Туманные воды Йейтс Уильям
Посвящается Леди Грегори
- Есть в Куле заповедных семь лесов:
- Шан-Валла, где зарею зимней утки
- Слетаются к прибрежным лознякам;
- Влажный Киль-Дорта; светлый Киль-на-но,
- Где белочки резвятся так беспечно,
- Как будто старость под шатром тенистым
- Не сможет отыскать их; Парк-на-ли,
- Орешниковых тропок лабиринт;
- Веселый Парк-на-карраг, царство пчёл,
- Мелькающих в зеленом полумраке;
- И смутный Парк-на-тарав, где порой
- Являются мечтательным глазам
- Таинственные тени; и последний –
- Лес Инчи, логовище лис, куниц
- И барсуков; за ним же – глухомань,
- Которую старуха Бидди Эрли
- Звала Недоброй Дебрей, – семь лесов,
- Семь разных шелестов, семь ароматов.
- Я среди них бродил, и мне казалось,
- Что существа мудрее и счастливей,
- Чем люди, бродят рядом, – и ночами
- В мой сон врывались голоса и лица,
- И образы Форгэла и Декторы
- Ко мне явились в окруженье волн,
- И темных птиц, и сполохов ночных.
- А большего я рассказать не смею:
- Ведь те, что мне дарили сны, способны
- Язык болтливый в камень превратить,
- Молчанье – их закон. Я знаю сердцем,
- Таинственные тени, что лишь вы
- Приносите нам истинное знанье,
- Что вы из Рая прилетели к нам.
- Где этот Рай? Зачем таитесь вы
- От любопытных смертных, словно мыши,
- Бегущие перед серпом жнеца,
- Чтоб спрятаться в последней недожатой
- Полоске ячменя? Иль есть иные
- Леса, ручьи и тихие ветра,
- Неведомые нам, за гранью мира,
- Где времени уже не существует?
- Не вы ли тайно веете над нами,
- Когда над озером вечерний свет,
- И запах трав, и тихий посвист птичий
- Нам душу поднимают, как на крыльях?
- Вам, тени, посвящаю эти строки,
- Чтоб люди их прочли перед началом
- Поэмы о Форгэле и Декторе, –
- Так в старину пред тем, как арфам петь,
- Всяк должен был плеснуть вина из чаши
- Высоким и невидимым богам.
Арфа Энгуса
- Когда, покинув царство сидов, Этайн
- Умчалась к Энгусу в чертог стеклянный,
- Где время тонет в ароматах сонных,
- В друидских лунах, в шорохе ветвей,
- Отягощенных гроздьями плодов –
- Опаловых, рубиновых, янтарных,
- Мерцающих, как сполохи в ночи,
- Она сплела из собственных волос
- Семь струн, в которых бред любви смешался
- С безумьем музыки. Когда же ведьма
- Заколдовала Этайн в мотылька
- И вихрь ее унес, печальный Энгус
- Из яблони душистой сделал арфу,
- Чтоб вечную оплакивать разлуку,
- И с той поры он помогает в мире
- Лишь тем, кто любит верно.
Палуба старинного корабля. Справа – мачта с огромным квадратным парусом, загораживающим почти все море и небо с этой стороны. Слева на сцене румпель – длинное весло, проходящее сквозь отверстие в фальшборте. Палуба поднимается несколькими ступенями за румпелем к закругленной высокой корме. В начале действия пьесы на сцене четверо. Эйбрик стоит у румпеля и правит. Форгэл спит на приподнятой части палубы ближе к зрителю. Два матроса стоят возле мачты, на которой висит арфа.
Первый матрос
Читать бесплатно другие книги:
В первом томе собрания творений святителя Игнатия (Брянчанинова) (1807–1867) приводится его жизнеопи...
Военачальники Второй мировой, победители и побежденные. Какими они были, полководцы Красной армии и ...
Никогда не читайте незнакомых заклинаний! Не то рискуете очутиться в огромном зале, освещенном свеча...
Веками тянется великая война между Дневным и Ночным народами. Нескончаемое противостояние давно бы з...
В книге представлены исследования и материалы, отражающие авторские размышления об актуальных пробле...
В учебном пособии рассматриваются культурно-антропологические основы развития эстетической культуры ...
