Дар Кроуги Пушкина Анна

Пролог

Потрескивание еловых веток в костре – единственный звук в этих непроходимых дебрях, заросших за несколько кругов бурьяном. Раньше тут пролегал торговый путь, по которому проезжали груженые караваны, повозки путешественников или паломников. Сейчас здесь проходит магическая граница, и все живое, ощущая опасную магию, старается убраться отсюда подальше. Граница, которую мы, оставшиеся в живых, вынужденно провели и теперь охраняем от портальных тварей, поедающих все на своем пути. Что там, за границей, лучше не знать.

Огромная Людея больше не состоит из пяти княжеств, как раньше. После всех нападений, которые теперь мы зовем Четырехдневной войной, нам пришлось ютиться на части территорий бывших княжеств: Кроуги, Потавы, Самогеты и Монаханы. Вот и все, что осталось от ранее великих народов. Орки отбили свою землю, но даже сейчас не спешат объединять с нами усилия. Паршивые твари добрались до лесов Трундас, территории драгонов, оборотней и дворфов. От горного хребта Баэрдаль и до пустыни Излимор не осталось кусочка земли, не столкнувшейся с новыми реалиями. Королевство эльфов теперь принадлежит отступникам. Тем самым, которые неустанно посылают сюда своих тварей в надежде уничтожить последний оплот оставшихся в живых. И, возможно, им бы это удалось, да только отступать нам больше некуда, поэтому деремся мы с невиданным остервенением.

Люблю звуки костра, они незаметно уносят меня в собственные мысли, и там, на грани между сном и явью, ко мне каждый раз приходит одно и то же воспоминание. Я вижу, как Рагонг зажигает руну, шепчет заклинание и смотрит на меня. Кричу ему через все поле, показывая на отряд демонов, летящих в его сторону. Он слышит меня, я знаю, но, не отвлекаясь, продолжает повторять заклинание. Вокруг вспыхивают и гаснут всплески чужой магии, воины падают, умирают, я чувствую – нам не выстоять в этой битве. Демоны почти настигли его, он даже не пытается защититься, в нем почти не осталось силы, это я тоже чувствую. На бегу швыряю заклинания в демонов, все, что приходит в голову, но это не помогает, их слишком много, а я уже очень слаба. Добежать до него не успеваю, он заканчивает свое заклинание, и созданный им портал уносит меня с поля битвы. Сопротивляюсь изо всех сил, не хочу покидать его, но магия Рагонга не оставляет мне выбора. Последнее, что вижу, – куча демонов пикирует на него, и Рагонг падает. Я вижу кровь. Его кровь.

Прихожу в себя от стука черепов на поясе Эфиры. По привычке сразу кидаю взгляд на свое левое запястье. Метка еле видна, как будто выцвела, но все-таки она на месте. Значит, он жив, главное – Рагонг еще жив.

Черепа на поясе бьются друг о дружку при ее ходьбе. Много раз просила Эфиру снять эту гадость. Каждый раз она отвечает одно и то же, якобы не снимает ради меня, по ее мнению, это должно мне помочь перестать быть такой неженкой. Конечно, до ее хладнокровия мне далеко – все же она воин, орк и к тому же еще шаманка, не брезгующая всякими, иногда довольно противными приемами. Но называть меня неженкой просто смешно. Я уже давно перестала быть ею: потеряв счет убитым, проведя много долгих ночей на границе, прячась в грязи, как животное. Неженки не обыскивают трупы в надежде найти что-то ценное и уж точно не вскрывают их, извлекая внутренние органы для шаманских ритуалов.

– На границе сегодня спокойно, можешь лечь спать. Я тебя подниму, когда устану, поменяемся.

Твердой походкой шаманка прошла мимо и остановилась около родника набрать полную флягу. Кажется, она похудела. Гордая и ни за что не признающая свою мягкосердечность. Может ли быть, что она специально не доедает, оставляя мне больше провианта? Я внимательно осматриваю ее, ища доказательство своей догадки. Невысокая для орка, с густой шевелюрой красного цвета, которую она затягивает в тугой хвост. Красивая, несмотря на непривычный для человека зеленый цвет кожи. Полные алые губы, хищные раскосые глаза карего оттенка, немного заостренные уши. В кожаной броне с мехом на плечах. Единственное не закрытое броней место на ее теле – упругий плоский живот. Да, определенно, Эфира похудела. Надо бы внимательнее следить, чтобы она больше ела и чаще отдыхала.

– Все равно я не засну, давай подменю тебя сейчас, напарница.

Это странно, что орка я называю своим напарником, хотя сейчас все странно. Эфира – первый орк, которого я увидела вживую.

Она внимательно смотрит на меня, видимо, оценивает мое состояние. Тяжелые деньки выпали нам на этом дежурстве. И даже несмотря на все ее внешнее самообладание, вижу, что и она устала.

– Хорошо, Ами, но не уходи далеко, чтобы я тебя слышала.

Эфира тут же падает на мех, разложенный рядом с костром, зажав кинжал в руке. Она всегда с ним, практически никогда не выпускает из рук. Я давно догадалась, для нее это не просто оружие, это что-то очень ценное. Возможно, таким образом она хранит свои воспоминания о ком-то близком. Но я не спрашиваю, мы все кого-то потеряли за те четыре дня.

Отойдя от нашей стоянки на несколько шагов, поднимаюсь на невысокий пригорок и сажусь на вершине, обзор тут лучше. Отсюда даже виден костер Сетсея и Уны, они охраняют свой участок. Мы всегда идем в сторожилку вчетвером, разбиваемся на пары, но не удаляемся друг от друга, чтобы успеть вовремя прийти на помощь.

Сегодня теплая и на удивление спокойная ночь, а спать совсем не хочется. Сон для меня теперь как мука. Почти каждую ночь, не давая забыться, снится Рагонг, вернее, момент, когда я видела его в последний раз. Просыпаюсь в ужасе, иногда с криком. Сначала Эфира пугалась и бежала ко мне на помощь, думая, что кто-то атакует. Сейчас она уже привыкла и не обращает внимания. Шаманка даже варила какое-то паршивое снадобье от дурных снов, но оно не помогло. Она, кажется, и сама уже поняла, что дело не только в страшном воспоминании. Я дала клятву, которая преследует меня, не позволяя забыть Рагонга. По привычке опять смотрю на свое запястье – рисунок еще виден. Я не смогла бы о нем забыть, даже не будь этой проклятой клятвы.

Глава I. Побег Амидеры

Я раз за разом перечитывала письмо отца. Светлые волосы падали на глаза, словно пытаясь закрыть от меня содержание ненавистного послания. От ярости скомкала письмо, но этого показалось недостаточно, и я принялась его рвать.

– Трус, даже в глаза не смог сказать! Няня, ты знала?! Он выдает меня замуж!

Ладони защипало от прилива магии. Няня как можно незаметнее попятилась.

– Амидера, милая, только не выходи из себя.

Кинула на нее раздосадованный взгляд. Она меня боится, вон, даже отошла подальше.

– Да поглотят тебя пески пустыни Излимор, любимый папочка! Раз тебе надо, сам замуж и выходи, – выкрикнула письму, будто так отец мог меня услышать.

Пергамент, не выдержав нового всплеска ярости, загорелся синим пламенем в моих руках. Так часто случалось, когда я выходила из себя или нервничала. Меня не учили контролировать магию. Однажды в детстве я разнесла целое крыло замка. И ничего, смолчали, замяли и забыли, переселив меня подальше от города. Что поделать, маги в моем родном княжестве Потава не в почете. Единственное княжество в Людее, которое не жалует магический дар и всячески ограждает себя от магов, шаманов и заклинателей. А тут уродилась на княжескую голову я – магичка. После смерти матери, которую почти не помню, отец женился повторно. Новая жена родила правителю Потавы сына, а неугодная дочь, то есть я, отправилась в ссылку на задворки княжества.

Сколько себя помню, меня всегда скрывали, папочка разорялся на лучших целителей, чтобы только сковать мой дар. Иногда даже получалось, но чем старше я становилась, тем короче выходило время затишья.

Я всем сердцем ненавидела эти ритуалы. Запертая во мне магия, сдерживаемая многочисленными заклинаниями, мучила, рвалась наружу, вынуждая злиться без причины, раздражаться по пустякам, не давая усидеть на месте. Учителя и гувернантки сбегали от взбалмошной княжны, разнося слух о моем дурном нраве и болезни. Они не ведали о большом секрете, который хранился под семью замками.

Все изменилось, когда я самостоятельно научилась снимать заговоры. Сила росла, и в конце концов князь Потавы решил избавиться от непутевой дочери, которая никак не желала носить свое проклятие с достоинством. Он предложил два варианта, о чем и сообщил в письме: заточение в монастыре или замужество с Оголором – одним из старших мужей Монаханы. То есть то же заточение, только в придачу с незнакомцем в роли мужа.

Бежать – единственно верное решение, о котором я своевременно догадалась не рассказывать няне.

– Ами, выйти замуж за хорошего человека – это благословение, – старательно подбирая слова, попыталась взбодрить меня няня.

Я ничего ей не ответила, лишь недовольно фыркнула.

– Оставь меня, пожалуйста, я очень устала. – Спорить с няней смысла не видела. Выбор между жизнью в монастыре и жизнью с деспотичным мужем, чем славились монаханцы, совсем не казался мне таким уж благословением.

Няня замялась у двери.

– Князь приказал приготовить комнаты к приезду целителя.

– И когда его ожидать?

– Сегодня к ужину.

Понимающе кивнула, и няня вышла, прикрыв за собой дверь. Я осталась одна. Новый целитель снова начнет «ритуальничать» над моей силой. Вероятно, папочка боится, что я разнесу всю свадебную церемонию, как однажды полкрыла в его имении. И не зря, с удовольствием бы так и поступила и заодно еще нареченного своего зацепила. Чтобы неповадно было на маге жениться, пусть и не обученном.

Руки все еще щипало от магии. Не обращая на это внимания, я заметалась по спальне.

Бежать, бежать скорее! Пока вызванный отцом целитель не явился!

Переодевшись в брючный костюм для полетов (так сподручнее, чем в платье), вытащила мягкую дорожную сумку. Добра у меня было немного: фляга с водой, карта Людеи, запасная одежда и теплый плащ, переданный отцу самим правителем для дочери в подарок. В любом другом случае плащ до меня бы не доехал, но от подарка правителя отец не отважился избавиться. В Потаве найти предметы, созданные магами, почти невозможно. Этот плащ, способный защитить от любой непогоды, – дело рук криоманта, специализирующегося на управлении льдом и холодом. Он был для меня особенно ценен. И дело не только в том, что он от самого князя Эруана Минолы, правителя Людеи. Плащ – единственная у меня вещь магического происхождения, которая напоминала, что не везде магов недолюбливают. В других княжествах им рады и не считают выродками.

Собравшись, спохватилась, вспомнив о своих скромных накоплениях. Деньги ко мне в руки попадали крайне редко, так как я жила полностью на содержании отца, но, если такое случалось, тщательно откладывала. В глубине души всегда мечтала попасть в одну из магических школ и, не говоря никому, копила, надеясь, что однажды такой шанс представится. Повертев небольшой мешочек монет, похвалила себя за предусмотрительность – этого должно хватить на первое время.

Без труда избегая прислугу, преодолела родные коридоры, на выходе бросила стражникам, что направляюсь в загон. Один попытался возразить, мол, поздновато для полетов, но со взбалмошной княжной связываться не любили, ненароком можно и в стену улететь, а потом могут и язык рубануть, чтобы не сплетничал, о чем не положено. Не особо препираясь, меня пропустили.

– Брр-бр-бр, – приговаривала я тихо, седлая своего грифона Горку.

Он радостно бодался клювом в мою ладонь и топтался передними лапами, словно пританцовывая, оставляя царапинки на деревянном полу. В отличие от задних, передние лапы грифонов имеют огромные, чуть закрученные когти, а задние – мягкие подушечки, как у огромного кота. Я погладила Горку по золотым перьям на грудке, обычно это помогало успокоить и справиться с его нетерпением отправиться в полет, чтобы размять крылья.

Летать я любила с детства, пожалуй, единственная привилегия, которая позволялась молодой княжне в перерывах между изучением танцев, рукоделия, домоводства и прочих бесполезных навыков.

– Ваша Высочество! Ваш отец не велит летать, кады ночь на дворе.

Онемев от неожиданности, я замерла, выдавая себя этим с головой. В проходе стоял пожилой смотритель стойла. Перед глазами крутилась картинка, как он бежит к отцу и меня силой передают прямо в руки сначала целителю, а затем жениху.

Понадеявшись, что в вечернее время здесь никого не будет, я не успела придумать правдоподобную байку, куда это собралась на ночь глядя. Смотритель прищурился и начал отходить к выходу, явно сообразив, что мое молчание не к добру.

Ладони от страха защипало, и по плечам вниз скользнуло легкое тепло. Знакомое ощущение я распознала сразу же и, чтобы не задеть Горку, инстинктивно выпрямила руки в противоположную от грифона сторону. Сила вырвалась из ладоней и угодила прямиком в направлявшегося к входной двери смотрителя. Светлые искры разбежались по заношенной шерстяной накидке на спине и, впитавшись в ткань, исчезли. Мужчина пошатнулся, как от крепкого хмеля, и осел на пол. Я остолбенела, испугавшись и выдохнула только когда заметила, что грудь смотрителя медленно вздымается и опускается. Слава Первоматери, жив! Не задерживаясь, поспешила с грифоном на выход, пока не явился еще кто-нибудь. Подгоняло осознание, что теперь мое преимущество существенно сократилось. Даже представить страшно, что скажет или сделает отец, узнав, на какую дерзость я осмелилась. Он никогда не был жесток, но его равнодушие и временами глумление надо мной душили и страшили похлеще физической расправы.

Когда огни имения отца наконец остались позади и скрылись за горизонтом, я с облегчением выдохнула и получше укуталась в теплый плащ. Несмотря на позднюю весну, ночи стояли прохладные. Наверное, из-за холода не думая направила грифона на юг, вдоль границы Потавы. Надо было решать, куда лететь. Ближе всего находилась Монахана, но туда я направлюсь в последнюю очередь. В отличие от Потавы магам там были рады, правда, только если они согласны служить на благо извращенного представления старших мужей об укладе жизни. К слову, добровольно маги попадать в рабство к монаханцам не спешили, поэтому большая часть магического сообщества там – это женщины, выданные замуж за мужчин Монаханы. В Минолу тоже соваться не стоит. Если меня и будут искать, там найдут быстрее всего. Минола – княжество правителя, значит, больше подозрительной охраны и масса ищеек, готовых носом рыть землю ради пары золотых. Остается выбор между княжествами Самогета и Кроуги. И там, и там легко можно встретить магов и представителей других рас, которые в Потаве почти не встречаются. А главное – в обоих княжествах можно обучаться магии, в Кроуги, насколько мне известно, теперь даже бесплатно.

Ехидно улыбнувшись, я решила лететь в Кроуги, просто это княжество особенно не любит мой отец. Он считает, тамошний князь чересчур вольнодумный и многое себе позволяет, критикуя его политику – жизни без магов и их силы.

Раздумывая о будущем, вырисовала следующий план: устроиться работать к какой-нибудь местной швее. Шить я умею и люблю. Пожалуй, только это монотонное занятие и успокаивало мою разбушевавшуюся магию, спрятанную ритуалами сдерживания. И это единственный полезный навык, обретенный во время обучения юной княжны в доме моего отца.

Я развернула Горку к княжеству Кроуги. В отличие от родного княжества, там ценили магов с любым даром. Не секрет, что многие жители Потавы переселялись на земли Кроуги, стоило в семье родиться ребенку с даром. Там с радостью принимали одаренных, поговаривают, каждый второй на этой земле наделен магией.

Пока летели до границы, я успела замерзнуть, от встречного ветра не спасал даже магический плащ. Пальцы задеревенели. Сверху в темноте невозможно было определить, как далеко мы от цели. Возможно, уже и границу пересекли, поэтому я решила направить Горку на снижение, чтобы отдохнуть, заночевать и уже при дневном свете двинуться дальше пешком, как обычные путники. Потрепав холку грифона, с сожалением подумала, что его придется отправить обратно домой. Иначе любой встречный заподозрит во мне богачку, встретив с королевским грифоном на привязи.

Приземлившись на небольшой полянке, пришлось повозиться с костром, выдавливая хоть пару искр – магия, как всегда, не хотела слушаться в нужный момент, проявляясь только в минуты страха или тревоги. Когда маленький костерок разгорелся, я устроилась около теплого бока грифона, плотнее завернулась в плащ и провалилась в сон.

Пробуждение оказалось неприятным. Горка заволновался, почувствовав чужака. Проснулась практически сразу, но было поздно – в меня уже летело заклинание. Проваливаясь в беспамятство, последнее, о чем я с горечью подумала: «Бегство выдалось недолгим».

Открыла я глаза в небольшой незнакомой комнатке с маленьким окошком, напоминавшей темницу. За окном светло, значит, в отключке пробыла недолго. Воспоминания о том, как меня поймали, нахлынули разом: или это отец, или кто-то похуже. Призвав все самообладание, вскочила, прошлась по кругу, инстинктивно трогая стены руками, словно проверяя, что они настоящие. К сожалению, они таковыми и были. Я в ловушке. Одно-единственное окошко походило на бойницу и находилось слишком высоко – заглянуть в него роста не хватало. Больше всего тревожило, что место незнакомо, скорее всего, в плену я не у отца.

Пытаясь успокоиться, прислушалась. За окном обычный деревенский шум: голоса людей, скрип телег, вдалеке лай собак – это немного помогло прийти в себя.

Дверь с грохотом открылась, так что я отпрыгнула в противоположную сторону. На пороге появился сам князь Кроуги. Я никогда не встречалась с ним лично, но не узнать его было невозможно. Жители этого княжества любили своего князя, изображения одного из сильнейших магов Людеи можно было встретить в любом уголке королевства и за его пределами.

Мы смотрели друг на друга, я на него – с опаской, он на меня – безразлично. Хотя князь и не выказывал агрессивного отношения, сам вид говорил о том, что я попала в неприятности. Высокий, темноволосый, широкоплечий молодой мужчина был одет поверх рубашки из плотного материала в длинный плащ, несомненно, дорогой, предплечья которого покрывали сияющие пластины. Такой странный крой я видела впервые, предположив, что именно так одеваются высшие маги. Лицо хозяина Кроуги выглядело немного хищным из-за высоких скул, прямого носа и узкого разреза темных глаз. Непроизвольно я вжалась в стену.

– И что столь юная дева потеряла на нашей границе? – властно спросил маг.

– А вы на всех юных дев нападаете? Призываю немедленно вернуть меня обратно. – Несмотря на громкие слова, звучали они довольно вяло. Повышать голос на князя инстинкт самосохранения настрого запретил.

Задумалась: могла ли я по ошибке устроить привал не на территории Потавы, а прямо на границе?

– Не люблю повторять дважды, соизвольте отвечать.

– Может, я в гости собралась, не помню, чтобы это воспрещалось законом.

Оправдание, конечно, неправдоподобное, но это первое, что пришло в голову. Мелькнула мысль, что я скажу что угодно, только бы перестать быть центром внимания этих холодных карих глаз.

– Не воспрещается, назовите, к кому вы направлялись, и я тотчас же прикажу вас туда сопроводить.

Засомневалась, можно ли наобум ляпнуть имя. Невозможно, чтобы князь знал всех своих поданных, но здравый смысл подсказывал – он понимает, что я лгу.

– Уверен, вы не направлялись в гости, иначе зачем бы останавливаться ночевать около границы.

Решила промолчать. Все же взяли меня на территории Потавы, можно было бы давить на это, не будь я сбежавшей княжной. Рассказывать об этом определенно не хотелось. Узнает князь, кто я, незамедлительно вернет меня отцу.

– Юная дева с увесистым мешочком золота в сумке, изысканной одеждой, королевским грифоном, ночующая в лесу у границы совершенно одна. Согласитесь, есть причины не доверять вам.

Князь медленно сверху вниз осмотрел меня. Во мне не видят сбежавшую из-под венца княжну, во мне заподозрили шпионку дворца. Даже не знаю, что хуже.

В дверь громко постучали, и в проеме показалась рыжая голова молодого мужчины. Князь поспешно кивнул ему и вышел, бросая на ходу с угрожающей интонацией:

– Я оставлю вас ненадолго, предлагаю обдумать ваше положение.

Ушел князь вовремя: сдерживать силу от волнения становилось почти невозможно, руки пылали от стремившейся наружу магии.

Как только за мужчиной захлопнулась дверь, я глубоко вздохнула, выравнивая собственный пульс, иногда это помогало остановить бушующие потоки силы. Как только магия перестала бить с яростью и немного откатилась назад, вернулась способность думать. Итак, что мне известно о князе.

Его имя Рагонг Кроуги. Первое имя ему дали родители, второе получает любой князь, вступающий на престол, по названию своего княжества. Вот мой отец, как князь Потавы, носит имя Вильмен Потава. Но эта информация никак мне не поможет, это знает каждый в Людее. Принялась лихорадочно вспоминать, что конкретно мне известно о Рагонге Кроуги. Ему вроде как пророчили будущее следующего правителя, если нынешний не оставит наследника. Называли справедливым и мудрым князем с многочисленными почитателями, которые с радостью поддержали бы его притязания на трон. Его стараниями Кроуги стало оплотом магов, съезжавшихся со всех княжеств. Именно это послужило одной из главных причин конфликта между правителем Людеи Эруаном Минолой и князем Кроуги. Но в прямую конфронтацию правитель вступать не спешил. Поговаривали, что Эруан опасался, что княжество Кроуги стало слишком сильным за последние время. Пожалуй, это все, что я знаю о нем. Но и это никак мне не поможет.

Начала озираться по сторонам, передвинула койку под окно. Маловато, к тому же с решеткой, но протиснуться можно. Обычной девушке ни за что не сбежать, к счастью, мага во мне не признали. На моем теле нет ни одного магического рисунка или руны, ни одного магического амулета, ничего, что могло бы заставить думать, что я обладаю силой. Это определенно сыграло на руку.

Подтянувшись, на удивление легко выбила решетку – помогла переполнявшая меня сила. Удар получился сильнее, чем рассчитывала: вниз полетела не только решетка, но и оконная рама. Вышло довольно громко.

Зажмурилась, ожидая охранников. Вряд ли князю Кроуги это понравится. В мыслях возник образ отца, намекающий с издевкой, что горе-маг даже сам себя спасти не в состоянии. Но ничего не произошло. Благодаря всех известных мне магических покровителей, держась за остатки оконной рамы, разрезая руки об осколки, кое-как выползла наружу. Выдохнула с облегчением, понимая, что нахожусь невысоко от земли, и мешком повалилась вниз. Не теряя времени, вскочила на ноги, огляделась – это был задний двор какого-то поместья, вдалеке здание, похожее на конюшню. Предположив, что моего грифона держат именно там, я метнулась туда.

Пробежать удалось всего пару локтей до того, как меня окружили. Не сразу поняла, что появляющиеся и расползающиеся точки в воздухе – это порталы. Когда голубые мерцающие проходы расширились до человеческого роста, оттуда в полном вооружении начали выходить маги. Из ближайшего портала прямо передо мной вышел князь Кроуги. Он выглядел на удивление спокойно. В глазах читалось легкая насмешка, и под этим взглядом я застыла. И не знаю, как мне это удалось, но я ударила. Несдержанно, молниеносно магия волной хлынула из моих рук и накрыла всех, даже тех, кто случайно оказался свидетелем постыдного побега, стоя в отдалении.

Очнулась я от оцепенения, только когда увидела лежавшего у своих ног прижатого силой самого князя Кроуги.

– Это от страха, видимо, – оправдываясь за столь сильный удар, пропищала я и снова побежала, пока преследователи не начали приходить в себя. Моей целью была конюшня, я надеялась найти там Горку или любую другую крылатую зверюгу, способную унести меня отсюда подальше.

– Не трогать ее, я сам, – раздался опасный рык позади.

– Стоять. – Этот приказ уже был адресован мне.

Грозный голос Рагонга заставил остановиться. Я медленно повернулась, пальцы рук опять защипало от магии.

Князь уже поднялся с земли и внимательно смотрел на мои руки, которые снова пылали. Периферийным зрением заметила, как угрожающе вспыхивают всполохи чужой магии вокруг.

– Всем отойти, – последовал четкий, короткий приказ князя.

Чужая магия вокруг погасла. Он предупреждающе посмотрел на меня.

– Дальше не убежишь, не дам.

Я прекрасно понимала это и сама, но терять было уже нечего.

– Все же я попробую.

Ударить второй раз не успела, Рагонг опередил мгновенно. В воздухе перед моим лицом полыхнул незнакомый знак. Я почувствовала легкое жжение по всему телу и упала без сознания.

Глава II. Рагонг Кроуги

Это пробуждение в отличие от предыдущего было значительно неприятнее. Магия князя Кроуги намного крепче обычного пограничника. Макушка болела, видимо, приложилась ею при падении. В глазах рябило. Инстинктивно подняла руки и обнаружила, что в этот раз их связали. Порезы от стекла перемотали бинтами. Быстро осмотрелась только глазами, поворачивать голову было неприятно. Другая комната, уже без окон, и я не одна. У стены стояли двое – Рагонг и рыжий мужчина, тот самый, который заглядывал в дверь в прошлый раз.

– Ты привлекла наше внимание, говорить будешь? – немного с издевкой спросил князь.

Я упрямо молчала, приходя в себя.

– Видишь этого человека? – Я перевела взгляд на рыжего.

Высокий молодой мужчина, волосы аккуратно собраны в хвост, хорош собой, дорого одет и, судя по рунам, выглядывавшим из-под ворота белоснежной рубашки, маг.

– Это Келрик, он телепат, – продолжил князь, внимательно следя за моей реакцией. – Судя по тому, что ты не смогла отбить мое простое заклинание, которое способен отразить даже первогодка магической школы, закрыться от телепата ты тоже не сможешь. Хочешь того или нет, мы узнаем все, что хотим.

Князь, конечно, преуменьшил. Не думаю, что от простого заклинания мог быть такой эффект, от которого я мучилась сейчас.

Рыжий мужчина пристально посмотрел мне в глаза и сделал угрожающий шаг в мою сторону. Я вскинула руки вперед в останавливающем жесте. Он прав – от ментальной магии укрываться не умею. Молчать больше смысла не было. К тому же я с детства умела чувствовать магию в людях. Развивала это умение на целителях, которых исправно присылал отец для ритуалов сдерживания. И от рыжего ощутимо исходил мощный поток силы, так что, порывшись в моей голове, он узнает, кто я и откуда.

Присела на койке, в глазах неприятно зарябило.

– Меня зовут Ами… княжна Амидера, дочь князя Потавы.

Рагонг кинул быстрый взгляд на рыжего.

– Не врет, – ответил тот на немой вопрос.

Оба принялись разглядывать меня, как будто видели впервые. Не знаю, что они надеялись разглядеть, но удивить их мне удалось однозначно.

– Та самая Амидера, которая якобы больна какой-то загадочной болезнью и славится дурным нравом? – переспросил Келрик.

– Да, та самая, – самым безразличным голосом ответила я.

– Но в правящей ветви Потавы не рождаются маги. – Рагонг сложил руки на груди, все еще не веря моим словам.

– Только я. Мой сводный брат дара не имеет. Думаю, это кровь матери, впрочем, отец такому сюрпризу рад не был. – Как бы спокойно я ни старалась говорить, голос предательски дрогнул, стоило упомянуть отца. Князь это заметил.

– Значит, старик Вильмен скрывает тебя и твой дар. Как у него это получалось… тебя связывали ритуалами сдерживания?

– Да, с детства.

– И как успехи?

– В детстве это помогало, сейчас уже нет. Я легко их снимаю.

В комнате воцарилось молчание, князь Рагонг что-то обдумывал. На миг даже показалось, что в его глазах промелькнула радость.

– И куда ты направлялась?

– Путешествую. – Я притворно улыбнулась.

Мою шутку он проигнорировал.

– То есть сбежала? Почему?

– Слышал, княжна Амидера была обещана кому-то из Монаханы, – ответил за меня Келдрик.

– Сбежала из-под венца. А что так? Жизнь в монастыре не предел твоих мечтаний?

Теперь настала моя очередь игнорировать его несмешную шутку.

Рагонг оттолкнулся от стены и направился к двери, видимо, узнав все, что хотел.

– Приятно познакомиться, княжна, я Рагонг, князь Кроуги. Убегать больше нет нужды, ты не пленница.

Я вопросительно посмотрела на связанные руки.

– Это на всякий случай, чтобы еще больше не поранилась.

С этими словами оба мага вышли из комнаты.

– Княжна из Потавы – боевой маг, вот это поворот! А как она атаковала, чистой силой! Не все высшие маги на такое способны.

– Я знаю, Келдрик.

– И она молода, значит, не набрала еще всю свою силу.

– Это я тоже знаю.

– И абсолютно не умеет ею управлять.

– Я видел.

– Не мешай мне восхищаться.

– Хорошо, но делай это про себя. Ничего нового ты мне не говоришь.

– Если дар запирать с детства, он, скорее всего, разовьется в какой-нибудь талант. Исключение, только если сила дара очень велика, ее не запереть.

– Мне всегда казалось, что задача моего главного советника говорить мне то, о чем я не знаю, а не то, что и без тебя известно.

– Не притворяйся, что тебя это не поразило. И долго мне держать ее взаперти, планируешь отправить ее обратно в Потаву?

Рагонг посмотрел на друга.

– Велик соблазн вернуть ее нареченному жениху и подождать, пока она разнесет половину Монаханы. Предположу, они не подозревают, насколько она сильна.

Келрик понимающе улыбнулся. Монахана, как и Потава, почти исчерпала магическую силу своей ветви. Монаханцы относились к магии двояко: с одной стороны, осуждали ее чрезмерное влияние, но все же не брезговали брать в жены магичек. Заставляли их служить на благо своего княжества и чувствовать себя второсортным отребьем.

– Прикажи развязать ей руки и проводить в нормальную комнату. Пусть принесут ей сменную одежду, воду, еду – все, что нужно. Переодень самых сильных магов в простых охранников, выставь их в коридоре вдоль ее покоев. Чтобы ненавязчиво.

Келдрик кивнул.

– Что решил делать?

– Женюсь на ней.

После разговора с князем рыжий маг по имени Келдрик сопроводил меня в хорошо обставленную комнату. Еще раз подчеркнул, что я гостья, а не пленница, и развязал мне руки. Вежливо улыбнулась, умолчав, что не могу чувствовать себя гостьей, пока под моим окном целый гарнизон магов расположился.

Но повторять фокус с побегом после опробования на себе магии князя Рагонга больше не хотелось. Голова до сих пор ныла, и от яркого освещения приходилось щуриться.

Через какое-то время ко мне зашел очень маленького роста старичок с длинной белой бородой почти до пола поинтересоваться, не требуется ли мне лекарь. Я неучтиво уставилась на него, пытаясь определить, гном он или дворф. Отличать их я не умела, но решила, что дворф, так как всем известно, что гномы не покидают свои пещеры в горном хребте Баэрдаль.

Как в рыжем телепате, так и в старичке явно ощущалась магическая сила, а знакомства с магами на сегодняшний день мне хватило с лихвой. Поэтому вежливо отказалась, он притворился, что отказа не услышал. Посмотрел мимолетно, но меня будто затянуло в его вязкий, обволакивающий взгляд. Магия – определила я. Не знаю, что он сделал, но перечить ему перехотелось, и я добровольно села на кровать и протянула руки. Старичок аккуратно размотал бинты, осматривая порезы, а я принялась рассматривать его вблизи.

Он был одет в длинную зеленую мантию с большими изумрудными пуговицами поверх рубашки. Каждая имела свой рисунок, и на мгновение мне почудилось, что дракон, изображенный на верхней пуговице, разинул пасть и снова застыл. Вероятно, все-еще остаточный эффект магии князя.

Старичок приложил теплые ладони к моим, и под светлой кожей его рук белым светом загорелись незнакомые знаки. Принять за галлюцинации и это было уже сложновато. От его касания невозможно зачесались порезы на руках, и только собралась посмотреть, что происходит, как старичок отпустил мои ладони. Я ахнула, изумившись: от порезов не осталось даже шрамов. Затем не моргая целитель уставился на меня – и снова закружила приятная вязь его взгляда. Приложил руку к моему лбу, и головная боль ушла. Вот что значит «как рукой сняло».

Я впала в какое-то неведомое блаженство, и из этого состояния меня вывел его спокойный голос:

– До встречи, Амидера.

Слова дворфа прозвучали мягко, как если бы их сказал любимый дедушка. У меня никогда не было дедушки, но в моих мечтах разговаривал с любимой внучкой он именно так.

После его ухода морок спал, и я задумалась, что означает это его «до встречи». Успела заглянуть во все уголки предоставленной комнаты, когда принесли еду. Несмотря на протесты желудка, кусок в горло не лез. Волнение липкой тенью крутило внутренности. Теперь, зная, кто я, князь Кроуги обязан вернуть меня отцу. Но до чего не хотелось сдаваться, не была готова отказываться от мечты жить среди магов и обучаться магии. Стараясь успокоиться, уселась в кресло напротив двери и стала просто ждать, пытаясь придумать, как убедить князя не возвращать меня домой. Но предложить мне было нечего.

Не знаю, сколько прошло времени, я задремала, когда в дверь тихо постучали.

– Князь желает вас видеть, следуйте за мной, – спокойным голосом сообщил телепат по имени Келдрик.

Мы прошли по длинному коридору, увешанному картинами и портретами, через каждые пять локтей стоял охранник. Не хотелось думать, что было бы, попробуй я снова сбежать. Среди охраны сразу заметила драгона, или как их еще называли в народе – ящерлюд. Если оборотни в Потаве редко, но все же встречались, то ящеров встретить в моем княжестве было невозможно. Поэтому не пялиться на него у меня не получилось. Драгоны выше людей, с заметно развитыми мышцами и широкими плечами. Трапециевидная мышца на их спине заметно выпирала, из-за чего они выглядели массивными и пугающими. Кожа с еле заметными чешуйками бледно-зеленого, а местами коричневого цвета. Нос отсутствовал, вместо него узкие щелочки.

Дополнял внушительный облик человекоподобной рептилии мощный хвост и громоздкие ноги с вывернутыми назад коленями, благодаря чему драгоны сохраняли равновесие, точность движений, силу и способность совершать прыжки на дальние расстояния. По крайней мере, так говорили, когда пугали ими непослушных малышей.

Он заметил мое внимание и проводил своими маленькими черными глазками. Неприятное ощущение – будто из зарослей хищник наблюдает.

После того как мы покинули крыло, где располагалась моя комната, охраны стало заметно меньше. «Что они там про гостью говорили?» – подумала я.

Спустившись по винтовой лестнице, не могла не отметить, что князь Рагонг жил роскошно. Высокие своды, мраморные колонны террас, витражи, дорогая мебель, изумительные гобелены. Не зная, где нахожусь, предположила бы, что это королевский дворец, в котором никогда не была, но отец часто бахвальствовал, рассказывая о королевских приемах, которые посещал.

Отворив массивную двустворчатую дверь, Келдрик вежливо пригласил зайти. Как только дверь за спиной бесшумно закрылась и Келдрик остался снаружи, невольно почувствовала себя в ловушке. Комната напоминала бальный зал, который по ошибке разместили в библиотеке. Огромные заполненные книгами полки стояли со всех сторон и упирались в расписной потолок. Особое внимание привлекал большой, круглый резной стол человек на десять в середине комнаты.

Князя заметила не сразу, только когда он поднялся и рукой пригласил присесть напротив в большое кресло в углу зала. Я медленно прошла вдоль стола, стараясь не выдавать беспокойство, руки снова кололо. Сдерживать магию при волнении мне всегда было сложно.

– Ты как на казнь идешь. – Он улыбнулся.

Князь почти угадал, ведь сейчас он сообщит, что меня отправляют домой к отцу, и пусть это не было казнью в прямом смысле, тем не менее можно назвать это убийством всех моих надежд на светлое и счастливое будущее.

Присев, не знала, куда деть руки, и пожалела, что не переоделась в платье, которое обнаружила в шкафу обыскивая комнату. Так у меня была бы возможность расправлять на нем оборки, скрывая дрожь в руках.

Рагонг сел напротив. Я пыталась не смотреть ему в глаза, он и его сила, которую я чувствовала пугали меня, но избегать его взгляда становилось все сложнее.

– Тебя хорошо устроили?

Князь явно спрашивал про комнату, которую мне предоставили.

– Да, благодарю. Я хотела поинтересоваться, что стало с моим грифоном?

– Он в стойле, с ним хорошо обращаются, в чем ты можешь сама убедиться, когда пожелаешь.

Мой собеседник немного наморщил лоб, явно собираясь перейти к сути вопроса, из-за которого я здесь.

– Правильно я понял: возвращаться к отцу и выходить замуж ты не хочешь?

– Да.

– А чего ты хочешь?

Меня редко спрашивали о моих желаниях, я растерялась. Но любопытство, куда заведет наш разговор, пересилило, потому решила ответить честно.

– Хочу изучать магию.

Кажется, мой ответ его не удивил, по крайней мере, он оставался таким же спокойным, как и ранее.

– Хорошо, тогда у меня есть для тебя предложение. – Он сделал паузу. – Я говорил с твоим отцом. Он разрешает тебе остаться в Кроуги.

От удивления я подавилась и закашляла. Даже не могла представить, как князю это удалось. И хоть опытным переговорщиком не была, охватившую меня радость старалась не выдавать. Князь поднялся, подошел к столику и из хрустального графина налил воды. Вернувшись, протянул мне бокал. Пока пила, пыталась сообразить, что же он хочет попросить взамен.

– И что вы пообещали моему отцу? Не думаю, что он с легкостью согласился.

– Ты права, твой отец моему предложению рад не был, – Рагонг снова сел напротив, – но он даст свое согласие, если, цитирую: «Она станет вашей проблемой, и вы заключите брак».

Сила вспыхнула в ладонях мгновенно, и бокал в руке лопнул. Меня бы окатило его содержимым, если бы не князь. Под его пристальным взглядом все трещинки бокала вновь соединились воедино. Капельки воды потекли в обратном направлении, снова наполняя его. Через мгновение я держала в руках целый бокал, как будто ничего не случилось.

– Понимаю, что неожиданно, но этот брак просто условность, – сделав вид, что не заметил моего фиаско с бокалом, как ни в чем не бывало продолжил князь. Да, такая быстрая реакция мага восхищает.

– Под «проблемой» твой отец, вероятно, имел в виду неумение сдерживать и использовать магию. Ты сможешь остаться тут и изучить свою силу. Твоим обучением займутся самые способные в моем княжестве маги.

– Какая выгода вам?

– Пройдемся?

Я согласно кивнула. Он протянул мне руку, помогая подняться, я опять пожалела, что не в платье. Рядом с князем, который обсуждает со мной брак, захотелось быть утонченной, а не грязной замарашкой, коей сейчас являлась после всех сегодняшних событий.

Он распахнул стеклянную дверь на террасу, откуда в свете луны открывался дивный вид на сад. Пахло цветущими яблонями и свежей травой, вдали слышался стрекот цикад. Обычно имения князей находились в самом сердце города, возможно, это летняя резиденция или князю Рагонгу больше по душе деревенская жизнь. В любом случае, мне тут нравилось, загород более привычен для меня. Я подняла глаза на темное небо. Небосклон переливался мерцанием звезд. Одно из преимуществ жизни на природе – огни города не мешают звездному небу светить в полную силу.

– Мы вышли на террасу, потому что опасаетесь, что после того как вы озвучите условия, я случайно разнесу ваше имение?

Князь улыбнулся и провел рукой по шершавым каменным перилам террасы.

– Мне кажется, мое условие вполне справедливое.

– Тогда к чему такая затяжная пауза? – придирчиво осмотрелась. – Если я снесу эту террасу, вы успеете ее собрать, как бокал, или я погибну под обломками?

Князь покачал головой из стороны в сторону, прикидывая, и, усмехнувшись, ответил:

– Успею.

Обернувшись ко мне, он некоторое время молчал. Мне показалось, что именно в этот момент князь принимает окончательное решение. На его лице была улыбка, и выглядел он дружелюбно, но что-то меня смущало. Может, сила, которой он обладает, или причина в том, что я не умею доверять. На мгновение даже подумалось, что вернуться к отцу не такая уж плохая идея, почему-то захотелось сбежать отсюда. Я спрятала руки за спину: они предательски начали покалывать.

– Наверное, тебе известно, княжество Кроуги сейчас в особо натянутых отношениях с дворцом.

Кивнула.

– И знаешь, что дворец не жалует политику моего княжества, где рады магам независимо от их сословия и расы.

И это я знала.