Рагу из зернистой икры Лобусова Ирина
Вал. Евг. на меня не смотрел. Я думала, что он вмешается (мог же он хоть как-то ее осадить!), но он на меня не смотрел. Делал вид, что его тут вообще нет. Поддонок.
– Что у вас случилось? – я попыталась вставить хоть пару слов в этот бурный поток, но не тут-то было.
– А кошка?! А кошка из девятой квартиры?! Ты что, задавила кошку этой идиотки из девятой квартиры? Ты мне штуку баксов отвалишь за это, дура поганая! Ты знаешь, что она со мной делает?!
– Какую кошку?! Ри! Ради Бога!
– Она везде звонит и пишет, падла старая! А кошка, между прочим, попала под твою машину! И после этого ты смеешь сюда так являться?
– Да что с тобой?! Объясни толком!
– Соседка из девятой квартиры считает, что ты задавила ее кошку машиной, – раздался холодный, спокойный голос Вал. Евга, – и требует от нас полторы тысячи долларов компенсации.
Мне вдруг показалось, что я попала в сумасшедший дом. В палату для буйнопомешанных! Все это просто не могло происходить на самом деле! Нормальные люди в нормальном мире так себя не ведут!
– Никого я не давила! Никаких кошек! Она сумасшедшая, эта ваша старуха…
– Сумасшедшая или нет – это сейчас не главный вопрос. Главный другой – ты деньги будешь платить или нет?
– За что?
– За кошку!
– Да вы что тут, все с ума посходили?!
– Значит, не будешь! В принципе, это правильно. Все равно она ничего не сможет доказать, даже если будет стараться очень сильно…
Внезапно я стала кое-что понимать.
– Вы из-за этого ругались?
Оба срочно отвели глаза в сторону. Это было доказательством: они набросились на меня потому, что не хотели со мной говорить…. Говорить о том, что случилось, о причине этих безумных криков. Я вдруг почувствовала тонкую струйку ледяного пота, стекающую вдоль спины… И от этого мне стало совсем плохо.
– Что случилось? Почему вы не хотите говорить?
– Мы опаздываем! Вечно опаздываем! А тут еще ты явилась! – Ри вдруг заметалась по прихожей, широкими полами своего длинного платья сбрасывая какие-то вещи на пол, – где сумка с косметикой?! Где мобильник?! Да провались ты пропадом, к черту!
Так бешено бегая, она вылетела в другую комнату. Я схватила Вал. Евга за руку, резко развернула к себе:
– Что произошло?! Ты-то хоть можешь сказать?
– Сейчас нет! Перезвони.
– Куда вы едете?
– В клуб, – он назвал недавно открывшееся заведение, но уже достаточно популярное в Москве.
– У Марины там что, концерт?
– Выступает в программе! – выражение его глаз стало таким жестким, что я вдруг жутко чего-то испугалась и не решилась спросить, в какой программе выступает Ри… Я догадывалась, что это за программа, и мне было страшно-страшно, как будто падала в самый низ я, а не они… А может, так и было на самом деле? Может, это я падала вместе с ними? Или падала только я, а они оставались стоять? Взметнувшись целым фонтаном черного шелка и меха, Ри пулей пролетела прихожую и выскочила в раскрытую дверь (кстати, я забыла закрыть ее за собой), на ходу выкрикнув какое-то грязное ругательство в адрес снова высунувшейся из-за двери соседки…
– Перезвони! – бросил Вал. Евг, даже не поворачивая ко мне головы.
Перезвонить! Сволочь и хам! Тратить на болтовню с ним свои кровные деньги! Можно подумать, у меня бездонная бочка, а не счет! Только начало месяца, а я по мобильнику уже на сто долларов наговорила! А кто будет платить? Попробуй, заикнись! У, сволочь! В тот момент все внутри так и кипело от возмущения.
Я быстро забрала то, ради чего приехала в квартиру (кое-что из старых Маринкиных вещей. Все равно она не заметит их пропажи, у нее четыре шкафа вещами забито!) и почти бегом спустилась вниз. Я не пробыла там и пяти минут, а соседка уже стояла в окне первого этажа, демонстративно записывая номер моей машины.
Я надеялась успокоиться по дороге к себе, но не тут-то было! Что-то грызло меня изнутри – так сильно, что аж трясло! Я хотела забыть их крики (замолкнувшие почти в полночь потому, что они наконец-то убрались из этой квартиры), истерическое метание Марины посреди чужих, так и не ставших родными для нее стен, жесткий холодный блеск в глазах Вал. Евга, от которого мне всегда становилось не по себе… Он был каким-то очень странным человеком… всегда… Но об этом потом… Наконец я не выдержала. Выехала на какую-то улицу потише, остановилась возле чужого, незнакомого дома и… разумеется, позвонила Вал. Евгу. Казалось, он обрадовался. Услышав меня, но как только я задала вопрос о том, что произошло, голос его стал ледяным.
– Это не телефонный разговор!
– Но я должна знать! Я чувствую что-то очень плохое…
– Мне все равно, что ты чувствуешь! Говорить сейчас я не могу!
– Тогда давай встретимся тогда, когда ты сможешь говорить!
– Ладно, думаю, ты от меня все равно не отцепишься… подъезжай сейчас к клубу. Я выйду. Знаешь, где служебный вход?
Ну вот, пожалуйста! Снова тащиться черти куда, да еще ночью, через всю Москву! Слава Богу, хоть бензина полно, целый бак. Но я была так сильно заинтригована, что не ехать уже не могла… Остановившись рядом с входом, я снова позвонила. И вскоре в моей машине сидел Вал. Евг.
– С Мариной большие проблемы. Она жутко взволнована, и я сильно за нее беспокоюсь. Сама знаешь, у нее сейчас проблемы с карьерой, и эта нервозность может только помешать… – как всегда, лицо его было абсолютно непроницаемо, и то, что он думает, я не могла прочитать.
– Но для волнения должен быть повод.
– Повод есть. Ты наблюдательна! – он удовлетворенно кивнул (как будто открывать во мне какие-то качества было для него удовольствием… Но ведь на самом деле это было не так?), – Видишь ли, я получил повестку из прокуратуры. Меня вызывают к следователю.
– Это что-то серьезное?
– Конечно, нет! Ну сама подумай – разве у меня может быть что-то серьезное? Разве я недостаточно влиятелен и богат, чтобы избежать любых проблем? Думать о каких-то проблемах в моем случае просто смешно! Но Ри почему-то никак не хочет этого понять, и буквально сходит с ума… Я уже несколько раз посылал своего адвоката, но следователь хочет в этот раз поговорить лично со мной, и у меня есть повод…. Скажем, согласиться на эту встречу. А Ри настаивает, чтобы я не ходил. Она боится – а чего боится, я так и не сумел понять.
– А что же произошло? В чем там дело?
– Кого-то убили. Я так и не понял, кого. Какую-то женщину, кажется. Абсолютно незнакомое мне имя. Или даже двоих…
– А при чем тут ты? Какое ты имеешь к этому отношение, если этих женщин ты даже не знал?
– Не все так просто, как кажется. У одной из этих девиц была карточка, выданная кем-то из сотрудников моего офиса, занимающихся проектом Виноградовой. Эта карточка – нечто вроде кода личного доступа в офис. Ты ведь знаешь, в мой офис не войдешь просто так. Дело в том, что эта карточка означала прямую связь с кем-то из моих сотрудников. Посторонним людям такие вещи не выдаются.
– Не понимаю! Что за шпионские страсти?
– Все очень правильно! Такие карточки доступа созданы специально, чтобы толпы сумасшедших подростков, мечтающих стать звездами, не осаждали продюсерский офис. С улицы так просто не войдешь. У посторонних практически нет никаких шансов. А с такой карточкой можно войти. Знаешь, какое количество людей рвутся в заветные двери? Страшно даже сказать! А такую карточку получают только люди, напрямую связанные с этим бизнесом, и как она оказалась у каких-то незнакомых девиц, я просто не могу понять.
– А почему они хотят расспросить тебя, а не твоих сотрудников?
– Они хотят знать, как работает вся система.
– А может, кто-то собирался заняться этими девицами? Как проектом?
– Нет. Это полностью исключено. Все наши проекты я знаю назубок, а новых мы сейчас не берем.
– Это странно.
– Очень. Но я думаю, что карточку просто могли у кого-то украсть. В любом случае, это не повод для таких истерик, которые устраивает мне Ри! С этим делом я вообще никак не связан.
– Почему же ты не захотел мне сразу все рассказать?
– разве ты не знаешь? Или не помнишь? Ри вообще ничего не должна знать! Не должна слышать, о чем мы с тобой разговариваем! Неужели ты до сих пор так ничего и не поняла?
Я-то поняла давно, но в тот момент просто выгодно было прикинуться идиоткой. Что я и сделала. Вал. Евг. Даже как-то подобрел.
– Мне пора. Хоть ты-то не волнуйся!
– Когда ты туда поедешь?
– Завтра. Вернусь, позвоню!
– Ты не пригласишь меня внутрь?
– Нет. Тебе там нечего делать. Уезжай.
И я уехала. По дороге думая об очень многих вещах, но об этом потом.
17
СТРАНИЦА НИНЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СЕТИ
4 ЯНВАРЯ 2013 ГОДА.
Повезло, как утопленнику! Вляпалась по самые уши. Правильно говорят – дурная голова сама себе беду найдет (или что-то вроде). Ну да, абсурд – за 5 дней похудеть на 15 килограмм! И самое главное – для Инги это в порядке вещей. С таким рационом я превращусь в скелет ходячий! У меня уже отказывают мозги (хотя нет, не так – мозги у меня отказали давным-давно, в тот день, когда я послушалась свою сумасшедшую сестричку, всегда бывшую моим идолом. Скажи мне, кто твой идол, и я скажу, кто ты!).
Так вот: эта крашенная рыжая лохудра (тоже мне диетолог – она и уличную дранную кошку, подыхающую от истощения, заставит худеть) подсунула мне адрес какого-то магазина на Петровке, чтобы я там купила особый черный пророщенный рис. С виду – гадость несусветная! И вот на этой гадости мне придется сидеть целых пять дней! Ем теперь так: завтрак – столовая ложка этого проклятого черного риса и стакан воды. В полдень – чайная ложка риса и снова стакан воды (меня терзают смутные сомнения о том, что рис этот – не рис, а какая-то проклятая химия, вроде засушенных червяков, по которым, как мне рассказала Инга, пару лет назад все с ума сходили).
Обед – салат из морской капусты (голая морская капуста, промытая водой, без соли, специй и подсолнечного масла, ровно 150 грамм). Ужин – (ровно в шесть, а после него – ни крошки еды!) – салат из белокаменной капусты (снова без масла и всего. Ровно 100 грамм). И ужин, и обед запиваются водой. Воды можно пить сколько угодно. Чай, кофе, сок – ни в коем случае! Спиртное – очень смешно! Молоко и йогурт (даже обезжиренный) тоже из области фантастики! Говорят, после такой «капустно-рисовой» диеты фигура становится обалденной (в смысле, тощей, как у советской «синей курицы»), зато отказывают мозги.
Что ж, как говорится, издержки профессии. А все потому, что я дура! Была бы умнее, не влезла бы на этот кастинг, особенно в тот момент, когда в кабинет Инги входил (вернее, вползал) этот позолоченный бегемот, сам весящий килограммов 200, не меньше! Словом, когда я всех повыталкивала и влезла внутрь (ну, оттолкнуть кого-то с дороги для меня не проблема, я могу пройти и по головам) Инга даже обрадовалась – ну еще бы, я звезда, лицо ее агентства! Бегемот выглядел так, как и должен выглядеть, из чистопробной серии «Крутая Москва».
Джип представительский, весь в золоте – платине, пальцы – веером, уши – пистолетом, живот – барабаном, мобильник «Верту» (или как там эта идиотская фирма пишется, у которой мобильники по 30 тысяч евро), костюмчик – стоимость однокомнатной квартиры где-то в Теплом стане, а, главное, манера смотреть в глаза – вернее, смотреть мимо глаз. Когда смотрят вот так, мимо глаз, мимо тебя с зеркально – бетонным лицом, чувствуешь себя какой-то раздавленной букашкой где-то с сельской дороги глубокой Сибири, и все внутри будто холодеет, а ты ничего не можешь возразить.
Такая манера с тобой не общаться всегда существует у очень богатых людей, это словно знак особого общественного положения, знак касты, и нет ничего хуже, чем столкнуться с этим кошмаром хотя бы один раз, и завязнуть по уши, а потом выносить это вечно. Печальная участь! Не понимаю идиоток, способных об этом мечтать. Хотя, вообще-то, они не знают… Не знают, как это, когда смотрят мимо тебя, да еще и говорят о тебе в третьем лице, а ты вынуждена принимать соблазнительные позы и думать только о том, не потек ли твой макияж и как ты выглядишь со стороны…. Хуже ничего не придумаешь! Его манера говорить соответствовала его манере смотреть. Говорил он обо мне в третьем лице, не стесняясь в выражениях. Инга заставила меня раздеться до нижнего белья и пройти в дефиле. Мне просто повезло в тот день, что на мне было приличное белье (хотя нормальные профессионалки набор косметики, туфли на профессиональных каблуках и белье для показа всегда держат в сумке). Словом, он смотрел на меня внимательно всего минуты три (с очень скучающим выражением), затем выдал:
– Ноги у нее слоновьи!
Инга возмутилась и принялась что-то говорить. Он отреагировал второй порцией:
– Слоновые ноги и доска вместо груди! А живот висит! Если за 4 дня уберет жирный живот – можно подумать.
Инга снова принялась его убеждать (надо сказать, что Инга гениальный продавец! Она способна убедить глухого купить плеер. Сказывается базарная практика. Ходят черные слухи, что в далекие дни своей молодости – кстати, Инга изувечила бы меня за эту фразу, она торговала на базаре). Убеждала долго, минут 20. Я думала только о том, что тушь для ресниц следовало бы сменить, и старалась все это не слушать. Выслушав Ингу, он в чем-то с ней согласился и выдал свое согласие третьей порцией:
– Она ничего. Только ей следует сильно похудеть! Слоновые ножки можно закрыть вечерним платьем. Прическу поправить… Ну, это твоя забота, конечно. Только вот лицо у нее какое-то провинциальное! Понятно и так, что она из деревни, но чтобы это так ясно было написано на лице…
Я чуть не расплакалась. Инга что-то быстро зашептала ему на ухо, и он смягчился:
– Ладно. Если так, то, тогда конечно, пусть будет она. Я не возражаю. Мне вообще-то все равно, главное, чтобы клиентам понравилось.
– Ну, мои девушки способны понравиться даже вам! – рассмеялась Инга.
– Шутишь! Да эти стиральные доски мне всю джакузи ребрами своими исцарапают! Черт ее знает, эту моду, платить такие деньги этим дефективным вешалкам, которые не только выглядят оглоблями, но и двух слов связать не умеют!
Инга возразила на это, что ее девушки приучены не раскрывать рта. С ее стороны это был очень умелый коммерческий ход. В других агентствах, наоборот, хвалились, что из девушки интеллектуальны и умны, а на практике (то есть когда они раскрывали накрашенный ротик, показывая себя) выходили сплошные скандалы и конфликты. Некоторые клиенты даже требовали вернуть деньги, когда такая «интеллектуалка» своими ляпами срывала важную презентацию. Инга же в этом отношении была очень умной. Она сразу заявляла, что ее девушки приучены молчать.
Читать бесплатно другие книги:
