Люди и нелюди Бубела Олег
Вместо ответа я полез в карман и достал из него жвала паучихи и две пары клыков крида. Придирчиво осмотрев их, Лидий кивнул:
– Сойдет. Если оставишь заказ до завтра, я возьму сорок один золотой, а если хочешь забрать амулеты через пару часов, накинь еще три сверху.
Ни хрена себе! Ребята, я хочу быть магом! Подумать только – всего два часа работы, а в кармане целое состояние. Но, кроме шуток – это же астрономическая сумма! Глупо отдавать такую ради одного посещения Проклятых земель. Мне ведь только смотаться до логова хашана и вернуться обратно… Хотя я твердо решил, что обзаведусь подобными амулетами. Да и экономить на безопасности – себе дороже. Тем более, они могут мне пригодиться и вдали от Пограничья, а если нет – что помешает их продать?
Определившись с выводом, я сказал:
– Если в эту сумму включена стоимость зарядки моих клинков и пары зажигательных амулетов, то я согласен.
Лидий поглядел на меня с легким удивлением и поинтересовался:
– Могу я узнать, каким образом тебе удалось разбогатеть?
– Добыл чешую хашана, – не стал скрывать я.
– Так ты тот самый Везунчик? Хм, это многое объясняет… Ладно, давай свои клинки!
Я снял саблю, перевязь с метательными ножами, извлек стилеты из наручей, порылся в карманах, достал магозажигалки и протянул это все универсалу. Тот, едва взглянув на амулеты, вернул их и позвал Кита. Передал парню мое оружие с приказом наполнить силой до краев, а сам взял клыки и вышел, сказав мне ждать.
Ожидание вышло долгим. Пользуясь случаем, я разобрал рюкзак, компактнее уложив все склянки и попутно обнаружив в недрах кусок превратившегося в камень заплесневелого вяленого мяса, а в остатках гречневой крупы каких-то мелких жучков. Аккуратно собрав в этот мешочек весь мусор, я напомнил себе, что необходимо купить продуктов в дорожку, и принялся убивать время, листая прихваченную книгу. Кстати, в процессе разбора наткнувшись на томик служителей Ахета, я подумал – а не продать ли его Лидию, но потом от этой идеи отказался. Уж больно листы в нем были мягкие. Я и так берег их, как только мог, израсходовав всего пару десятков, и не хотел менять на несколько монет эту великолепную туалетную бумагу.
Спустя час вернулся Кит с моим оружием, заявив, что теперь оно может продержаться без подзарядки минимум полгода. Поблагодарив парня, я утолил его любопытство, рассказав, на что умудрился потратить всю силу рун сабли, и плавно перешел на подробности своего визита в Тертос. Не по своей воле перешел, но не просить же открытым текстом ученика мага заткнуть свой фонтан вопросов и оставить меня в покое? А вежливых намеков он не понимал.
Мои мучения закончились, когда в гостиной появился Лидий. Судя по усталому лицу и заметным теням под глазами, работа у мага забрала немало сил. Тем не менее он с довольной улыбкой выложил на столик ее результаты и принялся объяснять, как ими пользоваться. Из одного жвала паучихи вышел маскировочный амулет. Оно обзавелось густой вязью черных завитушек, аккуратной серебряной цепочкой, продетой в отверстие на самой толстой части, и серебряным наконечником на острие, в который был вставлен рубин-горошина с яркими искорками. Надетый на шею, этот амулет, по заверениям универсала, был способен лет пять скрывать излучение моего тела.
Пара клыков крида украсилась иероглифами, крупными темными изумрудами (опять же с яркими искрами), неведомым образом вплавленными прямо в костную ткань, и кожаными ремешками, также снабженными черными паучками. Это был сигнальный амулет, который активировался при удалении клыков друг от друга. Действовал он просто – один клык оставался у хозяина (причем нужно было, чтобы он касался тела), а второй втыкался в землю и (когда владелец амулета замрет на одном месте) образовывал невидимый шарообразный барьер (принимая за центр первый клык). Когда этот барьер кто-то пересекал, хозяин амулета получал сильный удар током (маг не поленился устроить мне демонстрацию). Короче – вещь получилась замечательная, а после того, как Лидий упомянул, что заряда в камнях может хватить на тысячу ночей активности, я окончательно отбросил сожаления о потерянном состоянии.
Вторая пара клыков превратилась в мощные защитные амулеты. Каждый из них обзавелся серебряной напайкой с крупным, но плохо ограненным алмазом, наполненным энергией, серебряной цепочкой из продолговатых пластин с мелкими паучками на них и вязью иероглифов на кости, которая была настолько насыщенной, что клыки казались черными. Эти амулеты снабжались кожаными мешочками, на которых аналогично красовались причудливые завитушки, и активировались автоматически, будучи из них извлеченными.
По словам универсала, каждый амулет мог образовать на моей коже своего рода магический панцирь, настолько прочный, что способен выдержать даже укус крида. Надев один из клыков на шею, я мог не опасаться ни роя мошек, ни стаи шавок. К сожалению, когда я уточнил, как амулет реагирует на удары клинков, то сильно разочаровался, поскольку к стали эта модель была абсолютно инертна. Заявив, что магический панцирь не спасет меня ни от мечей, ни от арбалетных болтов, Лидий поспешил напомнить, что именно такой я и заказывал.
Пришлось утешиться тем, что я получил стопроцентный иммунитет от любых обитателей Проклятых земель. Но это утешение продержалось ровно до того момента, когда универсал заговорил о главном недостатке этой модели – в активном состоянии амулеты очень быстро разряжались, причем скорость расхода энергии напрямую зависела от степени воздействия. Иными словами, если на меня набросится рой мошек, амулет проработает не больше получаса, а если мне повезет встретиться со стаей шавок, то пара сотен их укусов приведут к полному опустошению резерва. В общем, я понял, что постоянно носить такой амулет будет в высшей мере расточительно. Его нужно приберегать на самый крайний случай.
Второе жвало паучихи Лидий мне не вернул – сказал, что оно раскрошилось в процессе подготовки. Соврал он или нет – не знаю, возникать по этому поводу я не стал, спрятал готовые амулеты во внутренние карманы и расплатился с магом. Отдав золото, я взвесил остаток монет в мешочке и поинтересовался, сколько будет стоить амулет, который сможет защитить меня от арбалетного болта. Универсал охотно объяснил, что его цена колеблется от десятка до пары сотен золотых (смотря сколько на нем будет накопителей). Однако, узнав, что самый дорогой может находиться в активном состоянии не больше суток, а дешевого не хватит и на час, я решил отказаться от своей идеи. В схватке активировать его наверняка не будет времени, а способностей ясновидца я не имел и не мог заранее определить, когда и откуда в меня будут стрелять.
Поблагодарив мага за работу, я вовремя вспомнил об одной мелочи и уточнил, не соизволит ли он напоследок проконсультировать меня по делу, относящемуся к его епархии. Большое количество полученного золота обеспечило Лидию благодушное настроение, поэтому он кивнул, даже не заикнувшись об оплате этой консультации. Подробно рассказав ему о своей встрече с аномалией, я поинтересовался, что это было, и как на нее следует реагировать, столкнувшись вновь (вот уж не дай бог!). Мои надежды не оправдались. Маг хмыкнул, задумчиво почесал подбородок и ответил:
– Ничем не могу помочь. Под описанное действие подходят многие магические структуры, от автономного измельчителя до модифицированного разрушителя со сбившимся вектором. Вот если бы я увидел ее своими глазами, смог бы сказать точнее, а так лишь посоветую не шевелиться, заметив нечто подобное.
Ну, я это и сам понял, но все равно поблагодарил универсала, распрощался, в который раз пообещав зайти, если появится желание подзаработать, и покинул его владения. Кит, который вышел меня проводить, напоследок подарил мне светлячок из какого-то черного дерева, гордо сообщив, что это – его работа. Восхитившись успехами парня, я спрятал амулет в карман, пожелал начинающему магу всех благ и потопал в книжную лавку.
Предложенное жизнеописание философа вызвало неподдельный интерес Урха. Полистав томик, Горбун, не торгуясь, выложил на прилавок два золотых кругляша и пяток серебрушек, которые я небрежно смахнул в карман. Перечислив названия книг, оставшихся в Мертвом, я поинтересовался, какие из них стоит ему тащить («Неси все, я посмотрю!»), и направил свои стопы к алхимикам. Там мне пришлось долго объяснять охраннику, что начальник лаборатории разрешил приходить к нему в любое время, и еще дольше ждать вышеупомянутого алхимика.
Тот появился с выражением на лице, гласившим: «тронешь – прибью!», критическим взглядом осмотрел кости крида, недовольно поцокал, растерев пальцем порошок, которым я их пересыпал, а затем предложил за них семь с половиной золотых. Я спорить не стал, принял монеты и двинулся в торговый квартал. Там в первой попавшейся торговой лавке закупил все необходимые продукты и отправился к Яруту. Хотя солнце только-только скрылось за городской стеной, я надеялся до темноты отсидеться в доме приятеля. Шляться по городу было опасно – новость о моем возвращении успела распространиться по Ирхону, многие попадавшиеся по пути искатели поздравляли меня с успехом и даже приглашали посидеть в «Золотом мече». Я вежливо отказывался, спешил прервать разговор и слинять подальше от их завистливых взглядов.
Дверь мне открыла знакомая рабыня, которая сообщила, что ее господина нет дома, но по моей просьбе позвала супругу Ярута. Ей я, откровенно набиваясь на приглашение, заявил, что имею безотлагательное дело к приятелю, после чего получил разрешение зайти. Заведя меня в просторную комнату, Мина, на правах гостеприимной хозяйки, предложила поужинать. Отказываться я не стал. Приказав рабыне накрывать на стол, жена Ярута стала развлекать меня разговором, расспрашивая о подвигах на Проклятых землях. Быстро устав от болтовни, я свернул на извечно женскую тематику – шмотки-украшения, и с заинтересованным лицом принялся слушать увлекательный рассказ о тенденциях местной моды.
Ярут появился через полтора часа, когда ужин был давно съеден, а заметно повеселевшая от распитой на двоих бутылочки вина Мина начала откровенно со мной кокетничать. Приятель извинился перед супругой и отвел меня в свой кабинет, где отсчитал одиннадцать с половиной золотых. Такая сумма за смертельный риск показалась мне смехотворной, но я ничего не сказал, сгреб монеты в карман и на десерт выслушал гневную нотацию Ярута, который конкретно пропесочил меня за выходку у ворот. Я свою вину признал и пообещал больше такого не устраивать. Немного успокоившись, приятель поинтересовался:
– Уже думал, когда снова выйдешь на Проклятые земли?
– Прямо сейчас.
– Сейчас? – удивился Ярут. – Даже не хочешь отдохнуть несколько дней?
– Вот там и отдохну.
Смерив меня внимательным взглядом, привратник спросил прямо:
– Чего ты опасаешься?
Я не стал скрывать:
– Очередной попытки ограбления. Ручаюсь, если я рискну поселиться в каком-нибудь постоялом дворе, вскоре об этом будет знать весь Ирхон. А мне неохота платить по десятку золотых за каждого мертвого идиота, решившего разбогатеть за мой счет.
– Разумно, – кивнул Ярут и с ироничным прищуром добавил: – В этот раз винца с собой прихватишь? Или больше рисковать не будешь?
– Конечно, прихвачу! Деньги-то за чешую уже вышли – купил себе амулеты, и гномы потребовали сразу оплатить заказ. А этих, – я похлопал по карману, – в Ирхоне надолго не хватит. Так что обязательно сделаю еще несколько ходок и только потом поразмыслю над поиском более безопасных источников дохода.
Решив, что этих слов окажется достаточно, чтобы убедить приятеля в моей готовности к дальнейшему сотрудничеству, я перешел к главному:
– Кстати, хочу поблагодарить тебя за хлопоты. Они помогли мне избавиться от серьезных неприятностей, и поверь, твою заботу я оценил в полной мере.
– Пустяки, Ник, – улыбнулся командир, уловив многозначительность фразы. – Мне это ничего не стоило.
– И все же знай, я в любое время готов отплатить тем же, – без тени улыбки заявил я.
– Хорошо, – с той же серьезностью сказал Ярут. – Я запомню это.
Ну и ладушки!
– Тогда у меня к тебе последняя просьба: не мог бы ты прогуляться до ворот?
– Зачем?
– Закроешь их за мной.
Желания куда-то идти приятель не испытывал, однако достойной причины для отказа не нашел, поэтому я не стал объяснять ему, что беспокоюсь больше не за безопасность жителей Ирхона, а рассчитываю на то, что грабители, увидев меня в такой компании, воздержатся от нападения. Ведь одно дело – грохнуть новичка, пусть даже прославившегося беспрецедентным подвигом на весь город, и совсем иное – напасть на командира, имеющего очень большие связи.
Я оказался прав, до ворот мы добрались без приключений. Более того, по пути ко мне никто из прохожих не подходил, что несказанно радовало. В благодарность за конвоирование моей тушки по городу я поведал Яруту о части своих приключений. Приятель не удивился описанию устроенной бандитами засады, сказав, что это их излюбленная тактика. Более того, он даже сделал предположение, кто это мог быть, назвав имена вероятных нападавших, а также лидера команды искателей, которым не повезло. Эту информацию я благополучно пропустил мимо ушей, как несущественную, но поинтересовался местами вероятных засад местных банд и узнал много интересного.
Оказывается, моя тактика бродить нехожеными маршрутами весьма популярна, поэтому не всегда приносит плоды. Все «стремные» участки искателями давно изучены и, как правило, огибаются по широкой дуге, а «народные тропы» на них не зарастают благодаря новичкам, которые периодически бесследно там пропадают. Надо отметить, встречают их такие же новички-бандиты, поскольку «профи» знают – с подобной публики взять нечего, и охотятся на бывалых искателей, причем подгадывают момент их возвращения, не размениваясь на простое оружие и комплект алхимических зелий. Так что риск уменьшить не получится, ведь нарваться на засаду можно в любом месте. Остается уповать на везение и надеяться, что оно выручит меня и на этот раз.
Ворота открывал я, с трудом отодвинув тяжелый засов. Получил от Ярута пожелание удачи и скорым шагом двинулся на Проклятые земли. Уже черт знает в какой по счету раз. Как на работу, ей-богу! Вообще, если окинуть взглядом весь этот период моей жизни, можно легко заметить, что движется она по странной спирали. Если в первый раз я выходил из городских ворот глупым новичком без гроша в кармане, во второй – тем же новичком, но снабженным необходимыми знаниями и снаряжением, то этот виток принес мне деньги, славу и бесценный опыт, одним махом возведя на пьедестал с лучшими искателями Ирхона. И хотя я знал, что он окажется последним, где-то там, глубоко-глубоко в душе, шевельнулась шальная мыслишка – а что же может быть на следующем?
Глава 7
Ушастик
Путь до Могилы Ларта в этот раз занял у меня трое суток. И хотя я выбрал, как мне кажется, далеко не самый удобный и короткий маршрут, но двигался по нему довольно быстро. Долгих привалов не устраивал, методично уничтожая запас прихваченных с собой продуктов и не тратя времени на разведение костра. Мне удавалось избегать встреч с конкурентами, пару раз попадавшимися на глаза, бандиты на одиночку без добычи внимания не обращали, так что вернувшей бритвенную остроту саблей приходилось пользоваться лишь для отражения нападений особо глупых тварей, не желавших спокойно сидеть в кустах, когда я проходил мимо.
Благодаря сигнальному амулету ночами я спал спокойно. Правда, мне довелось на собственной шкуре узнать, что в пробуждении ударом тока приятного столько же, сколько в неожиданном пробуждении от болезненного укуса. Также я выяснил, что созданный Лидием амулет – вещь хотя и полезная, однако донельзя глупая. Он реагировал не только на тварей, но даже на крупных жуков, пересекавших сигнальный барьер. В первую же ночь мне пришлось с первоначальных пятнадцати метров уменьшить его радиус для начала вдвое, а потом и вовсе ограничиться жалкими тремя, чтобы не получать разряд электрошока всякий раз, когда рядом со мной проползет какой-нибудь упитанный сверчок.
Защитные амулеты за это время я ни разу не использовал. Повесив один на шею, я быстро понял, что у него чересчур рельефная, царапавшая кожу цепочка, помучался немного, глубокомысленно плюнул и спрятал амулет в карман. А маскировочный вообще положил на дно рюкзака, справедливо рассудив, что маги по Проклятым землям стараются не шастать, поэтому незачем попусту расходовать его хотя и огромный, но все же не бесконечный ресурс. Ведь обычных тварей, как правильно заметил Лидий, моя насыщенная энергией тушка привлекала не больше обычного.
К сожалению, четвертую ночь пришлось провести не в уютном гамаке, а под открытым небом, поскольку прямо у входа в пещеру расположилась шумная компания новичков, что-то жарившая на костре. Немного понаблюдав за ними, я обошел Могилу Ларта и устроился в небольшой расселине с другой стороны, надеясь, что ночью мои соседи не надумают прогуляться. Едва начало светать, я покинул убежище, а спустя несколько часов достиг речки. Пропустив команду, возвращавшуюся в Ирхон, перешел мост и двинулся к Мертвому городу. По старой доброй традиции, в этот день я побаловал желудок наваристой ушицей, а ночь провел в пустом логове пантеры, даже не активируя сигнальный амулет.
Проснувшись с первыми лучами солнца, я позавтракал и двинулся на восток, встретив на выходе из города свеженького зомби и став богаче на пару серебрушек. Прекрасно знакомый маршрут порадовал отсутствием особо опасных агрессивных тварей и прочих сюрпризов типа магических аномалий, что слегка расслабило меня и обеспечило мечтательное настроение. Вскоре я даже начал прикидывать, на что бы потратить неожиданно образовавшийся свободный день. Возвращаться в Ирхон до истечения названного гномами срока опасно, а бесцельно убивать время, уставившись в потолок или перебирая чешуйки, глупо. Рискнуть, что ли, и прогуляться за мхом? А что, неплохая мысль! Вес поклажи увеличится ненамного, а десяток золотых лишним не будет…
Обдумывая эту идейку, я как-то упустил из вида необходимость осматривать местность в подзорную трубу, поэтому обнаружил сюрприз, едва на него не наступив. Сюрприз опасности для меня не представлял (что само по себе было приятным разнообразием), поскольку являлся мертвым волком, разрубленным поперек туловища на примерно равные части. Перейдя на шаг, я обошел дохлого зверя, постаравшись не испачкать сапоги в свежей крови, покрывающей густую траву, и тут же наткнулся на еще одного. В отличие от первого, этот волк был жареным – его обожженное тело до сих пор источало отвратительный запах паленой шерсти.
Оглядевшись, я приметил невдалеке еще парочку дохлых тушек, судя по виду, также нейтрализованных с помощью мощного атакующего амулета (то есть запеченных до хрустящей корочки), а когда прошел еще метров тридцать, остановился и присвистнул от удивления. В неглубокой ложбинке, которую издали было сложно заметить, в живописном беспорядке валялись волки. Мертвые, разрубленные на части, опаленные неизвестным огненным амулетом, в отличие от виденного мной ранее, оказавшимся куда эффективнее. Всего зверей было около трех десятков. Зуб даю, здесь закончила свои дни та стая, которую я видел во время наблюдения за логовом хашана.
Судя по трупам и отсутствию падальщиков, схватка произошла совсем недавно. Не больше получаса-часа назад. Выходит, столкнувшаяся с волками команда искателей должна находиться неподалеку, и мне нужно срочно выяснить, где именно, поскольку встречаться с ними не стоит. Там наверняка матерые профессионалы, раз справились со стаей, не потеряв ни одного человека (а из мемуаров искателя я знал, насколько опасны серые). Будет лучше обойти их десятой дорогой… Если, конечно, эта компания тоже не идет к логову хашана. Тогда придется запастись терпением и дождаться, когда охотники проверят пустую нору, по подсохшей земле убедятся, что зверь не собирается возвращаться, и свалят не солоно хлебавши. Ну, ничего – мне ведь все равно нужно целый день убить.
С такими мыслями я достал из кармана подзорную трубу и осмотрелся. Команда конкурентов обнаруживаться не пожелала. Ни на пригорке, куда бы я точно забрался, чтобы поглядеть на горизонт, ни у рощицы вдали, к которой я бы точно направился, чтобы не торчать посреди открытого пространства, ни у далеких холмов, возвышавшихся на пути к норе чешуйчатого бегемота. Недоумевая, куда же могли подеваться конкуренты, я заметил невдалеке справа от себя нечто странное. Сперва я принял находку за обычный камень, но после внимательного разглядывания понял, что это сумка из серой материи.
Неужели там залегли охотники? Нет, это попахивает полным бредом! От кого им прятаться? От одиночки? Не смешите меня! Скорее всего, я поспешил с выводом – потерь отряду избежать не удалось, и там лежит тело одного из бойцов. Либо команда конкурентов почему-то решила избавиться от некоторых не особо нужных вещей. Прикинув, сразу пойти к холмам или прежде прогуляться к сумке, я выбрал последнее, решив на всякий случай предоставить неизвестным искателям возможность отойти подальше. Все равно с холмов открывался отличный вид, и я замечу конкурентов даже на большом расстоянии.
До нужного места я добирался десяток минут, попутно подмечая алые капли на траве и предположив, что некоторым раненым волкам удалось избежать бесславной кончины. Но, подойдя к находке, понял – кровавую дорожку оставляли не звери. Ее сделал человек, сейчас валявшийся передо мной с многочисленными следами укусов и без малейших признаков жизни. Причем, судя по его клинкам за спиной и сумке, которую я заметил издали, никакой команды искателей не было. Ведь живые товарищи непременно избавили бы мертвеца от ценных вещей и отрубили ему голову. А раз этого не случилось, можно смело заявить – со стаей серых расправился всего один боец.
Глядя на тело, я вспомнил давнюю схватку с шавками и невольно почувствовал глубокое уважение к павшему мастеру. Зарубить три десятка матерых волков без магической защиты, без поддержки команды, не обращая внимания на укусы, ухитряясь использовать огненные амулеты. Да, это был великолепный боец! И после победы он поступил, как профессионал – перетянув серьезные раны, поспешил покинуть место схватки, опасаясь, что привлеченные запахом свежей крови падальшики предпочтут накинуться на еще живую добычу. Вот только далеко уйти не сумел…
Так, хватит страдать ерундой! Как говаривали герои популярного сериала – пора делать дело! Склонившись над трупом, я занялся своим любимым занятием – мародерством. Снял сумку и отложил ее в сторонку, решив разобрать опосля, и взялся за мечи. Клинки оказались такими же, что были у Сишка, поэтому я обрадовался. Будет возможность попрактиковаться и немного привыкнуть к незнакомой модели оружия, чтобы не выглядеть перед гномами дилетантом. Украшенная затейливой вышивкой перевязь с ножнами просто так сниматься не пожелала. Чтобы отыскать на ней хитрую застежку, мне пришлось перевернуть лежавшее ничком тело.
И в этот момент я сделал сразу два открытия. Во-первых, этот боец не являлся человеком – густые каштановые локоны сдвинулись, открыв моему взгляду остроконечное ухо, а во-вторых, он был еще жив. Об этом свидетельствовали слабое дыхание и едва различимое сердцебиение, которое мне удалось услышать, приложив ухо к груди искусанного эльфа. Осознав последний факт, я уселся на колени перед ушастым и основательно задумался, как поступить. С одной стороны, судьба преподносила мне замечательный подарок, способный решить на некоторое время оставленную без внимания проблему, но с другой – я не был уверен, что этот «подарочек» на поверку не окажется граблями, на которые мне уже доводилось наступать.
С полминуты я сидел неподвижно, глядя на то, как медленно, по каплям вытекает жизнь из тела молодого эльфа, однако, взвесив все «за» и «против», решительно снял рюкзак и нашел в нем мешочек с ситом. Хотя было ясно, как божий день, что в данном случае удар по лбу длинной палкой найденного садового инвентаря сто пудов окажется фатальным, я все же решил рискнуть и помочь. Поскольку понимал – в случае удачи могу получить наставника, способного подтянуть до приемлемого уровня мои навыки владения холодным оружием.
Разорванная волчьими клыками одежда ушастого восстановлению не подлежала. Сняв невероятно красивый пояс с кинжалом, я без сомнения разрезал остатки штанов и занялся глубокими ранами на ногах. Целебного порошка на них ушло много, поскольку серые знатно постарались. Тщательно замотав места укусов тряпками, на которые пошли все те же штаны, я перешел к торсу. Снял перевязь, кожаную жилетку с карманами и затейливой вышивкой, порезал на ленты рубашку из какого-то очень нежного хлопка, а затем обработал раны на правом боку и плече и покрытые укусами руки.
Попутно я сделал вывод, что этот эльф был далеко не бедным, поскольку имел великое множество амулетов. Некоторые висели на жилетке, парочка крепилась к волосам, тройка болталась на обернувшей шею черной цепочке. И это я пока не шарил по карманам и не раскрывал сумку, где наверняка мог отыскаться еще не один десяток! Короче, ушастый к вылазке подготовился основательно. Думаю, маг, у которого он затаривался, стал богаче минимум на полсотни золотых, ведь даже рубашка эльфа была украшена несколькими черными паучками.
К слову, бинты из нее получились замечательные. Замотав ими все оставшиеся раны ушастого, я достал склянку камиша. Расходовать драгоценное зелье на первого встречного эльфа было глупо, но раз уж лечить, то делать это до конца. Ведь кровопотеря найденыша была огромной. Честно говоря, я поражался тому, что он до сих пор жив, и понимал – без целебного напитка не поможет никакая перевязка. Сердце просто остановится. Именно поэтому, приподняв голову бесчувственного эльфа, я влил ему в рот весь камиш и выбросил пустую склянку. Теперь, если не помрет от передозировки, однозначно должен выкарабкаться!
Пока я занимался ушастым, объявились падальщики. Стая гиен с аппетитом набросилась на трупы серых. Чуть позже к ним присоединилась троица голодных орлов и какие-то мелкие твари – мне издали было плохо видно. А спустя десяток минут их мирная трапеза была грубо прервана появлением семейства крокодилов – огромного самца, самки чуть меньшего размера и пятерых совсем небольших (с овчарку) крокодильчиков. Они разогнали гиен, шуганули орлов и принялись насыщаться в узком семейном кругу. Все это время я провел рядом с эльфом, дожидаясь, пока его раны затянутся настолько, что ушастого можно будет переносить.
Гиены, покружив у ложбинки, занялись волками, валявшимися неподалеку. Однако падальщиков было чересчур много, и четверка молодых гиен, которую голодные сородичи не подпустили к зажаренным тушкам, получив пару ударов клювом от возмущенных орлов, занимавшихся расчлененными хищниками, стали исследовать окружающую территорию в надежде обнаружить еще незанятую добычу. Они довольно быстро наткнулись на оставленный эльфом кровавый след и побежали в мою сторону. Витиевато выругавшись, я достал ножи и пригнулся к земле, дожидаясь тварей.
Когда гиены приблизились на дистанцию уверенного поражения, я вскочил на ноги. Молодые падальщики от неожиданности остановились, тем самым превратившись в идеальные мишени. Один из ножей тут же пробил череп ближайшей гиене, спустя секунду в шею ее товарки вонзился второй. Оставшиеся попытались спастись бегством, но я, опасаясь, как бы они не привели остальную стаю, метнул еще четыре ножа, прикончив трусливых тварей.
Пара минут потребовалась мне, чтобы извлечь оружие из мертвых тел и найти в траве нож, угодивший «в молоко». Вернувшись к ушастому и проверив серьезные раны, я убедился, что они перестали кровоточить. Достал из рюкзака фляги с водой, снял пропитанные кровью тряпки и омыл тело эльфа, чтобы хоть немного избавиться от запаха, привлекающего тварей. Затем сунул оружие и жилетку ушастого в свой рюкзак, с трудом взвалил бесчувственную тушку на плечо, подхватил одной рукой чужую сумку и максимально быстро побежал прочь.
Несмотря на то, что с виду найденыш казался субтильным, весил он порядочно. Мчаться с таким грузом на плече было нелегко, так что вскоре мне понадобилось устроить перекур. Переведя дух и убедившись, что место пиршества скрылось из виду, я устроил по-прежнему не приходящего в себя эльфа на своем загривке поудобнее и размеренным шагом двинулся к Мертвому городу.
Дорога выдалась сложной. Упарился я еще в первый час, пожалев, что не догадался оставить ни капли воды, чтобы промочить пересохшее горло, а потом каким-то образом ухитрился вытеснить за грань осознания всю усталость и боль в мышцах и просто механически переставлял ноги, стараясь не споткнуться. Пару раз найденыша приходилось бросать на землю, доставать саблю и отбиваться от разных тварей, но эльф не возражал по поводу такого обращения. Он вообще ни на что не реагировал, однако по дыханию и уверенному сердцебиению я сделал вывод, что ушастому стало лучше, и понадеялся, что его отключка окажется кратковременной. Если эльф ушел в глубокую кому без планов на возвращение, я на него обижусь!
Стены Мертвого появились часа через три изнурительного путешествия. К тому времени я успел не один раз пожалеть о своем решении, но упрямо тащил «находку» в логово. Из последних сил добравшись до ставшего родным дома, я занес ушастого на второй этаж, свалил его на диванчик, а сам с блаженной улыбкой растянулся на полу. Наслаждаясь заслуженным отдыхом, я усмехнулся – теперь не нужно ломать голову, на что бы потратить свободный день.
Когда ноющая боль в спине ушла, а усталость слегка притупилась, я заставил себя подняться, достал из рюкзака пустые фляжки и прогулялся до речки. Утолив жажду и пополнив запас воды, вернулся и влил полфляги в бесчувственного эльфа. Ему ведь нужно восстанавливать кровопотерю. После этого я набрал зелени, накопал мелкой картошечки на знакомом дворе, прихватил котелок и снова отправился к реке, весьма удачно встретив по пути одинокую собаку, половинка туши которой послужила отличной приманкой для местных карасей. Ополоснувшись, я наловил рыбы и приготовил первосортную уху, ухитрившись между делом постирать пропитавшуюся трудовым потом одежду. Сняв котелок с огня, потушил костер, натянул едва подсохшие шмотки и вернулся в логово.
Эльф все так же лежал на диване, однако я сразу понял, что ушастый пришел в себя, только отчего-то не спешит это демонстрировать. Нет, если бы изменилось положение конечностей или наклон головы, это можно было списать на бессознательные движения, но по некоторым деталям, типа складок пыльного покрывала и расположению длинных густых локонов, становилось ясно, что найденыш поднимался с дивана, а потом постарался скрыть свои похождения. Ну и прекрасно! По идее, ушастому давно пора очнуться, и готовя уху, я рассчитывал именно на это, иначе преспокойно пообедал бы у реки.
Поставив котелок на пол, я спустился на кухню, прикидывая, как вести себя с эльфом. В историческом трактате о психологии жителей восточной части материка не было сказано почти ничего, поэтому с уверенностью опереться в своих предположениях я мог только на языковые знания. Дома я где-то слышал, что речь формирует мышление. Если это правда, с найденышем полагалось обращаться так, будто он, по меньшей мере, – центр вселенной, а я – не более чем пыль под ногами. На подобные унижения мне идти не хотелось, так что я решил надеть любимую маску клинического идиота и реагировать по ходу беседы.
Достав из старого покосившегося шкафа уцелевшую глубокую тарелку, я отыскал чистую деревянную ложку и вернулся к раненому. Ушастый все так же старательно изображал беспамятство. Хмыкнув, я налил в тарелку ароматной ушицы из котелка и поинтересовался на эльфийском:
– Ты ложку держать в состоянии?
На родную речь эльф отреагировал. Он повернул голову и уставился на меня пронзительным взглядом ярко-голубых глаз, не спеша отвечать. Я не стал играть с ним в гляделки, усмехнулся и констатировал:
– Вижу, ты настолько обессилел, что даже говорить не можешь. Ладно, так уж и быть, покормлю.
Взяв тарелку с ложкой, я направился к дивану, но эльф принял сидячее положение и твердо, с вызовом спросил:
– Кто ты и с какой целью меня похитил?
Голос у него оказался отнюдь не мелодичным, и я немного расстроился. Ведь в «Грозе орков» абсолютно все встреченные героем эльфы имели чарующие, необыкновенные и до ужаса мелодичные голоса (этот нехитрый постоянно повторяющийся набор эпитетов успел мне приесться уже после первой полусотни страниц). Да и у Толкиена, если память мне не изменяла, ушастые персонажи отличались повышенной певучестью, а вот в речи моего найденыша мелодичностью и не пахло. Голос как голос, самый заурядный, нисколько не чарующий, с легкой хрипотцой… Неправильный какой-то эльф мне попался!
Отметив резвость ушастого, совсем не характерную для того, кто несколько часов назад потерял много крови, а также горделиво вскинутый подбородок, я спокойно ответил:
– Меня зовут Ник. Я странник с севера, уже долгое время хожу взад-вперед по Проклятым землям. И тебя я не похищал, а спас от смерти. Держи!
Сунув в руки эльфа тарелку, я вернулся к котелку, рассчитывая услышать от найденыша слова благодарности, которые позволят ненавязчиво перейти к делу. Но их не последовало. Вместо этого ушастый довольно нахально заявил:
– Я не могу припомнить, чтобы просил кого-нибудь меня спасать, поэтому расцениваю твои действия как похищение!
Ни фига себе! Получается, я еще и виноватым остался? Нет, этого наглого эльфа нужно срочно ставить на место, иначе, не успею оглянуться, как он потребует вернуть деньги за испорченную одежду и в качестве извинений доставить его обратно к месту схватки! На закорках.
– Не буду спорить, просьбы я не слышал. Ты ведь в тот момент изволил валяться в беспамятстве, а потому ни словечка произнести не мог, – я продемонстрировал найденышу лучшую из моих ироничных улыбок. – Выходит, выручил я тебя исключительно по собственной инициативе, опрометчиво предположив, что ты не захочешь умирать в столь юном возрасте. Скажешь, зря я это сделал? Зря отсрочил дату твоей кончины, потратив все свои целебные зелья, вместо того чтобы, как любой нормальный искатель, отрубить тебе голову и забрать все ценное? Зря залечил твои раны, на собственном горбу притащил в свое убежище и вдобавок поделился обедом?
Ответа на эти вопросы не последовало – ушастый сделал вид, что они были риторическими. Так как стульев в этой комнате не было, я по-простому уселся на пол и принялся наслаждаться ухой. Вернее, я только делал вид, что ей наслаждаюсь, а на деле лихорадочно размышлял над странным поведением эльфа.
Похоже, мой план начинал трещать по швам. И довольно громко. Я не предполагал такого развития событий, а потому не мог сообразить, что делать дальше. Нет, этот ушастый точно неправильный! Вместо «спасибо» начал обвинять, и вообще, ведет себя очень странно. К примеру, я не мог понять, почему он не взял свои клинки или амулеты сразу, как только очнулся и не обнаружил никого рядом. Эта загадка волновала меня даже больше, чем продемонстрированная им наглость. Последнюю можно объяснить устоявшимся за долгие века отношением эльфов к прочим расам, которое дружелюбием назвать сложно…
Хотя, постойте-ка! Отчего я решил, что у эльфа нет оружия? Может, ушастый припрятал в складках пыльного одеяла какой-нибудь амулет или нож. Но тогда возникает иной вопрос – почему он до сих пор его не использовал? Опасается, что у меня имеются сообщники, и пытается до начала активных действий выведать побольше? Тогда получает объяснение странное представление. Но отчего, в таком случае, эльф начал разговор с наглого выпада? Стремится выбить меня из равновесия или рассчитывает на иную реакцию? Сплошные непонятки!
Краем глаза наблюдая за эльфом, чтобы в случае враждебных действий успеть отреагировать, я ел уху, не чувствуя вкуса, и дожидался реакции на свои слова. И она последовала – после продолжительной паузы неблагодарный ушастый поинтересовался:
– Почему ты так уверен в том, что я должен был умереть? Мои раны не являлись смертельными.
Заметив, что высокомерия в его тоне поубавилось, я откликнулся:
– Не сомневайся, если бы ты не загнулся от кровопотери, твоей тушкой непременно полакомились бы гиены или крокодилы.
– Это еще неизвестно… – попытался возразить эльф, но я не дал ему закончить:
– Пока твои раны затягивались, мне пришлось положить четверых. Будешь доставать амулет правды, чтобы подтвердить мои слова, или так поверишь?
Ушастый покосился на свою сумку, и я порадовался – моя догадка оказалась верной, среди огромного разнообразия магической хрени, которой запасся эльф, имелся и такой амулет. Хотя непонятно, зачем он был нужен на Проклятых землях. То ли мой собеседник, как и я, все свое носил с собой, то ли планировал устраивать допросы встреченным по пути искателям, чтобы узнавать об их тайниках и местах заработков.
– Допустим, ты не лжешь и действительно сохранил мою жизнь, – задумчиво сказал эльф. – Тогда объясни, для чего тебе потребовалось переносить меня в этот город?
– Решил, что тут будет безопаснее, – ответил я, подозревая, что слов благодарности мне от ушастого не дождаться.
– Безопаснее? – с удивлением переспросил найденыш. – В городе?
– Да. И нечего так удивляться! Я не так давно основательно его зачистил, перебив почти всех опасных тварей, а те, что остались, в этот дом сунуться не посмеют.
Мой ответ заставил ушастого задуматься. Я тоже не спешил нарушать наступившую паузу, поскольку мне в голову пришла догадка: вполне возможно, эльф упрямо отказывается благодарить меня не потому, что плохо воспитан, а совсем наоборот. Ведь мне неизвестно, какие традиции существуют в их королевстве. Может, у ушастиков вообще не принято благодарить за подобное, и особенно – представителей других рас. Или отношения между дворянином (которым вполне может оказаться найденыш) и простолюдином не допускают благодарности к последнему, для которого спасение жизни первого – священный долг. Кто знает, какие заморочки бытуют у них в обществе? Отсюда вывод: целесообразнее не возвращаться к этой теме, а поискать обходные пути для налаживания контакта.
Кинув в рот еще одну ложку аппетитного варева, я попробовал зайти с другой стороны:
– Ты представиться не хочешь?
Реакция эльфа на этот невинный вопрос меня обескуражила. Его лицо буквально окаменело, а взгляд сделался ледяным и колючим. Более того, у меня появилось ощущение, что ушастый собрался меня атаковать – даже в чашку вцепился так, будто планировал метнуть для отвлечения моего внимания.
– То есть, ты все же требуешь, чтобы я назвал свое имя и принес тебе клятву служения? – глядя в глаза, холодно произнес найденыш.
Так, объясните мне кто-нибудь, при чем здесь клятва? Я что, сам того не осознавая, столкнулся с неким не слишком пристойным эльфийским обычаем? Уф, как же сложно с этими ушастыми – не беседа, а прогулка по минному полю! И что теперь? Сразу его валить или сделать еще одну попытку?
– Не хочешь, не называй, – я равнодушно пожал плечами и опустил руку с ложкой так, чтобы иметь возможность быстро выхватить клинок из наручей. – Мне все равно, как к тебе обращаться. Кстати, буду рад, если согласишься откликаться на Ушастика. А клятва мне и вовсе не нужна. Я как-то привык, знаешь ли, без слуг обходиться.
Видимо, двигался я в нужном направлении, поскольку побелевшие пальцы эльфа на чашке расслабились, а на лице снова проступило удивление:
– Тогда зачем ты помог, если не собирался делать меня своим слугой?
– Мне нужен наставник-мечник, – не стал ходить я вокруг да около. – А ты превосходно владеешь клинками, раз сумел отбиться от стаи серых, поэтому у меня есть деловое предложение: возьми меня в ученики. О цене договоримся. Достать деньги для меня не проблема… тем более, ты мне еще за лечебный эликсир кучу золота остался должен. Ну, что скажешь?
И снова я не смог предугадать реакцию эльфа. После моих слов он от изумления даже дар речи потерял и с полминуты лишь глупо хлопал глазами. Понадеявшись, что нападать на меня Ушастик пока не планирует, я вернулся к ухе и оторвался от нее, лишь услышав новый вопрос:
– То есть, ты не настаиваешь на долге жизни и предлагаешь мне стать твоим учителем?
– По-моему, именно так я и выразился, – ответил я с набитым ртом, не став возражать по поводу формулировки. – И вообще, ешь, давай, пока не остыло! Потом поговорим.
Ушастик взялся за ложку и осторожно попробовал мою стряпню. Вкус ухи явно пришелся ему по душе – тарелка быстро опустела. Пришлось подняться и выделить из котелка добавку, которая исчезла с той же скоростью. Кстати, найденыш не показывал, что раны причиняют ему сколь-нибудь заметное неудобство. Более того, я подметил, что заживали они с поразительной быстротой, прямо как у меня. Все-таки действенная штука – этот камиш. Да и регенерация у расы ушастых наверняка будет повыше человеческой, иначе эльфы не считались бы долгожителями.
Впрочем, этот тайм-аут в разговоре я вытребовал не для того, чтобы восхищаться здоровьем найденыша, а для подведения итогов неудачной затеи. Итак, моя идея не выгорела, об учителе можно забыть. Ведь если раньше я был уверен в том, что ушастый руками и ногами ухватится за возможность легкого и стабильного заработка, то сейчас от этой уверенности не осталось и следа. Изначально я планировал своим, не побоюсь этого слова, благородным поступком обеспечить доверие к себе, надеялся получить благодарность эльфа, дружелюбное отношение и все прочее, что могло послужить в качестве основы долгого плодотворного сотрудничества. А сейчас понял – эти глупые мысли были навеяны той самой «Грозой орков», герой которой с легкостью заводил себе надежных друзей и соратников.
Мда, не стоило забывать, что реальность куда тривиальнее. Сейчас я поражался тому, что даже не удосужился задуматься о целях эльфа. Ведь он оказался на Проклятых землях не просто так (полагаю, с его мастерством найти более прибыльную и спокойную работу на территории Империи – раз плюнуть!), и наверняка в его дальнейших планах появление ученика не предусматривалось. Сейчас я понимал, какую глупость совершал, поворачиваясь к очнувшемуся найденышу спиной. Сейчас я осознавал, что даже если услышу положительный ответ на свое предложение, все равно не смогу ему доверять, поскольку эльфу ничто не помешает просто-напросто убить меня и забрать мои деньги.
Напрашивалось однозначное решение – Ушастика нужно срочно ликвидировать. Желательно прямо сейчас, пока он сыт (так как полный желудок ощутимо замедляет реакцию) и не оправился от кровопотери. Других вариантов на горизонте не обнаружилось, и когда мой котелок опустел, я взял его и подошел к найденышу. Забрал у него тарелку с ложкой и как бы невзначай поинтересовался:
– Что надумал?
Я намеренно оставил в своих руках посуду, чтобы усыпить бдительность эльфа. Отец рассказывал, что это отлично действует, поскольку многие уверены – чтобы выбросить посторонний предмет, требуется какое-то время. А отсюда в корне неверный вывод: оружие быстрее выхватит тот, у кого руки ничем не заняты. И это вовсе не наивность, вызывающая улыбку у тренированного человека, а нечто на уровне подсознания. И сейчас я решил воспользоваться этим простейшим приемом, чтобы без проволочек покончить с ушастым, пока он не успел достать припрятанное оружие. Метать ножи не хотелось – эльф мог увернуться, поэтому я сделал ставку на один точный удар.
Смерив меня задумчивым взглядом, Ушастик тряхнул пышными локонами и решительно заявил:
– Я согласен.
Поднявшись с дивана, он протянул мне руку. Это был очень удачный момент. Нужно было всего лишь разжать пальцы, оставляя посуду на милость гравитации, выхватить стальную полоску из наручей и полоснуть ушастого по горлу. Он точно не успел бы отшатнуться, а мне после удара осталось бы отскочить подальше, чтобы не запачкаться в крови, и сделать на всякий случай контрольный бросок…
Но вместо этого я вложил грязную тарелку в котелок и ответил крепким рукопожатием. Почему – не могу сказать. Сам не знаю! Может, сработал рефлекс на традиционный земной жест, может, сбило с толку резкое изменение поведения эльфа или еще что-то, но я сделал то, что сделал. Правда, когда пальцы Ушастика сжали мою ладонь, сразу пожалел об этом, понимая – сейчас он может рвануть меня на себя, выхватить мой кинжал или нож из перевязи, и тогда умереть придется мне.
К счастью, ничего из вышеперечисленного найденыш делать не стал. Он вцепился в мою руку и затянул песню на неизвестном мне языке, отдаленно напоминающем эльфийский. Я даже сумел разобрать в ней несколько отдельных фраз, слова в которых хоть и были исковерканными, но понятными. Если собрать их воедино, выходило, что в данный момент эльф, призывая в свидетели богиню-Мать, брал себе ученика и клялся передать ему мастерство лесного стража. Это заявление так ошеломило меня, что я напрочь позабыл о своих намерениях и тупо дожидался окончания странного ритуала.
Одной песней дело не ограничилось. Как только отзвучала последняя строчка, вокруг наших кистей появилось странное свечение. Оно с каждой секундой становилось все ярче, а затем, будто живое, перетекло на запястья, сжалось, превратившись в сверкающие браслеты, и неожиданно вспыхнуло, ослепив меня. Потеряв возможность видеть, я ощутил резкую боль в том месте, где ранее находился живой свет, и попытался отдернуть руку. Эльф не дал мне этого сделать, он сжал пальцы так сильно, словно хотел переломать мне кости.
Пытаясь проморгаться, я выпустил котелок, с громким стуком упавший на пол, и схватился за рукоять кинжала, но извлекать его не стал, почувствовав, что боль начинает уходить. Когда она превратилась в слабое жжение, а ко мне вернулось зрение, эльф выпустил мою руку. Уставившись на многострадальную кисть, я обнаружил татуировку – густую вязь мелких черных иероглифов, причудливым браслетом обернувшую запястье. Вспомнив, что только недавно видел весьма похожую татушку на шее рабыни, я витиевато выругался на орочьем и перевел взгляд на Ушастика, на руке которого красовался аналогичный браслет, а физиономия выглядела крайне довольной.
– Так ты маг?
Разумеется, мой вопрос был риторическим. Теперь это было очевидно. А задал я его только потому, что внутри у меня кипела злость. Нет, не на эльфа, долгое время разыгрывавшего забавный спектакль, а на себя самого. Это надо же было додуматься – безо всякого принуждения сунуть руку в охотничий капкан! Болван? Согласен! Восхищался мощной регенерацией Ушастика, поражался количеству его амулетов, но так ни о чем и не догадался, хотя один только вид сожженных волков должен был натолкнуть меня на мысль о магии.
И сразу стало понятным отсутствие у найденыша оружия, его странное поведение, глупое обвинение в похищении и прочее. Все это время эльф забавлялся, играя со мной, как кошка с мышкой! А когда ему надоело изображать клоуна, ушастый воспользовался магией и… что-то сделал. Что именно – фиг его знает, но подозреваю, ничего хорошего. Может, превратил меня в своего раба, а может, что похуже. И самое обидное – я даже не сопротивлялся! Стоял и слушал странную песню, из последних сил надеясь на осуществление своей заведомо провальной задумки. Ну не дурак ли?
Мое самобичевание длилось ровно секунду. Едва она истекла, лицо эльфа дрогнуло и претерпело удивительную трансформацию, вытянувшись от удивления:
– А разве ты – нет?
Глава 8
Учитель и ученик
Не дожидаясь ответа, ушастый выдал длинную матерную тираду, количество этажей которой я был не в состоянии подсчитать. И почему раньше мне казалось, что орочий язык самый выразительный? Оказывается, эльфийский по части сокровищ матерного фольклора ничуть ему не уступает. Более того, благодаря своим особенностям он позволяет любой нецензурный загиб превратить в высокохудожественный образец изящной словесности, которым нельзя не восхититься. Именно поэтому, дождавшись окончания воздуха в легких эльфа, я констатировал:
– Хорошо сказал. Емко. А теперь объясни, что за украшение ты мне поставил.
Но ушастый, окинув меня полным ненависти взглядом, рухнул на диван как подкошенный, подняв при этом облачко пыли, обхватил ладонями лицо и простонал:
– О, Мать, за что ты меня наказываешь?
Наклонившись, я потряс найденыша за плечо и с беспокойством осведомился:
– Ушастик, ты чего?
Взгляд эльфа, обращенный на меня, наверняка мог разжечь костер не хуже лупы, но был проигнорирован. Сообразив, что это на меня не подействует, Ушастик процедил сквозь зубы:
– Уйди!
Но отступать я не собирался:
– Что значит «уйди»? Это мое логово! Никуда уходить я не намерен и тебя не отпущу, пока не получу внятных объяснений.
Присев на диван рядом с найденышем, я почувствовал под седалищем какой-то жесткий предмет. Откинув покрывало, обнаружил небольшой нож с незатейливой рукоятью, хмыкнул, мысленно отметив, что недавняя догадка угодила в яблочко, бросил его в угол к остальным вещам и с ожиданием уставился на эльфа.
– Я приказываю, оставь меня! – с нажимом сказал Ушастик.
Да черта с два! Наглеть так наглеть! Тем более терять мне, похоже, уже нечего.
– Не раньше, чем удовлетворю свое любопытство, – отрезал я, потирая до сих пор зудевшую кожу на запястье. – Итак, что за обряд ты провел и какими свойствами обладает эта татуировка? Это аналог рабского ошейника или специально для меня ты выбрал нечто особенное?
В следующее мгновение мое тело скрутила дичайшая боль, от которой потемнело в глазах. Словно разряд электрошока, она выгнула меня дугой, но спустя пару секунд ослабила хватку и позволила вдохнуть. Отдышавшись, я посмотрел на эльфа, на лице которого обреченность уступала место торжеству. Понятно – шарахнул магией и думает, будто я перед ним в струночку встану. А вот и хрен тебе в длинные уши!
– Итак, на чем мы остановились? – поинтересовался я, постаравшись унять предательскую дрожь в голосе. – Ах, да! Ты хотел рассказать, что за…
Не дав закончить фразу, меня захлестнула новая волна боли. На этот раз она была сильнее и продолжительнее предыдущей. Когда ко мне вернулась способность дышать, я обнаружил себя лежащим на полу. Откашлявшись, с большим трудом взгромоздился на диван под бок к эльфу и нахально заявил:
– Ерунд-да! Меня и к-репче д-долбали! Д-давай, расск-казывай, я ведь не отст-тану!
Морально я был готов к третьей волне боли, которая наверняка лишит меня сознания, но маг тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза. Почувствовав сладкий привкус победы, я снова потряс его за плечо и пообещал:
– Спать не д-дам, пока все не в-выясню!
И Ушастик сдался. Посмотрев на меня с обреченностью приговоренного к смертной казни, он безразлично спросил:
– И что же тебе непонятно, ученик?
– Во-первых, что это т-такое? – я помахал рукой перед носом эльфа.
– Модифицированная метка ученика.
– Для чего она служит?
– Как правило, подобные метки применяются для облегчения и ускорения процесса передачи знаний от наставника обучаемому.
Не дождавшись продолжения, я уточнил:
– Что конкретно обеспечивают ее модификации?
– Плотную синхронизацию разумов, контроль за телом ученика, возможность установки психомоторных ограничений…
– Стоп! – прервал я Ушастика. – Давай с самого начала и поподробнее! Что там с синхронизацией?
Признаюсь честно, было нелегко. Эльф не горел желанием общаться, и мне пришлось задавать десятки уточняющих вопросов, пока, наконец, общая картина не развернулась перед моими глазами во всей красе. На разговор ушло часа два, не меньше, под конец допроса у меня от непривычной речи распух язык, пересохло горло и начали побаливать скулы, но оно того стоило! Ведь я смог получить объяснения всем непоняткам в поведении найденыша, а кроме того, еще раз убедиться в наличии у себя невероятного везения.
Итак, если отмотать события немного назад и взглянуть на них глазами Ушастика, выйдет следующее. Примерно неделю назад в Страд (город, расположенный южнее Ирхона) пришел слух о том, что какой-то новичок сумел обнаружить логово хашана, попытался набрать себе команду, но не преуспел и отправился на зверя один. Это известие заинтересовало эльфа, порядком уставшего от крайне рискованных и малоприбыльных операций на Проклятых землях. Сутки он посвятил добыче информации – собиранию сплетен и беседам с опытными искателями, после чего сложил немногочисленные добытые факты, вычислил предполагаемое местонахождение логова (разумеется, весьма приблизительно) и отправился на охоту.
Эльф был уверен в том, что даже матерому имперскому мастеру клинка, которым вполне мог являться таинственный новичок с вызывающим прозвищем, хашан окажется не по зубам. А квалифицированному рунному магу, выпускнику школы лесных стражей, отличнику боевой и политической подготовки (это я все об Ушастике, если вы не догадались) завалить чешуйчатого бегемота труда не составит. Главное – быстро найти логово, пока никто не спугнул зверя, а потом дотащить добычу до города.
Радужные планы разрушила суровая действительность. В этот раз самоуверенному охотнику крупно не посчастливилось. Мало того, что дорога ко второму поясу оказалась усыпанной препятствиями в виде стай самых разных тварей, которые сбегались к магу со всей округи, так еще после переправы пришлось сильно попотеть. А к тому времени, когда эльф повстречался со стаей волков, его энергетический резерв был практически пуст, как и все имеющиеся накопители.
Мощный огненный амулет быстро исчерпал себя, однако охваченные пламенем тела самых быстрых волков не испугали стаю, упрямо желавшую добраться до мага, вопреки инстинктам самосохранения. Я ведь уже упоминал об особой «любви» тварей к одаренным? Итог этой схватки известен – куча дохлых волков и один искусанный эльф. Наскоро перевязав себя, Ушастик попытался отойти как можно дальше от опасного места, чтобы в укромном месте подлечить раны, однако не учел величину кровопотери и незаметно для себя отключился.
Пробуждение принесло немало открытий. Во-первых, некто весьма профессионально подлатал его тело, перенес в надежное убежище, а также, судя по ощущениям и стремительно наполнявшемуся резерву, накачал подстегивающим восстановление снадобьем. Во-вторых, этот некто не стал связывать эльфа ни обычной веревкой, ни блокирующим возможности мага ошейником, не поленился забрать с места схватки его сумку и даже оружие. В-третьих, неизвестный спаситель не побоялся отлучиться, бросив раненого без присмотра и оставив рядом свои вещи. Короче, было над чем задуматься.
Потратив пару минут на восстановление с помощью магических приемчиков, Ушастик стал исследовать окружающее пространство. Быстро понял, что его перенесли в один из мертвых городов Проклятых земель, и рядом никого из разумных нет, а затем направился к рюкзаку и принялся изучать его содержимое, чтобы выяснить, кем является таинственный незнакомец, сохранивший ему жизнь.
Первым делом эльф нашел несколько очень сильных, изготовленных с большим мастерством амулетов, один из которых опознал как маскировочный, затем наткнулся на книгу магии и выругался. Нет, Ушастик такие подробности мне не сообщал, но я отчего-то уверен, что сделал он именно это. Оглядев находки, а также отметив тот факт, что его сумку не пытались открывать, эльф сделал единственно возможный в такой ситуации вывод: его спас сильный маг. Наверняка мастер смерти.
Как же иначе? Ведь он не стал блокировать способности Ушастика, тем самым заявляя, что считает его откровенно слабым противником. Он не удосужился дождаться его пробуждения, давая понять, что сбежать эльфу все равно не удастся, оставил оружие и даже амулеты, словно намекая – он не против схватки, ведь все равно закончится она его победой. А еще хитрый спаситель предоставил для изучения свои вещи, чтобы у эльфа сразу сложилось объективное представление о нем, и даже раздел Ушастого, тем самым показывая, какой статус тот имеет в его глазах.
Читать бесплатно другие книги:
