Полезный Груз Романовский Владимир

– Что тебе нужно?

– Ты знаешь, что, – сказал он. – Все ты знаешь. Хочешь верь, хочешь не верь – мы с тобой сейчас хотим одного и того же – свободы. Но, понятно, ты хочешь гарантий, денег, может даже новый паспорт. Последнее – самое легкое. У нас с тобой как раз есть общий знакомый, который занимается паспортами.

– А взамен?

– Ты знаешь. Координаты.

Она промолчала. Когда он шел сюда, ему вспоминались месяцы унижений по пути на Землю, и он боялся, что ненависть к ней испортит дело, не даст ему спокойно говорить. Но ненависти не было. Была какая-то смутная тоска, обида, неприятная уверенность … в чем? В том, что такая вот особь женского пола никогда бы не смогла его, Доувера, полюбить. Такие полные неуемной энергии, живые, страстные женщины любят только таких мужчин, как Дубстер, мужчин, для которых нет правил и устоев, мужчин, которые никому не подчиняются и ни от кого не зависят, пока их не поймаешь и не посадишь, но и в тутумнике они тоже ведут себя независимо.

– Не старайся набить цену, Ридси. Больше, чем я тебе обещаю, ты не получишь. Цена на эту информацию падает с каждым днем. В любой момент какой-нибудь китайский роувер проедет по РПК, сбросит веху, передаст данные на Землю, и меньше чем через год очередная китайская кастрюля бросит якорь именно там, с готовым к работе оборудованием. Такие же шансы у американцев. И такие же у русских. Роуверов развелось там – целый парк.

Ей было явно неинтересно. А ведь действительно, подумал Доувер. Женщины гораздо менее романтичны, чем мужчины, когда дело касается политики, экономики, общества, и прочих полуабстрактных данностей. Женщин интересуют только личные отношения. Нет, безусловно встречаются на свете женщины, которым и другое тоже интересно. Но это очень специальные женщины. И Ридси к ним не принадлежит.

– Я не могу ни воскресить, ни заменить тебе Дубстера, – сказал он.

Она подняла на него черные свои глаза. Целый океан презрения вылился на Доувера.

– Стало быть, не понимаешь, – сказал Доувер. – Здесь, в этом здании, есть специалисты, которые получат от тебя координаты и многое другое за полчаса. Общение с ними приятным не будет, не говоря уж о том, что то, что ты им расскажешь дополнительно … понимаешь? … дополнительно! … непременно будет использовано против тебя. Ты дорожишь памятью о любовнике? Они смешают эту память с грязью, и тебе не захочется больше его вспонимать. Тебе импонирует твоя стойкость, твоя поза мученицы, ты здесь за любовь воюешь? От этой позы ничего не останется. Ты не хочешь потерять чувство собственного достоинства? Ты забудешь, что это такое. Ты будешь пресмыкаться, ползать по полу в соплях, и слезно умолять равнодушных, и предлагать им свою любовь, память, достоинство – за дозу морфия, за два часа забытья. Ты могла меня убить, и даже хотела, но не сделала этого. Я всего лишь возвращаю долг. Продиктуй мне координаты, и мы оба уйдем отсюда, мне здесь надоело, а тебе тем более.

Юридиси молчала.

***

Продовольственный грузовик прибыл с запозданием – уже наступили сумерки. Маленький толстый шофер грузовика подал ведомость охраннику, и охранник, проверив содержимое привезенных контейнеров, дал добро на разгрузку. Грузовик подогнали задом к кухонному складу, соединили его с окном подсобного помещения колесным мостом, и контейнеры один за другим заскользили по мосту вниз.

– Осторожно, стекло! – сказал один из грузчиков.

Принимающий кивнул и с большой осторожностью принял скользнувший в окно подсобки ящик.

Ответственный за кормежку отсеянных, с полочной каталкой высотой в метр, на полках которой помещались плошки с едой, бутыли с водой, стаканы, салфетки, в сопровождении коллеги подошел к двери отсеянной Юридиси Камбанеллис.

– Я не помню код, – сказал коллега.

– Восемь, восемь, пять, три, – сказал охранник с каталкой.

Прошли внутрь.

Начальник смены, опершись о стену Центра и дискутируя по связи с женой на тему «куда нормальные люди ездят в отпуск», одним глазом наблюдал, как у входа под козырьком тощий долговязый охранник о чем-то рассуждает с маленьким толстым шофером. Рассуждает неодобрительно. Шофер жестикулирует, показывает пальцем куда-то, разводит руками, пожимает плечами. Затем шофер идет ко входу в Центр и на мгновение исчезает в тени. Начальник смены нахмурился. Но нет – вот охранник ведет шофера обратно, держа за плечо левой рукой. Подталкивает к грузовику и машет рукой, мол, сиди в кабине и не вякай. Шофер некоторое время сомневается. Охранник делает угрожающий жест. Шофер покорно идет к кабине. Забирается в кабину. Хлопает в раздражении ладонью по внешней стороне двери. Начальник смены улыбается. Начальнику смены нравятся комические персонажи.

С грохотом закрывается задняя скользящая дверь грузовика. Грузчики лезут в кабину. Грузовик разворачивается и едет к пропускному пункту. Поднимается шлагбаум.

Проходит минут тридцать. В секции «отсеянных» поднимается грохот и гвалт. Несколько человек охраны бегут туда, дабы осведомиться – в чем дело? Их оскорбляют и обвиняют. Они хотят уморить отсеянных голодом? Это что, новый способ избавляться от лишних людей?

Кто-то наводит справки – держурный, ответственный за раздачу еды в этой секции почему-то отсутствует. Его каталку находят в углу коридора, ведущего в секцию. Из каталки вытащены все полки кроме верхней. Появляется начальник смены и суровым спокойным голосом спрашивает – в чем дело? Увидев каталку, он тревожится. Помедлив, отдает приказ проверить все помещения, где содержатся отсеянные – одно за другим. Начинается проверка. В помещении Юридиси Камбанеллис обнаруживается, во-первых, ответственный за раздачу – без сознания, и во-вторых – толстый шофер грузовика, связанный, с кляпом во рту. Самой Юридиси в помещении нет.

Включают сигнал тревоги, весь контингент приходит в боевую готовность. Через десять минут вертолет, посланный на поиски, обнаруживает грузовик у обочины трассы, в пятнадцати милях от Центра. Пять джипов прибывают на обозначенное место в считанные минуты, охранники выпрыгивают из них с автоматами на изготовку, вертолет зависает над самым грузовиком. Из грузовика машут рукой, затем медленно открывается дверь водителя, и из кабины с поднятыми руками вылезает грузчик.

***

В логическом центре ботанического сада помещался стилизованный под греко-римскую античность фонтан, оттененный кронами огромных лиственных деревьев. На удивление дальновидная администрация сада спонсировала круглосуточно работающее кафе неподалеку от фонтана, приятное, мягкое освещение на аллеях, и абсолютную безопасность посетителей в любое время суток (платили муниципалетету за ночное патрулирование). Ночью сад работал в убыток, обслуживая в основном безденежных влюбленных и одиноких мечтателей, но влюбленные и мечтатели создавали ауру (по мысли администрации), способствовавшую невероятной популярности сада в дневное время. А она, популярность, и вправду была невероятная. И ночное вялое действие кафе окупалось днем благодаря высоким ценам на напитки. А в ботаническом саду всегда пить хочется почему-то.