнь в этом доме.

Открылись красивые резные ворота, и машина въехала во двор, а Миружан повел Клавдию мимо охранников в дом.

Дом весь светился огнями, хотя были еще легкие сумерки – этим подчеркивалась значимость приезда хозяина. Они вошли в большой вестибюль, отделанный восточным орнаментом, и минуя лестницу на второй этаж, пошли по длинному коридору. Планировка первого этажа напоминала гостиницу, где по обе стороны коридора находились комнаты. Подойдя к последней двери направо, Миружан сказал: «Это дверь твоих комнат, она сейчас закрыта, но пока мы с тобой были на пристани, комнаты привели в порядок. Тебе будет здесь удобно, рядом – выход в сад».

Они поднялись по лестнице на второй этаж. Здесь также по одну сторону располагались комнаты, а на другой стороне, в центре, были открыты настежь двери, и оттуда бил яркий свет.

Страницы: 12 »»

Читать бесплатно другие книги:

«20 августа 1672 года город Гаага, столица Семи Соединенных провинций, такой оживленный, светлый и к...
Здесь собраны стихи, которые рождались, жили своей жизнью и находили свое место на бумаге. Слишком л...
Автор остросюжетного романа в первой книге знакомит с героями – обычными людьми, гражданами разных с...
Книга посвящена описанию тех аспектов образа М. В. Ломоносова, которые на протяжении длительного вре...
История о героях Разумного Королевства. Умняша попадает в мир людей и знакомится с Митей Львовым. Он...
А вы знали, что в мире есть огромное количество преподавателей иностранного языка, которые сами об э...