Самая сексуальная журналистка Рэй Дженнифер

– Потому что вы – мой босс, и это не… профессионально.

– Забудьте об этом. – Он махнул рукой в сторону стекла. – Солнце светит, день – просто замечательный, и в данный момент я – не ваш босс. Мы – просто два человека, которые отправились на прогулку. Которые наслаждаются обществом друг друга. Болтают.

Автомобиль был большим, но Кэш по-прежнему сидел чересчур близко к Фейт. Этими своими вопросами и низким голосом, в котором так и звучала грубоватая самонадеянность, он поглощал слишком много пространства. Но Фейт понимала, что он делает, – пытается добиться от нее хоть чего-нибудь. Пытается заставить ее выдать то, что она хочет держать при себе. Она достаточно долго трудилась на журналистском поприще, чтобы уметь распознавать эти уловки.

– Моя сексуальная жизнь – не ваше дело.

– Не согласен. Ваша сексуальная жизнь – дело всеобщее. Особенно если учесть, что вы делаете на этом карьеру. Вот это-то и вызывает мой живой интерес. Почему вы с такой готовностью говорите о сексе на камеру, но так не желаете обсуждать это с глазу на глаз? Что же такого случилось с вами в прошлом, что заставило вас считать, что секс – это больше, чем просто секс? И почему вы так распаляетесь каждый раз, когда я говорю о закрытии вашей передачи?

– Я так распаляюсь, потому что австралийцам нужна моя передача.

– Нет. Никто не может питать столь благородные порывы. Людьми движут всего три вещи, Фейт, – страх, алчность и похоть. Итак, что же движет вами? Почему эта передача так важна для вас?

Фейт не хотела отвечать на эти вопросы, но и отмалчиваться не могла.

– Если я должна выбрать что-то из этого, я бы сказала – алчность. Я хочу быть успешной. Хочу быть признанной, удостоенной наград журналисткой. Хочу, чтобы люди знали, кто я.

Кэш какое-то время хранил молчание, и Фейт почувствовала, что он изучает ее. Она смахнула волосы с плеча и вскинула подбородок. Пусть думает, что хочет, ей плевать!

– Ладно. Притворюсь, что это – ваш настоящий ответ. Но почему секс? Почему любовь? Почему отношения? Почему не текущие события? Политика? Спорт? Это популярные темы, за которые как раз и вручают награды.

– Меня не интересуют спорт и политика.

– Но интересуют секс и отношения.

– Да.

– И любовь.

Она наконец-то повернулась и пронзила его долгим взглядом.

– Да. Любовь. Меня интересует любовь.

Ей не было стыдно. Ее действительно интересовала любовь. Ее заботило это, она думала об этом – она гадала, почему же так и не смогла это найти. Фейт прикусила нижнюю губу и повернулась к дороге.

– Любви не существует, Фейт.

Он произнес это так тихо, что Фейт показалось, будто она ослышалась.

– Конечно же существует. В какой-то момент жизни влюбляется каждый человек.

– Это – страсть. Любовь – нечто иное.

– Вы только что опровергли свой собственный аргумент, Кэш. Если вам известно, что страсть отличается от любви, вы, очевидно, знаете и то, что любовь существует.

– Возможно, – пожал он плечами. – Для некоторых. Но она никогда не длится вечно, поэтому-то я и предпочитаю страсть.

Внутри у Фейт что-то оборвалось. Он уволит ее, если верит исключительно в страсть, ведь главная идея ее передачи заключалась в том, что все люди рано или поздно влюбляются. Тишина вокруг них сгустилась, Кэш сосредоточенно смотрел в окно.

– Сегодня утром мы встречаемся с консультантом по тантрическому сексу. – Фейт изобразила на лице улыбку, пытаясь развеять повисшую неловкость. Кэш сидел тихо, свесив руку с окна машины.

– Тантрическому сексу? – с легкой гримасой переспросил он. – Звучит многообещающе.

Она хотела сказать, что он не далек от истины. Поведать, что тантрический секс делает отношения более пылкими, насыщенными. Выдать статистику о росте популярности БДСМ, объяснить преимущества вибратора «Джессика Рэббит» над прошлогодней моделью, «Необузданной ракетой». Но все это было бесполезно. Кэш, похоже, отвлекся на какие-то свои мысли.

– Что-то не так, Кэш? Вы имеете что-то против тантрического секса?

Он улыбнулся:

– Нет. Просто задумался.

– О чем? – Фейт переключилась на третью передачу, и старая машина немного подпрыгнула, проходя поворот.

– О вас и вашей передаче. И о… – Кэш отвел взгляд. – Не важно. Вас это не касается.

Он казался смущенным и немного грустным. Странно, он никогда не выглядел грустным. Взбешенным? Да. Недовольным? Безусловно. Раздраженным, нетерпеливым, злым? Да, да, да. Но грустным? Никогда.

– Простите, что спорила с вами.

Кэш снова повернулся к Фейт, и она почувствовала на себе его взгляд.

– Вы не должны извиняться за то, что не согласны со мной. Мне-то как раз нравится, что вы не соглашаетесь. Мне нравится, что вы задаете вопросы и никому не позволяете вытирать о себя ноги.

– Тогда что не так?

– Вы ведь знаете, почему меня прислали сюда, не так ли?

– Чтобы руководить телеканалом?

– Чтобы спасти телеканал. Дела обстоят не лучшим образом, Фейт. Меня прислали, чтобы провести сокращения, найти способы сэкономить деньги и увеличить доходы. Я здесь не для того, чтобы быть большим плохим парнем, этаким агрессором, который губит всеобщее веселье и давит на корню всеобщие мечты.

Фейт знала, что и в прошлом году дела телеканала шли неважно, но она даже не задумывалась, что все обстояло так плохо.

– У меня хорошая передача, Кэш. Перенесите ее в прайм-тайм, это привлечет больше рекламодателей.

– Ваша передача никогда не будет идти в прайм-тайме, Фейт. На прошлой неделе у вас там кто-то показывал на себе, как пользоваться вибратором. Это – не тема для прайм-тайма. Это отвратит наших семейных зрителей, не говоря уже о наших семейных рекламодателях.

– Да там толком ничего и не было видно. Просто выпуск наделал шума, а смысл заключался…

– Не важно, в чем заключался смысл. Секс по центральному телевидению неприемлем. А спорт – да. В этом нет ничего личного, Фейт. Это – бизнес.

Ничего личного? Потеря ее работы была делом личным. Называть то, чем она занималась, неприемлемым было личным. Представлять все, чего она достигла за последние два года, ничего не значащим было личным.

– Вы не собираетесь оставлять мою передачу, не так ли? И мы просто впустую тратим время? – Фейт резко затормозила, и машина взвизгнула.

Кэш пронзил ее взглядом. Жгучим. Полным вызова.

– Я дал вам обещание и сдержу его. Если вы убедите меня, что секс – это больше, чем просто секс, я оставлю вашу передачу в эфире. Поддержу вас на все сто процентов. Поработаю с вами, чтобы передачу можно было демонстрировать в прайм-тайме. Но если в конце недели я останусь при своем мнении, вам придется смириться. И отказаться от этой затеи.

Фейт снова сосредоточила внимание на дороге. И газанула на холостом ходу. Ставки теперь были выше, чем когда бы то ни было. Все, никакой больше Мисс Паиньки! Он хотел узнать о сексе? Да уже к концу дня Кэш будет сочиться сексом! Не буквально, конечно. Но именно сегодня она покажет ему, каково это: хотеть чего-то так сильно, что можешь за это убить.

Глава 4

Патриция Феллоуз относилась к тому типу женщин, которых так и видишь пекущими пироги в уютном семейном доме. Она была полной, веселой и так и сыпала грубоватыми шутками.

Кэш бросил взгляд на Фейт. Она сошла с ума, если думает, что он собирается сидеть на заднем дворе этой женщины и ждать, пока та доведет его до оргазма своей бурной деятельностью. Он уже был сыт по горло.

Но Кэшу почему-то хотелось потакать Фейт. Она была единственной, кто мог заставить его сесть, заткнуться и заинтересоваться больше, чем на две минуты. И он не хотел, чтобы она увольнялась.

Хотя ее передачу все-таки следовало закрыть. Она не подходила телеканалу, не приносила достаточно доходов от рекламы, чтобы окупить свое место в эфире. Но Фейт была права – рейтинги были высокими, зрителям программа нравилась. Кэш ломал голову, придумывая варианты ее сохранения: помочь со съемочным процессом, доработать сценарий…

– Обалдеть, какой красавчик! – так и лилось потоком из Патриции, размахивавшей красной палкой с кисточками на концах. Кэш отшатнулся. Он понятия не имел, что пожилая дама планировала делать с длинной палкой, и не имел ни малейшего желания это узнавать.

– Это – мой босс. Патриция, Кэш Андерсон.

– Черт возьми, если бы у меня был такой босс, я бы каждый день ходила на работу в крошечных черных трусиках!

Ну, приехали… Кэшу стало неловко. Глядя на него, Патриция облизывала губы, словно он был сочным набором ребрышек для барбекю, а она не ела целую неделю.

– Я мог бы просто посидеть тут и понаблюдать.

– Нет! Нет. Обычно к нам не захаживают красавцы вроде вас. Так что будете звездой шоу!

Теперь Кэш понимал, что должны были чувствовать сказочные Гензель и Гретель, попавшие к ведьме.

– В сущности, Кэш здесь только для того, чтобы наблюдать, – твердо произнесла Фейт. Потом взглянула на него и игриво улыбнулась. – Он еще учится.

– О… – в тоне Патриции явно засквозило разочарование. Ее глаза стали ледяными.

– Садитесь вон там, – резко бросила она, взмахнув своей палкой.

Постепенно стали собираться люди. Главным образом пары не первой молодости, которые, похоже, были знакомы друг с другом. Фейт обменялась множеством рукопожатий и объятий, и уж ее-то, судя по всему, знали все. Эти люди были фанатами ее передачи. Фейт отвечала на их глупые вопросы, смеялась над их неуклюжими шутками. А потом отошла в сторону, и занятия начались.

– Тантра приносит гармонию во все сферы жизни, – вещала Патриция, раздавая длинные шелковые халаты. Сидевшие по кругу мужчины и женщины, по всей видимости, знали, что делать: они тут же стали сбрасывать с себя одежду, надевая халаты. Кэш начал переминаться с ноги на ногу и крепче сцепил руки на груди. На нечто подобное он не подписывался. У него не было ни малейшего желания наблюдать за похотливыми стариками, трясущими пенисами.

Фейт наклонилась к нему:

– Не волнуйтесь. Вы ничего не увидите.

Она придвинулась ближе, будто специально прижимаясь рукой к его руке, чтобы успокоить. Но спокойнее не стало. Кэшу и без того было неловко, а теперь он еще и ощущал присутствие рядом этой женщины. Той самой, которая так осложняла ему жизнь.

Фейт улыбнулась. Кэш заметил, какими яркими были ее глаза. Синими и немного блестящими на солнце. И ее зубы, такие белые и прямые… Она была ослепительной, но немного чокнутой. «Просто не слушай ее», – приказал он себе.

– Суть тантры заключается в почитании и гармонии наших тел, наших душ и наших сердец.

Внимание Кэша снова привлекли сидевшие в кругу люди: теперь Патриция призывала их придвинуться к своим «вторым половинкам», чтобы их руки соприкасались, – точно так же, как его рука касалась руки Фейт. В самом деле, почему бы не коснуться такой красотки, обладательницы великолепного тела? В конце концов, они находились не в офисе. Что плохого в том, чтобы уйти от действительности на несколько спасительных минут? Прежде, чем он вернется в реальный мир и снова станет бесчувственным. Слушая щебетание птиц в саду и чувствуя тепло солнца задней частью шеи, Кэш немного расслабил плечи.

– Итак, начнем с упражнений для мышц тазового дна. Они укрепят силу сжатия вашей «йони» – части тела женщины, которая делает ее сексуальным созданием, – объясняла Патриция, блуждая между парами, и ее голос становился все тише. – И заставят дарить большее наслаждение мужской сексуальной сущности – «лингаму».

Что ж, пока ничего сверхъестественного не произошло. Большинство людей закрыли глаза, некоторые перешептывались, – но, поскольку их тазовые мышцы были надежно скрыты за длинными халатами, Кэш мог спокойно наблюдать за занятиями.

– Ну а теперь пришла пора повернуться друг к другу и рассказать, что делает нас счастливыми.

Пары что-то забормотали, и Патриция подняла взгляд.

– Вы – тоже, Фейт. Я ведь предупреждала, что лучше не приезжать, если вы не собираетесь заниматься.

Синие глаза Фейт умоляюще посмотрели на Кэша.

– Простите, – прошептала она, – но Патриция считает, что остальным будет неловко, если я не присоединюсь. Обычно я приезжаю одна и просто провожу свои исследования, но, поскольку вы – здесь…

– Все в порядке. Можете рассказать мне, что делает вас счастливой. – Странно, но, решив узнать это, Кэш почувствовал, как все внутри напряглось. Фейт была вечно занята, все время куда-то неслась. Сейчас она, казалось, искала какой-то ответ, и Кэш тоже невольно задумался о счастье.

– Нам стоит присесть. – Она расположилась на траве, поджав ноги по-турецки. Кэш опустился рядом. Много лет пагубных для суставов занятий регби не позволили ему последовать ее примеру, но ему удалось сесть. Он приподнял одно колено и раскрыл другое, не успев толком осознать, что Фейт оказалась заключенной в пространство между его ногами. Теперь она казалась крошечной, ее волосы рассыпались по плечам, а светлая кожа сияла на солнце.

– Итак, что же делает вас счастливым, Кэш?

– Патриция сказала, это вы должны присоединиться к занятиям, не я. – Кэшу не хотелось рассказывать. По натуре он был слишком честным, – Фейт была бы потрясена, узнав, какой он на самом деле.

– Ну же, давайте, вас никто не укусит. – Фейт улыбнулась, и Кэш поерзал на твердой земле. К чему все эти сложности? Речь шла о решении текущих проблем с формированием сетки вещания. Убрать передачу о сексе, переделать утреннюю новостную программу, запустить новое спортивное шоу. Но он обещал дать Фейт шанс проявить себя. Обещал, хотя понимал, что не передумает. Он был необычайно упрям – именно благодаря этой черте характера Кэш заработал больше, чем мог себе представить, и приблизился к вершине этой хитрой игры под названием «телевидение».

– Что делает меня счастливым? Серфинг. Стейк. – Он взглянул Фейт в глаза. – Тишина.

Губы Фейт не улыбались, но в глазах светилась улыбка. Что-то в этих глазах заставило Кэша застыть на месте, не отрывая взгляда, не мигая. Эти глаза были такими красивыми, и Фейт смотрела на него так, будто пыталась прочитать мысли в глубине его глаз… Кэш снова поерзал и вдруг почувствовал ее руки у себя на коленях. От тепла этих рук он замер, не в силах пошевелиться.

– Расслабьтесь, – тихо произнесла Фейт, и ее голос заструился, будто мед. – Никто здесь не будет вас оценивать.

Увы, она ошибалась. Его всегда оценивали. Все. Просто делалось это по-разному.

– Я тоже люблю тишину. – Фейт убрала ладони с его коленей. Кэш испытал неимоверное облегчение и откинулся назад, облокотившись на руки и по-прежнему наблюдая за ней. – Я люблю сидеть и слушать. Понимаете?

Он не понимал, но ему нравилось слушать, как она говорит. Фейт произносила слова чисто, безупречно, но время от времени в ее речь закрадывался приятный чужеземный акцент.

– Мне нравится слушать ветер или звуки, доносящиеся из окна моей спальни, и отключаться ото всех своих мыслей. Притворяться, будто я – кошка, и я могу просто сидеть и наблюдать, а потом ускользнуть, куда я хочу, – туда, где никто меня не найдет.

– Вы хотите быть кошкой? – И как у нее получалось каждый раз удивлять его?

Она засмеялась, и уголки ее глаз испещрили морщинки, а зубы сверкнули на солнце.

– Иногда. А что насчет вас? Вы когда-нибудь хотели быть кем-то еще?

Кэш задумался. И вспомнил о своем брате. Да. Многие годы он хотел быть кем-то еще.

– Нет.

– Жаль, что я не такая храбрая, как вы. – Фейт опустила взгляд, ее улыбка дрогнула.

– Я – не храбрый. – Он был трусом, он знал это, но ни одна живая душа об этом не подозревала. Никто – во всяком случае, за пределами его родного города Уорра-Крик.

– Конечно, храбрый. Вы говорите то, что должны говорить. Делаете то, что должны делать. Не волнуетесь о том, что о вас подумают, что может произойти. Вы – бесстрашный.

Фейт говорила, а Кэш внимательно наблюдал за ней. Что-то в ней ошеломило его, и он поспешил отделаться от этого странного ощущения. В конце концов, каждому хотелось бы услышать в свой адрес подобные слова. Это всколыхнулось его эго, только и всего, – совсем как тогда, когда он последний раз влюбился. Та девушка тоже тешила его самолюбие. Но с тех пор прошло девять лет – и его самомнение уже не нуждалось в подпитке. Он не нуждался ни в ком.

– Я бы назвал себя упрямым как осел, а не храбрым.

Фейт засмеялась, ее лицо вмиг преобразилось, и Кэш почувствовал, как что-то заныло у него в груди. Сколько же времени прошло с тех пор, как он заставлял женщину смеяться? Не жеманно хихикать. Не флиртовать. А просто смеяться – громко, в лучах солнца.

– Должно быть, в этом вы правы. Но есть кое-что еще. Мне хотелось бы быть самой собой и не беспокоиться, что думают обо мне другие. Мне хотелось бы быть такой же храброй.

Кэш и не заметил, как его губы расплылись в улыбке. Ему вдруг захотелось продолжить разговор.

– Это вы – храбрая, Фейт. Вы проехали через весь свет, чтобы создать передачу, которая запросто могла превратить вас в посмешище. Но вы сделали это. И теперь вы – здесь. Доказывая, на что вы способны, открыто давая мне отпор.

– А это храбро – или просто глупо?

– Возможно, и то, и другое. Но вы делаете это. Не убегаете прочь.

«В отличие от меня самого», – мысленно продолжил он.

– Благодарю вас, Кэш. Думаю, это – самое приятное, что кто-либо когда-либо мне говорил.

Кэш вскинул брови.

– Это – самое приятное, что кто-либо когда-либо вам говорил? Вам явно стоит найти новых друзей.

Его шутка не насмешила ее. Фейт отвела взгляд, и Кэш почувствовал, как она отшатнулась.

Бормотание окружающих и щебетание птиц зазвучало громче. Ему явно не стоило этого говорить. У Кэша была привычка брякать первое, что придет в голову. Обычно ему удавалось сдерживаться, но в Фейт было нечто, вызывавшее у него желание поговорить. Нечто, вызывавшее доверие. Ему стоило вести себя осторожнее.

И в тот самый момент, когда Кэш уже было подумал, что Фейт собирается встать и уйти, она снова наклонилась к нему.

– Обычно люди не говорят мне приятные вещи, потому что я нечасто даю им повод сделать это.

Кэш замер. Что это означало? Он хотел знать больше, хотел сказать больше, но не смел. Просто не хотел расстраивать Фейт своей болтовней.

Патриция возобновила инструктаж. Теперь она призывала двигать телами, пропуская свет сквозь таз. Сидевшие по кругу люди стали странно двигаться, приподнимая бедра и раскрывая руки. Кэш надеялся, что Фейт не ждет от него чего-то подобного. Не только потому, что его тело вряд ли смогло бы выполнять такие выкрутасы, но и потому, что все это казалось ему глупым. Это не имело отношения к сексу. Так, чепуха о чувствах и эмоциях. А секс был просто сексом. Наслаждением. И точка.

– Тантрический секс помогает углубить связь между партнерами, – прошептала Фейт. Кэш даже не повернулся к ней. Ему не хотелось, чтобы она произносила слова «секс» и «углубляться» в одном предложении. Особенно этим своим голосом, который в мгновение ока менялся от высокого и мелодичного до низкого и хрипловатого. – Это учит заниматься скорее любовью, нежели чем просто сексом.

– А с какой стати нужно этим заниматься? – пронзив Фейт взглядом, четко выговорил Кэш. Снова – честно. Но на этот раз она не отодвинулась – наклонилась еще ближе.

– Разве это не замечательно – заниматься любовью? – Ее вопрос привел Кэша в замешательство. Фейт смотрела на него, ожидая ответа. Но она уже знала ответ. Это в любом случае было замечательно. Кэш невольно задумался, каково бы это было с Фейт. Быстро и страстно или медленно и чувственно?

Патриция снова принялась давать распоряжения, и Кэш порадовался, что это рассеяло его фантазии и изменило атмосферу. Он убрал руки с травы и положил локоть на колено, снова избегая смотреть в глаза Фейт. Она явно была из тех женщин, которые принимают страсть за любовь и всегда хотят большего, чем желает дать мужчина.

Сидевшие по кругу пары толкались и двигались, их колени сталкивались в воздухе, их круглые животики совершали хитрые маневры. Кэш в ошеломлении наблюдал за происходящим ровно до того момента, как над садом разнесся голос Патриции:

– Фейт! Вы мне нужны.

Фейт тут же вскочила.

– Патриция, я – в вашем распоряжении, – торопливо бросила она.

– Оседлайте этого своего друга. Мне нужен пример.

Кэш так и замер на месте. Оседлать его? Фейт повернулась. Улыбка сбежала с ее лица.

– Я не могу сделать это, Патриция. Он – мой босс.

– Тем более. Эта техника научит вас лучше общаться. Вы будете слышать потребности друг друга вместо того, чтобы пытаться друг друга переговорить.

Кэш терялся в догадках, как же поступит Фейт. Явно сгорая от волнения, она робко подошла к нему.

– Мне приказали оседлать вас, – произнесла она со смущенной улыбкой.

– Нет уж, простите. – Он перевел взгляд с Фейт на Патрицию. – Я не одет для того, чтобы на мне сидели верхом.

– Чепуха. Забирайтесь на него, Фейт.

Она выглядела подавленной, и Кэш почувствовал себя виноватым. За то, что наговорил ей. За то, что заставил ее пойти на это. Она жаждала проявить себя с лучшей стороны, и он должен был дать ей шанс.

– Ладно, Фейт, можете запрыгивать. Ну что тут такого?

Она выглядела настолько испуганной, что ему стоило хоть как-то ее успокоить. Сдаваясь, Кэш поднял руки.

– Вперед, я не кусаюсь.

Глава 5

Фейт нервно засмеялась и расположилась так, что ее ступни оказались по обе стороны от его ног. – Готовы? – срывающимся голосом спросила она.

Надетые на Фейт тесные джинсы подчеркивали изгиб бедер и плотно облегали ноги. Кэш положил руки на внешнюю поверхность ее бедер.

– Готов, – ответил он, глядя ей в глаза.

Она начала опускаться, придвигаясь все ближе, и его взгляд метнулся к ее животу, туда, где между футболкой и джинсами проглядывала узкая полоска светлой кожи. Его ладони скользнули выше, и ее руки в итоге опустились ему на плечи. Кэш напрягся всем телом, и руки Фейт вспорхнули, словно поглаживая его мускулы. Все его тело объял жар. На какое-то мгновение Кэш забыл, где находится, забыл, что на него устремлены десятки глаз. Сейчас он чувствовал лишь мягкость ее тела.

Его глаза впились в глаза Фейт, когда перед ним нависли ее груди. Они проплыли вниз, мимо его лба, носа, а потом и губ. Ее соски стояли по стойке «смирно». Внутри у Кэша все сжалось, он прикусил язык и положил руки на бедра Фейт, притягивая ее к себе на колени. Ее бедра опустились прямо ему на руки. Ощущать ее там было так приятно… Словно она была создана для того, чтобы сидеть у него на руках, и все, что хотел сделать Кэш, – это притянуть ее к себе. Фейт двигалась все ниже, до тех пор, пока лба Кэша не коснулось ее горячее дыхание.

Потом ее глаза оказались на одном уровне с его глазами, и Фейт уселась на Кэша. Поерзала. Почувствовала его возбуждение. Он хотел, чтобы она ощутила его реакцию на близость ее тела. Она снова поерзала, устраиваясь поудобнее, и тяжело задышала. Ее взгляд скользнул к его рту, и теперь Кэш мог ощущать только ее, думать только о ней. Сидя у него на коленях, Фейт оперлась ладонями о его плечи. В голове у Кэша яростно пульсировало. Колени тряслись. Фейт судорожно втянула воздух ртом, замерла на мгновение – и снова встретилась с Кэшем взглядом. Между ними будто электрический заряд проскочил. Ее глаза, казавшиеся такими темными вчера, теперь были намного светлее. Цвета синего летнего неба. Руки Кэша заскользили вверх, пока он не ощутил, как подушечка большого пальца коснулась изгиба ее груди. Фейт выдохнула, ее губы приоткрылись, и рука Кэша замерла прямо под ее грудью.

– Выдохните, Кэш, выдохните! – Патриция говорила что-то, но он толком ее и не слышал. Сейчас до него доносилось лишь дыхание Фейт, становившееся все тяжелее.

– Выдохните, – пробормотала Фейт. – Она хочет, чтобы вы выдохнули. Мне в рот.

– Что? – хрипло сорвалось с его губ. О чем она говорит?

– Выдохните, – прошептала она. – Пока я вдыхаю, вы выдыхаете.

Кэш выдохнул, позволив своему дыханию пройти между ее приоткрытыми губами, а потом она выдохнула, и он ощутил порыв горячего воздуха, ворвавшийся в его рот. Кэш скользнул рукой по ее спине. Фейт была такой миниатюрной, что его ладонь покрывала чуть ли не всю ее спину. Он привлек ее ближе, удобнее устраивая свой затвердевший ствол. А потом Кэш запустил пальцы в ее мягкие волосы и снова выдохнул, не отрывая глаз от ее губ. Фейт затрепетала под его ладонями. И тут произошло нечто. То, что не должно было случиться. Только не в саду Патриции.

И определенно, не с Фейт.

Кэш пошевелил ногами. И ощутил тепло эрекции. Это казалось невероятным. Речь шла не просто о его реакции на красивую женщину, сидящую у него на коленях, а о чем-то большем, по-настоящему сокровенном. Она снова выдохнула, и он втянул ртом ее воздух, желая почувствовать ее ближе, притянуть к себе эти пухлые губы. Фейт опять поерзала, и он чуть подвинулся, позволив ей устроиться удобнее, но тут она резко запрокинула голову, словно пробуждаясь ото сна. Потом с шумом выдохнула и быстро вскочила на ноги. Так быстро, что с размаху влетела головой в его нижнюю челюсть. Почувствовав вкус крови, Кэш понял, что прокусил губу.

– Черт! – процедил он сквозь зубы.

– Кэш! Простите. О, нет! У вас кровь!

Кэш зажал рукой рот. И тут же отдернул ладонь, перепачканную в крови. Разбитая губа пульсировала.

Он разразился громким ругательством.

– Ой, ой, ой! О, нет! Позвольте мне протереть вашу рану, – засуетилась Патриция.

– Все в порядке. Жить буду. – Кэш поднялся и размашисто вытер подбородок. Он снова выругался, но на сей раз уже про себя. И как он мог забыть свой девиз? «Никогда не теряй голову, иначе вечно будешь страдать по чужой вине».

Патриция вернулась с горсткой бумажных носовых платков, и Кэш прижал их ко рту. Губа пострадала, но еще больше пострадала гордость. Фейт спрыгнула с него, как ошпаренная. Словно поняла, что именно сделала и с кем. На какое-то мгновение он подумал, что она тоже что-то почувствовала, что между ними действительно произошло нечто важное. Но это было не так. Она притворялась, что он ей нравится, только бы добиться своего.

Челюсть болела. Кэш был разгоряченным и униженным, и все, чего он сейчас хотел, – это вернуться в офис. Именно там ему и следовало находиться.

– С вами все в порядке? – Голос Фейт звучал слабо и робко, что было совсем на нее не похоже. Кэш не хотел ее сочувствия. Он знал: Фейт прилагала все усилия, чтобы убедить его, что секс – это не просто секс. Но он больше не попадется на эту удочку. Никогда.

– Хотите остаться? – спросила Фейт.

Нет, он не хотел. Из рассеченной губы шла кровь, и Кэш был невероятно зол.

– Думаю, нам пора идти.

Он старательно избегал смотреть на Фейт. Он не хотел видеть написанного на ее лице разочарования из-за сорвавшегося плана. Кэш напомнил себе, что это – работа, а Фейт – сотрудница, только и всего. Он лишь желал, чтобы его пульсирующая плоть прислушалась к доводам разума.

Глава 6

Фейт молча смотрела, как Кэш со скрипом открыл дверцу машины и скользнул на сиденье. Бумажные платки были красными от крови, несколько капель упали на его белоснежную рубашку. Меткий удар ему в челюсть явно не был проявлением профессионализма. Фейт так крепко вцепилась в руль, что костяшки ее пальцев побелели.

– Кэш, мне так жаль…

– Проехали, – прогрохотал его зычный голос, и сердце Фейт сжалось. Ее план не сработал. Она слишком увлеклась, поддалась эмоциям. Сидя у него на коленях. Она почувствовала его твердость и потеряла контроль над собой. Подумала о том, о чем и мечтать не следовало. Естественно, у него была эрекция. На его коленях сидела девушка. Он – нормальный здоровый мужчина. А в ней не было ничего особенного.

На какой-то миг, когда Кэш дышал ей в рот, Фейт решила, что причиной эрекции все-таки была она. Подумала, что он уловил возбуждение, хлынувшее в ее кровь, когда его дыхание обожгло ее кожу. Но потом Кэш шевельнулся, явно давая понять, что ему неудобно и он хочет, чтобы она с него слезла. Вот она и спрыгнула. Разбив ему губу.

Обольщение никогда не относилось к числу ее умений. В юности Фейт была из тех девочек, что вечно стоят в уголке, глядя, как другие обнимаются и целуются на танцполе. Сегодня она не была до конца честной с Кэшем. На самом деле у нее была еще одна причина держаться за эту работу. Да, она стремилась к успеху – это была чистая правда. Но тема секса интересовала Фейт еще и потому, что это позволяло ей узнать то, чего она никогда не постигла бы на собственном опыте. И она многому научилась.

Иногда Фейт казалось, что она готова пустить полученные знания в ход. Она встречала какого-нибудь мужчину, который мог ей понравиться. Но того интересовало только то, как вставить деталь «А» в слот «Б», тогда как Фейт мечтала исследовать тело партнера языком. Сделать именно то, чем она так жаждала заняться с Кэшем пять минут назад. Но сейчас он истекал кровью, злился, и ему явно было не до ее языка.

Страницы: «« 12

Читать бесплатно другие книги:

Книга представляет собой сборник французских сказок, адаптированных (без упрощения текста оригинала)...
В книге собраны все ключевые открытия, связанные с тем, как устроен и работает человеческий разум. М...
Представляем читателю уникальный опыт коллективного сетевого творчества, посвященный контролированию...
Книга научит вас лучше ориентироваться в лабиринте ложных стереотипов и предрассудков, присущих мозг...
Роуз работает у богатого и красивого Николаса Барнса. Но не богатство привлекает девушку. Она любит ...
Вследствие многочисленных языковых реформ написание слов в русском языке не раз менялось. Без учета ...