Метро 2033: Ничей Швецова Ольга

Глава 4

– Лёха, вставай, пора уже и о делах думать.

– Не Лёха, а Алексей Аркадьевич… Твою ж мать! – даже глаза открывать было больно, вчера он явно превысил все мыслимые нормы выпитого. От счастья, что ли? Что Лена нашлась? Тогда ничего, переживет это ради нее. Но с непривычки голова отказывалась не только соображать, но даже управлять движениями тела.

– Какой ты, к хренам, Алексей Аркадьевич, видал бы себя сейчас! Зато теперь от остальных не отличаешься! – Глюк уже и кружку воды предусмотрительно держал в руках, протянул ее напарнику. – Пей быстрей, и пошли Утюга ловить. Думал, мне одному придется его по станции выпасать…

Алексей, не способный слишком быстро шевелиться, занял позицию у входа в бар, в котором они вчера и заседали. Оказалось, заведение как раз принадлежит Азарову. Глюк ненавязчиво расспрашивал прохожих где-то неподалеку, не появится ли сегодня Утюг. Какого рода информация о передвижениях объекта была им нужна, Алексей еще не понял, но решил собрать всю возможную. Постепенно мысли прояснялись. К обеду его успели два раза оттащить от дверей за слишком выразительный вид «после вчерашнего», чтобы клиентов заведения не отпугивал. И за то же самое был вознагражден четырьмя патронами от сочувствующих… Мысль начала формироваться, неопределенная, зыбкая, но какие-то образы и элементы плана появились в голове.

– Ну, как? Узнал чего? – на лице Глюка не осталось и следа оживления, похоже, его беготня по станции плодов не принесла.

– Информации ноль. Зато я понял, как обставить дело в туннеле.

– Его там еще поймать нужно!

– Когда-нибудь нарисуется. Надеется на охрану, поэтому пока боится умеренно. Он ждет братву на разборки. Поэтому нужно показать ему того, кого Утюг заведомо не испугается. Кого-то, на бойцов Короля совсем не похожего.

Глюк отступил на полшага и слегка побледнел – решил, что останавливать Азарова с телохранителями будет он сам.

– Вадим, ты только дорогу покажешь. Или объяснишь… – судя по виду Глюка, в туннели его ничем не заманить. – Лучше, чтобы их там было только двое: клиент и водила-охранник.

– Ну, ты ж нормальный мужик – справишься.

– Вот именно, что я нормальный… А телохранители у него, похоже, выведены по методу спецмутации. Короче, если дело завершится удачно и мы разделим патроны поровну… На тебе подготовительный этап, и оружие достать надо. Автомат не предназначен для скрытого ношения. Или ты думал, что я доблестно пойду под пули, поджидая его в засаде за тюбингом?

– Я пока вообще не знаю, что ты хочешь сделать, – Глюк еще не мог сообразить, каков замысел Алексея. Пока только понял, что к стрельбе по живым мишеням его не привлекут, и на этом почти успокоился. – Пистолет какой нужен?

– Небольшой. Надежный, чтоб без осечек. Я понимаю, что Василия не ты снабжал оружием, но теперь, кроме нас двоих, никто в операции не задействован.

Начинать с нуля, пробовать себя в новой роли… Алексею было любопытно, но не сильно увлекало. Всего лишь промежуточный этап: ему нужны средства, чтобы жить, чтобы закрепиться здесь. Нужно легализовать свое положение, а этого не даст ему ни Китай-город, ни Треугольник. Единственное достоинство станций – сюда стекаются люди, они приносят с собой свой опыт и деловые контакты. Сюда пришел Лысый… Если бы не он, кто знает, мог бы Алексей сейчас спокойно размышлять и планировать выполнение заказа? Или сбивался бы ежеминутно на ненужные и посторонние эмоции?

Глюк достанет оружие, оно очень скоро понадобится. Не потому, что Утюг часто проверяет свои заведения, неизбежно проезжая по туннелю, а потому что Алексей не хочет ждать. Собственные планы не терпят промедления.

Наблюдение продолжалось, третьесортная выпивка уже осточертела, но лучшего не позволял скромный стартовый капитал. «Объект» оставался для Алексея пока безликим. За спиной телохранителя угадывался лишь крупный мужчина с уверенной походкой, неплохо одетый по местным меркам. Даже по такой обрывочной информации перепутать его с другим теперь было бы трудно: характерные повадки хозяина выделяли Утюга среди остальных. Неизбежный риск, в мире хищников всегда так, они делят территорию, если им становится тесно. Ничего нового. Хоть Алексей и не имел своих интересов на этой «поляне», но почему бы тоже не поучаствовать?

– Нужно отделить телохранителя от «объекта». К тому же Утюг тоже может быть вооружен.

– Не может, а точно! Это сейчас у него бизнес, в прошлом-то покруче Васьки был. Так что он не будет пугаться и ручки кверху поднимать, сразу стрелять начнет. Времени у тебя немного, Утюг соображает быстро.

– Я уже понял. Стрельба – дело техническое. Труднее обмануть инстинкт. Хищник очень хорошо знает, кто перед ним.

– В каком смысле?

– Жертва, которую можно пинать, или такой же, как он сам. Он пугает, жертва боится. Это рефлекторно происходит, человек даже перестает себя контролировать. Страх есть у всех, просто у каждого свой. И мне надо будет как следует испугаться этого Утюга… Он не должен чувствовать угрозу, потому что сейчас сам сильно напуган.

– А попроще?

– В общих чертах: нужно перегородить путь его дрезине, это должен сделать один человек, которого Азаров не сочтет опасным. И когда Утюг остановится, действовать.

– Отличный план, – Глюк всё понял и представил себе наглядно: Алексей замочит всех в туннеле, Король доволен, а он сам только морально поддерживает и пистолет подходящий где-то достает. Хорошее дело!

«Мне нужно стать на время тобой, действовать, как ты… Нет, Вадим, конечно, ты не типичная жертва, но никогда не станешь хозяином положения. Хороший представитель большинства. В меру защищенный, в меру уязвимый – в такого поверит Азаров. Ты слишком осторожен для хищника – такой умер бы от голода. Нужно не бояться нападать, отбирать при случае чужую добычу и не отдавать свою. Здесь у вас такие порядки, я должен тебе их объяснять? Пришлось опуститься от заказчика до исполнителя… Но в таком положении не до капризов! Есть способ решить свои проблемы в пять минут, кто же будет отказываться? Или… Или проблем вовсе не будет. Исчезнут вместе со мной». Алексей чувствовал, что теряет нить разговора, мысли путались. Даже Глюк поглядывал на него с беспокойством.

– Ты чего?

Алексей провел рукой по лицу, ладонь была влажной. Противная слабость опять сковывала движения, раньше он списывал это на последствия воспаления ран, на лечение без антибиотиков. Теперь через столь долгое время уже придется придумать другую причину плохого самочувствия.

– Похоже, температура… Резко как-то. Бывает.

– И часто бывает?

– Тебе-то что? – только вот сочувствия Глюка ему сейчас не хватало!

– Если ты в туннеле так свалишься, нам обоим ничего не светит. И надеюсь, не заразно.

– Нет. Не беспокойся. А в туннеле – мои проблемы, – Алексей попытался устроиться удобнее, отвернулся. Неприятные ощущения быстро проходили, нужно только полежать, температура упадет сама без лишнего вмешательства. Но это повторялось всё чаще.

– Слышь… Тут на Китай-городе лепила хороший есть.

– Кто?

– Врач. Сходи, когда с Утюгом уже что-то решим.

Алексей кивнул: говорить было трудно, да и сказать нечего. Похоже, надо поторопиться не только с выполнением заказа. Жизнь несправедлива, но не настолько же! Иначе зачем он шел сюда?!

– Вадим, придется отложить немного. До завтра хотя бы.

– Чего уж там… – Глюку ничего не оставалось, как смириться с перерывом в работе. – Подожду. Ты, Лёха, не думай, что я ждать не умею. Работа снайпера – она по большей части из этого и состоит. Я ж еще помню… Просто хочется успеть побольше. И побольше хапнуть – тут такая возможность! Лёх, спишь, что ли?

Алексей не спал – пытался не думать о том, что жизнь не только несправедлива, но и окажется существенно короче, чем предполагалось. «Успеть побольше» хотел не один Глюк.

Громкий властный голос Азарова был слышен издалека. И его распоряжение, прозвучавшее где-то в недрах заведения, найти дрезину к трем часам дня Алексей запомнил. Дальше тянуть не имело смысла, а то терпение смотрящего закончится, и цена упадет. Выждав еще немного за стойкой бара, он отправился делиться информацией с Глюком. Поиски шустрого напарника оказались более сложной проблемой.

– Вадим, дело есть, – окликнул его Алексей, простояв несколько минут за спиной: увлеченный игрой в «наперсток» барыга ничего не замечал вокруг. Но и участия в игре не принял – похвальная осторожность.

– Что-то выяснил? – трудно слушать внимательно, скосив один глаз на напарника, одновременно продолжая наблюдать. Пришлось выдернуть его из рядов болельщиков. – Ну?

– Сегодня. Ты оружие достал?

– Да, как раз этим и занимался. Значит, до Треугольника Утюг сегодня не доберется…

– И я не доберусь, если ты мне не расскажешь, как расположены эти запутанные туннели, – Алексею необходимо было хорошо ориентироваться на местности, а он ничего не запомнил, проходя этот путь в обществе Глюка. Тот не давал сосредоточиться, в темноте его болтливость лишь обострялась.

Лабиринты подземных путей невозможно описать никакими словами, пришлось руководствоваться рисунком. А слова «вот там, где не нарисовано, – не ходи, хрен знает, что там и кто там» оказались весьма справедливы. Из отверстий в потолке доносился шум, иногда в темноте сквозь полуразрушенную стену виднелся отсвет костра. Туннели на разных уровнях, канализация и водостоки давно соединены с метро, да и транспортные пути представляли собой перепутанный и несуразный для непосвященного хаос. Узкие технические проходы шли параллельно рельсам, внезапно возникающие перед глазами дыры межлинейников заставляли сверяться с планом и вспоминать, сколько таких перекрестков уже пройдено. Алексей еще раздумывал: как бы незаметно проскочить блокпост, а то ведь алиби не будет… Какое алиби?! Отсюда могло появиться что угодно или наоборот исчезнуть тут вообще без следа! К тому же, никто и не заглянул под капюшон, не пытался отследить его и запомнить. Вот на обратном пути придется отдать на нужды станции три патрона, иначе охрана вспомнит слово «бдительность». Многие гости из Треугольника, включая Утюга, за проход не платили, но подобный статус нужно было заслужить.

Алексей, впервые оказавшись в туннеле в одиночестве, снова почувствовал дискомфорт. Не мешала темнота, ее легко разогнать фонарем, а вот с ощущением пространства было похуже. Раньше приходилось лазить по еще более узким коммуникациям, техобслуживание бункера иногда требовало и не такого. Почему-то тут очень хотелось оглянуться… А оглянувшись, он уже не мог двигаться вперед. Вроде места полно, потолок высокий, но все равно отвратительно! Единственное желание – прижаться к стене и замереть, не двигаясь, зато полный обзор в обе стороны. Фонарь не может светить и туда и обратно, а лампочек туннельного освещения вокруг Китай-города не предусмотрено. Преодолев беспокойство, Алексей пошел дальше, все же осмелившись повернуться спиной к неизвестности, к бесконечной бетонной трубе позади… Старался не думать об этом, но отвлечься пока не получалось.

Место действия предполагалось организовать где-то в середине. В середине неописуемого «непонятно где»! При стремлении Алексея к точности и определенности – самое то! Чего еще он ожидал, если напарником является Вадим-Глюк? Неожиданно за спиной раздались шаги, пришлось нырнуть в ближайшую темную дыру. Он ждал, когда человек пройдет мимо, чтобы приступить к делу, но не дождался – видно, неизвестный тоже беззвучно пропал в подземном ходе по соседству. Махнув рукой на всех, кто может наблюдать из темноты, Алексей проверил оружие, убедился, что легко и быстро достанет его из кармана куртки. Пусть смотрят. Если захотят помешать, зрителей поубавится, патронов хватит и на «объект», и на любопытных.

Отодрать от стены несколько кабелей оказалось непросто, а может, ломик был коротковат для такого дела – Алексей быстро устал. Но чтобы перегородить рельсы поперек всего туннеля, нужно разломать еще одно крепление. Он снова принялся за работу, останавливаясь и прислушиваясь, но предупредил его не шум, а свет фары дрезины. Охотничий азарт тут же прогнал усталость. Нужно только убедиться, что дрезиной не ошибся, иначе придется сматываться отсюда побыстрее, рискуя получить пулю в спину.

– Стой!

Кто кому кричал, в темноте не было видно, а петли кабелей поперек рельсов заметны издалека, транспортное средство остановилось в метре от них, оглушив скрипом тормозов и отборным матом на три голоса. Троих Алексей не ждал… Это «объект» или вообще кто-то другой? Может, пора уже всё бросить и бежать, пока адреналин еще не выдохся в организме за время ненужных сомнений? И тут послышался голос Азарова:

– Убрать немедленно это дерьмо! И это, и вон то – тоже!

Алексей мысленно поблагодарил за комплимент, таковым он и показался сейчас двум здоровым охранникам. Но проблем прибавилось: сойти вниз должны были оба. Самый быстрый стрелок не успеет завалить троих противников, рассредоточенных в разных местах, а уж Алексею таких маневров выполнять никогда не приходилось. И начинать прямо сейчас без репетиций не очень-то хотелось!

– Слышь, ты… Тебе кто тут разрешил кабели снимать? Да еще, козел, по путям разложил, как у себя дома! Иди-ка сюда.

– А чё не так? – Алексей заслонил ладонью лицо от бьющего в глаза света.

– Иди сюда, я сказал!

Хозяйские интонации могли бы напугать настоящего «шестерку» с Китай-города до мокрых штанов, поэтому пришлось изобразить хоть видимость страха. Но наглого страха, свойственного коренным обитателям станции. Что сказал бы Глюк?

– А чё сразу орать-то? Ну, уберу, если проехать мешает, – и Алексей потащил на себя один из кабелей, запутывая остальные еще больше.

– Иди сюда, я сказал! Твою мать! Ребята, разберитесь с этим…

«Ребята» у Утюга были здоровее некуда, теперь Алексей понял, почему так мало народу на дрезине, – больше не вмещалось. Вооруженные амбалы приближались, и он отступил на пару шагов. Понимал, что не стреляют они лишь потому, что еще не определились с вероятной принадлежностью встретившегося на пути наглеца к более сильной группировке.

– Ваши кабели, что ли, блин?! Какие проблемы-то?

И голос сбавил на полтона тише, «шестерка» борзеть не должен. А то ведь перед другой группировкой можно и попросту извиниться, что трупом в туннеле намусорили… Неуклюже зажатый в руке ломик «быков» только насмешил. Зато, громко изощряясь в остроумии, они уже шли рядом. Что и требовалось… Охрана не заслоняла собой хозяина, похоже, их нанимали не защищать, а только убивать по приказу, Утюг пока не расчухал опасности и отдать команду не успел. Бойцы шагнули вперед, чтобы убрать с дороги предприимчивого воришку кабеля. Алексей отступал, стараясь не споткнуться, изображая сильный испуг, ждал, когда они подойдут поближе и встанут рядом. Далеко! Свет в глаза! Еще шаг – и результат не гарантирован.

– Стой, шпана! От нас не убежишь.

Под ногу все-таки подвернулся провисший кабель, он потерял равновесие и уронил ломик, но руки теперь были свободны. Амбалы заржали. Нет, непрофессионально так удаляться от хозяина… Выстрел оказался для них полной неожиданностью. Светлая вылинявшая джинсовая рубашка одного из них даже не успела пропитаться кровью, как прозвучали еще два: второму охраннику Алексей целился в голову – черная одежда скрывала очертания тела, но слегка промахнулся, снесенная пулей часть лица его не устраивала как результат. Зато оставшаяся часть от удара развернулась, под прицелом оказался висок, теперь попадание было точным.

Утюг скрывался за слепящей фарой. Алексей видел промелькнувшую тень – человек инстинктивно присел, но не застыл на месте в испуге, а попытался достать пистолет из-за пояса. Мешало изрядно округлившееся от сытой и спокойной жизни пузо. Судорожные движения локтя, едва видимые за этим бьющим в глаза светом, четко обозначили для стрелка мишень – Алексею этой секундной задержки хватило, чтобы, тщательно прицелившись, нажать на спуск. Тело «объекта» скатилось вниз на рельсы. Работа сделана, теперь не заблудиться бы снова в этом лабиринте межлинейников и параллельных путей. Он запрыгнул на дрезину и, быстро разобравшись с приборной панелью, выключил фару. Туннель погрузился во тьму, Алексей ждал, когда перестанут мельтешить под закрытыми веками пятна от ослепительного света, прислушиваясь, но не доносилось ни звука. Ни шороха, ни стона раненого – чисто. Только под дрезиной уже пищали крысы, вероятно подбираясь к самому упитанному и аппетитному Азарову. Выстрелы скорее привлекут сюда подземных жителей, чем отпугнут, Алексею казалось, что он уже начал проникаться местным менталитетом. А вот самому желательно оказаться подальше, когда тела кто-то обнаружит. Нужно лишь убедиться, что добивать контрольным не понадобится… Пистолет убрать, прикрыть его, обвязавшись курткой, три патрона в правую руку – и быстрым шагом обратно на станцию.

Блокпост закроет глаза на всё, Король хоть за этим проследит: единственное достоинство заказа «сверху». Но только до тех пор, пока это ему выгодно. Поэтому подстраховаться на всякий случай не мешало бы. Глюк стоял неподалеку, нетерпеливо ожидая, Алексей кивнул ему, подтвердил – беги зарплату получать! – и задал охране вопрос о станционном медпункте. Слова напарника не выходили из головы. И пусть запомнят, что человек с приметными шрамами разыскивал, как это по-местному, «лепилу».

Больной пока выглядел небезнадежно, на тошноту не жаловался. Не было язв на коже, да и волосы вроде все на месте, картина лучевой болезни не вырисовывалась. Нормальный тридцатилетний сталкер в хорошей форме. Только на первый взгляд. Сейчас температура у него не повышалась, но он утверждал, что в последнее время это стало частым явлением.

– Рукав закатай. Анализ крови нужен. Не боишься уколов-то?

На внутренней стороне локтя, которую больной с иронической усмешкой предъявил врачу, виднелся кровоподтек, совсем не похожий на след травмы.

– Само появилось? – Врач сразу посерьезнел, разглядывая уже желтеющий по краям синяк.

– Да, – коротко ответил Алексей. – А исследований дозиметром в заднице, надеюсь, не предвидится?

– Шутник… Пальцы сжимай в кулак. Точно тошноты нет? – кожа чистая, но слишком белая. Впрочем, для светловолосых это не симптом, а норма.

– Точно нет. Хотя, если проведу тут еще неделю – начнется. – Китай-город вызывал стойкое отвращение, но приходилось терпеть.

– Хочешь общаться с интеллигентами, иди в Полис! – чистых пробирок не было, простерилизованный старый стеклянный шприц наполнился, врач осторожно вытащил иглу, зажав обрывком чистой тряпки вену. – Так и держи. Извини, спирт закончился.

– Да уж конечно, откуда тут такая роскошь? – без прижигания кровь не останавливалась, тряпка быстро промокла. Алексей поднял руку кверху, опираясь локтем на шкафчик рядом со стулом.

– Лучевую болезнь сразу исключим, потому что за полтора месяца от тебя уже осталась бы жуткая развалина или вообще ничего – крысы бы сожрали и отравились насмерть.

– А что тогда? – Алексей не ощущал паники, но спокойствием такое состояние не назовешь. Снова приговор… И снова он к нему готов. – Вы мне скажите одно: сколько у меня времени.

– Анализы надо проводить… Я не гадалка, но подозрения уже сейчас есть. Зайдешь через пару дней – скажу точно.

– Давайте подозрения. Мне и это сгодится, – он хотел знать. «Когда?! Успею ли я…» Но как бы ни кипели внутри нетерпение и страх, что он не сможет достичь своей цели, не нужно выплескивать это здесь и немедленно.

– Непрофессионально ставить диагноз без должного обследования! Не думай, что раз тут не Таганские лаборатории, то и медицина на уровне каменного века.

– Я подожду пару дней. Но ведь за ошибку претензий не будет – хочу знать сейчас.

– Что за спешка? Где ж ты тогда шлялся до сих пор?! – врач быстро остыл. Больной ему не знаком, чужой на станции, а так орать можно было бы на своего… Он снова покрутил в руках стеклянную колбочку шприца. Красное содержимое выглядело не таким уж красным под ярким светом лампы. Вряд ли микроскоп покажет что-то иное, не первый день практики-то уже. Синяки и лимфатические узлы ему тоже совсем не нравились. – Ладно… Раньше я бы дал тебе лет пять. Теперь и года можешь не прожить.

Врач с удивлением смотрел на посетителя, который даже и не сдерживал вздоха облегчения. Похоже, тот готовился умирать прямо сегодня ночью. До чего же некоторые мужики мнительны по поводу болячек! Но ведь сталкер знал, чем рискует. Они все это знают. Толку-то?! Как дети, надеются, что пронесет. Почти нет сомнений в диагнозе, а раз уж этот Алексей так спокойно принял информацию…

– Ты подожди помирать… Послушай, только без смешков и недоверия! Средств лечения рака крови больше нет, может быть, где-то и сохранилось медицинское оборудование, кто-то производит лекарства. Но не здесь. И не для нас, простых смертных. Как ни странно, лучше тебе сейчас не прятаться на станции и тихо загибаться, а наоборот – не отменяй выходов на поверхность. Радиация губительна и для раковых клеток, она замедлит процесс. Ты понимаешь?

– Мне знакомо слово «радиотерапия». Если это даст мне дополнительное время, хорошо.

– Но вот только не надо защитой пренебрегать! Попадание внутрь организма пыли убьет тебя намного быстрее, если уж повезло избежать лучевой болезни один раз – во второй не нарывайся.

Понятливый больной не мог не радовать. А сказать ему что-то хорошее никак не получится. Острый лейкоз, почти стопроцентная вероятность. Кровь еще не похожа на воду, не та стадия, но уже видно – что-то не так. Болезнь очень быстро развивалась, онкология непредсказуема. Может убить в считаные недели, а может не беспокоить годами, и с каким именно случаем столкнулся сейчас, врач не знал. Крепкий организм еще не гарантия долгой ремиссии, а без лечения – это вообще только на усмотрение высших сил. Как они распорядятся, никому не дано знать.

– Короче, так, Алексей… Если много долгов – не отдавай. А вот с неотложными делами поторопись. И обязательно зайди. Завтра. Тогда я тебе скажу точно, без всяких предположений.

Глава 5

– Что сказал лепила? – участливо поинтересовался Глюк, надеясь, что в ближайшее время не потеряет напарника снова.

– Сказал, чтобы срочные дела я решал побыстрее.

– Во как…

– Да никак. С этим и раньше завещание писать начинали, а уж теперь… – Алексей усмехнулся, заметив оживление Глюка при слове «завещание». – Но до конца года я, возможно, еще доживу, поэтому ты не очень-то рассчитывай на наследство и к автомату не приглядывайся!

– Ну вот еще! Больно нужен мне твой старый автомат! Давно бы сам поменял уже на что-то толковое. А то пистолет в аренду брать беспонтово совсем.

– Не до понтов мне сейчас, Вадим.

Вообще, это мысль, ведь из автомата застрелиться – это ж постараться надо, пистолет удобнее. Но попозже, когда придет боль, симптомы станут непереносимыми. А там, может, и с оружием вопрос решится. В чем причина? Ночь без химзы? Вода? Или открытая рана и грязные тряпки?

Алексей давно не строил планов, спонтанные решения и без того давали неплохой результат, интуиция срабатывала безотказно. Удалось добраться до города, без проблем отсидеться в Новокосино. Да еще и Глюк удачно начал разыскивать Тимофея. Плыть по течению тоже можно, оказывается, не управляя ходом событий. Хватит! Пора снова взять инициативу в свои руки и решить, что делать дальше, хотя бы до конца года. Алексей ощупал шрамы – слишком пугающе выглядят, следы швов даже не исчезли. Врач сказал, что через месяц станет получше, такой срок Алексея вполне устраивал. Пусть Лена еще немного подождет.

Следовало определиться: остается ли он на Третьяковской, временно замещая убитого наемника, или ищет новое место обитания. Долго находиться в этой «криминальной столице» он не сможет, а другие станции требуют легального положения и документов. Что же делать?!

Сейчас совсем не было сил даже на то, чтобы думать, – мысли путались, из этого беспорядка невозможно выхватить ни одной зацепки. Алексею казалось, что он уже полностью принял и осознал слова врача, но это не так. Иначе не отказывал бы сейчас мозг и не стремилось бы к покою и неподвижности всегда активное тело.

– Слышь, тебе плохо совсем?

– Нет… Хорошо мне.

Так хорошо, что впору сдохнуть от тоски: угробил четверых и себя самого заодно уже во второй раз! Алексей ни о чем не жалел, только хотел знать: за что? Наверное, внешний вид полностью отразил его внутреннее состояние, потому что Глюк, посомневавшись немного, протянул ему какой-то пакетик.

– Держи. Для себя купил, но… Тебе, похоже, хреново.

– Что это?

Можно и не спрашивать – наркотик какой-то. Что еще мог предложить по доброте душевной этот бывший барыга? У него один способ решения всех проблем: уйти в приятные иллюзии. Искушение сильнейшее, ради единственного вполне определенного видения Алексей готов был душу продать. А Глюк искренне хотел помочь, просто не знал другого способа.

– Это… Грибочки местные. Качество отличное, уж я в этом разбираюсь! Не фуфло, даже голова болеть не будет.

– Спасибо, не хочу.

Очень хотелось! Невыносимо трудно отказаться! Но как же ему будет плохо завтра… И не от головной боли – оттого, что это всё нереально. Алексей предпочитал воплощать в жизнь фантазии, пусть это требовало затрат сил и времени, а не наоборот. Но Глюк подал неплохую идею: нужно чем-то себя отвлечь. Срочно, немедленно и более привычным способом.

– Вадим, если хочешь чем-то помочь, оставь меня сегодня одного. Уйди куда-нибудь и раньше утра не возвращайся.

– Договорились, – Глюк зажал в кулаке не принятый напарником порошок, обдумывая, где бы потихоньку употребить его вечером самому. – Может, тебе выпивку достать? Или еще чего?

– Еще чего – это я сам найду. Спасибо за помощь.

– И не думай! Ты сейчас сам такое найдешь – замучаешься лечить! Я тебе покажу, где искать, только там девчонки не дешевые.

– Твой друг извращенец? – «мамочка» не тратила время на церемонии, задала Глюку прямой вопрос, требуя такого же конкретного ответа.

Глюк растерялся.

– Почему? Он нормальный, вроде… Не к мальчикам же пришел!

– Да я не про это. Садист или еще что подобное? Чего он в бордель приперся, когда с такой-то мордашкой ему и забесплатно любая по гроб жизни благодарна будет за внимание!

– А, это… Вроде, нет. Он… – пришлось Глюку пропустить матерное слово, обидное для «мамочки». – Профессионалок не видал еще.

– Где ж ты такого нашел? Ну, теперь хотя бы понятно стало. А ты пошел вон отсюда! Нечего на товар глаза пялить, от тебя никогда патронов не дождешься, – уставшая женщина махнула рукой на Глюка, выпроваживая мелкую шушеру из «приличного заведения». – А вы куда собрались?! Как вас там… Алексей. Этот экономный засранец предупредил, что тут с пустым кошельком делать нечего?

– Он предупредил.

Даже если не существует определенной цены на услуги, дорогие подарки намного ускоряют путь к сердцу женщины. И не только к сердцу, в бункере Алексей такое уже видел. И все же какая-то неуместная растерянность ощущалась в глубине души: где же те самые сложности, которые позже приносят ощущение победы? Слишком просто. Да нет, еще выбрать нужно! А вот это оказалось уже совсем не так просто…

Второпях от расстройства, что его посчитали неплатежеспособным, Глюк даже забыл про свои грибочки. Да жалко патроны тратить на такую ерунду! А если Лёха шибко правильный и ему ни наркотики, ни алкоголь не подходят – это уже его проблемы, пусть платит за развлечения подороже. Придется вернуться. Зато хоть посмотрит, на сколько примерно разорился напарник. Палатка уже оказалась занята, быстро же он освоился. Глюк замер в нерешительности, внутри находилось как-то многовато народу, если полагаться на слух. Две штуки! И похоже, это до утра. Глюк подсчитал и ужаснулся – пистолет купить можно было! Ну, не самый лучший… Запросы напарника явно повыше, чем у Василия. Может, ему скидку сделали за красивые глаза? Уж слишком весело и живо звучал смех из-за тонкой тряпочной стенки. Пропал вечер. Можно, конечно, взять потихоньку свою заначку, они ничего и не заметят. А если утром Лёха ему за это снова устроит выговор в своей неповторимой издевательской манере или вообще по морде врежет, как Васька? Не стоило рисковать.

Так он и продолжал топтаться на пороге. Ощущение неудобства и страх в сознании Глюка сливались примерно в одно понятие, причем понятие довольно позорное, ведь и напарник что-то говорил ему об этом. А вместо того, чтобы пойти и выпить по-человечески – этот Лёха все-таки извращенец! – вдруг напала задумчивость. Алексею легче, терять уже нечего после того, что «лепила» сказал. Вот и не боится ничего, теперь хоть в Мертвый перегон… Припомнить бы, что тот говорил по своей привычке всё подкреплять теорией. Заняться-то нечем, и в палатку до утра не вернешься. В бар он еще успеет, на Китай-городе они не закрываются никогда, кто ж будет клиентов терять? Хозяина-то уже нет, а заведения работают.

Страх прижился внутри уже давно, еще с тех пор, как Вадима Першукова не допустили вплотную к серьезным боевым операциям, вручив снайперскую винтовку. Он не был трусом, но и смелостью особенной не обладал. В рукопашной схватке или в бою с мутантом только путался под ногами и отлетал в сторонку с первого же крепкого удара – щуплое тело просто не позволяло оказать серьезного сопротивления. Боевой дух постепенно угас, и, понимая, что победа не светит никогда просто по физическим кондициям, Вадим с головой ушел в изучение возможностей СВД. Постигать науку пришлось почти самостоятельно, некому было объяснить, как правильно использовать случайно подобранное группой сталкеров оружие. В темных и изогнутых туннелях стрелять было некуда и не в кого, хотя и легче, поправки на ветер не требовалось. Зато теперь надежно удаленный от опасных перестрелок и поединков Вадим мог присоединиться к остальным на равных. Пока… Пока не остался без казенного оружия и не превратился со временем в Глюка.

Противника нельзя бояться. Даже если есть страх, нужно сдержать его, закрыть внутри себя сейфовой дверью прочнее гермоворот, чтоб никто не заметил! А мощь собрать всю, сколько есть. Только тогда противник поверит. Только тогда отступит перед силой взгляда. Глюк отбросил страх, а вот с внутренней силой были проблемы. Неужели в прошлом нет ничего, за что можно зацепиться? И сильным он себя чувствовал только с СВД в руках? Тогда нужно представить себе ее, свою напарницу, или ту, другую, из которой удалось подбить птера на лету. С ней он был неуязвим… Вот оно! И Глюк храбро посмотрел противнику прямо в глаза, мысленно уже видя его поверженным. Давно гипнотизируемая им большая крыса испуганно пискнула и спряталась под шпалой. Теперь можно и на людях опробовать. Правильно, а начать с «мамочки» из борделя!

Алексей выглядел бледным, уставшим. «Лучше бы он на лечение патроны расходовал», – подумал Глюк. Некоторые мечты утомительны в исполнении. Сильная зависть уже делала чужие фантазии слишком заманчивыми, заставляла сомневаться: может, и не так это было дорого?

– Видок у тебя… Только в гроб положить! Что ты с ними делал-то? – Глюк все-таки кипел от негодования, хотя распоряжаться своей долей платежа каждый из них мог по своему выбору.

– Таких вопросов мужчины не задают. Это личное дело… в данном случае троих, – Алексея слегка развеселила необычная формулировка. – А в гроб рановато, у меня еще одна задача есть.

– И опять баба!

– Так, Вадим… – если напарник понижал голос, стоило помалкивать, Глюк обладал нечеловеческим инстинктом самосохранения, когда дело касалось опасных людей. Да, это не Васька… Тот тоже был не ангел. Теперь Глюка возили мордой по грязи уже не буквально, и еще неизвестно, что противнее. – Я не возражал, когда мне, исполнителю, достались всего пятьдесят процентов, но я хоть понимаю, за что я практически подарил тебе патроны. А они свалились тебе дуриком, это точно, только за твои консультации. Вот терзать свои уши твоими вопросами я не обязан.

– И что теперь? Мне молчать?

– Просто слова выбирай получше. Ты свел с заказчиком и дал много необходимой информации. Пока я еще не чувствую себя в метро, как дома. Поэтому напарник мне не помешал бы.

Ненужные сложности в отношениях с Алексеем то и дело давали о себе знать, вот Васька бы уже рассказывал во всех подробностях, стоило ли отдавать кучу патронов. Алексей не расскажет. Но спросить-то можно?

– А все-таки как? Ну, мне ж интересно, может, тоже соберусь… – Глюк кивнул в сторону станции, куда удалились девчонки.

– Познавательно, – ответил напарник. – И поскольку с вопросом про передозировку девиц ты все равно не отвяжешься: просто с непривычки не мог быстро определиться с выбором.

– Будет ли еще работа для Тимофея? – Глюк мечтательно смотрел в потолок, ощупывая сумку с патронами. – Не спеши, Лёха, задержись пока. Ты ж на Бауманскую хочешь добраться, я знаю… – он решил не называть конкретно целей Алексея, потому что кроме «баба» все равно ничего в голову не пришло.

– Я, по-твоему, похож на Пищухина? – приподнятые брови и брезгливо дрогнувшие губы подсказывали отрицательный ответ. – Только… Скажем так: только молодой и влюбленный до полной потери сознания пойдет прямо к девушке без определенных планов и намерений.

– А я понял, тебя вообще кроме этой девушки ничего не интересует! – не считая тех двух вот только что… Но планов Глюк пока не уловил. Понятно, что новый напарник не ищет прямых путей, нужно было внимательно слушать, чтобы понять до конца. Находиться рядом с ним довольно прибыльное дело, может, и еще что-нибудь перепадет. Ведь сам он в своем неудержимом стремлении к цели о прибыли не думает, но кто-то же должен?

– Первое: я хочу вернуть себе свое имя. Как уж это сделать… Придется думать совместно. Потому что, если я только покажусь в поле зрения Елены, она первым же воплем выдаст, что никакого Василия Филиппова на свете больше не существует.

– Теперь понял. А дальше?

– Медицина мне уже не поможет. Просто хотел знать, каким временем я располагаю, сколько еще осталось. И мне нужен официальный повод для визита на Бауманскую. Совершенно законный, без малейшей двусмысленности. Торговля, охрана – что угодно, но я должен оставаться рядом с ней настолько долго, сколько мне необходимо.

Алексей задумался; Глюк ему не мешал, но начал скучать.

– Пойду посмотрю, что там про наше дело слышно.

– Давай, зацени общественный резонанс.

Сам Алексей будто наяву снова видел перед глазами слепящую фару дрезины, вспоминал это краткое и одновременно бесконечное ожидание ответного выстрела Азарова. Так вот он какой, свет в конце туннеля…

– Слушай, такой шум поднялся из-за Утюга! – Глюк довольно улыбался. – Натворил ты дел.

Напарник начал собирать разбросанную одежду, открыл рюкзак, уложил на дно оставшиеся патроны.

– Беги, Глюк. Да побыстрее.

Прозвище вместо уже привычного обращения по имени насторожило.

– А чего мне бежать-то? Да и тебя никто не найдет.

– Мне просто задерживаться тут ни к чему. Про тебя – другой вопрос. Я сам сейчас первым делом посредника убрал бы, чтоб не всплыло имя заказчика. Потому что никому не интересно, кто стрелял… Тут таких стрелков половина станции. А вот откуда заказ пришел – информация поинтереснее. И на ее пути стоишь ты, Вадим. Дошло?

Вторая сумка оказалась на полу рядом с рюкзаком Алексея уже через пару секунд.

– Не суетись! И, Вадим, мне тут нужно… Еще кое-куда.

Алексей не знал слова «надежда». Не знал до сих пор, да и сейчас ощущал лишь слабое ее подобие: открывая дверь, он уже предполагал, что именно услышит. Врач кипятил инструменты в кастрюльке, перекладывая их на дне длинным стальным пинцетом, обернулся на скрип дверных петель, похоже собираясь рявкнуть на чересчур раннего визитера. Но при виде Алексея лицо помрачнело, он только молча покачал головой.

Чудеса случаются лишь с теми, кто их заслуживает, да и то исключительно редко. Для него обратный отсчет включен. Алексей понял, что теперь придется добиваться от каждого шага максимального эффекта. Это фигурально выражаясь… Потому что реально приходилось прилагать немалые усилия, чтобы просто идти: практически бессонная ночь и усталость давали о себе знать. Но ведь повторить подобный подвиг с девушками уже, наверное, не придется. Пора включить в работу и верхнюю половину тела, заставить мозг функционировать на полную мощность. Глюк обнаружился на месте, пока еще живой и готовый стартовать с Китай-города на космической скорости. Неплохо бы ему сейчас вспомнить всё, что он знает о местных лабиринтах, это может пригодиться.

– Лёха, я тут подумал… – он обернулся назад, тут же споткнувшись о шпалу. – А как мы с твоей липовой справкой из Новокосино в Ганзу попадем?

Выговаривать каждый раз «Алексея Аркадьевича» Глюк отказался категорически. Но на Лёху не откликался напарник. Принципиальный, сволочь! Называть его Тимофеем язык не поворачивался, хоть он и подтвердил делом право на это имя… Но оно принадлежало Ваське, поэтому никак не увязывалось с тем, кто его убил. Придумать ему собственное прозвище? Придумать можно, да вот только вслух не произнесешь, тут же в глаз схлопочешь.

– Слышь… Надо что-то с пропуском думать.

– Сколько? – донеслось из-за спины.

– Правильно мыслишь. У тебя после девочек осталось чего?

– Осталось. И ни за что не поверю, что у вас тут не налажены пути прохода на Кольцо. Должны быть свои люди.

– Есть… А то сидеть в бомжатнике на Тургеневской будем вечно.

– Ну, положим, справка у меня есть и даже подлинная. Но вот срок ее действия скоро закончится. Да и Василием быть надоело.

– А кем хочешь?

– Самим собой! – раздраженно буркнул Алексей; этот туннель ему тоже не нравился. – А что мы будем делать на Кольцевой линии?

– Может, все-таки купишь паспорт? Настоящий, только он от покойника.

– Не буду.

– Боишься, в приметы веришь?

– Ни во что я не верю, и если ты забыл – сам-то уже наполовину… Клиент ваших оборотистых ребят с ксивами. Не хочу. Здесь проверки серьезные, а я сторонник только разумного риска.

– Ну-ну… Кстати, рискуем мы сейчас даже больше, чем если бы на станции оставались.

Алексей остановился и достал автомат, от звука взведенного затвора Глюк подскочил и хлопнул его по руке.

– Тише! Тут дыши через раз. И уж точно не стреляй…

– А кто трепался всю дорогу?! – зло прошипел Алексей, все же понизив голос. – Что опять не так?

– На станции могли и не убить… И здесь тоже есть вероятность не сдохнуть. Только если вести себя правильно.

И показывая правильный пример, напарник отошел к стене, чтобы не топать по шпалам, ступал так тихо, как мог. Алексей последовал за ним. Трусоватый Глюк владел не в пример большим количеством информации, чем абсолютно непосвященный подмосковный сталкер.

Туннель на первый взгляд ничем не отличался от других, более или менее опасных: так же тянуло затхлостью, сверху изредка капала вода, и раздавались странные звуки. Эхо искажало слабые потрескивания и шорохи, разнося по трубе туннеля в неузнаваемые звуки. Здесь Алексей везде чувствовал угрозу. Ее нельзя было увидеть и услышать, но она ощущалась постоянно – если, конечно, он опять не поддался своему страху, что рухнет потолок. Однако здесь присутствовало что-то еще, что заставляло хвататься за оружие. Вот только Глюк был прав: убить этот страх никакой пуле не под силу. Разве что пустить эту пулю в голову, чтобы уж точно ничего не бояться.

Обладая развитой интуицией, Алексей поверил ей безоговорочно, а тело сделало все само, повторяя движения впереди идущего напарника, осторожно, не нарушая тишины, двигаясь и оглядываясь. Фонарь не выхватил из темноты ничего подозрительного ни на полу, ни на полукруглом потолке. Что-то было здесь… Сейчас или некоторое время назад? Алексей не боялся ментального воздействия, ему и раньше случалось ощущать, будто разума касается кто-то посторонний, ощупывает его, пытается проникнуть внутрь… Но быстро оставляет в покое, то ли обжегшись о душу в криогенной заморозке, то ли перепугавшись того, что увидел внутри. А может, опасаясь, что ему зададут встречный вопрос: и чего ты тут забыл? Реалист, начисто лишенный чувств и впечатлений, неинтересен даже туннельным мозгоедам.

Глава 6

Раздался какой-то скрежет, Глюк, сильно прижавшись со страху к стене, задел металлический короб. И тут инстинкт сработал в полную силу: показалось, что уплотнился воздух, он изменил свой запах, вместо сырой земли вперемешку с дерьмом теперь отдавал озоном, будто электрический ток вдруг снова побежал по давно мертвым проводам. Алексей хотел оглянуться, но Глюк, подхватив поудобнее свой неуклюжий рюкзак, хриплым шепотом выдохнул:

– Беги, не оборачивайся!

Лучи фонарей заметались по стенам, привычный к таким кроссам Алексей скоро оставил напарника далеко позади. Замедлив бег, подождал, пока задыхающийся Глюк поравняется с ним, и, крепко ухватив за предплечье, потащил его дальше. Бросить всегда успеет. А обойтись без проводника трудно, раз тут такие дела творятся. Всего один взгляд назад… И ему показалось, что мрак стал еще гуще, если, конечно, от двойной нагрузки не темнело в глазах. Глюк бежал, как бегут от самой смерти, но ускориться уже не мог. Алексей, не поддавшийся панике, тянул за собой этого полезного знатока подземелий, с горечью осознавая, что от собственной участи не убежать… А чувство опасности гнало вперед, тело, сохранившее силу, намеревалось сохранить ее как можно дольше.

Слабый отсвет вдали придал сил и Глюку, он чуть прибавил ходу и даже самостоятельно вскарабкался на платформу, где и рухнул на грязный мрамор, держась за бок, отбитый рюкзаком. Алексей, оттолкнувшись от контактного рельса, одним прыжком оказался наверху и тут же уставился в черную дыру туннеля. Никто их не преследовал. Что бы это ни было, оно осталось внутри, не преступив границ темноты.

– И чего это такое?

Глюк пробормотал что-то неразборчивое и отмахнулся. Ужас так и остался для Алексея безымянным. Зато с обитателями станции следовало познакомиться, раз уж занесло в общество людей. Ведь не мутанты же разожгли редкие костры в этих низких и тесных арках? Самый большой костер горел в центре платформы, освещая наглухо заложенный бетонными блоками переход, совершенно черный закопченный потолок и группу людей, сидящих вокруг. Беглый осмотр не выявил опасности. Бомжатник, одним словом. Впрочем, сейчас они сами были точно такими же бродягами. Алексей, бросив у колонны мешок, сел на него и ждал, пока из арки появится напарник. Хотя бы ползком… Вскоре Глюк немного отдышался, и его голова осторожно высунулась из-за угла, обшаривая взглядом платформу.

– Вылезай, не бойся. Тут нет никого, кодла одна.

Один из местных жителей оглянулся на них и, поразмыслив немного, решился отойти от ярко освещенного круга в полутьму платформы к новоприбывшим.

– Эй, вас только двое?

– Вроде пока да, – ответил Алексей, пытаясь рассмотреть аборигена, не зажигая фонарь: лучше не показывать здесь дорогих вещей. Впрочем, и сам оборванец мог скрывать в заначке что угодно…

– А пожрать чего есть?

– Слушай, мне за просто так никто ничего не дает! Ничем не делится. Почему я должен отдавать что-то тебе?!

Глюк остановил его:

– Лёха, угомонись. Ты пришел на их территорию.

– И за что я должен платить? – уже вполголоса сказал он Глюку. – За тепло и крышу? Или за безопасность, которая весьма сомнительна?

– За гостеприимство, типа. Да просто тут так принято.

Все равно большой запас еды скоро протухнет, решил он, поэтому развернул засаленную тряпку с провизией на дощечке у костра. Тот, кто подходил к ним, явно не был здесь самым старшим по званию. Глюк оглядывался, пытаясь угадать «пахана», Алексей ждал, пока тот сам обратится к ним. Хоть местные обычаи требовали сначала представиться, но на этот раз решать организационные вопросы будет более опытный и осторожный напарник. Пусть отрабатывает спасенную жизнь, не зря же его волокли через половину туннеля!

Кто-то сразу схватил кусок, а кто-то не спеша протянул руку к заветренной свинине и поблагодарил за угощение. Алексей больше не осматривался; чутье не дремало, но пока не подавало явных угрожающих сигналов. Можно было устроиться поудобнее на каком-то подобии скамьи, прислушиваясь к шуму голосов, не вникая в смысл разговора. Глюк, уже немного оклемавшийся после живой тьмы, несущейся вслед, ржал вместе с аборигенами над самой страшной аномалией метро, которая заставляет путников наложить полные штаны, да так и бросает. Казалось, что они забрели в тупик, из которого нет выхода. Возвращаться назад по тому же туннелю было бессмысленно и опасно, а в дальнейшем Глюк пообещал нечто совершенно невероятное и ужасающее. Между местными Сциллой и Харибдой и приютилась заброшенная Тургеневская, населенная лишь теми, кого тоже нигде больше не ждали.

– Пошли!