Первый Мир Ливадный Андрей

И вновь после мгновенного сканирования перед мысленным взором Гюнтера возникла объемная модель. На этот раз технические блоки, обработав файл сканирования, выделили несколько уязвимых мест бронескафандра, обозначив их алыми зонами.

Как и в прошлые века, одной из наиболее уязвимых точек являлось соединение шейного кольца с гермошлемом. В конструкции скафандра присутствовал уплотнитель, позволяющий человеку немного приподнимать или чуть опускать голову.

Нож… – метнулась в рассудке Гюнтера мысль, определяющая выбор оружия.

Он уже не чурался прислушиваться к рекомендациям боевых подсистем, оценивая их предложения с точки зрения конкретной ситуации. Усилия человеческой руки явно недостаточно, чтобы пробить уплотнитель с вплетенными в него металлокевларовыми нитями, а вот сервомотору боевого андроида это как раз по силам.

Где взять нож?

Ага, вот он в специальном чехле на бедре гермоэкипировки охранника.

Теперь Гюнтер решил действовать самостоятельно. Приемы рукопашной схватки в бронескафандрах специально не разрабатывались, но чему не научишься на войне, когда ставкой является жизнь?

Шрейб, конечно, подстраховался, задержавшись в последней технической нише еще секунд на пятнадцать – ровно столько времени потребовалось боевой подсистеме, чтобы на основе личного опыта капитана Шрейба составить программу движений сервомускулатуры.

Все. Пошел!..

Отданный самому себе мысленный приказ будто освободил от фиксатора тугую, плотно сжатую пружину.

Со стороны это выглядело жутко: размытый в стремительном прыжке силуэт человекоподобной машины вырвался из сумрака, прыгнув на спину часового, одновременно андроид одной рукой вырвал у охранника нож, другой охватил его гермошлем и нанес роковой удар точно в соединительное уплотнение.

В эфире не раздалось ни звука.

* * *

Мягко опустив безвольное тело на пол коридора, Гюнтер открыл массивный люк отсека и шагнул внутрь.

С каждым новым действием он чувствовал себя все увереннее.

Ощущать полное слияние с механизмами для пилота серв-машины – привычное состояние, и Шрейб, чей возродившийся разум поначалу болезненно переживал внезапное перевоплощение, теперь был спокоен. Да, он действовал жестко, хладнокровно, расчетливо, но иначе нельзя. Дашь слабину – и сам останешься лежать грудой неподвижной металлокерамики где-нибудь в трюме древнего корабля, на этот раз уже навсегда, без вариантов.

Однажды пережив смерть, Гюнтер не собирался предоставлять ей еще один шанс.

Он даже не подозревал, сколь велико окажется желание жить. Много веков назад, при штурме укрепрайона, он ощущал себя совершенно иначе. Тогда измученный рассудок равнодушно взирал на данные сканеров, наблюдая, как сонмища десантных сервомеханизмов противника скапливаются для решающей атаки полуразрушенных позиций его взвода.

Тогда он смирился с заранее предрешенным исходом, теперь же не собирался терять даже такого, странного, ирреального на первый взгляд, перевоплощения, подарившего возможность вновь по крохам собрать свою личность, ощутить справедливость древней истины: я мыслю, следовательно – существую.

Человек, не прошедший войны, чей дух не закален несчетным количеством смертельных испытаний, не сумел бы принять произошедшую метаморфозу, он бы считал свое новое положение ничтожным и скорбным, но Гюнтер, шагнув в плотный мрак тесного отсека, мыслил иначе.

Присев на корточки перед забившимся в угол, перепуганным мальчиком, он протянул руку, безошибочно нашел грубо вырванный из контактного разъема оптический кабель коммуникационной системы, точным движением восстановил разорванное соединение и, отсканировав резервную частоту передатчика гермоэкипировки, мысленно произнес:

– Не бойся меня.

Несколько секунд тишины показались Гюнтеру вечностью. Все же опыта общения с детьми у него не было, а испуг мальчишки, вырвавшись непредсказуемым действием, элементарно ставил на грань срыва всю проведенную часть операции…

– Я… не боюсь… Тебя папа прислал?..

Меньше всего Гюнтеру хотелось лгать. Даже во спасение.

– Нет. Твоего отца я не знаю. Просто решил помочь тебе. Ты же хочешь выбраться отсюда?

Мальчик судорожно кивнул.

Похоже, он был напуган намного сильнее, чем предполагал Шрейб.

– Ты спасешь меня?.. – ломкий детский голос дрожал от напряжения и страха.

– Постараюсь, – ответил Гюнтер. – Но пообещай, что будешь делать все в точности, как скажу.

– Я… Я все сделаю… Только не уходи… Не бросай меня тут…

– Так, спокойнее. Идти сможешь? Раньше приходилось надевать скафандр?

– Нет.

– Плохо. Как тебя зовут?

– Иван.

– А меня Гюнтер.

– Разве у андроидов бывают имена?

– У некоторых бывают, – ответил Шрейб, мысленно соображая, как им выбраться наружу. То, что мальчик не сможет самостоятельно передвигаться с той скоростью и ловкостью, как того требовала ситуация, сильно усложняло их положение. – Поступим так, – Гюнтер повернулся к Ивану спиной, – ты сейчас встанешь и крепко обхватишь меня за шею. Не разжимай рук, что бы ни случилось. Понятно?

– Да.

– Справишься? Я побегу быстро. Ты ни в коем случае не должен упасть. Если в нас станут стрелять – все равно держись.

– Я постараюсь.

– Тогда давай, хватайся.

Иван безропотно вскарабкался ему на спину, крепко обхватил руками шею Гюнтера.

– На ладонях твоих перчаток должен быть нанесен специальный состав. Попробуй активировать его. Как будто хлопаешь в ладоши.

Мальчик исполнил указание.

– Ладошки слиплись. Мне не разнять рук!

– Не пугайся, все правильно. Теперь ты не упадешь. Выберемся отсюда, я покажу тебе, как снова расцепить руки. – Произнося эти слова, Гюнтер выглянул в коридор. Первоначальный план – выбраться через пробоину наверху, не выдерживал никакой критики: пока он освобождал Ивана, ситуация изменилась. Судя по расположению сигнатур, пятеро наемников поднялись на вторую палубу и сейчас обследовали грузовой отсек, через который Шрейб проник внутрь корабля, зато главный шлюз остался без охраны. Там датчики и лазерные растяжки, но выбирать не приходилось – еще три энергоматрицы двигались по коридорам нижней палубы, в опасной близости от отсека, где содержали Ивана. В любой момент кто-то из членов банды мог либо появиться в коридоре, отрезая путь к отступлению, либо вызвать на связь охранника, который, естественно, уже не в состоянии ответить…

– Держись. – Гюнтер одной рукой схватил оставленную у массивного люка «АРГ-8», другой сорвал с пояса лежащего на полу коридора охранника ремень с несколькими подсумками и ринулся к главному шлюзу корабля, на бегу перехватив оружие с таким расчетом, чтобы открыть огонь в любой момент, благо сервомускулы позволяли удерживать тяжелую «римповскую»[16] винтовку и стрелять с одной руки.

Короткий стремительный рывок привел их к шлюзу «Элизабет-альфы».

Оба люка, внешний и внутренний, были открыты, это Гюнтер знал заранее, шлюзовой отсек он отсканировал еще перед проникновением на борт корабля.

Лазерные растяжки он перепрыгнул, а вот густо понатыканные у входа в корабль датчики подняли тревогу, как только Шрейб выскочил наружу под бледный свет сиреневого энергетического сгустка.

Резко свернув направо, он, по щиколотки увязая в пыли, побежал к древнему порталу, ведущему на неизвестную, загадочную планету, о которой упоминал в рассказе главарь банды.

Главное – вырваться отсюда, а там я их встречу, как положено.

Шрейб бежал, на ходу расстегивая конфискованный у охранника подсумок. Прятаться не было никакого смысла – шлейф поднятой пыли оседал очень медленно, выдавая направление, в котором скрылись беглецы, к тому же на частоте связи внезапно раздались крики, ругательства, а затем, после короткой заминки, злобный срывающийся голос главаря наемников рявкнул:

– Все из корабля! Стрелять по мальчишке!

Гюнтер уже расстегнул подсумок.

Светошумовые гранаты. Не густо. Но хоть что-то…

Он активировал их нажатием на сенсоры и поочередно уронил в пыль.

– Не оборачивайся! Закрой глаза! – предупредил он Ивана.

– Куда ты бежишь?! – крепко зажмурившись, крикнул тот.

– Ты не поймешь! Потом. Все объясню потом! Сейчас держись и не оглядывайся!

– Держусь…

Гюнтер свернул, огибая древний колониальный транспорт.

Сзади, одна за другой, сверкнули пять ослепительных, бесшумных вспышек.

До портала теперь метров триста. Бандиты не успеют. Линию огня блокирует колониальная сфера. Не успеют!..

* * *

Планеты Ожерелья миллионы лет не видели звезд.

Их озарял и согревал сиренево-мертвенный свет энергетического сгустка, расположенного в самом сердце аномалии космоса.

Девять планет обращались по единой орбите. В иных условиях подобное расположение небесных тел было бы признано невозможным, но законы энергетической вселенной, где вообще не должны присутствовать материальные объекты, диктовали свои правила и особенности, использованные строителями искусственно созданной системы.

Две древние расы космоса, пережившие свой расцвет и упадок за три миллиона лет до того, как человечество вышло в космос, создали уникальную систему из девяти планет. Кооперация двух цивилизаций позволила им, пользуясь уникальными достижениями инсектов в технологии подвижки планет и глубокими знаниями логриан о структуре гиперсферы, воплотить одиозный проект, который, к сожалению, так и остался незавершенным.

И вот, после целого ряда исследований и открытий, в пространство десятого энергоуровня гиперсферы пришли люди[17].

Теперь они осваивали Первый Мир, еще не до конца понимая глубинную суть всех протекающих тут процессов – большинство сведений относительно системы Ожерелья, ее структуры, истории, частного предназначения многих разбросанных по поверхности планет древних устройств были безвозвратно утрачены, и современным исследователям приходилось заново постигать суть уникального планетно-инженерного комплекса.

Раннее утро над Арастой (так в навигационных каталогах Конфедерации именовался Первый Мир) началось бледными сполохами сиреневого сияния, расплескавшегося над близкой, изломанной контурами горных хребтов и вершин линией горизонта.

Вертолет патрульной группы ВКС Конфедерации Солнц шел обычным маршрутом. Лопасти со свистом рассекали прохладный утренний воздух, водородный двигатель, адаптированный для условий Первого Мира, работал почти бесшумно.

Внизу простиралась горная страна, сглаженная временем, щедро изрезанная сотнями долин и ущелий: с высоты ландшафт выглядел словно морщинистая, задубелая серая кожа прилегшего отдохнуть исполинского животного.

Командир патрульной группы, присев у открытой боковой рампы, осматривал окрестности. Он уже не первый год служил в гарнизоне Арасты, и его взгляд сейчас цепко скользил по вершинам, склонам и впадинам; галактлейтенант Шершнев привык полагаться на свое зрение, интуицию и память: в аномальных зонах, особенно тут, в чертогах гор, где излучение центрального энергетического сгустка системы часто приводило к неверной работе или отказам электронного оборудования, доверять показаниям приборов приходилось с большой натяжкой.

Вертолет начал набирать высоту, преодолевая очередную «лысую гору» – таких вытянутых в виде покатых хребтов или отдельных выпуклых, похожих на исполинские купола вершин тут насчитывались сотни.

Голые, продуваемые ветрами каменные склоны лишь в некоторых местах скрашивала зелень растительности: там, где корни деревьев и кустарников находили опору, они цеплялись за малейшие трещины, образуя островки жизни, перемежающиеся каменистыми пустошами.

По сравнению с горными склонами многочисленные долины выглядели настоящими оазисами: сотни ручьев и небольших, но бурных рек еще в древности прорезали горный массив извилистыми ущельями, затем время и процессы эрозии постепенно разрушили отвесные стены, превращая их в пологие, поросшие густым кустарником склоны плодородных долин, где в тени деревьев обитали различные представители животного мира многих неизвестных человечеству планет, завезенные сюда еще логрианами.

Здесь же, врезанные в горные склоны или раскинувшиеся на плоскогорьях, изобиловали руины древних городов и укрепленных пунктов, построенных логрианами (черные как смоль цитадели инсектов располагались в иных широтах планеты, где преобладал теплый, влажный климат).

Изредка на открытых пространствах каменистых пустошей взгляд лейтенанта различал хорошо сохранившиеся мегалитические строения. Все подобные постройки отмечали места, где Вертикали гиперсферы, при совпадении определенных условий, пересекались с поверхностью Первого Мира. Некоторые из древних порталов функционировали постоянно, часть включалась периодически, по неразгаданной пока схеме, иные вовсе не проявляли никакой активности. Было известно, что среди монументальных построек есть и такие, что связывают между собой планеты Ожерелья гиперпространственными тоннелями, но выделить их из общего количества древних сооружений пока что не удавалось.

Собственно, патрули ВКС Конфедерации, контролирующие в силу своих возможностей всю протяженность горной страны, отправлялись в рискованные вылеты или пешие марш-броски именно с целью фиксации активных порталов, а также поиска различных поселений, в том числе и человеческих.

Исследование горной страны, где концентрировалось девяносто процентов построек, возведенных логрианами, и наличествовали небольшие, зачастую скрытые растительностью, хорошо замаскированные поселения различных разумных либо предразумных существ, доставленных сюда еще в древности, играло исключительно важную роль в глобальной программе исследования Первого Мира. После уточнения картографии очередного района или обнаружения активного портала сюда высылались научные экспедиции, по крохам собирающие и восстанавливающие древние знания.

Однако сегодня вылет десантной группы был связан не с плановым патрулированием местности. Вертолет целенаправленно шел к мертвой долине, где среди руин логрианского города протянулась цепь мегалитических сооружений.

Охотник-одиночка из числа людей накануне вышел на связь, но передать какие-то важные данные не успел, лишь сообщил о своем местонахождении.

С охотником-одиночкой лейтенанту Шершневу встречаться не доводилось. Лишь командир гарнизона Первого Мира полковник Кречетов знал его лично и, инструктируя командира группы, особо указал, чтобы тот при встрече вел себя корректно: исследователей-одиночек, рисковавших путешествовать по горам, полагаясь лишь на свои силы, можно было сосчитать по пальцам. Слишком дикие, необжитые места, полные непредсказуемых опасностей, простирались вокруг. Подобные люди очень редко спускались к обжитым местам, но зато регулярно передавали ценнейшую информацию.

– Две минуты до точки высадки, – сообщил пилот.

Шершнев обернулся.

– Игорь, сканеры работают?

– Со сбоями. Надо было назначать встречу ночью.

– Не мы решаем, – ответил лейтенант. – Сергунов, Новак, приготовились!

Вертолет уже находился над руинами древнего города логриан. Сверху он был похож на высокую, широкую полуразрушенную стену, закрученную замысловатыми спиралями. Жилища логриан, напоминающие норы, располагались внутри стены, от поверхности земли ко входам в отдельные «квартиры» вели пологие пандусы, усеянные коническими выемками, в нескольких местах, окруженные все теми же стенами, виднелись мегалитические сооружения.

Вертолет совершил посадку на окраине, где руины особенно пострадали от времени и недавних событий, когда тут было обнаружено затерянное поселение людей, осажденное ордой предразумных существ.

Шершнев прибыл на Арасту уже после того боя, но, пролетая при патрулировании над мертвой долиной, не раз видел его последствия – разбитая планетарная техника, остекленевшие воронки, оставшиеся от разрывов плазменных гранат, выщербленные пулями стены, разрушенные, частично сгоревшие постройки человеческого поселка…

Двое десантников, спрыгнув на землю, тут же заняли позиции среди руин. Следом высадились Шершнев и Игорь Головешкин – компьютерный техник группы.

– На сканерах чисто. Энергетическая активность – ноль.

– Охотника не засек?

– Нет.

Шершнев сделал знак пилоту – взлетай.

Вертолет, вздымая клубы пыли, поднялся метров на тридцать, на миг завис в режиме автопарения, а затем начал удаляться, занимая заранее оговоренную позицию, с которой пилот контролировал всю долину.

– Ждем, – коротко приказал Шершнев.

Пыль едва успела улечься, как вдруг в рассветных красках от закругляющейся стены древнего города отделилась неясная тень.

Десантники не шелохнулись, оставаясь на позициях.

Еще несколько шагов, и смутная фигура начала материализовываться – охотник отключил мимикрирующее[18] покрытие своей экипировки.

Внешне его можно было принять за десантника, но опытный взгляд галактлейтенанта уже уловил десятки отличий, например, охотник не пользовался сервомускулатурой, приводы и двигатели были просто демонтированы, что значительно облегчило броню, отсутствовали некоторые соединения, – таким образом, защитная металлокевларовая оболочка получила дополнительную пластичность, поверх экипировки располагался целый набор нештатных ремней, подсумков и иных креплений для дополнительного вооружения и удобного ношения припасов. Кроме того, в гнездах, предназначенных для сканеров, были закреплены специальные адаптеры, от которых, причудливо изгибаясь над плечами незнакомца, тянулись цепочки, составленные из нескольких десятков логрисов[19]. Логр-компоненты[20] как бы жили своей жизнью: соединенные гранями кристаллы то вытягивались в ровные линии, то сплетались между собой, то без видимой причины отклонялись в разные стороны, закручиваясь в замысловатые, похожие на иероглифы фигуры.

Шлем БСК[21] с поднятым проекционным забралом служил охотнику скорее защитой, чем средством получения информации и связи. Его лицо с характерным бронзовым загаром украшали несколько шрамов, глаза смотрели холодно, изучающе, в них не было ни опасения, ни любопытства.

Командир группы покинул укрытие.

– Галактлейтенант Шершнев. – Он протянул руку. – Можно просто: Сергей. Прислан полковником Кречетовым для встречи и детального выяснения обстановки.

– Урман, – коротко отрекомендовался охотник, ответив на рукопожатие.

У Шершнева аж дух захватило.

Неужели тот самый Урман Торн? Легендарный Урман, один из немногих офицеров первого гарнизона Арасты, сумевший, как и Кречетов, пережить «Сумерки», когда после внезапной активации процесса подвижки планет Ожерелья, – одной из неразгаданных тайн системы, – здесь творилось что-то невероятное…

Видимо, смятение отразилось на лице Шершнева.

– Спрашиваешь себя – тот ли Урман? – усмехнулся охотник. – Тот самый.

Шершнев смутился, хоть и не страдал отсутствием хладнокровия. Дело в том, что об Урмане ходили самые разные, порой противоречащие друг другу слухи: одни говорили, что он дезертир, бросивший свой пост в самый тяжелый, критический период «Сумерек», когда невероятные существа, вырвавшиеся из внезапно заработавших порталов древней транспортной сети, атаковали первый гарнизон Арасты, другие утверждали, что именно Урман спас в том бою десятки жизней, а его, раненного, находящегося без сознания, уволокли в неизвестном направлении демоноподобные ксеноморфы, – говорили всякое, а вот где истина…

– Послушай, лейтенант, – Урман жестом предложил присесть на тянущийся вдоль древней улицы запыленный каменный парапет, – я понимаю, ты сейчас в замешательстве. Слухи, что ходят обо мне, известны. Я не стану ни опровергать, ни подтверждать их. Достаточно, что твой командир полковник Кречетов мне полностью доверяет. Логично?

Шершнев кивнул.

Видно, настроение у Урмана этим утром было хорошее: он вдруг добродушно усмехнулся и, небрежным жестом оттолкнув за плечо изогнувшуюся перед лицом нить логров, пытающуюся крупным планом снять изображение галактлейтенанта, произнес:

– Я увидел более глобальную цель в жизни, чем смотреть сверху, с борта проносящейся над скалами машины, на древние руины. Араста – уникальный мир. Здесь на каждом шагу я соприкасаюсь с таким количеством тайн и загадок, что порой самому становится жутковато. Но я по-прежнему служу Конфедерации, приношу пользу общему делу. Поэтому ты можешь мне доверять.

– Мне достаточно и первого аргумента.

– Понимаю. Но Первый Мир тесен. Однажды мы с тобой можем встретиться не в такой спокойной обстановке. Так что не верь слухам. А теперь давай к делу. Вот. – Он вытащил из неприметного кармана логр. – Здесь запись, сделанная мной во время последней вылазки в дальние горы. Я обнаружил четыре изолированных человеческих анклава и еще три поселения неизвестных существ. В контакт с ними вступить не удалось. Находятся на низком уровне технического развития, но в прошлом они, несомненно, были более развиты, я обнаружил немало обломков неизвестных механизмов, некоторые достаточно сложны, но в нынешнее время их используют не по прямому назначению. Относительно людей: всем четырем поселениям требуется гуманитарная помощь. Они – потомки чудом выживших колонистов с борта нескольких сорвавшихся на Вертикали колониальных транспортов.

– Это всё? – машинально переспросил Шершнев, взяв кристалл. Откровенно говоря, он был шокирован только что полученной информацией. За год регулярных полетов и локального прочесывания местности гарнизону Арасты лишь однажды удалось обнаружить поселение людей в горах. А тут сразу семь анклавов, три из которых образованы ксеноморфами!..

– Не все, но наиболее важная часть. Остальное, так, по мелочи – несколько неизвестных ранее логрианских дорог, проложенных через ущелья, два разрушенных города-крепости, семь новых мегалитических конструкций. Все нанесено на электронную карту. На словах передай Кречетову, что собираюсь пройти через хребты, посмотреть, что расположено по ту сторону гор. Если все будет нормально, вернусь месяца через полтора, раньше на связь выйти не смогу, сам понимаешь – аномалия. Пока наши ученые мужи не сконструируют ретрансляторы, адаптированные для местной энергетики, и не выведут их на орбиту, так и будем перебиваться весточками от случая к случаю.

– Я понял. Передам. – Лейтенант встал, убирая логр в герметично закрывающийся карман экипировки. – Может, помощь какая нужна? Припасы, спецсредства?

– Не волнуйся. Я на подножном корму, – усмехнулся Урман. – Тащить на себе лишние килограммы – только мучиться. Нет, пойду, как привык, налегке. Чистые логры для записи информации есть, патронов хватает, иммунную блокаду, правда, делал больше года назад. – Он взглянул на Шершнева. – Метаболические импланты[22] есть?

– Конечно.

– Штук десять дай, не откажусь.

– Сейчас. – Галактлейтенант открыл один из клапанов экипировки, достал упаковку, содержащую двадцать пять различных метаболических имплантов – так называемый «набор выживания», – и протянул Урману. – Держи.

…В этот миг тишину древнего логрианского города внезапно вспорол звук трех раздавшихся почти одновременно автоматных очередей.

Урман резко развернулся, цепочки логров, словно живые, «прилипли» к экипировке, не мешая движениям охотника.

– Видишь улицу, лейтенант? Левее тридцать градусов – древний, неработающий портал. По прямой километра четыре. Звук шел оттуда.

Вновь тишину разорвали далекие трескучие выстрелы.

– Ну что стоим?! Бегом! – Урман первым сорвался с места, исчезнув среди иззубренных руин логрианского города.

Глава 2

Первый Мир. Окрестности древнего города

Мох и камни… Мох и камни… Мох и камни…

Пологий серо-зеленоватый с рыжими и белесыми подпалинами склон.

Камень твердый, мох пружинистый, следов на склоне вовек не отыщешь, но Гюнтер не обольщался – он знал, что преследователи в ближайшие мгновения появятся из портала, и ничто не помешает им визуально обнаружить беглецов. Мальчик испуганно сопел, стараясь не разрыдаться. Оба чувствовали: погоня близка, от нее не скрыться, но надежда, одна на двоих, умирать не хотела.

Древний пехотный дройд и перепуганный мальчонка – легкая добыча для озверелых убийц.

Гюнтер тщетно искал укрытие. Мелкие валуны, вросшие в каменистую почву, не подходят, да и Иван напуган до состояния тихой истерики, как его спрячешь за камень? Страх – он непредсказуем. Иногда заставляет сидеть тихо, покорившись судьбе, а порой придает сил – где гарантия, что в разгар боя мальчик вдруг не метнется бежать, несмотря на отключенную сервомускулатуру скафандра?

Нет такой гарантии.

Проклятый склон. Гюнтер уже понял, что допустил тактическую ошибку, но, дезориентированный мгновенным гиперпространственным переходом, перекинувшим его и Ивана с одной планеты на другую, он побежал прочь от портала, не задерживаясь ни на секунду. Ему бы оглядеться (встроенные сканеры по непонятной причине дружно дали сбой), тогда он увидел бы руины странных сооружений, похожих на выстроенную безумным архитектором, закрученную сотнями стен-спиралей крепость, расположенную в долине.

Поздно.

Реактор уже вышел на девяносто процентов мощности, но пыль мертвого безвоздушного мира, даже после технической продувки оставшаяся в сервомоторах и приводах, сейчас резко дала о себе знать – все механизмы работали на износ, он внутренней командой подключил аварийные системы, но пока что без толку…

Бледную вспышку гиперперехода Гюнтер скорее предугадал, чем увидел, – резко развернувшись лицом к порталу, защищая мальчика своим корпусом, он отчетливо рассмотрел, как среди черных столбов появились сразу три фигуры в боевой броне.

Он дал короткую очередь из «АРГ-8», выстрелы в стылой тишине сиреневого рассвета прозвучали отчетливым, оглушительным стаккато, наемники мгновенно попрятались, но одного он точно задел, причем основательно, иначе почему в ответ ударили только два автомата?

Пули с визгом рикошетили о камень, выбивали султанчики пыли и крошки в нескольких метрах ниже по склону; стрелки они тоже так себе – дистанция приличная, но бьют длинными, неэкономными, бестолковыми очередями. Чувствуется, что боевого опыта мало, а вот звериной злобы – хоть отбавляй.

Задавят численным перевесом. Они уверены, что беглецам не уйти, потому не торопятся, ждут, пока все наемники пройдут портал. Голый каменистый склон – как на ладони, а до гребня возвышенности еще метров сто.

Вновь полыхнула бледная вспышка внепространственного перехода, выталкивая в реальность незнакомого мира новые фигурки преследователей.

Гюнтер уже не бежал – двигался скорым шагом, – спиной вперед, при неработающих сканерах сложно поддерживать равновесие и сохранять ориентацию, но иного выхода нет, слишком велик риск подставить под шальную пулю перепуганного насмерть мальчонку, вот он и отступал быстрым шагом, постоянно огрызаясь короткими очередями, не давая преследователям высунуться из укрытий, удерживая их в напряжении и страхе. Когда рядом корчится в пыли раненый подельник, а малейшее движение влечет короткий, хлесткий ответ, голову не больно-то поднимешь – это ощущение Гюнтер запомнил хорошо, еще с тех пор, когда необстрелянным юнцом его закрутил кровавый вихрь Галактической войны…

Еще одна вспышка.

Всё, полезли. Теперь их девять, сейчас прибудут еще трое…

Гюнтер с трудом одолел последние метры склона – серводвигатели едва ворочались, внутри при каждом движении раздавались неприятные скребущие звуки.

Оглянувшись, он в первый момент не поверил своему зрению: сразу за гребнем виднелся покосившийся забор, над которым возвышались потемневшие от времени постройки.

Строения принадлежали людям, но сейчас явно пустовали.

Четыре дома, сложенные из пористого камня, нежилые, угрюмые, потемневшие и обветренные. С одной стороны, они слишком приметны, чтобы укрыться от погони, с другой, если там есть подвал, куда можно спрятать мальчика, то лучшей позиции для обороны и не придумаешь.

Дрожащие от напряжения руки ребенка крепко вцепились в Гюнтера.

– Медленно, плавно расцепляй ладошки. Сделай движение, как будто моешь руки!

– Донеси меня… Не бросай тут…

– Я тебя не брошу. Только спрячу. Делай, как говорю!

Каждый шаг давался Гюнтеру с трудом. Необходимо срочное техническое обслуживание, тестирование, идет явная наработка на отказ застоявшихся без движения механических частей искусственного человекоподобного тела.

Дом.

Он приближался, заслонял действительность, превращался в главенствующую деталь реальности, дом давно покинутый, уже погибший – вон даже сегменты солнечных батарей на крыше разбиты, покрыты грязью, что несли с собой ветра и непогода неведомого мира.

Скрипнув, нехотя сдвинулась по направляющим дверь.

Вот и пришли. К добру или к худу, но пришли. Они близко, мимо не проскочат, нужно спрятать мальчика и подготовиться к встрече.

Гюнтер не раздумывал. Он действовал. Спасти ребенка, даже пожертвовав собой, для него – уже не вопрос, – сознание успело вновь переродиться, хоть он еще не вырвался из цепких объятий той войны, по-прежнему мыслил категориями давно канувшей в Лету эпохи, но приоритеты уже сместились, он не воспринимал сейчас роковой безысходности, что владела им перед гибелью, много веков назад, – Шрейб, словно в искупление прошлого, был готов жертвовать, отвергая все, начиная от потуг боевых программ на перехват управления до неистового, очнувшегося вдруг желания жить, существовать и дальше, пусть в таком теле, все равно как…

Его рассудок балансировал на тонкой грани между холодным расчетливым бездушием, присущим боевому сервомеханизму, и горячими, обжигающими разум чувствами, принадлежащими восставшему из небытия человеческому разуму.

Непрочное строение… – мысленно отметил он, заходя в здание.

Камень пористый, облицовка пластиковая, стены между комнатами тонкие. Тепло– и звукоизоляция отличная, а вот прочности в них нет.

– Холодно… – пожаловался Иван. Он уже расцепил руки, безвольно сполз на пол, и на самом деле его била нервная дрожь.

– Потерпи. Посиди минутку.

Тот стоически кивнул, продолжая дрожать.

Близко они. Уже очень близко.

Гюнтер бегло осмотрел смежные помещения, метнулся в одну комнату, другую, пока не отыскал заветный люк в полу и, открыв его, приказал:

– Лезь вниз и сиди там, не высовывайся, что бы ни случилось! Ты понял?

– А ты? – Ломкий голос Ивана лишь придал Гюнтеру решимости.

– Я справлюсь! Полезай же!

Иван подчинился.

Шрейб испытал облегчение, когда люк в полу закрылся. Теперь мальчик в безопасности. По крайней мере, не угодит под шальную пулю.

Реактор – девяносто пять процентов. Уже лучше. По системе кинематики пошла резервная графитовая смазка, сработали, наконец, аварийные датчики износа.

Он метнулся в простенок между окнами.

Автоматическую «римповскую» винтовку системы гениального Ганса Герверта – сокращенно «АРГ-8», разработанную под усиленный бронебойный патрон, Гюнтер перезарядил еще на подступах к дому и теперь был готов действовать.

Внезапно заработали отключившиеся после гиперперехода встроенные сканеры, транслируя на внутренний дисплей перед «мысленным взором» Гюнтера силуэты наемников, бегом преодолевающих склон.

Врагов одиннадцать. Один прихрамывает, двенадцатый, похоже, так и остался лежать у портала.

Бегут нагло, не скрываясь, видно, чувствуют себя полнейшими хозяевами положения, ничего не боятся, никого не опасаются.

Пока что их блокирует склон.

Гюнтер бегло осмотрел участок двора перед окнами. Несколько покосившихся строений хозяйственного предназначения, местами разбитый в щепу, зияющий прорехами пластиковый забор, остов почвоукладчика – нежелательное укрытие, способное сыграть на руку атакующим.

Шрейб долго не раздумывал. Нечеткие, смазанные сигнатуры растянулись по склону, результат сканирования продиктовал естественное решение: Гюнтер видел, что некоторые из наемников шли, заметно отстав, опираясь на приклады оружия, они сейчас не являлись единой боевой группой – такой ситуацией грех не воспользоваться при численном перевесе противника.

Он осторожно, стараясь не производить шума, выдавил раму, поставил ее у стены, выпрыгнул в окно и, пробежав мимо почвоукладчика, ничком упал на землю, затем дополз до прорехи в заборе, который тянулся почти по гребню возвышенности, привстал на одно колено и…

Сухие, трескучие, короткие очереди вновь разорвали утреннюю тишину, в ответ раздался продублированный динамиками внешней аудиосистемы протяжный вопль, один из боевиков покатился вниз по склону, два других рухнули как подкошенные, остальные после секундного замешательства открыли беспорядочный ответный огонь, но Шрейб уже находился в глубине двора, за почвоукладчиком, и предназначенные ему пули лишь без толку крошили камень и валили целые секции покосившегося пластикового ограждения.

Тишина наступила внезапно.

Сигнатуры, отслеживаемые сканерами, остановились на склоне, вне зоны прямой видимости, – боевики справедливо опасались очередной ловушки. Теперь уже наемники оказались в невыгодном положении, они недооценили противника и поплатились за это, потеряв, в общей сложности, четверых.

Цепь преследователей выровнялась, подтянулась, они как будто вспомнили, что у них тоже есть сканеры.

Захлебнувшаяся в зародыше атака не возобновлялась.

Чего они ждут? Пока я снова высунусь, подставив себя под огонь? Пехотный дройд, может быть, так и поступил бы, но Шрейб не собирался допускать роковых ошибок.

И все же он что-то упустил. Слишком долго они там выжидают. Почему не разделились на группы, не стали обходить по флангам?

Ответ пришел в виде одной плазменной и нескольких осколочных гранат, внезапно по короткой дуге пролетевших над обломками разбитого пулями ограждения и вкатившихся во двор.

Гюнтер успел нырнуть в узкую щель между корпусом древней машины и мощным бульдозерным ножом, в следующий миг в нескольких метрах от дома полыхнула нестерпимая вспышка разрыва плазменной гранаты, вторя ей, вздыбились султаны камней и пыли, удары осколков о металл отдавали протяжным звоном, те, что пробивали стены дома, издавали глухие, вязкие звуки; на миг пространство внутреннего двора вскипело, затем внезапно вспыхнула крыша строения, факелами занялись хозяйственные постройки, сканеры дали очередной сбой, теперь из-за внезапной тепловой засветки, и Шрейб, покидая неудобную позицию, метнулся к основному строению, вновь полагаясь лишь на зрение и опыт.

На этот раз наемники сработали слаженно и грамотно, поднявшись в атаку сразу за волной взрывов, прошивая пространство двора непрерывным автоматическим огнем.

Гюнтера дважды с силой ударило в спину, бронированный кожух выдержал лишь одно попадание, вторая пуля пробила его, застряв в сантиметре от бронепластиковой капсулы, защищающей программно-аппаратное ядро системы.

Он резко обернулся, дал длинную отсекающую очередь, прыгнул в окно, вслед ему хлестко ударили два автомата, осыпав Шрейба крошевом пористого камня и расщепленного пластика.

Крыша дома горела, но мальчику, затаившемуся в подвале, начавшийся пожар пока что не угрожал.

Еще несколько разрывов ударили под самыми окнами, выбивая рамы, сотрясая здание, Гюнтер понял, что боеприпасов у боевиков в избытке, они больше не полезут под пули, просто попытаются забросать его гранатами, чтобы потом без помех заняться мальчишкой.

Он интуитивно предугадал развитие событий: резко выпрямился, показавшись в оконном проеме, заметил двух боевиков, привставших из-за изрешеченного пулями остова почвоукладчика, чтобы метнуть гранаты в окна, и успел отработать на упреждение – «АРГ-8» в руках Шрейба дважды мягко ударила отдачей в плечо, оба наемника упали, один выронил гранату, второй так и рухнул, не разжав пальцев, и спустя мгновение два взрыва полыхнули в десятке метров от дома, изрешетив осколками тех, кто скрывался за изувеченным терраформером[23].

Страницы: «« 1234 »»

Читать бесплатно другие книги:

Вы занимаетесь продажами? Тогда вы наверняка знакомы с методикой СПИН – легендарной техникой проведе...
Сергей Воронин, студент колледжа технологий освоения новых планет, попал в безвыходную ситуацию: зве...
Добро пожаловать в Рапгар! Просвещенную столицу цивилизованного мира, город тысячи народов, королевс...
Даша Васильева и не подозревала, к чему приведет безобидная просьба подруги подежурить вместо нее в ...
Правильно люди говорят: за добрые дела непременно придется расплачиваться. Вот и Даша Васильева прию...
В этой небольшой книге приводятся уникальные правила ведения бизнеса, созданные древними мудрецами м...