Музыкант и Королева Чинихина Мария

– Я Курт, —представился хозяин, снял очки, и Бетт Андре увидела серые улыбчивые глаза.

– Прошу, – хозяин особняка предложил пройти в глубину террасы.

Бетт Андре согласилась и с присущей грацией опустилась на белую подушку плетеного кресла, которое принес Курт.

– Вы сказали, что знаете, где девчонки. Я бы тоже хотел это знать.

Курт сложил перед собой руки.

– Я знаю где они, но не скажу вам. Я хочу, чтобы вы отпустили их.

– К сожалению, это не в моих силах, мисс… Простите, не знаю имени… Поймите, у Саши просрочка за два дня… Шеф, мистер Калди, будет недоволен. Мы потеряли малую крупицу, но баланс не сошелся.

– Мне нет никакого дела до вашего баланса. Если вы не можете решить мою проблему, отведите к вашему шефу, мистер Курт.

– Настойчивая леди…

Ухмылка на лице Курта задела Бетт Андре. Она боялась шевельнуться. Руки вцепились в плетеные подлокотники скрипящего от каждого движения кресла. Она чувствовала, как пот добирается до самых локтей. А потом подумала о девочках… И на губы натянула подобие улыбки, и посмотрела на Курта с кокетством. И даже пару раз моргнула. Но Курт остался равнодушен к ее чудачествам.

– Хорошо, я отведу вас, мисс. Учтите, мистера Калди обаять трудно, —предупредил он.

Бетт Андре, чувствуя раздражение, гневно посмотрела на мучителя Саши.

– Отлично. Именно этого взгляда я и ожидал от вас, мисс…

Курт встал и предложил войти в дом. Открыл дверь и Бетт Андре очутилась в огромном холле с высоченными потолками. Осмотреться не удалось. Курт вывел ее в уходящий в далекую глубь коридор. На паркете, сверкавшем от свежей полировки, лежала ковровая дорожка. Повсюду стояла резная, вперемешку с антиквариатом, мебель; плотные шторы, не пропускающие ни одного луча солнца, закрывали широкие окна.

Курт привел ее в комнату—гостиную. Бетт Андре осторожно присела на белый с золотыми подлокотниками кожаный диван. На стеклянном столике красовалась серебряная с медными ручками ваза с цветами.

Мистер Калди —полный человек в черном костюме показался в проеме боковой двери. Он вошел в гостиную, держа руки за спиной. Следом появились три молодые девицы в разных платьях, но одинаковые на лицо. Они окружили его. Мистер Калди сел на зеленый с золотыми ножками диван, отреставрированный за немалые деньги. Одна девица встала позади, вторая села на подлокотник и положила руку мистеру Калди на плечо, третья встала у журнального столика и величественно выпрямила спину. Курт не покидал гостиную. Он сел в кресло у окна, включил торшер и для вида взял книгу с полки. Мистер Калди спросил:

– Ну?

Голос у шефа Курта был писклявый, а маленькие глаза растерянно двигались.

– Что вы хотите, мисс? —повторил вопрос Кэл Калди и переглянулся с тремя девицами. Бетт Андре стало не по себе. У нее оставалось мало времени. Она молчала, не зная, что ответить и как начать разговор о девочках.

– Мисс интересуется судьбой Саши и Мэгги, мистер Калди, —выручил ее Курт и отложил книгу в сторону. —Мисс их нашла. Две лучшие работницы, мистер Калди.

Бетт Андре съежилась от страха. Шеф Курта поцеловал сидящую смирно девицу. Две другие поочередно поменялись местами. Курт же принялся убедительно вещать, что Саша и Мэгги никогда не изъявляли желание покинуть их.

– Мы дали девочкам лучшие условия для жизни и развития. Дело в том, что сестры, молодые музыканты, обратились к мистеру Калди за помощью. Саша и Мэгги поразили мистера Калди талантом, и он дал им то, о чем они мечтали…

Бетт Андре перевела взгляд с Курта на его шефа. Мистер Калди целовал вторую девицу. Третья массировала ему плечи.

– Вы дали девочкам славу и богатство? —перебила она Курта.

– Слава развращает, —смело завил Курт. —Желаете, что—нибудь из выпивки или еды? Мистер Калди неделю назад пригласил в особняк нового повара, готовит просто великолепно!

– На деньги, которые тяжелым трудом зарабатывает Саша и другие нищие? —Бетт Андре уставилась одновременно и на Курта, и на его шефа. —Но вашей власти пришел конец, сначала девочки, затем остальные. Обещаю, что разгоню ваш улей, чего бы мне ни стоило, ясно?

Мистер Калди отпустил девиц, его суровое лицо, сохранявшее последние минуты веселость, позеленело. Курт жестом давал понять шефу, что разберется с девицей сам.

– Ты кто такая, чтобы угрожать нам? —завизжал мистер Калди. —Мы раздавим тебя, как муху. Была и нет. Никто не услышит и не заметит, как наш мир покинула еще одна симпатичная наглая девица!

– О, напугали, —возразила Бетт Андре. —Для начала выгляни в окно. Там стоит автомобиль с моей охраной. Также ставлю вас в известность, мистер Калди, с завтрашнего утра я являюсь официальным опекуном Саши и Мэгги, так что вы опоздали с угрозами. Закон на моей стороне. Хотите вы этого или нет, но вы проиграли.

– Вон! —крикнул Кэл Калди. Девицы поняли, что приказ касается их и комната опустела, их как ветром сдуло. Сам Кэл Калди развалился на диване в ожидании того, что Курт предпримет в защиту. Курт молчал.

– Она мне нравится, —лениво протянул Кэл Калди, разглядывая Бетт Андре. —Договорись с ней, Курт. Хочу жениться. Умная, наглая, воспитанная. Букет, который мне подойдет. У меня есть все особняке, дорогая, и мое богатство будет твоим! Обещаю.

Кэл Калди улыбнулся. Бетт Андре стало противно, она отвела взгляд:

– Поздно, во—первых, я почти замужем, во—вторых, твое богатство по сравнению с моим ничто…

– Забавно, —усмехнулся мистер Калди. —Стало быть, не отдашь девочек Курту и не станешь моей женой?

– Не отдам. И замуж за тебя не пойду, —упрямо заявила Бетт Андре, обыгрывая тон его голоса. Она втянулась в игру.

– Но ты же понимаешь, я не терплю тех, кто отнимает собственность и угрожает. Я предложил, как решение свадьбу, ты оказалась. Так что же нам делать? Война?

– Да, —Бетт Андре встала. —Только воевать с моей бабушкой не советую. Это она раздавит тебя, а ты и не заметишь, как сдохнешь.

– О! Мисс посмела напугать нас старой пожилой леди! Не слушайте ее, мистер Калди, —воскликнул Курт.

– Думайте, что хотите, я предупредила.

Бетт Андре подошла к выходу. Стоящий у стены накаченный верзила распахнул дверь и она, не оглядываясь, вышла. Курт опередил ее и лично проводил до крыльца.

Сначала захлопнулась парадная дверь особняка, затем черные кованые ворота.

Побледневший от страха Клаус открыл дверцу машины. Бетт Андре опустилась на мягкое сиденье и почувствовала себя в безопасности. Ей хотелось, чтобы машина увезла подальше от проклятого особняка с затемнёнными окнами.

«Я капризничала, но мне удалось убедить маму отправить меня в Университет на четыре года. В страну Берта. Он тоже обязался приехать. Его положение удивило и шокировало меня, как и его мое. Мы сообщили правду о себе в письмах. Берт написал, что он сын короля. Я в отместку сообщила ему, что я дочь королевы…

В сентябре мы встретились и смотрели друг другу в глаза с опаской. Магической искры, проскочившей летом, я не ощутила, словно мое положение приземлило меня в глазах Альберта, а его титул —его в моих. Мы знали о конфликте родителей (мужчина—женщина), но предпочли не говорить об этом и посвящали время в Университете лекциям и прогулкам на воздухе. Мы много говорили, я узнала, что Берт любит книги и рок—музыку. Я училась смотреть на него другими глазами, как на обычного человека, и таким он нравился мне больше, наверное, потому что стал доступнее. Я влюбилась в него по—настоящему, увидела в нем того, с кем хотела бы связать жизнь. Какие чувства Берт испытывает ко мне, могу только догадываться… он всегда мил, учтив, ласков и обаятелен.

Мы видимся каждый день. Вместе ходим на лекции. Я приучаю Берта к бачате и танго. Мне кажется он полюбил движения под музыку… Как он ведет в паре!.. Мисс Суок сказала, что Берт лучший танцор в группе… И он мой…

Вчера мы ходили на студенческий вечер в библиотеку… Ежедневно однокурсники обсуждают одни и те же темы – погода, религия, прочтенная книга или классическое произведение в переводе.

Мне скучно. Я вспоминаю о десяти волшебных днях на берегу… Мои вечеринки и свободу… Если бы не Берт, не могу привыкнуть называть его Альбертом, я бы бросила Университет и уехала, но ему нравится учиться и интересно в компании себе подобных… Берт не чувствует себя одиноко. Я, активная с самого детства, не знаю, куда прятать энергию, которая каждый день копится внутри меня…

Однажды Берт остался в моей квартире как бы случайно. Специально отправила Эву в однодневный отпуск, чтобы не мешалась, но предварительно заставила приготовить ужин и открыть бутылку лучшего вина. Я зажгла камин к приходу Берта, а сервировку стола дополнила бокалами. Стащила их из комнаты мамы в Золотом Дворце…

Берт явился к семи… Стеснялся, высматривал, одна ли я и начал сторониться, когда выяснилось, что в квартире нет Эвы.

У камина он поцеловал меня, и я потеряла счет времени…

Эмоции переполняют меня. Я не желала отпускать Берта, а излишнее джентльменство сочла излишним. Я напомнила о родителях, он сказал, что ему неважно их мнение и что он нашел одного священника. Тот якобы обещал тайно обвенчать нас, а его друг согласился зарегистрировать отношения по закону…

Не знаю, что делать со свалившимся счастьем… Я отказалась от поездки домой на летние каникулы, занимаюсь подготовкой к тайной свадьбе и жалею, что не могу рассказать о будущем муже, например, журналистам. Хочу публичной церемонии, чтобы отвечать на каверзные вопросы… Мне нравится быть в центре внимания и мой внутренний голос кричит, что Берт поступил неправильно, втянув меня в гнусную ложь…. Я не говорю с ним о свадьбе, он все решил за нас, а я так хочу его заполучить, что иногда забываю, что мне нужно на самом деле… Мечтаю, чтобы все повторилось? Как сказать ему об этом? Не знаю… Я провожу вечера в одиночестве, а не в объятиях Берта…. Его правильность раздражает, но я боюсь спугнуть его.

В начале октября мы поженились! Я не верила своему счастью, когда пальцем дотрагивалась до фамильного кольца.

Берт носит меня на руках, его поведение изменилось… Трусость, страх в глазах и правильность испарились… Я стала королевой его сердца…

Мы по—прежнему живем отдельно… Берт приходит ко мне на ночь, или я к нему. Я влюбляюсь в него все больше… Берт обещает поговорить с отцом до зимы, и я верю ему. Но… Чувствую тревогу… В последние дни Берт приходит с лекций невеселым и обеспокоенным…

Мои опасения не оказались напрасными. В Страну Короля прибыла его «официальная» невеста, богатая, статная и красивая. Он скрывал от меня ее приезд до января, пока я сама случайно не подслушала его разговор с отцом по телефону. Они говорили о ней, молодой девушке по имени Янина… Мое сердце поразила такая боль, что хотелось расползтись как растекшееся масло по сковороде. Я кричу на него, требую объяснений и понимаю, что могу остаться ни с чем. Я бью кулаками его грудь, Берт клянется, что все останется по—прежнему, чтобы ни говорил его отец. Я не верю ему из—за своей глупости, то ли потому, что мне не с кем посоветоваться, то ли от обиды. За неделю до каникул я приняла решение —вернусь домой, как сдам сессию….

Я беременна и не решаюсь сказать об этом Берту. Он приходит ко мне, но таких страстных ночей, как раньше, у нас нет. Он дежурно целует меня, гасит свет и засыпает. Я чувствую беспокойство и напряжение…

Вчера Берт оговорился и назвал наш брак ребячеством. Обессиленная, я упала на диван и приложила к животу подушку. У меня отпало желание рассказывать о беременности. Берт ушел, не объяснившись, а я провела ночь в слезах. Я обижена на весь мир. Утром проснулась с опухшими глазами…

В полдень явился Берт… С букетом и извинениями… Не хотела впускать его и говорить с ним, но дверь открыла. Его слова отлетают от моих ушей…. Жду только одного —когда он уйдет из моей жизни. Навсегда. У него не хватало смелости сделать даже это. Берт признался, что рассказал обо мне отцу. Я не поверила и выгнала его… Стало легче. Если он не смог этого сделать… Я подтолкнула Берта и не жалею…

Вещи собраны… Смотрю на обстановку в квартире, отодвигаю занавеску на окне и вижу залитую солнцем площадь…

Волны стучат о берег, оглушая меня… Я живу на берегу Голубого Озера, в Особняке, в котором встретила счастье… На девятом месяце беременности нашла силы вернуться домой… Маме сказала, что забеременела от «молодого человека не голубых корней». Она ничего не сказала и даже не ругала. Эдвард спрятал меня на Острове…

«Официальный» муж стабильно получает ежемесячный конверт с жалованием. Сумма его вполне устраивает, а мама нарадоваться не может – моя девочка родилась в законном браке, что важно для Большого Совета… Но не для меня. Я полюбила малышку, как увидела… Такая маленькая. С лицом Берта…

Все свободное время я уделяю моей дочке, Элизабетте. Она удивительный ребенок. Похожа одновременно на Берта и на меня. У нее взгляд отца, улыбка —моя, шелковистость и густота волос от него, склад тела —от меня. Грация и манеры —от мамы…

Вчера я получила письмо от Берта. Он осудил меня! Психолог и философ… Я жгу письмо… Как он посмел ворваться в тихую размеренную жизнь моей Бетти?..

Мир отмечает свадьбу в Стране Короля. Ненавижу Берта и хочу специально разрушить его счастье…

Утром я собрала чемодан и купила билет на самолет. За несколько часов до отъезда ко мне зашла Бетти с куклой. Я расплакалась, обняла свою малышку и осталась в Золотом Дворце. У меня появился смысл для жизни. Мой ребенок, моя маленькая наследница… Я хочу сделать из нее самого лучшего и знаменитого ребенка…

Я вывела в свет дочку, когда ей исполнилось три года… Дочь стала для меня всем…».

Анри припарковал машину. Уходящую в темноту улицу освещали фонари. В засыхающих после дождя лужах отражался блеклый свет. Анри на минуту задержался у подъезда. Сосед в спортивном костюме гулял с собакой, а немолодая женщина с тяжелым пакетом в руках брела по тротуару. Анри вздохнул и вошел в подъезд, чувствуя эмоциональную усталость, раздражение после неудачной репетиции, боль в спине и руках. За четыре часа он не смог придумать ничего достойного внимания капризного слушателя. Приближался старт летнего гастрольного тура. Организаторы, ссылаясь на комментарии Билли, скромно заявили, что Группа записывает материал и во время выступлений порадует поклонников новинками. Анри не знал, чем удивлять публику. За использование старых приемов и само—повторов осуждали, а изобрести неизбитые ритмические рисунки, удержать планку на уровне и угодить меломанам, не изменяя принципам, удавалось не всегда.

Анри Смит открыл дверь квартиры ключом и вошел в темную прихожую. Бросил связку на тумбочку и заглянул в гостиную. В камине горел огонь. У белого кожаного дивана, в наушниках, сидела Бетт Андре. Она печатала текст на машинке. Саша выглядела веселой, а Мэгги уставшей. В паузах между прослушиванием нудной, как она сказала сестре музыки, девочка смотрела мультики по телевизору.

Анри подобрался к ним. Услышав его шаги, Бетт Андре выпрямилась.

– Нужно поговорить, до ужина, —шепнула она, затем схватила за руку и потащила в совмещенную с кухней столовую. Анри забрался на мягкий табурет. У плиты стояла Энни в фартуке и с деревянной ложкой в руке. Клаус сидел за барной стойкой и старательно переписывал в толстый блокнот рецепты для Энни из блокнота его матери.

Анри считал минуты. Он не собирался отказываться от домашней еды. Долгий и напряженный день утомил и посеял суету мыслей в голове. Дневник Маргариты, жалобное письмо Мадлен о беременности Аннет, неудачная репетиция, разговор с молодой, энергичной и воодушевленной Сашей… Запахи с кухни усиливались… Энни бросила ложку в мойку и передала Бетт Андре стопку тарелок и желтые с красной каймой салфетки. Анри не удержался и стащил из плетеной корзины мягкий кусок хлеба. Пока он жевал, Бетт Андре сервировала стол, чем удивила его. Закончив, она предложила вернуться к Саше. Анри согласился. Наблюдать за Энни стало невыносимо. Как и вдыхать эти запахи. От них кружилась голова…

В гостиной Бетт Андре включила магнитофон. Пришло время слушать новую пластинку.

– Бабушка волнуется, —пояснила Бетт Андре. —Клаус и Энни поживут некоторое время с нами.

Анри неохотно вставил наушник в ухо.

– Тебе интересно мое мнение? —спросил он.

– Да. Мне нужно мнение музыканта. Саша быстро втянулась, мы с ней отобрали несколько записей. Мэгги капризничает и смотрит мультики.

– Зачем?

– Хочу сделать развернутый очерк о том, что «другая» музыка может быть успешна в коммерческом плане. Петер напечатает статью в следующем номере.

Анри отложил наушник в сторону:

– Те, кого «приучили» к легко запоминающимся мелодиям, вряд ли поймут и оценят задумки приемника Стимми Виртуоза… Включи музыкальный канал, настрой любую радиостанцию —покажется, что за час прозвучала одна длинная долгая песня. И не спорь с Петером… Ему заказали серию статей о Туртанах, их журнал и напечатает в ближайших номерах.

– Энни, мы отлучимся на пять минут! —взволнованно крикнула Бетт Андре и за руку потащила Анри через узкий коридор в спальню. Она втолкнула его в просторную комнату с заправленной бежевым покрывалом кроватью и притворила дверь.

– Днем я отправила заявление… Петер сохранит за мной внештатную должность.

Анри задумчиво смотрел на Бетт Андре и старательно изображал непонимание.

– Я надумала принять предложение бабушки, только молчи, дай объяснить! Сегодня случилось такое!

– И что же? —с удивлением спросил Анри.

– Прошу, не перебивай. Ты вправе сам решить, что будет с нами. Давить не стану!

– Докладывай…, – Анри Смит вздохнул и сел в кресло. Бетт Андре ушла к окну с черным от темноты стеклом. Что—то сказала. Анри Смит не услышал. Колени у Бетт Андре дрожали, она спотыкалась на каждом втором слове и не спешила оборачиваться. Смотреть на него. Анри Смит видел ее спину. Расправленные плечи. Она нахваливала бабушку. А потом вдруг сказала:

– Я нашла приют, где жили Саша и Мэгги, говорила с мистером Моррисом, директором. Меня назначат официальным опекуном девочек. Мистер Моррис выслуживается перед бабушкой. Он отослал бумаги в контору мистера Аллена. Послезавтра к обеду утвержденные документы передадут мне. Все складывалось в красивую историю… Если бы не Курт и Кэл Калди… Кажется, визитом в их логово я подпортила концовку… Они не намерены отпускать Сашу и Мэгги.

Бетт Андре подошла к нему. Села на пол и положила голову на колени.

– Ты встречалась с этими людьми?

– Да, я ездила на окраину. Безвкусно обставленный особняк Кэла Калди отпугнет любого. Курт —его заместитель. Они принимали меня в гостиной, в окружении молодых девиц, кто из них жена, любовница, дочь я не разбирала, но когда меня вывели из ужасного дома, я радовалась. Я пригрозила титулом бабушки… Курт не поверил…

– Что ты решила?

– Хочу бороться с несправедливостью. Понимаешь? Кто—то должен начать!

– Уверена? В своих желаниях? —вдруг насторожился Анри Смит. —Неделю назад ты прошла бы мимо Саши и Мэгги и в грозу, и в ясную погоду. Что изменилось в тебе? Во мне? Мы не виделись несколько месяцев и предстоит очередная разлука. Если честно, я думал, что мы проведем эту неделю вдвоем, без забот и объяснений, как жить дальше.

– Ты поддержишь меня? —Бетт Андре подняла голову и попыталась прочесть ответ в его глазах.

Анри Смит молчал. На улице скулила собака. Кто—то парковал машину. Скрипнула дверь подъезда, на пятом этаже дома напротив открыли окно, поставили на подоконник черную колонку. Хит Туртана оглушил почти заснувший дом. Где-то женщина кричала на мужчину. И он не отставал.

Бетт Андре обняла Анри Смита…

– Хорошо, —выдавила из себя она. —Я обещала, что давить не буду, хотя мне больно и неприятно, что ты посчитал меня бесчувственной.

– Я не считаю тебя бесчувственной. Мне не всегда нравилось твое отношение к окружающим людям. Согласен, дядя Ромен поступил подло, но вспомни, какими стали Люк, Софья? Ты хочешь их судьбу?

– Конечно нет! Но не могу отрицать факт, что я одна из них. Встреча с Сашей, беседа с Куртом, Петером, статья о Туртане… Хочу, чтобы мои дела приносили пользу.

В дверь спальни постучали. Бетт Андре крикнула:

– Войдите.

Вошла Энни. Она вытирала мокрые руки полотенцем.

– Ужин на столе, —доложила жена Клауса. —Девочки ждут.

– Дай нам еще пять минут, —попросил ее Анри.

И Энни ушла.

Анри Смит обнял Бетт Андре, а она вздрогнула. Ощутила себя ей. Даже плечи расправила. И глаза ее зажглись. Но вышедшая из темного угла Элизабетта вдруг пожелала снова стать Бетт Андре. Не вышло. Сейчас им обеим была необходима сила, уверенность. И все это имела Элизабетта. А не Бетт Андре.