Любовь проверяется временем, или Его нежная дрянь Шилова Юлия

– Нет. Просто мне хотелось спросить: у тебя все в порядке?

– Да. Я же тебе утром звонила.

– Просто, доченька, мне как-то нехорошо на душе.

– Почему?

– Какое-то предчувствие… Лучше бы ты от меня никуда не уезжала. Жили бы все вместе…

– Мам, ну что ты такое говоришь?! На что бы мы жили вместе?! Если бы я не уехала, мы бы с голоду сдохли, а нам как-никак ребенка поднимать нужно.

– Живут же вокруг люди и с голоду не сдыхают. Да и детей они поднимают.

– Я так жить не хочу. Я хочу жить нормально, по-человечески. Денег накопить, тебя с дочкой к себе перевезти. Я очень стараюсь, мама. Если бы ты только знала, как я стараюсь!

В трубке послышался всхлип, я почувствовала, как защемило мое сердце, и закрыла глаза.

– Мам, ну ты что, ей-богу?! Я вот с делами разберусь, отпрошусь с работы и приеду.

Чем сильнее всхлипывала мать, тем больше мои глаза наливались влагой.

– Ну что случилось-то?! Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь.

– Все хорошо, доченька. Все хорошо. Ты не обращай на меня внимания. Я за тебя переживаю. У меня за тебя душа болит. А за нас ты не тревожься. У нас все в порядке.

– Тогда почему ты плачешь?

– Да это я так… Я ведь даже не знаю, где ты работаешь, какая у тебя профессия?

Я судорожно вздохнула.

– Да я тысячу раз говорила, что работаю в коммерческой фирме, неплохие деньги зарабатываю. Я тебе даже телефон фирмы оставляла.

– Да номер телефона, который ты оставила, всегда занят. Никак не дозвонишься, – жаловалась мать.

– Оно и понятно. Фирма большая, клиентов много. А если телефон будет молчать, как мы тогда будем деньги делать?!

Мать помолчала, а потом нерешительно произнесла:

– Доченька, а ведь этот номер и ночью занят… По нему вообще бесполезно звонить.

Я закусила губу. Господи, и зачем только я дала ей этот несуществующий номер! Но ведь она так хотела хоть что-то знать о своей дочери. Постоянно спрашивала меня, как я зарабатываю деньги, откуда у меня дорогие вещи, на что покупаю им дорогие подарки. Словно сердце подсказывало ей, что дочь постоянно подвергается опасности.

– Мам, а зачем ты ночью мне на работу звонила?

– Днем ведь не дозвонишься, и я просто хотела проверить, свободен ли номер ночью.

– А зачем тебе вообще этот номер?! У тебя есть мой домашний и мобильный. По мобильному можешь со мной поговорить в любое время дня и ночи. И вообще, не забивай себе голову. Я работаю в крупной компании, отвечаю за поставки товара в регионы. На работе меня ценят как высококвалифицированного специалиста. У меня очень хорошие перспективы.

– Но ведь ты в этом ничего не понимаешь…

– Жизнь заставила понимать то, что раньше было непонятно.

– Но ведь у тебя нет никакого образования…

– На моей работе не требуется образование. Тут нужны мозги, дисциплина и новые идеи. Хотя мой генеральный директор не против, чтобы в следующем году я поступила в институт. Он даже готов полностью оплатить мою учебу. И вообще, мам, мне уже черт-те сколько лет, а ты меня все контролируешь, как маленькую.

– Для меня ты всегда останешься ребенком.

Почувствовав, что мать успокоилась, я постаралась перевести разговор в другое русло и весело произнесла:

– Мам, я скоро приеду и привезу тебе подарок.

– Да мне не нужно никаких подарков. Ты только сама приезжай.

– Я тебе купила такую вещь, о которой можно только мечтать. Отгадай, что это за вещица?

– Не нужно мне ничего, – устало ответила мать.

– Это норковая шуба. Настоящая норковая шуба. До пят. Мам, ты в ней будешь как королева!

К моему удивлению, она не обрадовалась и не стала меня благодарить.

– Мам, ну что ты молчишь?! Ты не хочешь иметь норковую шубу?!

– Но ведь она очень дорого стоит. – Мать горько вздохнула. – Ты так далеко, в этой Москве, я не знаю, все ли с тобой в порядке, я просто готова умереть. Понимаешь, умереть… От боли, от страха за тебя…

Мое сердце сжалось.

– Мам, ну что ты такое несешь… Ну как тебя убедить, что со мной все в порядке?..

– Просто я что-то чувствую…

– Ну что ты чувствуешь?!

– Что-то нехорошее… Доченька, а почему ты сегодня не на работе?

– Потому что сегодня мне дали выходной, – не раздумывая соврала я.

– Выходной?! Когда я работала, нашими выходными были только субботы, воскресенья и праздники.

– Ты работала на производстве, а я в частной компании. В этом вся разница. У нас как маленькое государство, понимаешь?! Свои законы, своя власть, свои праздники. Я могу работать в субботу и воскресенье, а могу отдыхать посреди недели. А насчет шубы, мам, ты зря не обрадовалась. Я тебе ее от всего сердца подарить хочу. Она очень красивая, и цвет симпатичный, кофейный. Мне кажется, что с размерчиком я прямо в точку попала. Она на тебе как влитая будет сидеть.

– Почему не обрадовалась? Я очень даже обрадовалась. Только к чему мне норковая шуба, доченька? Если я такую дорогую шубу надену, меня люди не поймут, шептаться за спиной начнут, пальцем показывать.

– Ну вот и пусть шепчутся, пусть пальцем показывают. Скоро ты в Москву переедешь, на черта тебе в этой деревне сидеть!

– Да тут все родное…

– Ерунда. Были бы деньги, все и тут станет родным.

– Ой, доченька, мы уже с тобой столько денег проговорили… Ты только береги себя и звони мне почаще, пожалуйста. Я тебе сегодня письмо напишу…

– Мам, мне, конечно, приятно получать твои письма, только я не умею ответы писать. Можно, я тебе лучше звонить буду?

– Конечно, звони, доченька. А я тебе еще и писать буду.

Положив телефонную трубку, я закрыла мокрое от слез лицо ладонями.

Сколько себя помню, я всегда любила и боготворила свою мать. Отца я не помню, он ушел от нас к другой женщине, когда мне было всего полгодика. Но и там у него ничего не сложилось. От этой женщины он ушел еще к одной. Так и ходил от одной к другой – ни дома, ни семьи. Мама не любит вспоминать отца. Как и многие женщины, брошенные с грудным ребенком на руках, она считает, что мой отец загубил ее молодость и вообще всю жизнь. Она всегда пахала как проклятая на трех работах, на износ, чтобы купить что-то мне, порадовать меня. Приходя усталая после работы, она падала на диван, плакала, а я гладила ее по голове и уговаривала, что наш папа не такой уж плохой, что он обязательно вернется. По вечерам, когда мама мыла полы в школе, я писала отцу письма, про то, как нам тяжело, как сильно мы его любим и ждем. Правда, у меня не было его адреса, но по детской наивности я верила, что почтальон – настоящий волшебник, он обязательно найдет моего отца, передаст ему мои письма и папа сразу примчится к нам. По утрам, когда все еще спали, мама ходила убирать подъезды и подметать дворы… Иногда она быстро возвращалась, и я просыпалась от запаха сердечных капель и кидалась ей на подмогу. Я подметала лестничные клетки и поглядывала на чужие двери. Мне всегда казалось, что там, за этими дверями, должна быть какая-то другая, красивая, жизнь, неведомый мне мир.