Ветер сквозь замочную скважину Кинг Стивен

1

Когда они выбрались из того Изумрудного дворца – который, как оказалось, все-таки не был домом волшебника из страны Оз, а теперь превратился в гробницу одного малоприятного типа, известного ка-тету Роланда под именем Тик-Так, – мальчик Джейк взял в привычку уходить далеко вперед, с каждым разом все дальше и дальше от Роланда, Сюзанны и Эдди.

– Ты что, совсем за него не волнуешься? – спросила Сюзанна у Роланда. – Он так далеко, один…

– Он не один, он с Ышем, – сказал Эдди. И действительно, ушастик-путаник выбрал Джейка своим лучшим другом и не отходил от него ни на шаг. – Мистер Ыш замечательно ладит с людьми. Если это хорошие, добрые люди. А вот для плохих у него полон рот острых зубов. В чем сумел убедиться наш недобрый друг Гашер, себе на беду.

– У Джейка с собой револьвер его отца, – сказал Роланд. – И он знает, как с ним обращаться. Очень хорошо знает. И он не сойдет с Тропы Луча. – Стрелок указал вверх искалеченной рукой. Низкие хмурые тучи неподвижно стояли в небе, но одна полоса облаков неуклонно плыла на юго-восток. В сторону земли под названием Тандерклеп, если верить тому, что сказано в записке, которую оставил для них человек, подписавшийся инициалами РФ.

В сторону Темной Башни.

– Но почему… – начала было Сюзанна, но тут ее коляска наехала на какую-то кочку. Сюзанна обернулась к Эдди. – Ты смотри, куда едешь, мой сладкий.

– Прошу прощения, мэм. На этом участке шоссе ремонтных работ не предусмотрено. Средств не хватает, бюджет урезали…

На шоссе это явно не было похоже, скорее на дорогу – пусть даже теперь от нее мало что осталось: две призрачные колеи и редкие полуразрушенные лачуги по обеим сторонам когда-то проезжего тракта. Сегодня утром им даже попался заброшенный магазинчик с выцветшей, еле читаемой вывеской: «ЧУЖЕЗЕМНЫЕ ТОВАРЫ ОТ ТУКА». Они зашли внутрь, проверить, не найдется ли там чего-нибудь полезного – Джейк с Ышем тогда были с ними, – но нашли только пыль, древнюю паутину и скелет какого-то зверька: то ли большого енота, то ли маленькой собаки, то ли ушастика-путаника. Ыш с любопытством обнюхал останки, помочился на них, потом вышел наружу и уселся на кочку посреди старой дороги, обернув лапки хвостом, закрученным в тугую пружинку. Он смотрел в ту сторону, откуда они пришли, и сосредоточенно принюхивался.

В последнее время ушастик частенько так делал. Роланд это заметил и, хотя ничего никому не сказал, все же задумался. Может, их кто-то преследует? Вряд ли. И все-таки поза ушастика – уши торчком, нос по ветру, хвост, обернутый вокруг лап – пробуждала какие-то смутные воспоминания или ассоциации, которые он никак не мог уловить.

– Почему Джейк все время уходит от нас? – спросила Сюзанна.

– Тебя это волнует, Сюзанна из Нью-Йорка? – спросил Роланд.

– Да, Роланд из Гилеада, меня это волнует.

Она улыбнулась, вполне себе мило, но в глазах зажглись очень знакомые недобрые огоньки. Это была Детта Уокер, та часть прежней личности Сюзанны, которая никогда не исчезнет полностью. И Роланд нисколько о том не жалел. Без этой озлобленной стервы, что до сих пор пряталась глубоко в сердце Сюзанны, словно острый осколок льда, Сюзанна была бы всего лишь красивой темнокожей женщиной, чьи ноги заканчиваются чуть ниже колен. Но с Деттой Уокер внутри она была человеком, с которым нельзя не считаться. Человеком опасным. Стрелком.

– Ему надо о многом подумать, – тихо проговорил Эдди. – Ему столько всего пришлось пережить. Возвращаться из мертвых – это и взрослому тяжеловато, а он еще совсем ребенок. И, как очень правильно говорит Роланд… если кто-то попробует его обидеть, этот кто-то очень о том пожалеет. – Эдди прекратил толкать коляску, вытер пот со лба и повернулся к Роланду. – А тут хоть кто-нибудь есть вообще, в этой глухой жопе мира? Или все давно разбежались?

– Кто-то остался, я думаю.

Роланд не просто так думал, он это знал. Пока они шли по Тропе Луча, за ними украдкой подглядывали – и не раз. Однажды это была испуганная женщина, прижимавшая к себе двоих детей. Третий ребенок, грудной младенец, висел у нее на груди в слинге. Еще был старик-фермер, наполовину мутант, с единственным судорожно дергавшимся щупальцем, свисавшим из уголка рта. Эдди с Сюзанной не видели этих людей и не чувствовали присутствия других – тех, что наблюдали за ними, прячась в высокой траве или среди деревьев. Сюзанне и Эдди предстоит еще многому научиться.

Но похоже, хотя бы чему-то они научились, потому что Эдди спросил:

– А они, часом, нас не преследуют? Это не их Ыш вынюхивает?

– Я не знаю.

Роланд задумался, стоит ли им говорить, что, как ему кажется, беспокойство ушастика связано с чем-то другим, но решил, что не надо. Долгие годы стрелок был один, без ка-тета, и привык держать свои мысли при себе. От этой привычки надо избавляться, если он хочет, чтобы его тет был крепким. Но не сейчас, не сегодня.

– Пойдемте, – сказал Роланд. – Наверняка Джейк нас уже ждет.

2

Спустя два часа, буквально за пару минут до полудня, они поднялись на вершину холма и остановились, глядя вниз на широкую, неспешную реку, серую, словно сплав олова со свинцом, под затянутым тучами небом. На северо-западном берегу – на их стороне – стояло какое-то здание вроде амбара, выкрашенное в зеленый цвет, такой яркий, что он, казалось, кричал в полный голос среди приглушенных красок дня. Одной стороной дом нависал над водой и держался на сваях, покрашенных в тот же зеленый цвет. К двум этим сваям крепился на толстых канатах большой паром – плот размером сто на сто шагов, разрисованный, как цирк-шапито, красными и желтыми полосами. В центре плота возвышался похожий на мачту деревянный шест, но паруса не было. Рядом с шестом стояло несколько плетеных стульев, повернутых в сторону берега. На одном из них сидел Джейк, на соседнем – какой-то старик в широкополой соломенной шляпе, мешковатых зеленых штанах, высоких ботинках и тонкой белой рубашке без рукавов, облегавшей тело. Джейк и старик ели что-то очень похожее на толстые бутерброды с сочной начинкой. При одном только взгляде на них Роланд сглотнул слюну.

Ыш тоже был на плоту, стоял на самом краю и сосредоточенно разглядывал свое отражение в воде. Или, может быть, отражение стального троса, протянутого над рекой.

– Это Уайе? – спросила Сюзанна у Роланда.

– Да.

– Уай-ай-ай, – улыбнулся Эдди, поднял руку и помахал ею над головой. – Джейк! Эй, Джейк! Ыш!

Джейк помахал в ответ, и хотя до реки и плота оставалась еще четверть мили, зрение у всех путешественников было одинаково острым, и они разглядели, как Джейк улыбнулся, приоткрыв белые зубы.

Сюзанна поднесла ко рту сложенные рупором ладони:

– Ыш! Ыш! Ко мне, малыш! Иди к маме!

Ыш пронзительно взвизгнул – лаять по-настоящему он не умел, но этот визг очень напоминал лай, – сорвался с места, пробежал через плот, скрылся в зеленом сарае, выскочил с другой стороны и помчался вверх по склону холма. Уши плотно прижаты к голове, глаза с золотым ободком сверкают.

– Не так быстро, мой сладкий, а то сердце прихватит! – крикнула, смеясь, Сюзанна.

Ыш, похоже, воспринял ее слова как команду прибавить скорость. Уже через две минуты он подбежал к коляске Сюзанны, запрыгнул ей на колени, тут же спрыгнул обратно на землю, радостно оглядел путешественников.

– Олан! Эд! Сюз!

– Хайл, сэр трокен. – Роланд употребил древнее слово для обозначения ушастиков-путаников, которое впервые услышал еще в раннем детстве, когда мама читала ему книжку «Трокен и дракон».

Ыш поднял лапу, помочился на траву, потом повернулся в ту сторону, откуда пришли путешественники, и принюхался, глядя за горизонт.

– Почему он все время так делает, Роланд? – спросил Эдди.

– Не знаю. – Однако он почти знал. Вроде бы что-то подобное было в одной старой сказке. Не в «Трокене и драконе», но в очень похожей. Роланду почему-то подумалось о зеленых глазах в темноте, зорких и настороженных, и у него по спине пробежал холодок – не страха, нет (разве что самую малость), а какого-то смутного воспоминания. Но ощущение быстро прошло.

Даст Бог – будет вода, подумал Роланд и только потом осознал, что произнес это вслух. Эдди переспросил:

– Что?

– Да так, пустяки. Не бери в голову, – сказал Роланд. – Пойдемте знакомиться с новым приятелем Джейка. Может быть, у него там найдется парочка лишних бутербродов.

Эдди, которому до смерти надоели резиновые «стрелецкие голубцы», тут же воодушевился.

– Да, пойдемте скорее. – Он взглянул на воображаемые часы у себя на руке. – Батюшки-светы, мы чуть было не пропустили обед!

– Заткнись, моя радость, и толкай креслице, – сказала Сюзанна.

Эдди заткнулся и взялся за ручки коляски.

3

Когда они вошли в здание лодочной станции, старик сидел на стуле, а когда вышли к реке, встал им навстречу. Увидел револьверы на поясах у Роланда и Эдди – большие тяжелые револьверы с рукоятями из сандалового дерева, – и его глаза расширились. Он опустился на одно колено. Вокруг было тихо, и Роланд услышал, как в ноге старика что-то хрустнуло.

– Хайл, стрелок, – проговорил старик, сжал в кулак распухшую от артрита руку и поднес ее ко лбу. – Я приветствую тебя всем сердцем.

– Встань, друг, – отозвался Роланд, очень надеясь, что старик – действительно друг. Джейк, кажется, в этом не сомневался, а Роланд давно понял, что интуиции мальчика следует доверять. Не говоря уже об инстинктах ушастика. – Прошу тебя, встань.

Старик попытался подняться, и Эдди помог ему встать.

– Благодарствую, сынок, благодарствую. Ты сам тоже стрелок или пока подмастерье?

Эдди взглянул на Роланда, но тот вообще на него не смотрел. Поэтому он пожал плечами и улыбнулся:

– И то и другое, наверное. Я Эдди Дин из Нью-Йорка. Это Сюзанна, моя жена. А это Роланд Дискейн. Из Гилеада.

Глаза старика еще больше расширились.

– Из Гилеада?! Ты сказал, из Гилеада? Я не ослышался?

– Ты не ослышался, – подтвердил Роланд, и его сердце защемило от тоски. Непривычное чувство. Время – лицо на воде, а вода на то и вода, чтобы течь.

– Тогда заходите на плот. Вы здесь желанные гости. С молодым человеком мы уже подружились. Да, подружились. – Ыш подошел к старику, тот нагнулся и погладил ушастика по голове. – И с этим пушистым приятелем тоже. Да, парень? Помнишь, как меня звать?

– Бикс! – сразу же отозвался Ыш, потом опять повернулся к северо-западу и потянул носом воздух, подняв мордочку кверху. Его глаза с золотым ободком неотрывно следили за движущейся полосой облаков, отмечавшей Тропу Луча.

4

– Будете кушать? – спросил их Бикс. – У меня все по-простому, без разносолов, да и где их тут взять? Но я с радостью поделюсь тем, что есть.

– Будем очень благодарны, – сказала Сюзанна. Взглянула на трос, протянутый наискось через реку. – Это паром, да?

– Ага, – подтвердил Джейк. – Бикс говорит, что на том берегу живут люди. Не совсем у реки, но и не так чтобы очень далеко. Он думает, это фермеры. И там у них рисовые поля. Но они редко приходят к реке, эти люди.

Бикс пошел в дом. Эдди дождался, пока старик скроется внутри, потом наклонился к Джейку и спросил, понизив голос:

– С ним все нормально?

– Нормально, – ответил Джейк. – Нам все равно на ту сторону, и он с радостью нас переправит. Он говорит, что уже и забыл, когда в последний раз перевозил пассажиров. С тех пор прошло много лет.

– Это да, – согласился Эдди.

Бикс вернулся с плетеной корзиной, которую Роланд забрал у него – иначе старик наверняка свалился бы в воду. Потом они все расселись на плетеных стульях и принялись за бутеры с какой-то розовой рыбой, щедро сдобренной специями и божественно вкусной.

– Ешьте сколько хотите, – сказал Бикс. – Бычков в реке много, и почти все хорошие. Если вдруг попадаются нехорошие, я их сразу выкидываю обратно. Когда-то нам было велено выбрасывать всех мутантов на берег, чтобы, значит, они не плодились. И по первости я так и делал, но теперь… – Бикс пожал плечами. – Живи и давай жить другим, вот что я говорю. Как человек, сам проживший немало, я могу так говорить.

– А сколько вам лет? – спросил Джейк.

– Сто двадцать-то точно минуло, а потом я и счет потерял. Время, знаешь ли, коротко по эту сторону двери.

По эту сторону двери. Где-то в сознании Роланда снова забрезжило смутное воспоминание о какой-то древней истории, но тут же исчезло.

– Вы идете за ними? – Старик указал вверх, на полосу облаков, движущихся по небу.

– Да.

– К Кальям или еще дальше?

– Дальше.

– В великую тьму? – В голосе Бикса звучала тревога, но вместе с тем и восхищение.

– Мы идем своей дорогой, – сказал Роланд. – Сколько ты с нас возьмешь за переправу, сэй паромщик?

Бикс рассмеялся. Хрипло и от души.

– Деньги не стоят вообще ничего, если их не на что тратить, скота у вас нет, и оно ясно как день, что еды у меня всяко больше, чем у вас. И потом, вы всегда можете вытащить револьверы и силой заставить меня переправить вас на тот берег.

– Никогда в жизни, – сказала Сюзанна, искренне потрясенная, что он мог так подумать.

– Я знаю, знаю, – махнул рукой Бикс. – Бандиты, те могут… еще и паром мой сожгут, когда переправятся на ту сторону… но настоящие стрелки – никогда. Вы, миссис, ведь тоже стрелок? Вроде не вооружены, но про женщин никогда не угадаешь.

Сюзанна улыбнулась и промолчала.

Бикс повернулся к Роланду.

– Вы, как я понимаю, пришли из Лада. Я бы послушал про Лад, как там теперь и чего. Это был удивительный город. Он уже рушился, когда я его знал. И там творилось немало странного. Но он все равно был удивительный.

Они быстро переглянулись, все четверо. Это были не просто взгляды: это был – ан-тет, странная телепатия, когда члены ка-тета понимают друг друга без слов. А еще в этих взглядах был стед. Это древнее слово Срединного мира иногда означало «стыд». А еще оно означало «печаль».

– Что? – спросил Бикс. – Что я такого сказал? Если я попросил вас о чем-то, о чем просить не подобает, вы уж меня извините.

– Нет-нет, – сказал Роланд. – Просто Лад…

– Лад – пыль на ветру, – закончила за него Сюзанна.

– Ну, – вставил Эдди, – не совсем чтобы пыль…

– Пепел, – сказал Джейк. – Который светится в темноте.

Бикс обдумал услышанное и медленно кивнул.

– Но вы все равно расскажите. Сколько успеете за один час. Ровно столько займет переправа.

5

Бикс рассердился, когда они предложили помочь ему с приготовлениями. Сказал, что это его работа, и он с ней справляется – просто уже не так быстро, как прежде, в те незапамятные времена, когда у реки были фермы и несколько мелких факторий и на том берегу, и на этом.

Впрочем, приготовления были недолгими. Бикс сходил в дом и принес табурет и рым-болт из железного дерева. Взгромоздился на табурет, закрепил рым-болт на вершине шеста и прицепил его к тросу. Потом отнес табурет в дом и вернулся к парому с какой-то большой металлической загогулиной в форме буквы «Z». Старик положил ее в деревянный футляр на дальнем конце плота – с таким торжественным видом, словно исполнял некий священный ритуал.

– Вы только не сбросьте ее за борт. Без нее мне домой не вернуться, – сказал он.

Роланд присел на корточки, чтобы рассмотреть эту штуковину поближе. Взмахом руки подозвал Эдди и Джейка. Указал на слова, выдавленные на перекладине буквы «Z».

– Здесь написано то, что я думаю?

– Да, – сказал Эдди. – Северный центр позитроники. Наши старые друзья.

– И давно у тебя эта штука, Бикс? – спросила Сюзанна.

– Да уж годков девяносто, если не больше. Там под землей целая сетка тоннелей. – Бикс махнул рукой примерно в том направлении, где был Изумрудный дворец. – Они тянутся на многие мили, и там полно разных штуковин, сделанных древними. И все они замечательно сохранились. Там даже музыка есть, до сих пор, значит, играет. Откуда-то сверху. Странная музыка, я такой нигде больше не слышал. Она вроде как проникает в голову и перетрясает тебе все мысли. И долго там находиться нельзя, иначе все тело покроется язвами, и зубы начнут выпадать, и блевать будешь часами. Я однажды туда спускался. И больше – ни-ни. Одного раза хватило. Я вообще думал, что кончусь. Но ничего, выжил.

– А волосы тоже начали выпадать? Как и зубы? – спросил Эдди.

Бикс удивленно взглянул на него и кивнул:

– Выпали, да. Но потом отросли. Эта рукоятка, она из стаи.

Эдди задумался, с каких это пор неодушевленные железяки стали сбиваться в стаи. Хотя всякое в жизни бывает… И только потом сообразил, что старик сказал «из стали».

– Ну что, вы готовы? – спросил Бикс. Его глаза сияли, почти как у Ыша. – Можно отчаливать?

Эдди взял под воображаемый козырек:

– Так точно, капитан. Мы отплываем на Остров сокровищ. Йо-хо-хо и бутылка рому!

– Ты мне поможешь управиться с этим канатом, Роланд из Гилеада?

И Роланд охотно помог.

6

Паром, влекомый течением, медленно двигался вдоль натянутого над рекой троса. Вокруг плота плескались рыбы, то и дело выпрыгивая из воды. Члены ка-тета Роланда по очереди рассказывали старику о Ладе и о своих приключениях в этом городе. Поначалу Ыш с интересом наблюдал за рыбами, стоя на самом краю плота. А потом снова уселся и принялся сосредоточенно нюхать воздух, глядя в ту сторону, откуда они пришли.

Узнав, как именно они покинули обреченный город, Бикс пробурчал:

– Блейн Моно, да. Помню-помню. Психованный поезд. Был еще один, только забыл, как он назывался…

– Патриция, – подсказала Сюзанна.

– Да, точно. Патриция. Красавица со стеклянными стенками. Так вы говорите, города больше нет?

– Больше нет, – подтвердил Джейк.

Бикс опустил голову.

– Как-то это печально.

– Да, – согласилась Сюзанна, прикоснувшись к руке старика. – Срединный мир – место печальное, хотя и очень красивое.

Они были уже на середине реки. Подул ветерок, на удивление теплый. Все давно уже сняли теплую верхнюю одежду и устроились на плетеных пассажирских сиденьях. Большая рыбина – возможно, как раз того вида, которым их угощал Бикс – выпрыгнула на плот, буквально перед носом у Ыша. Обычно ушастик не упускал добычу, но сейчас он даже и не взглянул на рыбу. Роланд сбросил ее обратно в воду, подтолкнув ногой.

– Ваш трокен чует, что оно скоро нагрянет, – заметил Бикс. – Вы там поберегитесь в дороге.

На мгновение Роланд лишился дара речи. Из глубин памяти всплыла картинка, раскрашенная вручную гравюра, одна из дюжины иллюстраций в старой и с детства любимой книжке. Шесть ушастиков-путаников сидят на стволе упавшего дерева, подняв мордочки кверху, на лесной поляне под тонким серпом луны. Эта книжка, «Волшебные сказки Эльда», была у него самой-самой любимой. Он тогда был совсем маленьким, и мама читала ему перед сном, пока за окном бушевала осенняя буря, пела свою одинокую печальную песню, призывая зиму. Картинка с ушастиками была иллюстрацией к сказке «Ветер сквозь замочную скважину», сказке страшной и мрачной, и в то же время – чудесной и удивительной.

– Ох ты, боги мои на пригорке! – Роланд хлопнул себя ладонью по лбу. – Как же я сразу не понял?! Да хотя бы уже по тому, что в последние дни как-то уж слишком резко потеплело.

– То есть ты сразу не понял?! И это – стрелок из Внутреннего мира?! – Бикс сокрушенно поцокал языком.

– Что такое, Роланд? – встревожилась Сюзанна.

Но Роланд как будто ее и не слышал. Он ошарашенно смотрел на Бикса. Потом перевел взгляд на Ыша, потом – снова на Бикса.

– Приближается стыловей.

Бикс кивнул:

– Да. Трокены так говорят, а уж насчет стыловея трокены не ошибаются никогда. Годность у них такая, вместе с умением говорить.

– Годность? – озадаченно переспросил Эдди.

– Он имеет в виду «способность», – пояснил Роланд. – Бикс, ты, случайно, не знаешь, есть на том берегу место, где можно укрыться и переждать?

– Случайно, знаю. – Старик указал на пологие холмы, подступавшие к самому берегу Уайе, где тоже был деревянный причал и здание лодочной станции, только некрашеное и размером поменьше. – Там, за причалом, дорога. То есть раньше была дорога, а теперь так, колея. Она идет вдоль Тропы Луча.

– Конечно, – заметил Джейк. – Все служит Лучу.

– Правильно говоришь, молодой человек, очень правильно. Вам как сподручнее с расстояниями, в милях или в колесах?

– И так и этак, – сказал Эдди. – Хотя большинству из нас мили привычнее.

– Ну, раз привычнее… Значит, идите по старой дороге Кальи миль пять… может, шесть… и там будет заброшенный городок. Большинство домов там деревянные, они вас не спасут, но молитвенный дом – он из камня. Как раз подходящее место. Я там был. Внутри есть хороший большой камин. Надо только проверить трубу, чтобы тяга была. Вам нужно переждать сутки. А то и больше. А на дрова можно какой-нибудь дом разобрать. Если там что осталось.

– Что такое стыловей? – спросила Сюзанна. – Буря?

– Да, – сказал Роланд. – Я уже много лет ни с чем подобным не сталкивался. Хорошо, что у нас есть Ыш. Но я все равно бы не понял, если бы не Бикс. – Он сжал плечо старика. – Благодарствую, сэй. Мы все тебе благодарны.

7

Как и многое в Срединном мире, здание лодочной станции на юго-восточном берегу реки доживало последние дни; стропила были буквально увешаны гроздьями летучих мышей, по стенам ползали пауки. Роланд и все остальные даже не стали туда заходить, остановились снаружи. Бикс привязал плот и присоединился к ним. Они все по очереди обняли старика, бережно и осторожно, чтобы ненароком не сделать больно.

Бикс вытер слезы, нагнулся и погладил Ыша по голове:

– Ты уж за ними присматривай, сэр трокен.

– Ыш! – Отозвался ушастик и добавил: – Бикс!

Старик выпрямился, и в спине у него что-то явственно хрустнуло. Он поморщился, взявшись обеими руками за поясницу.

– Вы доберетесь обратно? – спросил Эдди.

– А чего ж не добраться? – ответил Бикс. – Была б весна, вот тогда, может, и не добрался бы, да. Уайе такая… не тихая, когда тают снега и заряжают дожди. А сейчас-то чего? Тишь да гладь. Буря еще далеко. Продвинусь чуток против течения, вставлю шкворень, чтобы меня не снесло назад, малость передохну, потом продвинусь еще чуть-чуть. Вот так, потихонечку, и поеду. Может, потрачу четыре часа вместо одного, но домой доберусь. Всегда добирался, чего там… Жалко только, еды у меня маловато. А то дал бы вам с собой.

– Не волнуйся за нас. Мы справимся, – сказал Роланд.

– Вот и славно. Вот и хорошо. – Похоже, старик не хотел расставаться. Он внимательно оглядел лица своих новых друзей, а потом улыбнулся, обнажив беззубые десны. – Мы хорошо встретились на пути, правда?

– Поистине так, – согласился Роланд.

– Если будете возвращаться этой же дорогой, вы уж загляните к старику Биксу. И расскажите ему о своих приключениях.

– Конечно, – сказала Сюзанна, хотя и знала, что они никогда не вернутся этой дорогой. Они все это знали.

– И берегитесь стыловея. С ним шутки плохи. Но у вас есть еще день. Может, два. Он же еще не кружит на месте? Еще не кружишь, да, Ыш?

– Ыш! – согласился ушастик.

Бикс тяжко вздохнул:

– Ну что же… Теперь вы пойдете своей дорогой, а я – своей. Нам всем надо успеть укрыться от бури.

Роланд и его тет зашагали по старой дороге, прочь от реки.

– Эй, погодите! – окликнул их Бикс, и они обернулись к нему. – Если вдруг встретите этого треклятого Энди, скажите ему, что я не хочу слушать песенки и не хочу знать свой горрыскоп!

– Кто такой Энди? – спросил Джейк.

– Да есть там один. Ну и пес с ним. Может, вы с ним и не встретитесь.

После никто и не вспомнил об этих словах старика, хотя они все-таки встретили Энди в фермерском поселении Калья-Брин-Стерджис. Но это было уже потом, после бури.

8

До заброшенного городка было миль пять, не больше, так что дорога от реки заняла меньше часа. А рассказ Роланда о стыловее – и того меньше.

– Раньше они случались в Большом полесье, к северу от Нью-Ханаана, пару раз в год. У нас в Гилеаде их не было, так далеко буря не доходила. Но я помню повозки на Гилеадской дороге. Повозки, груженные замороженными телами. Фермеры с семьями, я думаю. Где были их трокены… их ушастики-путаники… я не знаю. Может быть, заболели и умерли. Как бы там ни было, эти люди остались без своих ушастиков. Предупредить их было некому, и подготовиться они не успели. Стыловей всегда начинается внезапно. Еще минуту назад было жарко… перед стыловеем всегда бывает потепление… а потом он кидается на тебя, словно стая волков на овечье стадо. Единственный признак его приближения – звук, который издают деревья, попавшие под стыловей. Такие глухие удары, как будто гранаты взрываются под землей. Видимо, оттого, что живые соки деревьев мгновенно смерзаются в лед. Может, они и услышали, эти люди. Но те, кто был в поле, уже ничего не успели.

– Мгновенно смерзаются в лед? – нахмурился Эдди. – Это какой же должен быть мороз?

– В течение часа температура может упасть на сорок отметок ниже точки замерзания, – угрюмо проговорил Роланд. – Пруды и озера покрываются льдом в считанные минуты. И звук при этом такой, словно оконные стекла бьются от пуль. Птицы прямо в полете превращаются в ледяные фигурки и падают, как камни, с неба. Трава обращается в стекло.

– Так не бывает, – сказала Сюзанна. – Ты явно преувеличиваешь.

– Нисколько. И холод – это еще не все. Самое страшное – ветер. Настоящая буря. Ломает замерзшие деревья словно соломинки. Проносится над землей, проходит, бывает, три сотни колес, а потом поднимается в небо. Так же внезапно, как и опустилась.

– А как ушастики узнают о приближении бури? – спросил Джейк.

Роланд лишь покачал головой. Он никогда не задавался вопросами «как» или «почему».

9

Они набрели на обломок дорожного указателя, лежавший на пыльной земле. Эдди поднял его и прочитал.

– Тут всего одно слово. Кстати, меткое определение всего Срединного мира. Слегка непонятно, но очень в тему. И даже ржачно. – Он повернулся к остальным, держа дощечку на уровне груди. На дощечке было написано большими неровными буквами: «ОСАДОК».

– Осадок – это глубокий колодец, – сказал Роланд. – По неписаному закону, всякий путник может напиться из него, не спрашивая разрешения. И никто не вправе ему запретить или требовать платы.

– Добро пожаловать в Осадок. – Эдди зашвырнул дощечку в придорожные кусты. – Мне это нравится. Будь у меня автомобиль, я бы приклеил на бампер наклейку: «Я переждал стыловей в Осадке – и не выпал в осадок!»

Сюзанна рассмеялась. Джейк даже не улыбнулся. Он молча указал на Ыша, который кружился на месте, словно пытаясь поймать собственный хвост.

– Похоже, нам надо поторопиться, – сказал мальчик.

10

Они вышли из леса, и сразу за ним начался городок. Давно заброшенное поселение, растянувшееся по обеим сторонам дороги примерно на четверть мили. Там были и жилые дома, и торговые лавки, но теперь их уже было не различить. Остались лишь покосившиеся оболочки, глядящие на дорогу пустыми провалами окон, в которых когда-то, наверное, были стекла. Единственная более-менее сохранившаяся постройка стояла на южной окраине городка. Там заросшая сорняками главная улица расщеплялась на два рукава, обтекая низкое квадратное здание, сложенное из серого плитняка. Оно стояло в окружении густого кустарника и молоденьких елок, которые, видимо, выросли уже после того, как жители покинули городок; корни деревьев потихонечку подбирались под фундамент молитвенного дома. Со временем они окрепнут и свалят здание, а уж времени в Срединном мире было в избытке.

– Старик был прав насчет дров, – сказал Эдди, поднял с земли старую, покоробившуюся дощечку и положил поперек ручек коляски Сюзанны, словно импровизированный столик. – Их здесь навалом. – Он покосился на Ыша, который снова кружился на месте. – Ну если мы успеем их собрать.

– Сейчас и начнем собирать, – ответил Роланд. – Только сначала проверим, что там внутри. Чтобы потом не пришлось разбираться с какими-нибудь непредвиденными соседями. В общем, давайте быстрее.

11

Внутри было холодно и промозгло. На втором этаже жили птицы, которых ньюйоркцы называли воробьями, а Роланд – буроржавками. Но кроме птиц, в здании не было никого. Оказавшись внутри, Ыш сразу избавился от навязчивого стремления смотреть на северо-запад и кружить на месте. В нем вновь проснулось природное любопытство, и он тут же бросился вверх по лестнице – туда, где что-то чирикало и било крыльями. Потом раздался пронзительный лай, а вскоре стайка встревоженных буроржавок выпорхнула наружу и улетела искать себе новое пристанище в менее населенных районах Срединного мира. Хотя если Роланд не преувеличивал, подумал Джейк, и если они летят в сторону Уайе, то уже очень скоро превратятся в сосульки.

Весь первый этаж занимал один большой зал. Вдоль стен стояли столы и скамейки. Роланд, Эдди и Джейк подтащили их к окнам, в которых давно уже не было стекол – хорошо еще, окна были узкими и небольшими, – и закрыли пустые проемы. Окна с северо-западной стороны заложили снаружи, чтобы ветер не опрокинул заслоны, а прижал их плотнее к стене.

Сюзанна тем временем въехала на коляске в камин – такой огромный, что ей даже не пришлось пригибаться. Она подняла голову, приметила какое-то ржавое кольцо, взялась за него, потянула. Раздался чудовищный скрип… тишина… а потом на нее обрушилось плотное облако черной золы. Она отреагировала мгновенно, очень живо и очень по детта-уокеровски.

– Твою мать, что за хрень?! Мудацкий камин, кочергу ему в жопу!

Она выехала обратно, кашляя и махая руками перед лицом. У нее на коленях лежала огромная куча золы. Сюзанна стряхнула ее на пол резкими движениями, больше напоминавшими удары.

– Вот же, блин, мандавошь закопченная! И что вообще оно там…

Она обернулась и увидела Джейка, который таращился на нее, открыв рот. Ыш у него за спиной тоже застыл с выпученными глазами.

– Прошу прощения, – сказала Сюзанна. – Что-то меня занесло. Вообще-то я больше злюсь на себя. Сколько себя помню, у нас всегда были камины. Так что я уж могла бы сообразить и не тянуться ручонками куда не надо.

– Ты ругаешься даже покруче папы, – проговорил Джейк с искренним уважением. – Я думал, никто не ругается круче моего папы.