Средневековая история. Интриги королевского двора Гончарова Галина

Но чтобы не забыть итога наших странствий:

От пальмовой лозы до ледяного мха,

Везде – везде – везде – на всем земном пространстве

Мы видели все ту ж комедию греха:

<…>

Мучителя в цветах и мученика в ранах,

Обжорство на крови и пляску на костях,

Безропотностью толп разнузданных тиранов, —

Владык, несущих страх, рабов, метущих прах…

Ш. Бодлер. Плавание (Перевод М. Цветаевой)

Глава 1

Варево закипает

– Марс, ваше сиятельство.

Лиля сверкнула глазами, но деваться было некуда. Сама подставилась.

Ганц Тримейн вообще отлично научился играть в нарды. И выигрывал у бедной-несчастной графини примерно три партии из пяти. Хорошо хоть не на деньги.

– Пропуск хода.

Лиля задумчиво посмотрела на доску из простого некрашеного дерева.

Вот так вот. А кто бы мог подумать еще год назад?

Жила-была девочка. Училась, радовалась жизни, может, даже замуж собралась бы в скором времени. Ан нет. Ничего этого судьба студентке меда Але Скороленок не отмерила.

А вместо этого подсунула автомобильную аварию, бред, боль, беспамятство – и в результате чужое тело и другой мир.

И они девушке сразу не понравились. Мир был натурально средневековым. Ни теплого туалета, ни водопровода, ни даже приличного стекла в окнах – слюдой стеклили. Грязь в три слоя, и даже оброк еще не изобрели, так барщиной и обходились. Интернет? Телефон? Телевизор?

Это чаво это вы демонов-то призываете, ась?

К телу тоже были претензии.

Воспитанная СМИ двадцатого и двадцать первого века, Аля привыкла к тому, что стройность и красота – синонимы. А тут – тушка весом поболее центнера. Куча болячек и проблем.

Кубики простучали по доске. Лиля бросила взгляд и покачала головой. Еще бы. Даст ей Ганц так просто из ловушки вырваться, жди…

Одно хорошо – что графиня. Ее сиятельство Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон, вот даже как. Но и графиня – одно название. Замок – развалюха. Мужу на графинюшку наплевать, управляющий ворует, родные далеко… короче, все печально. Хотя сейчас уже и не настолько.

Замок ремонтируется, управляющий был выкинут за ворота, а что до мужа… ну Лиля и сама не рвалась его видеть. Хватило ребенка. Любимицы мужа, единственной дочурки от второго брака.

С точки зрения Лили, девочке не помешала бы крепкая порка. Но – вовремя вспомнился дедушка Дуров. И принялась графиня воспитывать падчерицу теплом и лаской.

Вроде бы пока получалось. А что будет дальше – бог весть.

Но к чему тут муж?

А к тому, что под его чутким руководством малявка выросла капризным избалованным чудовищем. То есть детей товарищу доверять уже нельзя. А если человеку не доверишь ребенка – как самой ему довериться?

Что-то Лиля сомневалась в своем взаимопонимании с невесть где (в посольстве) шляющимся супругом. Тем более что ее уже пару раз пытались убить – и кто бы?! Любовница мужа нанимала киллеров для избавления оного от законной жены. Вот казалось дамочке, что она лучше будет выглядеть в графских изумрудах. А Лиля почему-то умирать не собиралась. И всячески старалась обустроиться.

А вы бы что сделали на ее месте?

Как-то женщину не тянуло на ритуальное самоубийство. Или на громкие признания.

Вместо этого Аля (то есть теперь уже Лилиан Иртон) занималась хозяйством, лихорадочно записывала все, что помнила по медицине, и прикидывала, какие из новинок ее мира можно принести в этот мир. Отпало одно – но сразу.

Военная техника. Даже порох тут пока не изобрели. И Лиля понимала – никогда!

Она никогда не упомянет о порохе в своих записях! Хотя и помнит состав (кто в детстве не баловался дымовухами и «поджигами», особенно если ты ребенок и живешь в гарнизонном городке). Но нельзя. Техническое развитие человека не должно опережать морально-этическое. Или первое надо притормаживать.

Так что пока все попроще. Стекло. Кружево. Кое-какие женские мелочи.

И работать, работать, работать…

Багаж знаний?

Если кто-то рядом с вами станет ныть, что ничего не знает, – дайте товарищу в лоб. Ибо – лентяй. В век, когда в Интернете можно найти любые курсы – от кролиководства до кружевоплетения, – и ничего не знать? Даже как-то непонятно. Берешь газету, берешь ноги в руки – и вперед. Что до Лили…

Отца мотало по гарнизонам, семья моталась вместе с ним, и первым делом на новом месте Алю тащили в школу, а вторым – во дворец пионеров. Справедливо рассудив, что в России надо знать как можно больше и уметь как можно больше, Татьяна Викторовна загружала в дочкину голову все. От бальных танцев до хирургии, от консервирования овощей до вышивания гладью. И радовалась, что ребенок пошел в медицину – с такой профессией нигде не пропадешь.

Вот оно и пригодилось. И сейчас Лиля с благодарностью вспоминала мать.

Бдуммм!

– Твою селедку!

Графиня Иртон подскочила и бросилась к окну.

Так и есть. Дети шалят.

– Лэйр Ганц, признаю свое поражение. Пойду-ка я посмотрю, что там наши озорники делают, – подхватилась Лиля.

Ганц Тримейн поклонился:

– Как скажете, ваше сиятельство.

Лиля кивнула мужчине на прощанье и вышла за дверь, оставляя Ганца собирать фишки в коробку. И подумала, что если с эпохой ей не очень повезло, то вот с правителями – вполне.

Эдоард Восьмой казался вполне вменяемым товарищем и хозяйственным мужиком. Чего только стоил его представитель, прибывший, чтобы разобраться с проблемами в Иртоне. Ганц Тримейн был умницей и профессионалом в своем деле. Лиля даже его немного побаивалась иногда. Слишком острый взгляд, слишком серьезное выражение лица… но что тут сделаешь?

За этими мыслями графиня достигла двора и чудом увернулась от камушка из пращи.

Дети тренировались вовсю.

– Лиля!!! Смотри, как я могу!!!

– Ну-ка?

Камешек вырвался из пращи и впечатался точно в мишень. Дерево загудело. Миранда торжествующе поглядела на мачеху.

Лиля рассмеялась и кивнула.

– Так держать! Ты у меня вообще умница! И красавица!

Миранда Кэтрин Иртон гордо подбоченилась. И улыбнулась, показывая щербинку на месте недавно выпавшего зуба. Тоже та еще беда. Ну до всех Лиле дела не было, а они с Мири зубы чистили каждый день. Крапива, плюс кора березы, плюс мел, то есть известняк с берега, все тщательно измельчается, просеивается – и извольте. Мири сначала спорила, но потом послушала Лилины рассказы о кариесе, посмотрела на щербатые улыбки окружающих и, впечатлившись, стала драить зубы мягкой тряпочкой два раза в день.

Да и то сказать – Лиля же делала! А своей мачехе девочка теперь подражала и в большом и в малом. Это же так здорово, что есть Лиля! Добрая и веселая, которая всегда готова выслушать, посоветовать, просто поговорить. А иногда – и поругаться. Но Миранда впервые ощутила, что у нее есть… мать?

Этого девочка пока не знала. Но то, что есть человек, которому она не безразлична, – это факт. Девочка подбежала, на минуту повисла у Лили на шее, чмокнула ее в щеку и унеслась с друзьями.

Лиля с улыбкой смотрела ей вслед.

И куда что девалось?

От высокомерной, бледной и одутловатой аристократочки и памяти не осталось. Веселый, загорелый на позднем солнышке чертенок, из которого веселье так и брызжет во все стороны. В вечной юбке-брюках и жилете поверх рубашки, с широкой улыбкой, с вечной пращой…

Да, по результатам размышлений рогатка таки отпала. А вот пращу Лиля дала детям в руки без раздумий. И не пожалела. Да, пока они не научились, – страдало многое. Но местные дети были как-то взрослее. И старались думать о последствиях. Наверное, потому, что рисковали, в случае чего, не лишением компьютера на неделю, а жестокой поркой. Своей или родительской.

Так что обошлось без жертв. И даже все стекла (в окна замка вставляли откровенный брак, с пузырями, а иногда и разных цветов, но и это было лучше слюды) остались целы…

– Ваше сиятельство?

Ганц Тримейн подошел неслышно.

– Лэйр Ганц. – Лиля обернулась и одарила королевского представителя улыбкой.

– Вы, как всегда, заняты…

– Ради беседы с вами я готова отложить свои дела. – Лиля, продолжая вежливо улыбаться, погладила сидящего на плече мангуста. Умные зверьки спасались либо на хозяине, либо на Лиле от толпы детей, носящихся по замку. А ночью выходили на охоту и давили крыс десятками.

Ганц с симпатией посмотрел на графиню. М-да. Повезло же ее супругу. Умная. Красивая. Добрая. Хозяйственная. Ну и чего еще надо?

– Ваше сиятельство, мне уже скоро надо уезжать…

– А у нас почти все готово. – Лиля смотрела спокойно и весело. – Налог – отдельно, кое-какие подарки для его величества, юных принцесс и моей свекрови – отдельно. И я искренне надеюсь…

– Разумеется, я все доставлю и передам. В целости и сохранности. И хотел бы, чтобы вы мне выделили один из кораблей работорговцев. Надо же перевезти этих мерзавцев.

Лиля кивнула:

– Безусловно. Вот Эрик вернется – и вы отправитесь с ним, если не возражаете.

– Что вы, госпожа графиня…

Лиля тоже испытывала симпатию к Ганцу Тримейну. Умный мужик, с юмором, помог добычу янтаря организовать… теперь у нее рудник на побережье… хотя – нет! Не у нее. У супруга…

И в очередной раз Лилю посетила подленькая мыслишка: если бы Джерисон Иртон где-то там откинул тапочки – король назначил бы в майорат управляющего до рождения второго сына Миранды.

А это – прорва времени… эх, тяжело в деревне без нагана…

Но тут уж как жизнь повернется. Ради Мири сначала с супругом будем договариваться по-хорошему. А если не согласится…

Аккуратно расспросив Ганца Тримейна о законах в королевстве, она видела для себя еще один путь.

Если в браке у нее рождается мальчик, он становится графом Иртон. Если супруг помирает… Ее отец – опекуном малыша до совершеннолетия… если король еще кого не назначит. А она будет безутешно горевать по своему мужу… лет еще так пятьдесят.

Одним словом, возможны варианты. Хотя на первых порах Лиля предпочла бы мирный диалог. И для начала ей надо было заручиться поддержкой всех. В принципе всех кого можно.

Короля. Принцесс. Свекрови. Отца. Придворных.

Ганц передал ей приглашение весной ко двору, и Лиля была намерена приехать. И блистать!

Она уже знала, какие сплетни о ней ходят. Чего уж там – пара слуг, приехавших с Ганцем, чуть ли не в первый же день попала под мягкое и ненавязчивое внимание Эммы.

Итак, Лилиан Иртон – это нечто туповатое, неотесанное, и вообще – бедняжка граф, женился на таком ужасе ходячем… ну мы еще посмотрим, кто из нас будет ходячим, а кто – лежачим!

Каз-зел ты, супруг… Все понимаю, но каз-зел… какая б Лилиан Брокленд, прежняя, ни была, но ведь твоя жена! Ты за нее должен был горой стоять, а не жаловаться кому попало… а ты?

Лиля еще не знала супруга в новой жизни. Но уже решительно не одобряла его действия.

Джерисон, граф Иртон, ворвался в комнату вихрем.

Рик посмотрел на кузена с удивлением:

– Ты чего?

– Ничего хорошего!

– Ну-ка сядь и успокойся. И объясни мне, что случилось.

– Вот! – Джерисон бросил на стол свиток.

Рик недоуменно приподнял брови:

– От кого это?

– От патера Симона Лейдера.

– Ты решил, что нуждаешься в патерском благословении?

– Это он решил!!! Ты прочитай!

Рик пожал плечами и развернул свиток.

«Ваше сиятельство.

С прискорбием вынужден сообщить, что ваша супруга ведет себя достаточно своеобразно. Она посещает ярмарки, общается с эввирами и вирманами, нанимая последних в свою охрану. Торгует с ханганами и занимается непонятными делами с бароном Авермалем. Как верный слуга Альдоная, считаю необходимым поставить вас в известность о происходящем.

Патер Симон Лейдер».

– Ну и?!

Рик постучал кулаком по лбу:

– Джес, ты в своем уме?

– Вполне! А вот моя жена…

– Беременна. И сидит дома.

– Не беременна.

Второй свиток шлепнулся рядом с первым.

– Читай!

Свиток был от Амалии.

«Милый братик, хочу сообщить тебе о последних новостях.

Твоя жена потеряла ребенка. А докторуса Крейби, которого мы уговорили с таким трудом, просто выгнала, запретив показываться ей на глаза под страхом смертной казни. Не знаю, сообщили ли тебе об этом, но на всякий случай я попросила дядюшку с этим разобраться. Он обещал направить в Иртон своего представителя.

Я все-таки беспокоюсь за Миранду. Зря ты ее к нам не отправил.

Питер уговорил меня поехать в родовое поместье, чтобы младенец…»

Дальше Рик читать не стал. Пробежал глазами, убедился, что все остальное – исключительно розовые сопли, и посмотрел на кузена.

– И что?

– Как – что?! Моя жена потеряла ребенка, выгнала докторуса…

– Тут нет ничего удивительного. Сам понимаешь, его работа была ребенка сохранить. Он не справился. Я бы его тоже выгнал.

– Но почему Эдор мне про это не написал?

– Может быть, и написал – просто письмо еще не дошло…

Джес пожал плечами:

– Ну… может, и так.

– Твои письма собираются в городском доме, и управляющий пересылает их с оказией. Сам знаешь, к зиме это сложно, мало ли что и как…

– Знаю. Ладно. Эдор не сообщил. И докторуса она выгнать могла. Согласен. А все остальное?

– Джес, а ты не пытался головой подумать? – Рик явно издевался. – Ну да. Женщина, которая только что потеряла ребенка, так и поступит. Помчится на ярмарку, нанимать вирман в охрану и торговать с ханганами. Кстати – чем?

Джес покривил губы:

– Да в этом Иртоне только охота хорошая. А так – болото на болоте, горы рядом… жуть кошмарная.

– Так и запишем. Продавала ханганам болота.

– А патер…

– А он лично с твоей супругой общался? Хоть раз в жизни?

Джес фыркнул:

– Еще не хватало!

– Ну вот тебе и ответ. Или ошибся, или перепутал, или еще чего… Он тоже не Альдонай всеведущий.

– Думаешь? – Но теперь в голосе графа явственно слышалась неуверенность. И то сказать, письмо от сестры укладывалось в картину мира. Письмо же от патера…

– А ты отпиши ему. А лучше – Эдору. Или кто у тебя там…

– Ну да, Эдор.

– Вот и подожди от него сообщения. Кстати, на кой твоей супруге самой нанимать каких-то левых вирман, если там есть управляющий и кое-какая дружина?

– Ну… да…

– Вот. Тебе всякую чушь написали, а ты уже на дыбы встал.

– Дураком был. – Джес плюхнулся рядом с кузеном на кровать и потянул яблоко из вазы. Впился зубами в красный бочок, зажмурился от удовольствия…

– И остался…

– На себя погляди.

Ругаться Рику не хотелось, пусть и шутливо. И он предпочел поинтересоваться:

– Как там твоя Адель?

– Мм… Не знаю.

– Что так?

– Слишком навязчива стала.

– То есть?

– Понимаешь, в постели все хорошо. Но стоит из нее выбраться… Вот тут и начинается. Клятвы в вечной любви, стенания, что теперь она падшая женщина, страх зачать ребенка…

– Я надеюсь…

– Я осторожен. И нашел ей травницу, кстати. Но нытье уже начинает раздражать. Такое ощущение, что она не любовница, а жена…

– Или хочет ею стать.

– С моей-то колодой на шее… – Джес с таким ожесточением вгрызся в яблоко, что оно треснуло пополам.

– Колодой… ну не красавица. Но сам понимаешь…

– Верфи. И Август.

– Угу… – Рик тоже взял яблоко из вазы и сосредоточенно жевал.

Верфи. И Август. И одно без другого сильно теряющее в цене. У Августа был талант строить корабли. Он не боялся новых решений – и каждый последующий корабль был лучше предыдущего. Можно было его убить, убрать, заставить работать из-под палки… и – нельзя. Птицы не летают с клеткой. Поэтому Джайс Иртон когда-то и заключил брачное соглашение.

Кроме того, Джайс под это дело прикупил некогда убыточные верфи. И они бы развернулись на пару с Августом… смерть помешала.

– М-да… теперь придется ехать в Иртон. Делать ей нового ребенка…

– Ничего. Заодно поохотишься.

– Это единственное, что утешает. Но это не раньше лета, а то и осени…

– Полагаю, да.

– То есть – Лидия?

– Не знаю. – Рик смотрел в потолок. – Анелия красива, что есть, то есть. И очень старается. Но я должен посмотреть на обеих, прежде чем выбирать.

– Это правильно…

– Но ты с Аделью тоже поосторожнее. По-моему, она та еще щучка.

Джес пожал плечами:

– Щучка, рыбка… знаешь, рядом с моей женой она просто королева.

– Терпи.

– Терплю… ты хоть выбирай так, чтобы терпеть не пришлось…

– Постараюсь. Кстати, начинается сезон большой охоты, вот и погоняешься…

– Можно подумать, ты охоту не любишь.

Рик поморщился. Охотиться он не любил, хотя это и не афишировал. Ну что за радость – когда у тебя и копье, и меч, и нож, и собаки, и загонщики… это не охота. Это – убийство.

Но Джес ничего не заметил. Пихнул кузена в бок:

– Вот и отлично! Развлечемся!

Рик молча кивнул. Хорошая вещь – яблоко. Кусаешь – и отвечать не надо.

– Ваше сиятельство…

Алисия Уикская развернулась, глядя на служанку.

– К вам милорд Ивельен…

– Впустите…

Вдовствующая графиня привычно оправила платье, скользнула рукой по гладкой прическе.

Вошедший Питер поклонился:

– Ваше сиятельство…

– Любезный зять…

– Надеюсь, у вас все благополучно?

– Не жалуюсь. А в вашей семье?

– Более чем. Амалия просила передать вам поклон и дочерний поцелуй.

– Передайте, что я ежедневно молюсь за нее.

Алисия улыбалась, хотя и без особой теплоты. Да, ей пришлось общаться с дочерью, но говорить – не значит любить.

– Вы как всегда очаровательны…

– Что привело вас ко мне?

Славословий Алисия не любила с детства, твердо усвоив, что ей льстят. Сначала – из вежливости. Потом – из-за ее связи с королевской семьей и графского титула.

– Разумеется, Амалия.

Улыбка Питера была достаточно тонкой. Мамаша из тебя никакая, но хоть что-то ты знать должна?

Страницы: 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

В жизни любого есть все еще привлекательный, но ненавистный бывший. У Адди это Дилан – сын богатых р...
В один не очень прекрасный день выяснилось, что я обладаю даром мгновенного перемещения в пространст...
Число Врат, через которые твари проходят на Землю возросло в разы. Уровень тварей атакующих людей та...
На день рождения Кейт получила… огромный паровоз «Серебряная Стрела»! Девочка так хотела, чтобы в её...
«Расследование». Инспектор Скотленд-Ярда принимает участие в расследовании странного дела: трупы про...
Гена развелся с Аней, но забыть ее не смог, и не только потому, что все еще любит бывшую.Полковник А...