Снежный призрак Калинина Анастасия

Ночной Дозор[1]

• Твое время – ночь. Но белым-бела,
• За стеной опять ледяная мгла.
• Много долгих зим – сотни лет во тьме,
• Где тюремщики сами живут в тюрьме.

• Смелость, долг и честь – все твой гордый взор.
• Побратимы дня, мы – Ночной Дозор!

• Мрак навек уснет за твоим плечом.
• Не сразить ему стража света с мечом!
• Верю, будет день, когда дрогнет он
• Перед войнами света числом легион.

• Смелость, долг и честь – все твой гордый взор.
• Побратимы дня, мы – Ночной Дозор!

Услышь мою песню в ночи…

• Услышь мою песню в ночи!
• Пусть голос молитвой звучит,
• Что вьется, как сон, на рассвете,
• В холодном и призрачном лете.

• Пусть ветер уносит на крыльях
• Слова серебристою пылью…
• Такой звездно-бархатной ночью
• Сбывается все, что захочешь.

• Зима нависает клоками
• С небес грозовых – облаками.
• Куда-то за дальние дали
• Душа улетает строками.

• Отныне, и где бы ты не был,
• Я буду с тобой волей неба.

Зима вновь пришла ко мне…

• Зима вновь пришла ко мне.
• И нет силы больше ждать.
• Услышишь ты зов во тьме,
• А я научусь летать.

• Слова этой клятвы в ночь
• Пусть вьюга тебе споет.
• Сомненья прогоним прочь!
• Поверь, этот час придет.

• Метель за моим окном
• Танцует под стать ветрам,
• Луна проникает в дом,
• И встречу пророчит нам.

• Слова этой клятвы в ночь
• Пусть вьюга тебе споет.
• Сомненья прогоним прочь!
• Поверь, этот час придет.

• Пока это лишь мечта,
• Но крылья мои растут,
• Мы встретимся, и тогда
• Вдвоем мы осилим путь.

Виндзорский дождь

• Он
• Виндзорский дождь по острым крышам,
• Сырой туман по мостовым…
• Должно быть, это кто-то свыше
• Развеял сон, как серый дым…
• По улицам текут машины,
• Спешит прохожий под зонтом,
• А где-то там, в тени жасмина
• Стоит уютный, старый дом.

• Она
• Все стихло. Пригород столицы
• Давно уснул под звуки струн.
• Вот только не сомкнуть ресницы,
• Как ни старайся, дождь-певун.
• Там утро где-то в старом парке
• Сидит, неспешно кофе пьет,
• А ведь недавно были арки
• И дом, где кто-то тебя ждет.

• Они
• Но только ночь со вкусом тмина,
• Да профиль ветра меж ветвей
• Узнают дом, где любят сына
• И обожают дочерей,
• А на рассвете расстаются,
• Тепло в впотьмах души храня,
• Вдвоем тоскуют и смеются
• И встречи ждут в строках дождя.

Тепло его рук

• Листья падают снова в подол шаловливого ветра,
• Что давно уже стал в этом городе мне своим.
• В рыжеватом пальто и шляпе седого фетра
• Прогуляется осень по крышам и мостовым,

• Пробежит босиком по остывшим свинцовым лужам,
• Лишь круги за собой оставляя на мутной воде…
• Только ты оставайся со мной, ты мне очень нужен,
• Чтоб с ума не сойти в этой вечной людской толпе.

• Вот смотрю я в глаза и другого уже не вижу,
• Словно все в моем мире, что есть – это только ты.
• Нет дороже, роднее, быть может, ближе,
• Чем мое ощущенье в ладонях твоей теплоты.

Девяностоликий

• Мне с тобой опять, девяностоликий,
• Разумом делиться и сном в обед.
• Слышатся мне с крыши высокой крики —
• Значит, неизбежен восход всех бед.

• Ты один все знаешь, и нет резона
• Вновь скрывать за маской свои грехи.
• Я прошу лишь, не приступай закона —
• Этого не стоят мои стихи.

• Строчка к строчке ляжет чернильной кровью
• На сердце измученное мое,
• И оставит шрам серповидной бровью
• Взгляд твой, когда в ночь призовешь ее.

• Стоя на коленях, молиться буду
• В полутьме под треск восковых свечей.
• Пусть твердят, что я – равноценна блуду,
• Но во мне лишь ты. Никаких идей.

Слышишь ли…

• 1. Слышишь ли, белый ветер,
• Зов графитовых скал?
• Ночь расставляет сети,
• Чтобы ты в них попал.

• Припев: Огонь раскаляет сплавы,
• Песок превращая в лаву,
• А стон бесхребетной волны
• Несет тебе звуки войны.

• 2. Брат твой вздымает пепел.
• Тень рождена во тьме.
• В черном вороньем склепе
• Снова молюсь зиме.

Жизнь есть сон

• Наша жизнь коротка для души.
• Тихо хлопают белые крылья.
• За туманом в холодной глуши —
• Там, где сказки становятся былью.

• Между лунных и пепельных скал
• Так тонка грань до мира иного.
• Лютоволка[2] свирепый оскал
• Исчезает во мраке, и снова

• Плачет вьюга на семь голосов,
• Вольным ветром за крыльями птицы,
• Проникают желанья из снов
• Сквозь сомкнутые ночью ресницы.

Зимняя ночь

• Только в метель так танцует снег.
• Синие стекла, дворы-колодцы…
• «Где же ты, милый мой человек?
• Я без тебя не хочу бороться!»

• А за окном ледяная ночь,
• И ни конца не узнать, ни края…
• Звезды с небес улетают прочь,
• Только снежинка лежит, не тая.

• Крутится-вертится злая тьма,
• Сон обращается сказкой ложной…
• Вмиг на пороге стоит Зима
• В черном плаще и с сумой дорожной.

• Не заскрипит, отворяясь, дверь,
• И не задует лампаду вьюга.
• «Здравствуй, мой рыцарь земных потерь,
• Вот мы и вновь обрели друг друга».

Dark thoughts[3]

• Сколько весит душа – всем известно.
• Сколько стоит она за грамм,
• Когда сердцу в груди станет тесно
• От избытка неписанных драм?

• Философствуй и жуй как угодно,
• До восхода считая шаги,
• Те слова, что сложились так плотно
• В ком из дней. И попробуй – сожги.

• Будет весело после, быть может,
• И свободно, как прежде, летать,
• Только, веришь, тоска меня сгложет,
• Черных мыслей безликая рать.

Когда мое Солнце гаснет

• Вновь мое солнце гаснет.
• Оно начинает мигать.
• И нет ничего опасней,
• Чем снова тебя терять.

• Светлое это небо,
• Не слышит моих молитв
• Уснувшее око Феба[4]
• Под барабан твоих битв.

• Сколько еще легионов
• Должно до утра сгореть,
• Новых взойти Плутонов
• В созвездии, словно медь?…

• Чтобы в пылу сражений
• Услышал меня опять,
• Заговор искажений
• Стану по ветру вплетать.

• Звук шелестящих крыльев,
• Пыль застилает глаза,
• Слезы росою вылив,
• Полем летит стрекоза.

«Гори!»

• Чего в тебе больше – никак не пойму я?
• Не демон, не ангел, не черт и не бес…
• То страшно заманчивый до поцелуя,
• То вечно далекий прохладой небес.

• Кажется вот, привставая на цыпочки,
• Сейчас протяну тебе руку свою…
• Ты вновь исчез, обрываются ниточки…
• Я снова сгораю, стою на краю.

• Ветер в лицо и растрепаны волосы,
• Холодом колет бессильная дрожь,
• Перед глазами от радуги полосы,
• А между ребер зазубренный нож.

• И не вдохнуть, не шагнуть и не выкрикнуть
• То, что по венам трещит изнутри —
• Все эти мысли взять бы и выкинуть,
• Только твой голос мне шепчет: «Гори!»

Тень Ангела

• Ищу забытые слова
• О том, что было в то, что будет,
• Чтоб обойтись без колдовства,
• Без плагиата вечных судеб.

• По улицам среди машин,
• Витрин и личных разговоров,
• Иду, не замечая спин,
• И глаз, грозящих мне укором.

• Промеж домов крадется маг —
• Великий судебный вершитель —
• Туманным дымом соткан фрак,
• Его шагов не слышит житель.

• Осенний вздох сорвет листы,
• Все покрывая янтарями.
• Я знаю, это видишь ты,
• Пусть и с закрытыми глазами.

• Гудки машин, свет фонарей
• Размят пастелью на картине,
• В затихшей комнате твоей
• Шагну с холста в мир нот отныне.

Мой Ангел…

• Мой Ангел – след на водной глади.
• Он одинокий и простой.
• С открыток, что у тети Нади
• Лежат в комоде за стеной.

• Там ретро-дамы в белых платьях,
• С печальной томностью очей,
• Блестят улыбками в объятьях
• У кавалеров-усачей.

• Амуры над садами кружат
• С колчаном полным жарких стрел.
• Среди бантов из лент и рюшек,
• Что оказались ни у дел.

• Под пачкой писем в ссыльной Праге
• Мой одинокий и простой…
• Точеный профиль на бумаге
• Взирает грустно, как живой.

Удавшийся бог

• Выплыло все так, как он говорил,
• Все без вопросов и без сожалений.
• Мой терракот на потертый винил,
• Просто, без лишних ненужных сомнений.

• Я не кляну и ни в чем не виню,
• Каждый из нас молвил веское слово.
• Только теперь я бреду к авеню —
• Он заливает чернила по новой.

• Вновь под каретку заправлен листок —
• Новенькой жизни беленое поле.
• Только теперь – он удавшийся Бог,
• Я – падший ангел его доброй воли.

ЧЕЛОВЕК

• Что-то резко внутри опустело,
• Стало тихо, мучительно больно.
• Не болит занемевшее тело —
• Просто пусто, слепо, безвольно.

• Не шевелится тень за спиною,
• И креста деревянного нету…
• Передернет траву пеленою.
• Вновь в туманы оденет планету.

• Запах клевера в дождь обратится,
• Неуверенно скрипнут ключи…
• Сделав должное, сном растворится
• Человек в изумрудной ночи.

Стигонитка[5]

• Мистику надо читать на инъязе,
• Хоть понемножку, хоть по чуть-чуть!
• В каждой тягучей неведомой фразе
• Тут проступает древняя жуть.

• Много зависит от голоса древности…
• Все же, выходит, как ни крути,
• Хочешь, зови это клятвою верности,
• Только Витдикты мне не проводи.

• Мне так уютно живется в шкатулке,
• Пусть это прах, он все же живой;
• Найденный где-то в глухом переулке
• Ни Жизнью и Смертью, любимый – тобой!

Асфодель[6]

• Засыпает небо темно-синим куполом,
• Вновь застывший воздух веет тишиной,
• Бисерные звезды в магазине куплены,
• Тихо, как с подружкой, шепчутся со мной.

• А луна пришита пуговицей белою
• К бархату по ткани тонкою иглой,
• Смотрит неотлучно, что же я там делаю,
• Сидя у окошка в тишине ночной.

• Ветер собираю, запахи цветочные
• В маленькую амфору фей и колдунов,
• Чтобы сны цветные, легкие, межстрочные
• Легче составлялись из обрывков слов.

• Дождь в чернила капает, аромат анисовый
• Струйкою по комнате в сумраке парит.
• На столе листочек мелко весь исписанный,
• Рядом, как подарок, асфодель лежит.

Лютеция[7]

• Запах аниса и виды Лютеции
• Маслянной краской на старом холсте —
• Все это наши живые проекции
• Скрытые в легкой эфирной мечте.

• Узкие улочки, башни старинные
• С каменной кладкой, ушедшей в века,
• Готики шпили узкие, длинные,
• Словно иголки вонзят в облака.

• Мелькнут силуэты, лица знакомые
• Смутно… когда-то… быть может, давно…
• Неуловимые, часто влекомые
• Сны о забытом французском кино.

Сломанный веер, рассыпаны бусы…

• Сломанный веер, рассыпаны бусы —
• Жемчуг по полу как будто живой…
• Может, у нас слишком разные вкусы
• Этой дождливой июльской зимой?…

• Открыта шкатулка – кольца, браслеты —
• С тонкой руки одинокой такой…
• Что с нами сделали совесть, запреты
• И напускной бутафорский покой?

• Ленты, корсеты и запах аниса —
• В спешке разбитый флакончик духов.
• Кто вы, милашечка, прима-актриса?
• Фея из самых запутанных снов?

• Кружево, ткани, дуэли, кареты,
• В сумраке свечи… (смахнула – слеза);
• Мраморной лестницы вновь пируэты,
• В мечтах заблестят изумрудом глаза.

• Прежние вальсы, балы, секунданты
• Шпаги, герои, ан гард и туше[8],
• Только все скрыто под пышные банты
• В плачуще-детской девичьей душе.

Прошу, расскажи мне сказку…

• Прошу, расскажи мне сказку,
• Тихо, на старофранцузском…
• Про дым без огня и ласку,
• Про солнце на небе узком.

• А может быть, что-то другое,
• Но то, чего я не знаю,
• Такое безумно родное…
• Скажи, не молчи, умоляю!

• Что ты об этом знаешь
• Живой кашемировой ночью?
• Когда заклинанья читаешь,
• Крадешься ко многоточью.

• И тысячи лет закатов,
• И сотни веков рассвета
• Уходят без адресатов
• На тот край немого света.

• Плывет аромат аниса
• И пряностей для глинтвейна…
• «Усни, успокойся, киса,
• До праздника ночи – Самхэйна»[9].

Эрин[10]

• Ирландские травы в пасмурном Эрине
• Тихо вплетаются в запах дождя.
• Шел человек по дороге затерянной
• Прочь от людей, вглубь себя уходя.

• Пыль придорожная, запахи, звуки ли —
• Все вдруг смешалось в один мерный звон
• Шел человек, его звали, аукали
• Тени… А он, вглубь себя погружен,

• Не замечал, как реальность шатается,
• Призрачной дымкой укрыв все вокруг;
• Как древний город во прах рассыпается
• Сотнями тысяч потерь и разлук.

• Память, казалось, давно уж утеряна,
• Ведь это было безумно давно.
• Шел человек по дороге из Эрина,
• Но от себя нам уйти не дано.

Письмо из Марселя

• Тебя не изменит злодейка-чума!
• Да, пусть это странно, безумно, нелепо…
• За окнами ночью бушует зима,
• А я догораю над свечкою слепо.

• За строками скрыто живое тепло
• От тысячи тысяч одежд Женевьевы,
• И сколько бы лет с этих пор не прошло,
• Я буду, как прежде, милей королевы.

• Топазовых глаз нету сил оторвать
• В удушливом холоде крошечных комнат
• От строк на конверте, что смог передать
• Мой рыцарь, чье имя лишь духи запомнят.

Нам тысячу сто на двоих – и ни много, ни мало…

• Нам тысячу сто на двоих – и ни много, ни мало,
• Чтоб письма писать, глядя в небо, на звезды в дали.
• И думать о том, что чего-то всегда не хватало:
• В замерзшей Москве, в придорожной Марсельской пыли…

• Все дело в огарке свечи? В уголке плащаницы?
• Здесь глубже, прочнее и жарче сердечный магнит:
• Одни на двоих перелетные грезы, как птицы,
• Взмывают в ночи, словно ветер их путь серебрит.

• Горячий глинтвейн в запотевшем пузатом бокале,
• Подернуты пеплом уголья ночного огня.
• За окнами бродит зима в ледяном одеяле.
• Никто с этих дней не разлучит тебя и меня.

Ночь с привкусом аниса

• Глинтвейн и анисовые конфеты —
• Так бы лечил меня лучший из докторов.
• Мой кофе, его до утра сигареты
• Будут дымиться под звуки разбитых часов.

• Сядем напротив, раскроем глухие секреты
• С тем, что на утро покажется дымкою снов,
• Будто бы мы этой ночью с ним были одеты
• В синее море из спящих в саду васильков.

• Он – вольный ветер, рисует в ночи пируэты,
• Но вновь сидит в полутьме, притворяясь моим.
• Я – пропиталась цветами и горем Одетты,
• Зная о том, почему мы так часто молчим.

Полгода

• Нам с тобой до свиданья полгода.
• Редко видимся, знаю, увы…
• Что поделать? Такая природа
• У твоей ошалелой Москвы.

• А подумать, так любят в Брюсселе,
• Когда солнце струится из глаз,
• Задыхаются дикие ели
• От разбитых на выдохи фраз.

• Задержав, промолчишь, улыбнешься,
• Трелью сердца давая понять,
• Что теперь уже не отвернешься
• Даже если река пойдет вспять.

• Все гудки параллельно сойдутся
• В однотонно жужжащую рать,
• Только чтобы вновь дать нам столкнуться
• И вот так пять минут простоять.

Вольный Ветер

• Ветер спит в его ладонях, словно в лодке-колыбели,
• Замерли все ритмы, звуки грезящей ночной свирели,
• И туманами прокурен плащ у месяца-подростка,
• Сброшен мягкой пеленою на траву росою-блесткой.
• Аромат медовой липы расплескался между снами,
• Горной черемшой привитый, полетел за облаками…
• Тихо-мирно над землею в этот час перед рассветом…
• Вот проснется он – и снова будет день наполнен летом.

Не иначе, как кто-то тебе разрешил…

• Не иначе, как кто-то тебе разрешил
• Быть важнейшею частью меня,
• Крепко-накрепко нитками прочными сшил,
• Души наши, мечтою пленя.

• Ты смеешься, что жизнь – это только лишь сон
• И, к моей прижимаясь щеке,
• В сотый раз клятву небу даешь, что влюблен,
• Чтобы я не металась в тоске,

• Но не знаешь, теряясь в гудящей толпе
• Ежедневной мирской суеты,
• Что лишь только ночами на сонной тропе
• Мне, как чудо, являешься ты.

Хелависа

• Она из тех, с кого берешь пример.
• Присмотришься и видишь человека,
• Не гордого, превыше всяких мер,
• А доброго и чуткого от века.

• Она, как сталь, казалось бы, прочна,
• Душой чувствительная лира для поэта.
• Счастливейшая женщина, жена —
• Пусть будет волшебством любви согрета!

• Окружена улыбками детей,
• Заботою внимательного мужа
• Пусть будет в мире все подвластно ей —
• Зной, ветер, и зимой ночная стужа.

Осень в горах Италии

• Осень съела на ужин страсти,
• Закусила случайно ими.
• Карты брошены, биты масти,
• И давно уже стали другими

• Пожелтевшие листья кленов
• И кора золотого вяза…
• Полетит между горных склонов
• Опаленная солнцем фраза —

• Невесома в объятьях ветра,
• Вновь свободна от клети сердца
• Угольком в небосводе фетра
• Закружит послание терций.

Ремарк, зеленый чай, кино и вечер

Продолжить чтение