Джодха и Акбар. История великой любви Павлищева Наталья

Вы ведь не хотели ничего дурного? – Дети закивали, но не вполне уверенно, они явно боялись и своего деда, и императора, причем неизвестно, кого больше, потому что, подойдя к Джалалу, продолжали опасливо озираться на старика. – Я, – Джалал ткнул в себя грязным пальцем, – император Индостана и могу отменить наказание любого, даже вашего дедушки, хотя и уважаю его волю. Вас никто не накажет, а если это произойдет, то вы пожалуетесь мне, договорились?

Как? – заблестел глазенками Камал.

Мы напишем! – объявил старший.

Иша! – окликнул его дед.

Ты умеешь писать?

Да, император, – важно подбоченился Иша. – Мой дедушка меня научил.

А еще что ты умеешь?

Джалал разговаривал с мальчишкой одновременно серьезно, словно со взрослым, и бережно, как с малышом. Джодха смотрела во все глаза, оказывается, Джалал может быть вот таким – доступным и человечным.

Мальчишка принялся перечислять свои нехитрые умения, среди которых было и владение саблей, это вызвало у Джалала сомнения:

Никогда не лги императору. Если твоя ложь выйдет наружу, ты будешь опозорен на всю империю.

Я не лгу. Меня дедушка научил читать, а наш кузнец срубать саблей цветы! Он говорит, что для своего возраста я владею оружием достаточно хорошо. Я вырасту и буду делать это еще лучше!

К Джодхе подошел Бхагван Дас, тихо поинтересовался:

– И это тот самый император, что не имеет сердца? Мне кажется, что его сердце существует только для тех, кто сам имеет таковое.

Джодха дернула плечом, она все еще держала в руках не принятое стариком ожерелье. Надевать его на шею не хотелось, девушка подошла к матери Бабара, уже успокоившей мальчика, и подала ожерелье ей:

Возьмите, вам пригодится. Даже если не станете продавать, отдайте в качестве свадебного подарка кому-то. Я дарю от души.

Женщины более падки на такие вещи, мать Бабара приняла дар и быстро спрятала его среди складок своей одежды.

Храни вас бог, не знаю, какому вы молитесь.

Кришне.

Как это Кришне, если вы королева? Разве жены императора не молятся Аллаху?

Этот вопрос словно вернул Джодху с небес на землю. Только что она наблюдала, как Джалал разговаривает с простыми людьми и заступается за мальчишек, но теперь вспомнила, кто она и куда едет.

Прощаясь с мальчиком, Джалал о чем-то с ним договаривался, судя по недоверчивому выражению лица деда уговор выглядел для простых людей странно. И верно, о чем вообще может говорить император с босоногим мальчишкой?

В конце беседы Джалал снял свои украшения и подал старику, тот мотал головой, но император настаивал, потом повернулся и что-то приказал Бхагван Дасу, тот кивнул в знак, что все будет сделано.

В лагере уже беспокоились из-за их долгого отсутствия, а увидев такими грязными, и вовсе пришли в ужас. Гульбадан бросилась к императору с воплем:

Джалал, что случилось?! На вас напали?!

Тот спокойно пожал плечами:

Нет, просто королева Джодха оступилась и упала в реку грязи, пришлось вытаскивать ее оттуда. Помогите королеве Джодхе привести себя в порядок, грязь в волосах ей ни к чему. Я приведу себя в порядок сам.

Не успела Джодха возмутиться, как Джалал повернулся и лукаво подмигнул жене.

Она все же прошипела:

Почему вы все свалили на меня?!

Не мог же я сказать, что император нырял в грязь, чтобы спасти простого мальчишку? Королева выглядит как-то убедительней.

Вы полагаете, что спасение ребенка, чьим бы сыном тот ни был, не украшает императора?

Не спорьте хоть сейчас, прошу вас. И действительно умойтесь, вы вся в грязи, кажется, даже я перепачкался меньше. Как вы умудрились так измазаться?

Джодха не могла дольше выносить этот разговор, фыркнув, она удалилась под заливистый смех супруга. Нащупав рукой приставший комок грязи, девушка с трудом удержалась, чтобы не запустить его в смеющегося императора. Он умудрился все свалить на нее, что подумает тетушка?

Но Гульбадан не так проста и весьма наблюдательна, она тут же поинтересовалась у Джодхи:

Кто из вас свалился – он или вы? На одежде императора грязи куда больше, чем на вашей. Похоже, это вы помогали Джалалу вылезти из реки.

Джодха вздохнула:

Нет, император полез в реку, спасая мальчика. А потом мы вместе приводили ребенка в чувство.

Гульбадан на мгновение задумалась, на ее лице появилось почти мечтательное выражение:

Джалал прыгнул в грязь ради спасения ребенка? Это так на него похоже…

Похоже?

Да, он очень любит детей. Только своих нет…

Джодха решила откровенно поговорить с братом.

Бхагван Дас, скажи, вы с отцом знали, что наш с императором брак временный?

Тот согласился:

Да, Джодха.

Знали?! – Джодха не могла понять, что задело ее сильней – то, что родные договорились за ее спиной, или то, что ее саму не поставили в известность.

Но это же хорошо! Ты не хочешь быть женой императора Джалала, значит, через год сможешь вернуться домой.

А если…

Что если? Если тебе понравится в гареме, то сможешь остаться.

Ты знаешь, сколько в гареме жен и наложниц?

Брат широко улыбнулся:

Джодха, ты лучше всех, ты станешь главной женой.

У императора есть главная жена.

Джодха просто не знала, что отвечать. Она была обижена, задета таким, как ей казалось, предательством родных. Сначала они решили выдать ее замуж, чтобы спасти Амер. На это Джодха была согласна, готова жертвовать собой, задумав убить ненавистного императора Джалала. Но оказывается, что родные договорились о временном браке, а ей «забыли» сказать.

Кем я вернусь домой, изгнанной женой?

Джодха, год – большой срок, все еще может перемениться.

Что переменится, что? – в голосе у девушки отчаяние, на глазах слезы.

Брат так и не понял ее терзаний, он пытался объяснить:

Джодха, император вовсе не жесток, как о нем говорят, он может быть и добрым, и справедливым, и уважительным. Может, ты сумеешь полюбить его или хотя бы привыкнуть…

Разговора не получилось, она вернулась в свой шатер готовая разреветься от отчаяния. Состояние Джодхи сразу уловила Моти:

Что случилось, рани Джодха?

Я одна, Моти, совсем одна. Братья и те на стороне императора.

Джодха все же расплакалась, Моти сидела, гладя по голове зарывшуюся в подушку королеву, и уговаривала:

Все будет хорошо, Джодха, поверь. Бог Кришна не оставит тебя, нужно только хорошенько его попросить.

Джодха вскочила:

Моти, ты права! В последние дни я слишком мало молюсь и мало делаю подношений Кришне, может, потому он так строг ко мне.

Немного погодя она стояла на коленях перед статуэткой Кришны, которую взяла с собой из Амера в Агру, и со слезами на глазах уговаривала:

Бог Кришна, прошу тебя, помоги. Если уж ты позволил, чтобы состоялась эта свадьба и я стала женой ненавистного человека, то помоги пережить такое замужество. Отец и братья просто предали меня, отдав на время императору, дай мне сил пережить это время.

Поглощенная молитвой, Джодха не видела и не слышала, как в шатер вошел Джалал, сделал знак Моти удалиться и теперь стоял, привалившись к стойке, и внимательно слушал жалобы супруги на ее долю.

Бог Кришна, за что мне такое? Чем я прогневила вас с богиней Кали?

Кришна улыбался, держа свою флейту, словно собирался заиграть прямо сейчас.

Помоги мне пережить этот ненавистный брак, а еще лучше забери мою жизнь. Она мне не нужна.

Чем вас не устраивает брак? – не выдержал ее стенаний Джалал.

Джодха ахнула:

Вы подслушивали?! Как вы смеете?!

Взгляд и голос Джалала стали холодными, как сталь клинка, и такими же острыми.

Позвольте напомнить, что я тот самый муж, из-за которого вы так страдаете, а потому имею право входить в вашу спальню в любое время суток. Так почему я вам так противен? Чем вам ненавистен наш брак?

Неужели вы не понимаете?! – на глазах у Джодхи все же выступили слезы отчаяния.

Не понимаю. Объясните.

Они стояли друг перед другом довольно близко, все же шатер не столь велик, а отведенное для статуи Кришны место и того меньше. Джодха довольно рослая для женщины, Джалал среднего роста, потому их глаза оказались почти на одном уровне, так легче смотреть прямо в лицо. Несмотря на слезы, Джодха не отвела взгляд.

Каждая девушка, выходя замуж, каждая женщина, будучи замужней, мечтает об одном: стать матерью и не раз!

Джалал усмехнулся:

Родите мне сына и не одного, я буду рад.

Вам сына?!

В его глазах появилось нечто такое, что испугало бы кого угодно, но Джодха даже не заметила.

Вы считаете, что у меня не может быть сыновей?

Сталь клинка менее остра, чем сталь его взгляда. Сильней, чем отказав Джалалу в праве иметь сына, обидеть его невозможно, конечно, Джодха об этом не знала, но она и не задумывалась.

Сыновья рождаются от любви!

Теперь в глазах императора было бешенство, скулы побелели от стиснутых зубов, он даже сжал кулаки, чтобы не ударить жену. Не произнеся ни слова, круто развернулся и стрелой вылетел из шатра, едва не задев шарахнувшуюся в сторону Моти.

Джодха упала на постель и разрыдалась по-настоящему.

Что случилось, Джодха? Император тебя ударил? Оскорбил? Что он сказал?

Он хочет, чтобы я родила ему сына…

Моти смотрела на хозяйку-подругу с неподдельным удивлением. Император хорош собой, умен, вежлив, он ничего не жалеет ни для Джодхи, ни для ее брата и племянника, а что насмешлив, так это ему очень идет. Чем же умудрилась Джодха так разозлить Джалала, что тот готов крушить все на своем пути? Хочет, чтобы Джодха родила ему сына… А кто из мужчин не мечтает о том, чтобы красавица-жена родила нескольких сыновей?

Джодха, а почему ты не можешь родить императору сына?

Джодха даже задохнулась от возмущения:

Моти, и ты туда же?! И вообще, почему все считают вправе мне приказывать, что делать и как вести себя с императором? Ты служанка, какое тебе дело до того, рожу я сына или нет?

Джодха говорила, не думая, она была так огорчена, что не понимала, что обижает верную Моти. Та сложила руки лодочкой, выказывая привет и подчинение:

Простите, рани Джодха, я не хотела вас оскорбить.

Моти, перестань звать меня рани и говорить «вы», мы же подруги.

Вы только что сказали, что я простая служанка. Извините…

Моти тоже выбежала из шатра, чтобы не разреветься при Джодхе. Ей было обидно, ведь из всех близких Джодхе служанок только она решила ехать так далеко и в совсем чужую жизнь, остальные нашли повод не жертвовать собой ради спокойствия Джодхи.

Но Моти не нужны похвалы и выражения благодарности, ее обидело, что Джодха указала на место, которое она занимает в жизни теперь уже королевы.

Моти слышала, как император приказал с рассветом быть готовыми выступать и двигаться без остановок до самой Агры. Даже сейчас в голосе Джалала звучала с трудом сдерживаемая ярость.

Сама девушка постаралась подольше задержаться вне шатра, чтобы не смотреть в глаза Джодхе, но попала Гульбадан Бегум. Тетушка императора, заметив состояние верной помощницы Джодхи, пристала к Моти с расспросами, и та незаметно рассказала о стычке между супругами.

Рассказала и ужаснулась, ведь Гульбадан Бегум ничего не стоит выболтать услышанное. Тогда гнев обоих супругов обеспечен. Но Гульбадан повела себя иначе, она почти горестно вздохнула:

И Джалал прав, и Джодха тоже. У Джалала нет детей, хотя он сильный мужчина, и этого никто не отрицает. Даже те девочки, что рождаются, умирают, не получив имени. Он мечтает о сыне.

Но император еще молод, у него будут сыновья…

У отца Джалала он родился, когда Хумаюну было тридцать четыре. Это Хамида была молодой – всего пятнадцать лет. Мой брат умер в сорок семь, оставив Джалала тринадцатилетним императором. Хорошо, что рядом был Байрам-хан, иначе не миновать беды. Но сына должен воспитать не наставник, а собственный отец, только тогда получится настоящая преемственность. Потому Джалал и хочет поскорей сына. Это его боль и беда. Зря Джодха так резко ответила.

Пару раз горестно вздохнув, Гульбадан вдруг предложила:

У меня есть опиум, хочешь, дам немного? Заснешь и все забудешь. Бери, – она протянула крошечную шкатулку, в которой наверняка хранились опиумные шарики.

Растерянная Моти почему-то не отказалась, хотя никогда не употребляла опиум или чего-то подобное, не курила кальян и даже немного презирала тех, кто все это делал. Она не собиралась следовать совету тетушки императора, утром нужно встать задолго до рассвета, разве можно курить или принимать опиум?

Но ей пора возвращаться к Джодхе…

Когда Моти уже повернулась, чтобы уйти, Гульбадан вдруг задумчиво произнесла:

– А ведь Джодха права, сыновья рождаются от любви. Нужно хотя бы ночью любить женщину. Но у Джалала нет сердца, он не способен любить, может, потому у него нет сыновей? Джалал и сам это понимает, потому слова Джодхи ранили еще больней… Иди…

Моти пробралась в шатер и тихонько устроилась спать подле Джодхи на привычном месте. Конечно, Джодха слышала, что служанка вернулась, но сделала вид, что спит.

Она не могла заснуть, снова и снова переживая произошедший разговор. Девушка понимала, что обидела верную Моти и обидела императора, хотя в последнем не раскаивалась. Почему это она должна рожать ему сына? Ишь, какой! Сына ему…

От Гульбадан Джодха слышала, что Джалал мечтает о наследнике, но какой же мужчина не мечтает? Если императору нет двадцати, то к чему беспокоиться, времени, чтобы родить сыновей, еще много, а если много жен и наложниц, то кто-нибудь из них непременно родит. Кто-нибудь, но не Джодха!

Но перед взором против ее воли вставали видения императора – на коне, с саблей в руке, с ее клинком, смеющегося в разговоре с Бхагван Дасом, наставляющего Маан Сингха… А еще с малышом, которого он спас, и его перепуганными не столько падением приятеля, сколько пониманием, что перед ними император, друзьями…

Сомнений быть не могло – Джалал мечтает о наследнике, он вообще любит детей, но при чем здесь она?! Пусть его многочисленные жены и наложницы и рожают этих самых наследников хоть каждый месяц!

Император ни за что не отдаст ребенка жене, даже если Джодха родит, значит, это будет ребенок Джалала, а какая же мать на такое согласится? Нет уж! – твердо решила Джодха и тут же почему-то вздохнула. Ее абсолютная уверенность в том, что императора надо убить, оказалась поколеблена, когда он спас малыша, но теперь девушка не была до конца уверена, что их брак так уж плох…

Джодха прислушалась. Сквозь дрему ей показалось, что кто-то вошел в шатер.

Неужели это Джалал? Недостойно императора так поступать со своей женой. Впрочем, это могла быть одна из девушек, выходивших по нужде.

Моти… – Джодха позвала тихонько, чтобы не разбудить остальных. В ответ тишина, но она была совершенно уверена, что в шатре за занавесом кто-то есть.

Зря она настояла, чтобы погасили факелы, оставив только два небольших светильника сразу у входа. Джодха пригляделась, кажется, один из них не горит!

Моти, это ты? – позвала уже скорее с надеждой, что девушка откликнется и все разрешится благополучно, хотя уже прекрасно понимала, что не обойдется. Джодха спустила ноги с ложа и поднялась, нащупывая туфли.

Конечно, это была не Моти, но служанка метнулась к Джодхе одновременно с кем-то другим – темным и страшным. Раздался визг Аши, крики Моти и самой Джодхи.