Долгий путь домой Самойленко Александр

Глава 3

Кейси вскрикнула еще громче, чем от неожиданного прикосновения влажной и холодной морды собаки.

Она выронила чемодан из дрожащих пальцев, и он с глухим стуком приземлился рядом с ключами от машины. Чемодан был старый и жесткий; защелка открылась, и крышка чемодана распахнулась, представляя взору аккуратно сложенное нижнее белье.

Сверху лежало фривольное кружевное белье, которое теперь Кейси не понадобится, раз она решила заняться деторождением на научной основе.

Собака сунула голову в чемодан, будто собралась вытащить одежду наружу.

Кейси присела и захлопнула крышку, задев морду Харпер. Собака заскулила, и пока Кейси возилась с чемоданной защелкой, заметила ключи.

– Харпер? – произнесла Кейси. – Нельзя!

Весело размахивая хвостом, собака схватила ключи. Держа их в пасти осторожно, словно раненую птицу, она передала их темной фигуре, находящейся на крыльце. Кейси наконец подняла глаза.

Харпер села, колотя хвостом, предлагая ключи незнакомцу.

– Ключи, – сказал он мелодичным голосом. Взяв связку, он осмотрел ее и с явным удовлетворением звякнул ею. – От комнаты прекрасной девы? Какая хорошая собака. Принесла ключи, а не какую-то газету или тапочки.

Он говорил как человек, привыкший легко соблазнять женщин.

Встав, Кейси повернулась и свирепо уставилась в его сторону.

Тернер Кеннеди сидел на перилах крыльца. Одна его нога стояла на полу, а второй он слегка покачивал, поглядывая на Кейси.

В руке у него была незажженная сигарета.

Кейси ненавидит курящих мужчин. Вот и хорошо. Мало того, что он курит и отпускает кокетливые замечания, так еще и напугал ее до смерти. И все же она вспомнила, что в прежние годы он не курил.

Прошло столько лет! Они оба сильно изменились. Жизнь хорошо потрепала Кейси. Она уже не глупая романтичная девушка, а уважаемый член важной исследовательской группы.

Едва заметно улыбаясь, Тернер наблюдал, как Кейси идет к нему.

Много лет назад он был поразительно хорош собой: волосы темно-шоколадного оттенка, глаза цвета олова, высокие горделивые скулы, прямой нос, сильный подбородок, чувственные полные губы. Теперь он стал еще привлекательнее.

Несмотря на морозную ночь, он снял пиджак и повесил его на перила рядом с собой. Под красивой рубашкой цвета темного грецкого ореха, который удачно оттенял серебристо-серый оттенок его глаз, плечи и грудь Тернера казались невероятно широкими. Он весь состоял из твердых мускулов. Ворот его рубашки был расстегнут, а рукава закатаны чуть ниже локтей, обнажая мускулистые руки.

Кейси физически ощущала его мужскую силу, которая подогревала холодный воздух, когда Тернер смотрел на нее. Уголок его чувственного рта приподнялся в улыбке. До чего самоуверенный человек.

– Это ключи, – сказала она, – от обычного гостиничного номера. А не от президентского люкса в отеле «Уолдорф-Астория». – И Кейси протянула руку за ключами.

Отель «Уолдорф-Астория». Кейси Караветта. Заманивая ее туда, Тернер Кеннеди не задумывался о последствиях.

Кейси была подружкой невесты на свадьбе Эмили и Коула. Тернер был шафером. Неизвестный никому Тернер даже своему лучшему другу ничего о себе не рассказывал.

Недавно созданное секретное спецподразделение «Танго» отправлялось на первое задание через четыре дня после свадьбы Эмили и Коула.

Возможно, предстоящая командировка заставила Тернера по-иному взглянуть на Кейси. Он провел с ней ночь после свадьбы друга, но не так, как привык проводить ночи с молодыми женщинами. В конце концов, Кейси была не похожа на его обычных подружек.

Сначала она была до смешного скованной. Чудаковатая и милая. Вскоре ему удалось ее разговорить. Оказалось, Кейси замечательная, смешная и умная девушка. И она немало настрадалась в жизни.

Тернер не смог попрощаться с ней сразу. Ему хотелось сделать что-нибудь, чтобы она почувствовала себя беззаботной и довольной.

Для осуществления задуманного плана у него были средства. После смерти отца ему досталась куча денег, от которой он хотел избавиться.

У него было четыре дня до встречи с неизвестным будущим. Каждый боец «Танго» знал, что соглашается на очень опасную работу. И никто не гарантирует ему возвращения с задания.

Глядя на Кейси, Тернер вспоминал, как они прыгали на кровати отеля, как он красил ей ногти на ногах и хохотал до колик в животе. Он помнил, как держал ее за руку, смотрел в ее чудесные, сияющие глаза и целовал ее полные губы в последнюю ночь перед расставанием…

Кейси смотрела, как глаза Тернера темнеют, а улыбка меркнет.

Его улыбка стала иной. Прежде он улыбался по-ребячески и открыто. Другим был и его взгляд. В прежде серебристо-серых глазах виднелись тени – как отражение грозовых туч на поверхности замерзшей воды.

Она нахмурилась. Раньше Тернер смотрел на нее с беззаботным озорством.

Он поднял брови, бросил сигарету и слез с перил. Протянув правую руку, он осторожно коснулся ложбинки у основания шеи Кейси.

– Я тебя напугал, – произнес он извиняющимся тоном. – Твое сердце колотится, как у лани, окруженной волками.

Скорее, как у оленя, ослепленного светом фар. Кейси приказывала себе сбросить его руку, но продолжала стоять, абсолютно парализованная его прикосновением. От его пальцев исходило потрясающе чувственное тепло.

Но благодаря силе воли она сумела сохранить сдержанность. Пусть думает, что ее сердце часто бьется от испуга, а не от встречи с ним.

Кейси не двигалась, даже когда он на секунду коснулся ее волос.

– Кейси Караветта, – грубовато сказал он, опуская руку. – Нет, погоди. Теперь ты доктор Караветта. Поздравляю!

Он знал подробности ее жизни, а Кейси не знала о нем ничего.

Смотря на него в упор, она спросила:

– Ты собираешься делать вид, что не бросал меня в «Уолдорф-Астория»? – Она старалась говорить спокойно, но не могла скрыть ярость.

– Я тебя не бросал. – Тернер казался по-настоящему озадаченным. – Ты же знала, что я уезжаю. Я сказал тебе с самого начала.

– Утром четвертого дня я проснулась в огромном номере одна! У тебя даже не хватило благородства, чтобы попрощаться.

Он посмотрел на ее губы.

– Я попрощался с тобой накануне ночью. – Его голос стал хриплым, словно от воспоминания прощального поцелуя.

Кейси хмыкнула, как рассерженная учительница.

– Мы ведь расставались не как любовники, Кейси. Ты была невинна и, несмотря на яркое нижнее белье…

Кейси оставалось только молиться, чтобы Тернер не увидел, что ее лицо приобрело ярко-красный оттенок – под цвет нижнего белья, в котором она была с ним в отеле.

– Бьюсь об заклад, мало что изменилось. Я забираю назад свое замечание о ключах и номере. Мне кажется, я разговариваю с монахиней.

Она вздрогнула, и он сунул руки в карманы джинсов.

– Извини, – пробормотал Тернер. – Я не обещал тебя искать…

– Хватит! – ответила Кейси и прибавила ледяным тоном: – Я не обиделась. Просто прямо сейчас я чувствительна к шуткам над монахинями.

Его губы дрогнули.

– Ничего не изменилось. Ты всегда была необычной и смешной.

– Я не пытаюсь никого смешить, – сказала она раздраженно.

Ее раздражение сильнее забавляло Тернера.

– Но ты ответила очень смешно. Я имею в виду твою чувствительность к шуткам над монахинями. Это все равно как если бы я сказал, что прямо сейчас чувствителен к теме Аттилы.

– Сравнение возможно, если бы я упомянула вождя гуннов Аттилу только со ссылкой на тебя. А я этого не сделала.

Тернер еще шире улыбнулся:

– Доктор Караветта, вы умеете быть смешной даже непреднамеренно. И вы умны. Так откуда у тебя такая чувствительность к теме монахинь? Прямо сейчас.

Его губы дрогнули, но казалось, веселость застигла Тернера врасплох. Словно он давным-давно не веселился.

– Это долгая история. И я не намерена рассказывать ее посреди ночи, – сказала Кейси.

«Или вообще когда-нибудь».

– Ладно, – ответил Тернер. – Я не стал бы нахально разглагольствовать о ключах к твоему номеру, если бы знал, что увижу тебя. Я не вру. Я отношусь к тебе как к младшей сестре моего лучшего друга.

– Каковой я не являюсь! Я не в родстве с Коулом.

– Умом я это понимаю. Но твоя невинность заставляет меня чувствовать, что я должен тебя оберегать. Тем более ты чувствительна к шуткам над монахинями.

– Не воображай, будто узнал обо мне что-нибудь за три дня знакомства, – натянуто произнесла Кейси. – Потому что ты меня не знаешь.

Если он упомянет нижнее белье, она умрет от стыда.

Тернер не преминул его упомянуть.

– Но я тебя знаю, – тихо сказал он. – Помимо яркого нижнего белья, твоей единственной неповторимой особенностью были волосы. – Он поднял руку, будто собираясь снова к ним прикоснуться, но снова засунул ее в карман. – Сейчас они другие.

– Повторяю, – произнесла Кейси с прохладцей в голосе, хотя ее нервы были на пределе, – ты ничего обо мне не знаешь.

– Я знаю, что мне больше нравились твои прежние волосы.

– Это только твое мнение, – заметила она.

– Ты права. – Он наклонил голову, рассматривая ее. – Я яркий образчик колоссального мужского эгоцентризма. Но твои кудряшки, – печально прибавил он. – С ними ты казалась мне цыганкой-танцовщицей.

В душе Кейси действительно была рискованной цыганкой. Иначе она не выбрала бы в ту ночь кричащее нижнее белье. Она хотела шокировать Тернера – сняв кружевное красное белье, целовать мужчину до тех пор, пока он не станет умолять ее не останавливаться.

Собравшись с духом, Кейси протянула руку:

– Мои ключи.

Тернер держал их над ее ладонью, но не отпускал. Подняв глаза, он одарил Кейси пристальным и раздевающим взглядом, и она почувствовала, что вернулась на несколько лет назад. Словно Тернер действительно понял, что творится у нее на душе. Будто он понимал ее как никто другой.

– Ты по-прежнему не любишь праздновать Рождество? – мягко спросил он.

– П-п-почему ты так решил?

– Ты мне говорила. Ты рассказывала, что твой брат-близнец, Анджело, умер на Рождество, – тихо сказал Тернер.

Лучшие подруги Кейси об этом не вспоминали. Эмили и Андреа, скорее всего, даже не знают имени ее брата.

– Я помню, – негромко продолжал он, – как ты рассказывала мне, что ждала рождественского чуда и молила о нем. Ты просила Бога. И Санта-Клауса. Ты говорила им: «Пусть мой братик живет». Меня поразили твои слова. А когда я узнал, что ты посвятила себя медицине, я понял: ты хочешь сама совершить чудо. Надеюсь, ты найдешь нужное лекарство. – Он пристально смотрел на нее, а она больше не сдерживала слез. – Мне очень жаль, – произнес Тернер. – Вероятно, мне не стоило об этом говорить. Но я просто устал и наболтал лишнего.

– Как я могу совершить чудо? – тихо спросила Кейси. – Какие бы исследования ни проводились, мне не вернуть брата.

– Я не эксперт по чудесам. – Тернер грустно улыбнулся. – Но мне кажется, достаточно того, что ты решительно настроена преобразовать собственную потерю во что-то полезное для кого-то еще.

Кейси поняла, отчего именно решила сбежать из гостиницы сегодня ночью. Тернер завоевывал ее расположение с пугающей быстротой. Как в те три дня несколько лет назад. Он был первым, кто понял ее по-настоящему. Именно с ним она забывала об одиночестве.

Но именно поэтому она строила планы по созданию собственной семьи и рождению ребенка.

С ребенком ей не будет одиноко. И не придется полагаться на ненадежного человека вроде Тернера Кеннеди.

Она не позволит Тернеру разрушить ее тщательно спланированный план!

Глава 4

– Ты счастлива, Кейси? – Мягко спросил Тернер.

Вопрос угрожал ее тщательно спланированной тактике. А этого она ожидала меньше всего. Вопрос был не вежливый, не провокационный, не кокетливый. Кейси возненавидела его вопрос потому, что, даже не ответив ему, она должна будет ответить самой себе.

– Конечно, я счастлива, – натянуто сказала она.

С тяжелым сердцем Кейси внезапно поняла, что совсем несчастлива. Она пережила слишком много потерь за очень короткое время. Правильно ли она поступает, думая, что ребенок сделает ее счастливой?

Глупый вопрос. Кейси должна думать не о собственном счастье, а о благополучии ребенка. Она подарит ему радостную, стабильную и прекрасную семью, какой у нее никогда не было.

Ее жизнь наконец войдет в нужное русло. Ей будет ради кого жить и кого любить.

После свадьбы Эмили и Коула Тернер и Кейси сидели в темноте на траве, завернувшись в одеяло, под усеянным звездами небом. Тернер Кеннеди вытягивал из Кейси ее тайные желания, делая ее уязвимой и незащищенной. Он провоцировал ее на безумный шаг.

«Сбеги со мной. Просто притворись, что я принц…»

А потом Тернер ее бросил.

– Я буду еще счастливее, когда ты отдашь мне ключи, – сказала Кейси.

Связка упала в ее ладонь с холодным звяканьем.

– Мне больше нравилась твоя прежняя прическа.

– Спасибо, – ответила она. – Ты уже говорил. Я тщательно рассмотрю твою точку зрения.

– В этом я не сомневаюсь.

Так-то лучше. Между ними возникла определенная неловкость, словно их не связывало прошлое. А потом все изменилось – за доли секунды.

Над их головами раздался оглушительный грохот. Не успела Кейси понять, что происходит, как оказалась на полу крыльца, а сверху ее закрыл своим телом Тернер.

Наступила тишина. Далее послышалось шипение – что-то сползало с крыши.

Крепко обнимая Кейси, Тернер посмотрел вверх. Она чувствовала давление его мощного тела. Тернер находился так близко, что Кейси разглядела щетину на его красивом лице, идеальную кожу и почувствовала запах его одеколона – сочетание аромата сосны и прохладных горных озер.

Уставившись в его лицо, она поняла, в чем именно он изменился. В те дни, что они провели вместе, Тернер Кеннеди казался надежным и самоуверенным. Он рассказывал ей о том, как потерял своего отца при очень суровых обстоятельствах. Кейси заворожила его уверенность в том, что он может изменить мир к лучшему.

Сейчас Кейси видела перед собой лицо воина – спокойного, сильного, зоркого, готового действовать. И очень уставшего. А еще он стал бескомпромиссным циником.

Прошла секунда, другая, и они показались ей вечностью.

Кейси наслаждалась опьяняющий близостью Тернера. Она чувствовала быстрое биение его сердца сквозь тонкую ткань рубашки. Он излучал обволакивающее, будоражащее тепло; она ощутила мгновение, когда начали расслабляться его мускулы, заметила, как из его взгляда ушла настороженность, а сердцебиение стало выравниваться.

Наконец он отвел взгляд от крыши и пристально посмотрел на Кейси сверху вниз. Его дыхание ласкало ее лицо как летний ветерок. Она чувствовала, что ее сердце бьется чаще. Он опустил голову, приближая губы к ее рту.

Вместо того чтобы оттолкнуть Тернера, она облизнулась и увидела, как потемнели его глаза. Он ниже опустил голову.

В этот момент заскулила собака, вставила свою пушистую морду между их лицами и лизнула лицо Кейси.

– Тьфу! – Кейси разочарованно плюнула. Но, по крайней мере, собака привела ее в чувство. Кейси оттолкнула Тернера.

Отпрянув от нее, Тернер легко вскочил на ноги. Когда она села, он взглянул на нее отстраненно и даже сурово.

Подойдя к перилам крыльца, он перегнулся через них и посмотрел вверх. Кейси заметила, что он расслабился. Он повернулся к ней, выглядя немного смущенным. Когда он протянул ей руку, она взяла ее, снова ощущая блаженство от его прикосновения. Он быстро помог ей подняться, потом хотел отряхнуть ее пальто от снега, но передумал.

– Извини, – сказал Тернер. – Я перегнул палку.

Кейси подумала о том, что он едва ее не поцеловал. Но, возможно, ей просто почудилось.

– Ветка дуба сломалась под тяжестью снега и упала на крышу, – произнес он.

Проследив за его взглядом, она увидела огромную ветку, оторвавшуюся от дерева и повисшую на краю крыши.

– А что ты подумал? – тихо спросила его.

Тернер пожал плечами:

– Кто знает?

– О чем ты подумал, когда загрохотало? – настаивала она.

На этот раз он ссутулился, отвернулся от Кейси, а потом снова повернулся к ней. Ему явно было не по себе от ее настойчивости.

– Я думал, что это взрыв, – тихо ответил он.

– Где ты был, Тернер? – прошептала она. – Где ты был, если сразу подумал о взрыве?

Он отвернулся и уставился в темноту ночи. Когда он снова повернулся к ней, на его губах играла легкая улыбка. Но Кейси понимала: он старается от нее что-то скрыть.

– Какая тебе разница? – спросил он. – Ты ждала от меня открытку?

Кейси уже начинала ему сочувствовать, но язвительный тон Тернера заставил ее изменить свое мнение.

– Знаешь, у тебя отлично получается меня злить, – сказала она.

– Я с удовольствием тебя позлю, – невозмутимо ответил он. – Хотя я, вероятно, уже достаточно тебя разозлил, придавив к полу. Поэтому до конца ночи я в безопасности.

– Не будь таким самоуверенным. Я не ждала от тебя открытки, но ты мог бы ее прислать. Почему ты не разбудил меня утром перед отъездом? Отчего не позвонил хотя бы разок и не сказал, где ты и чем занимаешься? Ты мог бы оставить небольшую записку о том, что тебе со мной понравилось. И что с тобой все в порядке.

Тернер молчал и внимательно на нее смотрел. Кейси приказывала себе заткнуться, но все равно продолжала.

– Ничего, – сказала она, надеясь, что он услышит в ее голосе гнев, а не обиду. – Ни единого слова. Я удивляюсь, что ты помнишь мое имя и мою прическу. И имя моего брата. И о том, что я чувствую на Рождество.

– Я всегда тебя помнил, – произнес Тернер.

Кейси почувствовала, что слабеет, но быстро напомнила себе, что у нее просто сдают нервы после недавнего происшествия.

– Ты меня удивляешь, – хладнокровно сказала она. Вероятно, ей следует все ему высказать. Они собираются проводить время под одной крышей, готовя торжество для Эмили и Коула. Будет лучше, если напряжение в их отношениях никак не повлияет на остальных. – Я думала, ты меня разыщешь.

– Я предупреждал тебя. У меня было три дня. У нас было только три дня.

Кейси думала, что те три дня все изменят. Она лелеяла надежду, что возникшее между ними притяжение вернет Тернера к ней. Она верила, что выведает его тайну, но не смогла.

– Да, ты меня предупреждал, – хладнокровно сказала она. – Но ты не объяснил, почему.

– Давнишняя история, – устало ответил он.

– Ты сам заговорил об открытке, которую мне не отправил.

Тернер вздохнул.

Кейси почувствовала, что краснеет. Меньше всего она хочет, чтобы он узнал, как она ждала его послания. И верила, что он вернется.

– Мой отъезд никак не был связан с тобой, – произнес он, будто, посмотрев в ее глаза, догадался, сколько бессонных ночей она провела, ожидая его приезда.

Тернер поднял руку, желая прикоснуться к ее шее или волосам, но Кейси от него отстранилась. Она не знала, как поступит, когда он до нее дотронется.

Плотнее запахнув пальто, она опустила ключи в глубокий боковой карман и засунула туда руку. Внезапно до нее дошло, что Тернер не ответил на ее вопрос о том, где он был. Он увел разговор в сторону и теперь задает вопросы ей. Неужели он специально выводит ее из себя?

– Ты не сказал, куда уехал, и почему у тебя было только три дня. – Она говорила так, словно молила его открыться. И ей это ужасно не нравилось.

Тернер медлил. Сначала он отвернулся, затем снова посмотрел на нее, нахмурившись.

– Те сумасшедшие дни в Нью-Йорке с тобой были последними перед тем, как я полностью оставил этот мир, – тихо признался он. – Я поступил так потому, что меня этому обучили. Я погрузился в новую реальность. Если бы я просто оглянулся в прошлое, то не смог бы делать свою работу.

– Эмили думала, что ты во Франции! Или Италии.

Он фыркнул.

– А что у тебя за работа? – прошептала Кейси.

Выражение лица Тернера стало непроницаемым. Казалось, он досадует на себя и в равной степени на нее, словно она заставила его открыть государственную тайну.