В клетке со зверем Ларина Татьяна

Глава 9

Судьба… Она непредсказуема, безжалостна и непоколебима. Она играет людскими жизнями, распоряжаясь нами, как угодно. Счастливый брак оказался фарсом, верная подруга – предателем, родная мать – обвинителем. Я затерялась где-то в лабиринте одиночества, выход из которого невозможно было найти самостоятельно. И вот мне, уже готовой сдаться, протянули руку помощи, а точнее, маленькую детскую ладошку. Что-то надломилось в душе, когда Софи сказала, что любит меня. Это вернуло к реальности, напоминая, что нужно идти дальше.

Тот вечер для нас обеих стал особенным. Девочка, наконец, смогла признаться, и в первую очередь себе, что полюбила меня. Я же вновь ощутила себя нужной. Софи не могла обмануть, ее чувства были видны как на ладони. Не только во мне, но и в ней что-то изменилось. Приняв меня, малышка стала веселой и раскрепощенной. Она больше не стеснялась и не обижалась, более того, Софи сама ко мне тянулась. Впервые за эти недели девочка просила меня взять ее на колени или за ручку. Мы с малышкой были похожи – два брошенных одиночества, ищущих поддержку друг в друге.

Мы играли до позднего вечера, потому что заниматься чем-то серьезным не хотелось обеим. Потом я искупала и уложила ее, почитав перед сном «Мумми-тролля».

Мы провели с Софи всего несколько часов, но этого времени мне хватило, чтобы прийти в себя. Все, что наговорила мама, уже не имело такого значения. Пусть для Софи я всего лишь няня, пусть, когда она вырастет, мои услуги не понадобятся; сейчас важно другое – она любит меня! Конечно, я понимала, что впереди будет еще много проблем, но самый трудный шаг сделан.

Эта ночь была тревожной. За окном шумел ветер, ломая деревья. Собаки никак не могли успокоиться, то лая, то протяжно воя. Мне было не по себе, поэтому я с головой забралась под одеяло. Еще в детстве я делала так, после того, как посмотрела фильм, где герои пытались усыпить себя, лишая кислорода. Под одеялом мне не хватало воздуха, и я надеялась таким образом скорее уснуть. Никогда не срабатывало, но я не переставала в это верить.

Душно, жарко, темно. В свои двадцать три я снова пряталась под одеялом. Конечно же, это не помогало, но я решила терпеть до последнего. В какой-то момент мне показалось, что в комнате слышны чьи-то шаги, стало немного страшно. Я старалась отогнать мысли, что здесь кто-то есть. Почти удалось, но этот кто-то вдруг запрыгнул ко мне на кровать. В испуге я резко скинула с себя одеяло, тем самым заваливая назад непрошеного гостя, и быстро включила ночник. На кровати сидела перепуганная Софи, крепко прижимающая к себе любимого мягкого кролика.

– Детка, ты чего?

– Там гудит. Мне страшно. Можно, я с тобой буду спать?

– Милая, это всего лишь ветер.

Не знаю, кого я хотела этим успокоить – себя или Софи. Если мне стало страшно от такого ветра, можно только представить, каково было малышке. Я распахнула свое одеяло, и девчушка ловко забралась ко мне под бок. Выключив свет, я обняла свою подопечную, и мы уснули.

После урагана наступило замечательное утро. За ночь снег насыпал настоящие сугробы, и сейчас они сверкали на ярком солнце. В детстве мы с папой в такую погоду делали снежных ангелов, и мне захотелось продолжить эту традицию с Софи. Тепло одевшись, мы отправились на прогулку.

Не успела я вдохнуть чистый морозный воздух, терпко пахнущий хвоей, как девочка потянула меня вниз по лестнице. К газону, укутанному ровным, как одеяло снегом… То, что надо, решила я. Софи внимательно наблюдала за тем, как, опустившись на землю, я стала «рисовать» руками ангельские крылья.

Всю детскую площадку запорошило, и расчистить снег еще не успели. Малышка сначала испугалась глубоких сугробов, но когда увидела, как я лихо пробираюсь через них, последовала за мной.

– Ты же любишь пиратов, Софи?

– Ага.

– Так вот, мы с тобой сейчас станем настоящими пиратами. Видишь этот снег? Давай представим, что это волны в море.

– Но я не умею плавать.

– Не страшно, мы же не настоящие пираты, а только играем в них. Значит, и в море плавать мы умеем.

Нам с Софи удалось превратить детскую площадку в мир пиратов. Карусель стала нашим кораблем, горка – скалой, на которую мы взбирались, качели – шлюпкой, а песочница – островом, где зарыли клад. Было так весело, что я не обратила внимание на звук подъезжающих машин. Мы бы проиграли с малышкой до обеда, если бы нас не прервал Салим:

– Татьяна, живо в дом!

– Что случилось?

– Вы знаете правила! Софи, иди сюда!

Девочка послушно подошла к мажордому, а тот накинул на нее одеяло и взял на руки так, будто это не ребенок, а мешок с картошкой. Самое странное, что малышка ничуть не удивилась этому.

– Эй, что вы делаете с Софи? – возмутилась я.

– Татьяна, вы же в курсе, что ее никто не должен видеть? У нас гости. Сейчас пойдете в детскую и из нее ни ногой, пока вам не разрешим, – говорил Салим по пути к дому.

– Сколько нам сидеть там? – кричала я, с трудом поспевая за мужчиной.

– Я сообщу. Еду вам принесут.

Напрасно я ждала объяснений. Мужчина чуть ли не бежал к черному входу, а я семенила за ним. В тот момент, когда мы заворачивали за угол, я увидела несколько тонированных черных внедорожников, из которых резво выпрыгивали мужчины с автоматами наперевес. Это было похоже на штурм, отчего стало не по-детски страшно. Один из них затормозил у входа и стал внимательно рассматривать газон. Только тогда я поняла, что на снегу остались наши с Софи следы.

До самой детской моя подопечная с головой была укутана в серое шерстяное одеяло. Девочка ни разу не возмутилась, стойко перенося дорогу. У меня же в голове вертелась целая куча вопросов, но задать их было некому. Салим явно не собирался мне отвечать.

– Ведите себя как можно тише. Лиза принесет вам обед, а если потребуется, то и ужин.

– Салим, что происходит?

– Не бойтесь. В скором времени вы привыкнете.

– Кто эти люди?

– Вас это не касается. Вот вам совет: не лезьте ни во что.

Салим не просто ушел из детской, он запер нас. Такого поворота я не ожидала. А вот Софи на удивление спокойно отнеслась к происходящему. Видимо, девочка привыкла к подобным ситуациям. Она уже стянула с себя шапку и принялась развязывать шарф.

– Иди, я тебя раздену, – позвала я малышку, и она послушно встала передо мной. – Детка, а такое часто случается? Я имею в виду, когда тебя закрывают?

– Всегда, когда к папе приезжают дяди. Он не разрешает выходить.

– Они обычно приезжают надолго?

– Не знаю. В прошлый раз мы сидели так весь день. Я даже кушала в комнате.

– Понятно.

– А мы потом еще поиграем в пиратов?

– Обязательно, а пока будем заниматься.

Пользуясь вынужденным заточением, мы с Софи решали задачки и несложные примеры, потом кроха читала мне вслух, а после я помогала ей разучить стихотворение. Когда настало время обеда, Салим впустил к нам Лизу, помогая ей с подносами.

Наш обед состоял из салата, первого, второго и десерта. Василиса и Лизавета постарались на славу. Также нам принесли два пакета сока и пачку печенья на случай, если мы захотим перекусить до ужина.

– Чувствую себя, как в тюрьме, – пожаловалась я, отправив Софи играть в другой конец комнаты.

– Представляю, но что делать? Ты не переживай, это в первый раз так, потом привыкнешь.

– Кто эти люди?

– Я точно не знаю. Вопросы здесь не задают.

– У них было оружие.

– Да, но тут это не редкость. Ты же уже поняла, что Макс не простой человек. Думаю, это его… работники.

– Работники? Ты хотела сказать – головорезы?

– Таня, не надо. Лучше забудь все, что видела. К нам Максим относится хорошо. Это главное. Не лезь туда, куда не просят, потому что, если Макс увидит твое любопытство, он может разозлиться.

– И что тогда?

– Лучше не знать. Я пару раз видела его в гневе. Мне хватило.

– Могу представить.

Лиза просидела с нами дольше, чем говорил Салим. Он пришел за девушкой только через час, а заодно сообщил мне новость:

– Татьяна, соберите вещи дня на три-четыре. Вы с девочкой поедете к Игнату Семеновичу.

– Отцу Максима?

– Да. Вернетесь до выходных, но пока не могу сказать, когда точно.

– Но…

– Гости Максима пробудут в доме некоторое время. Вам и Софи оставаться здесь нельзя.

Глава 10

Когда девушка устраивается работать няней, как правило, она готова к разного рода трудностям. Это могут быть капризы ребенка, сложные взаимоотношения с родителями, чересчур заботливые бабушки и дедушки. Меня же ждало совсем другое – секретный особняк в сосновом лесу, люди с оружием, таинственный и опасный работодатель. Просто-таки пересказ сюжета боевика, сказала бы я, услышав такую историю из чужих уст. Но такова была моя жизнь.

Я быстро собрала самые нужные вещи, одела девочку и стала ждать, когда за нами придут. Из дома нас вывел Эрик, он передал мне какой-то конверт и молча посадил нас с Софи в машину. Автомобиль тут же тронулся с места.

– Это письмо? – полюбопытствовала малышка, глядя на конверт.

– Видимо…

В конверте лежал сложенный вчетверо листок бумаги. Почерк Максима был мне незнаком, но я сразу поняла, что записка от него:

«Татьяна, приношу свои извинения за неудобства. Как правило, об отъезде принцессы я сообщаю лично, согласовывая это с няней. Сегодня вышло иначе. Уверен, мой отец хорошо встретит Вас. Могу не писать, чтобы Вы заботились о принцессе, потому что знаю: Вы будете беречь мою дочь. До скорой встречи. Максим».

– Это от твоего папы. Он пожелал нам хорошего пути.

– Мы едем к дедушке! – радостно хлопнула в ладошки девчушка.

– Ты его очень любишь?

– Да, с ним интересно. Деда научил меня кормить козочек.

– Кормить козочек?

– Да. У него живут козочки. А еще хрюши, коровки, кроли, курочки и Бублик.

Лиза рассказывала мне, что отец Макса имеет свое хозяйство, но я даже не представляла, что меня ждет. Также было удивительно, что нас с малышкой вывезли на машине с простыми окнами. Я могла видеть все вокруг. Впрочем, выехав с территории особняка, мы оказались на дороге, идущей через густой хвойный лес. Ничего, кроме стены деревьев, увидеть все равно не удалось. Еще больше я удивилась, что наша машина съехала с дороги и устремилась прямиком в лес.

Чуть дальше впереди дорогу преградил большой валежник. К нему мы и направлялись. Наш внедорожник обогнул поваленные деревья, и мы вновь оказались на асфальтовой дороге. Получается, путь к дому Игната Семеновича был умело скрыт в лесу.

Вскоре наша машина подъехала к настоящей ферме. Здесь было огромное хозяйство: по двору важно расхаживали куры, за небольшим кирпичным домом виднелась мельница, а сбоку от него стоял сарай. Как только наш «ровер» остановился, нам навстречу вышел пожилой мужчина в простой одежде. Едва увидев его, Софи заерзала на сиденье.

Дмитрий открыл девочке дверь, и она тут же выскочила из машины и со всех ног бросилась к мужчине:

– Деда, я к тебе!

– Сонечка! – он подхватил мою подопечную на руки и поцеловал в обе щечки. – Рад тебя видеть! Смотрю, ты не одна, – добавил он и посмотрел на меня, слегка нахмурившись.

– Это Таня, – пояснила малышка.

– Здравствуйте, Игнат Семенович. Меня зовут Татьяна, я няня вашей внучки.

– Ну, проходи, Татьяна, няня моей внучки.

Мужчина открыл дверь в дом и жестом пригласил меня войти. В прихожей я разделась и помогла Софи снять верхнюю одежду. Игнат Семенович внимательно следил за каждым моим движением, что жутко смущало, но я старалась не подавать виду. Скинув пальто и шапочку, малышка побежала в гостиную, мы с ее дедушкой последовали за ней.

Внутри дома все было так же просто, как и снаружи. Настоящий деревенский интерьер. Первое, что бросилось в глаза, – круглый стол, накрытый кружевной скатертью, и большая ваза с сухоцветами на нем. У дальней стены стоял большой сервант с хрусталем, как в лучших советских домах. Гостиная была небольшая, но очень уютная.

– Присаживайся, Татьяна, няня моей внучки, – Игнат Семенович указал мне на диван, застеленный бархатным покрывалом. – Рассказывайте, как дошли до жизни такой.

– Простите, что? – не поняла вопроса я.

– Как стали няней Сонечки?

– Я люблю детей, работала учителем, но потом ушла из школы.

– Почему именно няня?

У меня возникло чувство дежавю. Точно так же меня допрашивали на собеседовании на должность. Снова я почувствовала дискомфорт под пристальным вниманием Игната Семеновича, я терялась в ответах. Этот допрос продолжался, пока Дмитрий не уехал. Оставшись один на один с дедом моей подопечной, я окончательно стушевалась.

– Ладно. Не буду тебя мучить. Узнаю у внучки, что думает о тебе. Максимка тебя расхвалил, но я доверяю только тому, что вижу. Сонечка, – обратился он к девочке, – расскажи мне про Таню. Она тебе нравится? Не обижает тебя?

– Не обижает. Мы дружим. Ты же покажешь ей Бублика?

Старик улыбнулся малышке, и я отметила, что у Софи такая же улыбка. Потом он встал с малышкой на руках и подошел ко мне.

– Танюша, одевай Сонечку и идем знакомиться с Бубликом, – неожиданно дружелюбно сказал он. Я удивилась такой перемене с его стороны, и Игнат Семенович пояснил: – Если бы ты обижала внучку, она никогда не повела бы тебя к Бублику. Даже Лиза познакомилась с ним недавно.

– А кто такой Бублик? – не удержалась я.

– Бублик – мой друг. Он хороший и ест морковку, а еще урчит, когда чешу за ушком, – объяснила мне Соня.

После того как малышка сказала, что Бублик любит морковь, я ожидала увидеть маленького пушистого кролика. Но Софи и Игнат Семенович привели меня в небольшой подогреваемый загон, где стоял самый настоящий осел.

Малышка протянула ослику морковь, и тот начал медленно кусать овощ. Накормив своего друга, девочка нас представила:

– Знакомься, Бублик, это Таня. Таня, а это Бублик. Мы дружим. Ты можешь его погладить.

Никогда раньше мне не доводилось гладить ослов. К своему стыду, я боялась дотронуться до животного, в то время как Софи вовсю его гладила.

До этого дня я и подумать не могла, что ослы могут быть такими ласковыми. Бублик прикрыл глаза от удовольствия и стал издавать звуки, похожие на кошачье мурлыканье. Мы провели в загоне по меньшей мере минут двадцать, после чего Игнат Семенович позвал нас к ужину.

Еда, приготовленная хозяином дома, была простой, но вкусной. Старик рассказал, что после смерти супруги, матери Макса, так и не женился, поэтому научился готовить сам. Оказывается, все здешнее хозяйство он тянет на себе. Изредка Максим выделяет своих людей ему в помощь, но Игнат Семенович, как правило, отказывается.

– И вы живете здесь совсем один? – удивилась я.

– Ну почему один? Со мной скотинушка моя живет, Сонечку привозят, Максимка заезжает, я в гости к вам захаживаю.

– Пешком?

– Когда как. Тут не так далеко, как ты думаешь. Это на машине петлю сделали, а через лес тут минут пятнадцать моим шагом. Иногда Сивого седлаю, это конь мой.

– У вас и конь есть?

– Утром покажу тебе здесь все, с животинкой познакомлю. Сейчас темно уже, не будем их тревожить.

– У дедушки много животных, – гордо сказала Софи.

– Да, много, – подтвердил старик. – И внучку учу живность любить.

– Это правильно. У вас это замечательно получается.

– Завтра я хозяйство тебе все покажу, потом поможешь мне во дворе прибраться, хорошо?

– С радостью, – улыбнулась я.

– Вот и славно, а сегодня, как Сонечку уложим, поговорим по душам. Мне здесь хорошо, но так не хватает иногда простых разговоров. Ты же не откажешь в этом старику?

– Нет, конечно. Мне будет приятно составить вам компанию.

После ужина я искупала Софи и прочитала ей сказку. Помня о своем обещании, когда малышка уснула, я вышла в гостиную, где меня уже ждал хозяин дома. Игнат Семенович сидел в большом кожаном кресле, рядом стоял небольшой столик с двумя рюмками и графином с темно-красной жидкостью, а напротив – второе кресло, приготовленное специально для меня.

– Садись, Танюш, – пригласил меня мужчина. – Это моя настойка, после нее спать будешь без задних ног.

– Спасибо, но я не пью крепкие напитки, – смутилась я.

– Обижаешь… Это свое, домашнее! Никакого вреда, только польза! – мужчина разлил настойку и протянул мне рюмку.

– Спасибо, – сдалась я, понимая, что не смогу отказать.

– Танюш, а как там Василиса?

– Василиса? Хорошо.

– Поди, скучает без меня, – ухмыльнулся Игнат Семенович и подмигнул мне. – Давно к вам не захаживал. Как Мурка заболела, я из дома ни ногой.

– Мурка – это ваша кошка? – решила уточнить я, вспоминая, кем оказался Бублик.

– Нет, это коровка моя. Кормилица.

– Надеюсь, с ней ничего серьезного?

– Уже все хорошо… Ты пей, не стесняйся.

Чтобы не обижать старика, я сделала глоток настойки. Обжигающая жидкость с ягодным ароматом разлилась приятным теплом внутри, но из-за сильной горечи я закашлялась.

– Совсем пить не умеешь, – покачал головой старик. – Кто же вдыхает так сразу, надо на выдохе и залпом. Сейчас научу.

Игнат Семенович шумно выдохнул и в следующую секунду осушил свою рюмку. Я неоднократно видела, как таким образом пьют мужчины, но сама никогда так не делала.

– Сейчас еще налью.

– Не надо. Это очень крепко, я же сплю в комнате с Софи.

– Не переживай, Танюша, уж у меня внучка не пропадет.

– Но это неправильно, я все-таки на работе, – испробовала последний довод я, но мне уже протянули налитую настойку.

После третьей рюмки ягодной настойки по телу разлилась приятная истома. Голова слегка закружилась, а вся былая стеснительность прошла. Разговор с Игнатом Семеновичем лился рекой. Сама того не замечая, я поделилась с ним историей своей жизни. Почему-то мне казалось, что он – именно тот человек, которому можно доверять. Старик с пониманием слушал меня, и это было так приятно. У меня появилось чувство, будто я уже не в гостях, а в родном доме. Такого не было с тех пор, как мой бывший муж решил со мной расстаться и наша квартира стала для меня чужой.

– И после всего этого твоя мама хочет, чтобы ты вернулась к мужу?

– Она хочет, чтобы я боролась за него, – вздохнула я. – Но разве я могу после всего? У меня же гордость есть.

– Правильно! Ты не должна поступаться своими принципами! А семья… все еще будет. Пока у тебя есть Сонечка, она любит тебя. Мне ты нравишься, и я буду рад, если мы подружимся. Не думай о плохом, ты не одна.

– Спасибо, – дрожащим голосом произнесла я, пытаясь сдержать слезы.

Я выпила очередную рюмку, как учил меня Игнат Семенович, но она явно оказалась лишней. Голова окончательно отяжелела. Облокотившись на спинку кресла, я прикрыла глаза и медленно начала проваливаться в дремоту.

– Ты, Танюша, не грусти. Все будет…

Игнат Семенович не договорил, потому что кто-то вошел в дом. Я слышала приближающиеся тяжелые шаги. Конечно, было любопытно узнать, кто наш гость, но открыть глаза было слишком тяжело.

– Папа, что с Таней? – услышала я голос своего начальника. Как приятно было, что он пришел. И почему мне захотелось улыбаться, потому что он рядом?

– Да вот, сынок, я ее настойкой своей поил, но тяжеловато ей, – виновато проговорил старик.

– Сколько ты налил ей? – раздраженно спросил Максим, и я почувствовала свою вину за то, что напилась практически на работе.

– Всего ничего. Четыре маленькие рюмочки, чтобы лучше спалось.

– Папа! Она же не умеет пить!

– Теперь вижу. Но моя настойка хорошая, утром никаких следов не останется. Ты лучше скажи, Максимка, зачем приехал в такое время? Случилось что?

– Нет, я ненадолго. Вас проведать заехал. Как тебе Таня?

– Она мне понравилась. Хорошая девочка.

– Таня – хорошая няня, Софи ее полюбила, – довольно сказал Макс.

– Знаешь, сынок, тебе нужна женщина. Хорошая, порядочная, которая найдет общий язык с Сонечкой.

– Ты ведь сейчас про Таню? – Максим тяжело вздохнул.

– Тебе она не нравится? – прямо поинтересовался Игнат Семенович, и в комнате воцарилось молчание.

С каждой секундой тишина становилась все более невыносимой. Я ждала ответа Максима, будто вынесения приговора. Боясь признаться самой себе, я лелеяла надежду, что он признается в симпатии ко мне.

– Отец, ты же знаешь…

– Максим! – строго сказал Игнат Семенович.

– Ты сам сказал, что Таня – хорошая девушка. У нас с ней ничего не выйдет, даже если бы я хотел. Знаешь же, какую жизнь я веду. Брось затею жену мне искать. То с Лизкой сватал, теперь вот с ней.

Пусть я не рассматривала Максима как своего мужчину, но отчего-то стало так неприятно. Он так сразу заявил, что у нас ничего не получится. И видимо, я действительно не его типаж, ведь такая же простая, как Лиза, которой Макс не заинтересовался, а не гламурная, как его пассия.

– Сын, я хочу тебе счастья.

– Я отнесу ее в комнату, и мы посидим с тобой немного. Не хватает только, чтобы Таня проснулась и услышала наши разговоры.

Я почувствовала, как меня взяли на руки, но специально продолжила притворяться спящей. Максим занес меня в нашу с Софи спальню и опустил на кровать. Матрас прогнулся под его весом, он сел рядом со мной. До невозможности захотелось протянуть руку и коснуться его, но я сдержала этот порыв. Мужчина не спешил уходить, он медленно провел ладонью по моему лицу, убирая непослушные волосы, а в следующее мгновение его губы легко коснулись моего лба. Я чуть дернулась от неожиданности, но так и не открыла глаза, боясь выдать себя.

– Тшш… Спите, Татьяна. Добрых снов.

Максим ушел, закрыв за собой дверь, а я крепко уснула.

Глава 11

Если вы не умеете пить крепкие напитки, то не поддавайтесь на уговоры пропустить пару рюмочек! Вечер в компании Игната Семеновича был замечательным, но его ягодная настойка сделала свое дело – я опьянела настолько, что мне даже привиделся Максим. Я усмехнулась своему воображению, которое стало причиной такого странного сна. С трудом открыв глаза, до меня дошло, что я совершенно не помню, как добралась вечером до спальни. Единственным воспоминанием был Максим, но ведь он снился мне… или нет?

– Таня, ты проснулась? – В комнату вошла уже одетая Софи.

– Да, солнышко. А ты давно встала? – Мне было стыдно за то, что проспала свои прямые обязанности.

– Деда просил проверить, проснулась ты или нет, – отчиталась мне девочка и подошла к кровати, где я развалилась во вчерашней одежде.

– Это он одел тебя?

Малышка очаровательно выглядела в красном вязаном платье, белых колготках и с двумя хвостиками. Светлые вьющиеся волосы делали Софи похожей на ангелочка, и после того, как мы подружились, она действительно была подобна милому небесному созданию. Максиму и Люси очень повезло иметь такую дочку.

– Ага. И хвостики деда сделал. Он кушать приготовил. – Она залезла на кровать и стала теребить мои волосы.

– Я сейчас умоюсь, и мы пойдем на кухню.

Софи с любопытством наблюдала за тем, как я пытаюсь привести себя в порядок, мне же под ее пристальным взглядом было очень неловко. Остатки макияжа грязными разводами въелись в кожу, пришлось постараться, чтобы все стереть. Прохладный тоник приятно освежал кожу, но не помог принять приличный вид. Первым делом нужно было принять душ. В отличие от особняка Макса, здесь не было своего санузла в спальне. Мне пришлось наспех сложить вещи, чтобы потом переодеться и выйти из комнаты в том виде, в каком была.

После душа я прямиком направилась на кухню, где нас уже ждал сытный завтрак, а Игнат Семенович в переднике из грубого льна разливал чай.

– Доброе утро, Танюш, как спалось? – по-доброму обратился ко мне старик.

– Мне очень неудобно, что так вышло, – виновато сказала я. – Настойка дала мне в голову, а сегодня я проспала.

– Ты не проспала, я дал тебе отдохнуть. Специально забрал Сонечку, чтобы она не мешала тебе.

– Все равно, я не должна была вчера пить.

– Это еще почему? Моя настойка никому во вред не идет. Все нормально.

– Я даже не помню, как оказалась в комнате.

– Конечно, не помнишь. Ты уснула в кресле, а в комнату тебя отнес Максим. Он заходил вчера.

Значит, это был не сон. Максим видел меня пьяной, но при этом был так нежен со мной. Хотя, когда мы вернемся в особняк, он сможет уволить меня, ведь одним из пунктов моего трудового договора был запрет на употребление алкоголя. Если в первый раз коньяк мы пили вместе, сейчас я умудрилась напиться в гостях у его отца, когда должна была следить за Софи. Но меня пугало даже не то, что я могла остаться без работы. Куда больше волновало, что Максим разочаруется, и я его больше не увижу.

– Мне очень стыдно, – тихо сказала я, закрыв лицо руками.

– Тебе не должно быть стыдно, это я переборщил с настойкой, но тебе было полезно забыться на вечер.

– Но Максим теперь уволит меня.

– С чего вдруг? Уж скорее мне влетит от сына.

– Он мой начальник, а я пила на работе.

– К тому моменту твой рабочий день закончился, так что не бери в голову. Макс все понимает, к тому же меня знает. Когда у меня была Лиза, она после моей настойки пела.

– Спасибо, что подбодрили.

– Давай завтракать.

Слова Игната Семеновича не успокоили меня, но ничего не оставалось, как просто ждать решения Максима. После завтрака я помогла мужчине прибраться на кухне, и мы пошли гулять с Софи. Малышка знакомила меня с дедушкиными животными. Оказалось, она отлично разбиралась в деревенском хозяйстве и сама могла накормить здешнюю живность. Игнат Семенович с гордостью рассказывал, как учил всему внучку.