Остров в океане Самухина Неонилла

8

Приблизившись к замку, всадники увидели жен, высматривающих их с галереи зубчатой стены.

– Мы вас уже заждались. Перед отъездом ты мне показался нездоровым, Тавын – у тебя все в порядке?

– Это он-то нездоров?! – ухмыльнулся Гуатр, спрыгивая с коня. – Да от его криков на охоте чуть лавина не сошла!

– Уж нам ли не знать, что охота для вас важнее, чем жены, – с легкой укоризной заметила его супруга.

– Милые дамы, вот эти цветы, надеюсь, загладят нашу вину, – целуя им руки, Тавын подал огромные букеты собранных по дороге диких роз.

Вечером король застал жену за вышиванием.

– Любимая, эти дни без тебя показались мне вечностью, – сказал он, онимая ее.

– Дорогой, вижу, тебя что-то беспокоит. Не мучай себя, скажи, что случилось?

– Только если пообещаешь быть терпеливой – тебе еще надо поддержать и Арадану. Ведь королева должна быть примером.

– Случилось что?!

– Старец говорил об испытаниях, и о том, что у нас обязательно родятся дети.

– У нас будут дети? – королева с надеждой посмотрела на мужа.

– Да, и у нас, и у Гуатра. Но, по словам старца, их ждут суровые испытания. Испытания ждут и весь наш народ. Нам надо быть к ним готовыми, принять их стойко, согласно нашей вере…

И он рассказал обо всем, что поведал им горный пророк.

9

Другим христосцам о разговоре со старцем Тавын и Гуатр решили не рассказывать, чтобы раньше срока не тревожить народ, и многие годы жизнь на острове текла своим чередом. За это время король и сам почти забыл о грозном туманном пророчестве, ведь вокруг него жизнь была так прекрасна. Тем более что у него и Гуатра наконец-то родились дети – сын и дочь, которых назвали древними именами Камрин и Афра.

Но в один прекрасный день рыбаки сообщили Гуатру, что видели в море чужеземный корабль, и друг короля тут же примчался в замок.

– Что привело тебя так рано, Гуатр? Я уснул только на рассвете. Имеет король право выспаться? – словно не замечая его волнения, пошутил Тавын.

– Поэтому-то и разбудил, что ты король.

– Говори, от тебя все равно никуда не денешься.

– Тавын, кажется, начинают сгущаться черные тучи над нашими головами. Ты не думаешь, что наступает время, о котором говорил старец?

Тавын почувствовал, как горячая волна прошла по всему телу.

– Разве возник повод вспоминать предсказания старца? Ничего ведь пока не случилось!

– Появление чужеземного корабля у наших берегов – не повод ли для тревоги? К сожалению, я уверен: ждать неприятностей осталось недолго.

– Страшно так думать. После похорон старца мы столько времени ждали рождения детей. При рождении наших детей, увидев Омеану с малышом, я подумал тогда – да, в детях весь смыл жизни. У меня выступили слезы, но сегодня я понимаю, эти слезы были не только от счастья, в них была горечь нашей судьбы – ведь больно смотреть на молодое поколение, догадываясь, что их ожидает. А ожидание хуже смерти. Если настал час испытания, я тебя не только как друг прошу, как король настаиваю: сохраняй терпение! Наше оружие – любовь против насилия. А коли придется поднять меч – это будет концом нашего существования. Но на все есть воля Божья…

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь их тяжелым дыханием. Им оставалось только ждать.

10

– Афра! Кому я говорю, Афра! Куда опять поскакала, как горная коза? Оставь Камрина в покое, – прикрикнула на нее мать.

– Пусть возьмет меня туда, куда идет. С Сураджем не расстается, а со мной время проводить не хочет!

– Я и не обязан с тобой возиться, ты словно кость в горле. Веди себя, как леди! – ответил молодой человек, седлая коня.

– Ха, тоже мне учитель нашелся! Мной все довольны, и даже король берет на охоту меня, а не тебя.

– Отойди, мой Сурадж норовист! – Камрин натянул узду и умчался.

Афра грустно посмотрела ему вслед и вздохнула:

– Он все время меня обижает, матушка…

– Он правильно тебе сказал: посмотри на себя – ты даже не одета, как леди!

Афра, действительно, вместо платьев предпочитала носить мужскую одежду с широким кожаным ремнем, но она была красива и стройна и в таких одеяниях. Под длинными ресницами горели карие глаза, а темно-каштановые волосы под тонким обручем развевались на ветру.

– Почему ты ругаешь ее, Арадана? – вмешалась Омеана.

– Как же ее не ругать – с утра Камрину не дает прохода! Сняла бы обруч, сделала подобающую прическу, надела бы платье и занималась домашними делами.

– Чем же тебе не нравится мой обруч? Он ведь такой же, как у Камрина, и меч такой же! Я ему покажу, что от меня уйти непросто. А то строит из себя рыцаря!

Между тем в назначенном месте Камрина ждал друг Сантен.

– Давно ждешь? Это все Афра, как прицепится, не отвяжешься.

– Она бойкая, ей бы быть твоим братом, – усмехнулся Сантен. – А мы решили провести скачки, будешь участвовать? Я поспорил на твоего Сураджа, что он придет к финишу первым!

– Это точно. Такого скакуна днем с огнем не найдешь, ведь он потомок Ягуара…

Они отправились в обсерваторию, и занимались астрономическими вычислениями, потом наблюдали за звездным небом и созвездиями, и только поздно ночью дно Камрин вернулся домой.

Увидев ожидающую его Афру, он решил молча пройти мимо, но не услышав упреки вслед, обернулся:

– Неужели я тебя так огорчил? Я же знаю, когда ты в хорошем настроении, все время поддеваешь меня, а если огорчена – молчишь, как рыбка… Кстати, ты моих рыбок кормила? Не молчи! – Он по обыкновению хотел дернуть ее за волосы и вдруг остановил руку: – Ого, ты сделала прическу? Даже платье надела?! Да ты похожа на принцессу из сказки!

– Тебе нравится, Камрин? Я теперь тебя всегда буду слушаться, – лукаво прищурилась Афра.

– Догадываюсь: снова о чем-то хочешь просить? Лучше признайся, вы хотите с нами состязаться, угадал? А я-то думаю, отчего она такая послушная стала!

– Опять строишь из себя рыцаря? Тебе ничем не угодишь, – фыркнула девушка. – Значит правда, парни завтра устраивают скачки? А будет интереснее, если мы устроим соревнование между юношами и девушками.

– Чего ни сделаешь ради любимой сестры, лишь бы она была послушной и не сердилась!

– С чего ты взял, что я стала послушной? – смеясь, она показала язык. – А правда, моя прическа тебе понравилась?

Камрин улыбнулся и мягким движением распустил Афре волосы.

– Мне нравится вот так, – и он надел на нее свой обруч. – Возьми в знак нашей дружбы.

В полдень, когда все уже было подготовлено к скачкам, Афра подошла к Камрину.

– Наши девочки готовы одержать победу. Какой приз для победителя?

Юноши переглянулись.

– А мы об этом и не думали, – ответил Сантен.

– Выходит, соревнования без приза?! Нет, мы с этим не согласны! Давайте так: если девочки выиграют, все мальчики устраивают у костра веселье.

– А если вы проиграете?

– Тогда мы устраиваем вам праздник. По рукам?

Камрин молча пожал ее руку.

– Камрин, а я принесла тебе обруч. Ты подарил мне свой, и я дарю тебе свой. Волосы падают на глаза – это может помешать на скачках.

– С чего вдруг ты стала такой заботливой? Думаешь, я проиграю, и уже сочувствуешь?

– Лучше подготовься к скачкам. А конь у меня не хуже твоего, и я одержу победу!

Скачки начались, и жаждущие победить сразу вырвались вперед. Афра заметила, что Камрин остался на старте, резко натянула поводья, отчего конь встал на дыбы, и ей пришлось крепко ухватиться за шею скакуна.

– Ты, почему стоишь? – закричала она.

– Хорошо держишься в седле, – небрежно заметил он. – Не зря отец доволен тобой.

– Нашел время шутить! Разве не видишь – они уже далеко? – девушка кивнула в сторону удаляющихся всадников.

– Разве тебя кто-нибудь держит – скачи! А я просто дал вам шанс: мой Сурадж все равно всех догонит.

– Ты мне за это ответишь, самодовольный! – Афра, не на шутку рассердилась и пришпорила коня.

Но как они ни старалась, Камрин вскоре с ней поравнялся.

– Какая у нас сердитая сестра! – прокричал он на скаку. – Вперед Сурадж, ты у меня как гром, как молния!

Первое место по праву занял Камрин, за ним Сантен, а третье выиграла подруга Афры Винуэла, четвертой пришла сама Афра.

– Мы проиграли, а кто-то нам победу обещал? – с досадой произнесла одна из подруг.

– Эй, красавицы! Афра вам много может пообещать, но не забывайте, мой Сурадж всегда первый, – веселился Камрин.

– Это нечестный бой, ты задержал меня! – запальчиво крикнула Афра.

– Я хотел только дать шанс принцессе, – юноша сделал галантный поклон. – Ладно, готовьте праздник для победителей. Правильно говорю, братья?

– Мы требуем веселья! – поддержали Камрина молодые люди.

– Не шумите! – отмахнулась Афра. – Да, победу вы одержали честно, и мы умеем держать слово, сегодня организуем праздник. Девочки, за мной! – скомандовала она.

Когда они отошли в сторону, Афра спросила:

– Винуэла, как будем организовывать веселье?

– Разве мы не умеем петь и танцевать?! Ты хорошо играешь на арфе, а твой Камрин любит музыку. Что-нибудь придумаем, не переживай!

Начавшийся вечер, продолжался с еще большим задором и радостью, а песни под мелодичные звуки мандолин, скрипок и флейт разносились на всю округу:

В какой-то момент, когда веселье было в самом разгаре, Камрин сказал:

– Спасибо, все прекрасно, но, к сожалению, мне пора.

– Камрин, и я с тобой! – тут же ухватилась за его руку Афра.

– Не знаешь, куда я иду, а просишь.

– Знаю: опять пойдешь к той скале, наблюдать за своей звездой. Какой интерес считать звезды в ночном небе?

– И ты еще хочешь, чтобы я взял тебя с собой!

– Обещаю, что буду нема, как твои золотые рыбки! Не возьмешь меня с собой – пожалуюсь королю, что обижаешь меня! Ох, тебе и достанется.

– Я уже знаю все твои уловки, – юноша пошел вперед и вскоре обернулся: – Ну, ты долго будешь стоять?

Пройдя каменистый пустырь, они вышли к скалам, и Камрин расстелил плащ.

– Садись, покажу тебе самую яркую звезду. В космосе есть планеты, где живут другие люди – так учит нас вера и мудрость предков. В обсерватории я наблюдаю за небом, это так интересно. Как было бы интересно побывать в иных мирах, увидеть, что там происходит.

– А я не представляю ничего прекраснее нашего острова, – Афра потерла сонные глаза.

– Это ведь наука!

– Понимаю, что наука. Не знаю почему, но я ревную тебя к этим звездам!

– Афра, я никогда тебя не оставлю, всегда буду рядом. И глупо ревновать к невидимому. На всем звездном небе моя самая прекрасная звезда – это ты.

– Никогда не говори никогда, – девушка склонила голову ему на плечо. – Многие с тебя не спускают глаз, хоть ты и надменный. Тебе семнадцать, чем бы ты хотел заниматься в двадцать?

– Хотел бы обойти весь мир, хотел бы побывать на планетах, о которых рассказывали наши старейшины – жаль, мы пока не умеем туда летать… А, если я кому-то понравлюсь, придется ждать ей меня до очень зрелого возраста…

– Ты – задавака! – Афра надула губы и отодвинулась.

Камрин усмехнулся в темноте.

– Да ладно тебе! Пойдем уже поздно.

11

В пустынном океане под белыми парусами плыл трехмачтовый клипер, наполняя паруса свежим ветром. Все было спокойно, но к вечеру южная сторона неба начала затягиваться тучами.

– Видимо, ночью нас прихватит шторм, – с тревогой произнес капитан, продолжая внимательно изучать горизонт и обращаясь к своему спутнику, стоявшему у поручней и тоже напряженно вглядывавшемуся вдаль. – Вы хоть понимаете, профессор, куда нам двигаться? Мы ведь приближаемся к месту, которое считается самой опасной зоной на планете, и совершенно не изучено!

Профессор потер подбородок:

– Вы с самого начала знали, капитан Хайнар, куда мы путь держим. Ходят слухи, что здесь есть какая-то благословенная земля, но пока ни один корабль не смог ее достичь, а мы попытаемся. Да, здесь опасно, здесь часто не работают компасы, не действует радиотелеграф, из моря вдруг встают стены тумана, а с судами происходят загадочные явления. В довершение всего, здесь масса рифов и скалистых островов – совершенно не исследованный архипелаг. Пятьдесят лет тому назад знаменитый путешественник Франер хоть и нашел путь через рифы к скалам, назвав место «Черной акулой», но развить свое открытие не смог, так как при повторной экспедиции сгинул без следа.

– Извините меня за мой страх, профессор, но если бы не ваше щедрое вознаграждение, то в подобном месте любой капитан чувствовал бы себя неуверенно. Но мы все-таки отправились на весьма скромном судне…

– Вот именно, мой дорогой Хайнар. Большой корабль без точного знания фарватера уж точно не провести в этих скалах. В судовом журнале, Франер указал путь через рифы, к скальной гряде, она-то и должна привести нас к цели. На тридцатой параллели океана Тайфун нужно двигаться на запад, пройти несколько миль вдоль экватора и затем, взяв курс на северо-запад, войти в воды Егсинского моря. Франер упомянул, что путеводной звездой будет Северная звезда. При этом, потерпев неудачу, на полуразбитом суденышке он смог выйти из этого ада обратно. И уже основательно подготовившись, отправился во вторую экспедицию, которая, к сожалению, закончилась гибелью. Немыслимо, чтобы подобный обширный архипелаг с высокими скалами посреди открытого моря, не скрывал какой-то крупный, очень крупный остров. Эта таинственная зона, окутанная туманом, осталась одной из немногих, плохо изученных на нашей планете. Так что здесь могут скрываться большие богатства…

– Но ведь может быть, что тут и ни черта нет, кроме проклятых скал? – скептически скривился капитан. – Правительства сюда как-то не очень-то рвутся.

Профессор пожал плечами:

– А зачем им это все? У них имеются другие заботы. Поэтому я и организовал частную экспедицию. А знаете ли вы, капитан, что этот корабль – копия судна Франера? Я хочу пройти его курсом, стараться думать, как думал он, наконец, открыть Новую землю, чего он не смог. Я прорвусь через «Черную акулу», я завершу открытие Франера в память о его погибшей экспедиции. Верьте мне, друг мой – я чувствую: Новая земля рядом!

Бывалый капитан скептически пожевал губами, глядя на клубящиеся тучи:

– Мне бы вашу уверенность, профессор, но жребий брошен – пора готовиться к схватке со стихией.

В полночь ветер стал крепчать. Скрип мачт, неистовое хлопанье парусов – все предвещало близкую опасность. Капитан отдал приказ боцману Зандеру готовиться к встрече с ураганом – найтовы шлюпок укрепили, подтянули ванты, задраили все люки. Ветер уже бешено свистел в снастях, такелаж гудел и вибрировал, подобно струнам. Огромные валы шли на приступ корабля, и он взлетал, подобно морской птице, на их пенные гребни. Потоки воды то и дело хлестали через борта.

– Мы уже в пасти «Черной акулы»? – перекрывая свист ветра и грохот волн, спросил боцман у капитана.

– Еще нет, но скоро там будем. Профессор, спуститесь в каюту, а как бы вас не смыло, к чертовой матери. Это будет уж совсем ни к чему, – нервно прокричал Хайнар.

Ученый не стал спорить, спустился в каюту в ту минуту, когда океан с такой яростью ударил волной в корму судна, что зазвенели стеклянные иллюминаторы. Вцепившись в край привинченного к полу стола и наклонившись над картой, профессор снова просматривал путь судна, убеждая себя в правильности принятого решения.

Ветер все усиливался. Мачты гнулись под тяжестью наполненных влагой и ветром парусов, и судно, казалось, приподнялось над волнами.

– Стаксель на гитовы! – приказал капитан. – Спускай марсель и кливера!

Матросы кинулись выполнять приказание. Клипер сильно накренился, помощник боцмана, стоявший у штурвала, был сбит с ног внезапным ударом румпеля, судно потеряло управление и пошло поперек волны.

Профессор надел плащ и снова выбрался на палубу:

– Что, капитан, погода вконец испортилась?!

– Какого черта вы опять здесь?! Я же вам сказал сидеть в каюте, пока все не утихнет!

– Этого теперь долго ждать придется. Вы забыли, где мы находимся?

– Вы скоро с ума сойдете со своей идеей. Неужели вы так радуетесь приближению собственной смерти? – капитан надвинул фуражку с изавийским гербом поглубже и, затянув под подбородком ремешок, направился к боцману.

– Это открытие, открытие, дорогой мой! – прокричал ему вслед профессор.

12

Около восьми часов утра ветер набрал силу урагана – скорость его достигла тридцати двух метров в секунду. Судно сильно кренилось, и был даже момент, когда команда решила, что оно уже не выровняется. Матросы с топорами бросились рубить такелаж, как вдруг мачты сами, не выдержав тяжести мокрых парусов и напора ветра, с треском переломились, и их унесло в океан. Судно выпрямилось, но тут же стало раскачиваться. Корабль не мог долго противостоять такой качке, все его части пронзительно скрипели, и казалось, что обшивка вот-вот разойдется, а волны хлынут внутрь судна. Оставалось надеяться на чудо.

– Держитесь, ребята, не сдавайтесь! – орал капитан.

Профессор с трудом сделал несколько шагов к нему и закричал:

– Нам нельзя менять курс! Мы должны подчиниться стихии, именно волны вынесут нас к пещере!

– И сделают кормом для акул! Прошу не приказывать мне – но разве в таком положении можно изменить курс? Чем болтать здесь всякую чушь, лучше держитесь покрепче, чтобы не оказаться за бортом раньше времени.

Весь день и ночь прошли между надеждой и отчаянием, но к утру буря стала стихать. Полуразбитое судно, попавшее в сильное течение, болтало как скорлупку, затягивая в проливы между скалами. Изможденные битвой со стихией люди лежали на палубе среди хаоса переломанных корабельных снастей, покоряясь совей участи, но судьба словно сжалилась над ними, и корабль неожиданно вынесло на спокойную воду. Пригреваемые теплыми лучами яркого солнца моряки постепенно стали приходить в себя.

Сжимая голову, капитан огляделся вокруг и прохрипел:

– Неужели мы вырвались из этого ада? Все целы? Профессор, профессор, где вы?

Ползая в изодранной одежде по палубе, профессор что-то искал:

– Где же они, проклятые?

– Что вы ищете, профессор?

– Очки потерял, а запасные в каюте… Без очков я плохо вижу.

– Да где вы их тут найдете? – капитан помог ему подняться. – Как полагаете, где мы очутились?

Профессор дышал глубоко, словно наслаждаясь морскими запахами:

– Мы в так называемом Егсинском море, но не в открытой его части. Чувствуете, здесь другой воздух? Ну да, вокруг еще высокие скалы, потому данный участок не так продувается. Но мы преодолели первый этап! И Франер тоже явно плыл по этому морю. Жаль, судовой журнал исчез вместе с ним – там мы смогли бы найти ответ. Нам остается строить версии по его неполной карте и думать над загадкой, как, преодолев «Черную акулу» и побывав в неизвестном море, ему удалось вернуться через этот смертельный барьер, чтобы снова подготовить экспедицию.

Капитан достал из кармана карту, развернул перед профессором:

– Место не отмечено на карте, мы вошли в неизвестную зону чудом. Все сходится. Неужели вы были правы, сказав о Новой земле? Но посмотрите на мой компас. Кажется, он размагнитился.

– Честно говоря, я уж думал, мы не выживем, и из-за меня погибнет тридцать семь человек…

– Что вы такое говорите, профессор? Вы были незаменимы во время шторма, – сказал старый моряк, подбадривая поникшего после перенесенного стресса ученого. – Вы старались вселить в нас надежу, а сами теперь нос повесили! Мы все остались живы, и это главное! Жизнь так прекрасна, даже солнце нас приветствует! Теперь я верю, профессор, мы найдем эту вашу Новую землю.

Радостные возгласы чудом уцелевших моряков, разносились по всему морскому простору, но не долго.

– Капитан, – обратился к нему Зандер. – Во время шторма мы избавились от части груза, и теперь оставшейся провизии хватит ненадолго.

– Смотри, чтобы воду использовали экономно. Для еды мы можем и рыбу поймать, а вот воду пока нигде не наберешь.

Боцман невесело кивнул.

Прошло более суток. Судно скользило по морской глади, гонимое прихотью южного ветра. Капитан обеспокоено посмотрел вокруг, и подошел к профессору, стоявшему у правого борта.

– Профессор, а может мы зря радовались? Мы здесь уже довольно долго, а на горизонте кроме скал ничего не видно. Мы без воды, без пищи. Судно не управляемо – люди измучились в конец. Где же ваша Новая земля?

– Капитан, да мы уже почти находимся на Новой земле!

– Ради Бога, профессор, что за бред?! Мы пока в открытом море, и мы идем вслепую! Посмотрите на людей, они не могут держаться на ногах. Еще немного, и мы все отдадим богу душу, станем жертвами вашего открытия, о котором никто не узнает.

Профессор с нескрываемой надеждой посмотрел на капитана.

– Взгляните-ка лучше на свой компас. Кажется, он уже работает!

– Да, мы движемся на юго-восток, дрейфуем в этом Егсинском море между рифами и скалами. Может, это и есть открытие Франера? И нет ни какого большого острова, равно как и надежды вернуться из этого ада. Боцман, назначь двух вахтенных покрепче, – приказал капитан.

– Ваша честь, такой приказ не выполним – люди едва стоят на ногах.

– Да я и сам понимаю, старик, – капитан, смягчив голос, положил руку ему на плечо. – Нервы сдают. Но надо крепиться, дружище!

Сам капитан взглянул на профессора и слегка покачал головой. «Господи! Откуда у этого человека столько стремления, надежды, веры? – подумал он. – Посмотришь на него – слабый человечек, а башковитый, упорный. Одно слово – ученый!»

Профессор стоял в глубокой задумчивости, как бы отрешенный от всего происходящего и легкий ветерок развевал его русые волосы. Наконец он повернулся к капитану и сказал:

– А представьте себе, когда мы осуществим мечты Франера, о нас будут писать во всех газетах! Разве это не фантастика: в наш просвещенный век капитан Хайнар взял на себя командование небольшим судном и вместе с профессором Пирли открыл Новую землю! Вас повысят в звании, вы будете обеспечены на всю жизнь, да что там, о нас будет говорить весь мир!

– Это было бы чудесно, но вы так уверенно говорите, словно уже идете по этой Новой земле и весь этот ад позади. А если мы эту землю вообще не найдем, что тогда? Если мы сумели попасть сюда только через эту «Черную акулу», значит, обратный путь предстоит тоже через нее! Но при всем желании глупо рассчитывать это повторить на судне даже без парусов!

Профессор развел руками:

– Разумеется, если не найдем остров, где можно будет найти подходящую древесину и осуществить ремонт судна, то на обратном пути море, скорее всего станет нашей могилой. Но нет, Франер был уверен в точности своей гипотезы о существующем острове. На карте, которую сохранила его супруга, отмечено направление. Немало мне пришлось потрудиться в архиве, что бы удостовериться… – заметил он.

– А вы не допускаете мысли, что экспедиция Франера просто погибла без воды и пищи? – капитан кивнул в сторону одного из матросов, повторяющего словно в бреду: «Вода, где же вода…»

– Возможно, они погибли и раньше. Мы уже в более спокойном месте, и разве вы сами ничего не ощущаете, капитан?

– Объясните, в конце концов, что имеете в виду?

– Воздух пахнет иначе, нет ощущения соли… Погодите-ка!..

Профессор поднялся, взял ведро на веревке и, бросив за борт, почерпнул воды и понюхал ее.

– Точно, – сказал он и сделал глоток из ведра.

Капитан смотрел на него как на слегка помешанного.

– Вы спрашивали, почему Франер и его люди не могли умереть здесь в открытом море от жажды? – спросил Пирли. – Да потому что, сейчас в моих руках жизнь! Это практически пресная вода, а еда плавает за бортом! – он снова наклонился к ведру и стал пить уже большими глотками.

– Вы что, профессор?!

– Это же пресная вода! Вода, братцы!

Моряки бросились к профессору, окружив его.

– Смелее, я не обманываю вас, – Пирли поднес воду в ладонях ослабевшему матросу.

Тот, сделав жадный глоток, радостно проговорил:

– Братцы, точно – водица, пресная…

Обезумевшие матросы, хотели броситься за борт, но голос капитана привел их в чувства:

– Остановитесь, вы же моряки! Если это пресная вода, то ясное дело, будут пить все.

Кок принес железные кружки и раздал команде.

– Братцы, мы спасены, всем хватит! – весело сказал Хайнар. – А ну, подходи!

13

К утру все были уже бодрыми и веселыми. Капитан отдал приказ навести на судне порядок. Кок тоже доложил, что в камбузе полный блеск, и что приготовлен большой скат с фасолью:

– Еще я нашел остатки кофе и бочонок джина, так что, мы можем себе позволить роскошный обед.

К капитану подошли два матроса, один в руках держал губную гармошку: