Сердце Дракона. Книга 8 Клеванский Кирилл

На памяти Хаджара тигрица позволяла себя гладить, помимо самого Хаджара, лишь двум людям. Его сестре Элейн и ласканской ученице школы “Красного Мула”, беловолосой Ирме.

Видимо, смерть ласканки не прошла для Азреи бесследно.

Хаджар потрепал тигрицу за ухом, и та немного успокоилась. Дора, Анис и Том встали в очередь. Хаджар же с Эйненом оказались позади.

– Ты сможешь восстановить ключ? – спросил Хаджар у друга.

Островитянин какое-то время молчал.

– Вряд ли карта и ключ обычные, – ответил Эйнен. – Скорее всего, их копии никакой пользы не принесут.

Хаджар согласно кивнул. Если бы они действительно могли сделать копии и за счет этого напрямки пройти к гробнице императора, то происходящее скорее напоминало бы фарс, нежели суровое жизненное испытание.

– Ну, на всякий случай, – стоял на своем Хаджар.

– Я тоже об этом думал. Но потребуется время.

– Сколько?

Эйнен снова замолчал.

– От недели до двух. А тебе на карту?

Пришел черед Хаджара задуматься. Если у него было бы достаточно времени и материалов, он бы справился за несколько дней. А так…

– Недели полторы, – ответил он.

– Значит, полторы.

На этом их разговор закончился. Очередь, в свою… очередь, подошла к Диносам и Марнил. Стражники, которые, кстати сказать, являлись Рыцарями духа пиковой стадии, опустили перед ними свои тяжелые клинки Небесного уровня.

Все это демонстрировало то, что к обороноспособности крепости империя относилась со всей серьезностью.

“Мифические Врата Демонов, да?” – мысленно хмыкнул Хаджар.

– Амулеты, – довольно грубо потребовал один из стражей.

Тома, уже готового вступить в словесную перепалку, остановил широкий жест Анис. Она протянула свой амулет-пропуск и одновременно с этим продемонстрировала изумрудный от школы Святого Неба.

– Мы из школы Святого Неба.

Недавно грубый страж низко поклонился, отчего его, к удивлению, Императорская броня слегка заскрипела.

– Мои извинения, достопочтенные ученики, но по приказу генерала мы должны досматривать всех идущих в Пустоши. Разрешите, я проверю ваши медальоны?

– Что за дер…

И опять Тому не дала договорить все та же Анис.

– Разумеется, страж, – кивнула она.

Тот протянул к ней ладонь, в которой была зажата исписанная рунами и иероглифами табличка-кристалл.

– Только попробуй коснуться моей сестры, смерд, – тихо, но так, чтобы услышал страж, прошипел Динос, – и я отправлю тебя к праотцам.

Рука стражника дрогнула. Да и как тут не дрогнуть, когда тебе угрожает не просто элитный ученик, а тот, кто носит на себе одежды с гербом клана Хищных Клинков.

В итоге проверка затянулась на добрых пятнадцать минут, из-за чего в очереди начали слышаться нотки недовольства.

В чем заключалась суть досмотра, Хаджар не знал. Стражник попросту водил талисманом над медальонами, затем извинялся и пропускал людей в сторону арки крепостных врат.

Хаджара, кстати, проверили быстрее и небрежнее всего. С чем это было связано – кто знает.

Уже идя под аркой, Хаджар услышал позади себя резкий вскрик. Обернувшись на звук, он увидел, как вспышка света из талисмана, который держал в своих руках стражник, спеленала адепта, носившего на груди амулет школы Святого Неба.

Упав, окутанный путами, сделанными из бирюзового света, он немедленно был окружен обнажившими оружие стражами.

– Отведите его к офицеру, – скомандовал проверяющий. – Проклятье, это уже двадцатый за день.

В Пустоши по условиям “мероприятия” в ближайшее время могли войти исключительно ученики школы Святого Неба. Разумеется, такая фора казалась многим авантюристам заманчивой перспективой. Так что, наверное, черный рынок был переполнен поддельными медальонами Святого Неба.

Но мысли об этом вскоре покинули Хаджара. Им на смену пришла некая смесь восторга, восхищения и удивления. То, что открылось его взору по ту сторону врат, полностью заслуживало своего названия – Пустоши.

Вблизи они выглядели даже более… пустыми, что ли, чем с высоты птичьего полета. Абсолютно сухая, исчерченная трещинами земля. Пожухлая, умирающая растительность. Каменные развалины, в том числе и давно уже разбитая каменная дорога, на которой они сейчас и стояли.

– Отправляемся на северо-восток. – Том вскочил на лошадь и направил ее в указанном направлении.

Эйнен украдкой взглянул на Хаджара. Тот, забравшись на спину мурчащей Азреи, ответил на это легким, почти незаметным кивком.

– Почему именно туда? – без всякого возмущения спросила Дора.

– На северо-востоке основное скопление древних гробниц и усыпальниц, – пояснил Том. – Их, разумеется, уже давно разграбили, но, возможно, там мы найдем если не карту и ключ, то, может, подсказки.

Сам же Хаджар вызвал перед внутренним взором объемную карту. На ней, разумеется, не было указано точное места входа, зато имелись ориентиры. И первый из них – в виде головы сокола – находился именно на северо-востоке.

Их отряд немедля отправился в путь. Скакали, разумеется, в тишине. И к первым же звездам решили устроить небольшой привал. Просто чтобы проверить, идет ли кто-то по их следу.

Хаджар, прислонившись спиной к спящей Азрее, погрузился в глубокую медитацию. И, как-то сам не замечая, как это произошло, оказался в бескрайней долине. Как и прежде, она утопала под покровом колышущейся в такт ветру травы.

Мгновением позже Хаджар осознал себя стоящим в темном помещении. Тусклый свет факелов выхватывал из явно огромного пространства что-то каменное, но не природного происхождения.

Присмотревшись, Хаджар понял, что это древний саркофаг, который для чего-то опутали цепями, исписанными светящимися рунами и волшебными знаками.

– Что это такое…

– Это склеп моего ученика, – прозвучал знакомый голос за спиной. Хаджар обернулся. Во тьме он увидел ворона. Тот словно завис в воздухе. – И снова здравствуй, мой потомок.

Что удивительно, сейчас голос Врага звучал вовсе не враждебно, а… печально.

Глава 648

Постепенно тьма сменялась едким полумраком, а тот размывался туманным сумраком, в котором игра теней приобретала совершенно новые смыслы.

Тени запертыми узниками бились о далекие гранитные стены и каменный свод. Они будто пытались вырваться наружу, но не могли. Что-то держало их внутри, не позволяя дотянуться до гроба, к которому они тянули свои вечно изменчивые “тела”.

Черный Генерал, вновь принявший облик ворона, скрывался среди мрака. Черным пятном на фоне серого гранита он завис в воздухе.

– Твой ученик? – переспросил Хаджар.

Ему было сложно представить, что у существа, которое всеми силами пыталось отправить его к праотцам, мог быть ученик.

– Его звали Эрхард. – Ворон взмахнул крыльями.

Пятно мрака начало изменяться. Вытягивалось, уплотнялось, пока не приняло размытые очертания человека. Хотя, скорее, оно больше походило на каплю чернил, которую опустили в воду и попытались придать ей гуманоидные черты.

Чернильный, старающийся распасться на отдельные лоскуты тьмы силуэт подошел к саркофагу. Протянув “руку”, он провел ей над краем гроба.

– Заманчиво. – Хаджар огляделся. Он не мог понять, находится ли внутри иллюзии или в реальности, и это заставляло его нервничать. – Мы можем вернуться обратно?

Пятно мрака, которым предстал Враг, обернулось.

– Не бойся, потомок, – прозвучал приглушенный смешок, – сегодня мы заключим перемирие. Я не буду пытаться уничтожить твою душу, а ты постараешься послушать старую историю.

Хаджар скрестил руки на груди. По словам тети Доры, сестры Короля Эльфов, Черный Генерал не имел в ближайшие семь лет власти над его сознанием.

Но вот стоило Хаджару нырнуть в мир собственной души, как он тут же оказался затянут в странный омут тьмы.

– И зачем же мне это надо?

– Может, и не надо. – Пятно мрака взмахнуло рукой. Следом за этим на противоположной стене появился длинный разрез. Сквозь него Хаджар увидел все ту же бескрайнюю равнину, покрытую ковром зеленой травы. – Ты можешь возвращаться, мой потомок.

До этого момента Хаджар постоянно ощущал некую враждебность, направленную на него со стороны Врага. Но в этот раз он не чувствовал ровным счетом ничего.

Будто в данный момент Черному Генералу было абсолютно плевать на своего потомка и по совместительству тюрьму, сокамерника и надзирателя.

– Хорошо, рассказывай свою историю, Дархан, – согласился после секундной заминки Хаджар.

– Это не моя история, Хаджар. – Пятно мрака, недавно принявшее смутные очертания человека, начало терять границы и постепенно поглощать все пространство.

Наверное, Хаджар должен был испытать приступ удушающего страха и попытаться сбежать, но он действительно не чувствовал враждебности. Возможно, сегодня они действительно заключили перемирие.

Хаджар позволил мраку себя поглотить, а когда он снова смог видеть, то стоял на широкой каменной дороге. Она сразу же показалась ему смутно знакомой, а уже спустя пару секунд он опознал в ней ту самую дорогу, по которой их отряд двигался вглубь Пустошей.

Только если они ехали по разбитой, зачастую уходящей куда-то под слой сухой земли и красного песка убогой развалине, то эта… она поражала воображение.

Даже Имперский тракт, пересекающий едва ли не всю империю, выглядел по сравнению с ней просто сельской тропой.

Эта же, мощеная красным и белым камнем, была такой ширины, что могли бы разъехаться десять встречных повозок.

Вот только сейчас по ней ехали вовсе не груженые товарами повозки или стремительные гонцы. Нет. По камням маршировали воины.

Ряды по двадцать воинов, разделенные на блоки по сорок рядов, они шагали куда-то в сторону занимающегося на закате зарева.

– Огни войны, – тут же догадался Хаджар.

Несмотря на то что в эти давние времена еще не был изобретен волшебный порох, но все же даже так люди находили, чем поджигать крепости и других людей. Так что уже тогда поля битвы покрывали черные, дымные тучи, которые отражали алые всполохи на залитой кровью земле.

Оттого во время войны и создавалось впечатление, что небо терзает яростный пожар.

– Где мы? – спросил Хаджар.

Враг, вновь обернувшись вороном, сидел у него на плече. Они внезапно переместились на холм. Хаджар окинул взглядом всю марширующую на битву армию. По меркам современного мира она была незначительно-малочисленной. Не больше ста тысяч воинов.

Но если верить историческим книгам, в те далекие времена такая армия могла наводить ужас на ближайшие земли и считалась воистину огромной.

– Это эпоха ста королевств, – прокаркала птица. – Вернее ее закат – война ста королевств.

Хаджар сначала попытался вспомнить все, что знает касательно этой эпохи, а затем, спохватившись, вызвал нейросеть. Но даже общими усилиями они не смогли отыскать в памяти Хаджара ничего, что имело бы отношение к этому промежутку времени.

– Оставь попытки. – Смешок Врага звучал как удар кости о железный прут. – Эти времена прошли так давно, что даже те, кто владеют семью империями, ничего о них не вспомнят.

– Семью империями?

– А ты думал, что Ласкан и Дарнас единственные империи в твоем регионе? Нет, это не так. Их семь. Вы же – не более чем соседи, грызня которых уходит корнями именно в эпоху ста королевств.

Хаджар присмотрелся к воинам, идущим по тракту. Они были одеты в простые доспехи. То есть – доспехи смертных. А самый сильный из них стоял не выше, чем на начальной стадии Небесного солдата. И лишь у него, явно генерала армии, едущего впереди колонны, имелись артефакты.

Полные латные доспехи уровня смертного артефакта и меч Духовного.

– В те времена путь развития еще не был так развит среди смертных, как сейчас, – продолжил Дархан. – Но не заблуждайся. Эта армия, армия короля Эреноса, была одной из сильнейших в ста королевствах.

Сильнейшая армия, насчитывающая сто тысяч шлемов, и в которой генерал Небесный солдат начальной стадии? Что же, прогресс в империях не стоял на месте, и люди явно шагнули намного дальше, чем их славные предки.

– А бессмертные? – внезапно вспомнил Хаджар.

– Страна бессмертных появится намного позднее, – прокаркал ворон. – Я показываю тебе те времена, когда еще я сам ходил среди смертных.

Хаджар резко обернулся. Рядом с ним на холме стоял закутанный в черный плащ, скрюченный седовласый старик. Он стоял, опираясь на сухую ветку, заменявшую ему трость.

Его длинные, до того седые, что даже белые волосы были спутаны грязными клочьями и свисали из-под темного капюшона.

– Я был стар. Так стар, что уже сам не помнил, когда и кем я был рожден.

Хаджар повернулся к ворону.

– Разве боги не заточили тебя на Горе Черепов?

– Заточили, – кивнула птица. – Но лишь большую часть моей души. Многие осколки, разумеется, попали в тела простых смертных и стали моей родословной. Но были и те, что рассеялись среди мира людей. Неспособные к развитию, они проживали простой век смертного, а затем растворялись в энергиях. Этот, который ты видишь сейчас перед собой, был последним осколком, не закованным в темнице чужой крови.

Хаджар смотрел на трясущегося старика. Казалось, что подуй ветер чуть сильнее, и его банально развеет в прах.

– Мой король! – Из-за поворота, скрытого за высоким холмом, стремглав мчались всадники авангарда. – Мой король! Мы нашли их…

Судя по белым, скорбным лицам, ничего хорошего они не отыскали. Это понял и король Эренос. Он пришпорил своего белоснежного коня и сорвался в карьер.

Ворон, сидевший на плече Хаджара, внезапно увеличился в размерах и одним взмахом исполинских крыльев поднял ношу в воздух.

Перед тем как улететь, Хаджар мог поклясться, что старик, который стоял рядом с ними, посмотрел в их сторону.

Это выглядело жутко.

Глава 649

Они приземлились напротив пылающего поселка. Хаджар за время службы в Лунной армии королевства Лидус десятки раз видел подобные пейзажи.

Горящие, с хрустом обваливающиеся внутрь деревянные хижины. Хлюпающая от крови и грязи, пылающая земля. Огромными факелами в небо вздымались амбары и сараи.

А еще – жуткий запах горелого мяса, от которого не отмыться в горячей ванне, не спастись благовониями. Этот запах буквально забирался под кожу. Пропитывал даже не волосы, а разум.

На земле скрюченными черными мумиями лежали обгоревшие тела мужчин и женщин. Сожженные до состояния углей, они скорчились в самых ужасных и жутких позах.

Облезлые, посеревшие черепа с пустыми глазницами. А еще их рты – искривленные, со сгоревшими губами и языками, но белоснежно белыми зубами.

Огонь, такой горячий, что буквально спалил на них весь налет, но не смог тронуть кости.

Такое зрелище, даже увидь его десяток раз, всегда пробирало до самых глубин сознания и потом еще долго преследовало в ночных кошмарах.

– Сестра. – Король снял с головы шлем. Его золотые волосы разметались по широким наплечникам, скрывая под собой отсветы пожара. – Древние духи, что они с тобой сделали… Сестра моя…

По щекам Эреноса спускались тяжелые капли крови. Они, ловя отсветы оранжевого огня, выглядели жидким пламенем, стекающим по грубой коже.

Хаджар, видевший за свою жизнь самые жуткие из картин, от описания которых некоторые слабовольные люди могли бы потерять сознание, не выдержав, отвернулся.

Но даже так, спиной к обугленному дереву, он не мог прогнать из воображения увиденной им сцены. Нанизанной на ветви, с вырезанными глазами, отрезанными ушами, вырванными щеками и зубами, висела молодая девушка.

Наверное, когда-то она была красива. Но сейчас, изрезанная и опаленная, подвергшаяся самым ужасным пыткам, на которые только способно извращенное сознание…

Нет.

Она выглядела страшнее, чем первая услышанная ребенком вечерняя страшилка. Но куда страшнее был тот факт, что ее вздутый живот был разрезан. Он обвис лохмотьями, а внутренние органы заменили подол отсутствующего платья.

Девушка была беременной.

– Проклятье, – выругался Хаджар.

Он чувствовал, как к горлу подступает рвотный ком. Даже понимая, что этого просто не может быть, потому как он находился здесь не в своем реальном теле, все равно чувствовал, что еще немного – и его вырвет.

– Это были жестокие времена. – Ворон вновь обернулся облаком мрака.

Он стоял на краю холма и смотрел на то, как, скрываясь за придорожными деревьями и кустами, в сторону сожженного поселка двигается старик.

– Надо идти дальше, мой король. – Бледный офицер потянулся, чтобы дотронуться до плеча короля, но так и не опустил руки. – Солдаты будут волноваться… вы их лидер. Вы – единственное, что удерживает наше королевство от пожара войны.

Эренос же, кажется, полностью потерялся в увиденном кошмаре. Он держал за ладонь изуродованную девушку. Перебирал ее пальцы и целовал их кончики, не замечая ужасного зрелища выдернутых с мясом ногтей.

– Сестра моя… племянник мой… что за монстры… как такое… у кого поднялась рука…

Он шептал что-то едва слышное и еще менее разборчивое. Его темные карие глаза постепенно светлели. Будто из них выкачивали жизненную силу, которую некогда буквально излучал этот суровый мужчина.

– Я не имел возможностей к развитию, – произнесло облако мрака. – Осколок души вне тела не способен ни на что, кроме как поддерживать физический облик и медленно увядать.

Хаджар не знал, зачем ему об этом говорит Дархан. Он просто мысленно благодарил небо и землю за то, что те избавили его от подобных ужасов во времена войн Лидуса.

Внезапно старик, который спрятался от немногочисленного отряда, потянулся в карман. Он достал какой-то сверток и развернул.

В нем лежала всего одна пилюля. Она слегка мерцала в свете пожара и выглядела скорее как драгоценный камень, нежели алхимический препарат.

Старик сжал кулак. Старые морщинистые руки мгновенно превратили пилюлю в порошок. Выставив перед собой ладонь, старец подул на нее.

Порошок, поднятый ветром, вытянулся узкой лентой и проник внутрь рассеченного живота сестры короля. Спустя мгновение Хаджар вздрогнул.

Видит Высокое Небо, если бы он находился в реальном теле, его бы действительно вырвало. Из рассеченного живота девушки раздался тонкий, высокий крик, который затем перерос в плач.

Офицеры короля отшатнулись. Они выхватили оружие, а их лица выражали степень крайнего ужаса, который постепенно перешел в отвращение.

Хаджар их понимал.

Эренос, явно находящийся не в себе, раздвинул стенки рассеченного живота. Ему на руки упал младенец. Весь в крови и черных густых волосах, которые покрывали его на манер шерстяного покрова.

– Демон… – зашептались офицеры. – Мертворожденный… проклятый.

Даже Хаджар прекрасно понимал, что достать живого ребенка из утробы мертвой матери – это не самый лучший символ, который можно дать своим людям.

Суеверия все же сильны среди не только смертных, но и практикующих с адептами. Среди последних, пожалуй, даже сильнее.

– Она хотела назвать тебя Эрхардом – Потерянным Сердцем, – шептал король. Он сам обрезал пуповину и завернул ребенка в собственный белоснежный, вышитый золотом плащ. – Твой отец был величайшим воином королевства.

Ребенок больше не плакал.

– Отправляемся обратно в столицу! – отдал резкий приказ король.

– Но король… нашего союзника осаждают! – попытался возразить один из офицеров. – Мы обещали им поддержку. Без нас они не выдержат натиск королевства Дейкаред.

– Мы возвращаемся обратно в столицу. – Недавно потухшие глаза короля вспыхнули с новой силой. – Я сказал.

Бережно держа ребенка, он поставил ногу в стремя, поднялся в седло, а затем взмахнул мечом. С его клинка слетели языки пламени, которые завершили работу, начатую врагами его государства.

Тело девушки, так и не дождавшейся первого крика своего сына, обуяло синее пламя. Когда всадники исчезли за поворотом, то от дерева, на котором она была распята, не осталось даже следа. Точно так же, как не осталось его и от тела самой роженицы.

С удивлением Хаджар понял, что в этом простом взмахе Небесного солдата начальной стадии содержались мистерии, по глубине превышающие “Оружие в сердце”. А еще он понял, что этот взмах с легкостью отправил бы его самого к праотцам.

Точно так же, как и, пожалуй, самого наставника Оруна.

– Что здесь, – пейзаж резко изменился, и фразу Хаджар договорил все в том же склепе, – происходит…

Все то же пятно мрака, старающееся принять человеческие очертания, стояло рядом с саркофагом. Ярко сияли руны и иероглифы, покрывающие древние цепи.

Если сначала Хаджару показалось, что они служили препятствием на пути расхитителей, то теперь он подозревал иное. Эти цепи служили вовсе не преградой для проникновения извне. О нет. Они служили совсем иной цели – барьером для того, что находилось внутри самого саркофага.

– В те времена люди не обладали такими широкими познаниями о пути развития, – пятно мрака обошло саркофаг и наклонилось над ним, – но вечные войны дали им возможность глубже познать суть сражений и оружия. Как ты думаешь, почему “Королевство оружия” именно так и называется?

Хаджар ответил честно:

– Понятия не имею.

– Потому что лишь тот, кто его познал, мог стать королем.

Звучало не очень внушительно, но стоило только масштабировать, и становилось понятно, насколько это сильное требование. Например, во всей империи, в которой адептов и практикующих жило больше, чем песчинок на пляже, познавших суть “Королевства” было, пожалуй, не больше нескольких десятков.

Может, около сотни, учитывая тех, кто не желал себе известности и жил в уединении.

И это на всю империю!

– Эрхард был величайшим королем из всех, что знала эпоха.

– И что же сгубило этого великого короля?

От Хаджара не укрылось то, что фигура, вырезанная в барельефе на крышке саркофага, могла принадлежать лишь молодому юноше. Может, лет двадцати двух или чуть старше.

– То же, что однажды убьет всех нас. – И вновь, как и в начале разговора, голос первого из Дарханов был переполнен печалью. – Запомни, мой славный потомок, самые великие из нас умирают не от меча, не от руки смертного и бессмертного, а от того, что не было рождено.

Хаджар вздрогнул. По его спине пробежался холодок, ведущий за собой ворох мурашек.

Как наяву он вновь увидел Древо Жизни, которое предрекло ему смерть от “руки того, кто не был рожден”.

Глава 650

– И что же это? – настороженно спросил Хаджар.

Ему показалось, что пятно мрака попыталось посмотреть на него. Учитывая, что у Врага в этой форме отсутствовали глаза, да и само лицо тоже, выглядело это жутковато.

– То, что мы любим, Хаджар, – ответил наконец древний монстр. – Все мы однажды погибнем из-за того, что мы любим.

Хаджар промолчал. Он не собирался спорить с Врагом, но подозревал, что Древо Жизни имело в виду нечто иного плана, чем философствование существа, которого целый мир считает воплощением зла.

И неважно, что именно про него рассказывал Степной Клык. Чему бы он ни научил людей, это привело к тому, что мир с того самого момента не знал ни единого дня, когда где-нибудь не пылал пожар войны.

Может, кому-то это кажется небольшой ценой, но так может говорить лишь тот, кто никогда на саму войну и не попадал.

– Эрхард был талантлив, и даже более, – могло показаться, что Враг и вовсе вспоминает об ученике с нежностью, – он был велик.

Хаджар еще раз посмотрел на саркофаг.

– Я так и не стал ученым, как того хотели мои родители, – с легким сожалением произнес Хаджар, – но и моих знаний хватает, чтобы понять, что великих не заковывают после смерти в цепи. И их гробы не кладут в склеп, больше похожий на темницу.

Пятно мрака вновь преобразилось в ворона, который завис в воздухе. Это выглядело максимально неестественно, но Хаджар уже привык к подобному.

– Великим можно стать разными путями, но перед тем, как перейти к истории смерти Эрхарда, позволь, я расскажу тебе о его жизни.

Хаджар вздохнул и потер переносицу.

– Не пойми меня неправильно, Дархан, я не против. Но честно, не понимаю, для чего тебе это нужно.

– А ты не помнишь места, на котором погрузился в медитацию?

Хаджар нахмурился.

– Ты хочешь сказать, что там захоронен этот Эрхард?

Ворон засмеялся. Своим пугающе неприятным, каркающим, могильным смехом. Видят Вечерние Звезды, больше всего тот напоминал скрип, оставляемый ножом, скользящим по стеклу.

– Где захоронен мой ученик, не знаю даже я, – ответил ворон. – То, что ты видишь перед собой, лишь картина из моего воображения, не более. К моменту его гибели осколок души, который стал ему учителем, уже давно растворился в энергиях.

Хаджар не стал спрашивать, откуда тогда “его” личный Враг, который также являлся осколком, мог знать про Эрхарда и владеть такими воспоминаниями.

Скорее всего, даже если бы Дархан попытался объяснить, он бы просто ничего не понял.

– Нет, место, на котором ты решил помедитировать… на этом самом месте Эрхард был “рожден”, затем убит, а затем воскрешен моими руками.

Хаджар поборол рвотный позыв, подступивший к горлу. Не сразу, но он смог избавиться от страшной картины, представшей перед его внутренним взором.

– Зачем… зачем ты ему помог?

Враг ответил не сразу. Он молча вглядывался куда-то в бесконечность собственных мыслей.

– Не знаю, мой потомок… Может, потому, что мне хотелось проверить, смогу ли я передать свои знания кому-то. Может, от скуки. А может, потому, что увидел в его рождении нечто, что напоминало мне о своем. Как и Эрхард, я был рожден мертвой матерью на мертвой же земле и оживлен теми, кого возненавидел.

Хаджар сначала ухватился за оговорки про то, что Враг “пытался” передать знания, а по словам Красного Клыка именно он являлся учителем для всего рода людского.

Но, оставив эту деталь, Хаджар решил поинтересоваться другим.

– Эрхард тебя возненавидел?

– Меня? – вновь засмеялся ворон. – Может быть… Как и любой ученик, он не очень любил своего учителя во времена тренировок. Тебе это должно быть знакомо, Хаджар…

Тот не стал отрицать. Отношения между учениками и их учителями в мире боевых искусств всегда были не менее сложными, чем между детьми и родителями. Правда, строились не на родстве и любви, а на взаимном уважении.

– Нет, – продолжил ворон. – Он возненавидел Эреноса и его королевство.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Эта книга для тех, кому нравится читать про больших грозных драконов и про маленьких храбрых рыцарей...
Жизнь преуспевающей журналистки Кати Морозовой в один миг превращается в катастрофу: жених предал, и...
Не красота вызывает любовь, а любовь заставляет нас видеть красоту. Эту истину подтверждает принцесс...
«Грани безумия» – фантастический роман Даны Арнаутовой и Евгении Соловьевой, первый том третьей книг...
Куда это он попал? По виду конец девятнадцатого века: в ходу паровые машины, а общество разделено на...
Что вы знаете об эльфах? А об орках и других мифических созданиях?Так вот, разные монстры взяли за п...