Наперегонки со страусом Калинина Дарья

© Калинина Д.А., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Глава 1

Зимой любая прогулка превращается в маленькое испытание на прочность. В благословенном в кавычках климате Северной столицы начиная с ноября дохнут обычные мухи и рождаются снежные. А уж в декабре зима и вовсе устанавливает свои правила, приводя за ручку своих деток – морозы да метели. Морозы, как и полагается мальчишкам, шалят. Метели-девочки капризничают.

Саша смотрел за окно и понимал, что выйти ему все равно придется. А не хотелось. Ох как ему этого не хотелось. Холодно, вьюжно, да еще и фонари почему-то горят через один, очень бы хотелось понимать, почему такое произошло именно сегодня. Обрыв на трассе? Очень возможно, учитывая, сколько льда намерзло на проводах.

Но делать было нечего, рядом с ним, положив лапки на подоконник, стоял его верный пес Барон. И ему на улице все как раз очень даже нравилось. Мороз? Прекрасно! Снег? Замечательно! Вьюга и ветер? Так с ними прогулка покажется еще во много раз веселей!

Едва выскочив из подъезда, Барон унесся куда-то, моментально скрывшись за белой пеленой. Саша лишь на минуточку зажмурился от попавшего ему в глаза колючего снега, щедрой рукой брошенного в него зимушкой, а собаки уже и след простыл! Саша кричал, звал, свистел, но все было безрезультатно. Барон ускакал куда-то навстречу завывающей метели и… своей безграничной любви.

Увы, такое нехарактерное непослушание было как раз характерным признаком того, что кто-то из соседских девушек собачьего происхождения находится в интересном для Барона состоянии. А потому противиться взыгравшим в нем мужским гормонам пес не может даже в угоду любимому хозяину. Да и чего ради напрягаться? В конце концов, они не на соревнованиях сейчас находятся, а на прогулке. Тут можно и расслабиться немножко. Барон это отлично понимал и даже под угрозой предстоящего наказания за непослушание, даже понимая, что рискует своим поведением сильно огорчить хозяина, все равно убежал от Саши, чтобы нюхать по сугробам интересующие его запахи.

Ну а скорей всего, ничего подобного Барон вообще не думал, а просто умчался навстречу сексу, как поступил бы в его случае каждый молодой кобель. Может, окажись Саша в его шкуре, он и сам бы поступил точно так же. Тем не менее собаку требовалось вернуть. А для этого Барона нужно было найти. И будучи хорошим хозяином, Саша обежал их двор по кругу, вот только со своей собакой так и не встретился. Он лишь запыхался, вспотел, раскраснелся, да и разозлился, чего уж там греха таить.

Сдвинув шапку на затылок, Саша с чувством произнес:

– Ну Барон! Какая же ты все-таки скотина!

И тут же за его спиной мужской голос произнес:

– Никак собачку свою потеряли? А надо было ее на поводок!

Саша обернулся. Рядом стоял неказистого вида мужичок, густо облепленный снегом. Вылитый гном Гимли из фильма про властелина колец. Его борода, которая выглядывала из-под капюшона, почти полностью была белой от забившихся среди густых волос снежинок. Лица его было не рассмотреть, но голос Саше не понравился. Въедливый такой голос, противный.

– На поводке, говорю, собак водить надо! – сказал он. – Это же город. Тут люди ходят. Детишки маленькие. Ваша псина их покусать может.

Саша даже не знал, что возразить. Сказать, что в одиннадцатом часу вечера маленьким детишкам нечего делать на улице, да еще в такую метель? Или возразить, что его Барон в своей жизни никого ни разу не укусил, хотя иногда и стоило бы? Да ведь так отвечают все хозяева собак. «Не бойтесь, моя собака не кусается». Но как быть, если Барон и впрямь никогда и никого не кусал? Не имел такой привычки. Был он на редкость миролюбивым и послушным псом. Всегда ходил рядом со своим хозяином, никуда надолго или далеко от него не отлучаясь. А вот сегодня пропал.

– Вы его видели? Мою собаку? Русский охотничий спаниель.

В голосе Саши помимо его воли слышалась мольба. Но мужик уже пошел дальше. Фигура у него была коренастая, ноги короткие, а плечи широкие. Вообще, он напоминал сердитого ворчливого гнома, который все свое время проводит в рудниках под землей и уже забыл, каково это, общение с себе подобными, а про приветливость, которая должна присутствовать в этом общении, и не помнил никогда.

Он пошел в одну сторону, а Саша поспешил по его следам в другую. Почему-то ему казалось, что там, откуда пришел этот неприятный мужик, сейчас и резвится его легкомысленный Барон.

– Этот мужик должен был его видеть. Просто мне сказать не захотел. Почему? Да нипочему! Из одной чистой вредности.

Саша торопился изо всех сил, он не спускал глаз со следов мужика. И вот странно, прохожий сам по себе был невысокого роста, едва доставал Саше до плеча, а размер ноги у него был огромный. В его след вставали два Сашиных следа, а Саша носил сорок третий, совсем немаленький размер. Саша никогда прежде не видел таких больших следов и мог лишь предполагать, где приобретает себе обувь их владелец.

Вьюга все усиливалась, снег летел теперь со всех сторон, слепил глаза и заметал все вокруг. Саша все прибавлял и прибавлял ходу, он должен был успеть к тому месту, где обладатель странных следов встретился с Бароном. И вот…

О, чудесный звук, донесшийся к нему из темноты! Сквозь воющую вьюгу он услышал собачий лай. А через минуту, завернув за угол дома, увидел и самого Барона, резвящегося вместе с двумя другими собаками – Лило и Герой.

– Барон, а вот и твой хозяин пришел!

Пришел! Сказал бы Саша, как он пришел, да только позориться не захотелось. А Барон хоть и бросился к Саше, на полпути передумал и вернулся к подружкам.

Обе они были дамами крупными. Лило была лабрадором, а Гера – швейцарской овчаркой, с нее должны были писать свои картины художники, изображающие собак-спасателей. Разумеется, маленький Барон мог обожать этих дам только платонически. Максимум, на что его хватало, это допрыгнуть до их носа, чтобы поцеловать особо привлекательную, на его взгляд, девушку.

– Мы со своими гуляем, а тут твой Барон выскочил. Один. Без ошейника, без поводка, мы уж думали, что-то случилось. Собирались к тебе идти.

Лило и Гера крутились рядом, тыкались облепленными снегом мордами Саше в руки, выпрашивали у него вкусняшки.

Вот Лило и Гера могли запросто кого-нибудь напугать, кто не знал об их добром нраве. В их огромных тучных телах любимых собак из благополучных семей плескалось целое море любви, которое изливалось на всякого, кто оказывался с ними рядом. Более славных, добродушных и веселых собак трудно было сыскать во всем районе. В принципе Саша не мог сильно ругаться на Барона. Окажись он на его месте, он бы тоже поступил так же. Но это не отменило строгого выговора, который последовал, когда они остались наедине, и который Барон пропустил мимо своих ушей. Он уже все забыл, как удрал от хозяина, бросив его одного среди метели, и сейчас помнил лишь запах двух своих обожаемых подружек, с которыми ему можно было поразвлечься.

Лило с Герой отправились со своими хозяевами по домам, а Саша решил сделать еще круг по их району, чтобы провести разбор полетов с Бароном. Конечно, вряд ли этот разговор можно было бы считать продуктивным, Барон хоть и шел рядом и даже делал вид, что внимательно слушает, что ему говорит хозяин, но Саша был уверен: в одно длинное и мохнатое ухо у него влетает, а из другого вылетает.

– В общем, по тебе плачет электрический ошейник! – пригрозил он ему. – Еще раз от меня удерешь вот так, как сегодня, куплю и надену его на тебя. Будешь тогда знать!

Конечно, это были пустые угрозы. И Саша знал, что ничего такого он в жизни не сделает, и Барон это тоже знал. Метель к этому времени немного улеглась, ветер на время стих, и Саша получил долгожданную передышку и мог насладиться прогулкой. Он шел, любовался на окна домов, многие из которых уже были украшены новогодними гирляндами огоньков. От этих разноцветных светлячков на окнах у людей становилось как-то радостней на душе.

– Может, нам тоже украсить дом? – пробормотал он. – Нет, рано. До Нового года еще больше двух недель. Подождем.

И хотя Саше не терпелось впустить в дом праздник чуть раньше времени, он понимал, что мама это не одобрит. Для нее Новый год начинался с елки или хотя бы еловых веточек. А если их сейчас поставить, то к Новому году от них в жарком сухом климате городской квартиры останется лишь сухой хворост. На растопку хорошо, для праздника не очень.

Но все же Саша не мог не любоваться на чужие окна, нарядно украшенные гирляндами светящихся фонариков. Каждый хозяин подходил к украшению с фантазией. Где-то разбегались в стороны лучи бледно-голубых огоньков, словно гигантские звезды сверкали в окнах. Где-то сверкала просто разноцветная россыпь, дарящая радость. Где-то огоньки были расположены в шахматном порядке. Одни горели постоянно, другие переливались, третьи мигали. Сколько окон, столько видов украшения.

И вдруг Саша насторожился. Одно окно привлекло к себе его внимание. Оно было каким-то неправильным. На фоне остальных окон оно не дарило радость, а напротив, вселяло тревогу. Саша даже остановился, замер рядом с ним и Барон, который теперь всем своим видом давал понять, что он может быть идеально послушным псом и все эти разговоры про электроошейник нужно похоронить.

Барон взволнованно наблюдал за хозяином, пытаясь понять, уразумел ли тот эту простую истину? Но Саша не обращал никакого внимания на пса. Его взгляд был прикован к окну, которое выделялось из всех остальных.

– Что с ним не так?

Саша размышлял недолго. Окно было завешано какими-то плотными шторами, и освещено оно было как-то неправильно. Огоньки мигали, но с какими-то непонятными интервалами. И цвет их был каким-то потусторонним, совсем не новогодним. Три коротких сигнала, три длинных, потом снова три коротких. Странный мигающий свет, похожий на свет от фонарика со смартфона.

– Кому пришло в голову светить в окно фонариком? Дети балуются?

И снова три коротких вспышки, потом три длинных и снова три коротких. И тут Сашу осенило.

– Да это же сигнал SOS! Спасите наши души, если по-нашему! Точно кто-то балуется!

И все же Саша не торопился уходить от этого окна. А там кто-то продолжал пускать сигналы. Продолжалось это так долго, что Саша даже заволновался.

– Может, и впрямь кому-то требуется помощь?

Он сделал несколько шагов, потом остановился и усмехнулся:

– Да ну! Вряд ли! Как это можно объяснить?

И все же Саша себя знал. Теперь он не будет знать покоя, пока не убедится, что там, в этой квартире за плотными шторами, все в полном порядке.

Но как проверить? Просто позвонить в дверь? И что сказать? Из вашего окошка кто-то просит помощи. А если тот человек находится в той квартире в плену? Если ему и впрямь грозит опасность и сигналы на улицу – его единственный шанс на спасение?

– Допустим, в квартире засели грабители, а этот пленник спрятался от них и тихонько подает сигналы. Хотя, если у него есть включенный мобильник, почему он никому не позвонит? Ладно, допустим, звонить он не может, потому что побоится выдать себя, но написать-то он может! К чему эти мигания в окно, которые то ли заметят, то ли нет?

И тут же Сашу охватили новые сомнения.

– А если у него нет другого варианта? Если это его единственный шанс на спасение? А я тут дуду-бубу, может – не может.

И Саша решил:

– Пойду! Спрошу! Чего-нибудь да придумаю.

Вычислить, какой квартире принадлежит таинственное окно, было делом плевым. Саша и сам жил точно в такой же пятиэтажной сталинке. Он быстро разобрался, в каком подъезде и в какой квартире ему нужно искать того, кого предстоит спасать.

Поднявшись на третий этаж, он позвонил в дверь нужной квартиры. И замер, пытаясь понять, откроют ему или нет. В квартире точно кто-то был. И этот кто-то передвигался, тяжело топая ногами.

Наконец ему открыли. Даже не спросили, кто пришел. Просто дверь распахнулась, и Саша увидел перед собой на редкость некрасивую тетку. Она была коротконогой, с маленькими толстыми ручками, а ее круглая голова сидела на такой короткой шее, что казалось, ее вовсе нет, а голова начинает расти прямо из широких плеч.

За ее спиной Саша увидел выглядывающего из своей комнаты мальчишку. Он тоже был невысок, широкоплеч и крепко скроен. Видимо, это был сын хозяйки. И выглядывал он как раз из той комнаты, в которой было расположено злополучное окно. А в руках у мальчишки был смартфон, с которого ярко светил включенный фонарик. Вот и виновник переполоха обнаружился! Пора было сматываться. Как Саша изначально и предполагал, всему виной были милые детские шалости.

Наверное, мальчик играл в застрявшего на необитаемом острове путешественника или кто там сейчас является кумиром школьников. А Саша ему помешал развлекаться.

Несмотря на явную нелепость ситуации, Саша почувствовал громадное облегчение. Как хорошо, что он все-таки набрался дерзости и заглянул в эту квартиру. А то мучился бы всю ночь. А загадки-то никакой и нету! И опасности тоже нет! Красота!

Но прежде чем он объяснил, что ему нужно, тетка взглянула на появившегося из глубины квартиры мужа. Он был точной ее копией, разве что грудь украшала густая рыжая борода. Борода! Да ведь это тот самый Гимли, которого Саша встретил сегодня в метели. Только тогда борода у него была вся в снегу, а сейчас снег растаял, а бороду мужик расчесал.

Тот тоже узнал Сашу, и глаза его сузились, превратившись из маленьких в очень маленькие, да еще и узкие.

– Тебе чего тут надо?

Саша так растерялся, что даже не знал, что ему и сказать.

– Вот, – сказал он, глупо улыбаясь, – собачку свою я все-таки нашел. Пришел вам об этом сказать. Порадовать вас захотел.

– Ты что, дурак? – поинтересовался у него Гимли. – Какое мне дело до твоей собаки? Проваливай отсюда!

Саша поспешно бросился вниз по лестнице со всех ног, но его догнал окрик:

– Постой! Ты как квартиру-то мою нашел?

– Мне сосед ваш сказал!

– Какой еще сосед?

– С первого этажа!

И Саша выскочил на улицу. Щеки у него горели. Какой позор! В жизни не попадал в такое глупое положение. И угораздило же его! Если он снова столкнется с Гимли, который является его соседом да еще живет в доме напротив, то просто сгорит со стыда. Нет, надо же было свалять такого дурака! И что про него теперь подумает этот тип? Ладно кто-нибудь другой, но нет же, повезло, что именно этот противный мужик оказался свидетелем его позора.

– В жизни не стану больше совать свой нос в чужие дела. И помогать никому больше не стану!

С этими словами Саша побежал к своему дому, поторапливая Барона. Если бы он не спешил и обогнул бы дом, в котором жил Гимли, то увидел бы вещь, которая бы сильно его озадачила. В том самом окне, которое привлекло раньше внимание Саши, снова мигали сигналы. Три коротких, потом три длинных и снова три коротких.

Кто-то упорно пытался привлечь внимание. Но наступала ночь, метель усиливалась, и прохожих на улице больше не было видно совсем.

Сигналы еще какое-то время помигали, а потом то ли заряд у телефона закончился, то ли терпение у человека. Огонек в комнате погас и больше уже не загорался.

Всю ночь Саша провел без сна. Он ворочался с боку на бок, но уснуть не мог. Сон упорно не шел к нему. А в голове крутились неприятные для него воспоминания. С каким напряженным вниманием смотрела на него жена Гимли, когда открыла ему дверь. Она словно бы хотела ему что-то сказать. Даже телодвижение сделала, пытаясь выйти из квартиры, но появившийся гном Гимли все испортил. Он прогнал Сашу. И женщина не успела ничего рассказать.

– Да нет, мне это просто почудилось, – отговаривался он от самого себя.

И тогда Саше на память приходила испуганная мордочка сына. В его глазах точно застыл страх! Саша готов был в этом поклясться. Но чего испугался ребенок? Не мог же приход Саши так сильно его напугать? Даже если допустить, что это ребенок светил фонариком из окна и испугался, что его застукали, то почему испугался? Что тут такого преступного? Это его квартира, его окно, его фонарик, хочет, светит им, хочет, нет. Конечно, можно предположить, что отец держит сына в строгости. И в тот момент мальчик должен был решать задачи, а он вместо этого баловался с фонариком. Но все же он всегда мог возразить, что ничего подобного не делал, а прохожий просто ошибся.

– Наверное, дело тут было все же в чем-то другом. Но ребенок точно был испуган. А женщина в панике.

До самого утра Саша пытался придумать объяснения тому, что ему довелось увидеть. Но чем больше придумывал, тем отчетливей понимал, что в заинтересовавшей его квартире и впрямь происходило что-то неладное. Такими напуганными люди просто так не становятся. И разительным контрастом с женой и ребенком выступал сам Гимли. В глазах у него не было ни тени страха, зато крылась неприкрытая враждебность. Конечно, можно было предположить, что мужик сам по себе такой агрессивный к чужакам, но стоило Саше вспомнить устремленный на него взгляд Гимли, как у него неприятно холодело под ложечкой.

– Если бы я не убежал, этот тип бы в меня вцепился.

И представив себе мохнатые клешни Гимли, сошедшиеся в смертельном захвате на его шее, Саша покрывался холодной испариной.

В общем, к утру Саша убедил себя в том, что ему обязательно нужно вернуться в ту квартиру и попросить Гимли объясниться.

Одному идти или с Бароном было страшновато, и Саша попросил отца.

– Сходить с тобой к соседям из дома напротив? А кто они такие?

Саша хотел соврать, но потом передумал.

Папа его выслушал и покрутил пальцем у виска.

– Ты рехнулся, приставать к людям из-за таких пустяков? Этот мужик нас выставит и будет прав.

– Если ему скрывать нечего, зачем ему нас прогонять?

– Ну поставь себя на его место. Сидим мы, спокойно завтракаем, а тут звонок в дверь.

И тут раздался звонок. Папа с Сашей подпрыгнули на месте, но оказалось, что это всего лишь вернулась из магазина мама, куда она бегала за сливками, потому что без сливок не представляла свой утренний кофе.

– Представляете, деньги забыла! Сейчас возьму и побегу.

– Сиди дома! – вскочил Саша. – Мы с папой сходим!

– Вдвоем? – удивилась мама. – Но мне нужно не двадцать литров, а только одну маленькую бутылочку. Справится кто-нибудь и один из вас.

– Вместе все-таки веселей.

– Тогда еще картошки купите, – как-то очень задумчиво произнесла мама. – И раз уж такое дело, то и кочан капусты прихватите!

Отец заторопил Сашу:

– Пошли скорее, а то она нам еще чего-нибудь поручит купить.

Но мама все-таки исхитрилась и всучила им с собой список необходимых продуктов.

Да еще вслед крикнула:

– И уточку купите! Я видела, там хорошие есть!

Саша краем глаза глянул в список и ахнул:

– Пять килограммов сахарного песка! Четыре килограмма муки! Зачем ей столько?

– Подозреваю, что эти продукты имеют длительный срок хранения. Мама просто решила перенести на тебе и мне те продукты, которые иначе ей пришлось бы купить и принести самой. Или снова просить кого-нибудь из нас. А мы с тобой еще те ходоки, то забудем купить, то по рассеянности не то купим.

Но перед магазином Саша уговорил папу зайти в соседний дом.

Они поднялись на третий этаж и долго звонили в дверь нужной им квартиры. Наконец дверь открылась. За дверью стоял сухонький старичок, которого Саша видел впервые. Он даже подумал, что ошибся дверью или перепутал этажи, но нет, все было правильно. Прихожая за спиной старичка была той самой, а вот семейки Гимли видно что-то не было.

– А где ваши жильцы?

– Кто?

– Ну, двое взрослых – муж с женой и мальчик лет семи. По виду их сын.

– А! Вам нужен Федор с супругой и их маленький Петенька. Увы, вы опоздали, молодой человек, они уже уехали.

– Уехали? Куда уехали?

– К себе домой.

– Когда?

– Сегодня утром. Я вернулся с поезда, а они уже у подъезда в машине сидели. Попрощались, они и уехали.

– И как мне их найти?

– Даже не представляю, чем вам и помочь. Дело в том, что Федор не признает мобильные устройства. Телефона у них нет. А ехать в Трушино вам вряд ли захочется. Все-таки три часа в одну сторону и три часа в другую.

– А что они там делают в этом Трушине?

– Как что? Живут. У Федора там дом.

– Это ваши родственники?

Старичок слегка смутился.

– Не так чтобы родственники, но и не просто знакомые. Федор – это сын нашей дачной хозяйки. У него в семье случилась беда. Мальчик родился больным, они его привозили на консультацию со специалистом. Еще какие-то исследования нужно было сделать, в общем, на пару дней я пригласил их пожить у меня. Все равно в эти дни меня не было в городе, квартира стояла пустая, почему бы не помочь Федору? Люди они небогатые, и хотя Федор пытался мне заплатить за постой, но я отказался брать у него деньги.

– Почему отказались?

– Мы с женой, пока она была жива, снимали в Трушине у матери Федора домик на лето. Места там живописные, берег Волхова. Простор. Красота. Опять же лес и рыбалка для любителей этого вида спорта. И последнее время хозяева брали с нас за жилье чисто символическую плату. Посудите сами, мог ли я отказать Федору, когда у него в семье и так горе? Столько лет они с женой мечтали о ребенке, даже усыновить думали, но все чего-то не получалось. Наконец, шесть лет назад у них родился Петенька. И теперь выясняется, что ребенок тяжело болен.

Больной ребенок? Вот уж кто меньше всего походил на больного, так этот бутуз с телефоном в руке. Круглые румяные щеки, крепкое телосложение, да от мальчишки так и веяло здоровьем! Либо тут что-то было не то, либо Саша чего-то не понимал.

– Скажите, а в квартире после их отъезда все в порядке?

– Насколько я могу видеть, да. Разве что…

– Что?

– Нет, ничего. Все в полном порядке. А зачем они вам понадобились?

Саша начал болтать какую-то ерунду о том, что они с Федором вчера разговорились о собаках. Но неожиданно угадал.

– А! – улыбнулся старичок. – Федор большой знаток. Разводит кавказских овчарок. Ух! Зверюги! Сунешься к таким в клетку, без пальцев останешься.

Без пальцев, это если повезет. Насколько знал Саша, кавказцы при случае способны сожрать своего врага целиком, а косточки выплюнуть. Но больше он не мог придумать никакого повода для продолжения визита, и они с отцом удалились.

Глава 2

Внизу папа хлопнул Сашу по плечу.

– Видишь, все в порядке! Хозяин квартиры жив и здоров, все у него в порядке. А неприятный тебе мужик отчалил в свое Трушино. Живи и радуйся!

Но Саша не мог радоваться. Тревога продолжала грызть его изнутри. Хотя спроси у него, в чем тут дело, он бы и сам толком не ответил.

И все же он попросил отца:

– Пожалуйста, сходи в магазин без меня.

– Почему?

– Мне надо кое-куда пойти.

– Ну ладно, – нехотя согласился папа и тут же спросил: – А где список продуктов, который давала мама? Он у тебя?

– Нет, я думал, ты его положил к себе.

– Не клал.

– Посмотри в кармане.

Папа обшарил все карманы, но списка с продуктами не обнаружилось.

– Наверное, в прихожей выронил. А что там в нем было, ты не помнишь?

Саша напряг память.

– Сахар точно был. И мука.

– Сахар и мука? Значит, мама собиралась что-то печь.

– И капуста еще. Она говорила про капусту.

– Отлично. Все куплю и принесу домой. И стану в глазах нашей мамы настоящим героем. А ты, сынок, иди по своим делам.

Саша кивнул, но никуда не пошел. Потом кое-что вспомнил и крикнул папе:

– Сливки обязательно купи! К кофе!

Папа ушел уже на приличное расстояние, он хоть и обернулся и даже в ответ помахал сыну рукой, но вид у него был расстроенный. Кажется, половину всего маминого списка он уже снова успел забыть. И теперь пытался судорожно удержать в памяти то немногое, что там еще оставалось. Но Саша не мог пойти с папой. У него и впрямь было дело поважнее. Что же может быть важнее того, чтобы порадовать свою мамочку и помочь ей с покупками? Дело в том, что Саша не переставал думать о странном семействе, с которым познакомился вчера вечером.

Он не стал говорить папе, но, когда они спускались вниз по лестнице после разговора со старичком, Саша увидел написанные на перилах три буквы, которые складывались в слово «SOS».

Как только Саша их увидел, его как ударило. Вчера из окна ему подавали тот же самый сигнал. SOS! Сигнал терпящих бедствие кораблей и всех попавших в беду. Кому-нибудь другому эти три торопливо написанные кривые буквы могли показаться просто чьими-то каракулями или детской шуткой, но только не Саше. Он не сомневался: надпись оставил тот же человек, кто вчера светил в окошко квартиры.

В Саше немедленно проснулось сыщицкое чутье. Надпись на перилах была совсем свежая, сделана она была не больше часа назад. Написаны буквы были таким образом, что увидеть их мог только тот, кто спускался вниз. А значит, ее сделали в тот момент, когда семейка Гимли спускалась вниз по лестнице, готовясь садиться в свою машину и ехать назад в Трушино. И сейчас Саше было необходимо найти тех, кто мог видеть, как это событие происходило.

На первом этаже соседского дома одна из квартир была много лет назад переведена в нежилой фонд, и в ней теперь находился салон красоты. На самом деле, невзирая на громкое название, это была простая парикмахерская, но работали там отличные мастера. Да что там говорить, Саша и сам там стригся.

Ему повезло, сегодня как раз работала его мастер, милая, миниатюрная и улыбчивая Сонечка. А самое главное ее достоинство заключалось в том, что Сонечка была внимательная и при этом разговорчивая.

– Сашка! А чего без записи? – удивилась она. – Прости, но я сегодня никак не смогу тебя оболванить. Стригу не покладая рук. И у меня вот-вот придут новые клиенты.

– Не важно. Я совсем не стричься.

– А зачем?

– Мимо проходил, дай, думаю, зайду. Запишешь меня?

Сонечка согласилась и полезла в толстенную тетрадь, в которой принялась водить ручкой, выбирая подходящий денек. До Нового года оставалось всего две недели, и время для мастеров было горячее. Известно, что Новый год все желают встретить нарядными и с красивой прической, чтобы сразу же расположить его к себе. И пока Сонечка озабоченно хмурилась и покусывала ручку, пытаясь придумать, куда бы ей втиснуть постоянного и симпатичного клиента, Саша продолжал болтать.

– А я уже не первый раз прохожу мимо. Утром шел, перед вашим салоном машина стояла. В нее такая странная семейка садилась. Папаша – вылитый гном с бородой.

– Ага! Мы их тоже видели. Очень странная семейка. Отец с матерью и младший словно под копирку – пузатые и коротконогие. А дочка – красавица. И бывает же такое!

– Какая дочка? – притворно удивился Саша. – Разве с ними еще дочка была? Я не видел. Какая она из себя?

– Говорю же, красивая девушка. Взрослая уже. Лет семнадцать, наверное, будет. А может, и постарше. Я еще подумала, как ей не повезло с родителями. Такие уроды, и характеры дерьмо. Отец так грубо с девочкой обращался. Она чуть замешкалась, так он за локоть ее схватил, потом пихнул ее к машине, она чуть не упала. А мамаша, когда девочка садилась, еще и ногой ее пнула. Мол, пошевеливайся. Мне показалось, что из всей семьи только братик к ней нормально и относится.

– А что за машина у них была, я что-то не помню.

– И я не помню. Какая-то темная. Ведро, а не машина.

– А девочка блондинка или брюнетка?

– Она в шапочке была.

– В какой?

– В красной. Но вообще, девчонка странная. Я даже подумала, может, она больная.

– Как больная?

– Ну, умственно отсталая.

– Ты же сказала, что она красивая.

– Как будто бы дебилка не может быть красавицей! – воскликнула Сонечка. – Вот ты тоже скажешь!

О! Эта тема тут же вызвала бурный и неподдельный интерес в парикмахерском обществе. И две другие мастерицы, работавшие в зале и тоже слышавшие их разговор, немедленно откликнулись, предлагая свои истории из жизни, когда совершеннейшая дура оказывалась писаной красавицей. Подобное сочетание, как выяснялось, почти стопроцентно гарантировало женщине счастливое замужество и сытую беззаботную жизнь в дальнейшем. А клиентка тут же рассказала про свою родную сестру, которая обладала точь-в-точь такими качествами, а мужа себе при этом отхватила олигарха.

– И что получается? Она со своей справкой об образовании теперь вся в шоколаде, целыми днями баклуши бьет. И я со своей золотой медалью и двумя высшими образованиями не знаю, как концы с концами свести.

Но Саша теток уже не слушал. Он спешил назад к старичку в двадцать четвертую квартиру.

Тот открыл дверь и был немедленно огорошен вопросом:

– Скажите, а дочь у вашего Федора есть? Старшая! Или у его жены?

– А почему вы спросили?

– Потому что я видел с ними молодую девушку.

Старичок задумался:

– Надо же, как интересно. А я ведь думал, что ошибся.

– В чем вы ошиблись?

– Когда ты спросил, все ли в квартире в порядке, я вспомнил одну необычную вещь. В одной из комнат на подоконнике я нашел деталь женского гардероба. И, судя по размеру, она никак не могла принадлежать жене Федора. Та женщина крупная, я бы даже сказал, тучная. А лифчик… пардон, это был именно он, подошел бы разве что совсем худенькой девочке.

– Можете мне его показать?

Старичок ушел в ту самую комнату, из которой Саша вчера видел сигналы, долго там шуршал и обратно вернулся, держа в руках красный кружевной лифчик. Тонкие бретельки, прозрачные чашечки, через которые должно было быть видно все на свете. Это была такая миленькая штучка, что сразу было понятно, носила его исключительно молоденькая и незамужняя девчонка. Ни одна уважающая себя мать семейства такую легкомысленную штучку не наденет, потому что незачем. Глупости все это.

Кроме мужика такой лифчик ничего удержать не сможет, удобства для пышных женских форм с него абсолютно никакого. Да и вообще, женщина, которая замужем, она свое в таких вот неудобных лифчиках уже отмучилась, новых кавалеров ей очаровывать незачем, своего мужа она уже прочно заарканила. Так что семейный бюджет можно потратить на что-то более приятное для нее лично и не швырять деньги направо и налево для ублажения всяких там похотливых самцов с целью привязать их к себе покрепче. Плевать ей теперь на всех, у нее свой имеется, которому по долгу полагается любить ее во всех видах, даже в простом домашнем халате.

– Спасибо! Я его у вас заберу?

Не дожидаясь ответа, Саша выхватил лифчик у обомлевшего старичка и оказался на улице раньше, чем тот успел опомниться. Впрочем, никакой погони за ним снаряжено не было. А Саша, не тратя даром времени, поспешил к их отделу полиции. Он и сам не знал, что хочет там узнать и зачем фактически украл чужой лифчик, но ему казалось, что все это звенья одной цепи, вот только он пока что не мог определиться, куда она приведет и откуда вообще тянется.

Ему повезло. Сегодня в отделении дежурил Юра – их новый участковый, с которым Саша был немного знаком. Они были практически ровесниками и с легкостью находили общий язык.

– Не случилось ли у нас на участке чего-нибудь необычного? – переспросил Юра. – Даже не знаю, что тебе и сказать. Спиленная в парке голубая канадская ель для тебя достаточно необычное дело?

Саша без труда догадался, о чем говорит Юра. Несколько лет назад в их парке было высажено несколько десятков елок самых разных видов. На полянке росло все, от норвежской пушистой красавицы до американки, у которой все иголочки имели скругленную форму, отчего казалось, что елочке только что сделали химическую завивку, такая она была кокетливая, вся в завитушках. Цвет хвои деревьев обладал богатым спектром от бледно-зеленого до такого темного, который казался почти черным.

И в канун Нового года какая-нибудь из этих лесных красавиц обязательно подвергалась нападкам вандала. Это стало уже своего рода традицией, пусть и нехорошей, но все равно традицией.

– Мы уж и дежурить возле них пытались. И камеру установили. И все никак. Постоянно там торчать не будешь. А он тоже долго не задерживается. По стволу топориком тюк-тюк, елку в мешок – и бежать. Лица не разглядеть, в маске ходит. Одет в темную куртку и такие же брюки. Попробуй определи такого в толпе других граждан.

– Они уже большущие! Елки-то!

– Так целиком он их никогда и не рубит, снимет макушку – и деру!