Печать Сумрака Лукьяненко Сергей

Алия схватила меня за руку и потащила сквозь цветочный лабиринт. Она не замолкала ни на секунду. Болтала про новые предметы в университете, про какие-то особенности факультета химии и грядущие трудности. Про то, как выточила из ореха свой первый амулетик, про строгого, но очень умного дозорного Максима Максимовича и про то, что таких слив, как в этом году, у нее отродясь не бывало.

А потом, когда я тряс дерево, ветка подо мной подломилась, и я полетел вниз. Это было так глупо и нелепо – сковырнувшийся с дерева Темный маг. Я лежал на влажной земле и смеялся, а перепуганная Алия обзывала меня дураком, напугавшим ее до смерти. В тот день мы собрали два полных ведра крупных темных слив.

Последний раз я был здесь в конце октября. Мы, завернувшись в новенький пушистый плед, сидели на крыльце и ловили последние крохи уходящего лета. Алия не проронила ни слова, только не выпускала мою руку. Кажется, она начинала понимать то, что я знал с самого начала: скоро все закончится. Темные могут жить со Светлыми, Светлые с Темными – нет. Но мне было все равно. Я наслаждался каждым днем.

Возраст убивает эмоции, и большинство Иных, проживших больше столетия, сродни вампирам: снаружи цинизм и мудрость, внутри – пустота. Тридцать лет назад Алия сумела доказать, что я еще человек.

Последний раз мы встретились под Новый год. А следующим летом, сразу по окончании университета, она уехала в Индию. Какая-то программа по обмену. С тех пор мы не виделись…

Я постоял немного, привыкая к темноте. Не сказать, чтобы она сильно мешала, и все же я не оборотень, чтобы обходиться совсем без света. И не Алия – Светлая волшебница, с детства заточенная во тьму. Если бы то была травма или болезнь, я бы легко все исправил. Но Алия родилась слепой, и никакая магия не могла ей помочь.

Я медленно двинулся по тропинке. Здесь многое изменилось. Прежние хозяева съехали, на их место пришли новые. Вместо неказистых деревянных домиков высились современные коттеджи, вместо вишневых и яблоневых садов – каменные заборы. Большинство домов пустовало. Лишь откуда-то с южной стороны поселка доносились пьяные голоса.

До поворота оставалось два десятка шагов, когда я понял, что угадал. До этого вся моя версия строилась на сплошных домыслах. Если вмешавшаяся в операцию волшебница – действительно Алия. Если она постоянно следила за Алексеем. Если не хотела лишний раз светиться в городе, но жила неподалеку. Еще с десяток «если»… Однако теперь сомнения развеялись. Впереди пульсировала магическая аура, достаточно мощная, чтобы почувствовать ее на расстоянии. Кажется, заклинание отвода глаз… Нет! Не только.

Несколько минут я распутывал висящую передо мной сеть. Тройная защита. От людей, от Иных плюс тоненькая, едва заметная паутинка, работающая как сигнализация. Но удивило меня даже не это. Линии Силы уходили вглубь, на первый и даже на второй слой Сумрака. Седьмой уровень Силы тут близко не стоял. В кого же ты превратилась, милая девочка Алия?..

Сигнализацию я замкнул. Заклинание отвода глаз просто продавил. Отключать не стал, вдруг Светлые тоже выйдут на Алию. Пусть полюбуются на ее творения.

К моему удивлению, дачный участок почти не изменился. Домик подновили, заменили деревянный забор. И все. Яблони и злополучная слива остались на своих местах, словно кто-то навсегда вморозил кусочек нашей памяти в ткань реальности. Хотя почему кто-то?

Дверь оказалась не заперта. Впрочем, тех, кто пройдет сквозь охранную систему, замок все равно не остановит. Я потянул за ручку, и петли отозвались негромким скрипом. Безуспешно пощелкал выключателем, прежде чем сообразил, что Алие свет ни к чему. Сотворил четыре магических огня и послал их по разным углам. Комната наполнилась бледным мертвенным сиянием. Естественный солнечный свет могут создавать только Светлые, и, признаться, их версия заклятия нравится мне больше. Зато мы можем видеть в темноте.

Внутри дом переменился куда сильнее, чем снаружи, – новый ремонт, старательно подогнанный паркет, новая мебель… Новая ли?

Я подошел к столу, коснулся пластикового покрытия, провел рукой по обоям. Магия не требовалась. Высохшие пожелтевшие потеки на стыке стен и крыши, прожженное пятно на клеенке, разошедшийся на обоях шов. Пожалуй, ремонту не один год, а может, не одно десятилетие. В любом случае ясно, хозяйка вернулась в город не вчера. И все же некоторые вещи так и не изменились – тонкий запах лаванды, вплетающийся в букет осенних загородных запахов. Тот самый аромат, что я запомнил с нашей первой встречи, тот, что отметил допрошенный в Дозоре паренек. Алия всегда отличалась постоянством.

Я обошел дом. Похлопал дверцами шкафов, заглянул в ящики. Пусто. Не стерильная пустота новостройки, не затхлая пустота брошенной квартиры. В доме жили, жили долго и оставили его совсем недавно.

Я провел пальцем по тумбе. Тонкий, едва заметный слой пыли. Последний раз ее вытирали несколько дней назад. Я опустился на стул, прочертил в воздухе линию, и один из потолочных огней медленно заскользил по комнате, тщательно высвечивая каждый закоулок. Когда хозяйка оставила дом – понятно, в ночь убийства вампирши. Почему – тоже: не хотела встречаться ни с нашим, ни с Ночным Дозором. Вполне естественное желание, учитывая, что она жила без перерегистрации и что сейчас она первая подозреваемая.

К сожалению, искать Иного в современном городе – задача почти безнадежная. Никакие прорицатели не помогут. Слишком многих надо просеивать и проверять. Поэтому магический фонарик плыл по комнате, выхватывая из темноты каждую деталь. Алия не шпионка и не работала в спецслужбах. В конце концов, она просто слепая. Сумеречное зрение не способно полностью заменить зрение обычное. А раз так, должны остаться следы. Должны…

Огонек вспорхнул к потолку. Пусто, пусто, пусто. Ничего, что могло бы пролить свет на то, чем Алия занималась и куда отправилась. Я сосредоточился на магическом восприятии и уловил слабую ауру, идущую от серванта. Любопытно. Я распахнул стеклянные дверцы, внимательно осмотрел массивную салатницу, полдюжины хрустальных бокалов, коллекцию фигурных розеток для варенья. Розетки были раскрашены пошлейшим образом.

Помимо посуды на верхней полке обнаружились две статуэтки: почерневший бронзовый слоник и фарфоровый уродец Ганеша. Индусы почитали человека-слона как бога благополучия и мудрости, но как по мне, существо с такой образиной не могло воплощать ни то ни другое. Впрочем, за исключением Кришны и Бодхисатвы индусский пантеон не пользовался на Западе спросом. Да и в России тоже. Видимо, неспроста.

Ни один предмет не излучал Силу. Странно, магический отпечаток ни с чем не спутать. Разве что раньше тут лежал мощный артефакт, такие предметы иногда оставляют след в пространстве. Или…

Я отступил на шаг, посмотрел на сервант через Сумрак и непроизвольно вздрогнул. Прямо по стеклянной дверце ровными огненными буквами шла видимая лишь сумеречным зрением надпись: «Не ищи меня».

К вечеру похолодало. С юга на город медленно, но неумолимо наползала грязно-фиолетовая туча. Перед отъездом я заглянул к нашим ведьмочкам и поинтересовался, ждать ли дождя. Ведьмочки похихикали, посоветовали меньше гадать на кофейной гуще и больше смотреть телевизор.

Люблю наших ведьмочек. Все они молоды, по-ведьмовски хитры и по-женски наивны. У троих на мой счет планы, и одной удалось их частично реализовать. Как водится, остальных это не остановило, а еще больше раззадорило. Так что за внутридозорным соперничеством я следил с интересом, временами подливая масла в огонь. Ничего, им полезно. По крайней мере пока в ход не идут отвороты и проклятия. Но вроде бы до сих пор борьба велась честно…

Запищал магнитный замок. Раскрашенная под мрамор дверь с натугой отворилось, и на крыльцо выплыли три пикантно полные барышни. Хотя нет, ничего пикантного в их полноте не было. Рваные истеричные ауры, крошечный инферно над головой старшей, вероятно, начальницы. Сразу видно – крепкий рабочий коллектив.

Следом стайками по два-три человека начали выходить остальные сотрудники. Рассаживались по недорогим, большей частью подержанным авто, спешили на ближайшие остановки и станции метро. Небогатая, никому не нужная контора. Что-то делают, что-то за это получают. Грызутся друг у друга за спиной и навешивают друг на друга инферно. Человечество в миниатюре.

На крыльцо вышел рослый полный человек в костюме. Дорогой одеколон, благородная седина, аккуратные усы – судя по всему, большой начальник. Еще бы кто научил выбирать галстуки.

Большой начальник снисходительно посмотрел на мою «тойоту», степенно прошествовал на стоянку, сел в тонированный «мерседес». Безвкусица – она безвкусица во всем.

Светлый появился пять минут спустя. Да не один, а в сопровождении девушки. Совсем молоденькой. Как говорил кто-то из комиков двадцатого века, «женщины бывают двух типов: прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры». Эта относилась к первой категории. Высокая, на полголовы выше Светлого, загорелая, в легком летнем платье и простеньких сандалиях с плоской подошвой. Что-то в ней было от Алии – не во внешности, в жестах и манере держаться.

Девушка смеялась неуклюжим репликам Светлого, невзначай задевала его локтем и вообще всячески липла. Светлый выглядел радостным и смущенным одновременно. Его можно было понять. К спутнице он явно неравнодушен, но до последних дней она не отвечала ему взаимностью. И вдруг все в одночасье изменилось. Приятно, но подозрительно.

Самое смешное, подозрения Светлого, хоть и продиктованные обычной юношеской мнительностью, были полностью оправданы. Не будь он Иным, девушка бы на него даже не посмотрела. Но устоять перед Иным удается не многим. Магнетизм вампиров, животная привлекательность оборотней, сладкая песнь суккубов, паранджа ведьм… Наша сила принимает разные формы, но одинаково притягательна для людей. Надо обладать железной волей или очень сильно любить кого-то, чтобы сказать Иному «нет».

Не глядя в мою сторону, парочка сбежала с крыльца. Сейчас их не интересовала незнакомая машина. Судя по оранжевым переливам ауры, девушка думала только о постели, а Светлый все никак не мог решиться…

Я высунулся в окно.

– Алексей!

Светлый вздрогнул и обернулся. Вид у него был откровенно растерянный, меня он узнал сразу.

– Все в порядке, я пришел с миром.

Я выбрался из машины и продемонстрировал пустые руки. Как ни странно, этот полушутливый жест часто действует успокаивающе.

– Добрый вечер, – осторожно поздоровался Светлый. Он по-прежнему не знал, как себя вести.

Я мимоходом улыбнулся девушке, при моем появлении взявшей спутника под руку, и с серьезным видом сказал:

– Мне нужна твоя помощь.

Эта фраза никого не оставляет равнодушным. Будучи произнесенной нужным тоном, она способна поднять самооценку молодых людей до небес. В старшем возрасте эффект зачастую обратный. Наморщенный лоб, нарочитое закатывание глаз и унылое мычание, за которым легко читается вопрос: «Когда же вы все от меня отстанете?»

Смятение в глазах Светлого сменилось удивлением. Такого поворота он не ожидал.

– Да, конечно, – наконец выдавил он, смущенно посмотрел на девушку. – Лера, понимаешь, тут такое дело…

– Простите, но я вынужден похитить вашего кавалера, – с каменным лицом проговорил я. – В городе проводится антитеррористическая операция. Для задержания особо опасного преступника требуется помощь Алексея.

Светлый посмотрел на меня укоризненно, а вот на его спутницу слова произвели нужный эффект. Несмотря на внезапное расставание, парень в ее глазах набрал несколько лишних очков.

В машину Алексей залез без разговоров. Безропотно пристегнулся, когда мы тронулись с места. Люблю молодежь. Из всех Светлых города вот так просто ко мне подсел бы только Максим. Остальные бы немедленно стали искать подвох. Стереотипы – страшная сила.

– Погодите, а моя машина? – вдруг опомнился Светлый.

– Ничего с ней не будет, – рассеянно ответил я, виляя между дворовыми колдобинами.

– Придется с утра ехать на троллейбусе, – мрачно заключил Алексей.

– Возьмешь такси.

– Наши люди в булочную на такси не ездят, – продекламировал Светлый. Судя по тону, это была цитата из какой-то книги.

– Тебе денег дать?

– На что? – не понял он.

– На такси.

– Да уж как-нибудь наскребу! – съехидничал Алексей и недовольно закончил: – Вот зачем так с Лерой было? Ну какой особо опасный преступник? Она же не дура, чтобы в такие сказки верить.

– Во-первых, поверила. А во-вторых, я не шутил. – Я искоса посмотрел на парня, оценивая его реакцию, и добавил: – Алексей, я на твоей стороне. И мне действительно нужна твоя помощь.

– В поимке особо опасного преступника? – Светлый вновь хотел съерничать, на ходу спохватился, и в итоге вопрос прозвучал почти жалобно.

– Можно сказать и так.

Пестрый автомобильный поток едва полз. В разговоре возникла пауза. Светлый жаждал подробностей, я пытался определить силу висящего на нем амулета. Амулет парню выдали в Ночном Дозоре. На первый взгляд – обычный оберег, защищающий от всего понемногу, на деле – волшебная леска. Случись что с парнем – задергается. Интересно, кто сидящий на другом конце рыбак? Опять Максим? Или Инга? Начальство вроде до сих пор из Москвы не вернулось, а остальным такая тонкая магия вряд ли доступна.

– И что за преступника мы ловим? – не выдержал Светлый.

– Да есть тут один… – Я наконец понял, как заблокировать амулет, не потревожив рыбака. – Возьми.

Я достал из нагрудного кармана кулон с крупным гранатом.

– Это от чего?

– От любопытных.

Светлый что-то недовольно пробормотал, но кулон надел. Вопросительно посмотрел на меня, ожидая продолжения. Я свернул с магистрали, обдумывая, какие карты открыть.

– Видишь ли, Алексей, за тобой следят.

– Кто?

– Не знаю. Пока не знаю.

Светлый нахохлился и деловито поинтересовался:

– За нами «хвост»?

– Не совсем. – Я вернулся на шоссе и бросил взгляд на кулон. Гранат едва заметно светился.

– Не совсем – это как?

– Не совсем – это не совсем. За тобой следят магическими методами, наблюдателю не нужно находиться поблизости…

– А его нельзя как-нибудь запеленговать?

«Если бы, – подумал я. – Если бы его удалось запеленговать». Увы, ни одна моя попытка не увенчалась успехом. Говоря по правде, и выводы относительно наблюдателя были чистой игрой ума. Но в его наличии я почти не сомневался. Слишком быстро парня спасли от вампирши, слишком быстро вмешались во время столкновения Дозоров. Одно из двух – либо на Светлого навесили сигнальные заклинания вроде амулета Ночного Дозора, либо постоянно вели. Амулетов дозорные не обнаружили, значит, оставалась слежка. Алия, Алия, где же ты научилась всем этим трюкам? И что в этом юноше такого ценного?

– Нельзя, – коротко ответил я. – Не стоит проводить прямых параллелей между магией и техникой.

Светлый пожевал губу и осведомился:

– И что же мы собираемся делать?

– Ничего. К слову, ты сейчас на особом положении. Я не могу втягивать тебя в свои акции без согласия Ночного Дозора. Строго говоря, даже наш разговор не вполне законен.

– Понятно… – глубокомысленно протянул Светлый.

Некоторое время мы молчали, но надолго его не хватило.

– Можно вопрос? Вы ведь руководитель Дневного Дозора?

– Нет.

– Прошу прощения. Мне показалось, вас побаиваются, и я думал… – Он наигранно стушевался.

Я не удержался от улыбки. От горшка два вершка, а туда же – манипулировать.

– Что спросить-то хотел?

– Ну, я хотел спросить… в чем разница между Темными и Светлыми?

– Тебе не объяснили? – Я на секунду отвлекся от созерцания линий вероятности и снова посмотрел на кулон. По-прежнему слабое свечение.

– Объяснили. Но я хочу услышать ваше мнение, – с неожиданной твердостью сказал Светлый.

– А сам что скажешь?

– В смысле? – не понял парень.

– Тебе сколько, лет двадцать пять? Все это время ты был обычным человеком. Неделю назад стал Светлым. Что изменилось? В тебе, в твоей жизни, в твоем мировоззрении?

– Ну… – замялся парень, – не знаю. У меня словно какая-то аура появилась. Ко мне все как-то лучше стали относиться. Даже на улице, незнакомые вроде люди…

– Свет здесь ни при чем, – оборвал его я. – Поверь, к вампирам относятся еще лучше. Людей тянет к Иным, и это притяжение всегда со знаком плюс. Темные, Светлые – не важно. Можно отвечать им взаимностью, можно унижать, можно использовать – они все равно летят как бабочки на огонек.

– Ну, не знаю… – Светлый задумался. Видать, о своей длинноногой Лере и искренности ее чувств. Меня это устраивало. Пусть размышляет, пусть ерничает, пусть задает любые вопросы. Главное, чтобы он оставался в этой машине хотя бы еще с полчаса.

Дома за окном начали прижиматься к земле. Каменные монстры на сотни квартир и двадцатиэтажные свечки сменились девятиэтажками. Пригородная зона.

Я мысленно потянулся к кулону и влил в него чуточку Силы, пробудив вложенное в камень заклинание. Кожу слегка закололо. Светлый хлопнул по руке, сгоняя несуществующего комара, почесался и снова посмотрел в мою сторону.

– И все-таки?

– Алексей, как я могу ответить на вопрос, чем отличаются Темные от Светлых, если ты даже в отношении себя определиться не можешь?

– Да ну, софистика какая-то, – фыркнул парень.

– Софистика тут ни при чем. Видишь ли, нет никакого кодекса Темных, никаких заповедей Светлых. Мы не проводим ритуалов, не расписываемся кровью, не проходим тайные обряды посвящения.

– Так я и спрашиваю, в чем тогда разница! Вот есть Ночной Дозор и Дневной Дозор. Ночной Дозор не любит Темных, в Дневном, как я понимаю, не любят Светлых, а что не так – никто толком объяснить не может. Не любим, и все! У джедаев хоть мечи разным светом светятся, а у вас?

Я хмыкнул, вновь посмотрел на амулет. Гранат светился чуть ярче и едва заметно пульсировал. Наблюдатель полностью сконцентрировал внимание на Алексее.

– Знаешь, одна из главных ошибок Светлых в том, что они думают, будто мы их не любим.

– А на самом деле вы их любите?

– А на самом деле мы о них просто не думаем.

Еще дважды я вливал в гранатовый кулон Силу. Амулет был простенький, и для бесперебойной работы его требовалось постоянно тормошить. Тем не менее эффект был налицо. По мере удаления от города пульсация учащалась. Кого-то, без сомнения, интересовала судьба Светлого, интересовала настолько, что ради нас он отложил все свои дела.

Мы выехали за город. Светлый примолк, разглядывая заоконный пейзаж с непосредственностью ребенка. Пора. Я вновь мысленно потянулся к кулону. Камень жадно впитал выданную энергию и засветился ярче. А затем пульсация ускорилась. Наблюдатель заглотил наживку.

Самое удивительное, я по-прежнему ничего не чувствовал, ни малейших признаков того, что за нами следят. Однако амулет не обманешь. У него ровно две функции – фиксировать магическое наблюдение и блокировать его. Мой расчет был прост: созданный амулетом полог тишины ставил наблюдателя в неприятное положение – потерять объект слежки либо подобраться поближе. Судя по участившейся пульсации, он выбрал второе.

– Любите японский автопром? – оторвался от созерцания Светлый.

– Это служебная машина.

– Ей же уже лет десять. Я думал, у вас только «лексусы».

– Зачем менять, если работает?

– Ну да, конечно, – с некоторым разочарованием протянул Светлый и снова уставился в окно.

Я коснулся приборной панели, будто смахивая пыль. Пальцы кольнуло. Засветилась видимая лишь в Сумраке пентаграмма. Таких машин у Дневного Дозора всего две, обе куплены в конце прошлого века. На тот момент – последнее слово японского машиностроения, пришедшее на смену советским «Волге» и «Ниве». Мы меняем такие машины раз в двадцать лет, чаще накладно. Уж больно много сил уходит на заключенную в металл магию. На два десятка заклятий и ритуалов, навеки впечатанных в борта автомобиля. Но Светлому знать об этом не обязательно.

– Кстати, куда мы вообще едем? – Алексей несколько раз сморгнул и потер глаза. Напрасно. Дело не в глазах. И не в стекле, оно оставалось кристально чистым. Помутнел мир.

– Почти приехали.

По машине прошла едва ощутимая вибрация Силы. Светлый ее не почувствовал и продолжал с недоумением таращиться на пролетающие мимо поблекшие деревья. Амулет размеренно пульсировал у него на груди. Несмотря на полог тишины, наблюдатель не желал приближаться. Что еще хуже, судя по пустынному шоссе позади, он преследовал нас не на машине и даже не на метле. Он находился в Сумраке. И вот это мне совсем не нравилось. Пробивать полог с километрового расстояния дано не каждому, а уж делать это из Сумрака, когда твоя цель движется в обычном мире… Сомневаюсь, что мне бы это удалось. Впрочем, шпионские игры не моя специальность. Другое дело – отлов шпионов.

Впереди показалась церковь. Не новодел девяностых, а старая, дореволюционных времен постройка, давно не проходившая капремонт. Солидное каменное здание, проросшее до третьего уровня Сумрака, бликующее всполохами Силы. Чужой, Светлой Силы. Будь сейчас время службы, я бы сюда не сунулся. Предоставлять возможному противнику доступ к такому источнику как минимум безрассудно. Однако в эти часы церковь пустовала, два-три прихожанина не в счет, зато она давала отличное прикрытие.

Я вдавил педаль газа, бросая джип вперед. Краем глаза поймал восторженный взгляд Алексея. Для него происходящее оставалось увлекательным приключением, и о возможных последствиях он не думал. Что ж, так даже проще.

Я послал последний сигнал амулету, и сумеречная версия мерцающего граната лопнула с тихим звоном. Алексей удивленно покосился на амулет, он услышал лишь звук. Иное дело – наблюдатель. Для него Алексей просто перестал существовать. Освобожденная энергия усилила полог, возвела стены на глубоких слоях Сумрака, полностью изолировала Светлого от дистанционного сканирования. Амулет создала ведьма. Старательная, но не очень сильная. Высвобожденного заряда едва ли хватит на пару минут абсолютной тишины, но больше и не надо. Последнее, что почувствовал наблюдатель, перед тем как его подопечный исчез, – резкое ускорение. Теперь у него не осталось выбора. Или бросить Алексея, или броситься в слепую погоню. Судя по предыдущим эпизодам, терпением наблюдатель не отличался, потому я рассчитывал на второе.

Джип подпрыгнул, влетая на газон. Сорвал железную цепь ограждения. Юркнул в уютный церковный дворик. Нырнул за угол и развернулся на сто восемьдесят. Текущая сквозь металл Сила погасила безумные прыжки через бордюр и легко рассекла чугунную цепь ограды. Однако джип ею пропитывали не для этого.

Я мысленно досчитал до десяти и сорвал сумеречную печать, от чего пентаграмма полыхнула синим пламенем. Заговорщицки подмигнул Алексею, что привело Светлого в полный восторг. Наша поездка приближалась к кульминации, это понял бы любой мальчишка. Жаль, что самой кульминации он не увидит.

Мир окончательно потускнел. Тонированные стекла сделались прозрачными. Руль похудел, превратившись в медную змею, кусающую себя за хвост. Индикаторы приборной панели рассыпались разноцветными огоньками. Салон посветлел, черная обивка стала серой, серая – бежевой. Не люблю темные краски в Сумраке.

– Кстати, а что… – Светлый не успел задать вопрос. Перехватив руль-змею левой рукой, я положил правую Алексею на плечо и ударил «фризом». Мне показалось, в глазах Светлого промелькнули разочарование и совсем детская обида. Но скорее всего это был просто отблеск заклинания. Синяя пленка темпоральной заморозки мгновенно проглотила жертву. Роль приманки Алексей выполнил, остальное ему видеть не обязательно.

Притаившийся в засаде джип вылетел навстречу бегущей жертве. Преследователь не видел нас – церковь служила надежным прикрытием. Он даже не мог почувствовать наше присутствие, во всяком случае, до последней секунды, когда джип провалился в Сумрак с грацией прыгнувшего в озеро гиппопотама.

Спрятаться наблюдателю было негде. Я уже предвкушал, как остановлю машину и выйду со словами: «Здравствуй, Алия». Вот только Алии передо мной не оказалось. Вместо нее на нас несся широкий фронт клубящегося тумана. Все, что я успел, – врубить защиту джипа на полную. А потом мы нырнули в вязкую пелену.

Я никогда не задавался целью превратить «тойоту» в сумеречный танк. Отчасти из-за чудовищных затрат, но в основном потому, что в этом не было необходимости. Разумеется, джип под завязку набили магией, иначе он бы просто не удержался в Сумраке. Разумеется, на него наложили несколько простых, но мощных защитных заклинаний. При необходимости «тойота» могла пережить столкновение с «КамАЗом» или прямое попадание из гранатомета. Законы сохранения энергии и импульса к ней были неприменимы, да и с термодинамикой машина была не в ладах. Но она оставалась уязвимой, и по своей воле я бы никогда не направил ее в неведомое сумеречное облако.

К сожалению, выбора мне не предложили. Полоса тумана двигалась куда быстрее. Я лишь сумел выровнять машину и принять удар на лобовую броню – самую мощную, как у любой военной техники.

Джип вздрогнул. Меня бросило вперед. Сумеречная отдача от двойного заклинания сработала не хуже ручного тормоза. Перед бампером возник Барьер, способный смять груженую фуру. Салон накрыл Щит Мага, на случай если мелкие обломки угодят в стекло.

Энергии в эти простые заклинания было вложено столько, что не заметить их наблюдатель просто не мог. Однако он даже не сделал попытки уклониться.

Облако накрыло джип. Странно, но темнее не стало. Плотный густой туман прекрасно пропускал рассеянный сумеречный свет. По машине пробежала мерзкая, вызывающая зубную боль вибрация. Раздался дикий скрежет, и я понял, что защите пришел конец. Секунду спустя мы вырвались на свободу. Я рванул дверь, выскочил наружу и обнаружил, что джип остановился. Причем не просто остановился – уткнулся носом в землю. Передние колеса были срезаны. Не сорваны, а именно разрублены аккурат посредине. От шин на задних колесах остались жалкие клочья. Капот вздыбился, полосы металла топорщились, торчали в разные стороны. Некоторые были скручены в спираль, другие в бараний рог. Словно кто-то драл машину метровыми когтями. Меньше всего пострадала кабина. Видимо, перед тем как сдохнуть, Щит Мага все же сделал свое дело. Сквозь распахнутую дверь я видел замороженного Алексея, косящегося на пустое кресло водителя.

На этом краткая рекогносцировка закончилась. Полоса тумана проползла еще полсотни метров, развернулась и пошла на второй заход. Непохоже, чтобы столкновение с машиной ей хоть чем-то навредило. Я не стал произносить ритуальную фразу, поминать Дозоры и требовать выйти из Сумрака. Сразу ударил близзардом, утопив безликую массу в вихре острых, как лезвия, осколков льда. Надежды, что метель укатает наблюдателя, не было, но я хотел выиграть пару секунд для второго, громоздкого и оттого непопулярного заклинания.

Расчет оказался верным наполовину. Туман не просто отразил близзард, он его словно вообще не заметил. Только вместо того, чтобы повторно прокатиться по мне, зачем-то начал изгибаться дугой, обтекая врытый в землю джип. И я все-таки успел закончить заклятие.

Сумрак сотряс глухой удар. Джип качнуло. В спину ударил порыв шквального ветра. Не вечного ветра первого слоя, а нормального ветра, подчиняющегося законам физики. Многие считают, что так работают вакуумные бомбы. Выжигают кислород, создают в области взрыва разрежение, отчего возникает вторая ударная волна, когда воздух стремится занять пустоту. На деле это не так. Взрывной перепад давления невелик, и эффект от него не идет ни в какое сравнение с ударной волной боеприпаса. Иное дело чистый вакуум, созданный моим заклятием. Тут эффект налицо: кратковременное удушье, компрессионный удар изнутри, динамический снаружи. Букет достаточный, чтобы выбить из равновесия большинство сильных магов. Убить не убьет, но заставит потерять концентрацию, раскрыться, а дальше…

Сделать следующий шаг мне было не суждено. Туман проигнорировал эффекты вакуума с той же легкостью, с какой игнорировал близзард. На физику он тоже чихать хотел. Ветер не нарушил его форму, не вырвал даже жалкого клочка из монолитной массы. Зато спровоцировал ответную реакцию.

Из пелены выползли несколько опаловых щупалец, поднырнули под «тойоту», и я едва успел распластаться на земле. Джип, кувыркаясь, взлетел в воздух, пронесся над моей головой и приземлился в десятке метров позади.

Я ухнул на второй слой Сумрака. Не рассчитывая оторваться, но надеясь получить хотя бы короткую передышку. Только облако уже было здесь. Оно ничуть не изменилось. Разве что раздалось вширь. Обычно чем глубже погружаешься в Сумрак, тем сильнее трансформируется твой облик. Но наблюдатель обошел и этот закон.

Не вставая, я ударил «ледяным копьем». Концентрированная версия близзарда, бесполезная на расстоянии, но эффективная в ближнем бою, пронзила дымчатую завесу, не причинив ей никакого вреда.

Я перекатился на бок. Вскочил, внимательно следя за противником. Облако застыло напротив меня, лишь изредка выпуская крошечные белые протуберанцы. Я не видел магической ауры, вообще никаких следов магии. Монолитная грязно-серая мгла – хоть обычным зрением смотри, хоть магическим.

Большинство бы на моем месте испугалось. Запаниковало. Попыталось договориться, бросилось бежать, взорвалось десятком боевых заклинаний, досуха выкачивая последние резервы Силы. Я просто стоял. И туман не двигался, видимо, решая, что делать дальше. Это так просто – нестись навстречу, парировать чужую магию, бить своей. Мысли тут не нужны, нужны рефлексы. А вот когда круговерть боя замедляется, когда надо не атаковать, а принимать решения, многие впадают в ступор.

Я поймал себя на мысли, что думаю о противнике как о живом мыслящем существе. Почему? Разве у меня есть основания считать его живым? Молчание, пустая аура, полное равнодушие к вакууму… Да и действия больше похожи на действия голема, созданного для одной-единственной цели. Например, следить за Алексеем и защищать его от любой угрозы. Только на голема это существо не походило. Как не походило на джинна, дэва и других известных мне магических слуг. Сумеречная тварь?

Я вздохнул. Спокойно. Сумеречных тварей не существует. Что остается? Существо, призванное с помощью колдовства, но настолько редкое, что его описания нет ни в архивах, ни в легендах? Версия ничуть не лучше сумеречной твари.

Я застыл, боясь шелохнуться. Время играло на меня. Пока оно ничего не предпринимает, я могу думать. Джинн, не джинн – черт с ней, с теорией. Что делать дальше? Отступить? Продолжить бой? К несчастью, я не эксперт в области заклятий массового поражения. Боевая магия сродни фехтованию на шпагах, а не умению махать двуручным мечом. Дуэли в жизни Иных встречаются куда чаще массовых битв. Если против тебя несколько слабых противников, проще перебить их по одному, а не метать самый-большой-в-мире файербол. В крайнем случае ты всегда можешь уйти на глубокие слои Сумрака, сведя битву к ничьей. Если же враги равны по силе, тебя размажут по земле, никакие групповые заклинания не помогут. Поэтому сфокусированные заклятия куда популярнее групповых. Так думают многие, так думал и я. Кажется, пришла пора об этом пожалеть.

Проблема точечных заклинаний в том, что их надо применять против кого-то. Нельзя бросить Знак Танатоса или Поцелуй вампира в темноту. Нужно четко видеть цель. Увы, полоса тумана на роль цели не годилась. А силовую и стихийную магию эта дрянь, похоже, полностью игнорировала. Значит, вариантов у меня не много…

Словно позволив мне додумать мысль до конца, облако пришло в движение. Взметнулся, вырастая до высоты семиэтажного дома, дымный скорпионий хвост. Обрушился вниз дамокловым мечом. Я отпрянул в сторону, и дымный столб ударил в землю, оставив глубокую выбоину. Из облака вновь вырвалось несколько прозрачных щупалец, но лишь одно сумело дотянуться до меня и тут же истаяло под ударом Тройного Лезвия.

Все нападки тумана не были заклинаниями в привычном смысле слова. Скорее, прямая манипуляция Силой, но в какой-то странной, неизвестной мне вариации. Ведьмы, маги, вампиры – все они могут использовать Силу напрямую. Каждый по-своему, придавая своим действиям уникальный отпечаток. Вот только то, что творилось передо мной, не походило на действия мага и уж тем более ведьмы или другого Иного. Вообще ни на что виденное ранее.

Скорпионий хвост выпрямился. Я напряженно следил за его подергиваниями, но атака пришла с другой стороны. Тонкая дымная струя, чем-то похожая на «ледяное копье», вырвалась из грязно-белой завесы и ударила мне в грудь. Уклониться я не успел. Да и вампир бы не успел, даже у рефлексов Иного есть предел. Вот только вампира бы такой удар развоплотил на месте.

На миг я ослеп. Моя защита – предмет искусства, коллекция маленьких шедевров, собранная на протяжении многих десятилетий. Мало кто из Высших может похвастаться такой, хотя многие сочли бы меня параноиком. Но раз в полсотни лет я понимаю, что собирал ее не зря. Сегодня был именно такой день.

Щиты взорвались разноцветными радужными всполохами; я так и не смог убрать слепящий фейерверк, возникающий при серьезных попытках пробить магическую броню. Эта попытка была более чем серьезной.

Сферу Отрицания копье просто проигнорировало. Внешний силовой барьер лопнул как мыльный пузырь. Заискрились промежуточные щиты в напрасных попытках поглотить или отвести дымную полосу в сторону. Я почувствовал тупой удар в грудь – нечто среднее между прямым боксера-тяжеловеса и стенобитным тараном. Невольно отступил на шаг.

Щит Мага – последний рубеж обороны – все-таки устоял. Я бросил только один взгляд на осколки магической брони, отчаянно пытавшейся стянуть рваные края, и понял, что еще одного удара она не выдержит.

Исполинский скорпионий хвост нерешительно дернулся и снова замер. Кажется, туман не ожидал, что я выстою. Во всяком случае, в это хотелось верить.

Я метнул «ледяное копье» в землю перед облаком. Просто чтобы отвлечь внимание. Взметнулся грязевой фонтан, осколки льда унеслись в туман. Любоваться на последствия взрыва я не стал, сразу шагнул сквозь тень. Назад, на первый слой Сумрака. Можно было нырнуть глубже, на третий, но что-то мне подсказывало – это не лучшее решение. Неприятно признавать, но, похоже, тварь ориентировалась в Сумраке лучше, чем я.

Туман возник передо мной секунду спустя. Не знаю, что его задержало: последствия моего удара или неуверенность. А может быть, дымное копье далось ему нелегко, и монстру понадобилось время собраться с силами? Хотелось верить в последнее.

Как бы то ни было, этой секунды мне хватило, чтобы сжать в кармане изящный, выточенный из малахита амулет. Колючий, похожий на морского ежа, пышущий жаром в самый лютый мороз. Таких амулетов в городе два – у меня и у шефа Дневного Дозора.

Пальцы свело судорогой. По изумрудным иглам заструилась кровь – последняя часть ритуала и одновременно напоминание не использовать амулет по пустякам. А потом печать, сдерживающая запертую внутри Силу, сломалась.

Это заклинание находится под негласным запретом. От него нет защиты. Силовые барьеры, Сфера Отрицания, Щит Мага… Даже высшие штучки вроде Защиты Лужина не помогут. Единственный способ – убраться с пути. На другой слой Сумрака, в портал, к черту на кулички. Куда угодно, лишь бы избежать встречи с прозрачным, стерильно чистым потоком темной энергии. Именно благодаря ему я победил в своей последней битве с магом вне категорий.

Марево Трансильвании недоступно даже самым искусным Светлым. Я слышал, у них есть свой аналог, что-то из высшей школы магии, но никогда не видел его в деле. А Марево Трансильвании видел. И применял сам.

Туман об этом заклинании не знал. Он даже не сделал попытки уйти в сторону. Впервые с начала боя я почувствовал внутри мглы колебания Силы. Совсем как в тот раз, когда мы схлестнулись со Светлым… Наивный Высший маг. Истинный гений, сумевший пройти путь от новичка до мастера меньше чем за полсотни лет. Он тоже честно попытался отразить заклятие, и какие-то доли секунды ему это удавалось. А потом… Потом его не стало. Марево – странное заклинание. Оно словно уродливое зеркало, обращающее твою сумеречную Силу против тебя самого. Оборотня оно превратит в бесформенную кучу мяса и костей, ведьму – в высушенную мумию. От мага останется только пепел, плывущие в небе хлопья, будто в насмешку раскрашенные в прижизненные цвета: белый для Светлых, черный для Темных.

Только вот Высшего мага Марево развоплотило, а туман – нет.

Волна энергии еще не схлынула до конца, а я уже понял, что заклятие не сработало. И впервые за долгие годы мне стало страшно. Что бы ни находилось передо мной, его возможности лежали далеко за пределами моих. Я бросился к машине с застывшим внутри парнем, на ходу поливая туман Черным дождем. Никаких иллюзий у меня не осталось, лишь слабая надежда, что экзотическое заклинание отвлечет врага хотя бы на пару секунд. Однако туман повел себя совершенно неожиданным образом.

Сумрак вздрогнул, раздираемый коротким спазмом. Неприятно закололо кожу. В воздухе прямо над облаком возникла серая воронка портала. Уродливая и какая-то неправильная. Густая струя тумана втянулась в призрачный водоворот, и вязкие капли Черного дождя, подняв облако маслянистого пара, впустую обрушились на землю.

Насладиться зрелищем я не успел. Портал возник вновь, в этот раз прямо передо мной. Я лишь успел прикрыть лицо перед тем, как меня поглотила вынырнувшая из воронки мгла.

На несколько секунд я потерял всякую ориентацию. Клубящаяся молочная завеса утонула в радужном фейерверке искр. Щиты пылали, взрывались, разлетаясь огненными лоскутами в отчаянной попытке спасти хозяина от океана бушующей энергии. Чужой энергии с незнакомым и неприятным привкусом.

Я почувствовал тупой удар в плечо, услышал треск раздираемой ткани. Правую руку пронзила боль. Я вслепую отмахнулся, создавая вокруг себя «ледяное кольцо» – заученное еще в юности бестолковое заклинание, годное лишь для отпугивания оборотней. Или если ты не видишь, где находится враг.

Выпущенные наудачу кристаллы разлетелись в разные стороны. Я снова почувствовал колебание Силы, как в тот раз, когда туман переварил Марево, и вдруг оказался на свободе. В трех шагах от изуродованного джипа. Краем глаза я уловил, что мгла никуда не делась, она по-прежнему висела у меня за спиной.

Наверное, со стороны мои действия выглядели комично, но сейчас мне было не до эстетики. Я прыгнул вперед, приземлившись на капот джипа. Скрученная полоса металла вонзилась в бок, глубоко распоров кожу. Правая рука онемела и почти не чувствовалась. Я сложил пальцы левой в щепотку и рубанул Тройным Лезвием по магическому контуру, удерживающему джип на плаву. В небо взвился столб выпущенной на свободу Силы. Последнее, что я успел заметить, – потянувшееся ко мне молочно-белое щупальце. А потом по глазам ударили краски, яркие даже в вечернее время. Воздух наполнило хрипение моторов, показавшееся лучшей в мире музыкой.

Я скатился с капота и, пошатываясь, поднялся на ноги, лихорадочно перебирая в уме нестандартные боевые заклинания. Но они не понадобились. Чем бы ни был туман, преследовать меня вне Сумрака он не собирался. Тем не менее я добровольно истекал кровью пару минут, прежде чем сбросить с рефлекса боевые заклятия и заняться самолечением.

Светлые примчались через полчаса, причем сразу на двух машинах. Пять человек – весь оперативный состав Ночного Дозора за исключением командированной в Москву верхушки. К тому времени мне удалось остановить кровь и частично затянуть раны. Незадолго до прибытия кавалерии голубая пленка «фриза» растворилась, и Алексей, покачиваясь, выбрался из машины. Выглядел он неважно, «фриз» не лучший способ консервации человеческого тела, хотя, без сомнения, самый быстрый.

Я молча кинул ему бутылку минеральной воды, позаимствованную в прицерковном киоске. Светлый молча кивнул в знак благодарности и не отрываясь выдул почти литр. Должно быть, ему и впрямь было худо, потому что ни одного вопроса не прозвучало.

Машины дозорных лихо скатили с шоссе и затормозили рядом с остовом «тойоты». Из патриотичной «Калины» выскочили оборотень Костя и Инга, Максим предпочел старенький «рено».

Вид у меня был изрядно потрепанный, потому с вопросами и ремарками Светлые спешить не стали. Даже резкий не по делу оборотень воздержался от комментариев. Скрученная в бараний рог «тойота» и целехонький Алексей тоже сыграли роль – пострадавшим выглядел именно я.

Алексея дозорные немедленно увели. Уж не знаю, для оказания первой психологической помощи или взятия показаний, этих Светлых не всегда поймешь. В ожидании, когда они снизойдут до моей персоны, я опустил спинку водительского кресла и прилег, давая магии восстановить тело. Раны затягиваться не желали. Целебная магия – простая и сложная одновременно. Даже новичок легко освоит основы, но чтобы стать настоящим целителем, нужно потратить не одно десятилетие. Оттого большинство магов недалеко ушли от новичков в области магической медицины. Подлатать себя могут, а для более сложных процедур квалификации не хватает.

– Ты как? – Максим заглянул в салон. – Позвать Ингу? Она и не такое лечила.

– Перебьюсь. – Я пошевелил пальцами правой руки, сжал в кулак. Чувствительность понемногу возвращалась.

– Брезгуешь?

– Хватит девочку мучить. Она и так на допросе разве что наизнанку не вывернулась.

– О нас, значит, заботишься, – покачал головой Максим. – А тебя-то кто чуть наизнанку не вывернул?

– Хотел бы я знать. – Я допил остатки минеральной воды. – Позже, коллега, все позже. Мне надо подумать. Отчет о происшедшем вы получите к утру. Пока могу посоветовать две вещи: не давайте мальчику лезть в Сумрак и не ходите туда сами, пока он рядом.

– Во что ты его втянул? – неожиданно зло спросил Максим. – Почему он ничего не помнит? Что за амулет у него на шее? Ты сознаешь, что произошедшее – повод для вмешательства Инквизиции?

– Серьезно? – Я бросил пустую бутылку на заднее сиденье. – И что же произошло?

– Ты втянул Светлого мага в свои игры без уведомления Ночного Дозора. Поставил его жизнь под угрозу. Использовал против него магию без его согласия. Достаточно?

– Еще добавь, что я лишил его невинности. – Я посмотрел Максиму в глаза и повторил: – Отчет будет к утру. До того советую повременить с Инквизицией, дабы не выглядеть глупее, чем обычно. В качестве жеста доброй воли скажу – не насилуйте парню мозг. Никто ему память не стирал. Когда на нас напали, я заморозил его «фризом». Так что, к счастью или несчастью, он все пропустил и рассказать о… гм… произошедшем не сможет, хоть чем ему голову промывай.

Глаза Максима сузились. Из голоса исчезло всякое дружелюбие.

– «Фриз», значит? – процедил он. – В отношении Светлого? Напомнить, что за такое бывает?

Я выдержал его взгляд.

– Напомнить ты, конечно, можешь. Только, видишь ли, ситуация была неординарная. Я мог защищаться сам и защищать вашего мальчишку, но у меня не было никаких гарантий, что он будет сидеть и не высовываться. Как я понимаю, в армии он не служил, спецкурсов Ночного Дозора не посещал. А прикрывать грудью мечущегося по полю боя штатского я не готов, уж прости. Конечно, я мог использовать Доминанту и заставить его выполнять мои прямые приказы, но вряд ли Доминанта понравилась бы тебе больше «фриза». Что до амулета, считай, это был мой Алексею подарок. И в отличие от вашего он по крайней мере сработал.

Последние слова были чистой воды блефом, но блефом неопровержимым. Простота амулета имела свои достоинства. После потери заряда кулон полностью утратил магическую природу. Никаких остаточных следов. Внутри запросто мог храниться Щит Мага или простейший защитный Барьер. А уж понять, что он создавал полог тишины, не смог бы и Высший маг.

– Я свяжусь с Москвой, – тяжело произнес Максим.

– Свяжись. Только избавь меня от разговоров про Инквизицию.

Хлопать дверью Максим, разумеется, не стал. Молча развернулся и, ссутулившись, побрел к своим. В такие минуты на него словно наваливался груз прожитых лет. Мне было его почти жаль, ощущение абсолютной беспомощности бьет по Светлым куда сильнее, чем по людям. И главное, чутье у Максима отменное, моим словам он не верил ни на грош. Однако предъявить было нечего. Как ни крути, а пострадал в драке именно я, в то время как Алексей отделался першением в горле.

Светлые не стали задерживаться, расселись по машинам и отъехали. А спустя еще полчаса подкатил новенький немецкий эвакуатор, ведомый к месту аварии нашим «лексусом». Пришлось выбираться наружу. Ева – дежурившая ведьма – только ойкнула при виде моих ран и тут же принялась колдовать что-то способствующее заживлению. Сидевший за рулем Аркадий посмотрел на меня круглыми глазами и шумно сглотнул.

Эвакуатор с ловкостью ежа затащил себе на спину разбитую «тойоту», и мы отчалили. Я снова подумал, как нам все-таки повезло. Не долбани эта тварь по машине, не откинь ее с трассы на обочину, все могло закончиться куда печальнее. Не уверен, что в нынешнем состоянии я смог бы остановить грузовик, вывались мы из Сумрака у него перед носом.

Кабинеты начальства редко страдают от недостатка роскоши. Не важно, роскошь ли это директора конторы из трех человек, или роскошь совладельца национального концерна. Вульгарные ли барельефы на стенах, или подчеркнуто неброский паркет, доски которого ценятся на вес золота. За исключением тонкой прослойки руководителей, желающих продемонстрировать близость к народу, начальство всегда готово потратить общественные деньги на личные нужды. Этот кабинет не был исключением. Авторский дизайн, итальянская мебель, натуральная кожа и непременный золотой «Паркер», небрежно брошенный на стол. К вечному аромату соснового леса примешивался едва заметный запах формалина. Он-то тут откуда? Глава Дневного Дозора увлекся таксидермией?

Шеф ослабил галстук и выразительно побарабанил по столу. Взгляд у него был недобрый, однако в глубине души Темный маг торжествовал.

– Пойми меня правильно, Юрий, я тебя не осуждаю, – елейным голосом начал он. – Но и ты должен меня понять. На создание этой машины ушли годы. Несколько лицензий, уйма сил сотрудников… Теперь это груда металлолома. И все из-за твоей авантюры, о которой ты не счел нужным предупредить.

Я понимаю, для тебя закон не писан. Ты у нас на особом положении. Однако всему есть предел. Если оставить твои действия без внимания, что решат остальные? Что могут распоряжаться имуществом Дозора как угодно? Что любые выходки сойдут им с рук? Что я, по-твоему, должен сделать?

Я терпеливо ждал, когда шеф закруглится. Доля истины в его словах была, но стояли за ней исключительно амбиции и желание унизить меня. Причем не просто унизить, а устроить показательную порку на глазах сотрудников Дневного Дозора. Дешевый самонадеянный позер.

– К утру жду подробный рапорт, – закончил шеф, – с объяснениями своих намерений. Копию рапорта я отошлю в Москву, пусть там решают, как оценивать твои действия.

Я ухмыльнулся. Желание загребать жар чужими руками свойственно не только людям. Шеф вправе рассчитывать, что Москва меня по головке не погладит, и тогда он с грустным видом разведет перед коллективом руками – мол, что я могу сделать, сверху приказали, вот и наказываю.