Древо жизни. Том 1 Алнашев Алексей
– Чтобы Душа и Дух набрались сил жизни в материальном мире и закрепились в нем. Точно также, как и в земной семье. Посмотри: Хозяин приходит в одну семью, а Хозяйка – в другую. Так?
– Да, – с растерянностью отвечаю я.
– А где Хозяин и Хозяйка Земной семьи находят друг друга и заключают договор о совместной жизни на Матушке Земле?
– В небесах… в Царстве Детей…
– А для чего они именно в разных семьях рождаются, а не приходят сразу оба в одну семью? Для чего нам, людям, необходимо именно врозь приходить, а не вместе? – проводит параллель бабуля между Духом с Душой и Хозяином с Хозяйкой.
– Наверно тоже, чтобы каждый набрался сил и закрепился в этом мире самостоятельно.
– Та-ак. И не только это. А еще и для того, чтобы создать прочную связь между друг другом несмотря на расстояние. Расстояние между нами дает нам возможность проверить нашу готовность к встрече друг с другом и набраться жизненных сил плоти. Да чтобы нам прийти друг к другу только тогда, когда мы готовы. Когда мы подготовили то, что нам необходимо было подготовить для себя и друг для друга в отдельности.
– А как происходит разделение духа и души в зачатии? – продолжаю я.
– Да очень просто, сынок. Дитя до зачатия – единое целое со своими знаниями построения своей жизни в Небесном Царстве. А вот как их применить в материальном мире – в Царстве плотском, оно пока не знает…
Матушка может только создать основу для материализации мысли и одарить той силой, которой не хватает дитя для его материализации Небесной мысли жизни. А изначальные знания о том, КАК материализовать мысль в мире плоти, хранит в себе Батюшка.
А дух – это частичка Небесного Огня, или, как его еще называли наши предки, родной дух до рождения дитя – это сила творения чего-то нового, пока не постижимого ему самому. И создан дух – для действия и развития.
А действие и развитие может происходить только тогда, когда есть душа. Она направляет дух на то или иное действие. А душа во плоти есть Хозяйка, поэтому родной дух приходит в зачатие именно к Матушке. Душа – это частичка Небесной Любви, по-другому говоря, это ТО, ЧТО может принять знания. А задача, с которой приходит дитя в Царство плоти, и направляет душу дитя к хранителю знаний изначальной материализации мысли – к Батюшке, чтобы принять эти знания и передать их родному духу, – поясняет мне бабуля.
– А как у дитя душа и дух набираются сил и закрепляются в материальном, пока находятся в утробе мамы и папы?
– Давай посмотрим, как твоя душа и дух набрались сил и закрепились в материальном, когда ты сам был в утробе Матушки и Батюшки, – предлагает мне баба Гуля.
Меня ее предложение чем-то пугает, даже вводит в дрожь, но я соглашаюсь. И это меня окунает в мое зачатие:
– Я вхожу в утробу мамы и папы. И тут меня охватывает ужас. Отец недоволен мамой, а мама – отцом. Отец обвиняет маму в черствости и говорит, чтоб она хоть для приличия притворилась, что ей в постели было хорошо. А мама обвиняет отца в том, что она не хотела близости, но он настоял на своем, и почти изнасиловал ее, хотя внешне выглядело иначе. Эта боль меня сковывает, и я не знаю, что теперь делать: ведь это я их подтолкнул к близости согласно нашего договора, заключенного ране. Да сковывает еще то, что они и сами этого желали, а сейчас выражают недовольство друг другом… Я сталкиваюсь в этой ситуации с тем, к чему не был готов, – пересказываю я, что вижу и чувствую.
Тут бабуля приходит ко мне на помощь и спрашивает меня:
– Ты из-за этой боли не хотел смотреть свое зачатие?
– Да. Та м что-то страшное произошло со мной, – отвечаю я дрожащим голосом.
– А что конкретно произошло?
– Я потерял свою задачу, с которой пришел в зачатие, решив их души сблизить.
– Здесь произошла подмена твоей задачи? – продолжает вести меня по боли бабуля.
– Да… И это очень больно… Я окунулся с головой в неописуемую боль… В темноту… Туда, куда я пришел, не было света и радости… Та м была только ложь и боль.
– И эта боль не дает тебе возможность увидеть, как ты стал развиваться в утробе Матушки и Батюшки?
– Да, – с сожалением отвечаю я.
– Сынок, сейчас посмотри на себя, – вытаскивает меня из боли баба Гуля, – ведь ты сейчас здесь – живой и можешь по своей решимости эту боль у себя убрать. Ведь так?
– Да, – отвечаю я и возвращаюсь в свое обычное состояние.
– Тогда давай пойдем дальше… Это тебе даст силы, чтобы потом вычистить свою боль с зачатия и вернуть свою задачу, с которой ты пришел на Матушку Землю.
Я соглашаюсь и продолжаю смотреть дальше да рассказывать, что со мной происходило в зачатие:
– Когда мама и папа вошли в зачатие, то они не открывали Небесные ворота, а только игрались друг с другом. Оттого мне пришлось самому открыть их и перейти в материальный мир… Когда я прошел Небесные ворота, то сразу само по себе произошло разделение меня самого, но при этом я не чувствовал этого разделения. Я все равно был един со своей душой, хоть дух мой был в маме, а душа – в папе. Мама меня сразу одарила той силой, которая у нее была, через мой дух. А папа одарил меня силой, которая была у него, через душу. Мама создала мне условия для творения себе плоти, а папа одарил меня изначальными знаниями материализации мысли. И я применил их, материализуя мысль, исходящую от Создателей, так, как сделали это мама и папа.
– Уже что-то, – радостно проговаривает бабуля и продолжает меня вести по моему развитию в утробе матери и отца. – Дак как ты набрался сил и закрепился в материальном?
– Я принял дары от мамы и папы – это их силу жизни в материальном мире. Да, сотворив сам себе плоть, закрепился в мире плоти.
– Вот ты сам и ответил на свой вопрос, – говорит баба Гуля, и этими словами снимает с меня невидимый груз.
После этого я прыгаю от такой радости, как дитя, а бабуля погружается в размышления. Я дурачусь с тетей Наилей, делясь со всем миром своей радостью, а бабуля еще какое-то время сидит в размышлениях.
А после спрашивает меня:
– Ну, что набрался сил?
– Да, – с гордостью отвечаю я.
– Тогда пойдем дальше, – проговаривает бабуля и спрашивает меня:
– Сынок, как ты мыслишь: что дает земля семени, когда семя растет до появления ростка?
От такого вопроса я напрягаюсь. Представляю семя в земле: как оно пускает корешок, потом дает росток. И, видя это, задаю сам себе вопрос: что необходимо семени для его дальнейшего роста и развития? Увидев это, отвечаю:
– Земля дает семени питание, тепло, опору и знание о мире, в которое семя пришло.
– А что дают дитю его Батюшка и Матушка, когда оно находится в их утробе?
– То же, что и земля семени… – расплывчато отвечаю я.
Баба Гуля с тяжелым вздохом добавляет:
– Да. И еще видение мира глазами мамы и папы, а мир большинства наших родителей состоит из мучений, страданий, угрозы жизни, долгов, обязательств и насилия.
После этих слов у меня идет протест:
– Подожди, бабуля, это как так? Ведь в обществе говорят, что появление ребенка – это радость. На этом у меня сложилось представление, что у родителей радость прихода дитя к ним выливается в праздник. И мир родителей становится живым, праздничным, веселым. А ты мне говоришь о мучениях, страданиях, насилии. Не понятно.
– Жизнь мамы и папы – это что?
– Это мир мамы и папы.
– По-другому можно сказать, что родители живут так, как мыслят…
– Да. Каждый человек строит свой мир по своему мышлению, – осторожно говорю я.
– А какие были мысли у Матушки и Батюшки, когда ты пришел к ним в зачатье?
Я немного задумываюсь и с сожалением да тоской говорю:
– Мучительные мысли… Мысли страданий, насилия… Такие, что они окунули меня в мир боли, а не в мир радости и тепла.
– Так, а еще есть и такое, что Матушка и Батюшка, узнав о том, что к ним пришло дитя, хотят избавиться от дитя.
– Да, бабуля, но ведь аборт делает небольшая часть родителей? Непонятно: почему всем детям идет угроза жизни?
– Матушка и Батюшка, узнав, что к ним пришло дите, вначале радуются, но потом сомневаются: рожать ли? смогут ли они его прокормить? Нередко появляются мысли: нам бы еще погулять, а дитя сейчас обузой будет. Или: нет, сейчас рожать не буду, вот окончу техникум – потом посмотрим… Нет, я вначале заработаю на квартиру… Как я буду рожать, ведь я же больна?… Такая-сякая, решила меня привязать к себе ребенком… И с таких мыслей дома начинается скандал между Матушкой и Батюшкой…
Не соглашаясь с мыслью бабули, я с ехидцей спрашиваю ее:
– И че дальше?
– Увидь, что ты в утробе Матушки и Батюшки, а они сомневаются: рожать или нет. Что ты при этом чувствуешь?
– Удушье, стеснение… Смена условий, становится все чужое, идет давление. Ощущение, что меня выталкивают из утробы, рождается страх, хочется сбежать…
– И что ты решаешь в этот момент?
– Сбежать.
– Так. А удушье, стеснение, смена условий, давление, ощущение, что этот мир чужой и то, что тебя выгоняют из утробы – это угроза жизни?
– Да.
– Вот так разрушительные мысли и создают угрозу жизни дитя, закладывают в него злость и гнев на Матушку с Батюшкой и на себя, да вину за то, что дитя выбрало себе именно этих Матушку и Батюшку, а не других, как произошло и у тебя.
– А как родители навязывают дитя долг и обязательство? – продолжаю я.
– Увидь, что ты в утробе матери и отца, и они решили, что ты их дитя. Что ты при этом чувствуешь?
– Тесноту, какую-то ограниченность, радость и разочарование одновременно.
– А как ты мыслишь: теснота, ограниченность – это что такое?
– Зависимость, клетка, коридор.
– Хорошо, а к чему они ведут?
– К злобе, разочарованию, к стремлению сбежать… Но что-то держит.
– Так, а что держит?
– Какое-то обязательство.
– Перед кем?
– Перед родителями.
– А какое?
– Жить, расти ради родителей. Быстрей начать ходить, говорить, есть обычную пищу, а не грудное молоко.
И то, что я что-то им должен.
– А что ты им должен? – уточняет бабуля.
– Я должен жить ради мамы и папы, чтобы, когда вырасту – ухаживать за ними, кормить их, одевать.
– Этим они предложили тебе выбор без выбора – быть их рабом. Так?
– Что значит: родители предоставили мне выбор быть рабом? – уточняю я.
– Задай себе вопрос, сынок: когда ты находишься в утробе, а Матушка и Батюшка принимают решение, что ты их дитя – этим они предлагают тебе быть рабом?
– Да… Но нет! – очухиваюсь я.
– Что нет?
– Не хочется быть рабом.
– Это ясно. Кто хочет быть рабом?
– Никто.
– Но в тот момент ты принял предложение Матушки и Батюшки?
– Да.
– Та к вот, сынок, с самого зачатия до начала полового созревания ты находишься в состоянии губки и впитываешь в себя устройство этого мира. И предложение стать рабом Матушки и Батюшки ты принимаешь, потому что на тот промежуток времени у тебя нет другого выбора. А Матушке и Батюшке, находясь в боли, это даже нравится, потому что ты становишься зависим от них, и они с этого момента полагают, что таким образом защищают тебя, устраивают жизнь тебе во благо – а на самом деле этим уничтожают тебя. Твоя задача – создать себе условия для выполнения своей первоначальной задачи, а не для того чтобы умереть. Но с самого зачатия до начала полового созревания ты – слеп и не видишь, что это – мысль жизни или мысль смерти, и впитываешь каждую мысль, которая возникает в самих Матушки и Батюшки.
– Все равно ничего непонятно! Бабуля, почто ты думаешь, что родители предлагают мне стать их рабом?
– Хорошо, давай я на твой вопрос отвечу вопросом?
– Давай.
– Что остается у человека, когда у него забирают права на жизнь и ответственность за свою жизнь?
– Зависимость.
– А что делают Матушка и Батюшка с тобой, когда ты зависим?
– Навязывают мне свои условия, – не задумываясь, отвечаю я.
– Та-а-ак… А с зачатья до рождения дитя ему и навязывать нет необходимости, оно само осознанно хватается за каждую мысль Матушки и Батюшки, так как дитя еще закрепляется в мире плоти. Оно равняется на каждую мысль Матушки и Батюшки, развивая по ним свою мысль жизни, творя себе плоть, – радостно говорит баба Гуля и ведет меня дальше:
– А что с тобой сделали Матушка и Батюшка, когда сказали себе, что ты – их дитя?
– Они взяли ответственность за мою жизнь и стали решать за меня, что мне делать и как мне жить.
– По-другому говоря, наложили на твое право на жизнь свою мохнатую лапу, создав этим условия, при которых ты без их ведома ничего не сможешь сделать. Это так?
– Да, – отвечаю я так, как из меня идет.
– Дак у тебя в этой ситуации есть зависимость от Матушки и Батюшки?
– Да.
– Как можно назвать человека, который зависим от другого человека?
– Зависимый человек.
– А зависимый человек – это кто?
– Кто, кто! Зависимый человек и есть зависимый человек.
– Но зависимого человека можно назвать рабом?
– Да.
– А раба что связывает со своим рабовладельцем? – задает бабуля мне вопрос в лоб от бессилия.
– Какие-то обязательства.
– А какие? – не ослабляет свое давление на меня бабуля.
– Раб должен служить хозяину… быть верным… беспрекословно выполнять то, что ему прикажет хозяин…
– А что с тобой делают Матушка и Батюшка, когда они говорят, что дитя – наше?
– Они его делают рабом, обкладывая его долгами и обязательствами, создавая этим условия, чтобы дитя жило жизнь родителей, а не свою.
– Дак что дают Матушка и Батюшка дитю с зачатия до рождения?
– Тепло, кров, знания о мире, в котором они живут… Уклад жизни, который они видят и по которому они живут… Свои мысли о житие в этом мире… Свою боль, от которой они не могут сами избавиться… Свое мышление…
– По-другому говоря, Матушка и Батюшка передают дитя свой образ жизни и образ самих себя в том мире, в котором они живут, предлагая дитя быть таким же, как они сами. А дитя слепо их предложение принимает. Вот то, что хотелось сейчас выяснить, – говорит баба Гуля и, как выжатый лимон, падает на скошеную траву. И вольготно развалившись на ней, добавляет:
– Самое тяжелое это то, что Матушка и Батюшка не видят, что они делают и часто, любя, истязают дитя. Думая за него, они открывают ему только одну жизненную дорогу – ту, которую прошли они сами. И этим Матушка и Батюшка, еще в утробе, отводят дитя от его собственного жизненного пути.
– Подожди, подожди… Мне все равно непонятно. Я даже не могу задать вопрос – в голове все перемешалось.
Здесь к разговору подключается тетя Наиля.
– Что непонятно? – угрожающе, с давлением спрашивает она, желая вернуть меня в разумное состояние.
– Не знаю, как это назвать.
– Да будь добр, уж скажи нам, пожалуйста, что тебе непонятно.
Я мнусь на месте, чувствую, что на меня нахлынула какая-то тупость, что я зашел в тупик. Но я ничего не могу сделать, словно меня что-то держит.
– Что тебя держит сейчас, сынок? – спрашивает ровным голосом тетя Наиля.
– Раб, – отвечаю я ей.
И тут во мне прорывается откуда-то изнутри, и я ору во весь голос:
– Я не хочу быть рабом!!! Я не хочу быть зависимым!!! Я просто хочу жить!!! Радоваться жизни!!! Смеяться от души!!! Прыгать, как козлик!!! От души людям дарить подарки!!! И все!!!
От этих слов меня просто выворачивает всего наизнанку. Я падаю на траву рядом с бабой Гулей и закрываю глаза.
На какое-то время наступает тишина. Я погружаюсь в глубокое осмысление сказанного…
Потом баба Гуля предлагает нам перейти на другое место этого же заливного луга. Мы переходим и там начинаем косить. Здесь трава моложе и сочней. Даже на нашу тетю Наилю находит:
– Э-э-эх, была бы я коровой, навсегда бы здесь осталась! Ешь – не хочу.
А баба Гуля предлагает:
– Нет проблем – становись коровой, мы тебя доить станем, сыночка поить молоком, чтобы сил набирался, а то видишь – какой худой. Ну, а как перестанешь давать молоко – мы тебя зарежем и сварим из тебя суп да пирогов настряпаем. Вон сынок-та как любит их! Помнишь, как вчера уплетал пироги с мясом? Только за ушами трещало!
– Да, ему пироги только и подавай, сколько не положишь – готов разом их съесть, – поддакивает тетя Наиля.
– Вот и гуляй себе, слышь, – не унимается баба Гуля. – Здесь съешь – вон туда переходи. Та м скоро молодая травка подрастет, где скосили. Да на зиму, смотри, сколько заготовили, да еще заготовим. Та к что не робей – становись коровой, а мы поможем!
– Нет уж, бабуля, я бы рада, да вот ты без меня сынка заклюешь. Это сейчас такая добренькая, пока я здесь, а как только меня не станет в этом обличии, так ты его разорвешь да и меня съедите заодно. Нет, так не пойдет.
– Эх, жаль! А как мне хотелось бы посмотреть на тебя – корову, да интересно, какая бы ты была – рыжая или бурая, а может, в крапинку? А?
– Не знаю.
– У тебя вон сколько веснушек на теле. Полностью закрыло, и ничего не разберешь, где что. Может, поэтому Петруша позавчера от тебя, как угорелый, сбежал? А? Охоту в нем пробудила, а ему разобраться: где, что, времени не хватило, да и темно еще!.. Хоть бы мужика пожалела! А-а-а? Ах щас – вон че ты захотела – коровой стать! У коровы-та ничего не перепутаешь. Титьки дак титьки, задница дак задница. Да к тому же титьки-та массажируют каждый день, да не по одному разу. Вот только одна беда – в основном, бабы, очень редко – мужики. Да-а-а, сочувствую я тебе, сочувствую…
– Ой, спасибушки, бабуля, за доброту, за ласку, за заботу такую, – вторит шуткам бабули тетя Наиля и кланяется низко, к самой земле.
А мы смеемся. Тетя Наиля, запев вполголоса какую-то песню, идет косить с одного края луга, а баба Гуля, подпевая, – с другого, двигаясь ей навстречу. А я иду косить напрямую – до места их встречи, разделяя луг на две половинки.
Глава 4
РОЖДЕНИЕ ДИТЯ
Баба Гуля, прокосив осоку в один обхват косы, равняется со мной и спрашивает, продолжая наш разговор:
– Как ты видишь: что дает земля семени, когда оно пускает росток и пробивается на поверхность земли?
– Питание, информацию о мире, тепло, опору, силы и знания, как в этом мире жить свою жизнь.
– Так! А что дают Матушка и Батюшка дитю, когда оно рождается на Белый Свет?
– Питание, одежду, они показывают мир, в котором живут.
Тут же баба Гуля дополняет меня тем, что, как правило, происходит в наши дни:
– Причем, заметь: они показывают этот мир таким, каким видят его САМИ. А дальше?
– Родители дают опору в жизни дитя.
Баба Гуля опять добавляет:
– Опору, которую им дали ИХ Матушки и Батюшки. Так. А еще?
– Знания.
– … о том, как в этом мире жить, как выживать, как существовать, как быть присоской или, как говорили наши предки, как быть пиявкой, как присоединяться к чужой силе, как быть ходячим трупом.
– Подожди! Подожди! Это как!? – возмущенно останавливаю я бабулю.
– Как? Как? Матушка и Батюшка дают дитя знания как ему в этом мире жить, выживать, существовать, быть пиявкой и сосать чужие силы, присоединяться к чужой силе и быть ходячим трупом. Мы это уже с тобой разбирали… И делают они это своим мышлением… своими поступками, действием и бездействием… Это ясно?
– … бабуля, не совсем, – растерянно проговариваю я еле слышно.
– Как ты видишь, отчего мы живем жизнь чужую, а не свою?
– От того, что нас с раннего детства родители, воспитатели, учителя, общество, государство воспитывает так… А их девиз: «Подумай о других, а потом о себе». Вот только о других-то мы как-то думаем, а о себе потом вовсе забываем, – не задумываясь, отвечаю я.
– Вот так Матушка и Батюшка передают дитя образ своего жития в том мире, в котором они живут. И этот мир своими поступками закрепляет этот образ у дитя, – дополняет мою мысль бабуля.
И тут же дальше развивает свою:
– А как выживать в этом мире?
– Мама и папа создают условия, чтобы дитя именно выживало или существовало в семье, – с легкостью проговариваю я.
– Сынок, покажи на примере, – предлагает мне баба Гуля.
От такого предложения бабули я теряюсь. Какое-то время собираюсь с мыслями и говорю:
– Мама и папа показывают дитю, как выживать и существовать своим примером, своими поступками.
– Это так, сынок, но чтобы было яснее, покажи на своем примере, – настаивает на своем бабуля.
Мне очень тяжело вспомнить свой случай из жизни, и я туманно начинаю рассказывать то, что из меня идет:
– Вот, например, мама приготовила есть и в первую очередь кормит папу и нас, ее детей. Она в этой ситуации создает себе условия выживания. И своим поступком показывает нам как в этом мире необходимо выживать. То есть о себе вспоминать в последнюю очередь.
Читать бесплатно другие книги:
