Степа Бунин Иван

Степа

Когда Степа переехала жить в деревню, в дом, оставшийся от бабушки, добродушные соседи слева подарили ей на новоселье настоящего живого поросенка, а добрейшие соседи справа – пятерых цыплят.

С цыплятами, вообще, очень хорошо получилось: из очаровательных, желтых пушистиков выросло 4 курицы и петушок. Звали их: Мила, Фрося, Цыпа и Цыпочка. А петушок, почему-то, был Петр Иванович.

Когда куры были маленькими пушистыми комочками, Степа любила их держать на коленях и гладить. Вопреки утверждениям различных ученых, что у кур нет никакого разума, Степины куры эту радость запомнили, и, по летнему времени, можно наблюдать такой «цирковой номер»: Степа сидит на крыльце, а куры стоят в очереди к ней на коленки. А замыкает очередь петушок Петр, галантно пропустивший дам вперед.

Поросенок Маруся вела собачью жизнь: ходила повсюду за Степой, преданно заглядывая в глаза. Поджидая Степаниду с работы, могла учуять ее за километр и выбегала навстречу, радостно визжа.

Страшно любила Маруська купаться. За мостом, на пологом берегу реки, озер, озерушек, родников и, просто, ям с водой было великое множество. Специально для этой цели, купания, было выбрано мелкое озерцо, с твердым, песчаным дном. Учуяв любимый водоем, Маруся разгонялась и, так, не снижая скорости, стрелой влетала в воду. Скакала и прыгала, носилась вдоль берега, и опять, на всех парах, влетала в воду. Маруська – детеныш. Что с нее возьмешь? Только когда нарезвится и угомонится, можно было приступать, собственно к мытью бело-розовой свинки, простым мылом и мягкой щеточкой.

Впоследствии, к этой веселой компании прибился взрослый кот Кеша, который вполне мог и сам позаботится о себе, но ему понравилась доброта Степаниды, и, в конце концов, у каждого кота должен быть свой собственный дом. К своему незатейливому имени – Кеша, относился он очень спокойно. По-кошачьи звали его, конечно, иначе. Был он у местного кошачьего населения в почете, считался чем-то вроде «предводителя дворянства», слыл грозой чужаков и являлся предметом вожделения всех окрестных кошечек. К чести его надо сказать, что ни одной кошке он не отказал, чем и улучшил породу кошачьего поголовья деревни, потому что был он весьма красивым сибиряком.

Деревня, где поселилась Степанида, была от Городка всего в пяти километрах, так что, имея машину, ездить в город на работу не составляло труда. А уж местность эта была красивейшей в мире, по утверждению аборигенов. И то, стояла деревня на высоком берегу крупной реки, люди тут селились издавна и все, что можно облагородили и засадили культурными растениями.

Были в этой деревне и развалины древней усадьбы с неухоженным, но прямоугольным садом и прямоугольным прудом, который одичал, зарос и прикидывался естественным водоемом. В детстве Степа эти развалины страстно обожала и все как есть облазила, потому что начиналось бывшее дворянское имение сразу за бабушкиным огородом.

Присуствовал в деревне и, совершенно необходимый для жизни, интернет.

А больше Степе ничего для счастья и не надо было. В общем и целом, попытка самостоятельной жизни вполне удалась.

Сама Степанида, совсем молодая и прекрасная собой девушка, 20-ти с небольшим лет, была добрейшей души человеком, и, даже, мясо она не ела по «идеологическим» соображениям: «Потому что, это – кто-то умер, ради того, чтобы я его съела». Строгое вегетарианство Степы немного огорчало ее родителей, но им пришлось смириться.

Однажды, летом, во время какого-то невероятного, тропического по масштабам, ливня, оказалось, что крыша в старом бабушкином доме прохудилась и требует немедленного ремонта. Как известно, на ремонт нужны денюжки. Золотых запасов у Степы не водилось, а одалживать как-то не хотелось.

В эту проблему были посвящены все, поскольку Кеша не только рассказал, но и преувеличил, насколько возможно, масштабы бедствия. В совете по чрезвычайной ситуации участвовали: Кеша, как председатель совета, Петр и Маруся. Жен Петра решили не привлекать, потому что испугаются и порушится безмятежность их существования, а отвечать за это тому же Пете.

«Как известно, – начал Кеша, – крышу чинить надо, а чинить не на что. Слыхал я, что где-то в этой местности закопан клад. Вот если бы найти, так и проблем бы не было».

«Что такое клад?», – дружно спросили Петр и Маруся, совсем недавно живущие на свете.

Кот понял, что придется ему туго. Кое-как объяснив про клад, он продолжил:

«Считается, что свинки очень хорошо могут чувствовать запахи, лучше собак, но до нюхастости нашей Маруси далеко всем. Я думаю, что Маруська могла бы пошарить по окрестностям в поисках золота».

«Что такое золото?» – тут же спросила Маруся.

«Это – такая блестящая цепочка на шее у Степы», – ответил кот.

«А что, если мы эту цепочку будем закапывать в разных местах двора и огорода, а Маруся будет искать по запаху? Коли унюхает, так можно и по деревне потом поискать», – внес предложение Петр Иванович.

«А петух-то у нас – гений», – подумал кот. А вслух сказал: «Да по всей деревне не надо, вроде как, клад в старом саду закопан где-то».

Во время заседания комитета, Степа была в городе и пыталась отыскать ремонтников, которые починят крышу в рассрочку.

В центре нашего городка, среди отреставрированных особнячков 18—19 века, находится 2-х этажный домик, на первом этаже которого располагаются офисы. А среди них есть «Кентавр»: «Производим любые отделочные и ремонтные работы. Дешево и в срок». Степа зашла в прохладный офис с красивой, тенистой улочки и увидела в кабинете замечательного молодого человека, сидящего за компьютером.

Кирилл готовился к этой встрече, казалось, всю свою 27-летнюю жизнь. И, все равно, красота Степы застала его врасплох.

Разумеется, он оформил Степин заказ в рассрочку («Кентавр» принадлежал ему), а пригласить ее на свидание он, по застенчивости, не осмелился.

На следующий день у Степы пропала золотая цепочка, подаренная мамой. Но Степа не обеспокоилась («найдется»), потому что все мысли ее занимал красавец Кирилл. Он должен был подъехать с минуты на минуту.

Кота тоже, кстати, не было видно и во дворе было как-то непривычно тихо. Степа вышла и поискала глазами Марусю: свинка, живущая свободно, что-то копала в дальнем конце огорода. Успокоившись, Степанида снова стала ждать Кирилла, мечтать и представлять себе их с Кириллом умнейший диалог.

Парни приехали только к обеду, весело и быстро починили крышу, отведали Степиной стряпни и Кирилл, наконец, насмелился пригласить девушку на свидание.

Вечер для Степы прошел как в тумане, столько она за всю свою жизнь не мечтала.

На следующий день пришлось встать пораньше, наготовить всем впрок. «Потому что, – объяснила Степа Марусе, – я сегодня иду на свидание, рано не ждите. А где Кеша?» Кота опять не было видно.

Полевые испытания нюхастости Маруськи проводились уже второй день, с полным напряжением сил. В землю, в разных местах участка закапывались: золотая цепочка, кусочки древесины, ржавый гвоздь, сухой кусочек хлеба. Маруся неизменно все находила. Петруха клялся, что она не подглядывала.

«Я думаю, что ты готова к поискам клада», – сказал кот во время дневного перекуса.

«Уррррааа!!!» – радостно ответила Маруся.

Всю последнюю неделю не было на свете человека счастливее Степы. ОН оказался такой как надо. А еще, оказалось, что он гораздо лучше, чем мечталось.

Кириллу тоже все очень нравилось. Побывал он уже и в гостях у Степы: кот, свинка и куры ему очень приглянулись, хоть и был он совершенно городским человеком, далеким от сельской жизни. Сама же Степа вызывала у него восторг. Он был абсолютно уверен, что никого прекраснее, чем Степанида, на свете не существует. Кирилл полностью разделял ее взгляды на жизнь, восхищался ее солнечным характером и тоже был вегетарианцем.

Однажды, прекрасным летним днем середины июля кот опять исчез. Это был выходной и Степа, ближе к вечеру, стала беспокоиться. За Кешей не водилось отлучаться так надолго, если, конечно, это был не март. Маруся, также, долго где-то бегала, потом вернулась вся перепачканная землей и вела себя очень беспокойно: призывно хрюкала, отбегала, возвращалась, путалась под ногами. Петушок взлетел на забор и пропел свое ку-ка-ре-ку несколько раз. Степа поняла, что что-то происходит, но не знала, что от нее требуется.

«Ну, что ты с ней будешь делать?!» – подумала Маруся. Пришлось проявлять признаки интеллекта, что категорически запрещалось Кодексом, а именно: схватить упрямицу зубами за длинную юбку и силой тащить за собой.

Кот ждал на месте. Увидев своего Кешу, Степа так обрадовалась, что не сразу приметила раскопанную и разбросанную вокруг землю.

– А что здесь, собственно, происходит? – спросила она у кота.

– Мяу, мяяя-мяу, мяв – ответил кот.

Маруся не выдержала и громко хрюкнув, стала разрывать пятачком землю. Степа никогда и не считала, что животные – умственно неполноценные. «Просто, у них ум – другой», – думала Степа. Поэтому, подобрав длинную юбку, опустилась на колени и стала помогать Марусе разрывать землю. «Может, Маруся нашла какой-нибудь трюфель? Я что-то такое читала», – думала Степа.

Долго ли, коротко, а руки Степаниды наткнулись на нечто с ровными краями. «Таааак, уже интересно…» – подумала девушка. Еще немного покопались и, оказалось, что это – небольшой сундучок с ржавым замочком. Старинность сундучка не вызвала сомнений. Был он очень тяжелый, но не так, чтобы неподъемный. Да и тащить было недалеко.

Дома, в окружении кота, свинки и петушка, Степа сбила ржавый замок и открыла крышку.

– Ну, вот, – подумал Петр Иванович.

– Ну, что? Клад? – подумала Маруся.

– Божечка! Зверята мои, мы богаты!!! – закричала Степа.

В сундучке были золотые украшения с драгоценными камнями: кольца, колье, браслеты.

Через год рядом с бабушкиным домом стоял новый современный коттеджик, в котором жила маленькая семья: Степа и Кирилл. Мускулистая свинка Маруся проживала в приличных размеров отапливаемом помещении по соседству с домиком семейства Петра Ивановича. В ухоженном дворе цыплят было видимо-невидимо, и присматривал за ними толстый, добродушный сибирский котяра.

Маруся и ночная угроза

Маруся проснулась на толстом, теплом ковре из золотистой соломы и понюхала воздух. До завтрака было еще далеко.

– Что же меня разбудило? – подумала свинка.

За разъяснением этого вопроса пришлось выйти во двор. Было тихо, как бывает тихо в начале лета, рано утром, перед рассветом. Над рекой и в высокой траве на берегу стелился туман, припадая к земле. Было так красиво, что свинка на минуту замечталась. А потом опять унюхала Это.

Кто-то чужой и агрессивный ходил вокруг курятника и оставил множество следов. Маруська, на втором году своей жизни, знала запахи всех деревенских жителей, их гостей и домашних животных. Авторитет Маруси в этом вопросе не вызывал сомнений ни у кого.

А этот странный, тревожный запах она не знала. Кто-то неизвестный обошел ночью дом Петра Ивановича и не один раз, а потом ушел в сторону леса.

К тому времени как во дворе закипела жизнь, о ночном происшествии были оповещены и петушок Петр Иванович, и кот Кеша. На совет собрались у Маруси. У нее дома было хорошо, просторно, а в толстом слое солнечной соломы Кеша и сам любил поваляться.

– Скорее всего, это – лиса, – недолго думая, сказал кот.

– Святое яйцо! – воскликнул Петр Иванович, – это что ж, убивать примеривается?!

– Думаю, что не с пополнением семейства приходила поздравлять, – ответил Кеша.

Дело было серьезное. Маруся нахмурилась. Всех многочисленных детей Петра Ивановича знала она наперечет, и очень любила. Куриные дети тоже Марусю обожали, ходили за ней как привязанные, ловили каждое ее слово, и особой честью считалось сходить к ней в гости. Так что без цыплят и шагу нельзя было ступить по двору. Но Маруське такая жизнь очень нравилась, она уже и представить себе не могла как это – жить в одиночестве? Думать, что куриным пушистым детенышам грозит дикий, неизвестный враг было страшно. Как и всегда в таких случаях, Маруся посмотрела на кота.

– Ночной патруль, – ответил Кеша на невысказанный Марусей вопрос «Что делать?». Ночью куры спят. С наступлением вечера, ничего не видят, и помочь нам ничем не могут. Но, в крайнем случае, могут поднять шум, что тоже очень хорошо.

От спокойной рассудительности Кеши свинка и петух почувствовали себя лучше.

– Если другого выхода не будет, – продолжал Кеша, – наведем Кирилла на след лиса. Но сначала попробуем договориться.

Днем все спали перед ночным дежурством. Степа даже забеспокоилась, не заболели ли ее свинка и кот, но потом списала все на необыкновенную жару.

Чуть зашло солнце, Кеша и Маруся заступили в ночной дозор. Всю ночь они любовались чистым звездным небом, тихо беседовали, слушали пенье ночных птиц и стрекотание кузнечиков. Ночью было не так жарко, и кот со свинкой наслаждались прохладой.

Ближе к рассвету, кот увидел рыжую тень, крадущуюся к курятнику и сверкнул глазами, подавая Марусе сигнал: «Идет». Лис подошел к курятнику с подветренной стороны и стал что-то делать.

«Подкоп роет», – подумала Маруся.

Здание курятника было деревянным, добротным строением на фундаменте, но в том месте, где рыл лис, действительно можно было сделать лаз под дверь.

«Вот он зачем вчера приходил – в разведку, – думал Кеша, – а сейчас – ямку выроет, куренка – вытащит, и поминай как звали! На будущее – надо бы собаку завести».

Кот тихонечко пробрался к тому месту, где худой, жилистый лис копал землю. Маруська, согласно диспозиции, разработанной накануне, заходила сзади, отрезая врагу путь в лес.

– Доброго здоровьичка, – неожиданно раздалось над головой лиса, – в помощи не нуждаетесь?

«Не бояться!!! – приказал себе лис. – Собаки у них нет, а этот толстый хитрован ничего мне не сделает».

– Чего надо? – грубо спросил лис, злобно прищурившись.

– Во как, – удивился кот, – не боимся, значит. Чего к нам пожаловали?

«Что-то спокойный он слишком. На бойца не похож, но кто их котов знает. Может, ловушка какая», – размышлял в панике лесной зверь.

Лис улегся на траву, демонстрируя безразличие и бесстрашие.

– Ты, толстяк, против меня не сможешь, – заявил лис, – все равно, и до кур доберусь и на тебя плевать. Впрочем, могу поделиться добычей.

Догадавшись, что предлагает ему лис, Кешу затошнило и в глазах у него потемнело.

Вдруг задрожала земля! Это на врага неслась во весь опор Маруся, слышавшая в засаде каждое слово. С разбегу наподдала пятачком лису в бок.

Свинка была намного больше лиса и очень сильная.

«Ааааа, вона че!» – успел подумать лис, перевернувшись в воздухе.

Лесной разбойник приземлился на лапы и с большой скоростью улепетнул в лес.

На следующий день, отоспавшись к обеду, собрались опять на совещание у Маруси.

– Нельзя недооценивать врага, – заявил кот, – сегодня надо снова подежурить.

– Думаешь, он заявится? – спросил Петр Иванович.

От страха говорил он мало, а думалось ему плохо. О ночном происшествии узнал он с большим беспокойством и что дальше делать – совершенно не представлял.

– Думаю, что рисковать не надо, – ласково мурлыкнул кот, утешающе погладив петушка, – и, кстати, надо как-то Степу и Кирилла надоумить завести собаку. Вот бы ты, Петруха, занялся решением этой задачи. Ты ж у нас – гений.

– А мы ночью подежурим пока, – сказала Маруся.

На том и порешили.

Степа очень беспокоилась за своих зверят: Маруська – любительница рано вставать и все утро ходить за Степой, уже неделю как дрыхла до обеда. А кот исчезал каждую ночь из дома в неизвестном направлении, приходил утром и полдня беспробудно спал.

За эту неделю лис сделал две попытки подойти к курятнику, но увидев ночной дозор, поворачивал обратно.

– Так вечно продолжаться не может, – однажды сказал кот, – уже и Степа начала беспокоится.

– Что же делать? – хором спросили Петр и Маруся.