Прощание с Гербалаевым. Житейские хроники Смирнов Алексей

Эпизод 14: Экстраваганза

Высшим проявлением Гербалаева является Экстраваганза.

Под нею понимается ежегодный всемирный слет. Назначают себе Лысую Гору, готовят шабаш с прибытием главарей. Весь год после и до трубят о неимоверном успехе, который ждет каждого, кто услышит верховных демонов.

Очередной Лысой Горой Гербалаев избрал американскую Атланту.

Оглушенный призывным воем специалистов и комариным зуем Валеры Гаврилихина, я тронулся окончательно, благо немного и надо было. Я решил полететь в Атланту. Поэтому я занял пару тысяч долларов, для возврата которых у меня даже не было продукта на продажу, отдавать предстояло чистой прибылью. Это было едва ли не самое глупое и в то же время самое умное, что я сделал в жизни: полностью деморализованный, я в итоге расстался-таки с Гербалаевым, а иначе, быть может, и до сих пор бы с ним интимно водился.

Итак, солнце зависло над Лысой Горой. Прямо над олимпийским стадионом, который Гербалаев намеревался употребить в извращенной форме.

Морозным январским утром я выпрыгнул из парадной. В душе заливалась экзотическая птица. Меня остановили санитары, выносившие полутруп с первого этажа. Черт его знает, какой это знак – добрый или злой. Профессиональным взглядом я сразу определил: не жилец. Я помог донести груз и, расшалившись, пригласил санитаров и доктора на презентацию, да и полутруп, по-моему, тоже пригласил, положил ему листовку в носилки.

После долгого воздержания я опрокинул сто пятьдесят граммов в ближайшем шалмане. Гербалаев должен соответствовать занимаемой должности: я разгуливал в пинжаке и галстуке, регулярно брился и ничего предусудительного не пил. Но тут я ошибочно рассудил, что можно.

В результате я ошибся аэропортом, что стоило мне изрядной нервотрепки. Вместо международного Пулково-2 приехал в междусобойное Пулково-1. Однако и здесь я как-то вывернулся, успел.

Пройдя погранконтроль, я угодил на островок цивилизации, окруженный хищной российской пустошью. Островок был по совместительству баром. Заправившись топливом, я сам не заметил, как оказался в Хельсинки, а там уже пересел на дальнобойное судно финской компании. Рядом со мной сидел коллега: Эдик Ланда, в прошлом пилот, а ныне – волк-тим, то есть фигура, стоявшая на ступень выше меня. Нагнетая понты, Эдик самовольно присвоил себе высшую масть и заказал визитки, где назывался неизвестно кем.

Я умиротворенно откинулся в кресле. Сумка моя имела в себе две литровых бутыли «Спецназа». Из этого видно, что я был серьезно настроен и хорошо подготовился к захвату США.

Эпизод 15: Однажды в Америке

Трансатлантический перелет не произвел на меня большого впечатления.

Я вызвал недовольство стюардессы, которая нахмурилась, выпятила губы дяди Тома и погрозила мне пальцем, едва я потребовал не пятьдесят граммов виски, а в три раза больше. Но все-таки налила.

Запомнилась Гренландия. Гербалаевы братья бросились к иллюминаторам, вопя: «Белый медведь!» Я пригляделся, но ледники раздвоились, и я для верности щелкнул панораму своей «мыльницей». Впоследствии на снимке оказалось крыло самолета и удаленная для доступа ледяная пустыня. Я рассматривал фотографию, вооружившись лупой, да никакого медведя так и не нашел.

В аэропорту Кеннеди мне не понравилось, как нас быстренько отделили от других рас и наций. Погнали, как дурную скотину, какими-то стальными огородами к ихнему блокпосту; в каких-то – не помню, каких – бумагах, выданных мне, я значился как Alezei.

В ожидании рейса на Атланту я выполз подышать воздухом. Ко мне моментально подрулил дородный ниггер афро-американской наружности и знаком попросил закурить. Я доброжелательно выдал ему беломорину. Негр оцепенел, приняв ее за косяк, выставил перед собой и так и ушел, держа двумя пальцами.