Капля королевской крови Леонов Николай
– Ну и ну! – только и смог произнести Стас.
– Английская верхушка использовала родную внучку королевы с той же долей цинизма, с коей нынешние исламские фундаменталисты используют шахидов, – отец Владимир сокрушенно покачал головой. – Что с ней случилось в дальнейшем – общеизвестно. И, что интересно, даже зная о том, что их близкой родственнице грозит смерть, представители британской короны, по сути, ничего реального не сделали для того, чтобы ее спасти. Английские войска, оккупировав Архангельск, занимались лишь крупномасштабным грабежом да истреблением русского населения в созданных ими концлагерях на острове Мудьюг.
– А как вы думаете, сама Алиса догадывалась о том, что ей было уготовано? – поинтересовался Крячко.
– Скорее всего, нет, – уверенно ответил настоятель. – Ее, как это иногда говорят сейчас, использовали «втемную». Вот и этот, как вы сказали, герцог, скорее всего, задействован точно так же. Романтическую историю с русской девушкой я в какой-то мере могу считать реалистичной. Но… Если бы этот молодой человек и в самом деле надумал объявить о том, что собирается жениться на русской, да еще не из аристократических кругов, скандал мог бы разразиться погромче, чем в связи с романом принцессы Дианы и Доди Аль-Файеда. Нет, тут что-то не то… Что-то они темнят. Я сегодня же спишусь с одним знакомым, который уже лет десять проживает в Лондоне. Всех карт раскрывать не буду, но попытаюсь выяснить – вдруг ему что-то известно о нынешних планах лондонских масонов в отношении России?
– Масонов? – удивленно переспросил Стас.
– Ну, да, масонов, – кивнул отец Владимир. – Вся английская верхушка так или иначе завязана на масонстве. Та же Тэтчер была весьма заметной фигурой в масонской иерархии. А вы в курсе дела, что, по мнению некоторых историков, одним из предков нынешних Виндзоров был знаменитый румынский монарх Влад Цепеш, более известный как граф Дракула?
– Впервые слышу! – Станислав едва не присвистнул от удивления.
– Ну, тут я не берусь делать каких-либо далеко идущих выводов, однако информация располагает к размышлениям.
Поблагодарив настоятеля за интересную, содержательную беседу, Крячко вышел из монастыря, и его сотовый телефон тут же зазвонил. Выслушав указание Петра Орлова ехать в Кострому, чтобы там встретиться с участницей ансамбля «Русские затейницы», он в ответ буркнул лишь «угу!» и, сев в машину, вырулил на трассу, ведущую на северо-восток.
Прижимая ногой акселератор, Стас с удовольствием слушал льющуюся из динамиков классическую музыку – ранее он почему-то даже не предполагал, что она может быть такой будоражаще-волнующей и пленяющей. Раньше он был уверен в том, что классика – это «тупая нудьга», в которой ни «вкуса, ни фасона». А тут его вдруг посетила странная мысль, что именно так могут звучать мифические хрустальные небесные сферы.
«Стоп, стоп! Это что за прибабахи?! – всполошился Крячко, сообразив, что такое не совсем обычное восприятие музыки запросто может быть связано с сегодняшней поездкой. – Эк меня торкнуло! Неужто такое сотворилось из-за того, что я побывал в монастыре? О-о-о! Если так пойдет и дальше, то вообще труба. Это что же, когда-нибудь стану таким правильным и безгрешным, что хоть в святые записывайся?! Японский городовой! Дела-а-а…»
Подобное обстоятельство встревожило его не на шутку, поскольку нарушало взгляды на жизнь. Стас твердо знал, что он просто «правильный мужик». И – все. Да, при случае может употребить рюмашку сорокаградусной… Да и с какой-нибудь симпатяшкой никак не против «оторваться» от души. А уж в морду дать какому-нибудь зарвавшемуся остолопу – это прямо-таки святое! Потому что поступать так – его жизненная норма.
А случись и в самом деле стать святым?! Ё-о-о-о! Да, это конец всему.
Подобную трансформацию в дремучий позитив, случись она с ним на самом деле, Крячко мог воспринять исключительно как личную катастрофу. А как иначе-то это понимать?! Тогда он, как ни верти, в чем-то уподобится евнуху, охраняющему султанский гарем. А то ж! Ведь сколько красивых, обаятельных, трогательных, грациозных, томных и нежных женщин он будет вынужден оставить без своего внимания, воспринимая их лишь как «названых сестер»?!.. «Бяда-а-а», как выразился один неуловимый корифей-карманник, которого Станислав однажды все-таки сумел взять с поличным.
…Миновав Ростов Великий, на одном из перекрестков несколько взгрустнувший Станислав увидел голосовавшую молодую особу с объемистой сумкой. Кисловато морщась, он нажал на педаль тормоза и свернул на обочину. Услышав, что симпатичная провинциалка направляется в какую-то Самохваловку, которая находится в стороне Костромы, Стас уныло пригласил садиться. Вовремя заметив, сколь тяжела кладь попутчицы, Крячко вышел из машины и, забрав сумку незнакомки, загрузил ее в багажник.
Вяло и чрезвычайно скучно между ними завязался натянутый разговор на душеспасительные темы. Всего через минуту после его начала Стас мысленно возопил: «Дайте, дайте мне веревку и мыло! Эх, судьба! Это что же получается-то? Неужто и в самом деле все безвозвратно потеряно?!! Да уж лучше бы Лева поехал в этот монастырь – он и так в праведниках ходит… Ой-ей-ей-ей!..»
Время от времени сдержанно кивая в ответ на сетования попутчицы, назвавшейся Еленой, он старался не думать о чем-то «эдаком», нашептанном в левое ухо искусителем окаянным. Тем временем, перечислив все общедеревенские беды (водопровод – как решето, свет с перебоями, клуб давно закрылся, большая часть деревни разъехалась и т. д.), Елена перешла к антологии своих персональных невзгод. Муж месяцами на заработках. В Москве нашел себе какую-то накачанную силиконом «любушку», а про законную жену, скотина, и не вспоминает. В доме проводка искрит – того гляди, полыхнет. Забор покосился, полы провалились, картошку сожрал (чтоб ему пусто было, чтобы ему ни дна ни покрышки, чтобы прах его побрал!!!) зловредный американский лазутчик – колорадский жук…
В какой-то момент своего повествования Елена столь размашисто поправила юбку-плиссе, что открылись ее незагорелые коленки, сверкнувшие своей молочной белизной. В один миг, забыв о какой бы то ни было святости (не пристала она к нему, не пристала – ур-р-а-а-а-а!!!), Крячко почувствовал, как ему вдруг стало очень жарко, а во рту отчего-то сразу же пересохло. Теперь он слышал Елену через нарастающий шум в ушах, уже не в силах отбиться от внезапно нахлынувшей лавины мыслей вовсе не благочестивого свойства.
Увидев указатель «Самохваловка», он сбавил скорость и свернул к деревне, с волнением в душе заранее предвкушая нечто заповедно-запретное, что сейчас вполне может заполучить. В чрезвычайно горячечном настроении проехав через село, Стас остановился у ухоженного кирпичного дома, окруженного вполне приличного вида штакетником, лишь кое-где лишившимся кем-то выдранных планок.
Он достал из багажника сумку и, будучи не в силах оторвать взгляда от стройных ног своей попутчицы, при ходьбе волнисто колышущих подол юбки, направился следом за ней во двор. Едва Крячко прошел через калитку, как тут же хриплым басом завозмущался здоровенный кудлатый барбос, привязанный в дальнем конце просторного двора. Они с Еленой уже подходили к крыльцу, как дверь сеней внезапно распахнулась, и из дома вышел здоровенный мужик, обалдело замерший при виде Станислава.
Ничуть не смутившись его появлением, Елена уперла руки в боки и язвительно произнесла:
– О-о-о! Явился – не запылился! Что, вытурила бедненького крашеная кошелка и он решил вспомнить о жене?
Но ее «благоверный», пребывая во все том же крайнем изумлении, этого даже не услышал, таращась на чужака в потертой кожаной ветровке.
– Эт-то кто еще тут?!! – наконец опомнившись, заносчиво заорал он, подавшись вперед. – Эй, ты, чувырло подзаборное! А ну вали отсюда, пока цел!..
Крячко, и без того уже понявший, что случился облом, в принципе, и сам собирался уходить. Но вот этот бахвальски-вызывающий, хамоватый тон его разозлил. Он поставил сумку на дорожку и спокойно поинтересовался, хотя внутри все разом закипело:
– А ты, дятел, из какого дупла вылез?
– Ты ч-че?! В рыло захотел?!! – выпучив глаза, муж Елены ринулся на Стаса, как видно надеясь, что тот испугается и побежит.
Однако этого не произошло. И тогда мордастый агрессор, дабы не потерять наступательного порыва, попытался всей своей массой с разбегу сбить незваного гостя с ног. Но в последнее мгновение Крячко отшагнул в сторону. Нападавший по инерции пролетел мимо него и, не удержавшись на ногах, повалился на землю, нелепо взбрыкнув в воздухе ногами. Елена, до этого момента испуганно наблюдавшая за атакой своего «благоверного», не выдержав, громко рассмеялась.
Тот, побагровев, с перекошенным от ярости лицом вскочил на ноги и, выхватив из кармана нож с выкидным лезвием, снова приготовился к броску. Стас, снисходительно усмехнувшись, негромко, но твердо пообещал:
– Руку сломаю в локте и плече! – указав пальцем, где именно прямо сейчас кости и суставы ревнивца утратят свою целостность и потребуют наложения гипса.
Агрессор тут же замер и, что-то ворча, попятился. Он вдруг понял, что незнакомец слов на ветер бросать не привык. А Стас, спокойно взглянув на Елену, невозмутимо поинтересовался:
– Он что, всегда такой больной на голову?
Та, окинув взглядом супруга, растерянно вертящего в руках опасную «игрушку», чуть поморщившись, безнадежно махнула рукой:
– Всегда… Он всю жизнь – молодец, красавец, образец. А я… А я для него пожизненно второй сорт.
– Чего ты несешь-то? – возмутился ее «благоверный». – Это когда я тебе такое говорил?
– Мне – нет. А вот своим дружкам-собутыльникам – постоянно. Да и девкам тоже. Тамарке вон Зубасовой, Маринке Леббе… Ты думаешь, что мне никто ничего не передает?
– Во-он оно что!.. И вот ты надумала найти себе мужичка, чтобы с ним оттянуться и заодно со мной расквитаться… Так, что ль? – со злорадством подхватил «благоверный».
– «Оттянуться», «расквитаться»… – в голосе Елены звучали горечь и сарказм. – На это только ты горазд. Да просто хороший человек меня до дому довез, помог покупки донести. А ты сразу – хайло на него разевать. И вообще, какие у тебя могут быть претензии? Что толку, что мы с тобой прожили четырнадцать лет? Ни ребенка, ни хозяйства – ни-че-го! Думала, может, со временем как-то переменишься, за ум возьмешься… Нет, надежды уже никакой. А мне – что теперь? Лучшие годы позади, а впереди – одна пустота!..
Она смахнула слезу и молча поднялась на крыльцо. Когда за ней захлопнулась дверь, Крячко, не говоря ни слова, лишь выразительно посмотрел на ее до крайности обескураженного «благоверного» и молча направился к калитке. Тот и без слов сразу же понял, что о нем думает незнакомец. Ревнивец поспешно отвернулся, чтобы не видеть его презрительного взгляда, и отбросил свое оружие, словно нож жег ему руки. Судорожно выдохнув:
– Ленуська! Ленуська! Я это… Я сейчас все объясню! – он побежал в дом.
Сев в машину и запустив двигатель, Стас покрутил головой и рассмеялся – надо же, какое приключение! Грешным делом, заглядевшись на свою попутчицу, он чуть не забыл, что ему было поручено Петром. Тут можно было верить в это или не верить, но определенно без вмешательства каких-то высших сил не обошлось – блудный муж Елены появился вопреки всяким ее и, тем более, его ожиданиям.
«Что имеем – не храним, потерявши – плачем… – мысленно резюмировал Крячко, имея в виду ревнивца. – Ишь, как заметался – либо жалко стало? Только кого – ее или себя?..»
Машина летела по нескончаемой дороге, а Стас все вспоминал про казус в Самохваловке, внутренне досадуя на то, что его столь пламенные душевные порывы закончились ничем…
Глава 3
…Наш великий успех, достигнутый в минувшем столетии – крушение Советского Союза, – требует своего повторения в веке нынешнем. Россия в ближайшие годы должна распасться на сотни (если не тысячи!) карликовых княжеств, мусульманских ханств и «банановых республик», непрестанно враждующих и грызущихся между собой. Русские, татары, башкиры, мордва, коми, якуты и прочие народы должны истреблять друг друга. Цивилизованный мир с высоты своего величия будет наблюдать за этим хаотично-агрессивным движением унтерменшей, которые сами обезлюдят и таким образом подготовят свои просторы для освоения их СЦМ (странами цивилизованного мира).
Согласно уже достигнутым негласным вариантам установления контроля над территорией нынешней России различные ее части подпадут под зоны ответственности тех или иных правительств СЦМ. В частности, на основании Протокола об учете взаимных интересов стран, принимающих участие в разрушении империи славянских варваров, предполагается установить следующее. Сахалин, Камчатка, Курильский архипелаг и часть территории Приморского края, граничащего с Маньчжурией, курируются Японией на правах территорий, включенных в ее состав.
Территория от 65-й параллели с юга на север и от Уэлена на востоке до Архангельска на западе, а также вся русская Арктика пребывают под юрисдикцией США. Территория на северо-запад от этих земель попадает под юрисдикцию Британии, на северо-восток – Германии и Норвегии. Все, что южнее 65-й параллели – почти вся Восточная Сибирь южнее Северного полярного круга, а также Монголия, находятся под влиянием Китая.
Западнее Уральского хребта предполагается доминирование европейских членов НАТО – французской, британской и германской зон влияния. Весь Кавказ и юг России может войти в состав созданного Турцией Великого Турана.
Но это – завершающий этап нашего нового мегапроекта, условно называемого «Карфаген». Подобно древней североафриканской империи, по своей мощи равнявшейся Риму, но павшей под ударами римских легионов и бесследно исчезнувшей в руинах истории, точно так же должна пасть и исчезнуть Россия.
Сегодня мы стоим, по сути, в начале этого великого победного пути. И одним из важнейших факторов, гарантирующих триумф СЦМ, должна стать активнейшая работа на территории России, нацеленная на ее развал изнутри. Свою страну русские должны разрушить сами!
(Из меморандума совещания Рыцарей-Властителей высшего круга посвящения тайного ордена «Пламя Истины»)
Еще через час езды по довольно пересеченной, весьма живописной местности, оставив слева от себя Ярославль, вдали Стас увидел пригороды Костромы. Крячко созвонился с информационщиками главка и уже через несколько минут знал, что нужные ему «Русские затейницы» проживают в гостинице «Изумрудная даль». Вскоре он подъехал к типично провинциальной гостинице старой постройки с осовременным фасадом. Войдя в холл еще советского фасона, он спросил у администратора, на месте ли интересующие его хористки. Как оказалось, те еще были на месте, но уже собирались ехать в местный концертный зал на свое заключительное выступление.
– Ну и как они воспринимаются костромичами? – выслушав администратора, задал вопрос Станислав.
– Ну-у, понравились тут всем, – закивал тот. – У нас есть и свои сильные коллективы, но у этих такая запевала – поискать. И собой хоть куда, и голос у нее – заслушаешься. А что случилось-то? С чего это вдруг ими угрозыск заинтересовался?
– Да ничего особенного не произошло, – Крячко чуть махнул рукой. – Они могут оказаться свидетелями одного происшествия – только и всего лишь.
Вскоре в холл спустилась девушка лет двадцати с не бедными формами и длиннющей, пышной косой (подниматься в номер хористок Стас не захотел, чтобы перед выступлением напрасно не беспокоить певиц – вдруг из-за такого нежданного визита у кого-то или голос пропадет, или слух притупится?). Жизнерадостно улыбнувшись, она поздоровалась необычайно звучным голосом, от которого у Крячко будто ток пробежал по спине. Теперь он понимал в самой полной мере, с чего бы эта девушка так приглянулась английскому герцогу.
– …Меня зовут Станислав Васильевич, – ответив на приветствие, представился Стас, – я из главка угро, хотел бы задать вам несколько вопросов.
Они прошли в дальний угол холла и, сев под пальмами, растущими из больших кадок у мини-фонтанчика, продолжили разговор. Крячко вкратце рассказал Людмиле о причинах, побудивших ее разыскать, и поинтересовался обстоятельствами, при которых произошло ее знакомство с лондонцем Томом Хантли. Рассмеявшись, его собеседница лишь сокрушенно покачала головой.
– Я так понял, особого впечатления он на вас не произвел? – поспешил уточнить Станислав.
– Как сказать… – девушка лукаво улыбнулась. – Если и произвел, то совсем чуть-чуть.
По ее словам, он пришел в гримерную очень смущенный, даже потерянный, с огненно-красными ушами, неспособный даже на своем родном языке связать пару слов. Но при этом все равно норовил сказать что-то по-русски. Людмила выслушала его комплименты и поблагодарила за внимание к концертной программе, после чего они немного поговорили на разные темы.
Девушка не запомнила, с чего это было начато, но Том в ходе разговора сказал, что в каждом британце есть хотя бы капля крови короля Артура, и поэтому они такие романтики. В ответ на его слова Людмила пошутила, сказав, что и в каждом русском тоже есть хотя бы капля крови князя Рюрика. И поэтому русские непобедимы.
– …Не знаю почему, но он к этим словам отнесся очень серьезно! – девушка снова рассмеялась.
– Он вам не предлагал списаться, созвониться или каким-то иным образом продолжить знакомство? – прищурился Крячко.
– Ну, в общем-то, да, – Людмила сдержанно кивнула. – Но я сказала ему, что у меня есть жених, который сейчас служит в армии. Отслужит – поженимся.
– А жених-то кто по специальности? – Стас снова задал уточняющий вопрос.
– Инженер-энергетик, – девушка мечтательно улыбнулась. – А так-то мой Димка – на все руки мастер. И вообще, он самый замечательный… Он пошел в армию в прошлом году после института. Вот, уже скоро должен вернуться. Так-то его весной должны были уволить, но уговорили на пару месяцев задержаться уже как вольнонаемного – что-то там надо наладить, доработать.
Выразив согласие, что Димка, да еще и инженер-энергетик в придачу, быть плохим не может по определению, Крячко неожиданно поинтересовался:
– Скажите, Люда, а вот если бы этот Том вдруг оказался каким-нибудь знатным лордом или, скажем, внуком королевы и сделал бы вам предложение, вы и тогда бы ему сказали «нет»?
Людмила окинула его удивленным взглядом и пожала плечами.
– Да хоть самим королем! – снисходительно улыбнулась она. – Это-то тут при чем? Сердцу, как известно, не прикажешь. А если и прикажешь, то потом об этом можешь очень сильно пожалеть. Моя подруга года два назад вышла замуж за какого-то то ли эмира, то ли шейха. Ну и что хорошего? Живет теперь как канарейка в золотой клетке. Уже писала мне: «Ну и дура же я! Куда я влезла и как мне теперь отсюда выбраться?!»
По словам Людмилы, после той встречи с Томом Хантли они больше ни разу не виделись и не общались. Собственно говоря, если бы Стас о нем не напомнил, то, скорее всего, сама она о нем и не вспомнила бы. Еще собеседница Крячко добавила, что в те недолгие минуты, когда они общались с Томом, два каких-то, на ее взгляд, малоприятных типа постоянно отирались невдалеке, делая вид, будто они рассматривают в небе облака. Стас сразу же сообразил, что речь идет о двух детективах Скотланд-Ярда, которые вели за герцогом негласное наблюдение.
«И это – хваленая агентура Скотланд-Ярда? – с иронией мысленно отметил он. – Да у нас любой участник пионерской «Зарницы» дал бы им сто очков вперед по части ведения разведки. Поэтому-то, может быть, этот Том-Дэниэл их и раскусил еще в самолете, а в аэропорту смылся…»
Оставив девушке свою визитку и попросив ее позвонить ему сразу же, если на горизонте вдруг возникнет Том Хантли, Крячко отбыл в Москву.
Гуров прибыл в Мытищи ближе к двум часам дня. Ему нужно было найти Гасана Эльбидаева, который, очень даже вероятно, был причастен к похищению в аэропорту Шереметьево гражданина Великобритании. Первым делом на своем «Пежо» он заехал в местный райотдел и попытался выяснить хоть какую-то информацию об Эльбидаеве, проживающем на улице Дружбы. Вызванный начальником райотдела тамошний участковый, назвавшийся Денисом Курыниным, ничего определенного сказать не мог. Парень всего месяц как заступил на свой нынешний пост, большого опыта в этой работе не имел и еще даже толком не знал всех объектов на своем участке.
Конфузясь и вздыхая, Денис поминутно разводил руками, то и дело напоминая о том, что он работает «всего ничего», что «память – не камера хранения, всего не удержишь», что проживающая на улице Дружбы не очень большая, но весьма сплоченная община выходцев с Кавказа о своих земляках и тем более родственниках не слишком склонна давать информацию правоохранительным структурам.
– …Про кого ни спроси – никто ничего не знает, – досадливо повествовал участковый. – Фамилию Эльбидаев я слышал, но кто это такой и чем занимается – вот так, с ходу, не скажу…
Ничего не ответив, Гуров сел в машину и отправился на улицу Дружбы. Насколько он мог понять, исходя из реальной обстановки, вариант с установкой «наружки» и прослушки здесь мог оказаться слишком затяжным и неэффективным. Вариант с официальным выходом на общину мог привести к нежелательным последствиям – вдруг похитители узнают о том, что угрозыску кое-что известно об Эльбидаеве, они запаникуют и начнут заметать следы? Тут нужно было что-то принципиально иное.
Выйдя из машины у дома семнадцать, где, согласно прописке, проживал интересующий его субъект, Гуров направился ко второму подъезду девятиэтажки, в котором должна была находиться квартира Эльбидаевых. Он решил разыграть из себя полукриминального дельца – эдакого главарька сети контрабандистов, работающих с Англией. Имея мощные габариты и будучи одетым в гражданский костюм, Лев вполне мог сойти за такового.
Набрав на пульте домофона две четверки и нажав на кнопку вызова, он вскоре услышал женский голос, который с заметным кавказским акцентом поинтересовался тем, кто звонит.
– Гасана я могу услышать? – с нарочито блатными нотками в голосе поинтересовался Гуров.
– А кто его спрашивает? – недоуменно сказала женщина.
– Долго объяснять! – уже с некоторым нетерпением произнес Лев. – Его хочет видеть человек, которому он создал помехи – очень серьезные помехи! – в бизнесе.
– Что за человек? Какие помехи? – не на шутку встревожилась хозяйка квартиры.
– Послушайте, мадам, это не женский вопрос, – эдак напыщенно уведомил Гуров. – Если Гасан дома и если он мужчина, то пусть сам подойдет к домофону. Или он никак штаны не наденет?
– Эй, слушай! – загромыхал из динамика хрипловатый, гортанный тенор. – Ты очень крутой там, да? Тебе чего тут надо?
– С тобой поговорить об одном очень серьезном деле, – с деловитым напором сказал Лев. – Спускайся вниз, хочу провентилировать кое-какие косяки. Можешь не напрягаться – я тут один, пушку оставил в тачке.
Немного помолчав, Эльбидаев недовольно ответил:
– Я никого не боюсь. Чему быть, тому не миновать. А если что – мои братья расквитаются. Сейчас спущусь…
Минуты через полторы дверь подъезда открылась, и на улицу вышел плотный брюнет лет сорока. Он смотрел настороженно и подозрительно. Подойдя к Гурову, Эльбидаев сердито поинтересовался:
– Ну и что там за дела? Ты, что ль, меня вызывал?
– Я… – снисходительным тоном ответил Лев. – Короче, кто и куда увез моего делового партнера Тома Хантли на твоей тачке?
– Если ты имеешь в виду «Тойоту», то ее у меня больше недели назад угнали, и до сих пор никто не нашел.
– Что, и заявление есть у ментов? – недоверчиво спросил Гуров.
– Так ты пойди и проверь! – с вызовом ответил его собеседник и ухмыльнулся.
– Да это для меня – раз плюнуть, – в тон ему ответил Лев, доставая телефон. – У меня свои люди есть везде.
Набрав номер капитана Жаворонкова, он попросил его проверить в ГИБДД наличие заявления Гасана Эльбидаева об угоне машины. Сунув телефон в карман, он окинул изучающим взглядом несколько потускневшего хозяина угнанной «Тойоты».
– А теперь, красава, – в голосе Гурова зазвучали жесткие и даже угрожающие нотки, – припомни, да смотри не ошибись, чем ты занимался восемь дней назад?
Он назвал дату и время исчезновения в Шереметьеве Тома Хантли. Гасан в ответ попытался изобразить пренебрежительную усмешку, но она получилась удивленной и даже отчасти растерянной.
– Я был на придорожном рынке, на своем обычном месте торговал овощами… – Эльбидаев вскинул руки ладонями вверх. – Вот! Именно в этот день мою машину и угнали, а домой меня подвозил сосед по подъезду Васька Постромов. Можешь у него спросить.
– Зови, – спокойно сказал Лев и, достав зазвонивший в этот момент телефон, нажал на кнопку включения связи.
Это был Жаворонков. Валерий сообщил, что в ГИБДД и в самом деле поступило заявление гражданина Эльбидаева об угоне его автомобиля. Тем временем Гасан тоже набрал чей-то номер телефона и, услышав отклик, скороговоркой попросил своего собеседника подтвердить, где именно он был восемь дней назад. Тот подтвердил. Гуров вернул телефон Эльдибаеву. Ему стало понятно, что в этом направлении поиска раскопать едва ли что удастся.
Когда он повернулся, собираясь уходить, Эльбидаев его окликнул:
– Э, а ты чего хотел узнать-то? Чего у тебя случилось?
– Восемь дней назад какие-то парни, по виду – южане, в Шереметьеве затолкали в твою тачку моего коммерческого партнера из Англии и куда-то увезли. А на нем завязан весь мой бизнес. Если поймаю этих уродов, собственноручно на куски порежу! – свирепо пообещал Лев, насупив брови.
Отчего-то с озабоченным видом почесав редеющую шевелюру на темени, Гасан яростно хлопнул себя руками и, поцокав языком, покрутил головой.
– Вот оно что! Теперь я понял, чего они трепались: «Шереметьево, Шереметьево»… – сердито выдохнул он.
– Кто – «они»? – внезапно почуяв, что какая-то ниточка все же появилась, быстро переспросил Гуров.
– В тот день, когда у меня угнали тачку, по рынку шли четверо парней – не пойму кто, но похожи на моих земляков и по-русски говорили что-то там про Шереметьево и про какую-то тачку. Что именно – я не разобрал, но один точно сказал: «На тачке». Вот они-то, сволочи, ее и угнали! Я когда после работы на стоянку пришел – там пусто! Я и подумать тогда не мог, кто мне такую свинью подложит.
– Морды их запомнил? – Лев выжидающе уставился на собеседника.
– Ну-у… Так… В общих чертах… – Эльбидаев пожал плечами. – Да если и запомнил – что толку? Может, я их теперь сто лет не увижу! Где их искать?
– Не напрягайся – все под контролем. – Гуров говорил твердо и авторитетно. – Я же тебе сказал, что связи у меня очень широкие. Дай свой номер, ща я перетру со своими людьми, и тебя в одну ментовскую контору пригласят криминалисты. Там ты с ними составишь фотороботы, а я договорюсь, чтобы твою тачку искали от Москвы и до Чукотки. Так что, чем лучше вспомнишь физиономии тех хмырей, тем больше шансов на то, что тачку тебе вернут.
– О, уважаемый! – Эльбидаев, поспешно доставая телефон, энергично закивал в ответ. – Я их вспомню, вспомню! Я их, шакалов, как сфотографировал!
Отбыв в Москву, Лев созвонился с криминалистами главка, сообщив телефон Эльбидаева. Дав соответствующие распоряжения по поводу составления фоторобота, он добавил, что Гасан не должен узнать, кем на самом деле был приезжавший к нему «авторитетный криминальный делец» – мало ли, как тот отреагирует на информацию о том, что «авторитет» на самом деле полковник полиции? Вдруг попадет вожжа под хвост, и с фотороботом получится облом?
…Войдя в свой кабинет, Гуров первым делом созвонился с генералом Орловым. Тот, выслушав его весьма лаконичный доклад по поводу визита в Мытищи, дал по этому поводу весьма высокую оценку и тут же поинтересовался:
– Кстати, ты ко мне не зайдешь?
– Есть что-то интересное? – уточнил Гуров.
– Само собой!.. – с изрядной долей значительности в голосе уведомил Петр. – Но это не телефонный разговор.
Положив на рычаги трубку телефона внутренней связи, Лев издал недоуменное «хм» и вышел из кабинета. Когда он проходил через приемную, Верочка громким шепотом сообщила:
– Этот ваш знакомый полковник из ФСБ недавно был. Как его… Вольнов, что ль? Вас очень хотел увидеть.
«О-о-о! – поблагодарив секретаршу, мысленно отметил Гуров. – Похоже, дело принимает серьезный оборот…»
Озабоченно глядя в окно, Орлов пригласил Льва сесть и негромко сообщил:
– По мнению ФСБ, происшествие с герцогом Урриморским – всего лишь рядовое звено целой цепи тщательно спланированных и скоординированных действий, конечная цель которых – нанести максимальный урон престижу России и ее позициям в мировом сообществе. Случай послал вам со Стасом пусть и мелкого, но с большими полномочиями эмиссара тайной международной секты, организованной по тем же принципам, что и масонские ложи. У меня был Александр Николаевич, и он рассказал, что, по его мнению, в ближайшее время в российских городах могут произойти как бы спонтанные, но на самом деле хорошо организованные и щедро оплаченные «общественные протесты», наподобие событий на Болотной площади.
– На тему? – спросил Лев, откинувшись к спинке кресла.
– Темы могут быть самые разные. – Петр усмехнулся. – Например, «Долой деспотию коррумпированной бюрократии». Или, скажем, «Свободу секс-меньшинствам».
Гуров негромко рассмеялся.
– Ну, насчет этого нетрудно догадаться… – резюмировал он. – Ну а кто за всем этим конкретно стоит, наши фээсбэшники уже установили?
Орлов развел руками.
– Тут можно только догадываться… – он особо подчеркнул слово «догадываться». – Однако аналитики наших спецслужб уверенно говорят о причастности ко всем этим готовящимся «протестам» и английской МИ-шесть, и американского ЦРУ.
– Как говорится в таких случаях – ба, знакомые все лица! – в голосе Льва сквозил нескрываемый сарказм. – Я вот никак не могу понять, почему наши верхи не ищут адекватного ответа такому вот наглому, оголтелому вмешательству в наши дела?
– Ну да ладно, черт с ними со всеми! – Орлов в сердцах стукнул по столу кулаком. – У нас на сегодня главная задача – найти этого чудилу-герцога. Если только он и в самом деле не «засланный казачок» особо высокого ранга… Куда думаешь двигаться дальше?
Гуров чуть пожал плечами.
– Единственно реальная зацепка на данный момент – фотороботы, которые должны быть готовы уже к завтрашнему утру. Пробьем их по всем базам данных. Где-то что-то да вылезет. Объявим их в негласный розыск. Ну а пока, как говорится, суд да дело, пошарю в Интернете. Как ни верти, а из него всегда что-то можно выудить. Например, по части возможных связей, пусть даже и условных, этого герцога Урриморского и спецслужб Запада. Да и с тамошними масонскими ложами. В первую очередь – с йельской «Череп и кости». Если удастся установить связь, тогда и искать будет намного легче.
…Вернувшись к себе, Гуров с головой ушел в Интернет. К его удивлению, информации о герцоге Дэниэле Урриморском оказалось не так уж и много. Даже всезнающая Википедия о нем толком ничего не могла сказать. Лишь с четвертой или пятой попытки, и так и эдак меняя формулировку запроса в поисковой системе, Лев наконец-то на англоязычном сайте нашел материал, который применительно к русскому языку был озаглавлен примерно так: «Золушка британской королевской семьи».
Автор материала, явно не обделенный чувством юмора, рассказал об отпрыске королевского рода Виндзоров, Дэниэле Урриморском, который и в самой Англии был мало кому известен. Дэниэл, двоюродный племянник королевы, происходящий из не самой богатой английской знати с шотландскими корнями, и в самом деле среди своей «голубокровной» и «белокостной» родни пребывал на положении Золушки. Он рано осиротел, и его вырастила родная бабушка, которая формально доводилась королевской семье родней, но, как об этом не раз заявляли придворные династологи, биографы и летописцы родословных, на самом деле была приемным ребенком в семье малоизвестного герцога Урриморского.
Но, что самое поразительное, по утверждениям сразу нескольких источников, герцогиня Элизабет Урриморская по своей крови была… русской! Автор статьи разыскал в архивах занятный газетный материал еще двадцатых годов прошлого века. Как явствовало из старой публикации, в далеком семнадцатом семья графа Закамского покинула революционную Россию и осела в Англии. Во время переезда сын графа заразился сыпным тифом и быстро умер. Детей у семьи долго не было, и лишь в двадцать втором наконец-то родилась дочь, которую назвали Лизой.
Год спустя чета Закамских с крохой-дочерью возвращалась в свой загородный дом в предместье Лондона. Внезапно по совершенно необъяснимой причине их «Роллс-Ройс» сошел с дороги и покатился под откос. Супруги погибли мгновенно, а вот их дочь, силой инерции выброшенная из автомобиля на травянистый откос, не пострадала.
Сразу же к попавшим в ДТП поспешили пассажиры автомобиля, шедшего следом. Это было авто герцога Александра Урриморского, который с женой возвращался в свое родовое поместье Гринхилл с приема в честь дня рождения кузины королевы Виктории. Герцог первый подбежал к девочке и, лишь увидел это синеглазое создание, сразу же им был очарован. Он тут же принял решение удочерить ребенка – своих детей у четы не было уже много лет.
Герцог, который был сводным братом королевской кузины, формально как бы принадлежал к Виндзорам. Но в реальности его держали на некоторой дистанции от королевского двора, чем он всегда очень тяготился.
Когда уже вовсю полыхала Вторая мировая война, Элизабет Урриморская, ставшая к той поре во всех смыслах завидной невестой, вышла замуж за графа Веллинджа, молодого капитана-авиатора королевских военно-воздушных сил Великобритании. Во время одного из боевых вылетов новобрачный пропал без вести. Все были уверены, что он погиб. Но Элизабет верила в возвращение своего мужа, и не напрасно. Уже в самом конце войны капитан Веллиндж, хотя и страшно исхудавший, появился на пороге родного дома. Как оказалось, в воздушном бою его сбили немцы, и он более двух лет провел в плену.
Лишь в конце пятидесятых у четы Веллинджей родился сын Георг, который, по настоянию Александра Урриморского, получил его фамилию. Когда мальчику исполнилось десять лет, ставший к той поре уже полковником Веллиндж скоропостижно скончался от аневризмы аорты. В восемьдесят седьмом герцог Георг Урриморский женился на дочери виконта Брэдстара. Год спустя у молодой четы родился мальчик, которого назвали Дэниэлом. А еще через год супруги погибли в автокатастрофе. Что самое загадочное и удивительное – в тот же день и на том же самом месте, где когда-то погибли переселенцы из России Закамские.
Воспитанием внука занялась его бабушка, Элизабет Вэллиндж, которой в ту пору было под семьдесят. Она сделала все возможное, чтобы ее внук вырос достойным молодым человеком. В две тысячи пятом ее не стало на восемьдесят шестом году жизни. Дэниэл, которому к той поре исполнилось семнадцать, поступил учиться в Оксфордский университет на отделение России и Восточной Европы. Успешно закончив учебу, молодой человек получил диплом магистра по избранной им специальности.
Как особо отметил автор статьи, ранее Дэниэла для королевской семьи словно вообще не существовало. Но вот с некоторых пор о юноше, хоть и носящем громкий титул, но, по сути, никому не известном в «высшем свете», при дворе отчего-то вдруг вспомнили. Его стали приглашать хоть и не на самые большие и ответственные, но все же элитарные приемы. Затем Дэниэла пару раз удостоили личной аудиенцией первые лица королевской семьи. Это, по мнению журналиста, было не случайным явлением.
«Просто так из небытия, из «каморки с ненужными вещами», на свет не вытаскивают то, что двору в ближайшее время не пригодится, – особо отметил автор статьи. – Тогда возникает вопрос – а для чего августейшим особам вдруг понадобился хотя и благородный, но бедный родственник Дэниэл? Что за интригу затеяли Виндзоры? Уж не собираются ли они симпатягу парня, к тому же еще и умницу, склонить к женитьбе на любимице королевы графине Рэллейн, уже раз пять выходившей замуж, но, в силу своего занудливо-капризного характера, не ужившейся ни с одним из мужей? Судя по всему, скоро Британия узнает нечто весьма занимательное. А может быть, вдобавок и скандальное. В общем, поживем – увидим…»
Далее автор материала поведал о том, что, заинтересовавшись Дэниэлом Урриморским, его родословной, он отправился в Россию, где встречался с видными историками, много работал с архивами. И ему удалось выяснить много необычного и даже невероятного. Как оказалось, родоначальником рода графов Закамских был Никита Закамский, урожденный Закамин, сын корабельного мастера Ерофея Закамина, прославившегося тем, что ни одно судно из тех, что он строил, не потерпело в бою поражения и не было потоплено.
Читать бесплатно другие книги:
