Цунами Курчаткин Анатолий

Космотрон. Восемь часов сорок минут среднесолнечного времени…

Катастрофа произошла внезапно: исчезло защитное поле одной из секций гигантского ускорителя. Сверхплотный поток антипротонов проломил ослабевшие стенки магнитных ловушек и, минуя мишень, ушел в пространство. Лавина яростной энергии, сравнимая разве что с солнечным протуберанцем, но невидимая, устремилась под углом к плоскости эклиптики в направлении марсианской жилой зоны. Пятисоткилометровое двойное кольцо космотрона распалось, как игрушечное изделие из набора «Конструктор», породив вспышку жемчужного света. До ближайшей космостанции свет этот шел ровно семь минут.

Аварийно-спасательная служба, станция приема аварийных сигналов (СПАС-7). Восемь часов пятьдесят минут…

Шелгунов подогнал кресло по фигуре, подмигнул Стахову и подтянул к себе микрофон.

– Дежурство принял старший смены Шелгунов.

– Добро, – отозвался динамик, и весь объем экрана заняло смуглое черноглазое лицо Грехова, руководителя оперативной группы патруля. – Рапорт принял. Спокойного дежурства, Саша.

– Спасибо, Габриэль, желаю и тебе того же.

Шелгунов проверил связь с отсеками станции, дежурные энергетики и бортинженеры бодро сообщили о готовности аппаратуры к работе. Александр окинул взглядом черные квадраты пеленгационных экранов, покрытые координатной сеткой, и надел наушники. В течение четырех часов дежурства им предстояло вслушиваться в «тишину» космоса: такова была специфика работы дежурных смен станций СПАС.

– Юра, будь добр, погаси свет, – попросил Шелгунов.

Стахов улыбнулся и выключил светопанели.

…Но в то время как дежурные других станций по всей Солнечной системе обменивались шутками, проверяя связь друг с другом, и вели перекличку оперативные группы патрулей, страшная радиоактивная лавина уже вспарывала космос, с каждой секундой приближаясь к густо заселенной людьми области Солнечной системы…

Фобос, станция специальной ТФ-связи

В восемь часов пятьдесят три минуты среднесолнечного времени дежурный диспетчер станции получил странный сигнал из обсерватории «Полюс», располагавшейся в девяти астрономических единицах от Солнца, над полюсом эклиптики. Автоматы обсерватории зафиксировали в направлении гаммы Треугольника вспышку света с необычным спектром. Диспетчер сверил время: ТФ-связь доносит вести практически мгновенно, свет же вспышки должен был достичь орбиты Марса только через двадцать две минуты.

– «Полюс», повторите информацию и дайте точные координаты вспышки, – попросил диспетчер.

Диспетчер, опытный инженер, в прошлом работник Управления аварийно-спасательной службы (УАСС), хмыкнул, переглянулся с помощником и связался с отделом УАСС на Земле.

Земля, Сахалин. Ночь…

Диего Вирт посмотрел на окошко универсальных часов: было восемь часов пятьдесят восемь минут среднесолнечного времени.

«Странно, – подумал он, вставая с постели. – На тревогу непохоже… Что там могло произойти? Неужели без меня нельзя обойтись?»

В кабине связи он появился уже одетым.

– Слушаю.

Томившийся ожиданием молодой диспетчер отдела встрепенулся и быстро проговорил:

– Получено сообщение от специальной-три с Фобоса. Обсерватория «Полюс» зафиксировала яркую вспышку в квадрате И-227 и замолчала. На дальнейшие вызовы не отвечает.

– Сигнал SOS?

– Нет, СПАС молчат.

– Кто передал?

– Ну, кто? Диспетчер на Фобосе. – Дежурный замешкался. – Сейчас…

Через несколько секунд, покраснев под взглядом Вирта, он сообщил:

– Диспетчер – Михаил Мишин.

– Мишин? – Диего Вирт сжал руку в кулак и легонько стукнул по другой руке. – Любопытно… Свяжитесь со всеми СПАС этой зоны, я буду через пять минут.

СПАС-7. Девять часов две минуты…

В зале царила обычная дежурная тишина. Шелгунов вдруг открыл глаза и прислушался. В соседнем кресле Стахов доказывал кому-то преимущества земной школы хоккея над школой союза внутренних планет, это отвлекало.