Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых Волынская Людмила

Предисловие

Если бы в России в 90-х годах XX в. не произошли масштабные социальные изменения, я бы, скорее всего, никогда не познакомилась с Тибетской книгой мертвых. Это самое лучшее, к чему я получила доступ за последние двадцать лет. Мои родители так и умерли, не подозревая, что на свете существовала эта удивительная, ни на что не похожая книга. Будь им суждено встретиться с ней хотя бы перед смертью, я думаю, что им легче было бы умирать, а возможно, и посмертье их сложилось бы лучше. Ну а если бы они прочитали ее еще в расцвете своего земного существования, то помимо этого оставшаяся часть их жизни могла бы стать более осмысленной и счастливой. Даже если бы они не увидели в ней то, что увидела я, мне кажется, что я сумела бы донести до них свое восприятие.

Ну а мне повезло в этом отношении. Это большое счастье – встретить в жизни своего Автора, свою Книгу, найти обоснование и подтверждение своим выстраданным мыслям. И когда это произошло, то меня не смутили ни многочисленные названия буддийских божеств, ни их запредельно страшное по земным меркам поведение, которое может вызвать защитную усмешку у слишком рационального ума. Я отчетливо видела за всем этим те психологические состояния, которые мы испытываем на Земле. Конечно, они трансформированы и усилены условиями посмертного существования, но ведь по-другому и быть не может. И не так уж важно, в каких именно образах выплывет содержимое нашего сознания там — у каждого по-своему. Возможно, и не совсем в таких, как описано в Тибетской книге мертвых, поскольку эти образы характерны для буддистов. Но суть дела от этого не меняется. Наши земные переживания, надежды, страхи, радость и боль сами найдут подходящие для себя образы.

Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа. И без преувеличения можно сказать, что это путь к Мудрости и Счастью. Согласно Тибетской книге, нас всех ожидает в конечном счете Освобождение, правда, далеко за пределами этой жизни – для этого потребуется еще много-много жизней. Данное учение помогает это сделать быстрее, не увязая в трясине бесконечных перерождений, сопровождающихся невежеством и непониманием причин своих страданий.

Зачем я пишу свой комментарий, когда, казалось бы, уже все сказано в этой замечательной книге? Но оказывается, далеко не все интересующиеся этими вопросами думают так. Когда я рассказывала людям о Тибетской книге, то даже те, кто читал ее, почему-то не увидели в ней того, о чем я говорила, и недоуменно спрашивали меня, где я это в ней нашла. При этом в их глазах вспыхивал интерес. Как я выяснила в дальнейшем, для многих оказались препятствием названия тибетских (и вообще буддийских) божеств, их внимание выключалось в этом месте и дальше им становилось неинтересно. А другие не видели связи между земной жизнью и посмертной, им казалось, что все описанное в Тибетской книге мертвых не имеет никакого отношения к их сегодняшнему существованию. Когда же я указывала на эти связи и аналогии, они загорались и читали Книгу снова. А потом у нас случались очень интересные беседы об этих аналогиях, и многие говорили о необходимости написать об этом.

Много лет я не решалась писать свой комментарий. Мне казалось, что Тибетская книга не нуждается в нем. Но сейчас я уже так много говорила об идеях Тибетской книги со студентами, участниками психологических групп и просто со знакомыми и так много слышала пожеланий и даже просьб написать то, что я им рассказываю, что наконец созрела и приобрела уверенность на свое право интерпретировать и считать, что это интересно и нужно людям. Я вижу свою задачу в том, чтобы связать содержание Тибетской книги с психологией нашей повседневной жизни, сделав ее тем самым более понятной и близкой. При этом я намеренно нигде не упоминаю названия буддийских божеств, чтобы не отвлекать внимание российского читателя непривычными терминами от главных ее идей.